МОДИЛЬЯНИ С ТОГО СВЕТА

Автор:
ILIA SHULTS
МОДИЛЬЯНИ С ТОГО СВЕТА
Аннотация:
Одинокая больная старушка решила пошутить, но внезапно померла
Текст:

Она с трудом натянула на выпирающий живот платьице в горошек, сверху накинула шубку. Сунула ноги в валенки, туфли и колготки бросила в сумку. В последний момент вспомнила о мобильнике. Ещё раз прочитала полученную вчера SMSку от бабули. На мгновение задумалась: «Всё ясно, но что за картина и чья свадьба?»

В электричке - духотища. Малыш шевельнулся в утробе, она испуганно схватилась за живот. Старик напротив ободряюще улыбнулся.

- В Москву, дочка?

- Да, - пролепетала Людмила.

- К мужу?

- Может быть…

- Понятно.

Старик пожевал беззубым ртом.

- Не стесняйся, девонька, - прошамкал старик. - Теперь многие бабы, из наших, местных, так делают. Прямо у больнички падай и кричи. Там тебя и положат. А то внучка моя в нашей горбольнице в коридоре опросталась. Привезли и бросили, будто кошку бездомную.

Людмила вся вспыхнула: «Какой злой старикашка. И вовсе я не собираюсь рожать». Прикрыла живот сумочкой и уставилась в окно.

«И зачем я ей понадобилась, - размышляла Людмила, - он уж и не помнит меня. А если помнит — не признает…»

Она бросила взгляд в окно:

«Ой, наше озеро. Замёрзло. А вон и берёзовая роща»

Людмила неосознанно напрягла зрение. Там на одном из стволов он вырезал скальпелем: «Мила+Паша=…»

В последний день своей практики в сельской больнице Павел пригласил Людмилу ночью на озеро. Тогда всё и произошло.

Он оставил ей номер своего телефона. Обещал сам позвонить.

В Москве дверь в квартиру бабули Павлу открыла соседка. Только что Анастасию Петровну отвезли на скорой в больницу.

В реанимацию Павла не пустили. Бабуля просила оставить ей телефон - её сломался.

Людмила набрала Павлу только через месяц, когда окончательно убедилась, что беременна. Она и так-то сомневалась, что Павел захочет с ней общаться — ведь ни разу ей так и не позвонил, а когда услышала в трубке незнакомый старушечий голос, совсем расстроилась и отключила сигнал.

На следующий день Анастасия Петровна позвонила сама.

- Кто у телефона? - строго спросила она.

- Людмила.

- Не знаю такую, - проворчала трубка.

На мгновение воцарилась тишина.

Ясное сознание с трудом возвращалось к Анастасии Петровне после наркоза.

- И почему же вы, милая, звоните по этому телефону? - тот же голос, но уже более мягкий и заинтересованный.

И Людмила призналась, что ей нужен Павел, после чего Анастасии Петровне, полностью пришедшей в себя бывшей учительнице старших классов в школе №711 Москвы, не составило особого труда вызнать, что произошло между Глашей и внуком. Очарованная старушкой Людмила набралась храбрости и подвела итог, который ошеломил Анастасию Петровну и заставил срочно искать в изголовье «тревожную кнопку».

Пришёл Павел. Мудрая и опытная интриганка заставила внука признаться: Да, в июне на практике у него были отношения с одной …, но ничего такого… Назвать имя девушки юноша наотрез отказался и, сославшись на жуткую занятость, ретировался.

По дороге в институт он с внезапно нахлынувшим ожесточением думал о Миле: «Сама виновата. Почему не позвонила, я же оставил свой номер». Из головы совершенно выпало, что телефон и номер теперь бабулины. «Ну и дура!» - заключил Паша. Чтобы успокоиться, позвонил родителям, но в ответ только получил факсимильную доверенность на оформление наследства.

Очевидно, тема разговора Павлу была неприятна, но когда Анастасия Петровна попросила описать девушку, глаза юноши так засверкали, а лицо сделалось таким глупым, что у неё сразу созрел план. Она позвонила Людмиле и настояла, чтобы с этого момента девушка в точности исполняла все её указания.

Только старушка не рассчитала своих сил. От пережитых волнений ей внезапно стало хуже.

После смерти мужа у неё и так совсем плохо стало с памятью, теперь же она с трудом признавала Павла, брата Фёдора не пустила на порог, почему-то обозвав Иудой, язвила зятя Алкида Львовича, обвиняя в стяжательстве, обзывала «гузнотрясом».

Не дождавшись звонка бабули, так про себя Людмила назвалаАнастасию Петровну, девушка в нарушение строгого запрета несколько раз звонила. Но телефон был «вне доступа».

В конце декабря старушка вдруг ожила и настоятельно потребовала амбулаторный режим с приходящей сиделкой.

30 декабря — день рождения бабули.

Подходя к подъезду, Павел привычно прочитал на памятной доске: «Здесь с 1945 по 19… жил и работал…» - и воспитывал своего знаменитого внука — Павел ухмыльнулся - «… генерал армии Афанасьев Егор Петрович».

За праздничным столом уже сидели: сама бабуля, дядя Фёдор, его дочь Катя, рядом по-хозяйски развалился её муж Алкид. Вровень со столом торчали чубы, глаза и уши их двойняшек, Данилки и Егорки.

- Пашка, - строго сказала бабуля, - опять опаздываешь. Смотри, счастье своё проворонишь, - и неожиданно заговорщески подмигнула.

Павел покраснел до корней волос. Алкид подозрительно уставился на Павла. Не отводя взгляда, нащупал на столе бутылку водки, плеснул себе в фужер.

- И правда, - всполошился дядя Фёдор, - что же мы сидим.

Анастасия Петровна поморщилась, наблюдая, как дрожит рука брата, расплёскивающего водку по рюмкам.

- Ну, за здоровье именинницы и, как говориться, долгие лета.

Чокнулись, выпили.

Фёдор тут же налил себе вторую.

- Ты бы не спешил, братец, - проворчала именинница.

Фёдор вдруг насупился.

- Вот скажи, Настя, почему ты меня Иудой назвала?

- Это когда?

- В больнице. Я к ней с цветами, понимаешь, с апельсинами…, а она…

- Не помню, - задумалась на мгновение Анастасия Петровна. - Я что-то слаба на мысли стала. Но если сказала, значит, так оно и есть. Паш, а что Виктор, Марина…?

Павел молча протянул ей факс. Сейчас он всей душой ненавидел своих предков и, чтобы исправить неловкость, предложил:

- Бабуль, а давай тебе WhatsUp на телефон установим. Тогда и папу с мамой сможешь увидеть.

- Батюшки, - вдруг всполошилась бабуля, - я и забыла. Телефон-то твой не работает. Хорошо домашний есть, а то бы я вас и не собрала.

Все вдруг дружно бросились давать советы Павлу, как починить телефон. Дядя Фёдор улучил момент и хлопнул очередную.

Алкид вышел на кухню покурить. Ему не понравилось, как больная на голову старуха переглядывалась с внуком. Строительство загородного дома съедало много денег. А тут ещё ревизия в департаменте.

В дверь позвонили.

«Это ещё кто?»

- Алкид, открой, - послышался голос именинницы, - это нотариус.

Анастасия Петровна подписала завещание. Нотариус поставил печать и ушёл.

Алкид остался доволен. Квартира продаётся. Никаких долей жилплощади. Половина суммы уходит семье дочери Фёдора — его жене, другая — Павлу. Фёдору - вся мебель и дача, на которой он и так жил, пропив и продув в карты свою городскую движимость и недвижимость.

***

Гости разошлись. Сидя в кресле, Анастасия Петровна улыбнулась, вспомнив, как Павел потребовал изменить завещание в пользу своих родителей. «Но так не должно быть!» - едва не выкрикнула она, и, заглушая оставшиеся по этому поводу сомнения, проворчала:

- У них свой бизнес, а у меня свой.

Включила телефон. Два пропущенных звонка от Людмилы. План работал. Завтра, как говорил любимый генерал - решающая рекогносцировка.

На следующий день пришла сестричка и сделала больной укол.

Проснулась Анастасия Петровна ближе к вечеру бодрой и почти здоровой. Решила ревизовать «закрома Родины». Через час все шкафы были открыты и обследованы. На столе она разложила добытые фамильные драгоценности и другие ценные вещи.

«Людмилино приданное!». Лицо старушки просветлело, глаза стали влажными.

Она была почему-то уверена, что подготовленная ею встреча Павла и Людмилы обязательно закончится свадьбой.

Последним неисследованным объектом оставался чулан. Счастливая сваха, в роль которой после первого разговора с таинственной девушкой с удовольствием вошла Анастасия Петровна, открыла дверь чулана.

Дернула за свисавшую рогожку. Когда пыль осела, в вялом свете вольтовой лампочки тускло сверкнуло золотом.

Напротив дивана, рядом с телевизором в дорогой барочной раме стояла картина: обнажённая девушка с кожей персикового цвета раскинулась на кушетке, облокотившись на голубую подушку. Теперь Анастасия Петровна вспомнила, почему назвала брата Иудой. Это он в 47-ом написал донос на генерала, увидев на стене этот боевой трофей.

Кто-то из высоких друзей предупредил Егора, и когда пришли описывать имущество, картины на стене уже не было. Вынесли всё, что можно. Егора арестовали. Чтобы уберечь жену от дальнейших разбирательств, он сказал ей, что сжёг полотно.

В отсутствие Егора братец быстро превратился в алкоголика.

Егор вернулся в 57-ом совсем больной. Большую часть оставшихся дней бывший боевой генерал провёл в больницах и санаториях. О картине он даже не вспомнил, или не хотел вспоминать, пока брат его Фёдор продолжал жить рядом. Анастасия Петровна намучилась, одна ростя сына, Виктора, и выхаживая мужа. От Фёдора ушла жена, оставив ему дочь, маленькую Катю. За ней тоже пришлось приглядывать.

И вот на тебе — картина-то, вот она! Большая, красивая и совсем целёхонькая.

Внезапно Анастасия Петровна почувствовала страшную боль в груди. Стало трудно дышать. Не запивая, она разжевала и проглотила горькую таблетку.

Накатила такая тоска, которую она впервые почувствовала, лёжа совсем одна под капельницей. Как всё-таки жалко, что на именинах не было Виктора. Сейчас она вдруг осознала, что учитывая нынешнее состояние её головы, решение лишить его наследства исходило вовсе не от неё. Оно было выражением воли генерала Егора - царствие ему небесное. Ведь это он, когда родители Павла в «нулевые» подались на заработки в Америку, назвал их предателями Родины. Теперь она точно долго не увидит Виктора. А внучек Паша, да и эти все! - получили своё и теперь ищи свищи ветра в поле. Пашка и тот съехал на родительскую квартиру. Никому она теперь не нужна!

Оставалось три часа до Нового года. Анастасия Петровна включила телевизор.

- Скандал на аукционе Сотби в Палаццо Дукале, - возбуждался диктор за кадром, - Картина Модильяни «Обнажённая на голубой подушке», проданная за 152 млн. долларов, - подделка.

Анастасия Петровна обомлела — во весь экран разлеглась та самая голая девица, которая в этот момент противно ухмыляется со стоящей рядом картины.

Самообладание вернулось к больной женщине только после того, как она на кухне по-генеральски плеснула в рюмку водки, добавила валерьянки с валокордином и одним махом проглотила страшную смесь. Через минуту замес подействовал. Она решила покончить с мучившей её весь этот вечер проблемой радикальным, как сложилось в её возбуждённом мозгу, образом.

В SMSке, которую она послала чохом всем родным, включая американских предателей (так им и надо!), она рассказала о находке и назвала цену. Первый, вошедший в дверь до полуночи, будет её обладателем. Второе послание - Глаше: «Ко мне - быстро. План удался. Уверена, картина достанется Паше. Хороший подарок к свадьбе. Ключ под ковриком».

До Нового года оставалось три часа. Для чистоты эксперимента Анастасия Петровна отключила мобильник и домашний телефон. Почти без сил добралась до дивана.

Во сне в жарком мареве от разгоревшихся рождественских свечей мелькали лица её родных. Абсолютно трезвый, помолодевший Фёдор. Умоляющий о прощении Виктор. Алкид Львович нежно обнимает Катю, которая без капли робости и страха игриво щиплет его за нос. Двойняшки, не таясь, казаками-разбойниками с шумом носятся по квартире. Людмила в белом, с лицом девицы с картины, но с другой, таинственной, улыбкой, прислушивается к близким губам Павла. Совсем рядом широкая улыбка генерала Егора. Неожиданно генерал подмигнул своей Насте.

Проснулась она от первого боя курантов. Открыла глаза и опасливо, боясь спугнуть удачу оглядела комнату. Никого. Сердце старушки неожиданно скакнуло и ударилось изнутри о грудную клетку. Было больно и было очень обидно: «Как же так, ведь план был такой хороший!»

На двенадцатом ударе курантов сердце Анастасии Петровны остановилось.

Тело старушки первой обнаружила сиделка. По договорённости у неё был дубликат ключа. На третий день покойницу прямо из морга отвезли на кладбище и положили рядом с генералом.

***

Под Новый год мобильная сеть зависла. Послания Анастасии Петровны затерялись в праздничном обилии, как «счастливая пуговица» в вишнёвом торте. Только под Рождество система направила «пуговицу» по указанным на ней адресам.

В предрождественскую ночь Виктор под страхом потерять свой бизнес вознёсся над Атлантикой, чтобы через одиннадцать часов долететь до Москвы.

В тот момент, когда Виктор по привычке напрягся, ожидая удара шасси о родную землю в Шереметьево, в недостроенном загородном доме под Михнево Катя толкнула спящего рядом на раскладушке мужа и протянула Алкиду звенящий планшет.

В аэропорту Виктор, к огромному удивлению бородатого кавказца, никак не прореагировал на заявленную безумную цену, а молча протянул требуемую сумму.

В это время дядя Фёдор метался по дачному посёлку в поисках хоть кого-нибудь, кто согласится подвезти его в город. В такое время и в такую погоду на такое согласился только безумный Макс, местный «дурачок» и владелец довоенного Урала с коляской.

***

Павел не спешил. Остановился и отдал честь гранитному профилю деда. Мимо, отчаянно сигналя, промчался «Урал» с дядей Фёдором в коляске. Павел поймал на себе его безумный и на удивление трезвый взгляд и ускорил шаг.

Он был уверен, что пришедшая час назад SMSка - чья-то злая шутка, но почувствовал шевеление волос на голове, когда к подъезду подлетела «скорая». Он облегчённо вздохнул - из машины вышли пройдошистый Алкид и Катя. Ещё ему показалось, что в проёме двери мелькнула спина отца.

Павел успел последним заскочить в лифт.

- Жми, - крикнул Виктор.

- Этаж забыл, - Фёдор, близоруко приблизил лицо к панели.

- Чёрт! Придурок. Тебе говорят — жми! - возбудился Алкид.

- Да куда жать-то, - возмутился Фёдор.

- Восьмой, - спокойно и весело сказал Павел.

Лифт тронулся.

- Здравствуй, папа.

- Сынок! И ты здесь?

Похоже, отец действительно только что его приметил.

Двери открылись.

Фёдор первый оказался у двери и потянулся к звонку.

- Ты кому звонить собрался, идиот! - крикнул Алкид.

Все замерли, вдруг осознав ужас и нелепость происходящего.

Первым очнулся Алкид.

- Ключ!?

- Посмотри под ковриком.

- Нету! Обманула, старуха!

- Что делать, что делать?

Дядя Фёдор снова метнулся к двери. Но перед ним в позе распятого апостола возник Алкид.

- Сказано, кто первый войдёт…

- Да, да, товарищи, - сказал Фёдор. - Есть только один способ. Павел подтверди.

Павел удивлённо поднял брови.

- Да не морочьте нам голову! - вскипел Алкид.

- Дядя Фёдор, - сказала Катя, - успокойтесь. Так что вы предлагаете?

- Да, да. В общем, дверь на замке. Но если мы все вместе, разом, только все разом, как один, одновременно… - он сделал паузу и неожиданно закончил, - тогда всем поровну.

Сейчас он был похож на потную мышь.

- Надо подумать, - сказал отец.

- А чего тут думать! - пророкотал откуда-то сверху мощный бас. Позади откуда не возьмись образовался огромный белобрысый верзила.

- Макс, - сказал дядя Фёдор, - а ты что здесь делаешь?

Готовый взорваться от непонимания и злости Павел громко расхохотался. «Узнать бы, кто же всё-таки нас разыграл?»

Через секунду с этой мыслью Павел в плотном клубке вместе с дядей, отцом и Алкидом от мощного толчка Макса летел через неожиданно легко распахнувшуюся дверь.

В гостиной все застыли в изумлении, открыв рты. На полу, под картиной Модильяни в очень похожей позе, но в платье в горошек, но с большим животом, но светловолосая и такая же красивая, спала девушка.

- Ничего не понимаю, - тихо, чтобы не разбудить девушку, сказал отец, почему-то обращаясь к Павлу, - это кто?

- Это…? - Павел смущённо улыбнулся. - Это Мила, моя жена.

- А где бабуля?

Людмила проснулась.

Другие работы автора:
+1
11:15
472
13:10
+1
Милый рассказик, но чего-то ему не хватает… Чего, пока не могу понять.
Клюнул на рубрику юмор…
Однако, оного здесь не отыскал. Самый смешной момент это когда читаешь аннотацию про умершую старушку и следом сразу текст. Создается впечатление, что в электричке едет беременная бабушка. laugh На самом деле произведение серьёзное и даже где-то страшное. Страшное бытовой правдивостью и некой обидой за собственные мелкие страстишки и пороки. Жизненный рассказ. Стилистика в целом понравилась, напрягли лишь резкие переходы от одного персонажа к другому. Временами не сразу врубался о ком речь. Только была девушка и вот уже бабуля. Опечатки так же встречаются. Но в целом — достойное произведение. Плюс.
22:54
+1
Из этого рассказа можно сделать киносценарий эксцентрической комедии с суетой родственников вокруг картины. Но. Картинка подвела. «Обнажённая на голубой подушке" вот эта картина
А ту, что избрали Вы называется «Полулежащая обнаженная с раскинутыми руками». Но мне она тоже больше нравится. И вряд ли Модильяни мог достаться в качестве трофея. Не считайте, что я уж слишком придрался, просто одно время интересовался живописью и с Моди у меня давняя дружба pardon
Загрузка...
Андрей Лакро

Другие публикации