И на Земле, как на Небе. Глава 8

18+
  • Опубликовано на Дзен
Автор:
Anny_T
И на Земле, как на Небе. Глава 8
Текст:

https://music.yandex.ru/album/4021483/track/736924

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 9

Глава 10


Была суббота. Дерьмовей субботы для бармена только пятница. Лана считала минуты до наступления момента, когда компанию загулявшейся молодёжи аккуратно попросит выйти громила-охранник. Бокалы протёрты в третий раз. У одного, что висит во втором ряду справа, появился скол на донышке. Сама Лана его всегда вешает подальше, потому что ножка мутноватая, с дефектом, а вот Джинджер, которая её подменяет, не видит разницы, и потому бокал появляется всегда в новых неожиданных местах. Теперь ещё и скол этот дурацкий…

Громила-Сэм встал со своего треножника и подошёл к Франсин, которая сегодня была за администратора. Вдвоём они направились к смеющимся молодым людям и убедительно попросили закончить к пяти утра. Франсин была слишком мила, а Сэм – слишком внушительным, чтобы кто-то осмелился им возразить.

Компания притихла и очень быстро покинула бар. Лана выключила музыку, проверила, всё ли за стойкой находится на своих местах и, вяло помахав всем рукой, двинулась к служебному входу. Почти сразу её окликнула Франсин, попросила проверить за неё кассу и закрыть бар. Она смущённо прятала взгляд, Лана находила это почти комичным, если учесть, что администратор с подчинёнными в основном общалась довольно прохладно. Отказываться неудобно, тем более, задержка всего на каких-то полчаса.

Лана занялась кассой, тихонько напевая партию бас-гитары из новой песни группы, в которой играла. Скорее, баловалась, а не играла. И вообще, вся новая жизнь – скорее баловство. Лёгкий наркотик, который на деле всё равно удушает, затягивает, гложет изнутри. Но пустоту надо чем-то заполнять. И память… Когда не в силах забыть, приходится постоянно забивать голову. Ярким, цветным, пусть это и бесполезная мишура вперемешку с конфетти. Чем больше всякой ерунды в голове, тем дальше мрачные мысли о прошлом.

Покончив с кассой, Лана выключила свет и пошла к выходу. Открыла дверь и, громко чертыхнувшись, шагнула назад. По-хорошему надо было сразу захлопнуть дверь перед незнакомцем, но что-то её остановило. Может быть, тёплая искренняя улыбка или глаза, ярко-голубые, настолько неестественного цвета, что казалось, будто парень надел цветные линзы. Он чуть приподнял голову, ветер всколыхнул рыжие волосы, некогда коротко стриженные, а теперь отросшие. Немного небрежно, немного мило.

– Привет, – сказал парень и улыбнулся ещё шире.

– Мы закрыты, – поборов растерянность, твёрдо отрезала Лана.

– А я не в бар, – отозвался рыжеволосый и легко провёл рукой по её волосам.

Девушка отшатнулась.

– Я буду кричать.

– Нет.

Лана глубоко вдохнула и выдала:

– Помогите.

Будничным тоном, словно сообщила посетителю стоимость коктейля. Она прекрасно знала, что в стрессовых ситуациях голос может сорваться или вовсе сойти на нет, но не должен он звучать так… нормально. И, самое странное, в голове зародилось какое-то совсем другое понимание происходящего. Кричать сейчас совершенно не нужно, потому Лана и не повышала голос. Всё просто. И сложно…

Гипноз? Странно. Никогда на неё не действовали эти штучки. Она ведь даже ходила на несколько сеансов после смерти Гарри. Толку ноль. Память хранила всё, начиная с двухлетнего возраста. А тут… Как будто одновременно она помнит и переживает две ветки событий: настоящее и то, что вылепливает своими словами голубоглазый парень.

– Не бойся.

Не страшно. Но страшно.

– Доверься мне.

Самое правильное и самое безрассудное в этой ситуации.

Рыжеволосый парень со странными глазами положил ладони на её щёки, бережно притянул к себе. Какая мерзость. Их лбы соприкоснулись.

И, вопреки всем ожиданиям, вместо мерзкой тошноты Лана ощутила тепло и… родство? Близость? Не могла разобрать. Какое-то тёплое, всеобъемлющее чувство… Единение. Словно разом обрёл всё то, чего лишён сейчас, с чем разлучило время, расстояние, смерть. Это всё – иллюзия. Здесь и сейчас всё хорошо. И правильно.

А потом пришла боль. Давящая, обжигающая. Сил сопротивляться не было, осталось лишь принять её, надеяться, что со временем это пройдёт.

Пропасть, а за ней – пустота. Словно нет мира вокруг, нет её самой. Точнее, она-то есть, но лишь разум. Чувства и тело упали в пропасть, а она тянется, тянется за ними.

Дотянулась. Стоит, замерев у раскрытой двери бара. Почудится же такое. Даже смешно. Но улыбка не появилась. Лицо онемело. Лана попыталась дотронуться до губ, ни один мускул руки даже не дрогнул.

«Да что это такое…»

Даже голос, внутренний голос ощущался так, словно принадлежал не ей. Нет, он звучал, как и прежде, с теми же интонациями и на той же высоте, но… словно был не её. Голос за кадром.

«Не переживай», – прозвучал в её голове голос рыжеволосого парня. – «Когда всё закончится, я верну тебе тело в целости и сохранности»

И улыбнулся её губами. Какое-то время Лана пыталась сообразить, что вообще происходит, но когда её руки поднялись сами по себе, медленно развернулись ладонями вверх, а затем обратно, словно для того чтобы их получше рассмотреть, не выдержала и крикнула:

«Эй, ты что делаешь?»

– Это ненадолго, – заверил парень, хоть говорил он голосом Ланы. – Я обещаю.

«Наверное, все демоны так говорят? – с изрядной долей скепсиса изрекла Лана. – Или кто ты там? Злобный дух?»

– Я архангел. Моё имя – Уриэль, – он на мгновение замолчал, а потом добавил: – Мне нравятся твои татуировки. Цветы. Очень эстетично.

Он вышел из бара, закрыл дверь на ключ и, фальшиво насвистывая какую-то мелодию, устремился в темноту переулка.

*День первый*

Автобус неспешно катил по трассе 131. Уриэль глядел в окно и улыбался.

«Поспи хоть немного, телу нужен отдых», - небрежно бросила Лана.

«Позже, хочу посмотреть в окно»

Девушка звонко рассмеялась.

«Тебе сколько лет, деточка? Пять, шесть?»

«Можешь смело добавлять три нолика, и всё равно этого мало», – вполне серьёзно ответил Уриэль. – «Но какая разница, если до этого я в последний раз спускался на Землю без малого две тысячи лет назад?»

«Рождество?»

«Благовещенье»

Секунду девушка ошеломлённо молчала.

«Эм, серьёзно? Я не очень-то разбираюсь в тонкостях религии, но разве благую весть Марии принёс не Габриэль?»

Уриэль по-доброму усмехнулся. Хорошо. Можно будет рассказывать и смотреть в окно.

«Религиозные деятели изменяли многие детали событий, которые касались дел Неба и Ада. Слушали, но не слышали истины. Да, Габриэлю было поручено доставить благую весть Марии, но ты бы видела его лицо», – архангел широко улыбнулся и продолжил: – «Он вообще не сторонник всяких затей, которые влияют на людей, даже если они исходят от Бога…»

«Я его уже люблю», – на полном серьёзе заявила Лана. – «Давай дальше».

«Он тогда сказал: хочешь понять людей? Попробуй посмотреть на них. Неотрывно, долго, пристально. Это же так просто. Но с Отцом трудно спорить: прав-то всегда Он…»

«Забавно, что ты так просто об этом говоришь».

«Так и есть», – пожал плечами Уриэль. – «В общем, Габриэль всячески от своей миссии отвиливал, и дело шло к прямому приказу, тогда я и вызвался»

«И что, Бог ничего не сказал на это?», – в голосе девушки плясали смешинки.

«Нет. Я временами думаю, что Отцу было не очень-то важно, кто донесёт благую весть. Это – мелочи в сравнении с тем, что было потом»

«Бог-Сын?»

«Ну нет. Бог – Он всегда Бог. Нет никакого деления. Он действительно снизошёл до людей, прожил человеческую жизнь»

«Прелесть», – её голос звучит глухо и тяжело. – «Вроде как ты сейчас?»

Уриэль нервно вздрогнул.

«Совсем нет. У ребёнка Марии не было души, и Отец просто занял это место. Он оставил часть себя на Небесах, но также находился на Земле, в человеческом теле. Наверное, из-за этого потом пришло это заблуждение о Троице»

«А почему никто людей не разубедил?», – Лана проговорила это тоном ученика, спорящего с учителем, потом опомнилась и продолжила уже более спокойно: – «Или это что-то вроде того, когда взрослые заявляют детям, что Санта Клаус – настоящий? А потом подпитывают иллюзию и ожидают, что в один прекрасный день дети сами всё поймут?»

С такой позиции Уриэль об этом никогда не думал.

«Может, и так. Я не знаю»

«Спасибо за минутку откровений, а теперь сделай одолжение, поспи хоть немного. Тебе это тоже потом аукнется, уж поверь»

И он заснул. И ему снился сон: самый обычный, самый странный. Темнота, из которой распускаются цветы, а из них раскидываются крылья. Алые. То ли облака на заре, то ли брызги крови из простреленного виска. Жёлтое. Тёплое солнце, дарующее свет? Или раскалённый зыбкий песок безжизненной пустыни? Крест. Но не осенённый Богом. Вера без веры. И полководец со сломанным мечом. В одной руке – гарда, в другой – лезвие. И кровь стекает, ловит отражение… солнца? Славы? Но всё сломано. И сам полководец сломлен…

– Мэм, мы приехали.

Уриэль открыл глаза и растерянно заморгал. Сны – самое странное, что есть в жизни человека.

«Ты ещё многого не знаешь, Ури…» – хохотнула девушка, потом запнулась и осторожно спросила: – «Можно тебя так называть?»

«Пожалуй», – так же осторожно отозвался он, встал и прошёл мимо рядов кресел.

Едва сойдя с автобуса, архангел подошёл к ближайшему таксисту и попросил довести до Сидар Спрингс. Парнишка лет двадцати пяти, непрерывно жующий жвачку, оценивающе прошёлся по фигуре девушки и, слегка приподняв уголок губ, назвал цену.

«У тебя столько есть?», – а потом сам же и ответил: – «Конечно, нет, я же на билет ещё потратил… Дебетовая карта?»

«Шутишь? Дебетовая у бармена, в свободное время играющего на бас-гитаре в любительской рок-группе?»

«Кредитка?» - без особой надежды предположил архангел.

«Заблокировали на той неделе».

– Простите, у меня такой суммы нет. Сможете скинуть двадцатку?

Парень нарочито долго молчал, потирая подбородок, а потом махнул рукой на место рядом. Уриэль благодарно улыбнулся и сел в машину. По пути болтали о всякой дежурной ерунде и, вполне ожидаемо, вскоре беседа затронула цель путешествия.

– Я еду к брату.

– Да ладно, – усмехнулся таксист. – Смысл врать первому встречному?

– Я не вру, – Уриэль напряжённо сцепил пальцы в замок.

– Конечно, – парень ухмыльнулся и запрокинул голову, упёршись в спинку кресла. – Красивая девчонка, без вещей, без денег едет в жопу мира, чтобы повидаться с братом. Кто этому поверит?

Машина медленно сместилась к обочине.

– Ты просто бежишь.

Скорость заметно снизилась.

– От предков или парня.

Полная остановка. Нейтральная передача. Ручник.

– Знаешь, какой лучший способ о чём-то забыть?

– Я не хочу ничего забывать, – сцепленные в замок пальцы побелели. – Почему мы остановились?

Парень недобро осклабился, опустил руку на колено девушки и провёл вверх по бедру.

«Фу, мерзость!» - Лана выкрикнула это очень громкой и… ярко, Уриэль не разобрался в эмоции, но звучало очень убедительно. – «Останови его!»

– Стой! – Уриэль отшатнулся и приложился плечом о дверь.

Таксист послушно замер.

– Руку убери! – лихорадочно продолжил архангел. – И перестань на меня так смотреть!

Всё покорно исполнено. Уриэль закрыл глаза и несколько секунд слушал своё дыхание, пытаясь успокоиться. Нужно чётче формулировать приказы.

– Довези меня до Сидар Спрингс, а потом возвращайся обратно и никогда не вспоминай о том, что связано со мной.

Парень послушно выехал на дорогу.

«Так уж и забудет», – недоверчиво хмыкнула девушка.

«Разумеется», – Уриэль был рад переключиться на что-то другое. – «Это же увещевание, он не может ослушаться»

«Увещевание? Со мной ты тоже этот фокус проделывал?»

«Да. Это… не самое правильное,» – его голос был едва различим. – «Мы не должны преломлять волю людей. Не должны подменять их мысли и чувства»

«Подменять? Мне ты ничего не подменял, просто впихнул свою волю, и она словно стала сильнее. И поэтому я не кричала, не боялась и доверилась тебе. Но я не хотела. Наверное, так сходят с ума: когда две несовместимых мысли рвут на части, разум тоже раскалывается»

Уриэль молчал.

«Что, стыдно?»

«Ты не должна этого помнить»

Лана раздражённо выдохнула и так же раздражённо процедила:

«Сколько раз можно повторять: я ничего не забываю.»

«Тогда…» – архангел на мгновение прервался. – «Прости меня»

«Нет»

Остаток дороги все трое молчали.

По прибытии на место Уриэль отдал все деньги таксисту и вышел. Машина взвизгнула покрышками и стремительно понеслась обратно. Уриэль сверился с дорожной картой и побрёл по главной улице.

Наверняка Рахмиэль уже в полицейском участке. Лишь бы живой. Городок маленький, могли и самосуд устроить… Это растянет ритуал ещё на сутки. Интересно, Габриэль позволит взять ещё кого-то в качестве посланника? Вряд ли.

«Подожди-ка. Ты говорил, что Габриэль против вмешательства в жизнь людей. Или что? Иногда можно?»

Уриэль поджал губы.

«Давай, Ури, не кокетничай»

«Он против», – напряжённо отозвался архангел. – «Просто… я его убедил. Только на этот раз»

«Он мне резко разонравился», – за равнодушием сквозит разочарование.

«Ты его совсем не знаешь»

«Я и тебя не знаю, но это не мешает мне тебя недолюбливать», – справедливо заметила Лана.

Уриэль расстроенно покачал головой.

Возле полицейского участка было тихо и немноголюдно. Странно. Внутри та же картина. Дежурный оператор, молоденькая девушка, едва ли не школьница, в строгой блузе и тёмно-зелёном сарафане, перебирала бумаги. Бросив на вошедшую девушку два взгляда: сначала короткий и безучастный, потом – удивлённый и растерянный. Уриэль подумал, что лучше говорить сейчас, пока первый шок ещё не прошёл. Может, даже увещевать не придётся.

– Привет, может быть, сможешь мне помочь? – Уриэль мило улыбнулся и чуть наклонил голову влево. – Я ищу брата, а зная его, он, наверное, здесь. Или за пьянку, или за драку. Он не местный, его зовут…

– Значит, вы – родственница погибшего?

Улыбка дрогнула. Девочка смутилась и, постоянно извиняясь, позвонила по внутреннему телефону. Почти сразу из соседнего кабинета вышел человек в полицейской форме. Немного неуклюжий, долговязый, но приятной наружности.

– Сержант Биггс, – он протянул Уриэлю руку. – Чарити сказала, вы – родственница Гарольда Вессена?

– Кого? – рассеянно переспросил Уриэль.

«Ой, дурак…»

Уриэль с досадой выдохнул и увещевал:

– Я – сестра Гарольда Вессена, Лана. Я только что показала своё удостоверение личности, – потом, уже обычным голосом, добавил: – Прошу, расскажите, что с ним случилось.

– Конечно, мэм, но прежде я попрошу вас пройти со мной, чтобы опознать тело.

Тело.

Уриэль кивнул и проследовал за сержантом Биггсом. С торца участка было припарковано два полицейских автомобиля: седан и пикап. Мужчина плюхнулся на водительское сиденье пикапа и похлопал рядом с собой. Архангел передёрнул плечами, замешкался.

– Мэм?

– Д-да, – хрипло отозвался Уриэль. – Простите, просто… не могу поверить, что он мёртв, и мне придётся…

Он поджал губы и зажмурился.

«Смотри, не переигрывай», – съехидничала девушка, а потом добавила уже мягче: «А вообще, не бойся. Не все люди – мерзота поганая»

«Знаю. Просто…»

Вместо ответа по спине пробежала волна мурашек.

«Иди», – ободряюще произнесла Лана. – «Не сделает он тебе ничего»

Уриэль шумно выдохнул, открыл глаза и сел в машину. Ехали недолго, Биггс вопросов не задавал, что было как нельзя кстати.

Городская больница находилась чуть западнее центра. Небольшое опрятное здание бледно-жёлтого цвета по обе стороны обрамляли кусты белой и голубой гортензии. Проходя мимо, Уриэль невольно заулыбался, за что немедленно получил шпильку от Ланы. Пришлось обратно нацепить маску скорби.

Морг располагался в небольшом подвальчике. Биггс дёрнул дверь, закрыто. Постучал. Дверь открыл седеющий мужчина лет пятидесяти, с тонкими, аристократичными чертами лица и громоздкими очками в чёрной оправе. Выражение у него было меланхоличное.

– Что, Реджи, пришли смотреть паренька? – голос у него был негромкий, но богатый на интонации – плясал то вниз, то вверх.

– Да, Арчи. Знакомься: мисс Вессен, сестра покойного.

Патологоанатом скептично осмотрел девушку поверх очков и сухо кивнул. Длинный коридор примерно посередине расширялся до размеров полноценной комнаты, служившей диспетчерской. На столе стоял недопитый кофе.

Арчи провёл их дальше, завёл в комнатушку без опознавательных знаков, подошёл к холодильнику, выдвинул.

– Это он, – едва бросив взгляд на тело, произнёс Уриэль.

Тело.

Лана словно сощурилась и раздражённо спросила:

«Что ты так цепляешься к этому слову?»

Уриэль бы предпочёл не отвечать на этот вопрос, но всё же сбивчиво объяснил.

«Странно просто. Раньше никогда пустого тела не видел. Жутковато. И… горько. Наверное»

«Я вот отдельно души не видела»

«Видела. Меня»

Мгновение в замешательстве.

«Серьёзно? То есть… Нет, серьёзно???»

Уриэль смущённо пожал плечами, реакция девушки его удивила.

«У нас нет тела. В привычном смысле»

Лана задумчиво и слегка застенчиво хмыкнула.

– Мэм?

Да что им ещё надо?

– Оставьте меня одну. Пожалуйста.

Даже увещевать не пришлось, через некоторое время за мужчинами плавно закрылась дверь. Уриэль мягко провёл по светлым волосам, с правой стороны опалённым и окровавленным. Он не был уверен, что Рахмиэль его услышит здесь, но всё же попробовать стоило.

– Рахмиэль, взываю к тебе.

Услышал, явился на зов. Короткие тёмные волосы вьются, глаза горят небесной синевой. За спиной сложены крылья-облака. Вместо привычной улыбки скорбь.

«Тоже только душа?»

Лана говорила очень тихо, словно боялась нарушить тишину морга.

«Да»

– Уриэль, – ангел медленно склонил голову. – Прости, я не справился.

– Это ничего, – улыбнулся тот. – Что произошло?

Рахмиэль говорил и говорил, а Уриэль мрачнел с каждым словом.

– Они – люди?

Ангел пожал плечами, крылья синхронно расправились и сложились обратно.

– Я даже не подумал проверить, но девушка…Джули… – ангел опустил глаза вниз. – Её слова поселили в моей душе сомнения. Это ли наш путь?

Сердце глухо стукнуло о грудную клетку.

«А он поумнее тебя будет, Ури»

«Слабость – не мудрость»

Лана раздражённо фыркнула.

– Наш путь – защищать людей и служить им. Как можно защищать кого-то, не имея должной силы? Как можно служить, если времени хватает на малую долю работы? Ответь на эти вопросы. Эта девушка…

– Джули.

Уриэль опешил. К чему имя?

«Имена важны», – охотно пояснила девушка. – «Не просто человек: Джули, Лана, Гарольд. Мы – не тела. Не эта пустота. Понимаешь?»

«Едва ли. Чем Джули отличается, скажем, от тебя?»

«Тем, что она убила твоего предвестника. И тем, что её тело всё ещё принадлежит ей»

Уриэль недовольно поморщился. Потом вспомнил, что до этого говорил с Рахмиэлем, и продолжил:

– Джули понятия не имеет о том, что происходит на Небесах. Неправильно слушать того, чьё знание ограничено.

– Но я слушал, – тихо произнёс ангел и… улыбнулся. – Можешь думать про меня, что хочешь, но я уверен, что это правильно. То, что я никого здесь не убил. Джули тоже так сказала. Вдруг случится что-то плохое, непоправимое…

Он опять помрачнел.

– И, всё же, я прошу прощения. Я подвёл тебя.

Уриэль мягко улыбнулся.

– Это ничего. Отдыхай, брат. Ты проделал долгий и трудный путь.

«Нихрена он не сделал. А ты его обманываешь. Как не стыдно, Ури?»

Он проигнорировал её слова и, улыбнувшись напоследок брату, вышел из комнаты. Плюс один день. Видимо, придётся последние жертвы собирать самому.

«Ручки не хочешь замарать?» – снисходительно спросила Лана.

«Дело не в этом»

«А в чём?»

«В ощущении. Ты когда-нибудь убивала человека?»

«Нет»

«Кто-то умер у тебя на руках?»

Девушка помедлила с ответом, и этого было больше, чем достаточно, но она всё же тихо произнесла:

«Умирал. Долго»

«А теперь представь это же десятикратно, стократно, тысячекратно»

«Тогда жаль, что ты поделил эту мерзость между посланниками»

– А мне жаль, что тебе придётся всё это ощутить на себе! – выпалил Уриэль.

На столе в диспетчерской послышался звон бьющейся посуды и крепкий мат Арчи. Ещё несколько шагов, и картина происходящего прояснилась. Кружка упала со стола, остатки кофе красовались среди осколков и на светлых брюках патологоанатома.

– Простите, мне нужно немного пройтись. Собраться с мыслями.

– Мэм, позвольте, я вас провожу, – с готовностью предложил сержант Биггс.

– Не стоит. Спасибо.

– И всё же, я настаиваю.

– Не нужно меня провожать, – с едва заметным оттенком раздражения увещевал Уриэль.

В этом городе больше нечего делать.

«Разве что поесть?» – между делом предложила девушка. – «Как ты на это смотришь, Ури?»

Он аж замер на месте.

«Да. Пожалуй, ты права»

Под тихий смех Ланы Уриэль вышел из подвальчика и направился к кафе, которое увидел в окно машины ранее.

*День второй*

«Всё катится к чертям, да?» – небрежно обронила Лана.

– Нет. Всё идёт, как и должно, – Уриэль воспринял всю фразу целиком, а потом, разобрав на слова, помрачнел. – Не поминай всуе.

«Это всего лишь слово. От этого он не объявится посреди ванной. Или будешь мне лапшу на уши вешать про силу слов? Если бы это было правдой, чёр…» – она на мгновение задумалась и продолжила: – «Не думаю, что ты бы оказался здесь… Знаешь, это даже забавно. Пожалуй, я пойду тебе навстречу и не буду говорить слово на «ч»»

Уриэль не ответил, набрал пригоршню холодной воды, умылся. В зеркале отражалось чужое лицо. Человеческое. Женское. Жёсткое, не привыкшее к улыбке. Зато ему нравился цвет волос: розовый, такой необычный. Цвет зари и заката, цвет солнца. Уриэль улыбнулся.

«Меня уже тошнит от твоих улыбок. Ты похож на грёбаного психа. Серийного убийцу вселенских масштабов»

– Это…

«Для благой цели. Бла-бла-бла. Говори почаще, Ури, когда-нибудь ты сам в это поверишь. Наши души соседствуют, я знаю, что да как»

– Ничего ты не знаешь, человек… Лана.

«Все тайны мироздания мне, конечно, недоступны, но я в курсе всего, что произошло с того момента, как ты занял моё тело. И, если посмотреть со стороны, то всё пошло не по плану ещё вчера. Сидар Спрингс. Двое людей – самых обычных – устранили твоего посланника. А та девушка говорила, и ты слышал: «Вдруг случится что-то плохое. Непоправимое»»

– Я не слышал, – Уриэль расправил плечи,

«Лично – нет, только со слов Рахмиэля. Стал бы он врать тебе? Ты так промыл ему и другим мозги, что они возводят тебя едва ли не в ранг бога… Нет, вот так: Бога»

Глубокий вдох, вытатуированные цветы покачнулись.

«Что, не так?» – съязвила Лана.

– Я не просил этого. Кто-то должен…

«Хватит уже об этом», – устало и раздражённо выпалила девушка. – «Меня тошнит, я слышу это в девятый раз. Плохо иметь идеальную память. Сколько ты ещё будешь возвращаться к этому за шесть дней?»

– Я могу молчать.

Конечно, мог. Молчать у него выходило гораздо лучше, чем говорить. Его слова редко кто воспринимал всерьёз, разве что Габриэль, Самаэль и Гаап. Зато Михаэля слушали все. Следовали за ним, как за Путеводной звездой. В бой, в омут безумия и ненависти. И в самоволку. Он должен был управлять Небесами, пока Отец сражается с Сатаной. Вселять веру и мужество, а вместо этого молча сбежал.

«Эй! Больно же!»

Уриэль удивлённо прислушался к ощущениям. Руки болят. Слишком сильно сжал края раковины. Смешно. И странно.

«Скорее, страшно», – и по голосу действительно было слышно, что она испугалась. – «Научись сдерживать эмоции, Ури, иначе моё тело долго не протянет, а ты обещал его вернуть, когда всё закончится»

Уриэль осторожно коснулся ладоней. Вроде всё в порядке. Утёрся полотенцем. Надо выйти пораньше, проветриться. Созерцание всегда успокаивало. Вот так посмотришь вокруг, и кажется, что всё идёт своим чередом, как положено. Солнце светит, жизнь движется, Небо… Уриэль почти рефлекторно поднял голову, уставился в потолок.

– Тебя это не угнетает? – обратился он к Лане.

В ответ ему послышался тихий смешок.

«Что угнетает?»

– То, что ты очень много времени не видишь неба?

«Я не обращаю на это внимания. Но я – не ты. Наверное, это тяжело – лишиться чего-то такого, без чего ты себя не помнишь. Это уже не дело привычки. Нечто большее, да? Словно кусок от тебя оторвали, и ты уже не можешь привести в порядок мысли или отделаться от ощущения своей бесполезности, опустошённости…»

– Спасибо, – мягко улыбнулся Уриэль, затворяя за собой дверь.

«… но, в конечном счёте, мне плевать. Я не могу тебя понять, не получается»

– Всё равно. Спасибо.

Уриэль вышел на улицу, глянул на небо и вдохнул тёплого летнего воздуха. Город шелестел афишами, хлопал лёгкими платьями, словно флагами, шоркал летними туфлями и кроссовками, звенел детским смехом, переливался птичьими трелями. Приятно.

«У меня к тебе два вопроса», – голос девушки звучал резко и жёстко.

«Давай»

«Первый: ты вообще плохого не замечаешь? Вон там, у перехода – нищий кашляет. А впереди парочка ссорится прямо посреди тротуара»

Уриэль отыскал взглядом тех, о ком говорила Лана. На мгновение улыбка померкла.

«Это – жизнь. Люди свободны…»

«Люди свободны поступать, как хотят. Бла-бла-бла. А ты вот пойди и вылечи старика, а потом помири парочку»

Уриэль недоверчиво усмехнулся.

«Я серьёзно», – настойчиво продолжила Лана. – «Тебе сложно что ли? Для меня. Только один раз»

«Лечение и примирение – не моя стезя»

«Люди и те лучше тебя», – снисходительно фыркнула девушка.

Уриэль проглотил обиду и спросил:

«А второй вопрос?»

«Я уже забыла» , – отмахнулась она.

«Ты же ничего не забываешь»

Молчание.

«Давай, мне интересно»

«Интересно, да?..» – тихо и надрывно. – «А мне интересно, почему ты радуешься? Ты отнимаешь их жизни. И сеешь зло в сердцах их близких»

«Это не моя вина. Это…»

«Я поняла. Старая песня. Хорошо, Ури. Наслаждайся своим искусственным неведением»

Остаток пути до центрального участка проделали молча.

Здание окружала толпа зевак и журналистов. Хороший признак. Уриэль поднялся по ступеням, лавируя между чужих локтей, спин и плеч. Постоянно кто-то его толкал, наступал на ноги, а он сам в ответ рассыпался улыбками и извинениями. Взобравшись наверх, тут же подошёл к офицеру и увещевал:

– Меня ждут внутри.

Полицейский коротко кивнул и пропустил его к двери. Позади послышались возмущённые возгласы, но Уриэля это не волновало. Ещё одно увещевание, и вот он уже идёт следом за офицером прямиком ко второму предвестнику. Офицер толкнул дверь, на которую тут же налетел кто-то, собиравшийся выходить с той стороны. Уриэль скользнул вперёд и увидел темноволосую молодую женщину, прижавшую ладонь ко лбу и темноволосого же мужчину, чуть повыше и чуть старше своей спутницы. Они были чем-то неуловимо похожи, как брат с сестрой.

– Извините, – мягко проговорил Уриэль, поравнявшись с женщиной, и улыбнулся.

– Сука, – выпалила в ответ она.

«Ха-ха, как она тебя, а?»

– Не стоит проецировать свои проблемы на окружающих, – покачал головой Уриэль и двинулся к лестнице.

Хмурая женщина так яростно хлопнула дверью за спиной, что он поёжился. По спине пробежали мурашки. Неприятное ощущение, пробирающее.

«Что это?», – обратился Уриэль к Лане.

«Наверное, страх. Ты раньше никогда не боялся?»

«Не уверен. Трудно испытывать страх, когда абсолютно защищён. А сейчас мне есть, за что бояться… Необычно. И волнительно. Волнение мне знакомо»

Лана хохотнула и замолчала.

Комната для допросов располагалась на третьем этаже. Уриэль отослал офицера обратно, а сам первым делом отправился в смежную комнату. Увещевал находившихся там двоих, чтобы отключили запись и повернулся к стеклу. Губы сжались в тонкую линию.

Стремительно вошёл в комнату для допросов, рявкнул разгневанное «Вон!» и подбежал к А’альбиэлю.

– Что они сделали с тобой?

Пальцы скользят по лицу, незнакомому, чужому. Ангел улыбается и тут же морщится от боли.

– Ерунда. Ты долго, Уриэль.

– Я… - архангел запнулся. – Не смог раньше. Как так – представители закона и вдруг…

– А, так это не они.

Уриэль медленно опустил руки.

– Тогда кто?

– Парень с девчонкой. Были здесь недавно. Наверное, вы разминулись.

После каждой фразы сердце Уриэля всё ускоряло ход, щёки загорелись от притока крови. Он едва не рванул следом за парочкой, но взял себя в руки.

– Они – люди?

Ангел едва заметно пожал плечами.

– Я не проверял. Выжат до капли. Даже крылья расправить не могу. Но пока девчонка меня била, ни один коп на веселье не заглянул. Так что один из них точно не человек.

А потом взгляд его наполняется болью, а в голосе слышится мольба:

– Забери их. Прими жертвы, принесённые в твою честь, Уриэль. Тот, кто решил уподобиться Богу да станет им.

Уриэль коротко кивнул и коснулся прямыми ладонями груди прикованного к стулу парня. Тот вздрогнул и болезненно зажмурился, стиснул зубы. Ладони плавной дугой легли на вытатуированные цветы.

И тогда закричала Лана. Касание ощущалось как горячий толчок. Она никогда не оказывалась близко ко взрыву, но, вероятно, ощущения схожи. А потом словно чья-то невидимая рука начала по очереди отрывать рёбра от основания и отгибать назад. Лана пыталась ухватить ртом хоть немного воздуха, тело подсказывало, что это должно облегчить муки, но губы не слушались. И она кричала, и кляла судьбу, Бога и всех, кого смогла вспомнить. Горячая волна прошила тело насквозь и вырвалась двумя раскалёнными потоками вдоль внутренней поверхности лопаток. И только тогда боль отступила.

Тело дрожало, ноги подкашивались, щёки мокрые от слёз. Горло дерёт от не нашедшего свободы крика.

– Ты славно потрудился, А’альбиэль, – еле нащупывая голос, прошептал Уриэль и слабо улыбнулся. – Отдыхай.

А’альбиэль закрыл глаза, медленно запрокинул голову на спинку стула. Затем открыл глаза и удивлённо замер. Подёргал руки, крутанул головой и тут же поморщился от боли.

– Что?..

Уриэль молча развернулся и медленно вышел из комнаты. В груди и плечах поселилась давящая тяжесть.

«Ты как?», – еле слышно спросил Уриэль.

«Мерзко. Очень», – в тон ему ответила Лана. – «А ты?»

«Кто-то должен…»

«Понятно»

Лана не говорила до тех пор, пока Уриэль не добрёл до какого-то кафетерия под открытым небом и не заказал стакан колы со льдом. Говорила она совершенно без эмоций, словно диспетчер на вокзале, объявляющий посадку на прибывший автобус:

«Залпом не пей, у меня слабое горло. Охрипнешь. Или подхватишь ангину. Не хочу таскаться больная по всем штатам»

«Хорошо»

Уриэль последовал её совету, хотя где-то в глубине души ему самому хотелось заболеть. Валяться в кровати и забыться в тяжёлом сне. И забыть о предвестниках. Но он не мог.

*День третий*

Уриэль нетвёрдой походкой вышел из очередного полицейского участка. Дни различались только из-за того, что их разделял сон. На руке – две белых круглых таблетки.

«Жуй уже», – устало протянула Лана.

«Не знаю… Похоже на…»

«Жуй. Это чёр…», – секундная заминка. – «Обычный аспирин. Вдруг полегчает»

Уриэль отправил таблетки в рот, медленно разжевал. Мерзко.

«Это моё словечко», – со странной смесью чувств проговорила девушка.

«Мне нравится»

«Тебе и цветы мои нравятся. Очень эстетично»

«Было больно?»

«Как и вчера», – небрежно бросила Лана, но голос дрожал.

«Я про татуировку»

«А-а-а… Тогда я думала, что да. Теперь я бы даже не почувствовала. А что?»

Уриэль как-то резко наклонил голову вправо.

«Не знаю. Хочешь ещё одну?»

«На память о тебе ангельские крылышки? Это слишком вульгарно»

«Не обязательно крылья», –замялся Уриэль. – «И не на память. Просто…»

Лана звонко рассмеялась.

«Просто ты хочешь тату, а на Небе нет тату-салона?»

«Просто мне нравится идея, что из боли может родиться нечто красивое»

«Да ты садист»

«Почему? Дети рождаются из боли»

«С болью», – поправила девушка.

«Ну да. Музыка часто рождается из боли. И стихи»

«Я как-то другого мнения»

«Да? Как ты пишешь свою музыку?»

Молчание.

«Уел. Хорошо, пойдём»

«Спасибо»

Тату-салон находился в старом подвальчике, краска с двери облезла, две ступени раскрошились. Уриэль пару секунд стоял и пялился в причудливые картины, образовавшиеся из-за множества наклеенных объявлений, сорванных и наклеенных поверх старых. Ладонь застыла над дверной ручкой. А потом он резко открыл дверь и вошёл. В нос сразу ударил запах обеззараживающего. Словно в больницу попал.

«А чем по-твоему, должно пахнуть? Красками, кровью и немытыми руками?»

«Ну…», – протянул Уриэль, который и сам не знал, чего ожидал от этого места.

Лана рассмеялась и словно похлопала его по плечу. По крайней мере, он ощутил некую поддержку.

– Привет, – из комнаты вышел парень с татуировкой дракона, сбегающей от левой стороны челюсти вниз по шее и скрывающейся под серой адидасовской футболкой. – Симпатично.

Он кивком указал на вытатуированные цветы. Уриэль бессознательно коснулся пальцами верхних лепестков и, улыбаясь, поблагодарил парня.

– Что хочешь?

– Солнце. На запястье.

– Хороший выбор. Какое?

Уриэль непонимающе склонил голову.

– Просто солнце.

Парень чуть приподнял брови, протянул что-то вроде «нда» и развернулся к столу. Перебрал несколько папок, шлёпнул одну поверх кучи и подозвал Уриэля.

– Вот. Смотри и выбирай своё «просто солнце».

Уриэль растерянно листал страницы, на каждой – штук по восемь солнц. Наконец на предпоследней он нашёл то, что нужно. Похожее на цветок скопище клякс от жёлтого до ярко-красного, а поверх – чёрный обод с выступающими шипами-лучами.

– Такое.

Парень улыбнулся и убрал папку обратно на стол. Поманил Уриэля за собой в комнату. Через некоторое время архангел вышел из подвальчика, глупо улыбаясь солнцу на запястье.

«Спасибо»

«Да ладно», – усмехнулась Лана. – «Если надоест – сведу. Кожа – не память, захотел – очистил»

«Если только это не глубокие шрамы»

«Ты чер… абсолютно прав, Ури»

*День четвёртый*

Уриэль устало захлопнул за собой дверь камеры для допросов. Очередная порция душ тяжким грузом легла на крылья. И на сердце. Архангел вытряхнул из баночки две таблетки аспирина и тут же отправил в рот. Несколько шагов сделал, не поднимая головы, пытаясь успокоить ощущения.

Лана молчала. Ей не нравился процесс принятия жертв, но с этим архангел ничего поделать не мог.

С каждым шагом становилось немного легче, плечи сами собой расправлялись, подбородок, упирающийся в грудь, едва заметно поднимался, в уголках губ затаилась тень потерянной улыбки. И когда улыбка уже была готова стать настоящей, Уриэль приподнял голову настолько, чтобы видеть столик дежурного, и настороженно замер.

«Что такое?»

А потом Лана сопоставила внешность сидящего за столом и реакцию архангела.

«Демон, да?»

«Да», – сдавленно отозвался архангел.

Белоснежные волосы ниспадали по плечам, почти сливались с мраморной кожей и белой футболкой с длинными рукавами. Крылья из пепла окутывали стул, края стола, сплетались на полу в кольца. Карие глаза глядели внимательно и несколько насмешливо.

– Привет, лапуля, – демон подмигнул.

«Лапуля? Кто он?»

«Самаэль. Собиратель Душ. Временный правитель Ада»

«М-м-м, какой обаяшка. Кажется, я только что определилась с тем, куда пристроить свою душу. Где ставить крестик? Кстати, уместно ли ставить крест в договоре с демоном? Или символизм не катит без духовной базы?»

– Угомонись, – раздражённо шепнул Уриэль.

– М? Беда с телом? – Самаэль ослепительно улыбнулся.

Непроизвольная улыбка в ответ. Давно не виделись, слишком давно. Но он помнил всё, начиная с тихого голоса, так неподходящего для архангела, и заканчивая двенадцатью солнечными бликами на тёмных грозовых крыльях. Они всегда оказывались в новом месте, плавно и едва заметно перемещались от основания к кончикам и обратно. Уриэль когда-то мог часами наблюдать этот неспешный процесс. Двенадцать. По числу архангелов небесных. Сейчас от них остался только пепел. Весьма символично.

– Как дела?

Уриэль вздрогнул, улыбка бесследно исчезла.

– Да, я… Нормально. Зачем ты здесь?

Самаэль мягко рассмеялся, кивком указал на стул по другую сторону стола. Уриэль медленно подошёл и уселся на край сиденья.

– Сказал же: хотел узнать, как твои дела. Раз уж ты на Земле, я не мог упустить шанса встретиться.

– Зачем?

Собиратель Душ подмигнул.

– Потому что соскучился. Ты не сказал, где будут проходить жертвоприношения, пришлось немного подсуетиться, наобещать паре десятков душ немного воли за то, что они найдут предвестников. Знаешь, ради тебя я бы поднял на уши все души Ада, но тогда на меня будут косо смотреть. А вот если ты скажешь мне, где тебя искать, то мы сможем видеться каждый день, хотя бы по несколько минут.

Внутри словно образовалась трещина в пространстве между рёбер. Неудержимо захотелось глотнуть воздуха, да побольше, чтобы не чувствовать скребущуюся пустоту.

– До этого мы не виделись тысячелетиями, – дрожащим голосом проговорил архангел.

«Ури, серьёзно?»

«Что?» – глухо отозвался он.

«Голос дрожит и… Да так, ничего. Это твои дела»

«Я любил его всей душой, довольна?»

«Скорее, удивлена… Ладно, я умолкаю»

«Спасибо»

– Очень зря, – Самаэль прищурился. – Я частенько поднимался на Землю в надежде хоть мельком узреть твой светлый лик.

«Надежда…», – эхом повторил Уриэль.

«А что с ней?»

«Я отвечаю за надежду. Это моя изначальная стезя»

Лана не ответила, а Уриэль нервно сглотнул. В горле пересохло.

– Очень смешно, – дрожь в голосе усилилась.

– Я не шучу.

Ладони архангела, покоящиеся на коленях, сжались в кулаки, Ладони демона сомкнулись в пирамиду. Сначала соединились большие пальцы, потом – мизинцы, за ними мраморной волной безымянные, средние, указательные… Уриэль внезапно осознал, что зачарованно и жадно ловит каждое мельчайшее движение Самаэля. Каждый лёгкий вдох и едва заметный выдох. Странно: тот, кто ненавидит людей, машинально повторяет процесс, дарующий жизнь человеческому телу.

– Уриэль, сама судьба или, если хочешь, Бог распорядился так, что мы станем во главе Небес и Ада…

– Ты не равен Сатане.

– Пока, – непринуждённо поправил его демон. – Мы перестроим мир заново. Ты и я. Как длань дарующая и длань карающая. Мы нужны друг другу. Понимаешь?

Щёки запылали, незримая рана между рёбер становилась всё шире и глубже, грозясь заполнить всё естество.

– Расскажи, где тебя искать, – Самаэль улыбнулся очень мягко, почти как тысячелетия назад. – Обещаю, я не буду тебе докучать. Несколько минут… ничтожно мало, но я буду довольствоваться этим.

Уриэль на мгновение закусил губы, а потом рассказал. Всё. Собиратель Душ внимательно слушал, а с лица его не уходила мягкая, тёплая улыбка.

*День пятый*

Уриэль дрожащей рукой закинул в рот аспирин. Три таблетки вместо двух.

«С этого начинается зависимость» – сухо бросила Лана. – «Когда теряешь контроль над собой»

«Я архрангел», – недовольно отмахнулся он.

«В человеческом теле», – продолжала напирать она. – «Увеличивая дозу, ты обманываешь организм. Он думает, что боль сильнее таблеток. И ты опять увеличиваешь дозу. Замкнутый круг»

«Ты хорошо осведомлена», – язвительно заметил Уриэль.

«Увы. Было и такое. И сейчас есть, только в другом виде. Чем шире улыбка в настоящем, тем сильнее боль от прошлого»

«Из-за чего ты так?»

«Какая разница?.. Эй, смотри, тебе машут»

«Мне? Я думал, это твой знакомый»

На углу здания полиции стоял высокий подтянутый негр в сером костюме-тройке и белоснежной отглаженной рубашке. Он широко улыбался и махал правой рукой, в левой держал небольшой букет из красных и оранжевых цветов.

– Опаздываешь, лапуля! – крикнул он и устремился навстречу.

Уриэль так бы и стоял, ошарашенно таращась на Собирателя Душ, но из ступора его вывела Лана, спросив:

«Вселился в человека?»

Архангел вгляделся в глаза. Карие, наполненные тягучей пустотой.

«Нет, просто принял человеческую форму»

«Любопытно», – и опять её голос наполнен резкостью и жёсткостью. – «Ты так не мог сделать?»

«Нет», – виновато ответил Уриэль. – «Я пробовал. Души не держатся. Нужно настоящее человеческое тело, а не просто его видимость»

«Понятно»

Самаэль приблизился, юркнул между плечом Уриэля и стеной. Правая рука бережно коснулась спины между лопатками, левая протягивала букет.

– Смешно, – прохрипел Уриэль и, нервно передёрнув лопатками, скользнул в сторону.

– Ты видишь шутки там, где их нет. Не нравятся цветы? Выкину в ближайшую мусорку, – Собиратель Душ хохотнул. – Или, если хочешь, могу бросить к твоим ногам, чтобы ты смог потоптаться на них. Мне не жалко. Это – всего лишь цветы, лапуля.

Уриэль прикусил губу.

«Да брось, тебе же приятно. Тело одно на двоих, я всё чувствую»

«Дело не в этом»

«А в чём?»

Уриэль закрыл глаза и развернул перед Ланой часть своей памяти.

Небо. Тёплое, бескрайнее, чистое. Такое всеобъемлющее и родное, что хочется улыбаться. Но Уриэль не может. Душа болит. Перед ним – дорогой, любимый брат, а такое чувство, словно кто-то чужой, лишь подражающий Самаэлю. Другой взгляд, другое выражение лица. Даже чувства… другие. Те, которые открылись после того, как Ева вкусила Запретный Плод.

– Мне казалось, что ты остался верен Отцу, любовь моя, – сладко протянул Самаэль.

– Так и есть. Я прошу тебя: останься. Рядом со мной. Я тоже…

– Если я останусь, не будет никакого «тоже», – улыбка исказилась и превратилась в гримасу презрения и ненависти. – Я не смогу чувствовать. Не так, как сейчас. Я лучше потеряю Небо и тебя, чем мою любовь.

Уриэль вздрогнул, словно в спину воткнули клинок. Внутри поселилась пустота.

– Идём со мной, любовь моя, – ладони и крылья Самаэля потянулись навстречу. – Важнее ли преданность Отцу преданности себе?

– Я верен себе, – Уриэль жёстко отстранил брата стеной жаркого света, сплетённого настолько плотно, что стал подобен щиту из небесной стали. – А ты предал всё, что у тебя было.

Самаэль сухо улыбнулся и, взмахнув крыльями, устремился к месту, которое в скором времени грозилось превратиться в поле боя.

«Теперь понимаешь?»

«Понимаю. Его, не тебя. Но ты не обращай внимания. Кто я такая, чтобы тебе что-то доказывать?»

Уриэль закрыл глаза. А когда открыл спустя мгновение, несмело улыбнулся.

– Мне нравятся цветы.

– Я рад. Прогуляемся?

Осторожный кивок в ответ.

– Тогда пойдём. И в следующий раз не нужно строить из себя недотрогу, лапуля, ты тратишь моё время. У меня осталось меньше получаса свободного пребывания на Земле на этот год.

– Ты можешь использовать чьё-то тело, – отозвался Уриэль.

Принял букет, едва осознавая, что эти слова говорит он сам.

Самаэль довольно улыбнулся и мягко приобнял архангела за плечи.

Лана тихо хмыкнула, но по тону сложно было понять, довольна она или разочарована.

*День шестой*

Четыре таблетки аспирина на ладони.

«Одну убери», – настаивала Лана.

Уриэль не спешил следовать совету. Одну за другой отправил в рот три штуки, задумчиво разжевал.

«Вот и славно. Четвёртую убери обратно»

Уриэль покачал головой и сжал аспирин в руке.

«Так спокойнее, да? Это ложное чувство контроля. Убери»

«Ты мне не Отец», – мысленно огрызнулся Уриэль и поёжился.

«Конечно нет. Я всего лишь заложница обстоятельств, которая пытается хоть немного защитить своё тело от вреда»

Таблетка полетела в ближайшую урну. Лана никак не прокомментировала это действие, и Уриэль счёл это за одобрение. Тяжесть и боль не отступали. Бутылёчек в сумочке казался спасительной панацеей, тёплыми потоками целительного света души Рафаэля.

Лана мягко проговорила:

«Боль не только в теле, но и в душе, разуме. Отвлекись. Подумай о чём-нибудь хорошем. О Самаэле, к примеру»

«О хорошем», – грустно улыбнулся Уриэль. – «Не могу. Не получается. Больно. Вроде только легчает, а потом опять»

«Я понимаю. Но тебе, наверное, тяжелее. Человек, которого я любила, умер», – долгая пауза. – «Гарри. Так его звали»

«Лучше бы Самаэль умер»

«А разве вы не бессмертны?»

«Ты права. Но есть кое-что…»

– Привет, лапуля.

Голос другой. Более молодой и резкий. Уриэль обернулся на звук и нервно облизал губы. Пареньку было не больше двадцати пяти, темные, взъерошенные волосы, мягкие черты лица, немного задумчивое выражение… И зелёные глаза.

– По поводу вселения в человека я пошутил.

– Да брось, лапуля, у меня слишком мало времени, – Самаэль протянул ему букет из каких-то белых цветов, в центре – три веточки сирени. – Поехали, у меня для тебя сюрприз.

Уриэль молча принял подарок, уголки губ дрогнули.

«Да ладно тебе. Улыбнись»

Но он только плотнее сжал губы. Самаэль взял его за руку и мягко, но настойчиво потянул за собой.

На противоположной стороне от здания полиции был припаркован чёрный «шеви», старенький, но вполне ухоженный. Самаэль сел на водительское кресло, похлопал рядом с собой и подмигнул.

– Давай пешком, – прохрипел архангел.

«Ну вот, опять. Психологическая травма на всю жизнь»

«Про него тоже скажешь, что ничего плохого не случится?», – съязвил Уриэль.

«Не скажу. Но за то время, что я его знаю, ничего плохого я в нём не увидела»

Уриэль тряхнул копной розовых кудрей и сел в машину. Поехали неторопливо, в крайнем правом ряду.

– Я взял на себя смелость и подобрал тело, которое, по моему мнению, также понравится твоему телу.

– Человека.

– Что, лапуля?

– Человека, – повторил Уриэль. – Они – не пустые тела. И у них есть имена. Её зовут Лана, а его?

Самаэль на секунду опешил, а потом улыбнулся.

– Коди. Так его зовут. И ему нравятся её волосы.

Лана внутри сдавленно хмыкнула, а потом захохотала во весь голос.

«Я тащусь. С вас обоих, нет, с троих», – она ещё раз хохотнула, а потом с улыбкой произнесла: – «Скажи, что он симпатичный. Коди»

«Серьёзно? Ты не считаешь это… хм… странным?»

«Пожалуй. Но он действительно симпатичный»

Уриэль передал её слова, чем вызвал у Самаэля очередную усмешку.

Напряжение медленно сходило на нет. Они болтали о какой-то ерунде: о том, как мало в городах парков и мест, где можно почувствовать себя свободным, о тёмных шумных ночных клубах и раскалённом под полуденным солнцем асфальте. О суете и спешке, о мнимой защищённости тюремных камер-квартир.

– Приехали, лапуля.

Машина остановилась у небольшого одноэтажного дома. Едва они зашли во двор, из конуры выбежал белоснежный лабрадор и запрыгал-заметался у ног парня.

– Привет, приятель! – Самаэль опустился на корточки и обнял пса, а тот радостно облизывал его шею и правую щёку.

«Милота»

Уриэль ничего не ответил. Пёс успокоился и, наклонив морду, вопросительно уставился на архангела.

– Это со мной, приятель. Не переживай.

Пёс неуверенно вильнул пару раз хвостом и убежал.

– Как его зовут? – тихо спросил Уриэль.

– А я почём знаю? Скажешь, именами собак тоже интересоваться? – но, после недолгого молчания, небрежно бросил: – Сноу.

«Я думала, собаки должны чувствовать… хм… нечто злое»

«Я тоже»

«Может, Самаэль ему просто понравился, а?»

«Вряд ли. Но, может, и так»

Самаэль открыл дверь, Уриэль вошёл следом. В доме ощущалось кипение жизни. Не идеальный порядок, но очень уютно.

В гостиной на столе стояла бутылка рома и коробка с ананасовым соком. Уриэль замер с таким выражением лица, словно ему только что зарядили пощёчину.

– Это что?

– Маленькая приятнось для приятной встречи.

– Я не пью.

Самаэль подошёл к столу, наполнил стакан ромом.

– Хорошо, лапуля, как скажешь. А я выпью с твоего позволения, – он сделал один большой глоток. – Проходи, лапуля, не стесняйся.

– У меня не очень много времени. Автобус через час…

– Да брось. Я довезу тебя до следующего города. На машине быстрее. Присядь.

Уриэль рефлекторно шагнул назад.

– Мы договаривались на несколько минут в день.

Самаэль как-то странно улыбнулся: то ли смущённо, то ли испуганно. Он осторожно поставил стакан на место и шагнул навстречу архангелу.

– Несколько минут – за несколько тысячелетий разлуки?

Ещё шаг.

– Я надеялся на нечто большее. Признаюсь, вот такой я глупец.

Улыбка Самаэля смягчилась.

– Дай мне ещё несколько минут, ла… Любовь моя.

Его пальцы коснулись волос, очертили щёку, потом задорно коснулись кончика носа. Уриэль шумно выдохнул, а потом вдохнул, для того чтобы возразить, но не получилось. Слова, мысли и желания утонули в поцелуе. А потом их души едва не соприкоснулись.

Уриэль испуганно заслонился косыми, невпопад сплетёнными лучами света. Демон застонал сквозь зубы и немного отстранился.

– Всего одна минутка, любовь моя, – голос звучал тихи и почти кротко. – И ничего больше. Мне не нужно тело, хотя, справедливости ради, я считаю его красивым. Мне нужно всего лишь лёгкое касание твоей души. Хоть минута, хоть несколько секунд. Я так тоскую без тебя, без твоего тепла и света.

– Ты и мгновения под моим светом не продержишься, – отчеканил Уриэль.

«Вот зачем ты так?»

«Заткнись, человек»

«Хорошо…»

– Я неудачно выразился, – в голос Самаэля вернулась насмешка. – В самом деле, лапуля, чего ты боишься? Что любишь меня, как прежде?

– Я не бо…

Невесть откуда взявшаяся густая пустота проломила ненадёжную защиту из хаотичного сплетения света, отхлынула назад, и их души соприкоснулись. Несколько мгновений каждый чувствовал лишь тепло и долгожданное единение, понимание, лёгкость. Все четверо.

А потом Уриэль вывернул душу наизнанку. Лана едва не потерялась в бесконечном море света, спасло от смерти или потери рассудка её только нечто странное. Ощущение, словно чья-то твёрдая рука надавила на плечо, с головой окунула в это море, давила, опуская ниже и ниже, пока… не появилась пустота. И пропасть, уже знакомая, отделяющая её разум, тело и эмоции. Она хотела протянуть руку, но что-то её остановило. И она покорно ждала, потеряв счёт времени. А потом она услышала голос. И увидела Самаэля в истинном обличии, на полу без сознания лежал Коди.

– Забавно, – тихо проговорил Самаэль. – Второй раз за два дня попадаю под вывернутую душу. Это больно, лапуля.

– Второй раз? – еле различимым шёпотом пробормотал Уриэль.

Мысль вернула ясность. Дезертиры.

– Было дело, – отмахнулся Самаэль.

– Эй, что за… – прохрипел Коди, приподнимаясь на трясущихся руках.

– Отдохни, приятель, – обратился к нему демон. – Поспи. Всё, что произошло сегодня – не более, чем странный сон.

Он говорил дружеским тоном, удивительно гармонирующим с мощью увещевания. Улыбался снисходительно, но в то же время добродушно.

– Кого ты встретил? – вернулся к прерванному разговору Уриэль.

– Служебная тайна, лапуля. Мне обещана душа в обмен на… Тоже служебная тайна.

– Ты рассказал им про меня! Тебе было плевать на эти встречи, ты просто хотел узнать, где меня искать! Когда их ждать, завтра?

– Успокойся, лапуля. Я сказал только про восьмой день.

– Превосходно!

– Я же сказал – успокойся. Я тебя защищу.

– Кто они?

– Какая разница?

– Кто они?!

Из окон вылетели стёкла. Уриэль сделал два долгих вдоха-выдоха, а потом улыбнулся.

– Ладно. Это не важно. Ты правда меня защитишь?

– Разумеется, ла… любовь моя.

– Хорошо.

Он подошёл к Самаэлю и мягко коснулся его лица, коснулся души и… Расщепил их души. Соединил, сплавил, разъединил опять. Лана отключилась.

Когда сознание вернулось, что-то изменилось. Внутри, не снаружи. Тело тряслось, но это была ерунда, потому что…

«Ты его тоже впитал, да?» – Лана еле сдерживалась, чтобы не закричать.

«Да»

«Наливай»

«Я не буду пить»

«Наливай!»

«Это - яд»

«Поглядите на него! Какие мы нежные!» – её голос то срывался на фальцет, то проваливался в глухой шёпот. – «Ты, скотина такая, задумал утопить в крови чё… очень много людей, меня протащил через половину страны, заставил притрагиваться к душам погибших! Подселил ещё и демона в добавок! Благо, молчит… Ты не пей, а вот мне надо! Для морального успокоения»

«Ты сама себя губишь…»

«Давай без ангельских нравоучений», – снисходительно выплюнула девушка. – «Не тебе меня судить, человекоубийца. Братоубийца. Наливай. Я хочу всю ночь проваляться в блаженном отрубе, чтобы ни единой твоей мысли не мелькало рядом с моей душой. Мерзота»

Уриэль поджал губы и выпил прямо из горла. Зажмурился, закашлялся.

«Ой, дурак…» – голос Ланы опять смягчился, и Уриэль готов был отдать многое за это. – «Сказала же – налей. Думаешь, зачем Самаэль притащил сок? Разбавляй. И не спорь»

Он коротко кивнул.

Лана звонко рассмеялась и продолжила:

«Доверься мне. Алкогольные коктейли – моя специализация»

И Уриэль доверился.

После третьего стакана голова налилась сладкой, тягучей, как мёд, усталостью. Заплетающимся языком он вызвал такси, добрался до автовокзала. Едва не опоздал, за две минуты до отъезда ввалился в салон, вручил билет контролёру, добрался до своего места и почти тут же уснул.

*День седьмой*

«Ты – чёр… Грёбаный псих! Думаешь, нескольких часов сна в трясущемся автобусе достаточно? Давай-ка поспи в отеле, на нормальной кровати, отложим визит к последнему посланнику до тех пор, пока тебе… нам не станет получше»

– Времени и так мало, а мне нужно ещё кое-что сделать.

С непривычки ясности мыслей не было. Не похмелье, наверное, просто недомогание. На автомате принял душ и умылся. Забавно, пожалуй, Уриэль смог бы стать человеком. Если бы захотел. Высыпал на ладонь четыре таблетки и, не дожидаясь реакции Ланы, закинул в рот. В ответ – ни слова.

Оделся, с сомнением оглядел отражение в зеркале. Вряд ли пустят в таком виде.

«Пустят куда?»

– В церковь. Мне нужно кое-с-кем поговорить.

Лана усмехнулась.

«Это похоже на глупую шуточку. Зачем ангелу ходить в церковь? Чтобы поговорить с Богом»

– Не смешно, – процедил Уриэль сквозь стиснутые зубы.

«Уговорил. Скажи лучше: моё тело не сгорит из-за присутствия Самаэля?»

– Нет. Сила Отца больше не конденсируется в земных символах.

«Конденсируется?» – её слова до краёв были наполнены иронией.

– Не знаю, – раздражённо отмахнулся архангел. – Не могу подобрать нужного слова. Может, хватит пустой болтовни?

«Ладно-ладно. Я помолчу. Не то, чтобы я тебе сочувствовала, просто тело жалко»

Уриэль замер, почти коснувшись кончиками пальцев ручки двери. Сочувствие. Его вторая стезя.

– Я сказал, не подумав. Прости. Говори, когда захочешь и что захочешь.

«Не строй из себя паиньку»

Он опустил голову и, выдохнув, вышел в длинный, слабо освещённый коридор отеля. Лана молчала, Самаэль тоже не проронил ни слова с тех пор, как они стали едины.

В странной внутренней тишине Уриэль добрался до церкви, вошёл, тут же захлопнул за собой дверь. Священник и несколько прихожан отвлеклись от неторопливой тихой беседы, но архангела это не смутило.

– Габриэль, прошу, приди на мой зов, – громко позвал он.

В двух шагах от него возник архангел. Грозовые крылья почти чёрного цвета дополняли немного мрачноватый образ. Тёмные гладкие волосы, черты лица мягкие, но из-за нахмуренных бровей и сжатых в тонкую линию губ ни о какой мягкости и речи быть не может. Голубые глаза взирают с колючей холодной сталью. Образ мрачной строгости завершал чёрный деловой костюм.

Лана залилась смехом.

«Что такое?»

«В костюме? Серьёзно?»

«Почему бы и нет?»

«Эммм…» – не нашлась что ответить Лана.

«Я вот футболки люблю. Они удобные и красивые»

«А как же сияющие небесные доспехи?»

«Немногие их носят»

«Ладно. Но архангел в деловом костюме – это нечто!»

Уриэль еле заметно улыбнулся.

– Ну? – Габриэль недовольно скрестил руки на груди.

– Я прошу твоей помощи.

– Чего-чего? В очередь, Уриэль. У меня дела. Мы уже тысячу раз всё обговаривали. Я делаю всё, что могу. Если этого недостаточно, то уж извини, я – всего лишь я. Попробуй достучаться до Отца.

– Очень смешно, – Уриэль помрачнел. – Мне в самом деле нужна твоя помощь. Или совет.

Габриэль закатил глаза и цокнул языком.

– Вещай.

– Про дезертиров.

– А что с ними? Кого-то встретил и воспылал праведным гневом?

– Пока нет, но…

– Тогда и разговаривать не о чём, – Габриэль едва заметно улыбнулся. – Хотя, если бы и встретил, то это не изменило бы мой ответ. Плюнь на них. Они не с нами. И не против нас. Всё просто.

– Они знают, где будет последнее жертвоприношение.

– Откуда такая осведомлённость?

Уриэль сделал глубокий вдох.

– Я впитал Самаэля.

– Ты сделал что???

Габриэль подался вперёд, лицо искажено гневом, крылья взметнулись к потолку. Уриэль инстинктивно подался назад, удивлённый подобной реакцией. Никогда прежде Габриэль не выходил из себя.

– Я впи…

– Серьёзно?

– Это был единственный способ узнать, кто эти двое, – попытался оправдаться Уриэль.

– И ты узнал? – вновь руки скрещены на груди, а взгляд мрачно буравит исподлобья.

– Архангел и демон.

Габриэль стукнул ладонью себе по лицу, медленно провёл вниз и замер, едва касаясь кончиками пальцев подбородка.

– Серьёзно. Вот ради этого. Какая разница, кто с какой стороны? Какая разница, кто это?

– Архангел. Это или…

– Я ещё не забыл, кто сбежал на Землю, – недовольно скривился Габриэль. – Повторяю: какая разница? Михаэль, Рафаэль – ты равен по силе любому из них.

– Ещё демон.

– И?

– Не делай вид, словно тебе всё равно!

– Не хочу тебя разочаровывать, Уриэль, но мне и правда всё равно. У тебя свои дела, у них – свои. У меня нет времени на эту ерунду. Ты просил у меня поддержки с увещеванием – я пошёл навстречу. Я буду жить с тем, что моя воля сгубила почти три тысячи людей – сегодня как раз счёт округлится. Я их убил. Не Рахмиэль, А’альбиэль и прочие. Даже не ты. Но я пошёл тебе навстречу, потому что мне не нужна новая битва на Небесах. И новые демоны. Нам и без того приходится несладко.

Уриэль взирал на брата почти с ненавистью.

– Хочешь их остановить – займись этим сам, – продолжил Габриэль. – Меня не впутывай. В конце концов, они в человеческих телах; придумай, как с этим разобраться.

– Да тебе плевать! На всё плевать!

Габриэль покачал головой.

– Отнюдь. Мне не плевать на людей. И я, в отличие от многих сейчас, пытаюсь действовать, ориентируясь на их благо. Мне пора. И сделай одолжение: не беспокой меня, пока всё это не закончится.

Габриэль слегка повёл крыльями и исчез. Уриэль же едва не задохнулся от возмущения. Закрыл глаза, глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Не помогло. Тогда он крикнул, что было силы. Напряжённо задрожали связки, стены резонировали, посыпалась штукатурка, трещины на стене и потолке поползли тонкой сетью паутины.

Эмоции отступили, оставив рой мечущихся в болезненной горячке мыслей. Если уж Небо не собирается ему помогать, стоит обратиться к Аду. Из великих князей можно полагаться разве что на Гаапа. Стоп! Уриэль мгновенно просиял. Не нужен ему никто. У него в распоряжении теперь все души Ада, если, конечно, обязанности Самаэля не отошли кому-то другому.

– Предстаньте предо мной, души грешников!

Ничего не произошло. Только два голоса рассмеялись внутри. Лана хохотала громко и звонко, Самаэль – едва слышно, стараясь уйти в тень девушки.

«Самаэль?», – осторожно позвал Уриэль.

«Я весь внимание, лапуля», – сладко отозвался демон.

«Что нужно сделать, чтобы призвать души?»

«Попросить меня», – небрежно проронил Сбоиратель Душ. – «Ты впитал меня, да. Но это не даёт тебе силу. Я – всё ещё я. Мы не едины. Моя сила при мне, как и моя воля. Но моя память и чувства открыты тебе, мой рыжеволосый одуванчик»

«Не называй меня так»

Демон тихо хмыкнул.

«Я совершенно искренен. Тебя это раздражает? Почему, лапуля?»

«Наверное потому, что я запомнил тебя другим? Не меняй тему»

«Я был марионеткой, исполняющей волю Отца. Он вверил мне кротость и покорность! Обрёк меня на молчаливые страдания. Знаешь, почему? Кротость ограничивает чувства. Что я мог? Бросить в твою сторону мимолётный взгляд? Улыбнуться чуть шире, чем остальным? Ты не представляешь, какие муки я испытывал, лапуля. Поэтому когда Сатанаэль пришёл говорить со мной, то я…»

– Не меняй тему!

Витражное стекло разбилось наружу.

«Не нервничай, лапуля. Ты прекрасен в гневе, но если на твоё тело рухнет потолок, то семидневный цикл придётся начинать заново… Это, кстати, идея, если ты хочешь избавиться от дезертиров. Правда, милашку Лану жаль. И ещё три тысячи людей… Но что это в сравнении с твоим спокойствием, лапуля?»

Уриэль сделал глубокий вдох, почти физически ощущая, как Собиратель Душ улыбается всё шире.

«Самаэль, прошу тебя, призови души мне в помощь»

«Другое дело, лапуля. Я бы помог, но, увы, обязанности Собирателя Душ перешли кому-то другому»

Несколько скамей, располагавшихся ближе к Уриэлю, разлетелись в щепки.

«Понял тебя, лапуля. Не смею тревожить»

И опять тишина. Внутри и снаружи.

*День восьмой*

Запылённые кеды не спеша ступали по сухой истрескавшейся земле. Уриэль набрал «911» и с улыбкой слушал гудки.

– Мэм? Я звоню, чтобы сообщить о готовящемся покушении. Это тот гипнотизёр, который убил паренька в Сидар Спрингс. Да, я думаю, он решился на нечто большее. Ядерный полигон Невады, в полдень. Я? Моё имя…

Он нажал кнопку отмены вызова, выключил телефон.

«Боишься их?» – спросила Лана после долгого молчания.

Они не говорили со вчерашней ночи, и из-за этого Уриэль чувствовал себя пустым и бесполезным.

«Мне просто не хочется в случае чего биться с двумя дезертирами», – ответил он.

«И поэтому ты поставишь под удар доблестных служителей закона?»

«Я поставлю под удар половину человечества, если это спасёт другую половину»

Лана недобро усмехнулась.

«Вот как ты теперь заговорил? И от чего или кого ты собрался их спасать? Впрочем, я не хочу знать ответа на этот вопрос, мне с ним жить до конца своих дней»

«Сколько раз повторять? Я сотру тебе па…» – раздражённо отрезал Уриэль.

«Сколько раз повторять?» – копируя интонацию, оборвала его Лана. – «Я запомню всё: и реальность и твои выдуманные воспоминания. Так что не отвечай. Лучше я буду думать, что всё это ради твоей излюбленной абстрактной благой цели»

Уриэль промолчал, продолжая мерить дорогу до полигона запылёнными кедами.

0
20:50
570
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...
Владимир Чернявский