Письма Эона

Психопомп

Взяв за черствую рукоять плети, осень рассекла цикличные годы холодным ударом дождя.

Спустившиеся провода с вживленными лампами освещали кофейню. Пустое помещение черно-белых фотографий людей и круглых столов, да несколько скомканных пледов на соседних стульях. Они навеяли воспоминания об одной из старых историй, которые ты любила слушать.

Не знаю, в какой момент стало не хватать наших встреч. Не знаю, что заставило меня сидеть в столь поздний час с листами бумаги. Но я знаю точно, что раньше тебе ее никогда не рассказывал.

Однажды, до нашей встречи, случилось мне оказаться в компании молодого человека. Часто наше общение с ним заходило в самые отдаленные закоулки памяти. Естественно, я не говорил, кто я, и не выдавал себя. Его резкие догадки и блещущие максимализмом идеи о запечатлении воспоминаний были мечтами. Его мечтами. Не редко, настолько вдохновившись какой-то задумкой, он вдохновлял даже меня. На что я все думал сделать ему, по тем временам, дорогой подарок. Но если бы я это сделал, то породил бы тысячу вопросов и столько же догадок о том, кто я.

И вот, когда я уже было в очередной раз решился осуществить мечты моего знакомого, он пришел ко мне домой. Он стучал в мою дверь до тех пор, пока я его не впустил. По его открытому лицу можно было обо всем догадаться, но я даже подумать не мог о том, что он мне покажет. Из большой потрепанной сумки, которая была при нем, он аккуратно достал фотокамеру. Счастье моего знакомого не знало границ, его вырванные наружу мысли вихрем кружились по комнате, разбрызгивая идеи. С трудом удалось мне его немного успокоить. Когда он умолк, смачивая пересохшее горло чаем, я попытался узнать, где он взял камеру, на что тот, не скрывая широкой улыбки, смело отвечал, что обнаружил ее у себя в шкафу, когда наводил порядок. Зная, что никто из его родных и знакомых ничем подобным не увлекался, я поинтересовался, откуда она там взялась. Но его улыбка стала еще шире, он думал, это я ее туда спрятал. Я, конечно, сказал, что он ошибается, и что у меня нет денег на столь хорошую вещь, да и как бы я смог ее спрятать, когда дверь его дома закрыта. Мой знакомый лишь пожал плечами. Я насторожился, но решил не лезть не в своё дело.

В подгоняемом желании сделать кадр, мы вышли на оживленную площадь. Объектив фотокамеры метался за каждой секундой бегущего времени и с каждым новым щелчком давал осечку. Радость знакомого быстро сошла на нет, и он обреченно вертел аппарат в руках. В этот момент шум толпы вокруг нас всколыхнулся. Мы поспешили на место происшествия, виной которому была сбитая девушка. Конечно же, кто-то пытался оказать первую помощь. Я подошел ближе, взяв ее за руку, как вдруг услышал щелчок затвора – первая фотография. Сначала мне показалось, что мир, словно картинка, замер. Я встал, делая шаг в сторону наведенного объектива, но словно стекло отделяло меня от застывшего знакомого. Дурное чувство охватило меня тогда, никогда раньше не ощущал ничего подобного, как будто я был заперт в клетке, только временной. Мне стоило мгновения, чтобы догадаться, во что я ввязался, но было уже поздно. Я оглянулся на девушку – как и подозревал, она была жива. Ее жизнь еще не угасла. Она, беспомощно сводимая судорожным дыханием, была в шаге от смерти. Из направленного объектива потянулись тысяча нитей, сетью облепливающие прозрачную клетку. Они проникли сквозь нее, огибая меня, стремясь к девушке, окутывая, поднимая вверх, растворяя в своих объятьях, поглощая в объектив. Мир набрал свою скорость, все увидено мной испарилось. Я искал своего знакомого, но он бесследно исчез. Больше я его никогда не видел. Мой знакомый пропал, как и застрявшая в фотокарточке душа девушки.

Кажется, что я до сих пор вижу его среди прохожих, за объективом старых камер.

P.S. Адресовано некогда жившей дорогой подруге.

Твой старый друг,

Господин Эон.