Процесс

Под этот процесс выделили самый маленький зал судебных заседаний. Раскладушку поставили между столом защитника и гособвинения. Обойти ее можно было только боком, повернувшись задом к прокурору. На раскладушке, укрытый одеялом, лежал парень. Лицо серое, щеки впалые. Он не двигался, только изредка моргал. Адвокат Андрей Вениаминович Звягинцев смотрел на это лицо и в пол-уха слушал речь помощника прокурора.

Помощник прокурора – двадцатипятилетний тощий молодой человек – зачитывал позицию государственного обвинения. Взгляд его не отрывался от листа бумаги.

- … 25.05.2018 в социальной сети ВКонтакте поставил так называемый «лайк» под сообщением, которое в негативном свете представляет социальную группу «верующие», «христиане». Тем самым совершил публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих. Таким образом, подсудимый совершил преступление, предусмотренное частью 1 статьи 148 Уголовного кодекса Российской Федерации. Скриншот из социальной сети и экспертиза текста в материалах дела есть, ваша честь. Прошу назначить Еремину Алексею Витальевичу наказание в виде одного года лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.

- Гособвинитель, у вас все? – спросила судья.

Андрею Вениаминовичу вдруг подумалось, что между несчастным мальчишкой на раскладушке и судьей есть что-то общее. Какие-то они оба изможденные, измордованные жизнью. Только каждый по-своему.

- Да, ваша честь, пока все, - сказал помощник прокурора.

- Андрей Вениаминович, вам слово, - сказала судья.

Адвокат тяжело поднялся.

- Ваша честь, обвинение абсурдно. Мой подзащитный не мог совершить инкриминируемых ему действий, даже не решаюсь назвать это преступлением. Так вот, он не мог поставить лайк, потому что ПА-РА-ЛИ-ЗО-ВАН.

- Доказательства? – спросил помощник прокурора. Он внимательно смотрел на защитника.

«Глаза боится опустить, - подумал Андрей Вениаминович. – Трусит. Подлец. Выкормыш».

- Доказательства, говорите? А вы глазки-то опустите, Аркадий Павлович.

- Ваша честь!

- Адвокат, прошу по делу. Есть доказательства? – сказала судья.

- Да, ваша честь, доказательств у нас полно. Одно вот, на раскладушке. А также есть медицинское заключение, что мой подзащитный парализован. Весь, до головы. Соответственно, он не мог поставить лайк ни пальцами руки, ни пальцами ноги, ни даже носом. Разрешите приобщить заключение к делу?

- Какова позиция обвинения?

- Ваша честь, я возражаю. Данное заключение не относится к делу.

- Как… не относится?

Андрею Вениаминовичу стало тяжело дышать. Он грузно сел на стул, тот жалобно скрипнул.

- Ходатайство откланяется. Есть что еще сказать или перейдем к прениям? – спросила судья.

- К прениям, ваша честь! - почти выкрикнул помощник прокурора.

Андрей Вениаминович махнул рукой.

Помощник прокурора говорил что-то про общественную опасность, вновь зачитывал текст обвинения. Андрей Вениаминович понимал, что это не просто текст обвинения. Это текст приговора.

- Защитник, вам слово, - сказала судья.

Андрей Вениаминович дернул головой. Проморгался.

- Ваша честь, прошу освободить моего подзащитного от уголовной ответственности на основании части 2 статьи 81 Уголовного кодекса, так как у него есть тяжкое заболевание, которое препятствует отбыванию наказания в местах лишения свободы. Он парализован, ваша честь. Прошу проявить милосердие. У меня все.

- Гособвинитель, будет реплика?

- Нет, ваша честь.

- Андрей Вениаминович, будет последнее слово у подсудимого?

- Нет, ваша честь.

- Суд удаляется в совещательную комнату для вынесения решения.

Судья, шелестя мантией, вышла из зала. С единственной скамейки у противоположной от судейского стола стены, вскочила женщина. Она протиснулась между раскладушкой и столом помощника прокурора, упала на колени и начала гладить парализованного парня по лицу.

- Алешенька. Алеша, - приговаривала она. – Все будет хорошо, родной. Сегодня домой поедем. Я тебе джем сварила. Вишневый. Какой ты любишь.

Андрей Вениаминович проглотил ком.

- Зачем ты так, Аркадий? – сказал он помощнику прокурора. - Я же тебя не этому в университете учил. А ты лучший был на курсе.

- Я… Кхм, кхм.

Молодой обвинитель прокашлялся.

- Мы же так работаем, Андрей Вениаминович. Прокурор подписал обвинительное заключение. Мне дело передал. А я что? Ни шагу назад.

- Эх, Аркашка. Такой парень был…

- Встать, суд идет, - объявила секретарь.

Почему-то Андрей Вениаминович только сейчас заметил эту девушку. Серая, невзрачная. И вроде кофточка розовая, а вот не видно ее.

Судья зачитывала приговор. Как и ожидал Андрей Вениаминович – скопировала текст обвинения. Потом пошла позиция защиты. Ага, конечно – доводы «необоснованны» и «несостоятельны».

- … признать Еремина Алексея Витальевича виновным в совершении преступления, предусмотренного часть 1 статьи 148 Уголовного кодекса Российской Федерации. Назначить наказание в виде одного года лишения свободы с отбыванием наказание в колонии общего режима…

Со скамейки раздался тяжелый короткий стон.

- …на основании статьи 73 УК РФ назначенное наказание считать условным с испытательным сроком в шесть месяцев. Приговор может быть обжаловать с соблюдением требований статьи 317 УПК РФ. Подсудимый, защитник, вам понятен приговор?

Андрей Вениаминович слегка приподнялся.

- Да, ваша честь.

Опять зашелестела мантия. Судья вышла из зала. Следом зашел пристав. Сделал шаг в сторону раскладушки.

- Условный, - сказал помощник прокурора.

Пристав остановился. Не таясь, с облегчением выдохнул, и покинул помещение.

Мать Алексея выбежала из зала. Андрей Вениаминович сначала удивился – куда это она? Потом сообразил – за креслом для сына.

- Ну что, Андрей Вениаминович? Все хорошо, что хорошо кончается! Сердобольная судья попалась. Я уже думал, отправим парня за решетку.

Перед глазами Андрея Вениаминовича поплыло. Он вдруг как со стороны почувствовал свое глубокое тяжелое дыхание.

- А знаешь, что, Аркаша? – начал он, готовясь излить гнев.

Дверь распахнулась. Показалась черно-серая потрепанная коляска.

- Я помогу! – сказал помощник прокурора и выскочил из-за стола.

- Иди отсюда, помог уже. Без тебя справимся, - пробурчал Андрей Вениаминович. Гнев отступил, осталась горечь.

- Андрей Вениаминович, я сыночка сама в кресло посажу. Он у меня легкий. А вы, пожалуйста, раскладушку соберите, если вам не сложно.

- Конечно, Любовь Николаевна. Сделаю- сделаю.

Помощник прокурора молча вышел из зала. Следом парализованного сына из зала выкатила Любовь Николаевна.

Андрей Вениаминович сложил и положил на свой стол одеяло, которым был укрыт подсудимый. Сверху положил подушку. Начал собирать раскладушку.

- Помочь? – вдруг раздалось сзади.

Он вздрогнул. Секретарь. Как же он ее не замечает? Кофточка же розовая.

- Да, если не сложно. Возьмите одеяло и подушку, а я раскладушку. На улицу нужно. В мою машину.

Они вышли из зала и пошли по плохо освещенному коридору здания суда. На скамейках у стен сидели люди. Лица по большей части печальные. Кто-то плакал. Но самое жуткое – наткнуться на обреченный взгляд… И вдруг Андрею Вениаминовичу пришла мысль, вернее сначала возникло ощущение, а за ним явилась мысль. Мысль подлая, неправильная и в то же время честная: «А дело-то я выиграл».