Породистая

Это был ноябрь далёкого теперь две тысячи третьего года.

Я знал Виктора ещё совсем немного. Он перешёл в нашу школу перед самым началом учебного года, заняв место ушедшей в декрет нашей Наташи, вернее, Наталии Павловны. До этого он проработал год в другой школе, что находилась на самой окраине города. Сказал, что ему сюда добираться ближе. Я только пожал плечами - причина, как по мне, не такая уж веская для того, чтобы сменить место работы. Ну да ладно, каждому - своё, подумал я и не стал ни о чём расспрашивать нового коллегу.

Виктор читал биологию, я - алгебру, геометрию и информатику. На работе мы пересекались разве что в учительской, да ещё в канцелярии, куда иногда заходили за мелом. Мы оба тогда были ещё неженатые. Виктор был младше меня года на три-четыре; а мне было двадцать восемь. Мы очень быстро нашли общий язык и стали хорошими приятелями. И когда совпадали «окна», мы вместе ходили в ближайшее кафе перекусить. Мне нравилось в Викторе то, что он никогда не болтал лишнего и не лез в душу.

Внешне это был худой невысокий брюнет с очень выразительными серыми глазами. Я не раз видел, как старшеклассницы бросали на нового учителя непристойные взгляды. Я понимал, что ему довольно трудно держать дистанцию, учитывая его возраст и красоту этих юных бестий, которые даже меня порой могли легко вогнать в краску. Но за себя на сей счёт я был спокоен, потому что один раз и навсегда решил, что для меня важнее. А репутацией, да и работой на тот момент, пусть даже и такой, я рисковать не мог, тем более, из-за минутного сомнительного удовольствия.

Помню, это была пятница. У меня тогда образовалось внеплановое «окно» из-за того, что класс с моего урока забрали на какую-то экскурсию. Я глянул в расписание и увидел, что коллега сейчас тоже свободен. «Вот здорово! - подумал я - Зайду за Витьком, и перекусим маленько».

Пока я разговаривал со встретившейся мне при выходе из учительской Марией Степановной, нашей «антикварной» историчкой, прозвенел звонок на урок, и в коридорах стало тихо. Минуя пролёты двух этажей, я через минуту оказался на первом, где и находился кабинет биологии.

Виктор «одиночные окна» обычно проводит в своей подсобке, проверяя тетради или наводя порядок в шкафах с чучелами и наглядными пособиями. Я подошёл, и уже хотел было дёрнуть дверь подсобки, но почему-то чуть замешкался. В этот момент из-за двери послышались весьма странные звуки, похожие на человеческие стоны, - и возня. В испуге я с силой резко дёрнул ручку (при этом услышал, как с той стороны что-то упало: это был шпингалет, на который дверь была закрыта изнутри) и открыл подсобку.

Увиденное повергало в шок. Какую-то долю секунды я стоял в оцепенении, потом резко закрыл двери и отошёл к раскрытому окну в коридоре.

На меня дул холодный ноябрьский ветер, приносящий запах скорого снега. Я смотрел на школьный двор из окна, пытаясь переключить своё внимание на играющих в футбол мальчишек.

Но перед моими глазами стояла картина, только что увиденная в подсобке: Виктор, сидящий на стуле лицом к дверям... и полуголая светловолосая девчонка у него на коленях...

Увидев меня, она вроде даже и не смутилась. Я не желал узнать в ней одну из наших учениц, поэтому старался стереть лицо этой девицы из памяти. Я вслушивался в крики ребятни на улице, чтобы заглушить звуки чужой …похоти, что до сих пор звучали в моей голове. Но мне это плохо удавалось.

Через пару минут открылась дверь, и я краем глаза увидел, как девчонка вылетела из подсобки, прикрывая от меня лицо курткой, и прошмыгнула в двери женского туалета, что был рядом с лестницей. Следом за ученицей вышел Виктор и, закрыв за собой дверь на ключ, направился ко мне. Я не мог смотреть ему в глаза, потому что очень хотелось его ударить. И я знал, что сейчас запросто могу это сделать. Поэтому, когда он подошёл, я даже не обернулся и выругался. Коллега хмыкнул мне в ответ и сказал:

- Ты прав, Ваня. Я и сам себя ненавижу за всё это.

- А тогда, какого чёрта?! - почти крикнул я и почувствовал, как мои кулаки сжимаются до боли - Ты хоть соображаешь, что ты делаешь?! - я из последних сил сдерживал себя, чтобы не закричать и не накинуться на него с кулаками - Я б тебе сейчас всю рожу разукрасил.

- Ну, разукрась!

Он смотрел на меня совершенно без страха (я ведь явно физически крепче), так, словно действительно хотел, чтобы я его ударил. Наверно именно поэтому я и сдержался.

- Ты понимаешь, где находишься?! Она же.... Ей же и семнадцати нет!

- Есть... - он усмехнулся и отвернулся к окну - Уже есть. И я у неё не первый... - Виктор посмотрел на часы - Пошли, старик, кофейком взбодримся! - и направился к лестнице.

Я всё ещё стоял у окна не в состоянии двигаться: ещё полминуты назад я был готов размазать этого наглеца по стенке, а теперь уже понимал, что, наверное - зря. Эта фраза: «И я у неё не первый...» - эхом отзывалась в голове, разрушая все мои представления об этике и морали, которые я умудрялся до того момента ещё хоть как-то поддерживать и даже подпитывать чем-то вроде классической литературы. Я взглянул на Виктора, стоявшего около заворота на лестничную клетку. Он кивком головы подозвал меня:

- Вань, ну ты чего? Пошли!

И я, ударив со всей силы кулаком по бетонному подоконнику и снова выругавшись, побрёл за ним.

Только когда мы взяли по чашке кофе и уселись за столиком кафешки, Виктор заговорил.

- Знаешь, Ваня, я очень люблю собак. Родители мне не разрешали взять собаку.

- Ну и что?! - резко отрезал я.

Мне вообще не хотелось сейчас слышать его голос.

Он смотрел в окно невидящим взглядом. А через несколько минут после пары глотков горького кофе продолжил...

***

...Она встречала меня каждый раз так, словно мы не виделись целую вечность. Выбегала ко мне навстречу с диким щенячьим восторгом, и я слышал её радостное повизгивание. Я всегда думал, что если б у неё был хвост, она бы им ошалело крутила в воздухе. А когда она набрасывалась на меня со своими лобзаниями, я невольно думал, как бы она от эдакого счастья не обмочила мои начищенные до блеска французские туфли... Но она лишь повисала у меня на шее, приподняв над землёй маленькие ножки и нежно шептала: «Как же я за тобой соскучилась...»

...Она была тогда ещё в десятом классе, училась в той школе, где я начинал работать. Была одной из самых способных учениц. Говорила, что хочет после школы поступать в медицинский, на невропатолога.

Я как-то засиделся допоздна: проверял тетради в своей подсобке. И вдруг вошла она, закрыв за собой дверь изнутри.

- Зачем ты?» - не понял я.

Она только усмехнулась. Подошла и присела на стол практически передо мной. Я недоумённо смотрел на неё. А она сказала:

- Жарковато здесь... - и сняла с себя свитер.

А под ним из одежды больше ничего не было....

Конечно, всё случившееся дальше я бы мог списать на счёт своего минутного шокового состояния, которым она виртуозно воспользовалась. Но по-честному... Среагировать иначе на такое ни один нормальный мужчина бы не смог!

…Она зверски набросилась на меня. Целовала в губы... я едва успевал вдыхать воздух... Я не мог сдержать своё желание прикоснуться к ней, не смотря на то, что прекрасно понимал, что этого делать было нельзя ни в коем случае. Сердце вылетало из груди; от дикого возбуждения кровь прильнула к вискам. От запаха её кожи у меня кружилась голова. Меня всего трясло от дикого желания овладеть ею прямо сейчас на этом столе...

...Я сжимал в руках её упругие, тогда ещё совсем маленькие, груди... до боли, ...слыша её вскрикивания... облизывал, покусывал её затвердевшие соски... а она тихонько стонала... Я сбросил с себя рубашку, встал перед ней, сидящей на столе, прильнул к ней всем телом... стал покрывать её нежную шею поцелуями... А она взяла мою руку и запустила к себе под юбку, где было горячо и уже немного влажно. Этот жар я ощущал пальцами сквозь капроновые колготки и стринги, которые тот час же легко разорвал... В этот момент она рассмеялась... высоко задрала юбку и сказала:

- Я люблю, когда смотрят на мою... - и, слегка отстранив меня, ещё шире раздвинула ноги, выставляя свою побритую «прелесть» на моё обозрение.

Я понимал, чего именно она хочет... Я навсегда запомнил её вкус... и стоны от орального удовольствия. ...После этого она расстегнула и стащила с меня брюки, сказав: «Войди в меня». ...И я вошёл... в этот рай... ещё и ещё... И не один раз в тот вечер....

Выходя из подсобки, она обернулась и сказала:

- А что? Я, пожалуй, ещё к Вам наведаюсь как-нибудь... - и подмигнула - Вы так здорово разъяснили мне эту сложную тему, Виктор Станиславович!»

...Я не представлял себе, как буду смотреть ей в глаза на уроках. Но не потому, что меня мучила совесть, или я сожалел о содеянном, - я был у неё не первым. И, как я потом узнал, - даже не вторым... Я не представлял, как в дальнейшем смогу сдерживать своё желание.

Но, всё оказалось гораздо проще. На уроках она ни чем не выдавала своего отношения ко мне. А в следующее моё «окно», уже уходя, она попросила моё расписание и сказала, что я могу ни о чём не беспокоиться: ей от меня нужен был только качественный секс. И пока я смогу ей его гарантировать в назначенное время, всё будет в порядке. За ней закрылась дверь, и я понял, что «попал»...

Хотя, тогда меня это не сильно беспокоило, потому что я полюбил её.... «иметь».

…В свои «окна» я уже не мог никуда выйти. Я даже приволок в подсобку из дома свой старенький диванчик. А директор тогда похвалил меня. Типа, молодец, обживаешься, уют создаёшь.

Потом были короткие межчетвертные каникулы. Тогда у меня никого не было, и я немного скучал за ней... или за её...

Но с началом четверти возобновились и наши «секс-окна», как мы их в шутку называли. И любимая работа мне снова стала доставлять дополнительное удовольствие.

Для весенних каникул мы придумали выход: я на неделю снял однокомнатную квартиру. Постоянно я и сейчас ещё не могу снимать жильё, не то давно бы уже не жил у родителей. Её согласилась «прикрыть» тётка, моя ровесница. Сказала её матери, что соскучилась по племяннице и хочет на каникулы ту забрать к себе.

Та весенняя неделя... Я одевался только для того, чтоб на пару часов сходить на работу или выбежать в магазин. В той квартире не осталось места, кроме потолка, «не оскверненного» нами...

...Ближе к летним каникулам я начал понемногу остывать к моей пассии. Она этого не принимала. Злилась и напоминала каждый раз, когда я заговаривал о разрыве, - чем я рискую, не подчиняясь её желаниям. Тогда я сказал, что на летних каникулах мы вообще видеться не сможем, потому что у меня нет денег на то, чтоб снимать квартиру. Но она сказала, что нам дико повезло, потому что тётка уезжает на целое лето и оставляет ей ключ от своей квартиры. ...Единственный выбор, который я имел в этой ситуации, это то, что мы оставались жить каждый у себя. А в квартиру её тётки наведывались раз в два-три дня с определённой целью.

Она всегда приходила туда раньше назначенного времени. И каждый раз встречала меня, выбегая из комнаты в прихожую с радостным визгом. Я тогда думал, что если бы у меня была собака, то наверняка тоже встречала бы меня дома с таким же бешеным восторгом.

Мы с ней практически никогда ни о чём не беседовали. Нет, я не могу сказать, что она глупа или непонятлива… нет... Просто в разговорах не было надобности. Когда я пытался что-либо рассказать, она не могла меня долго слушать. Говорила, что у неё от моего тембра голоса только возрастает желание. И если я всё-таки продолжал говорить, она становилась передо мной на колени.... и из моего рта вылетали уже не слова... а только звуки, сопровождающие моё наслаждение...

А в самых первых числах сентября, когда ещё расписание уроков до конца не утвердилось, меня с ней «застукал» завуч.

И чтобы не подымать скандал, я написал «по собственному...» А она перешла следом за мной в эту школу. Там её бы всё равно отчислили.

***

- Теперь, Ваня, всё зависит от тебя. Это её последний год в школе. А там... Ей исполнится восемнадцать - сказал мне Виктор, не глядя в глаза.

Мы долго сидели молча, рассматривая поверхность стола в кафе.

В школе в том году было аж шесть новых девочек в выпускных классах, и все, как она, были светленькие. Поэтому я мог лишь догадываться, о которой именно шла речь. От этого мне было немного легче на душе.

Я сказал коллеге только одно слово:

- Живи, - встал и вышел из кафе.

***

Я не мог дождаться, когда закончится этот учебный год, твёрдо решив уйти из школы. Мне стало невыносимо работать среди этих «детей», этих «пИдагогов»....

Виктор пытался помочь мне. Хотел показать жизнь с другой стороны - с той, которую я отказывался принимать. И я увидел ту другую грань. И с горечью осознал, что настоящая жизнь, та, которой живут наши ученики и преподаватели, никак не стыкуется с моими понятиями о школе и нормальной жизни.

С моим образованием я быстро нашёл место, куда и перешёл после принятия выпускных экзаменов.

***

А Виктору не повезло в начале следующего учебного года.

Он позвонил мне. И за кружкой пива рассказал, что его застали за «любимым делом», правда, уже с другой старшеклассницей. Та девочка на тот момент в школе уже не училась. Да и он с ней «порвал».

- Как же ты мог?! - спрашивал я - Ты же уже проходил через это! Ты же знаешь, чем и как это заканчивается. И зачем тебе эти малолетки?! Неужели ты не можешь найти себе нормальную взрослую женщину?

- А почему ты думаешь, что у меня её нет? - он ухмыльнулся - Я уже не живу у родителей. Я перебрался к Алинке. У неё съёмная квартира. Её батя частично оплачивает это жильё. Она работает бухгалтером в солидной фирме. И ей 46. ...Даже старше меня. - Виктор подмигнул.

- Тогда я совсем ни черта не понимаю...

Он опустил голову и долго сидел молча. Потом заговорил:

- Ты, Ваня, не такой, как я. Не понимаю, откуда в тебе эта... мораль, правильность... сила духа! Ты знаешь, для чего живёшь... Я бы тоже хотел быть таким, как ты. Но не могу! Не умею. Я даже завидую тебе... - он хмыкнул - Сторонний наблюдатель решил бы, что это ты должен бы завидовать мне! ...Юные, красивые... И чтобы добиться их, мне совершенно ничего не нужно было делать! Сексуальный рай! - Виктор выругался, отхлебнул полкружки пива - Я поначалу (до НЕЁ) сдерживался. Я отказывал... Они обижались, злились. И я злился сам на себя за то, что обижал их отказом... за то, что не делал того, чего на самом деле хотел: я просто - живой человек! ...И в какой-то момент я сорвался. Решил не идти наперекор своей природе... Да! Не одна она была у меня в той школе.... Те другие были со мной только по одному-два раза. Перед многими я просто сам не мог устоять... Потом ругал себя за собственную несдержанность, за неумение контролировать себя. Я ненавидел себя за то, что не могу доверять самому себе... не могу следовать собственным правилам... Я ненавижу женщин за их красоту! Я бы мог корить себя, но мне - поверь, Ваня - не за что.... Ни у одной из них я не был первым...

Он помолчал и заговорил тише:

- Другие... говорили, что они «от НЕЁ», и что они всё знают... Шантажистки малолетние! - Виктор выругался и замолчал.

Мы взяли ещё по кружке пива.

- Ты, Ваня, прав, что ушёл из школы. Из этого «храма знаний» - он усмехнулся - Вот и мне пришлось его покинуть....

- И куда ты теперь?

- Алинка пообещала пристроить на их фирму менеджером - образование у меня подходящее - высшее. Пока потусуюсь там.

***

...Я её увидел на каком-то корпоративе в нашей конторе. Я стоял немного в стороне от всех и, потягивал из бокала коктейль, думал о чём-то своём, очень далёком от этой праздничной суеты, что вертелась вокруг. Рассматривая ламинированный пол, я вдруг наткнулся на парочку маленьких чёрных туфелек на шпильке, украшавших стройненькие худенькие ножки. И мой взгляд пополз вверх по гладкой загоревшей коже, задержавшись на секунду у сгиба. Чёрное маленькое платьице обтягивало округлости чуть начавших полнеть бёдер, наполовину открывало прогнувшуюся над столом спину. Глубокое декольте подчёркивало упругость небольшой груди. Едва я коснулся взглядом нежной шеи с завитками светлых волос, выбившихся из узла причёски, как меня окликнули:

- Что, Ваня, любуешься? - спросил подошедший коллега из другого отдела и кивком головы указал на девушку лет двадцати пяти, которую я так бесстыдно рассматривал.

Она, уже выпрямившись, стояла у стола и с аппетитом уминала бутерброд с колбасой, с интересом слушая болтовню нашей секретарши.

Я усмехнулся.

- А с кем она?

- Со мной - ответил он; я немного смутился, а он рассмеялся и перевёл взгляд на девушку - Сразу видно: породистая... сучка! ...Хотел бы с ней...? - он подмигнул.

И видя мою растерянность, расхохотался:

- Да брось ты! Всё в порядке. Она ж - не моя собственность. ...Хотя... Но её мне для тебя не жалко!

В это время девушка отошла от стола, и, улыбаясь, приблизилась к нам. Что-то знакомое было в ней. Я не мог вспомнить, где мог её видеть.

- Вот, Леся, познакомься, - представил меня коллега - это Иван... - он усмехнулся - Как там тебя по батюшке?

- Андреевич - улыбнувшись, произнесла Леся.

- Действительно, Андреевич - удивлённо согласился я - А я вот смотрю и никак не могу вспомнить, где же я мог видеть такую симпатичную девушку... И, Вы представляете, Леся, мне из-за этого даже немного неловко - улыбнулся я.

В этот момент моего коллегу кто-то позвал, и нас с Лесей уже никто не мог слышать за шумом застольных разговоров и звуками негромкой музыки. Она загадочно улыбалась:

- А фамилия Берестова Вам ни о чём не говорит?

Я пожал плечами.

- Неужели я так сильно изменилась, Иван Андреевич? – девушку явно это забавляло - Я заканчивала 123-ю школу! А потом я узнала, что Вы в том же году оттуда ушли почему-то.

И тут я её наконец-то вспомнил. Она была одной из тех шести новеньких выпускниц моего последнего года работы там.

- Вспомнил! - рассмеялся я - Просто... учеников много… А ты яркая девушка, особенно сегодня. Поэтому со школой никак не ассоциируешься – красиво выкрутился я и резко сменил тему. - А я вот теперь здесь работаю. Женился. Год назад у меня родились две дочки-близняшки.

- Здорово! - сказала она - А я... В медицинский не поступила, хотя и очень хотела, учила всё, старалась. За то окончила «Пед». Но по специальности работать не пошла. Я сейчас референт в фирме мобильной связи.

- Тоже хорошо. Учителя сейчас мало получают. Кого-то из одноклассников видишь?

- Видела недавно...

Девушка стала рассказывать о людях, которых я уже едва помнил. Мне просто было интересно и приятно узнавать о том, что хоть кто-то хорошо устроился в жизни.

- А Вы, Иван Андреевич, с кем-то из своих бывших коллег по школе видитесь? - спросила Леся, помолчав немного.

- В школу не наведываюсь никогда. Так иногда некоторых случайно встречаю в городе - ответил я - Практически у всех всё по-прежнему. Работают там же.

- А... те, кто тоже, как и Вы, ушли из школы?

Я улыбнулся, потому что сразу понял, о ком она хочет навести справки. Она тоже улыбнулась, так как понимала, что я догадался.

- Витёк... - я осёкся - Виктор... - мы рассмеялись - я уже забыл его отчество.

- Да ладно! - отмахнулась она - Просто Витя... Как он?

- Ничего. Нормально. Кстати, меня ты тоже можешь называть просто Ваней и обращаться на «ты». А Витёк... Работает в одной фарм-конторе менеджером.

- А... - Леся явно подбирала слова для вопроса, и я снова не сдержался и рассмеялся; она тоже засмеялась и сильно покраснела.

- Ну, спрашивай уже! - не выдержал я.

- Можно, да? - подмигнула девушка - Он тоже, как и ты... женат?

- Что я могу сказать, Леся?... – я замялся. – Он не одинок, скажем так.

Ведь как же я мог рассказать ей, что Виктор… сменил уже …которую сожительницу. И живёт сейчас с женщиной старше себя на четырнадцать лет, которая, по большому счёту, и содержит его. Потому что оплата за его работу менеджера в фарм-конторе даёт возможность только одеться кое-как и так же само прокормиться.

- Могу сказать одно: у Виктора, в общем, всё в порядке. …Живёт.

Она понимающе кивнула. Потом отвернулась к стенке и, глядя в пол, вдруг сказала:

- Слушай, Вань... Мне до сих пор так перед тобой стыдно.... за то, что я тогда... Ну, в подсобке... Когда ты заглянул...

«Боже мой! - я опешил - Так значит, тогда там была именно она!» Наши удивлённые взгляды на мгновение пересеклись, и мы оба густо покраснели.

- Не надо, Алеся - начал бормотать я - Это всё - не моё дело.... было чёрт те когда... Не надо. Я не хочу в это вникать...

- Прости меня - тихо сказала бывшая ученица.

- Я-то за что тебя прощать буду? Забудь...

- Спасибо - прошептала она, глядя в пол.

Потом, помолчав, спросила:

- А он завёл себе собаку? Он же так её хотел.

- Да.

Мы улыбнулись.

- И какая она? - поинтересовалась Леся

- Маленькая. Какая-то комнатная. Но зато - породистая... сучка.

2010 г.