Его бессмертно Слово
Автор:
Green_tea
Текст:
Великий Лермонтов убит!
Коварно, злобно, низко!
Умолк безвременно Пиит,
Сраженный Василиском…
Кто объяснит причину нам?
Была как будто ссора?
Иль вечное – шерше ля фам?
Месть – автор приговора?
В чем яблоко раздора здесь?
Скандал – мизерный повод,
И разве будет сладкой месть -
Его бессмертно Слово!
А стих хороший.
Скинь бешмет свой, друг Мартыш,
Распояшься, сбрось кинжалы,
Вздень броню, возьми бердыш
И блюди нас, как хожалый!
"Он прав! Наш друг Мартыш не Соломон,
Но Соломонов сын,
Не мудр, как царь Шалима, но умен,
Умней, чем жидовин.
Тот храм воздвиг, и стал известен всем
Гаремом и судом,
А этот храм, и суд, и свой гарем
Несет в себе самом." — и здесь не проглядывает мартышка.
Ему было достаточно ума и желчи, гораздо тоньше обыгрывать Мартынова, полагаю.
Мне было уже пятнадцать лет, и я был страшно поражен, что слышу о Лермонтове, как о ком-то лично знакомом говорящему… Я встречал Мартынова в Париже. Мы, тогда молодые люди, окружили его, стали дразнить, обвинять: «-Вы убили солнце русской поэзии! Вам не совестно?! – Господа, сказал он, — если бы вы знали, что это был за человек! Он был невыносим. Если бы я промахнулся тогда, то я бы убил его потом… Когда он появлялся в обществе, единственной его целью было испортить всем настроение. Все танцевали, веселились, а он садился где-то в уголке и начинал над кем-нибудь смеяться, посылать из своего угла записки с гнусными эпиграммами. Поднимался скандал, кто-то начинал рыдать, у всех портилось настроение. Вот тогда Лермонтов чувствовал себя в порядке…
www.1tv.ru/shows/dobroe-utro/mezhdu-tem/za-chto-ubili-lermontova
Mon cher Michel!
Оставь Adel…
А нет сил,
Пей элексир…
И вернется снова
К тебе Реброва.
Рецепт возврати не иной
Лишь Эмиль Верзилиной.
Текст эпиграммы известен по рукописи, в начале которой находится «Рецепт. Как составлять жизненный элексир», написанный значительно раньше и другой рукой. Рядом с текстом эпиграммы сохранилась надпись, сделанная, очевидно самим Лермонтовым: «Подлец Мартышка»." — Может быть вы это имели ввиду? Но это надпись.
Вот еще выдержка:
"Знатоков дуэли еще тогда поражало отсутствие весомого повода для схватки. Ведь, даже по мнению самого Мартынова поэт лишь позволял себе «остроты, колкости, насмешки на мой счет, одним словом все, чем только можно досадить человеку, не касаясь до его чести». А если честь не задета, то нет и повода для дуэли?!"
Все цитаты из статьи:
«Статья-расследование была написана еще в 2012 г. Владимиром Бондаренко — российский литературный критик, публицист, журналист.»
… Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как желтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда.
Сердитый окрик, дегтя запах свежий,
Таинственная плесень на стене…
И стих уже звучит, задорен, нежен,
На радость вам и мне.
Коварно, злобно, низко! — вообще-то, была дуэль.
Не советую вспоминать книжно-киношные моменты дуэлей, когда один соперник (Ах! Герой!) стреляет в воздух, а противник пулей из пистоля сражает сердце оного.
Коварно, злобно, низко!
Вот именно — убит!
«Это была не дуэль, а убийство», — утверждал Руфин Дорохов, друг Лермонтова. Также считали и многие другие современники поэта. Лермонтов во время дуэли демонстративно поднял вверх пистолет, отказавшись стрелять в противника, но тот жест не оценил и выстрелил в поэта ссылка
спорно-спорно — всё спорно и относительно)
дуэли не понимаю, не уважаю, но посвящения поэтам не умею писать.
это заслуживает уважения!
и вот это — его бессмертно слово! просто аплодисменты!
Его Голгофа
Он Храм прекрасный свой построил,
Любовь жила там и стихи,
Но вдруг…печальней нет историй,
Кровь обагрила камни, мхи…
Он смерть искал, смеясь над роком,
Устав от светской суеты,
Он в жизни краткой сделал столько,
Вообразить не можешь ты!
И на свою взошел Голгофу,
Машук стал ею в страшный миг
Беды, вселенской катастрофы,
Слепой того не понял мир…
А небо тотчас возмутилось,
Разверзлось, грянула гроза,
Слезами все вокруг омылось,
Закрылись Гения глаза…
«В груди дымясь, чернела рана,
Кровь стынущей лилась струей»:
Он смерть свою увидел раньше,
Идя начертанной стезёй…
Шести годов лишь не хватило
Ему до возраста Христа,
Судьбы неведомая сила,
Влекла к тем проклятым местам…
К другим пусть тянемся мирам,
Но не забыть нам дивных строк,
«Так храм оставленный — всё храм,
Кумир поверженный — всё бог!»