Очень странный эльф ( одна из многих глав)

- Па-а-а-а-береги-и-ись!
Мимо прошмыгнул Севастьян с какой-то железякой в руках. Подскочив ко второй кадке, он что-то аккуратно в неё плюхнул, от чего сразу же зашипело, забрызгало и над кадкой поднялось большое облако пара.
- Ну, чего встал, остроухий? Раздевайся в предбаннике, – леший махнул на выход железкой, оказавшейся большими кузнечными клещами, - и сюда, в баньку. А я пока еще водичку нагрею.
С этими словами Севастьян шагнул к печи и, ухватив клещами потрескивающий от жара камень, снова метнулся к кадке. Сноп пара и уже вполне ощутимый жар, буквально вытолкнули эльфа из парилки.
В предбаннике сидел Аниська и полоскал в ушате с водой берёзовые и дубовые веники, от которых почему-то пахло полынью.
- Во! Ш полынькой! Шамое то, што надо! – довольно расползся улыбкой на весь беззубый рот Аниська. – Готовшя, Шеваштьянушка у наш маштер по ентому делу!
- Пытать будете?! – эльф прижался спиной к тёплой стене и кошачьими шажочками начал прокрадываться к выходу из этой непонятной, а потому и страшной бани. – Или это какое-то испытание?
- Пытать! Ой, не могу! – зашёлся в хохоте водяной. – Пытать мы его будем! Ой, шейшаш опишаюшь от шмеха! Иди уже, пытальшик! А ну, кыш в баню, покуда пар вешь не выпуштил, жубаштик!
Водяной взмахнул вениками, от чего эльфа с ног до головы окатило брызгами. Хорошо, что тёплыми. Поспешно скинув одежду и, скрепя сердце, оставив под ней свой любимый нож, Реевар смело шагнул внутрь бани. Правда, крепко при этом зажмурившись. Сзади тотчас же захлопнулась дверь и тут же снова открылась – на пол плюхнулся ушат с торчащими из него вениками.
- Да будет пар вам лёгкий! – донёсся из предбанника тихий шёпот водяного и дверь снова захлопнулась.
На большой деревянной скамье, почти упираясь головой в потолок, уже сидел Севастьян, по покрытой густой шерсти которого, скатывались капельки пота, а лицо вообще блестело, отчего леший периодически плескал на себя ладошкой воду, черпая её из стоявшего рядом ушата.
- Ну, залезай, гость дорогой, - Севастьян похлопал рядом с собой по доскам, - да не бойся, никто за тобой не подглядывает. А то прикрылся ладошками, аки девица перед женихом. Давай, залазь, а я сейчас парку поддам.
- Ты бы хоть предупредил, к чему мне готовиться. Это не больно? – Реевар поднял руки и шагнул к лешему.
- Да ты что, в бане никогда…да… да… Да ничего себе! Батюшка мой, Велес! Это у всех эльфов такое?! Ну, братка, теперь я понимаю, почему тебя Рееваром кличут! Это ж на вашем “медвежья флейта” означает, да? А я уж думал, что ты с музыкой в ладах. А оно вон чего…
- Это от папеньки досталось, - Реевар снова стеснительно закрылся ладонями.
- Эх, правильно Аниська сказал – попортишь его русалок, ох, попортишь! Но ты это, чтоб к моим кикиморам - ни-ни! Понял, флейтист остроухий?
- Ну, это как получится, - оскалился в ответ Реевар и легко запрыгнул на полок, скрипнувший под его весом. – Что делать-то надо? Для чего эта жаркая баня?
- Это ещё не жаркая, это мы еще только греемся, распотеваем… - как-то зловеще сообщил Севастьян. – А вот теперь возьми ковш да плесни водички на камни, а я веничек приготовлю. Да сам, сам плесни, а то я ещё виноватым буду.
Анисим удобно пристроился на лавке у солнечной стороны бани и, чуть прислушиваясь к разговору за стеной, щурясь от теплого солнышка, начал вырезать из липовой чурочки ложку. Острый резец легко скользил по мягкой древесине, рождая стружку за стружкой, срезая лишнее, выявляя на свет очертания такой нужной вещи. За стеной раздалось шипение, приглушённое ругательство Реевара и зычный крик Севастьяна:
- Куда??? Лежать!!!
И сразу же последовали смачные плюхи-хлопки распаренным веником. А потом эльф закричал….
Аниська с трудом взгромоздился на лавку, с которой он в беспамятстве грохнулся, крепко приложившись о нижний венец бани. Борясь с тошнотой и круговертью в глазах, он поднял голову кверху, где в ветвях сосны что-то прошумело, стукнуло пару раз о ветки и шмякнулось ему на колени. Шмякнувшееся оказалось местной белкой, всеми лапами сжимавшей большущую шишку и имевшую сейчас глаза размером с эту же самую шишку. В глазах плескался и раскидывал брызги водопад безумия, страха и непонимания происходящего. Аниська аккуратно снял белку с колен и посадил рядом с собой на лавку. Но белка, не закрывая глаза и не отпуская шишку, плавно повалилась на спину. Слегка оглохший водяной низко склонился над белкой, приложив своё ухо к мордашке зверька.
- Дышишь?
Но белка не только дышала, она ещё и очухалась быстрее водяного. Поэтому вцепиться острыми зубами в нависшее над ней ухо она посчитала своей наипервейшей задачей на сегодня. Теперь настала пора водяного орать, да так, что на его крик моментально распахнулась дверь в бане и в ней показались две распаренные до красноты брусники физиономии, с удивлением смотревшие на то, как Анисим кругами носится вокруг лавки с белкой на своём ухе, которая и не думала выпускать из цепких лапок шишку.
- Воинский танец? – кивнул в сторону водяного Реевар.
- Типа того, - хмыкнул Севастьян и уволок эльфа обратно в недра бани, откуда вскоре снова послышалось шипение и хлопки веником, правда, уже под аккомпанемент довольного эльфо-оркского рычания.
Аниська наконец-то снял с уха белку и, щёлкнув её по носу, аккуратно забросил зверька на нижний сук сосны. Не успел он присесть на лавку, потирая пальцами пострадавшее ухо, как сверху в это же ухо прилетела та самая шишка, которую белка всё-таки отпустила, да ещё так метко. Анисим схватил шишку, и хотел было запустить её обратно, как дверь бани снова со стуком открылась и из неё в клубах пара, довольно покрикивая и покряхтывая, в сторону озера понеслись два красно-разгорячённых тела. Подбежав к кромке воды, эльф и леший, не останавливаясь с головой нырнули в озеро. Аниське даже послышалось, будто вода зашипела от их тел. И тут же над озером раздался сдвоенный выдох блаженства - Реевар и Севастьян вынырнули и покачивались на воде, подставив лица теплому солнцу, не скрывая довольных улыбок.
В близлежащих камышах что-то заплескалось и послышалось девичье хихиканье.
- Кто это там? – тут же перевернулся на живот, плавно подгребая ладонями к берегу Реевар.
- Да русалки это, - ухмыльнулся Севастьян. – Вот сейчас из воды выйдешь во всей своей красе, так сразу хихикать перестанут.
- Это почему ещё?
- Так в обморок попадают. Могут и утопнуть. Не жалко девок-то?
- Жалко. А они красивые?
- Очень. Какие красивые, такие же и шалопутные. На вот, прикройся, не наводи смущение на народ местный, - почти подплывший к берегу, леший наломал охапку камыша и швырнул её эльфу. – Ну, пошли ещё на один заход и по квасу клюквенному вмажем! Ох, и забористый квасок у Аниськи вышел!
Реевар прикрылся солидным пуком камыша и выйдя из воды, поспешил вслед за лешим, не обращая внимания на вздохи разочарования, донёсшиеся из зарослей камыша. Ну, или почти не обращая.
- А ты эт щего прикрылшя? Заштешнялшя, жлодей жубаштый? Ну, ждоров же ты, брат, рышать – шуть не оглох шовшем!
- Да не стесняется он, - пришёл на выручку смутившемуся эльфу Севастьян, - так, ошпарился чуток.
- Шуток?! Да как вы там шовшем не шварилишь от такого рыка?! Ну, ешё один заход да по квашку? – подмигнул Аниська, в предвкушении потирая ладони. Но, посмотрев на замершего в непонятной позе лешего, тут же напрягся и подобрался, став похожим на крепкий обломок скалы. – Што, Шеваштьян? Што?
- Они пришли, - сквозь полуопущенные веки блеснула зелень глаз Севастьяна. – Люди в лес пришли.