Дар Иктоми

     Дар Иктоми

     Приближался двенадцатый вздох, хранителя времени. Морок пафосно плыл по ночному небу, неохотно позволяя звёздам ласкать, серебряным светом, его мрачное тело. Он ожидал прихода младшей, светлой сестры Талы. Она всегда приходила ровно к двенадцатому вздоху, чтобы вместе с братом неторопливо обсуждать пережитые сны, пока предрассветное зарево не поманит ёё, снова в мир снов. Звёзды подмигивали двум вечным спутникам Протеуса.

     Не один вздох можно любоваться ночным небом, но поглядывая на хранителя времени, удобно облегавшего мою правую кисть и неумолимо отмерявшего вздохи, я пошёл быстрее, чтобы успеть на встречу. Проскакивая ночные ветви, жилой зоны, маленькой горнодобывающей колонии Реддокс, я старался не думать об усталости, донимавшей меня с начала второй смены. Но теперь мне есть, чем рассчитаться с Пришибленным, продавцом ломбарда. Нет, я никогда ничего не закладывал и старался не давать в долг, придерживаюсь этого правила с детства. У Пришибленного длинные руки, в прямом и переносном смысле, не считая всего остального попавшего под транспортный контейнер, отсюда и кличка, могли достать что угодно и когда угодно. Во втором вздохе после двенадцати, миновав пересечения ветвей Надежды Каприйцев и Гонимых ветров, увернувшись от мертвецки гипнотического взгляда летаргийца. Они что-то вроде, монахов проповедников, направляемых по всем колониальным мирам Нового мира. Торговая Ассоциация Новых Колониальных Миров сердечно пеклась о духовной жизни, своих дорогих кадров. Лучше с ними не сталкиваться, слышал один парень, так и простоял, девять вздохов не шелохнувшись, не в силах оторвать взгляда от летаргийца и неизвестно, что ещё с мозгами будет. Ментальное убеждение не все выдерживают.

     Мягкий, рубиновый, ультрамариновый свет, струился, изгибаясь и переплетаясь в ночные узоры, полупустынных ветвей рассеиваясь по нечётким контурам питейных заведений и кафе, приюта бессонницы. Лишь одно место выделялось своим неприметным присутствием, отвергавшим свет. Я прикоснулся ладонью, к серой овальной, двери состоящей из липких тугих нитей отсвечивавших лёгким светом серебра, лавочки Пришибленного.Дверь бесшумно расплелась, и я пошел на тихий шипящий голос в полумрак.

     - Входиии, рассспологайссся, вссё готово, как закааазывал.

     Когда моё зрение привыкло к полумраку, а обоняние к профессиональному смраду Пришибленного, то обнаружил, что на меня пялятся девять, непрерывно вращающихся, фасеточных глаз. Средние конечности, покрытые густой коричневой шерстью, шарили по полкам прилавка, передние вносили данные на дисплей, учётной книги, а задние заканчивали сносить уродливое брюшко с потолка.

     В ломбарде царил хаос, в котором, мог разобраться только Пришибленный. Помощников у него не водилось, просто все боялись. Ходили слухи что, после аварии, пострадало не только тело, но и мозги. Лавка была овальной формы, вдоль вертикали тянулись бесконечные ряды, различной конфигурации полок и стеллажей, заставленные разным инопланетным хламом. Чтобы всё это добро не завалилось, Пришибленный тщательно всё оплёл паутиной. В освещении он не нуждался и лишь по просьбам постоянных клиентов, установил пару кристаллических светильников, причём только из его слов, их некто не видел, только паутина отсвечивала слабым стальным светом. Всё продумано.

     - Сссэми, зачем тебе это нууужно? Примитивней этой вещи я не вииидел, такое впечатление, что вашшш вид, передразнивает нашшш, - арахнид издал короткое, повторяющееся шипение, видимо смех.

     Я не успел и моргнуть, как перед моим лицом, клацнули несколько пар челюстей Пришибленного, еле сдерживая позывы рвоты, вызванных дыханием твари, я пытался не терять самообладания.

     - А может эта вещщица действительно ценная? Сколько ты за неё дашшшь?

     - Сколько договаривались, столько и дам. Ты же, сразу сканируешь товар при получении, на наличие, драгоценных материалов и историческую ценность и прочее... Это просто сувенир. - Дабы закрепить своё убеждение. Я прицепил пачку кредитов на паутину.

     - Ладно. Ладно, Сссэми, что ты нервничаешшь. Тебе с доставкой или сс сссобой?

     - С собой и я спешу!

     Пришибленный быстро забрался под потолок и скрылся в одном из стеллажей. Через секунду в моих руках лежал, небольшой вакуумный контейнер, на котором красовался штамп межгалактической компании перевозок.

     После того, как я миновал с дюжину горизонтальных и вертикальных подъёмников, я добрался до среднего яруса грозди Реддокса. Городок был последним чудом, болезненного, но практичного воображения учёных-конструкторов. Он представлял собой, подобие виноградной грозди, которая крепилась на отвесной стене, ущелья Тихоня, геологи утверждали, что Тихоня ближайшие двести циклов не будет двигаться. Что давало шанс спрятаться в его объятиях, пока терраформеры усмиряли, беспокойные ветра Протеуса. Нижний ярус, углублялся в чрево Тихони, где добывались полезные ископаемые, ветви грозди сообщались со средним жилым и верхним, который представлял порт, где по стволу грозди доставлялся груз. Овальные, обтекаемые, здания обильно покрывали ветви грозди. На девятом вздохе я был возле своего жилого бокса.

     Молли, моя милая Молли. Я знал, что она скоро проснётся. С нетерпением, я открыл дверь и как можно тише вошёл в наш уютный мир. Но Молли лениво опираясь, изящной фигурой об изгиб стены гостиной поглядывала на меня карими, сонными глазами. Обезопасив руки, рукавами ночной рубашки и стараясь не обжечь, розовые губки она попивала ещё парующий кофе, а слегка запутанные светлые локоны выдавали, очередную бессонную ночь. Сюрприз был испорчен более прекрасным.

     - Снова бессонница, - посочувствовал я, сбрасывая обувь, нога об ногу и пряча за спиной пакет.

     - Да я уже почти привыкла, к тому же доктор Майерс выписала мне снотворное, сегодня заберу у снабженцев. – Промурлыкала Молли. - А что ты прячешь за спиной?

     - Ни за что не догадаешься. Твой второй сюрприз.

     - А первый?

     - Первый уже пришёл со второй смены, - гордо сообщил я.

     Молли расплылась в милой улыбке, оставляя кофе в гостиной. Обнимая меня одной рукой и нащупывая одновременно пакет.

     - А это что?

     Она вырвала посылку и убежала на кухню, на ходу выкрикивая:

     - Сэми я же просила, чтобы ты больше не заходил к Пришибленному! И мне не нравятся двойные смены.

     - С чего ты взяла?

     - Из внешнего мира поставок больше пол цикла не было, это контрабанда?

     - А если и так?

     Я уселся перед Молли за выдвижным обеденным столом, наблюдая, как по ребячески она взламывала замки и разгерметизировала контейнер. Когда давление выровнялось, и крышка была сорвана, её взгляд замер на ловце снов предположительно, северного американского племени Лакота. Переплетающаяся в гипнотический узор паутина из кожи, просто завораживала, звено вплеталось в звенья, отбрасывая от себя свои отражения, словно волны. Которые заключались в круглую, оплетённую чёрной кожей рамку. В центре круга было отверстие, к которому стремились соты паутины. С окружности свисали три нити, украшенные пёстрыми перьями птиц. На сотах паутины блестели словно росинки, минералы холодных тонов. Амулету могло быть около двух с половиной тысяч циклов. Молли не торопясь села, внимательно рассматривая ловец, в то время, как я, довольный удавшимся подарком, любовался ёё веснушками, ютившихся на маленьком тонком носике, ожидая когда она вновь обретёт дар речи.

     - Сэм это же целое состояние. У нас нет столько кредитов.

     - Через лапы Пришибленного проходит много антиквариата, а ты увлекаешься древними культурами Земли, и к тому же он убережёт тебя от дурных снов.

     - Сэми, не стоило... Она забралась ко мне на колени, обвила мою шею руками и нежно поцеловала: «Сэм ты безумен».

     Молли неожиданно насторожилась:

     - Сэми, а сколько вздохов?

     - Около десяти, а что?

     Молли вскочила и выскочила, через четверть вздоха она застала меня за поеданием завтрака, на ней была рабочая одежда. Виновато улыбнувшись, она сказала:

     - Сэми ты же знаешь мои Митеи и Капериты, они погибнут без меня.

     - Беги я прекрасно понимаю.

     Она прикоснулась к ловцу, будто в последний раз и упорхнула. Да чёртова гидропоника, но если бы не такие как Молли колония осталась бы без жизнеобеспечения. Мне осталось лишь одно, пойти в спальный отсек и проспать четыре вздоха.

     Никто из нас не верил в магические свойства, индейского амулета, созданного давно вымершим народом. То ли преобразившаяся атмосфера в спальном отсеке или желание веры, но в течении девяти лунных встреч, Молли спала тихим, мирным сном. Ловец покоился у наших голов и молча баюкая, укрывал нас бархатными сетями снов.

     Проснувшись, я понял, что разбудил меня не хранитель вздохов. Слегка прикоснувшись, ближайшей стены и заставив её светиться мягким розовым светом, я понял, что причина в Молли. Её голова металась из стороны в сторону, испарина покрывала лоб и полуоткрытые губы. Она стонала и что-то бормотала, ей явно снился кошмар. Поглаживая голову Молли, мне удалось её успокоить. На следующую ночь, кошмары пришли вновь с большей силой. Помню, проснувшись, и с трудом открыв глаза, я ловил расплывчатые контуры отсека, волосы Молли рассыпались по пастели, скрывая муку её лица, она ворочалась и стонала, мне пришлось её разбудить. Она привстала и убрала назойливые кудри с лица. На мгновение я заметил тень паутины соскользнувшей с неё.

     - Опять тяжёлые сны? Похоже мой подарок, всего лишь древний сувенир? - Поинтересовался я.

     - Всего лишь дурной сон. - Прошептала Молли, вновь укладываясь.

     - Вторую ночь подряд? У тебя не было раньше кошмаров, ты просто плохо спала. А что снотворное. Принимаешь?

     - Угу... Давай спать Сэми, завтра на работу.

     - Не нравится мне это. - Но Молли меня обняла, и у меня не было другого выхода, как уснуть.

     Ночные кошмары отступили. Через четыре лунные встречи, прилетал транспортник, мы вкалывали как проклятые и не замечали когда засыпали, а когда уже были на рабочем месте. Все с нетерпением ждали почты и премиальных, собирая кредиты мы, как и все, лелеяли мечту побыстрее покинуть Протеус и закрепиться на более доброжелательной планете. Но а пока, каждый занимался своим делом, когда попадался свободный вздох я ковырялся в стареньком "Скарусе", а Молли в файлах мировой базы данных, выискивая всё самое древнее, что осталось от наших предков.

     ...холодно, как холодно, нечем дышать. Свет, которому миллионы циклов, прожигает ледяным прикосновением, мёртвый вакуум и меня. Лучи вытягивали из меня, последние остатки тепла, я прилип и чувствовал, как вытягиваюсь одновременно, ускоряясь вместе со светом, перемещаясь к центру. Мимо меня проносились планеты и звёзды, как взбудораженные светлячки. Страх и беспомощность сопровождали меня. Нити тянулись отовсюду, пронизывая всю галактику, и еле заметно вибрировали, порождая тихий шелест. Слова, да это были они:

     - Мы заполним наши сети...

     Древний первобытный ужас, быстро приближался. Центр всего сущего, тьма, которая проникала в меня всё глубже и глубже. Её интересовало всё. Мои мысли, страхи, но больше всего, всё то, что у меня было хорошего в жизни. Кто - то рылся во мне, как в старом телефонном справочнике, который мне показывала Молли. Молли!..

     - Светом сладких снов...

     В меня вцепились мёртвой хваткой, что-то рассматривало мои чувства и эмоции, которые мне подарила... Нет. Я не должен. Серебряные нити заканчивались и я провалился... Я проснулся? Меня рассматривали тысячи, переливаясь серебряным светом, бледных фасеточных глаз. Мой разум оплетали и баюкали, бережно вытягивая из меня что-то, я не понимал что, мне хотелось кричать, колотить и бить, но я не мог...

     - Чтоб отец наш был доволен...

     Проснуться, надо проснуться.

     - Оплетём всё, серебром…

     - Сэми, Сэми проснись, тебе приснился дурной сон!?

     Задыхаясь, и в холодном поту я всё же проснулся. На меня испуганными глазами смотрела Молли.

     Ещё не полностью восстановив, связь между сном и реальностью, я всё же нашёл в себе силы ответить:

     - Это он!

     - Кто?

     - Ловец снов! Как только он появился, у тебя начались кошмары. Теперь и у меня. Тварь! Пришибленный, что он мне продал?

     - Сэми давай успокоимся, ты слишком впечатлительный. Я давно просила, чтобы ты не работал в две смены, все кредиты не заработаешь, а переутомление до добра не доведёт.

     - Ладно, но эта штука мне не нравится. – С трудом поднявшись с постели, я направился, чтобы заварить чашку кофе.

     - Ты куда?

     - Хочу кофе.

     - Ну, ты вообще молодец, ты думаешь, тебе это поможет уснуть?

     - Уже почти утро. – Пробурчал я.

     Пока я заваривал кофе, мысли терзал и путал гнев. « Нет, этот, чёртов арахнид всего лишь торговец – неудачник, амулет всего лишь, сувенир и ничего более». Молли подошла ко мне и рассказала легенду племени Лакота.

     - Послушай, легенда гласит, что ловушку сделал шаман племени Лакота. Однажды у него было видение, на горе, где он общался с духами природы. В видении он узрел великого учителя - Иктоми, в виде паука, который рассказывал ему об устройстве жизни и смерти. Во время разговора, паук взял ветвь ивы и согнув её в форму круга стал плести внутри кольца свою паутину, вплетая в неё то бусины то перья. Плетя паутину, паук рассказывал:

     - Есть множество сил и знаков, которые направляют по жизненному пути человека. Каждый сам выбирает свой путь. И в каждый момент жизни, человеком владеют страсти. Если это добрые страсти, то они ведут его по праведному пути, а если злые – то человек сворачивает на ложный путь. Паутина это идеальный круг, но в самом центре есть отверстие. Добрые мысли пройдут через центр к человеку. Злые мысли запутаются в паутине и исчезнут с рассветом. – Паук Иктоми закончил говорить и подал ловец снов с сетью, шаману.

     Ивовый прут, скрученный в круг, символизирует жизнь человека. Ловец снов покачивается над постелью спящего, ловя сны в свои сети: плохие запутываются в паутине и погибают на рассвете, а хорошие проникали к человеку через центральное отверстие, сохраняясь в перьях до следующей ночи. Лакота верил, что Ловец Снов держит в себе судьбу их будущей жизни.

     - Я никогда не верил в легенды и мифы, но лучше я избавлюсь от этого амулета. - Возмущался я. В следующее мгновение я уже одевался.

     - Но примет ли его назад, Пришибленный? Да и куда ты сейчас пойдёшь, уже почти утро.

     - Я должен выяснить, что мне подсунул, Пришибленный и как это связано с легендами Лакота, к тому же он там вечно торчит.

     Я вновь бежал, не считая вздохов к ветвям Надежды Каприйцев и Гонимых ветров. Бегущие дорожки и подъёмники проносились мимо. Ночное освещение ветвей, позволяло мне не привлекать особого внимания. Подросткам до меня не было дела, а патрули Инициаторов, крутились у питейных заведений. Лишь парочка китсов, скользнула по мне своим кошачьим взглядом, никак к ним не привыкну. Вот и лавка Пришибленного, только я хотел ворваться в его нору, как мне на плечо легла рука, инстинктивно я её отбросил и отпрянул. Когда я развернулся, чтобы разглядеть наглеца, было уже поздно. Летаргиец откинул тёмный капюшон, накидки скрывающей его иссушенное бесконечными мольбами лицо. И всё замерло, погружаясь в его взгляд, бездну спокойствия и убеждения, я потерял контроль над своим телом. Единственное что я смел, это слушать, глубокий голос старца:

     - Наконец я снова вижу твою тревогу и страх, только теперь они возросли и терзают тебя ещё больше. Тварь, что ждёт тебя в норе, не просто торговец стариной, но он знает точно, что такое древность, ибо сам из неё. Арахнид не - кто иной, как один из сыновей существа, которого ваши предки называли Иктоми. Бог был забыт, когда его младшие дети покинули дом и перестали его чтить. Он уснул в центре мира и мрака. Но старшие его дети, не смирились с судьбой Иктоми и его любовью к младшим братьям. Они расселились, во всех трещинах и впадинах мира, за спиной человека. Но, что самое низкое, они осквернили дар учителя - Иктоми. Амулет испорчен, Арахнид использует его в своих целях. Вместо того, чтобы избавлять от дурного и дарить спокойствие и равновесие, он лишает его, и порождённую пустоту, заполняет ужасом и болью. Верни дар Иктоми, ибо он не от него.

     Проповедник исчез также внезапно, как и появился. Я стоял один на один перед своим полуночным бредом, в виде ломбарда Пришибленного. Оставить амулет и убираться прочь? Но было поздно, пока я отходил от контакта с летаргийцем, проворные и сильные конечности оплетали моё тело и затаскивали внутрь. От того, что я брыкался и барахтался, проку было мало. Знакомый запах и полумрак ещё усугубили дело.

     - Не трепыхххайся, только ххуже будет. Что не мог, как все, просто видеть сны?

     - Ты что, так ненавидишь людей, что даже сны наши портишь?

     - Глупый, глупый, человечек, ты, что думаешь, истина в старой сказке, что тебе рассказал полоумный летаргиец? Нет, все даже прощщще, все дело в том, что вы не цените. Ваши сладкие, добрые сссны, светлые мечты и эмоции, а они помогают мне жить, долго жить, Сссэми.

     Пока пришибленный меня, тащил к себе, я зацепился за край очередной полки и застрял.

     - Почему с вами так всегда не просссто, даже в поссследние мгновения вы так отчаянно, цепляетесссь за жизнь.

     Пока Пришибленный, сетовал на тяготы бытия, а я упорно создавал натяжение, верхние этажи полок угрожающе шатались и скрипели. Арахнид, сделал, последний мощный отчаянный рывок и всё посыпалось вниз. Единственное, что я мог себе позволить это перекатываться, из стороны в сторону среди завалов, оборудования и прочего товара. Сгибаясь и разгибаясь, я отталкивался от всего что, было вокруг меня, пока меня не завалило окончательно. До меня доносились звуки, борьбы с завалами и злобный шёпот Пришибленного. Оставались мгновения пока арахнид, доберётся до меня, мои руки плотно прижимали путы к торсу, благо голова была свободна, и я мог видеть очертания, предметов во мраке. Продолжая брыкаться я почуял едкий запах азота, ещё одно движение и на моей спине паутина, разлетелась на мелкие осколки, судорожно извиваясь, я освободил руки. Слышался приближающийся торопливый цокот, хватая всё, что попадалось по руку, я пытался найти любой предмет, пригодный для защиты. Надомной нависла тень, в мою руку легла рукоятка плазменного сварочного излучателя, тьму разрезала слепящая дуга, белого света, мои уши пронзил, резкий высокий визг. Глухой удар и тьма.

     Очнулся я в медицинском боксе. Боты трудились над измученным и переломанным в нескольких местах моим телом. Накачанный анестезией, я даже получал от этого удовольствие. Тала с неохотой покидала своего угрюмого брата, но Морок не огорчался, он был уверен, что пока вздохи не закончатся, они будут вместе. Ночное небо Протеуса озаряемое, непоседливыми молниями добавляли красок в моём боксе, через прозрачную призму моего потолка.

     А где же все? Пришибленный получив очередную порцию травм, был пленён инициаторами, но я думаю, это не на долго. Летаргийцы по прежнему появляются то здесь, то там, поучая страждущих. Да конечно. Молли, моя милая Молли. Пройдя исследования в медицинском комплексе Реддокса, выяснилось, что её бессонница это эффект влияния на малочисленный процент населения колонии, в который попала и она, спутников Протеуса, Талы и Морока. Я поправляюсь, а она пакует наши вещи. Вот так.