Служитель

Глава третья

Дьявол и Гари шли по адскому дворцу, что принадлежит первому. На самом деле, это больше замок для мучеников, нежели для Сатаны. Во многих комнатах хранятся разнообразные орудия для пыток: «Кресло допроса», «Колыбель Иуды», «Испанский осёл» и, конечно же, «Нюрнбергская дева», а также многие другие. И обо всех них Воланд рассказывал лично, показывая, как пытать грешные души. Да и в целом, весь дворец выполнен в готическом стиле, с множеством острых углов, о которые легко можно порезать и кожу, и кости. А всё освещение обеспечивают либо потоки лавы, текущие по специальным желобам, что уходят в каменный пол, либо факелы, вставленные в подсвечники из тел мучеников.

Они ещё долго ходили по бесконечно длинным коридорам, пока не попали к громоздкой железной двери, которая вставлена в конец каменного прохода. Она похожа на те, что держат заключённых в их камерах: маленькое окошечко с решётками, ржавое кольцо вместо ручки и несколько вмятин от тяжёлых ударов.

— Твоё рабочее место, можешь проходить, — с ухмылкой на лице говорил Сатана, что со скрипом открывал дверь.

Внутри оказалась кромешная темнота, и только небольшое окошечко, выходящее на остальную пещеру, отдавало тусклым, бордовым светом.

— Аргх! Кто задул здесь факела?! — недовольно бурчал Дьявол.

В тот же момент он щёлкнул пальцами, как по периметру комнаты начали, один за другим, зажигаются яркие огни. И стали видны ужасы сие помещения. Окровавленные стены и полумёртвые души, что тянулись руками к гостям. Они тихо шептали от боли, ведь кричать уже не было сил.

— Не тронь меня! — закричал Мефистофель, отталкивая тянущиеся культи. — Точно, я здесь опыты над душами проводил. А потом как-то у меня не получилось, и всё забылось… Неважно! Эй, бесы! Сюда! — Дьявол похлопал в ладоши, и скоро в комнату залетело несколько существ, похожих на маленьких детей с маленькими крылышками и такими же рогами. Они летали как калибри, которая так скоро перебирает крыльями. — Уберите здесь всё!

— Это точно необходимо? — сварливым и высоким голосом спросил один из недовольных бесов, что явно не хотят ничего делать.

— Ты мне перечить будешь?! — Сатана схватил бузотёра за рога и начал с силой трясти малыша.

— А-а-а, хватит! Хватит! — пытаясь вырваться из рук Воланда, умоляюще кричал бес. А остальные стали витать по комнате, вытаскивая мусор, оттирая кровь руками и выводя обессиленные души из помещения.

— Так бы сразу! Кстати, познакомься со своими помощниками, — Мефистофель постучал по плечу Гари и указал на тех самых бесов. — Евлан, Гавлан, Маалан, — они сразу оторвались от дел и, вися на уровне голов двоих, стали кланяться и целовать руки Гари своими пухлыми губами, из-за которых выпирали маленькие клыки.

— Я — Евлан. Бес — год рождения 1024, — сказал первый, голова которого обрамлена 

витиеватыми рогами, что больше чем у других чертёнков.

— Я — Гавлан. Бес — год рождения 958, — сказал второй, пузо которого свисает до коротких ног, болтающихся в воздухе.

— Я — Маалан. Бес — год рождения 1264, — сказал последний, глаза которого горели двумя разными цветами: жёлтым и синим.

— Вы все такие похожие, но у каждого есть особенность! — отдёргивая руки от губ бесов, радостно говорил Гари.

— Так я сам их лепил! — приложив руку к груди, самодовольно отвечал Воланд. — ¼ глины, ¼ пепла и ½ чистого подхалимства и зла.

— Итак, они мои слуги, насколько я понял? — обращался к Сатане Гари. — И что они будут делать? И ещё лучше вопрос, что делать мне?

— Ладно, сейчас объясню. Смотри, вот твоё дело, — Мефистофель достал из-за пазухи плаща уже потёртую папку. — Видишь, здесь табличка с значениями «СГ» по горизонтали и «ОГ» по вертикали?

— Да вижу, но что это значит?

— СГ — смертный грех, ОГ — обычный грех. Смотришь по делу на душу сколько у неё смертных и обычных, находишь пересечение столбцов и отправляешь на определённый круг и на определённый срок, что указан в найденной ячейке. Понял?

— Несложно, в принципе. Этим я почти каждый день на Земле занимался, — рассматривая папку, бубня сказал Гари.

— Потом ставишь вот эту печать… — Дьявол щёлкнул в пальцы, и в его руках появилась странная печать, верхушка которой изображает лицо козла. — Она принимает те значения, которые ты произнесёшь вслух, а потом ставишь её, и демоны уводят грешника. На этом твоя работа окончена.

— Хорошо. А бесы то мне на что? — почёсывая длинный живот Гавлана, спрашивал Гари.

— Ах, эти. Они просто бесполезный балласт для меня. Пусть уж лучше будут с тобой. Может делом займутся! — с недовольным голосом и таким же взглядом смотрел Сатана на бесов.

— Вообще-то, я недавно человека совратил, а это моя основная работа! — высоким и дерзким скрипом, горделиво отвечал Маалан.

— Заставить человека не включить поворотник во время съезда с дороги — это не великое зло! Даже не мелкое! Это вообще ни о чём! — кричал Воланд, пиная наглого чёрта.

— Ладно, ладно. Не бей! Всё понял! — пытаясь улететь от тумаков Сатаны, вопил Маалан.

— Так, разобрались. Я пошёл искать ещё кандидатов на распределение, а то каждый день миллионы людей умирают, и тебе с таким наплывом точно не справиться. Это я — великое зло, мог их обслуживать целый день, хоть миллиардами! — самовосхваляя себя, глагольствовал Мефистофель.

— Ага, а ещё у тебя очереди по триста тысяч человек в день были! Ха-ах, — ехидно рассмеялся Гавлан, а вместе с ним и оба других.

— Ты что, надо мной издеваешься?! — ухватившись за голову беса-шутника, глаза Сатаны активно загорелись красным светом, так что можно было ими осветить всю комнату.

— А-а-а! Всё, хватит! Прошу! — высоко стонал Гавлан.

— Так, теперь точно пошёл, — Воланд кинул в стену обессиленного чёрта и в форме тёмного облака начал быстро улетать за дверь, тяжело ею хлопнув.

В комнате остались лишь бесы и сам Гари, что уселся за огромный каменный стол, что окроплён высохшей кровью по всей поверхности. Из всех возможных сидений, лишь жёсткий, гранитовый стул с короткой спинкой. Человек начал перебирать столовые ящики, в которых лежали несколько хирургических инструментов и какие-то фантасмагоричные вещи, которые использовались то ли для пыток, то ли для изнасилований.

А черти всё кружили в бесконечных пируэтах под потолком комнаты, с придирчивым взглядом осматривая Гари. Они явно не довольны новым начальником, но и у Гари такие же чувства, ведь он абсолютно не представляет, сколько ему сидеть в этой комнате и работать на Сатану с этими существами.

— Ну что, человек, нам с тобой работать? — ехидно спрашивал Маалан, моргая разноцветными глазами.

— Да ещё и подчиняться тебе? — с печалью добавил Евлан, крутя пальцами около витых рогов.

— Что заставишь нас делать? Коктейли тебе таскать? Знай, у нас, из напитков, только лава и кровь, так что лучше не проси! — сердито закончил Гавлан, поглаживая свой живот.

— Так, ребят, я не хочу быть вам врагом. В целом, не знаю, зачем вас мне дали, но хотите заниматься чем-то не связанным с работой, делайте, но если Дьявол что спросит, то я не знаю, где вы. Хорошо? — копаясь в делах, что лежали во втором ящике предложил он.

— Ха, отлично! Ты лучший! — радостно ответили бесы в унисон и в тот же момент пулей вылетели в железную дверь.

Гари расслабленно разлёгся на стуле и вскоре увидел небольшую фиолетовую кнопку, вбитую в стену за седалищем. Он, не раздумывая, нажал её, и на столе появилось дело номер «4021574796643». Гари открыл его и увидел фотографию морщинистого старца, что с недовольным лицом глядел на самого «судью». Через несколько секунд на стуле появилась та самая душа, которая вовсе не похожа на фотографию. Они все были одинаковы, будто вышли из-под конвейера самого Ада.

— Неужели я, наконец-то, умер? — хриплым и слабым голосом спрашивала душа, что с сырыми глазами смотрела на Гари.

— Да, сейчас я посмотрю ваше дело, и вы направитесь на мучения, — безэмоционально, будто это уже обычное для него событие, отвечал «судья».

— Ха, ха, наверное, меня на девятый круг в вечные мучения, не так ли? — с энтузиазмом, будто не боясь страданий, говорил старик.

Но Гари не обратил на это внимание и начал долго всматриваться в дело, а после достал и «Книгу греха» и также рассматривал её. Он заметил, что смертный грех у него всего один, а «книга» едва заполнена. Гари понимал, что должен выставить ему первый круг и отправить на страдания. Но в его душе возникло странное чувство, которое ему мешало безразлично поставить печать и приняться за другого грешника.

— Подождите здесь, я скоро приду.

— Мне не сложно, только этот стул с гвоздями слегка мешает, а так всё нормально, — с улыбкой на лице, говорил мученик.

Гари приоткрыл дверь и только начал выходить, как его облепили бесы, что начали быстро кружить вокруг него.

— Вы что стояли всё это время здесь и ждали меня?! — отталкивая их от себя, кричал Гари.

— Ну, мы же тебя не бросим. Ты хороший хозяин, так что будем тебе помогать. Но только давай без пошлостей! Ха-ха, — звенящим голосом говорил Гавлан.

— Что, серьёзно? — с недоумением на лице, будто ожидая подвоха, спрашивал Гари.

— Да не нервничай! — Евлан толкнул «судью» в плечо и продолжил. — Всё нормально будет, особенно с нами!

— Так чего тебе надо? — закатывая глаза, спросил Маалан, приостановившись перед лицом Гари.

— В общем, там душа сидит, и я бы хотел её отправить в Чистилище. Просто он не очень много грешил, а как это сделать…

— Ни слова больше, — прервал Гавлан Гари, и вся троица влетела в комнату. Через несколько секунд они вытаскивали грешника из комнаты, подпирая его в подмышках. — Мы всё сделаем, отведём к лифту миров, да отправим в Чистилище, а ты давай дальше работай, — закончил Гавлан и полетел за другими двумя.

Лицо Гари расплылось в мягкой улыбке, и на душе стало тепло. Он осознал, что даже эти бесы могут быть хорошими, если с ними хорошо общаться. «Судья» развернулся к комнате и вновь уселся за стул, ожидая нового «клиента».

Глава четвёртая

День за днём шёл. Новые души, новые дела, но старые решения. Полгода уже прошло со дня назначения. Сатана за это время набрал целый отряд «судей», которые начали делать за него всю работу. А Гари стал «высшим судьёй» из-за, как показалось Воланду, самого большого опыта в «делах страданий». У него стало ещё меньше работы, ведь теперь ему приносят только те дела, что обычные «судьи» решить не могут. Гари чувствовал, что с каждым днём возвращается в свою жизнь на Земле, но что-то держало его далеко от этих мыслей. Возможно, то, что он решает судьбы людей. Возможно, то, что у него в подчинении есть коллегия «судей» и три беса, которые стали ему лучшими друзьями.

А как с ними не стать приятелями? Озорные малыши, что вечно придумывают, как занять свободное время. Они хоть и ненавидят людей, но в Гари смогли найти хорошего собеседника. И даже предлагали ему отправиться на Землю, дабы начать вершить Апокалипсис. Но он точно этого не хочет… Гари просто ждет, когда его срок работы здесь окончиться, ведь в Раю всяко лучше, чем здесь, как он думает…

Вновь тот же кабинет, что сильно похорошел после полугода работы. Чистые, вылизанные полы, чьи естественные неровности камня Гари лично с бесами зачищал, дабы всё было как в хорошем офисе. Свет, который теперь не просто куча факелов, а мрачное, но очень аутентичное освещение при помощи потоков лавы. А также единственное окно, выходящее на площадь близь дворца, теперь обрамлено стеклом и красивыми железными вставками, изображающими цветы.

За столом сидит Гари и все три чёрта, которые активно обсуждают с хозяином разные темы. Они всегда любили болтать попусту, как никак воплощения обмана и лести.

— У меня кое-что для вас есть… — с интригой в голосе сказал Маалан, что полез в складки своей шеи и вскоре достал оттуда небольшой кувшин, который весь в какой-то грязи и крови. — Та-дам! Я тут у демонов утащил «Эссенция демона».

— О-о-о! А тебе не кажется, что она будет жестковата для Гари? — спрашивал Евлан, выхватив бутылку из рук Маална.

— А что это? — отобрав уже бутылку у Евлана, с интересом вопрошал Гари.

— Самый крепкий напиток всего Ада! Его только демоны пьют, — будто разбираясь в вопросе, отвечал Гавлан.

— Пока я был на Земле, мне приходилось такую бурду пить, чтобы забыться хоть на денёк, так что ваша точно меня не возьмёт! — горделиво и самоуверенно сказал Гари и начал вытаскивать плотно прижатую дубовую пробку. Громкий хлопок озарил комнату, а из горлышка вырвался короткий и быстрый столб огня. — Ну, с Богом.

Гари лишь немного хлебнул из бутылки, как почувствовал ужасный вкус горечи, крови, кислоты и, будто, чистого пламени. Он бросил бутылку и стал безумно бегать по комнате, махая руками перед ртом.

— Воды! Воды! Запить! — умолишённым голосом кричал Гари, надеясь на помощь бесов.

— На, держи! — крикнул Евлан, кидая в руки «судьи» некую тёмную бутылку.

Гари принялся хлестать из неё какой-то напиток, вкус которого он вовсе не чувствовал. И лишь опустошив больше половины, Гари заметил, что в его рту появилось новое чувство. Запах тошноты подпёр ему нос, а внутренности будто начали дикий танец, вызывая позывы тошноты. Вскоре он не выдержал, и его стало рвать. А бесы залились громким смехом, перекатываясь по рабочему столу.

— Что смешного?! Вы, черти, что мне дали?! — окончив процесс извержения и утирая губы от остатков, кричал Гари.

— Это противоядие! Иначе бы умер от передозировки! — улыбаясь и хихикая, отвечал Маалан.

— Конечно! Прокололся Маалан. Я умереть здесь не могу! Куда я, мать вашу, иначе отправлюсь?! В Ад, который горит в Аду?! — пытаясь поймать скорого беса, недовольно бурчал Гари.

— Ха-ахх-ха! Да успокойся ты! Мы же пошутили. Ха-ха! — не желая останавливаться смеяться, отвечал Маалан.

— Погоди, погоди. Сейчас расскажу тебе одну историю… — пытаясь остановить гогот от недавней шутки и задыхаясь от смеха, начал говорить Гавлан. — Так вот, помните, как к нам Сын Его приходил?!

— А, тот случай! Расскажи, Гари, ты не слышал её? — подталкивая «судью» в грудь маленькой рукой, спрашивал Евлан.

— Нет, а что было то? — заинтересованно отвечал Гари.

— Ну, слушай… — развалившись на столе в позе мертвеца, протяжно стал рассказывать Гавлан. — Было это лет пятьсот назад или шестьсот, точно не помню…

— Вроде пятьсот двадцать пять… — прервав, сказал Маалан.

— Не перебивай! Это не особо важно. В тот день Сынок уговорил Этого, чтобы тот его пустил в Ад. Сын спустился к нам и начал всё здесь осматривать. Как мы думали, Этот пришёл без охраны, ну потом поймёшь. В общем, рассказывал, как грешникам надо было себя вести, говорил, что мы, бесы, отвратные существа. А демонов, вообще, ругал за то, что они делают свою работу.

— Ага, меня назвал витиеватым чудищем! — рассерженно сжимая маленький кулак, возмущался Евлан.

— А меня воплощением чревоугодия! Всем нам Этот нагрубил, — продолжил Гавлан. — Неважно. Короче всем прочитал нотацию о том, как жить. И один из демонов, которого оторвали от работы этими лекциями, взял адские вилы, да проткнул Этому зад! Ха-ах-ха, — все дико смеялись, как будто это самая великолепная шутка. — Кричать стал, звать кого-то. Потом с небес, через крышу нашей пещеры, ворвались Архангелы, да отрубили голову тому демону. Остальные оскорбились, вылезли из своих чертогов и ям, да началась заварушка! Демоны кучей валились на ангелков, те отрубали красным головы, что летели, как трава во время сенокоса. Даже Дьявол вылетел из дворца, начал хватать Архангелов и кидать их в лаву! Только мы сидели и смотрели на это, как на чудесное представление в Колизее. Точнее, все глядели, а я решил излечить из этого выгоду… Знаешь, что все жители небес с собой носят пояс, на котором они хранят «Ангельскую эссенцию» и «Святое вино» с ангельской доли. Так вот, пока все дрались, я срезал один такой пояс и смотри, что у меня есть… — бес достал из-за складок живота небольшую кожаную сумочку, в которой лежало несколько склянок. Гавлан начал быстро перебирать их и вскоре достал дивную, хрустальную бутылку, что переливалась всеми цветами радуги.

— То есть ты срезал бутылку лучшего вина во вселенной и с нами не поделился?! — рассерженно говорил Евлан, нарываясь на владельца долгожданного напитка.

— Я ждал особого момента! — не давая отобрать вино, отвечал Гавлан. — И вот он наступил. У нас всё-таки гость из другого мира.

— Так чего ждёшь?! Разливай! — принюхиваясь к напитку, радостно сказал Маалан.

Гавлан откупорил бутыль, которая поддавалась гораздо легче, чем первая, и из неё высвободился великолепный запах. Вкус китайских благовоний, итальянского винограда, восковых свечей и голландских роз наполнил комнату, заставляя расплыться в удовольствии Гари. Но бесы явно не очень довольны, потому затыкают нос когтистыми пальцами.

— Фуу! Чем оно так отвратно пахнет?! — громко голосил Евлан, пытаясь улететь в другой край офиса.

— Ангельский дух, вот чем пахнет! Закрывай скорее! — отмахиваясь от запаха, утверждал Маалан.

— Подожди! — Гари выхватил бутылку и попробовал глотнуть ангельского напитка. И только он прикоснулся к языку, как всё тело будто вознеслось на пик наслаждения. Лёгкость в теле, которая поднимала в воздух, и лёгкое тепло внутри, что быстро расходилось по всем мышцам, приблизили Гари к райской усладе.

— Как ты его хлещешь? Это же отвратное пойло! — кричали бесы, забившиеся в разные углы, надеясь избежать божественного присутствия.

— Это… это великолепно, — шептал Гари, втискивая деревянную пробку обратно. — Вот она, нега…

— Отлично, а теперь выкинь его! — возвращаясь на место, отвечал Гавлан.

— Нет уж! Если оно вам не нравится, то это ваши проблемы! А как по мне, очень сладостно,

— убирая бутыль в один из ящиков стола, сказал Гари. Он хотел начать объяснять им, почему этот напиток прекрасен, но из-за окна разнеслось громогласное эхо, в котором слышались нотки женского голоса.

— Предатель! Выходи на бой честный! И отдай моего мужа! — вся команда живо побежала к окну, высматривая владельца голоса.

Они смотрели на площадь, которая украшена мраморным фонтаном, что извергает чистую кровь. И близь него стояла фигура. Это был ангел, спустившийся в Ад. Прекрасная белоснежная роба, золотая сверкающая броня и длинный капюшон, который закрывал лицо, подтверждали это. Она явно выше обычного человека, да к тому же ангел летает слегка выше земли, так что её худые ноги висят в воздухе. В руках она держит пылающий длинный меч и мерцающий башенный щит. На последнем вылит изящный голубь, что несёт некую ветвь. А на мече выгравированы какие-то символы на латыни. Они особо выделяются, привлекая внимание Гари.

— Опять она… — бубня себе под нос, сказал Маалан и вернулся за стол.

— В смысле? Она уже здесь была? — держась руками за подоконник и оборачиваясь к бесам с удивлённым лицом, спрашивал Гари.

— Да, уже пятьсот лет она сюда приходит! Хрен знает зачем, — пожирая какое-то сгнившее мясо, отвечал Гавлан.

— Я Стультиэль, ангел и воплощение героизма, вызываю тебя, Дьявол, на бой! — размахивая мечом и стуча им по щиту, кричала она.

В этот момент тяжёлые каменные двери дворца стали медленно раскрываться, и из-за них появился Мефистофель. Он зевал и потягивался, будто только что проснулся и, поправляя браслеты, ответил ей:

— Я уже пятьсот лет тебя побеждаю. Может уже хватит?

— Тебе не победить меня! Даже если я паду, мне придётся вновь восстать, вступая в вечную битву! — эхом небес кричала она, но даже в этом голосе есть некая нежность и доброта, что присуща небесным созданиям.

— Как хочешь…

Тело Воланда стало разрываться. Из-за спины вырвались длинные перепончатые крылья с множеством рваных ранений и дырок. Тело покрылось похожей робой и доспехами, но они чернее ночи, даже оставляли тёмный след, похожий на щупальца. А вместо тёмного углубления, что есть у ангелов, Дьявол гордиться фарфоровой маской, что похожа на яростное человеческое лицо, но с выпирающими звериными клыками и ярко-красными глазами. В руках у Дьявола, будто сотканные из самого воздуха Ада, появились щит и меч. Но на рукоятке лезвия изображена голова блеющего козла, а на железном круге — перевёрнутая пентаграмма, как символ разрушения и катаклизма.

— Ну что нападай… — расслабленным и ужасным голосом сказал Мефистофель.

Стультиэль, только услышав эти слова, молниеносным рывком направилась на Сатану, пытаясь нанести сокрушающий удар. Но тот прикрылся щитом и переждал ещё несколько звенящих об щит атак. А после вырвался и совершил мощнейший контрудар, вонзив меч прямо в грудь ангела. Дьявол поднял Стультиэль в воздух и бросил в ближайшие камни, что, грохоча, рассыпались под телом ангела. Но она не сдавалась и совершила ещё один рывок, который закончился, не успев начаться. Мефистофель подлетел к готовящемуся воину и с силой ударил щитом прямо по голове, а после бешено стал кромсать почти добитого посланника небес. И, когда она уже почти не двигалась, Дьявол бросил оружие, растворившееся в пространстве, и пошёл обратно во дворец.

— Слишком медленно! И вновь я победил! Похлопайте мне! — по-чемпионски размахивая руками в эбонитовых поручах, говорил Мефистофель.

— Вы лучший! Так ей! — залившись в аплодисментах, ликовали бесы, вылетая из окна.

А дрожащими руками Стультиэль поднималась, опираясь на померкший меч. Вдруг она вновь воспылала, собрав всю силу воли, и ринулась на Сатану. И острым лезвием проткнула ему спину между крыльев. Он упал на колени, а ангел отпустила меч, заставляя его держаться в спине Мефистофеля.

— Да-а-а! Получилось! — радостно подпрыгивая, эхом глаголила она.

— Ах! Больно! — Дьявол начал вставать и, разминая шею, вытаскивать меч, что застрял в его спине. — Ты думала, это меня остановит?! — Дьявол мощно взмахнул крыльями, отталкивая обессиленную Стультиэль, которая потратила все силы на последний удар.

— Не может быть… Ты… ты должен был… — испуганно и растерянно шептала она. И, закрывшись руками, уселась на землю, ожидая смерти. 

Но Воланд лишь приложил руку к груди ангела. На его лапе появился красный пульсирующий огонь, что высасывал силы из посланника небес. Она отчаянно и мученически кричала, переживая адские мучения.

Гари, не выдержав этих криков, что отдавались звоном в его душе, отвернулся и больше не смотрел на эти мучения, хоть и образ ангела очень сильно его привлёк. Лишь через несколько минут всё окончилось. Гари вновь вернулся к окну, но там стоял лишь Мефистофель, в образе человека, и белокурая девушка, которая лежала на земле бес сознания.

— Эй, «высший судья»! — крикнул в направлении окна, из-за которого выглядывало лицо Гари. — Забери её и отправь в тюрьму грешников, что в подвале, а потом ко мне. Скажу чего ещё делать. Понял?!

— Да, сэр! Всё будет! — как солдат в роте, сказал Гари и побежал на площадь.

Глава пятая

Гари шёл по тёмным и узким катакомбам, где царил запах гнили и затхлой воды, что бывает в старых подвалах. У него на руках та самая девушка. Подпирая её в плечах и коленях, он несёт её к грязным камерам. Её тело так легко. Наверное, оно весит не более десяти килограмм, а кожа так нежна, как лепестки недавно созревших цветов. Прекрасное одеяние, как у греческой богини, прикрывает её великолепные очертания стана, и золотая фистула, изображающая полыхающий меч, лишь дополняет этот образ. Худые ручки и ножки, что бессознательно выпадают из объятий Гари…

«Судья» не мог отвести от неё взгляд. Он не переставал глазеть на белоснежный хитон и желал заползти под него, дабы слиться в нежных и горячих ласках. Но её глаза, что прятались за длинными блондинистыми волосами, которые сияли святым светом даже во тьме подвалов, стали открываться. Она не могла полностью их раскрыть из-за слабости, но этого хватило, чтобы рассмотреть, что зрачков там нет. Вместо них лишь божественный огонь, слепящий любого, кто в них посмотрит. Дева начала осознавать, что происходит. Она пыталась вырваться из рук Гари, но сил у неё хватало лишь на лёгкое постукивание по плечу «судьи», которые не вызывали никого дискомфорта, а наоборот, лишь заводили его. А в отчаянной беспомощности она, еле открывая рот, говорила Гари:

— Пусти меня… Я… Я… не могу… — и только дева договорила, как вновь впала в сон, разнежившись на лежаке в форме «судьи».

Через несколько минут он донёс её до камеры, где валялись и молили полумёртвые мученики, истекающие кровью и слизью. Гари пытался найти более-менее чистое место, чтобы уложить девушку и не испачкать её. Но всюду лишь грязь и оторванные части грешников и только в небольшом углублении стены, где лежал мученик без ног, было едва ли свежо. «Судья» подошёл к нему и, крича шёпотом, прогонял душу.

— Я — «высший судья» адского совета распределения, приказываю тебе, жалкий грешник, убраться отсюда и освободить место!

— Я… Кхе-кхе… я… не могу, — закашливаясь после каждого слова и бессильно поднимая руки, отвечал мученик.

— Я приказываю! Ты либо подчиняешься, либо отправляешься на «особые мучения». Знай, я об этом позабочусь! — громче и рассерженнее шептал Гари, подталкивая грешника туфлями.

— Хорошо… Кхе-кхе… хорошо… — он калачиком подкатился к краю выступа и, как мешок с камнями, с хрустом костей упал на пол. Грешник стонал от боли, но Гари пнул его, дабы не шумел, и стал аккуратно укладывать деву.

Она идеально вошла туда, будто его делали специально под неё. А приятное тепло камней, что отдавало ложе, согревало, начавшую мёрзнуть, кожу леди. Расталкивая всех тех, кто лежал на полу, Гари вышел из общей камеры. Оперевшись на стену, загнув ногу, он просто стоял и смотрел на неё. Смотрел, не отводя глаз, дабы не пропустить ни единого движения. Он даже моргать стал реже, из-за чего у него стали болеть глаза, но взгляд всё равно нельзя было отвести.

У Гари в душе воспылало новое чувство, которое ему никогда раньше не удавалось попробовать. Он знал, что такое животная страсть, инстинкт, который во многом и влечёт людей друг к другу. Но тут… это что-то другое. Хоть эта дева и красива, но похотливое желание пропадает каждый раз, как ему удаётся посмотреть на неё. В голове столько мыслей. Гари не осознаёт, что ему делать дальше. Пробудить её и сказать что-то, или просто уйти, чтобы подождать момента. Нет ни решимости, ни решения. И поэтому он просто стоит, не осознавая, что же делать…

Сколь мучительны любви порывы.

Как отвратительны желания сладострастные,

Что так часто неприхотливы,

Слабы, низки и вовсе не приказные

В этом состоянии Гари пробыл ещё полчаса, надеясь застать пробуждение девы. Но к нему прилетел испуганный и взъерошенный Маалан. Он пытался отдышаться и что-то сказать, но из-за глубоких вздохов получалась лишь околеситься.

— Там… Фух… Тебя… Пхаа… погоди… — бес улёгся прямо на пол, сложив руки на животе.

— Так чего случилось? — дождавшись, пока Маалан отдохнёт, спросил Гари.

— А, да там тебя Сатана ищет. Говорит, что ты должен был быть у него в кабинете ещё час назад. Злой, стучит пальцами по столу, карябая его когтями. Короче, тебе бежать пора, — достав блестящую флягу из-за спины и попивая из неё пахучий отвар, говорил Маалан.

— Погоди, а сколько времени? — стараясь найти часы в плаще, продолжил Гари.

— А, уже девять часов, — вытащив из шейных складок старинные карманные часы, спокойно ответил бес.

— Как девять! Чёрт! — с округлёнными глазами и дрожью в руках, крикнул Гари и побежал сломя голову по коридорам катакомб.

— Так, а чего он меня позвал? — оставшись на том же месте, про себя сказал Маалан, пожимая плечами и попивая бурду.

Глава шестая

Гари сидел на неудобной табуретке, что давно поистаскалась. Ей, наверное, уже не одна сотня лет, и она пережила не одну тысячу седалищ. А Дьявол пешим ходом мотался по комнате, не переставая отчитывать «судью». И даже рубиновый огонь глаз стал ещё сильнее, опаляя каждого, кто в них всмотрится.

— Тебя не учили, что приходить нужно вовремя?! Ты вообще понимаешь, перед кем сидишь?

— Да… но там просто… — говорил в пол Гари, не желая поднимать головы.

— Неважно! Если бы не твой статус первого, давно тебя отправил бы в ледяное озеро Коцит! — указывая на гигантов, что ходят вокруг этого водохранилища и толкают мучеников копьями титанов.

— Я понял, больше этого не будет…

— Ладно. Во-первых, у тебя уже очередь собралась и пора заняться работой. Во-вторых, помнишь ту девушку, которую ты относил?

— Да, конечно. Не правда ли она красивая? — позабыв о всех переживаниях и страхах, спросил Гари, будто обращаясь к другу.

— Ты больной? Это — Стультиэль! Она — ангел! Я просто забрал у неё образ божественного, в котором у неё есть силы, и оставил лишь образ человеческий. Если хоть пальцем к ней притронешься, я тебя в Центр Ада отправлю, навечно! — явно рассерженно и злобно крикнул Мефистофель. — Твоя задача: сделать бумаги о депортации в Рай. Всё официально, по бланку, что у бесов спросишь. Потом сходишь, возьмешь у неё подпись и всё! Хоть одно лишнее телодвижение, и гореть тебе, падла, вечно! Понял?! — нагнувшись к лицу «судьи», плюясь ему в глаза, рявкнул Сатана.

— Да, конечно… всё будет в лучшем виде, — вытирая слюни, что жглись как кислота, тихо ответил Гари.

— Так чего сидишь, кусок дебила! Руки в ноги и вали! — подняв «судью» в воздух одной рукой и дав ему ободряющего пинка, выкинул Дьявол Гари из кабинета.

Вскоре он был на своём рабочем месте. Он привычно стучал печатью в дела грешников, думая о том, что произошло. Гари понимает, что любые попытки сблизиться с тем, кто ему так внешне приглянулся, могут окончиться очень мучительно. Но, как говорят на Земле, сердцу не прикажешь, и сколько бы он не пытался отвлечься от мыслей о прекрасном лике и невероятном стане девы, они всё равно преследовали его.

Очередь, как оказалось, была не очень большой, и через несколько часов грешники вновь кончались, дав свободное время труженикам. Бесы достали склянки с разноцветными напитками и пахучие свёртки с едой, один вид которых вызывал позывы рвоты у Гари. Но он не принялся, как всегда, болтать с ними, пробуя новые «изыски» адской кухни, а сидел, пожевывая железную ручку, пытаясь сочинять стихи.

— Чего ты делаешь? Может, лучше пошли с нами поедим. Сегодня Гавлан приготовил отборные пироги с глазами мучеников. М-м-м, просто блаженство, — крутясь около спины, говорил Евлан, пожёвывая сырой кусок мяса.

— Мне не до вас! Я занят! — отмахиваясь от чёрта, как будто он муха, нервозно отвечал Гари.

— Чего ты пишешь? Дай посмотреть! — сказал Евлан и схватил помятый кусок бумаги. На нём написаны отрывки стихов, что тяжело прочитать из-за кривого почерка писателя. — Ребят, смотрите, что тут Гари пишет!

— Отдай! Гад летучий, отдай! — кинув ручкой в беса и побежав за ним, сказал «судья».

— Слушайте! — пытаясь оторваться от Гари, а после, взлетев к потолку, где его не могли достать руки «судьи», он пафосно начал читать.

Так слабы человеческие души.

Но как сильна тяга их к божественному.

О Боже, отец её, навечно нас свяжи,

И жизнь приведи к концу тождественному.

После Евлан спустился на пол и положил бумагу на стол. А остальные бесы прекратили бесконечное поедание пищи. Они посмотрели на Гари, который печально вздыхал. Он безжизненно упал на кресло и стал рвать волосы на голове.

— Только не говори, что ты влюбился в ангела. Ты вообще понимаешь, кто она и кто ты? — с укоризной в голосе говорил Маалан, вытирая грязные щёки.

— Да, мне уже все это сказали! Да и не любовь это! Не может появиться любовь от одного взгляда и прикосновения! — громко отвечал Гари, размахивая руками.

— Может, братан, может. Вы люди такие слабые в духовных делах. Без обид, но многие персоны Земли так подвержены блуду, что они готовы наброситься на первое, что им понравилось, — говорил Маалан, похлопывая по плечу «судью».

— Это точно. Человеку просто нужен тот, кто сможет ему принести то самое «карманное счастье», если ты понимаешь, о чём мы, — быстро поднимая и опуская брови, продолжил мысль Гавлан. — Так что лучшее решение - это суккубы! Мы сегодня как раз собирались их навестить. Лилит провела среди них ревизию, поэтому остались только лучшие. Мы тебе подберём хорошего хамелеона. Станет она тебе и ангелом, и демоном, хоть Мефистофелем, если захочешь, конечно. Ну что? –облизывая губы, задорно спросил бес.

— Да вы не понимаете! Я знаю, что такое физическое влечение, и как оно проявляется. Успел на Земле прочувствовать. Но тут нечто другое, иное. Я сам не могу осознать, что это собственно за чувство… — Гари вновь закрыл лицо ладонями и, оперевшись локтями на стол, стал что-то шептать себе под нос.

— Хорошо. Мы тебя, наверное, оставим. Ребят, пошли к девочкам, мне кажется, что они сейчас не заняты, — собрав вокруг себя бесов, сказал Маалан, и они полетели в Чертоги суккубов, надеясь усладить свои дикие желания.

Гари же остался совершенно один. В пустой, тёмной комнате, наедине лишь со своими мыслями. Он долго метался, размышляя о том, как дальше быть. В его голове проскальзывали и желания напиться «Эссенции демона», что лежала в ящичке, и одновременно встать да пойти к Стультиэли. Высказать ей всё. Все сомнения и чувства, которые так терзали душу. И, как всегда бывает с людьми, Гари не выдержал. Он схватил бутылку эссенции, сделал пару небольших глотков, а потом дыхнул чистым огнём. Гари понял: либо сейчас, либо никогда.

Покачиваясь, ели держа бутылку, он дошёл до катакомб, где в глубине слышны чьи-то злые крики. Гари испугался, что это зов ангела, которого пытают. Его ход ускорился, а дыхание участилось. Кровь забежала по венам, отзываясь громким стуком. Он уже бежал, выронив склянку с напитком из рук. «Судья» раньше никогда так не бегал. Ему казалось, что от этого будет зависеть его жизнь.

Пара мгновений, и он уже около длинных решёток. Но никого, кроме мучеников, чьих сил не хватит ни на пытки, ни на крики. А также той самой девы, которая била руками по решёткам и кричала.

— Выпустите меня! Я ангел! И вам всем конец, если не выпустите! — навзрыд орала она, каждый раз отпрыгивая от прутьев, что бились огнём.

— Здравствуйте… — смущенно и неуверенно поздоровался с девой Гари, смотря в её ярко горящие глаза.

— Ах, это ты! Я тебя помню! Ты меня сюда посадил! Открывай ворота или тебе тоже конец! — пытаясь дотянуться ладонями с длинными ногтями, говорила она.

— Я просто делал свою работу… извините за неудобства… — закрывшись от лёгких ударов ангела, ответил Гари.

Она поняла, что это бесполезно. Села на пол, оперевшись об стену, и склонила голову к коленям. Дева что-то говорила себе под нос своим мягким и высоким голосом. Вдруг в её звуках послышались всхлипы, будто она… плачет? Гари совсем растерялся, не зная, что ему делать.

— Может, я могу чем помочь? — подойдя к решётке, шёпотом спросил Гари.

— Уйди, орудье ада! Я… не буду… - всхлипывая, говорила ангел. - Да пошёл ты! — она подняла заплаканное лицо, по которому, будто утренняя роса, стекали слёзы. А бежевые, тоненькие губки, дрожали, как у маленького ребёнка.

— Может, ты хочешь есть? — ошеломлённый ответом, продолжал спрашивать Гари.

— Не слышишь, что говорю. Вали! — крикнула дева и отвернулась к стене.

Гари не знал, что сказать ещё. В его мыслях всё казалось по-другому. И такой реакции он никак не ждал. «Судья» постоял еще немного, смотря на дрожащую спину ангела. Он не хотел уходить, желая насладиться этой «статуей» во славу всей мирской красоты, но страх быть замеченным перебил желание. Гари медленно уходил из катакомб, каждые пять минут оборачиваясь в желании вернуться.

Глава седьмая

Частый стук печати. Гари мельком открываk папки, даже не разглядывая их. Ему это абсолютно неинтересно, ведь эта работа почти тоже, что было и на Земле. Бумаги, которые никогда не кончаются, люди, с неизменным выражением ужаса, и злой начальник, что особенно негодует теперь. Наверное, у Сатаны какие-то свои планы на этого ангела…

Гари всё витает в мечтах, забывая о своей работе, иногда ставя годы мучений, не открывая дел. Он обескуражен тем, что произошло. В его мыслях всё было по-другому. Гари надеялся на добродушный характер Стультиэль и на её желание спастись из этого места, но она какая-то дикая и яростная. Что-то необыкновенное таится в её душе, а мотивы ангела, наверное, очень просты. Да только догадаться до них сложно такому, как Гари, который в жизни своей никогда не понимал женщин. И в этих мыслях он обслужил последнего мученика и вновь взялся за оборванные клочки бумаги, пытаясь вылить свои чувства в слова.

Тогда бесы, что сидели под столом и играли в карты, на которых изображены жители Ада и Рая, решили оторваться от своих дел и поговорить с Гари. Они желали помочь человеку, ведь им он стал как друг. Никто бы и не подумал, что люди могут быть друзьями бесам. Но, на самом деле, у них много схожего: вредные привычки, смертные грехи, вечная похоть. Бесы — это люди, и им известны все наши слабости, из-за чего, наверное, так многих привлекает Сатанизм. Их боги — это человек, который заплутал в хитрых путях жизни. Они не Он, который заставляет тебя исполнять то, что просто невозможно в наших реалиях. В отличие от Воланда, который тебе прямо говорит: «Будь неотёсанным животным, которым мир тебя создал. Будь собой: жестоким, жадным, похотливым зверем!». Поэтому, даже святого монаха, что посвятил жизнь служению Ему, так легко совратить к грехопадению. Мы желаем открыться, показать себя, но вместо этого мы носим «маски», которые во многом навязаны Им. «Не убей, не укради, не будь плохим,» — это та самая святочная харя, которую приходиться одевать, дабы тебя не посчитали безумцем. Но правда в том, что люди хотят быть безумцами…

— Зачем ты пытаешься сблизиться с тем ангелом? Неужели ты не понимаешь, что всё закончиться плохо? — вылезая из-под стола, риторично спрашивал Евлан, надеясь добраться до благоразумия Гари.

— Да сколько вам говорить! Это нечто необычное, не то, как на Земле. Я вам кое-что расскажу. Когда мне приходилось жить обычным человеком, всё было совершенно по-другому, не так, как здесь… — отложив бумаги и глубоко вглядевшись в глаза бесов, начал отвечать Гари. — Я ничего не чувствовал всю жизнь. Приглушенная радость, слабая печаль… Все желания отпадали на второй план, я жил ради того, чтобы жить. Мне часто говорили, что: «Каждый второй то! Каждый третий это!» — я чувствовал себя, как тот самый первый, который ничего не смог и ни в чём не преуспел. Не отрицаю, похотливые желания у меня были и есть, но, после заветного «всплеска», всё пропадало и опять оставалась лишь пустота. Жил не за чем и ничего не оставил. А в юношестве так желал стать знаменитостью. Стать путеводной звездой, которая покажет миру, как надо жить. А получилось лишь вырасти до клерка, которого сбил грузовик! — он глубоко вздохнул и, упав лицом на каменный стол, продолжил что-то бубнить.

— Ну не начинай ныть! — Гавлан похлопал Гари по спине и поднял его лицо и, плюясь, сказал. — Теперь у тебя абсолютно новая жизнь! Ты можешь ещё столько сделать! Столько успеть и понять! Но не стоит зацикливаться на чём-то одном и так этого вожделеть!

— Подожди, Гари, — Маалан схватил Гавлана и оттащил его в сторону, а обессиленная голова «судьи» со стуком упала на стол. — Ты что делаешь?! Неужели не понимаешь?! Та история…

— А ты прав… — Гари поднял тяжёлую голову и с энтузиазмом в глазах начал метаться по офису. — Новая жизнь. Новые желания. Новые причины. Я должен это сделать иначе… — он томно умолк и хмурым взглядом уставился в пол, — … иначе получится, что ничего не изменилось…

Гари судорожно хватал бумаги со стола и ошеломлённо искал новый костюм, который он недавно забрал у портного Сатаны. «Судья» небрежно расталкивал бесов, будто не замечая их. И только он собрался выбежать из кабинета, как Маалан схватил его за недоодетый пиджак.

— Стоп! — бес ударил Гари по лицу хлёсткой пощёчиной. — Куда собрался?! Как всегда, люди… — он вздохнул и усадил «судью» на пол. — Побежал, даже не узнав ничего, не подготовившись…

— А что? Я думал сейчас приду, расскажу ей свои стихи и…

— Помнишь, что произошло, когда ты так в прошлый раз сходил? — Маалан закатил глаза за сухие веки, смотря на Гари с открытым ртом. Тот пытался вырваться из рук беса, легко стуча его по пальцам. — Послушай! Больше шансов будет.

— Да, да. Ты прав! — «судья» успокоился, и Маалан, наконец-то, освободил его из своих рук.

— Имя её ты уже знаешь. Уже хорошо! Но нужно побольше… — бес прикусил себя за нижнюю губу и стал заунывно мычать. — Да точно! — он тихо щёлкнул коротенькими пальцами. — Знаешь, что она уже пятьсот лет сюда приходит, пытаясь убить Сатану?

— Слышал, но… — быстро кивал Гари, смотря в разноцветные глаза Маалана.

— Но без понятия зачем, верно? — перебил бес. — Вот я тоже, но она кричит про своего мужа. Может она его здесь потеряла?

— Может.

— Хорошо, давай скажу тебе кое-что. Ангелы тоже хотят есть, так что вот тебе это. — Маалан начал возиться в складках своей шеи и вскоре достал из неё хрустальный флакон, похожий на падающую слезу. — Это «Эссенция ангела», то, что они едят. Попробуй предложить ей этот напиток. Возможно, она поблагодарит тебя и, хотя бы, начнёт разговор.

— Ладно, хорошо. — неуверенно отвечал Гари, убирая флакон в карман. — Но что мне сказать?

— Всё, что на душе. Главное разбуди в себе уверенность и не будь ебанько, понял? — Маалан сел на стол и одобряюще посмотрел на Гари.

— Да, да! Тогда я, ну, пошёл? — Гари уже открывал дверь и уходил в длинные коридоры.

— Беги! Беги! — крикнул Маалан в след уходящему «судье», а сам начал попивать настойку из чёрной фляги, что висела у него за спиной.

— Но ты же сам не хотел, чтобы мы ему помогали! — грозно оскалил зубы Гавлан и быстро подлетел к беззаботному Маалану.

— Сами виноваты… — бес утёр губы, сбрасывая капельки настойки. — Вы уже всё начали, а я просто правильно вывел эту ситуацию.

— Как? Ты ему сейчас дал то, что может их сблизить, а после Сатана узнает, и нам всем конец! — недовольно кричал Евлан, стуча по стене маленькими кулаками.

— Вас ничему не научила история из Райского Эдема? — Маалан крутил пожёванную ручку, размышляя о глупости своих собратьев.

— А что? Я не вижу никаких параллелей! — Гавлан начал летать кругами, недовольно бурча что-то.

— Как раз здесь она нам и поможет! — Маалан схватил беса за крылья и усадил на своё место, а сам взлетел и начал горделиво говорить. — Стультиэль — это тот самый плод, которого так вожделеет Гари, являясь отожествлением Адама и Евы. Если мы будем запрещать и отворачивать от заветной цели, то в его сознании появиться мысль о том, что нужно обязательно это сделать. Люди так устроены: чем больше запрещаешь, тем больше они хотят достать это, словно малые дети.

— Ну, хорошо, ты прав. А что нам делать, если Воланд нас без него увидит? — ответил Евлан, усевшись на каменный выступ в стене. — А если спросит насчёт Гари?

— Всё очень просто. Сейчас он немного уйдёт, и мы полетим за ним. Так сказать, на «подстраховке», — Маалан расправил небольшие крылья и направился за тяжёлую дверь. Остальные бесы, видимо поняв план умного чёрта, отправились за ним.

Глава восьмая

Гари вновь бежал по катакомбам, но в этот раз никаких криков не слышалось. Лишь тихий крик измученных грешников отзывался откуда-то из-за стен. Он думал о том, как здесь можно жить, ведь удушающий, сырой и затхлый воздух вперемешку со знойной жарой, исходящей снаружи, вызывает головокружение и плохое самочувствие после десяти минут присутствия. Но даже сильная головная боль, появившаяся из-за волнения и местной атмосферы, не сильно волновала Гари. Он, уверенно ступая по тёплым лужам пещер и даже пританцовывая, шёл к ангелу, дабы, наконец, объяснить все свои чувства. И только страх стать отвергнутым подбирался к его сердцу, как он его отвергал, понимая, что либо сейчас, либо никогда. Конечно, столь дикая уверенность вызывала некий дискомфорт, а прошлый опыт, что начинался такими же словами, окончился не совсем так, как надо.

Спустя пару минут Гари вновь выходил из-за дверей, отделяющих камеры от коридоров катакомб. В них, почему-то, никогда нет охраны, которая сможет предотвратить такие случаи, но одновременно приходит осознание: «А кого охранять? Души отсюда не убегут. Нет ни сил, ни знания куда бежать!».

Но все мысли отпали, как он увидел вожделенную деву, которая смиренно спала, оперевшись спиной на стену. Она лишь тихо сопела, будто маленький котёнок, и дрожала, не то ли от холода, не то ли от кошмаров. И только Гари подумал, что стоит её разбудить, как тут же отверг эту мысль. Она, наверное, очень сильно устала, и его попытки сказать ей что-либо, после того, как он оторвал деву ото сна, точно провалятся. Тогда «судья» уселся около решёток, рассматривая её прекрасное молодое тело: небольшая грудь второго размера, худой, прижатый к спине живот и длинные, нежные ноги, что уходили под складки испачканного хитона. Дрожащие, покрасневшие веки и мокрые, тонкие губы.

Неужели она вновь рыдала?

Эта мысль пробежала в сознании Гари. Ему ещё меньше захотелось её будить. Он уже думал просто уйти, но обещание, данное им самим, продолжало держать его здесь. Гари начал грызть ногти и весь чесаться. Покой покинул его тело, и он стал быстро ходить из стороны в сторону перед камерой.

— А, может, это действительно всё зря? Может, пойти в кабинет, да поделать свою работу? — говорил Гари про себя, то и дело кусая фаланги пальцев. — Всё! Успокойся! — «судья» ударил себя по щекам, более решительно проговаривая слова в голове.

Частые и громкие шаги, наверное, разбудили Стультиэль. Она стала медленно вставать, зевая и потягиваясь. А глаза Гари судорожно забегали, пытаясь не попасть во взгляд ангела. Но они встретились… Испуганный, вспотевший «судья», из рук которого выпадали листы бумаги со стихами, и прекрасный, но очень злой ангел, лицо которой скривилось в недовольстве. Она яростно оскалила зубы, а маленькие морщинки лба сложились домиком.

— Чего тебе, жалкий прислужник Дьявола?! — Стультиэль грозно посмотрела на растерявшегося Гари, что уже сел на колени, собирая стихи.

— Я… Я, прости, но у меня… Дело! Да дело… Давай так это назовём, — «судья» постоянно заикался и, не зная, что сказать, просто встал молча.

— Какое? Пытать меня будешь?! Ха! Только дай мне отсюда вырваться, и я вас всех разорву на маленькие кусочки! — Стультиэль стала бить решётки, которые полыхали огнём после каждого удара. Но она явно обессилена, ведь после нескольких толчков тело её упало на пол.

— Ой! Что с вами, давайте помогу! — Гари подбежал к решётке и неуклюже тянул руки к ангелу, дабы помочь ей встать.

— Пошёл вон! Сама справлюсь! — Стультиэль стукнула ладонью Гари. Удар хоть и не очень силён, но пальцы Гари почему-то стали «гореть», будто дотронулся до крапивы.

— Я просто пытаюсь помочь. — тихо сказал Гари себе под нос.

— Мне известны все ваши уловки! Уже пятьсот лет я попадаю сюда и каждый раз новые создания Мефистофеля, которые пытаются меня пытать. И ты не особенный, хоть и похож на человека. — Стультиэль закрыла светлые глаза и отвернулась к стене.

— Но, знаешь, я — настоящий человек. Человек с Земли и хочу тебе помочь, — Гари подошёл к клетке и, сложив руки за спину, попытался «достучаться» до ангела. И даже неуверенность заменилась на небольшое недовольство. — Я стараюсь быть хорошим и помогать всем, кто мне нравится.

— Ах да?! Тогда выпусти меня и дай мне закончить моё дело! — она вновь развернулась и, скаля зубы, подошла к прутьям. Ангел настолько близко к Гари, что он может почуять её приятное, мятное дыхание, будто оно исходило прямо с поля.

— Я так не могу… Как бы у меня такая работа, и если мне придётся тебя отпустить, то всё может закончиться плохо, как для меня, так и для тебя… — Гари чесал ладони, которые вспотели, будто он первый раз устраивается на работу. Переживания и страх заполнили его сознание.

— Тогда, ты обычный прислужник, который боится всех и вся! А теперь уходи! Иль… — она растерялась и запнулась в своей речи… - я не знаю, что сделаю! — после чего Стультиэль оторвалась от решётки и ушла в другой угол камеры, пытаясь не задеть лежащих на полу грешников.

— Ну почему ты такая… Я же просто пытаюсь… — Гари стал жевать слова, и всё, что он говорил, превратилось в несвязный бред.

- Такая?! Мой слух меня не обманул?! Я «такая», потому что пережила куда больше, чем другой человек или ангел! — она закинула длинные волосы за голову и, сжимая кулаки, нервно давила на Гари. — «Такая», потому что жизнь — это не только яркие счастливые моменты, как любовь, дружба, счастье! Она вообще не даёт тебе таких моментов! Жизнь лишь кидает в тебя дерьмом и говорит: «Сам разбирайся»! А в меня она кинула целую свалку, не дав ни единого совета! И ты спрашиваешь, почему я «такая»?!

— Всё, всё… Я понял… — Гари отошёл подальше от прутьев, в испуге, что она броситься на него, как дикий зверь.

— Ничего ты не понял… Говорю же, уйди! Я в печали… и в эти моменты могу себя не сдержать, — уголки её лица спустились, создавая печальную гримасу, что, наверное, отображала все чувства ангела. Опущенные руки, побледневшая кожа и уставший взгляд. Она будто иссякла, а все чувства вышли.

— Я согласен. Наверное, я никогда не смогу тебя понять. Всё-таки, ты — Его создание, а я лишь человек… — Гари сел в лужу, что скопилась на полу, не замечая её. — Но, знаешь, я хочу тебе кое-что дать… — он достал из сумки, которая висела у него за спиной, переливающийся флакон и протянул его Стультиэль. — Это «Эссенция ангела», слышал, что вы её едите. Думал, ты захочешь кушать…

Гари положил бутылочку за решётку, а после вновь вернулся в «свою» лужу. Ангел развернулась. Она переменно смотрела на великолепный флакон и на погрустневшего Гари. Неизвестно что творилось в тот момент в голове ангела, но даже её грозный вид, которым можно выжигать провинившихся людей, слегка облегчал. И на мгновение показалось, что она даже захотела улыбнуться, но её лицо всё также продолжало выражать ненависть. Но уже не как к врагу, а скорее как к обидевшему другу. Она подошла ближе, разглядывая «судью», чьё лицо склонилось к глади воды.

— Я… ах-х-х… не знаю я! — она закрыла рот рукой и глубоко вдохнула. — Всё так сложно!

— Знаю, уже сам устал от этого… Вечно лишь одни проблемы… — тихо говорил Гари, водя пальцем по луже. — На Земле у меня не нашлось ни одного друга, как оказалось… Я смотрел на свою могилу спустя полгода, и ты подумай, она уже вся заросла, а последний, кто на ней был, это старый гробовщик, прогоняющий шаловливых детей. А семьи, как таковой, у меня вообще…

Тяжёлых дней утрата вспоминается

Последних лет болезненных страданий,

Которые также над мною насмехаются,

Но достоин ли я таких терзаний?

Семья так рано дитя бросила

Вожделея новых чувств, эмоций, представлений.

Все перспективы и начиная разбросила,

Надеясь на мечт заветных исполнений.

Дитя себя корило, убивало,

Думая, что в том его вина.

В печали, горести всё проживало,

Веря, что хотя бы их мечта умна.

И последние слова прозвучали так печально, а с правого глаза Гари скатилась маленькая слеза, упавшая в грязную воду. А Стультиэль подошла ещё ближе к железным прутьям, и только она хотел протянуть руку к его лицу, как из-за коридора послышались странные крики.

Через пару мгновений чьё-то маленькое тело с тяжёлым, железным грохотом пробило закрытую дверь. Это — бес, у которого на голову плотно, наверное, насильно одет небольшой чугунный котёл, который он не мог снять. А вскоре, отодвигая сломанную, металлическую плиту, вошёл Мефистофель. Он глубоко дышал, будто разъярённый бык, а его пальцы хрустели, вожделея кого-то ударить. За спиной Воланда летали два других испуганных беса: Евлан и Маалан. Они махали руками, показывая, что они ничего не делали.

— Вот ты где! — Дьявол схватил Гари за шкирку и поднял в воздух. В его голосе послышалось злобное эхо и крайняя ярость. А красный цвет глаз воспылал так, что из-за него не видно всего лица Мефистофеля. — Я же говорил! ГОВОРИЛ!

— Я просто… мне нужно было… — Гари махал руками, стараясь вырваться из рук Дьявола. В его голосе послышался страх и испуг.

— Отпусти его! Иначе тебе конец! — Стультиэль бросилась к Сатане, но тот лёгким движением руки, даже не дотронувшись, отбросил её в другую часть камеры. Она с тяжёлым стуком ударилась о стену и бессознательно упала на пол.

— Не лезь! — Воланд повернулся к ослабевшему ангелу. — А теперь мы уходим! Гавлана заберите и попробуйте снять с него этот котёл!

Глава девятая

Сатана с силой толкнул дверь в его кабинет, так что громкий хлопок озарил даже соседние комнаты. Он, держа за воротник, нёс Гари, который даже не пытался вырваться, а спокойно висел в воздухе. Воланд грубо кинул «судью» в тот же старый стул, что со скрипом проехался по полу. Бросок отдался сильной болью, и Гари почувствовал привкус крови в носу и рту, что давно забылся в местной жизни. Но страх перед самим Дьяволом уже давно отпал, и он, с каменным лицом, сидел да смотрел в полыхающие глаза начальника.

— Это возмутительно! — кричал, нет, даже орал Сатана, расхаживая вокруг своего кресла и не думая о том, чтобы сесть. — Я же сказал тебе! Говорил, чтобы ты не пытался больше с ней общаться!

— Понимаешь, кому, как не тебе, знать, что люди всегда идут к своей цели, особенно если она связана с их древними желаниями, — дерзко ответил Гари и вальяжно разлёгся в стуле.

— Ты ошалел! — Мефистофель с силой ударил по столу, а на его руке высвободились когти зверя, что могли бы разорвать любую шкуру. — Что с тобой стало?! Неужели… — он успокоил голос и сел в кресло, сделав паузу в диалоге. Воланд всмотрелся в бледное небритое лицо Гари, которое выражало безразличие и абсолютное умиротворение. — Неужели, ты не боишься?

— А что, должен? Я не сделал ничего противозаконного, — Гари положил ногу на ногу и устало закатил глаза.

— Ты нарушаешь Его законы! — крикнул Сатана, указывая пальцем куда-то ввысь. — Знаешь ли ты, что если два существа из разных миров вступят в «связь», то они оба умрут!

— То есть, если я захочу с ней, то… — Гари подвинулся ближе к столу и привстал.

— Да! Вы оба умрёте, причём навсегда! То есть никакого перерождения, перехода в другой мир. Ничего! — Мефистофель оскалил зубы, а его лицо постепенно стало превращаться в каменную маску из образа ангела. Он глубоко вдохнул тёплый воздух и быстро выдохнул, после чего все метаморфозы стали сходить на нет.

— Но как так? Кто это придумал? — невольно вырвалось изо рта Гари, да с какой-то грустью и печалью.

— Он, кто же ещё! — вновь Сатана указал пальцем в потолок.

— Но зачем это нужно? — Гари взглянул на Дьявола и спокойно сел обратно.

— Затем, что, по приданию первородных ангелов, если два существа из разных миров соединятся, то получиться существо, которое будет сильнее, чем Он! — Мефистофель поднял глаза вверх и долго их не опускал, а после продолжил. — Но, возможно, это всё лишь легенды. Только существа всё равно умирают от таких контактов.

— А если это… — Гари ненадолго замолчал и увёл взгляд в стол. — Любовь… — тихо закончил.

— Подожди, что?! — Мефистофель опёрся руками на стол и подтянулся к «судье». — Вот этого никак не ожидал! Ха-ха! — Он громко рассмеялся и упал в кресло, а лицо Гари изобразило сильное смущение: покрасневшие щёки, смущённый взгляд и обильный пот на лбу.

— А что в этом такого?! — дерзко прервал смех Сатаны «судья» и грозно всмотрелся в него.

— Знаешь, люди всё-таки такие глупцы. Ты это поймёшь. Однажды, — Дьявол вытер лицо руками, после громко хохота и с цинизмом в голосе договорил. — В любом случае, моё терпение подходит к концу. И твои проблемы мне уже осточертели. А теперь уходи, я буду решать твою судьбу. Через два часа позову, буду оглашать вердикт. Понял? — Он хрустнул пальцами и потянулся на кресле.

— Да, я понял… — сухо ответил Гари и стал медленно уходить из кабинета.

И вновь «судья» открывал дверь в свой кабинет. Там его ждали бесы, которые стремительно кружили вокруг Гавлана. Он лежал, распластавшись на столе, тихо завывая от головной боли, а другие пытались ему помочь, но не знали как. Когда же Гари зашёл в комнату, они оторвались от Гавлана и полетели к нему, приветствуя «судью».

— Привет. — тихо сказал Гавлан, еле поднимая голову.

— Да, привет всем. — Гари прошёл по кабинету и сел за стол, смотря на больного беса.

— Ты чего такой грустный? Только не ругайся на нас, мы пытались сделать всё, что могли, — тараторил Евлан, подлетев к рабочему месту.

— Что вы сделали! — озлобленно крикнул Гари, отмахиваясь от бесов. — Теперь, возможно, это мои последние часы здесь! Меня отправят плавиться в адских котлах!

— Мы стояли на подстраховке, надеясь предупредить тебя, когда Сатана придёт. Но не удалось… — Евлан расстроенно пожал плечами и продолжил оправдываться. — Меф появился вообще из неоткуда, мы не успели среагировать. А потом Дьявол запихнул голову Гавлана в котёл, в котором он готовил нам еду…

— Это сейчас неважно! Меня отправят на вечные пытки из-за чувства, которое присуще всем людям! Аргх! — Гари бешено стучал по столу, надеясь выпустить всю злобу.

— Не думаю, что Сатана это сделает, — Маалан сел близь Гавлана и умиротворённо сложил руки за головой. — Не сегодня и не за это.

— А почему ты так думаешь? — Гари удивлённо раскрыл глаза и подвинулся к бесу.

— Внутреннее чутьё. Просто доверься мне и успокойся. Хорошо? — Маалан по-дружески постучал его по голове. А в сознании Гари почувствовалось умиротворение, будто он точно знал, что ему ничего не грозит. Волнения, переживания - всё отступило, и тяжёлый груз страха просто пропал.

«Судья» громко выдохнул и начал идти к единственному окну в комнате. Он опёрся локтями на железную вставку, что держала стекло, и надолго всмотрелся вдаль, где потолок пещеры соединялся с полом. Там, в красной пустоши, где вечно разносится молния, он смотрел на песчаные ураганы, что едва видны. Гари думал о том, какие грубые и невероятные существа там живут, ведь за полгода «судья» ни разу не покидал предродовую площадь замка, а тем более территории пустошей казались ему недосягаемым местом.

— Чего ты там выглядываешь? — Маалан подлетел к Гари и сел на подоконник. — Неужели, пустоши до сих пор тебя удивляют?

— Да, есть в них что-то необычное. Их будто вырвали из какой-то книги об постапокалипсисе, — «Судья» глубоко вздыхал, не оборачиваясь на беса. — Кто в них живёт? — наконец, он обернулся к Маалану, что просто сидел. Это немного странно, ведь они обычно что-то пьют или едят.

— Пустоши — это место отшельничества. Обычно там живут существа, что потеряли свои бессмертные души. Не знаю, как такое происходит. И эти существа не должны здесь жить, но что-то держит их физически-ментальную форму. Однако их тела проходят некоторые изменения… — Маалан замолчал и также уставился на далёкие земли, будто надеясь в них найти нечто, а после глубоко вздохнул и продолжил. — Они бессмертные уроды. Ни одно проклятие ни Сатаны, ни Его не могут их погубить, но и разума у них нет. Это дикие существа, и единственная их задача: найти человека или демона, да поглотить его силу, чтобы попытаться вернуть себе разум… — бес уныло поник головой и начал покусывать пальцы.

— Откуда тебе всё это известно? — Гари нагнулся к бесу и удивлённо сложил брови.

— Старые сказания, книги и личный опыт… Я пережил куда больше, чем мои друзья, но то дело прошлого. Сейчас же я хочу помочь тебе, ведь… — Маалан повернулся к Гари, слегка улыбнулся и кинул тихий смешок. — Неважно. Абсолютно неважно, что было в прошлом. Живём мы сейчас. И любовь — это чувство, которое даровано нам небесами и стоит хранить его, да не просрать.

— Глубоко. Ты действительно умнее своих собратьев, — Гари вновь устремил взгляд в пустоши. Он пытался понять, что творится в голове беса, ведь он как-то связан с этим, но как именно? Может, Маалан раньше жил там, а может у него там была своя пассия, но что-то не сложилось. Так много загадок. Так много недосказанности…

— А за что она тебе нравится? — едва слышимо спросил Маалан, не оглядываясь на Гари. Его слова оторвали «судью» от размышлений о прошлом беса.

— Ну, не знаю, наверное, какие-то дикие чувства зверя. Нельзя не отметить, что выглядит она великолепно. Худая талия, длинные ножки - всё, как полагается всем моделям, — Гари развернулся от окна и смотрел в комнату, где Евлан и Гавлан уже вновь накрыли стол, да поедали какие-то отбросы.

— Просто за внешность нельзя любить, — Маалан все также не отворачивался и продолжал смотреть в далёкие земли, выискивая что-то. — Если бы тебе нравилась только внешняя оболочка, то после того, как ты «выплеснешь» накопившееся, всё бы прошло. Но, как я вижу, ничего не изменилось. Или я не прав?

— Да, наверное, ты опять прав. Ну, тогда, то какая она... Она. — Гари запнулся и не знал, что ему сказать и какие слова подобрать.

— Дерзкая, непоколебимая, может даже сильная. Ты это хочешь ответить? — Маалан тихо и безумно хихикал, обращаясь к «судье».

— Ну, да. — Гари неуверенно ответил и встал поближе к бесу.

— Ты хочешь, чтобы она доминировала, была главной, правильно?

— Откуда тебе это всё известно? Бесы умеют читать мысли? — «судья» легко толкнул в спину Маалана.

— Если бы! — чёрт засмеялся громче, а после шептал. — Бесы должны быть экспертами в человеческих эмоциях и чувствах, иначе их не совратить. Я долго практиковался, дабы у меня это получилось, но другие… — он обернулся назад и посмотрел на Гавлана с Евланом, что не могли поделить старый котёл с пахучей жидкостью. — Им не до этого…

— Но ты же ничего не знаешь обо мне? Как ты.

— Ты жил в детском доме, верно? — Маалан резко прервал Гари и развернулся вновь к окну.

— Там над тобой издевались, потому что жители таких мест иногда страшнее, чем демоны в нашем «прекрасном» Аду. Ты же писал стихи и пытался рисовать, пока там жил?

— Невозможно! Как ты? — Гари широко раскрыл рот и опустил руки, будто мышц в них не было.

— За это над тобой и смеялись. И в определённый момент, твоё подсознание приняло боль и унижение. Тебе захотелось больше. Так и появился твой фетиш на доминирование другой стороны, — Маалан, наконец, взлетел с окна и направился к другим бесам. Выхватив из котелка небольшой кусочек еды, он закинул его в рот, да сел в кресло Гари. — Вообще, можно долго раздумывать над темой фетишей. Я их считаю естественным складом жизни, может даже, Его провидением. Основная цель человека — это продолжение рода, а как можно рожать детей, если люди в основном не нравятся друг другу. «Этот косой, другой толстый!» — вот мысли, которые рождаются в голове многих. Но внутри мы можем в них влюбиться, за счёт их необычных, иногда ненормальных привычек или экстравагантной внешности. А потом у них должны быть дети, но в современном мире всё как-то по-другому.

— Наверное, ты прав. Никогда об этом не задумывался. А теперь прошу тебя, мудрец, свалите с моего кресла! — Гари дружелюбно улыбнулся и тихо усмехнулся, а Маалан встал с кресла и наигранно предложил сесть в него хозяину.

Евлан достал карты из-за спины, и они решили просто потратить время, ожидая вызова Дьявола, который будто не торопился. Гари также присоединился к игре, но получалось у него откровенно плохо. Он постоянно проигрывал, однако «судья» кидал карты не ради победы, а чтобы побольше пообщаться с столь занимательными собеседниками. Отыграв несколько партий в «подкидного дурака», на столе вспыхнул огонь, из которого вырвалось маленькое изображение Воланда.

— Гари, через пять минут у меня! — громко сказала голограмма и, сгорая в том же ярком пламене, исчезла.

— Ну что, ребят. — на слова «судьи» обернулись все бесы и внимательно вслушались в то, что он говорит. — Может быть, это наша последняя встреча, и мне придётся отправиться в адскую пучину. Так что, напоследок, скажу вам, вы крутые! Если бы не ваши шутки, развлечения, да и помощь, то точно свихнулся бы!

— Спасибо, Гари, — ответил Маалан, делая поклон в воздухе, который повторили и другие бесы. — Но нам ещё придётся не раз увидеться, ведь тебя не уволят.

— Надеюсь, надеюсь. — через вздох сказал Гари и начал открывать дверь, уходя к Сатане.

Через несколько минут «судья» сидел перед, сложившим на столе руки, Воландом. Глаза его поутихли, а испарины на руках и голове пропали. Он положил голову на ладонь руки, которая опиралась на стол. Расслабленное лицо, что выражало смешанные эмоции, никак не менялось с ходом времени. Мефистофель явно никуда не торопился, так как пугающе молчал и собирался начинать разговор. Гари же просто не знал, что сказать, но не из-за страха, а потому что ждал определённую фразу: «Гари — ты уволен!» и не хотел портить момент. Таким образом они просидели около десяти минут.

— М-да. — медленно тянув звуки, будто выпив, начал Дьявол. — И что мне с тобой делать?

— Уволить, — сухо и быстро ответил Гари.

— Не хочу. Просто не хочу. Сегодня день рождения Сатанизма, так что это было бы как-то неправильно. Праздник всё-таки. Да и работник ты хороший.

— Тогда не увольняйте.

— Тогда ты будешь ходить к ангелу, а мне это не нужно, — Сатана покачал головой и уткнулся взглядом в пустой стол.

— Почему вам это не нужно? Может мы найдём компромисс? — заразившись безвыходным тоном, что звучал в голосе Мефистофеля, спрашивал Гари.

— Ну, смотри, если ты будешь общаться с ангелом, то Он лично придёт сюда. И тогда всем не поздоровится, а больше всего мне, за то, что такое допустил, — Дьявол опустил уголки рта и с грустным взглядом смотрел на Гари. Он, в свою очередь, абсолютно не понимал такого настроения у Воланда, ведь ему не присуща грусть, от слова «совсем».

— А что если я возьму всю ответственность? — «судья» приподнялся на стуле и подвинулся к Мефистофелю.

— Ну, возможно. Но неужели ты её настолько сильно любишь? — Дьявол слегка поднял брови и всмотрелся в глаза Гари.

— Не знаю точно, насколько сильно, но такого шанса я не хочу упустить. Слишком много их было уже пропущено, — воодушевлённый голос Гари пронёсся по комнате.

— Ну, хорошо. Есть один вариант. — Сатана согнулся под стол и послышался шум бумаг и канцелярских принадлежностей, которые быстро перебирали. — Ха-ха! Вот! — он вытащил желтоватый старый свиток, что мог рассыпаться прямо в руках.

— Древнее заклинание? — изумлённо спросил Гари, пытаясь прикоснуться к письменам.

— Нет конечно! — Мефистофель отдёрнул свиток и ударил «судью» по рукам. — Я что похож на колдуна? Нет! А это договор о сделке со мной. Предлагаю тебе полную свободу действий с тем ангелом, но вся ответственность перед Им. То есть, если Он придёт сюда, то сам будешь выкручиваться.

Гари раскрыл свиток, который ему протянул Мефистофель, и попытался его прочитать, но всё написано на латыни. Он знал, что доверяться Сатане в подписание сделок - это самоубийство, но Дьявол, вроде, его друг и начальник. Да и к тому же, договор написан на латыни, которую Гари должен был выучить за полгода работы здесь. Только вот экзамен по ней ему удалось сдать только благодаря знанию, какие слова спросит начальник на опросе. Поэтому все, что написано в свитке, превращалось в бессвязный бред, в котором ему удалось узнать слова: Дьявол, сторона, ответственность и подпись. Но Гари в любом случае недолго метался, а в надежде на дружескую доброту решил подписать договор.

— Хорошо, я подпишу его. Где перо и чернильница с кровью? — «судья» стал рыскать глазами по столу, в поисках нужных ему предметов.

— Ты идиот? — Мефистофель удивлённо посмотрел на Гари и покрутил пальцем у виска. — Какие, на хрен, перья и чернильница? Ты умер в XV веке? Вот тебе ручка, да подписывай ей, — Сатана поджёг воздух и из полыхающего огня достал металлическую ручку, на которой золотой гравировкой написано: «Темнейшему». Гари неуверенно взял её из рук Мефистофеля, боясь обжечься, но она оказалась холодная, как кусок железа на морозе, и размашисто нарисовал закорючку в форме извивающегося хвоста.

— Отлично! А теперь иди по своим делам, больше не задерживаю. — Сатана свернул бумагу и положил её обратно в стол, а Гари, с радостным лицом, направился к себе в кабинет, надеясь прихорошиться к предстоящему свиданию.

Глава десятая

Тёмные коридоры катакомб и душный воздух, вперемешку с сыростью, - вот что окружало Гари. Он быстрым шагом шёл к решёткам, надеясь быстрее увидеть лицо своей любви. И даже привычный наряд, в форме старого плаща, сменился чёрным пиджаком с белой рубашкой. На руки «судье» вздумалось надеть белые перчатки, как у крупье в казино, но лакированные туфли остались неизменны. Ему казалось, что лучше, чем сейчас, он выглядеть уже не будет, поэтому уверенность переполняла его сознание. Хоть и страх быть отвергнутым всё ещё оставался.

— Что же мне сказать? А ещё лучше вопрос: что мне сделать? — говорил про себя Гари, стоя пред новой, сверкающей железным отблеском, дверью. Он очень хотел открыть её, да вновь встретиться с Стультиэль, но внутренние распри между реализмом и романтизмом не давали ему просто коснуться железного кольца.

Так Гари простоял около пяти минут, пока из-за каменного углубления позади ему не увиделись странные отблески жёлтого и синего цвета. Он решил подойти, надеясь встретить Маалана и спросить у него: «Что же мне делать?». Но, когда «судья» заглянул туда, ему увиделся только странный бес, который совсем не похож на Маалана.

— Что ты тут делаешь! — Гари толкнул в стену чёрта и грозно посмотрел на него.

— Я тут, просто, понимаете… — тараторил бес, а после стал растворяться в воздухе, будто призрак.

— Эй, где ты! — крикнул «судья», крутя головой во все стороны, пытаясь найти злосчастного чёрта, но тот просто пропал, и он остался вновь один.

В его голове промелькнула мысль: «кто это мог быть?». Хоть бесы обычно всюду, но этот показался каким-то необычным: глаза, как у Маалана, лицо, будто украденное у старца, и голос, который не отзывался эхом в пустых коридорах. Гари стал метаться по комнате, надеясь найти хоть какую-то зацепку, но всё напрасно, он просто исчез без следа. И чем больше «судья» искал, тем больше ему казалось, что это была лишь галлюцинация его расстроенного разума.

— Не может этого быть! — промелькнула в голове Гари мысль, отозвавшаяся тихим «нет» вслух. — Я дотронулся до него! Я видел этого беса! Может мне стоит уйти?

Последняя мысль начала понемногу захватывать ум «судьи», и через несколько мгновений его уверенность в ней закрепчала. Он только развернулся, в надежде придти попозже, но из-за двери, вместе с тихим сопением и смиренным воем мучеников, послышался голос Стультиэль. В этот момент все размышления о каком-то бесе ушли, и Гари прижался к двери, подслушивая слова ангела.

— Знаешь, я любила его, в прошлом, но сейчас, после стольких лет, мне кажется, что пора отринуть прошлые убеждения, — она говорила это кому-то своим нежным голосом, изливая все переживания, накопленные в душе.

— Когда я жил на Земле. — сиплый и удрученный голос послышался в ответ. — Боль любви меня также задела. Даже больше тебе скажу, я умер из-за неё. Бросился спасать её из-под летящих строительных балок… и не успел спастись сам.

— Ты сделал всё правильно! Разве это не настоящая любовь?! — восторженно прикрикнула она.

— Ха-ха… если бы. Она не пришла на мою могилу. Ни разу. А через пару месяцев нашла другого мужчину и жаловалась ему, что я не был нужен ей. Не бросала она меня только из-за желания вытащить побольше денег и новые подарки. Мне показывали это сами демоны, желая принести страдания, но, находясь здесь, заточённый в вечных размышлениях, я понимаю, что это урок жизни. Жестокий и болезненный, но разве не для этого существует Ад. Здесь мы должны учиться на своих ошибках, познавая мир в действительности, — а после его голос оборвался, и только тихие всхлипы послышались от него.

— Ну, не печальтесь так. Всё будет хорошо! — Стультиэль подбадривающе отвечала неизвестному, наверное, припав к нему. — Однажды мы все отсюда вырвемся.

— Куда? Ад, Рай, Чистилище, Земля — неважно. Увидев тебя, я понял, что страдания, которые приносит любовь, — никогда не пропадут. Призирая этот мир, мне хотелось бы исчезнуть. Сгинуть, чтобы никто не нашёл, но души наши бессмертные, и жизнь с этой болью тоже никуда не пропадёт, — громче и яростней говорил неизвестный. — Это чувство ненавистно мной. Хотел бы я избавиться от него, но оно существует во всех мирах и забирает твой разум, как бы ты его ненавидел. Наверное, это Он издевается над всеми живыми существами. Принося им слабое счастье, а после вырывая из твоей души все силы и желания, убивая тебя не только снаружи, но и изнутри.

— Как ты можешь его так отвращать, это прекрасное чувство? Неужели ты не хочешь вернуть свою музу, желая прикоснуться к ней вновь?

— Хочу. Хочу. Но и угнетает меня одновременно. Это будто божественный наркотик, который преследует тебя всюду. Ты влюбляешься и чувствуешь бурю эмоций. Кажется, твоему блаженству нет предела. И тут всё оканчивается… твой «наркотик» ушёл, а «похмелье» остаётся. И это самая мощная зависимость в мире. Ты захочешь вернуться, сделаешь всё ради этого человека… но потом ты разочаровываешься, оставаясь с желанием прекратить эти мучения… — он громко завыл и обессиленными руками застучал по полу.

— Нет, не может этого быть! Сам Он даровал нам любовь! Она заставляет нас жить, нести добро и развиваться, ради другой половинки! — Стультиэль прибавила тона и будто решила надавить на неизвестного.

— Ради забавы, — его вой прекратился, и лишь короткий, но пронзительный возглас послышался, а после он затих, будто мертвец, и голос просто пропал.

Гари устал от этих подслушиваний и, будто его здесь не было, зашёл в камеру. Стультиэль сразу бросилась ему в глаза, ведь она единственная, кто выделяется из всей темноты и серости этого места. Ангел всегда сияла слабым светом, как догорающая свечка в мраке, что и привлекало к ней взгляд. Она также оживилась, когда «судья» вошёл в комнату, будто долго его ждала. Стультиэль встала с пола и подошла к ржавым решёткам, устремив свои очи на Гари. Она улыбнулась и поцеловала «судью» в щёку, а после вложила ему в руку пустой флакон, который он приносил.

— Спасибо. — Стультиэль отвернула взгляд в пол и слегка покраснела.

— Не ожидал, — ответил удивлённый Гари, потирая поцелованную щёку. — Кстати, я хотел тебе кое-что предложить…

— Что? — всё также нежно улыбаясь, она добродушно поглядела на «судью».

— Я хотел бы, если ты не против конечно, ну, знаешь. — Гари замешкался и начал топтаться на месте, перебивая весь разговор мычанием и вводными словами.

— Что? Прошу давай быстрее! — она толкнула его в грудь и захихикала.

— Ладно. — Гари тяжело выдохнул и быстро крикнул. — Пойдёшь на свидание, — в его голове началась буря мыслей и эмоций. Он чувствует себя счастливым и смущённым, ведь смог пригласить её, а ещё сделал это как последний идиот.

— А? Да ладно! — ангел улыбнулась шире, а на лице Гари вышел обильный пот. Руки задрожали, и в голове лишь мысль: «Она сейчас засмеётся надо мной. Ой, идиот!». — Хорошо, то есть ты думаешь, что всё так просто? — продолжила Стультиэль, отойдя от прутьев.

— А что не так? Что-то не то? — зубы Гари стали стучать друг об друга, будто в дикий мороз, а ноги подкосились, так что стоял он из последних сил.

— То есть сначала ты меня сюда посадил, а потом думаешь, что после того, как один раз помог, я должна отдаться в твои руки?! Ещё чего! — ангел отвернулась от «судьи» и топнула ногой после последней фразы.

— Да, но не мой был приказ тебя сюда посадить, таков закон. — неуверенно, в пол говорил 

Гари. — И была бы моя воля… Хотя она у меня есть! — он стал копаться в пиджаке и вскоре нашёл кривое металлическое кольцо, на котором несколько старых ключей. Гари вставил судорожно, ища нужный, а в это время Стультиэль, будто случайно смотревшая из-за плеча на него, улыбалась.

Через минут он, наконец, нашёл ключ, который вошёл в скважину, и со скрипом повернул его. Ржавая дверь из прутьев раскрылась, и он сразу же вошёл, пытаясь не наступить на мучеников. И только Гари посмотрел на спину ангела, как она развернулась и бросилась к нему. Он испугался и прикрылся руками, но оказывается, Стультиэль хотела его крепко обнять. И лишь после нескольких мгновений, Гари понял это и сложил руки за её спиной. «Судья» будто потерял сознание, в его голове нет абсолютно ничего, кроме чарующего запаха тела и одежды ангела. Он закатил глаза и расплылся в этих объятьях.

— Я не надеялась. — шепнула она в плечо Гари, сжимая его всё сильнее.

— Почему?

— Потому что думала, что я больше не встречу любовь. — с её глаз слетела маленькая слеза, что упала на ботинок Гари.

Глава одиннадцатая

Действия следующего месяца развивались стремительно. Стультиэль переехала жить к Гари, в его тесную, но уютную комнатушку, что стояла недалеко от кабинета «судьи». Она знала, что не может уйти из Ада, потому что не подписала никаких актов об депортации, но ангел и не хотела… Хоть желание уйти в Рай у неё было, разве что только с Гари, который чем-то её привлёк. Может его доброта, может внешность, а может всё вместе.

Гари же, наконец, нашёл умиротворение в душе, ведь он так долго этого ждал, и вот оно у него. Для радости ему больше ничего не надо, кроме как видеть её в одной комнате с ним. Однако одна вещь его волновала, это тот самый бес. Его глаза казались Гари всюду. Иногда он думал, что это Маалан, а когда ему хотелось догнать их, они будто дверь в конце коридора каждого сна. Она либо пропадает в последний момент, либо до неё просто невозможно добежать. Но всё забывалось, как Гари видел свою любовь…

Хоть в Аду и нет никаких мест для развлечений, но довольно часто, после работы, «судья» устраивал романтические свидания в замке Сатаны. Бесы приносили еду с земли, оборачиваясь в людей, а также воровали у других ангелов, что случайно забрели сюда, конечно же не рассказывая этого Гари.

И на одном из последних свиданий произошёл такой диалог.

— Прекрасный суп, не правда ли, дорогая? — Гари крутил грязной ложкой, смотря в лицо возлюбленной.

— Да, всё великолепно. — она печально уткнулась в пустую тарелку и начала тихо стучать об неё ложечкой.

— Что-то не так? Ты сегодня необычно грустная? — подвинувшись чуть ближе, Гари провёл рукой по её щеке.

— Знаешь, эти железные тарелки, тёмные коридоры, маленькие комнатки и вечные крики снаружи - они угнетают меня. Я счастлива, но иногда, вечерами, мне вспоминаются райские угодья. Там всегда такая лёгкость, запах нектаров… Но, одновременно с этим, всплывает в сознание и он, — Стультиэль с силой бросила ложку в тарелку, которая отозвалась громким звоном железа.

— Кто? Неужели Этот? — Гари устремил взгляд в потолок комнаты, подняв указательный палец.

— Да что! По кому точно не скучаю, так это по Нему. Его солнечный лик на небесах можно увидеть отовсюду, если поднять голову, а ещё Он не помог мне! — Стультиэль толкнула пальцем многострадальную ложку, и она недолго покаталась по миске.

— Так, подожди, я ничего не понимаю! О чём ты говоришь? — Гари слегка повысил голос и, с вопросом во взгляде, посмотрел на деву.

— Я же не рассказывала тебе! Анимоэль, из-за него я теперь здесь! Он должен был стать моим мужем. Я влюбилась в него, однажды увидев его. Это была любовь с первого взгляда, иначе объяснить это не могу, — Стультиэль сложила руки у сердца. — Я стала ждать нашей свадьбы. Мы с подругами ходили выбирать платье, а ещё мне пришлось сходить к Нему, чтобы попросить благословление, и Он его дал. А прямо перед торжеством Анимоэль пропал.

— Подожди, мы что будем весь вечер твоего бывшего обсуждать?! — в голосе Гари слышались нотки обиды.

— Ну что ты?! — она подвинулась чуть ближе к столу и протянула руку к Гари, пытаясь его потрепать за волосы. — Я просто хочу излить кому-то душу! Разве не для этого мы с тобой общаемся?

— Ну, наверное, ты права, — он взял её руку и поцеловал, вдыхая приятный запах духов.

— Тогда, я продолжу, — и не дожидаясь ответа, Стультиэль начала рассказывать свою историю дальше. — Анимоэль пропал, и я в беспокойстве стала метаться по всем небесам, стараясь его найти. Но нигде ангела не было. И все не придали этому значения. Подруги говорили мне: «Да вернётся он, не мог же просто сбежать! Всё-таки Анимоэль тебя тоже любит». Его не было три дня, и я действительно испугалась по этому поводу. Мне пришло в голову пойти к Нему, надеясь, что Он даст ответ. Но секретарь-архангел просто не пустила меня, сказав: «Он очень занят, Ему не до тебя! Может быть позже».

— То есть, весь Рай просто забил на тебя? — Гари достал зубочистку из кармана пиджака, что пришёл на замену его рабочему халату.

— Да, представляешь! — она развела руками, а после стукнула железную миску, сбросив её на пол. — Я долго думала, где Анимоэль может быть. Слетала в Чистилище, но там его не было, никто из людей там не видел ангела. На Землю он не отправлялся, об этом специальную справку и выписку делают в канцелярии Рая. Остался один вариант. Только я прилетела сюда, как меня встретил твой начальник.

— Я всегда знал, что он очень приветливый человек. Демон. Эмм… блин, какого Дьявол рода? — Гари глубокомысленно замычал, перебив Стультиэль.

— Это сейчас вообще неважно! Мефистофель меня встретил, проводил к себе во дворец, дал испробовать «эссенции демона» - ужасная вещь. Пахнет как отбросы, а ещё жжётся сильно.

— Я когда к тебе в первый раз пришёл, то был под этой эссенцией. — Гари потянулся на стуле, выйдя из раздумий, и бросил зубочистку в свою тарелку.

— Помню, от тебя воняло как от помойки, — они громко рассмеялись, хотя Гари явно смущался тем случаем, пытаясь увести взгляд в пол.

— Так что ты там рассказывала?

— Так вот, Сатана меня встретил, спросил, зачем я здесь. Ну я ему и рассказала всю ситуацию. А он ответил мне: «Твой муженёк сейчас на окраине пустошей, пойдем, сходим к нему». И когда мы, наконец, добрались до туда, меня встретил лишь тёмный ангел, совращенный сладкими речами Мефистофеля. Анимоэль не помнил меня, а когда увидел, захотел убить, как нарушителя границ. Дьявол же лишь громко рассмеялся и попытался выгнать из Ада. Но ты меня знаешь. Я не сдаюсь. Моё замутнённое сознание не придумало ничего лучше, чем попытаться убить Сатану, дабы он вернул мне моего мужа. Правда, Мефистофель оказался сильнее… — она потёрла свои руки, на которых Гари видел маленькие шрамы, когда Стультиэль раздевалась.

— И ради этого ты каждый год, в течение пятисот лет, приходила сюда? Чтобы попытаться убить Дьявола? — удивлённо спрашивал Гари, всматриваясь в сияющие глаза ангела.

— Да. Знаешь, мне только сейчас показалось, что это была плохая идея. Ничего бы я не добилась, но я была на эмоциях, это всё объясняет!

— Все пятьсот лет?

— Да, все пятьсот лет! Неужели в этом есть что-то плохое? — она нахмурилась и сжала руки в кулаки, а за стеной послышался чей-то крик, в котором можно услышать: «Где котёл с рисом? В смысле съел?! Ты либо сейчас побежишь, либо я этот рис у тебя из твоего жирного пуза достану! Руками. Без вазелина!»

— Опять они что-то не поделили, — Гари глубоко вздохнул, обернувшись к источнику шума. 

— А тебе не стоит так переживать, — он обернулся к ангелу и утёр салфеткой, что лежала сложенная у него в грудном кармане, её прекрасное личико. — За твою абсурдность я тебя и люблю!

Они тихо похихикали, а после, наконец, встали из-за столов, направившись в свою комнату. Через несколько мгновений в импровизированный ресторан залетел Евлан в поварском колпаке. У него в руках наполовину полный котелок, от которого пошёл запах протухшего лука.

— Дамы и господа, — бес закрыл глаза, говоря в пустую комнату. — Встречайте великолепный ризотто от нашего шеф-повара Гавлана! — Евлан открыл очи и увидел лишь раскиданные столовые приборы, пару мисок, одна из которых лежала на полу, и испачканный, деревянный стол с парой стульев.

— И ради кого распинался. — чёрт развернулся к двери и крикнул. — Гавлан, забирай свой вонючий рис.

— О, как раз вовремя, а то я снова проголодался!

Глава двенадцатая

Гари сидел за своим привычным рабочим местом, расставляя небрежно печати в папки. Очередь не прекращалась, а голова «судьи» уже начала гудеть от усталости.

— Что сегодня произошло? Чего так много клиентов? — Гари обратился к бесам, что сидели под столом, при этом не отрываясь от папки с делом.

— Так сегодня фестиваль каких-то рок-музыкантов, — оторвавшись от карт, ответил Маалан.

— Вторжение что ли, называется, — задумчиво ответил Гавлан. — Нет, Вмешательство, вроде так называется. Там, в общем, отменили правила разлития алкогольных напитков. И вот там даже нам страшно было, когда мы туда пошли людей совращать. Хуже Ада, короче.

— Да, вот они и дохнут там, как мухи, — колко добавил Евлан, подзывая бесов продолжить игру.

— Получается работы на целый день. — Гари поднёс руки к голове и стал растирать больные глаза.

Лишь через пять часов «судья» смог освободиться. И только он хотел бежать к себе, дабы вновь встретиться с Стультиэль, как на его столе появился огонь, из которого говорила голограмма Сатаны.

— У меня, через пять минут. Без промедлений! — после чего огонь возгорелся ярче и быстро пропал.

Ковыляя ноги и проклиная в голове свою работу, Гари шёл через коридоры в кабинет Мефистофеля. А позади ему всё казались те странные глаза, что отпускали его только при встрече со своей возлюбленной. Он теперь вечно оборачивается, пытаясь их застать врасплох, но видит только растворяющуюся дымку синего и жёлтого цвета.

Вскоре «судья» вновь открывал тяжёлые двери, что будто из чистого чугуна. Там его ждал Сатана, перебирающий старые свитки и какие-то амулеты. Гари подумал, что он не вовремя, и хотел уже убежать, скрываясь от взгляда Дьявола. Но тот позвал «судью» в последний момент.

— Ох, судья, проходи, мне просто надо кое-что разобрать. Всякие контракты, древние амулеты зла. Ну, знаешь, рутина, — Мефистофель небрежно бросил все бумаги и амулеты в ящик стола и стал подзывать Гари к столу.

— Что от меня надо? — «судья» уселся на неудобный стул и, не подбирая слов, быстро спрашивал начальника.

— Не торопись, спешить нам некуда, целую вечность здесь жить как-никак.

— Может, по делу будите спрашивать? — Гари положил руки на стол и громко застучал пальцами.

— По делу. Хорошо. Ты мне должен полугодовой отчёт о работе, а также написать характеристику бесам. Понял? — Воланд подвинул к «судье» стопку белых листов бумаги и предложил её, показывая на неё руками.

— Всё? Я могу идти? — схватив бумагу, что рассыпалась на листы у него в руках, тараторил Гари.

— А поговорить с начальником? Мне вот интересно, как у тебя дела с тем ангелом, — Сатана, насмехаясь, оскалил зубы.

— Всё нормально. Мы живём, общаемся. Всё хорошо, — Гари уже стоял у двери и пытался столкнуть этот тяжеленный монолит.

— А как же история с Анимоэлем? — Дьявол тихо похихикал, а Гари резко обернулся, оставив дверь, которая тяжело хлопнула после щелчка Сатаны. «Судья» явно не ожидал такого вопроса. С нарастающим любопытством, Гари подошёл вновь к стулу и сел, вглядываясь в Воланда. — Неужели она тебя не разочаровала? — согнувшись к столам ящика, продолжил Мефистофель.

— Мне показалось, что всё нормально… — Гари неуверенно ответил, съедая половину букв.

— Ха-ха! — Сатана припал к столу и пару раз похлопал его, пытаясь сдержать смех. — Ты даже не представляешь, что произошло тогда.

— Может вы мне расскажете?

— Я?! — Дьявол приложил руку к груди и вновь рассмеялся, но в этот раз тише. — Меня называют воплощением зла и обмана! Неужели ты мне поверишь? — он ненадолго замолчал, стуча пальцами друг о друга. Гари же, не поняв, к чему ведёт Мефистофель, собирался уже уходить, но вдруг Воланд продолжил. — Зато знаю, кто тебе поможет…

— Давайте закончим уже эти игры, прошу! — рассержено сказал Гари, зависнув в полу сидячем состоянии.

— Ну конечно, — Дьявол силой усадил «судью» обратно в стул. — Слушай внимательно. Близь пустошей есть аванпост, там ты найдёшь Анимоэля. Всё у него и спросишь.

— Он же обезумел! — нервно вырвалось из уст Гари. Его глаза забегали, а на лбу вышел слабый пот. — А если ему захочется меня убить?!

— Во-первых, ты старший судья, твой статус выше, чем у сторожа пустошей. Во-вторых, он не посмеет ничего сделать, если я ему отправлю одно послание. В-третьих, когда туда попадёшь, всё сам поймёшь.

Мефистофель подмигнул ему и указал на чугунную дверь, что сама стала открываться. Гари же надолго задумался над вопросом: «А нужно ли мне это?». Внутреннее чувство самосохранения, а также такого дикого и древнего чувства, как страх. Его передёрнуло, но любопытство также не отпускало. На секунду Гари даже показалось это неплохой идеей, ведь так он сможет узнать больше о своей возлюбленной. Но и сладкие речи Дьявола, которые заставляли подумать о том, что не всё «чисто» с этой ситуацией.

Через полчаса «судья» вернулся домой, где его ждала Стультиэль, вместе с накрытым столом. На небольшом деревянном кругляшке ютился горячий суп, от которого шёл тёплый дымок, поджаренная, румяная картошечка и несколько железных мисок со слипшемся рисом. Хоть от них и прекрасно пахло, но Гари смутило, что на картошке видны тёмные глазки с крупными остатками кожуры, а на гладе щей плавают пузырьки жира.

— Проходи, Гари! Мы тебя уже целый час ждём, — ангел вытерла руки полотенцем и села за стол, подзывая к нему Гари. — Сегодня готовила я, представляешь!

— Не советую суп. Я не видел, как она его готовит, — шепнул Гавлан, спрятавшись за спиной «судьи». — Кстати, подогревали всё не раз.

— Я всё слышу! — Стультиэль громко стукнула ногой и зашла за спину Гари. — Не слушай его! Всё очень вкусно, уверяю тебя.

— Не хотел бы тебя обидеть, но ты же, наверное, готовишь в первый раз. Может во второй, — тихо говорил Гари, стараясь подбирать слова и не обидеть ангела.

— И что?! У Него вообще целую вселенную с первого раза удалось сделать! Садись, давай! — она похлопала по столу, активнее подзывая возлюбленного к столу.

— Конечно, уже сажусь.

Он отодвинул стул и присел на него. Первым, что бросилось ему в глаза, была картошка, и Гари решил испробовать именно её. Воткнув погнутую вилку в мягкий клубень, он медленно подносил его ко рту. Откусив маленький кусочек, чтобы просто проверить на съедобность это блюдо, Гари показалось, что картошечка слегка пересоленная, но, в целом, она оказалась очень сочная. Суп же пресноват, так как в нём маловато овощей и мяса, а рис слишком сладкий, будто кто-то просыпал сахарницу на него. Однако Гари не хотел смущать ангела и сказал: «Всё было вкусно, спасибо!». Он поцеловал её в щёчку и отправился в кровать. Вскоре Стультиэль также присоединилась к нему, а бесы с недовольными лицами стали убирать всё со стола.

Они лежали в обнимку на небольшой койке, из-за чего одна нога Гари спадала на пол. Стультиэль упёрлась лицом к нему в грудь и медленно дышала. Им не хотелось говорить. Одних прикосновений достаточно, чтобы передать их счастье. Гари смотрел в потолок, иногда опуская голову в сторону Стультиэль. Она же слушала сердцебиение возлюбленного, почёсывая его шею. В этот момент они перестали слышать и шум перетекающей лавы, и стук железных мисок из другой комнаты, и писк, вечно доносившийся с улицы. Сон понемногу захватывал Гари, и вскоре он заснул. Стультиэль продержалась недольше, да последовала за ним в царство Морфея.

Глава тринадцатая

Гари с широкой улыбкой на лице шёл на своё рабочее место, надеясь как можно скорее закончить работу и вернуться в объятья своей бесценной. Но перед железной дверью, опираясь рукой на стену, преграждая путь, стоял Мефистофель. «Судья», не понимая причины его присутствия здесь, с удивлёнными глазами подошёл к нему.

— Что вас заставило прийти сюда самому? — встав в паре шагов перед Сатаной, спросил Гари.

— Хочу тебе помочь, придурок! — уверенным голосом ответил Дьявол, тихо хихикая.

— Чем? Что вы хотите сделать? — Гари, недоумевая, расставил руки и попытался пройти в кабинет.

— Не стоит, — Воланд оттолкнул «судью» и не дал ему пройти. — Сегодня у тебя выходной.

— Неужели? А я-то думал, что внеплановых выходных тут не существует. Тогда, я пошёл, — Гари развернулся и только хотел шагнуть в сторону дома, как Дьявол схватил его за плечо и развернул.

— У тебя другое задание. Отправляйся к Анимоэлю, спросишь у него про свою «возлюбленную».

— Но зачем? Я не хочу этого. Мне и так всё понятно… — «судья» искренне желал уйти, но гневный взгляд Мефистофеля держал его на месте.

— Не понимаешь. Ладно, это мой приказ! — по-командирски крикнул Сатана.

— Но это не входит в мои обязанности! — опустив руки, умоляюще произнёс Гари.

— Я решаю, что входит, а что нет! — Мефистофель щёлкнул пальцами и перед ними появился ярко-красный портал, будто ведущий в бордовую пустоту. — Проходи. Короткий путь для надоедливых сотрудников.

— Ладно, так и быть. — Гари аккуратно шагнул в круглый портал и тут же оказался на улице.

Он стоял на сгорбленном каменном массиве, а чуть поодаль он переходил в красный песок, уходя в бесконечную пустошь. И около этого перехода, в углублении вроде пещеры, что располагалась справа от Гари. Там горел тлеющий костёр, что вот-вот затухнет, а перед входом, на крупном камне, сидел тёмный ангел с поломанными крыльями. Он опёрся ладонями на навершие меча, а его лицо, что прикрыто каменной маской, схожей с той, которую носит Сатана, смотрит в сторону горизонта. Меч же выглядит так, будто им не пользовались уже очень давно: тупое лезвие с множеством засечек и грязный эфес, перемотанный пожелтевшими бинтами.

Гари подумал, что это и есть Анимоэль. За спиной «судьи» закрылся портал, и он понял, выбора у него нет, кроме как идти к старому воину, который, возможно, обезумел. Гари медленно шагал к ангелу, боясь обратить на себя внимание, но тот даже не отвёл взгляда от пустошей. «Судья» подходил всё ближе, и коленки его начали трястись, а по телу пробежала дрожь. Но ноги и любопытство вели его дальше.

Гари уже стоял в паре шагов, но ангел так и не повернул на него головы. И тогда он решил, что можно пройти к его логову, дабы рассмотреть обстановку. Но только «судья» шагнул за спину воина, как тот тихо сказал:

— Там ничего нет, кроме слабого костра и моей кровати, — его голос звучал грубо, будто он оборвал связки, а маска придавала ему эффект эха. — Ты, наверное, тот самый судья?

— Я, эм-м, я… — руки Гари затряслись, а в голосе послышался страх. — Да, да. Наверное.

— Хорошо. Присаживайся рядом, — спокойно отвечал ангел, не отводя взгляда от смерчей, что виднелись на горизонте.

— Да, конечно. — боясь что-то возразить, Гари уселся близь него на маленький камень, поэтому коленки его оказались на уровне груди.

— Вид завораживает. Не правда ли? — воин поднял руку и указал ею в пустоши.

— Ага, да. Вас зовут…

— Анимоэль. Не перепутал, — всё также мрачно отвечал ангел. — Не бойся меня. У тебя руки дрожат. На, выпей, — он вытащил из-за оборванных лохмотей небольшую склянку чёрного цвета.

— Я бы отказался, просто не хочу. — Гари отталкивал руку Анимоэля, ведь никогда ранее не видел таких бутылок.

— Пей. Успокоишься, — ангел насильно продолжал предлагать склянку, поднося её ко рту Гари.

— Всё, достаточно. Сейчас. — «судья» схватил бутылку и быстро отпил оттуда небольшой глоток. Вкус ядрёный, как у крепкой водки, а во рту осталась кислинка послевкусия.

— Молодец. Что ты хочешь? — Анимоэль забрал флакон и опустил его в лохмотья.

— Меня просил Сатана тебя расспросить об Стультиэль. Ты же её бывший, не так ли, — Гари почувствовал умиротворение, и страх также ушёл после этого глотка.

— Ты её настоящий?

— Ну, вроде того, так что ты мне должен рассказать, — Гари начал пинать ногами камешки, выкидывая их в пустыню.

— Не лучший выбор. Меня никто не совращал. Я сам согласился. Испугался её. Она безумна. Стультиэль только притворяется. Задавит тебя. Только откройся ей. Она пыталась убить ангела. За неосторожный взгляд. Стультиэль одержима любовью. Пытаясь спрятаться. Я ушёл сюда. Приняв контракт Дьявола.

— Неужели. Она приятнейший человек. Ангел. Не может Стультиэль пытаться кого-то уничтожить за неосторожный взгляд, — Гари рассердился и, нахмурив брови, взглянул на Анимоэля.

— Мефистофеля пыталась убить. Носилась между мирами. Измучила своих подруг. Всё надеясь найти меня. Избила Его секретаря. Есть ещё вопросы?

— А ты не думал, что это просто злой язык Сатаны, что пытался тебя совратить?

— Я всё видел. Он скрыл меня. А я наблюдал. Надеюсь, ты осознал. Уходи. Не отвлекай меня, — Анимоэль помахал рукой в сторону, откуда пришёл Гари, и пронзительно замолчал, не реагируя ни на какие-либо движения «судьи».

Гари же встал, размышляя о его словах, и шёпотом повторил: «Она безумна». Ему вспомнилось её поведение в клетке. Стультиэль вечно металась, будто дикий зверь. А сейчас она слишком буйно реагирует на любое слово в её сторону.

Но все мысли перекрылись шумом открывшегося перед ним портала, в который он спокойно вошёл. По ту сторону его ждал улыбающийся Мефистофель, который разложил сервиз под чай, сделанный будто из обсидиана.

— Ну что, как впечатления? Расскажешь что-то о моём лучшем страже пустошей? — с тихим смехом в голосе, спрашивал Сатана.

— Раздвоенные. Он какой-то неживой, будто у него души нет, — Гари взял в руку чашку и глотнул оттуда едва тёплый чай.

— Так у него её и нет. Он продал её мне, за жительство здесь. — Воланд взял странную сахарницу в форме слезы и опустил туда язык, пробуя белый порошок.

— Да не может этого быть! Не может ангел настолько испугаться своей избранницы, — Гари громко стукнул чашкой об блюдце, разлив немного чая.

— Так он её и не избрал. Отвратный сахар. Будешь? А то выброшу. — Дьявол протянул сахарницу Гари, но тот помахал рукой, отказываясь. После чего Мефистофель кинул её в окно.

— То есть, Он назначил эту свадьбу? — привычно подняв палец вверх, спросил «судья».

— Ага, абсолютно прав. Ему показалось, что это будет хорошая пара, как героизм и отвага, любовь и счастье. Безумство и сердце. Хе-хе. — Воланд быстро вылакал чай своим змеиным языком и кинул чашку на стол.

— Знаете, может, я пойду. Мне ещё многое нужно обдумать, — Гари встал со стула и отправился к открытым дверям.

— Ступай, ступай. Только помни, что злые глаза наблюдают, — Сатана громко рассмеялся. И только Гари хотел спросить у него про глаза, как тяжёлые двери захлопнулись, оставив «судью» с кучей вопросов.

Гари задумался о том бесе, о чувствах к Стультиэль и о Анимоэле. Прежний, столь простой расклад, с неразрывной любовью, с тяжёлым, но терпимым обстоятельством и с прекрасным запахом духов, показался разрушенным. А найти новый ещё не удалось, и поэтому Гари держался за «руины» прошлого. Он надеялся, что Анимоэль ошибся, а Дьявол просто разыгрывает странное шоу, ради своего же увеселения.

Вскоре Гари вернулся домой, а на пороге его ждала Стультиэль, но не с радостной улыбкой, а с жестоким и грозным оскалом, наверно желая разорвать бедного «судью».

— Ты где был целых десять часов? — крикнула она, как только Гари подошёл к дверному проёму.

— Неужели так долго? — удивлённо ответил «судья», посмотрев на карманные часы, прятавшиеся в кармане рабочего халата. Действительно, прошло уже десять часов, а ему показалось, что не более получаса.

— Удивлён? Наверное с суккубами развлекался, ведь на них же запрет кровосмешения не влияет, правильно? — Стультиэль посмотрела на него сверху вниз и рассерженно сложила руки.

— Да что ты такое говоришь? Я только тебя люблю! — громко ответил Гари, пытаясь обнять ангела.

— Конечно! — Стультиэль толкнула «судью» и злобно топнула ногой. — А где ты тогда был?

— На работе, где же ещё. Просто много клиентов, понимаешь. Бесы могут подтвердить, — отвечал Гари, пытаясь оправдаться и подмигивая Маалану, что сидел в глубине комнаты.

— Да, да, конечно был, — Маалан подтолкнул других чертей и подлетел к двери.

— А не врёте ли вы все? Бесы пришли домой гораздо раньше тебя! — она осмотрела всех, рыча, будто злобный пёс.

— Они всегда раньше меня приходят домой. Они же ничего не делают целыми днями, — Гари достал платок и вытер вспотевшее лицо.

— Хорошо. На этот раз поверю… — Стультиэль открыла проход и легла на кровать, отвернувшись лицом в сторону стены. — Если хочешь есть, то проси у своих бесов!

Гари сел за стол, подзывая бесов к себе, чтобы притвориться, что он хочет есть. Ему нисколько не хотелось сейчас подходить к обиженной Стультиэль. Гавлан поднёс железную миску с макаронами по-флотски, которые уже давно остыли, а поверхность мяса и сам лапша покрылись твёрдой корочкой. Есть их сложно, так как заветренные макарошки не поддавались зубам и громко хрустели, когда Гари пытался их разжевать.

Но под миской оказалась записка, сделанная на обычной офисной бумажке для быстрых записей. Она гласила: «Что случилось?». «Судья» достал ручку из кармана и написал: «Дьявол отправил в командировку». Он не хотел писать правду. Может из-за страха быть раскрытым, а может из-за нежелания объяснять всю ситуацию. В любом случае, на Гари не было лица. Будто всю радость и жизнь из него выпили: более бледный лик, чем обычно, впавшие глаза с кругами под ними и побелевшие губы.

Не произнеся ни слова, он завалился на кровать и быстро уснул, стараясь размышлять о произошедшем. Гари думал об их будущем, ведь свадьбы быть у них не может, а детей тем более. И страх безумия ангела не оставлял его. Она может в припадке ранить кого-то или даже убить, в том числе и Гари.

Но усталость и опустошённость победили «судью», и он заснул.

Глава четырнадцатая

Прошла ещё неделя. Стультиэль не проявляла явной агрессии, но часто нарывалась на драки, как с бесами, так и с другими жителями Ада. Также стала ревновать Гари к суккубам и даже к демонам. Но он всё пытался её любить, хоть уже не так восторженно, как раньше.

И вот, в конце недели, произошла одна странная вещь. Глаза, преследующие Гари, пропали, и больше он их не видел. «Судья» почувствовал облегчение, но одновременно с этим понимание, что кто-то следил за ним, или это было временное безумие. Он не находил себе места, пытаясь ответить на все вопросы, которые скопились у него за это время.

Но не прошло и двух спокойных дней без тайн, как по всему Аду пронёсся громкий вой, в совместительстве с громким гулом труб, уведомляющий о чём-то.

— Жители Ада, освободите лифт между мирами, — после все стали в ужасе разбегаться от него, будто боясь чьего-то гнева.

— Что происходит? — удивлённо спрашивал Гари у бесов, которые вжались в угол под рабочим столом.

— Обычно так Он спускается к нам. И это не приводит ни к чему хорошему… — с дрожью в голосе отвечал Евлан.

— А что Ему может быть здесь нужно?

— А ты не думал, что ты? Или Стультиэль? — Гавлан ещё сильнее втиснулся в стол и даже немного подвинул его.

— Так, давайте успокоимся. Всё будет хорошо… — Гари попробовал глубоко дышать, как это делают тибетские монахи.

Но вдруг, даже ещё не сформированное спокойствие разорвал громогласный звон оркестра и крики жителей Ада. Все бросились прочь, а в лифте увиделся ужасно-яркий свет, на который невозможно было смотреть. И даже тело Гари задрожало в праведном страхе. Вскоре блюдце лифта опустилось на пол, и из него вышла светящаяся фигура. Если хорошенько присмотреться, одев солнцезащитные очки, то можно увидеть, что у Него человеческое тело среднего роста и размера. Только голова отличалась, она горела, как солнце в ясные дни.

Это явно Он, ибо никто больше не может так помпезно появиться в Аду. Но долго рассматривать Его не удалось, Он быстро полетел к дворцу Сатаны, а за ним еле поспевали несколько ангелов с мечами, одетые в золотые латы. И забыв о чувстве самосохранения, к кабинету побежал Гари, надеясь хоть что-то узнать.

— Ты куда?! — нервно вырвалось из уст Маалана, который схватил Гари за ногу.

— Мне нужно узнать что происходит. Отпусти! — «судья» отдёрнул ногу и, запинаясь, побежал к Мефистофелю.

— Глупец! — выглядывая из-за стола, крикнул Евлан вдогонку Гари.

Гари быстро добрался до коридора, где находится кабинет Дьявола. Двери открыты нараспашку, а перед ними стояла пара архангелов, что не подпускали никого к ним. Но, выглядывая из-за угла, можно всё рассмотреть. Он стоял, опираясь руками на стол Воланда, а Мефистофель разлёгся на кресле, закинув руки за голову.

— Что спровоцировало визит «такой важной особы», — Сатана сделал руками кавычки и тихо усмехнулся.

— Тихо! — Его голос пронёсся громким эхом, будто в кафедральном соборе. — Где Стультиэль! Ты дал обещание, что не будешь совращать ангелов!

— А я никого не совратил! Не раскидывайся так просто обвинениями! — Мефистофель погрозил Ему пальцем. — Это мой мир. У тебя здесь нет власти! — пародируя Теодена, закончил Воланд и громко рассмеялся.

— У меня есть власть везде, так что говори, где она! — нависнув над Сатаной, крикнул Он.

— Хорошо, — Дьявол закрыл глаза руками, чтобы не ослепнуть. — Я вот только не знаю, где она. Зато мой судья знает, — он посмотрел в сторону Гари и крикнул. — Эй, хватит там прятаться! Иди сюда!

Гари шагнул в коридор и увидел, как Мефистофель махает рукой. «Судья» медленно стал подходить, смотря на архангелов, что также вгляделись в него. Они гораздо выше, чем любой человек, поэтому Гари ещё больше испугался и задрожал. И, войдя в кабинет, двери громко захлопнулись, а Воланд усадил «судью» на стул.

— Итак, это мой судья. Гари вроде зовут. Подписал этот контракт. — Дьявол достал из ящика свиток, в котором была подпись Гари, и вложил его Ему в руку. — Он, вроде как, «пестует», твоё дитя.

— Так вот что значит, — Он рассмотрел контракт и бросил его на стол. — Ты понимаешь, что творишь?

— Ну-ну… — зубы Гари застучали, как на январском холоде, а руки затряслись, как при треморе.

— Понятно, у него шок. Хорошо, давай тезисно, где Стультиэль?

— Дома. У меня, — обрывисто и громко ответил Гари, вдавившись в стул.

— Отлично. Где у него дом? — Он обратился к Мефистофелю, который прикуривал сигару, что принёс ему один из бесов.

— Там, за углом, поворачиваешь направо и по коридору. Понял? — не отвечая, Он бросился по пути, который указал Сатана. — Ну что, беги, посмотри, — Воланд поднял Гари и пнул его за дверь.

«Судья» остался обескуражен и испуган, но всё же побежал в комнату, дабы посмотреть, что произойдёт. Добежав, он увидел выбитую дверь, что висела на одной петле. А в комнате стоял Он и что-то кричал на Стультиэль.

— Ты осознаешь, что делаешь? Он прислужник Дьявола! — Он пригрозил ей пальцем и схватил за руку ангела. — Мы уходим! Ад не место для моих детей!

— Но я нашла здесь новую любовь! — она вырвалась из Его захвата и рассерженно ответила.

— Ах так! А что ты с ним будешь делать? Ты знаешь Мой запрет, и исключения Я делать не буду!

— Мы живём с ним уже месяц! И нам не нужно ничего большего! Ты сам создал это чувство, а теперь запрещаешь ему развиться в нечто большее! — Стультиэль нахмурила брови и, отвернув голову, села на кровать.

— Замечательно! Ах-х… — Он сел на корточки и всмотрелся в лицо ангела. — Я не хочу никого ранить, тем более тебя. Но послушай Меня, всё это не кончится хорошо. У людей есть привычка предавать, калечить, убивать. Я хотел сделать вас лучше, но не отобрав свободы воли. Ты доверяешь Мне? — Он протянул ей руку, предлагая уйти.

— Нет! — Стультиэль развернулась к нему и ударила Его по ладони. — Ты не помог мне, когда Анимоэль пропал!

— Я был занят. Да и не хотелось Мне принуждать его. — шептал Он себе под нос, отворачивая взгляд от ангела.

— Ну и что? Теперь ты хочешь, чтобы я Тебе доверилась? Уходи! — ангел постучала ногами по полу и указала пальцем на выбитую дверь.

— Так тому и быть. Но ты ещё вспомнишь, что Я сказал, — Он встал и, разминая спину, направился к двери, где увидел прячущегося Гари. — Прости за дверь, — Он щёлкнул пальцами, и дверь стала как новенькая, да тут же закрылась. Он взял «судью» за воротник и прибил к стене, угрожающе говоря. — Не знаю, что ты сделал, но знай, если хоть волосок с неё упадёт, то виноват будешь именно ты. И отвечать будешь предо Мной!

— Понял, понял, — задыхаясь, ответил Гари, пытаясь добраться до земли ногами.

— Всё, улетаем! — Он бросил «судью» на землю и, быстрее самого света, унёсся к лифту.

Гари же развалился на грязном полу коридоров и не мог встать. Его тело обессилило, а ноги отнялись. Все мысли в голове перемешались между собой, создавая сложную паутину, в которую попал «судья». И праведный страх, и некрепкая любовь, и сомнительные перспективы создавали странное чувство безысходности и слабости. Гари понял, что от него ничего не зависит в этом мире, и если бы Ему захотелось забрать Стультиэль, то Он сделал бы это.

Гари лежал в пыли и не хотел двигаться, будто потеряв все опоры, что держали его. Он почувствовал, что слаб. Что не может больше выдержать. Ведь сильный человек не тот, который не падает, а тот, который после каждого падения поднимается вновь. Иногда нам помогает подняться некая цель, что будто путеводная звезда ведёт через «тернии» жизни, не давая потеряться в тёмном лесу обмана. Иногда близкие люди, которые поднимут тебя на своих руках и проведут за руку по уже протоптанной ими тропе. Иногда сам человек, который не умеет сдаваться и всеми силами, даже когда их не останется, будет продираться по неизведанной дороге, указывая путь другим.

Но Гари потерял всё, надеясь только на волю судьбы. И, закрыв глаза, ему послышался тихий плач. Плач, который он слышал ещё тогда, когда Стультиэль сидела за решёткой. Плач слабости и безысходности, что царили в душе Гари. И почему-то ему стало также грустно, и маленькая слеза сползла с его щеки. Он стал подниматься, а после зашёл в комнату к печальному ангелу, которая уткнулась лицом в колени и рыдала. Гари сел к ней, обнял, и ему также захотелось плакать, но чувство мужского достоинства не давало этого сделать.

— Может, скоро всё закончится. — печально сказала Стультиэль, пытаясь утереть слёзы дрожащими пальцами.

— В это сложно поверить… но очень хочется… — смотря в стену, отрешённо ответил Гари.

В этот момент Гари увидел кого-то, кто поглядывал своим жёлтым глазом в маленькую щель приоткрытой двери. Ему подумалось, что это вернулся тот бес, который вечно следит за ним, и поэтому «судья» аккуратно уложил Стультиэль на кровать и встал, подходя к двери. Он её грубо раскрыл, будто пытаясь навредить тому, кто подглядывает. Но услышав негромкий крик Маалана, Гари тут же принялся извиняться.

— Прости, извини. Я думал, это не ты, — Гари поднёс ладони к голове беса, пытаясь погладить то место, где в будущем будет шишка.

— Всё, довольно! Не тяни руки. Могу пройти? — растирая место удара, недовольно спрашивал Маалан.

— Ну ладно, проходи, — не хотя пускать беса в такой сложный момент, невольно отвечал Гари.

— Да не переживай ты! Я пришёл не просто так. У меня есть один метод, как помочь вам. — Маалан похлопал глазами, привлекая внимания обоих.

— И какой? — Стультиэль посмотрела на беса и утёрла покрасневший от слёз нос и лоб.

— Одна старая книга, с одним старым заклинанием… — Маалан достал из складок шеи небольшую книжонку, площадью не больше ладони Гари и обитую странной, застарелой кожей. — Вы знаете те глупые запреты, что Он придумал. Так вот, вы хотите быть вместе до конца жизни?

— Ну, знае… — неуверенно и долго отвечал Гари, как тут его прервала Стультиэль.

— Конечно! На веки! — выкрикнула она, вставая и походя к бесу.

— Отлично! Тогда есть способ, — Маалан раскрыл книгу и стал перелистывать страницы в поиске нужной. — Ах! Вот оно! Итак, при помощи него, я могу слить ваши души в одну, навсегда закрепив ваш союз. Вы станете чудищем, похожим на тех, что обитают в пустошах, но зато навечно вместе, и никто над вами не будет властен! Ну как?

— Конечно, это лучший выход! Представляешь, Гари, мы будем вместе не только физически, но и ментально. Навсегда! Это ли не счастье любви? — она обрадовалась и утёрла последние слёзы.

— Я не знаю. — Гари отвернулся и стал смотреть в пол. — Я…

— Давайте решайтесь, пока эта книга у меня. Я её украл у Сатаны, так что либо сейчас, либо никогда! — глаза Маалана забегали в разные стороны, выпучившись на «возлюбленных».

— Я согласна! Гари, скажи лишь два слова, и мы будем вечно вместе. — Стультиэль подошла к «судье» и схватила его за плечо.

— Я скажу коротко, — Гари развернулся и сухо, печально, но громко ответил. — Нет! Я не согласен.

Стультиэль, ошалевши, отошла от «судьи» и закрыла лицо руками, пытаясь не упасть в обморок. Её тело задрожало в тяжёлой судороге, и ноги не выдержали больше вес тела. Душа будто разорвалась, а сердце больно закололо. И в тихом плаче послышался слабый смешок.

— Почему… почему всё опять повторилось?

— Я не хотел. — пытаясь оправдаться, отвечал Гари, садясь близь ангела. — Но соединить с тобой всю вечность, при этом потеряв свою душу…

— Ты жалкий предатель! — её руки засветились светом самого солнца, и она ударила Гари. Хоть толчок был несильный, но в месте, где она его дотронулась, почувствовалась жуткая боль, будто от ожога.

— Ну, что и нужно было доказать, — Маалан щёлкнул пальцами, и его лицо превратилось в морду того старого беса, что преследовал Гари. — Ты уже что-то понял? — обратился он к «судье» хриплым голосом.

Гари развёл руками и начал медленно отходить к стене, пока не упёрся в неё. Он что-то невнятно шептал и пытался связать хоть два слова, но ничего не получалось. Стультиэль также посмотрела на него, будто узнав кого-то знакомого.

— Отец? — тянясь к бесу руками, дрожащим голосом спросила ангел.

— Конечно, кто же ещё, — разноцветные глаза стали расплываться в яркий единый свет, а тело превратилось в человеческое. — Я бы никогда тебя не бросил. А теперь взгляни на него. И ты хотела променять Меня… на это?

— Ты прав. Прав, — вновь заплакав, смотря в яркий лик, ответила она. — Папа, забери меня.

— Так тому и быть.

Столб святого света пробил потолок комнаты, и в нём растворилось рыдающее лицо Стультиэль. Только Гари потянулся руками к ангелу, как всё пропало, оставив «судью» в безумном одиночестве. Его волосы поседели буквально за пару секунд, а после выпали, будто держались на плохом клее. Одежда стала велика, а картинка в глазах как-то странно посерела. Гари взглянул на свои руки. Он увидел, что они мертвецки иссохли и потускнели. И в них лежал неподъёмный мешочек из потёртой ткани. На нём был вышит номер «3054365353395873». В голове Гари проснулись старые воспоминания о том, когда он только попал сюда, а также о контракте, что тот подписал.

Сзади послышались медленные, саркастичные хлопки рук и неуёмный смех, который проникал в ум Гари, разрывая его изнутри. Из-за деревянной двери увиделся Мефистофель, который пришёл в окружение нескольких суккубов.

— Да, ты действительно глупец. Хэй, Лилит! Ты проиграла! — надменно и цинично говорил Дьявол, поджигая новую сигару.

— Да, конечно. Сегодня вечером отдам тебе должок, — крутя волосатым хвостом перед лицом Сатаны, томно отвечал она.

— А ты, мой дорогой друг, — Воланд присел к безжизненному Гари и посыпал горячий пепел на него. — На девятый круг Ада тебе. Всё по контракту. Кстати, навечно, так как мешочек то я забираю, — Мефистофель вырвал из рук мученика тканевый мешок и положил его в карман халата, вновь громко хохоча.

Вскоре тело Гари забрали демоны и скинули в самые глубины Ада, где его ждал Иуда, «купавшийся» в ледяном озере. Так всё и окончилось, а про душу номер «3054365353395873» ещё долго ходили шутки. Про его глупость, зазнайство и, конечно же, фальшивую любовь.

КОНЕЦ