Звенели Цепи часть I

  • Жаренные
Автор:
Alex
Звенели Цепи часть I
Текст:

Звенели цепи. Холодные, пожелтевшие от въевшейся в их громоздкие звенья ржавчины, они мрачно звякали каждый раз, когда он делал движение телом или рукой, чтобы не дать фригльскому комару насытиться кровью.

Рано или поздно глаза его, конечно же, сомкнутся, и он повиснет на своих оковах, забывшись в грезах о далекой родине, и пара-другая этих мистических насекомых вгрызутся точеными хоботками в его размякшие мускулы, чтобы сгореть в лучах выглянувшей из-за туч багровой луны… Но пока время их пиршества еще не настало, он отсрочивал его, как мог.

То и дело темноту камеры пронзал стон его поверженных товарищей, что были на полпути к Долине Предков. За набранной витыми прутьями дырой в стене, через которую в темницу и задувал хоть какой-то воздух, пели ночные птицы.

Отсюда, намертво прикованный короткими цепями к камню вековой тюрьмы, не в силах повернуть голову из-за вбитого в стену ошейника, он мог видеть лишь крохотный участок ночного неба, сияющего в своей холодной неподвижности. Узник мог бы поклясться, что доселе не видел ничего подобного - ни когда шел через пустыню Амк, ни в горах Дуробороса, ни в любом другом месте, через которое пролегали их бесконечные походы. Нигде еще звезды не были такими прекрасными, а гладь сиреневатого неба такой манящей. Сердце заключенного сжалось от мысли, что, должно быть, так видятся ему первые тихие шаги приближающейся смерти. Не такой ее он видел, как, впрочем, и любой из них.

Нет. Делая взмах своего топора, горланя во всю грудь Песнь Отваги, забирая еще одну жизнь ненавистного людского воина - вот как он хотел бы умереть. Зная точно, что кончина его не была напрасной, что он жил и умер не зря - вот конец, который видел любой из Великой Орды, засыпая в ночь перед битвой. Но теперь это действительно только грезы, и по прихоти превратной судьбы они сгниют в этой сырой клоаке, без сил даже на глухую злобу.

Кто был виноват? Они. Конечно же они. Что позволили взять себя в плен, что были недостаточно яростными, что были невнимательны. Пахло сыростью, иренейским мхом и тяжелым мускатом пота. Забывшись, узник прикоснулся к стене, и его лопатки снова объял огонь - раны от плетей надсмотрщика нестерпимо жгло прикосновение с камнем, что от сотен сидевших здесь до него стал соленым. Очередная пытка, призванная лишить его сна. Словно тот круговорот воспоминаний, в которые он изредка погружался, теряя сознание, сам по себе был недостаточной карой. Кто-то из темноты произнес его имя, застонал, громыхнул цепью, после чего звуки из того направления прекратились. Смерть уже была среди них. Скоро и его замучают до состояния загнанного зверя, посадят на поводок подлиннее и бросят здесь умирать. Что ж, в этот раз он вынудит их достать настоящее оружие, а не рабские плети.

Он не смог бы сказать точно, сколько дней провел в состоянии полузабытья, грозя сорваться вниз со скалы жизни в пропасть смерти. В это время он проклинал легендарную живучесть орков. За что? За что… Пытки прекратились, за пойманными все никто не приходил. Минуты сливались с часами в запутанной и непостижимой игре угасающего разума.

Узник смутно догадывался, что в камере из живых остался только он, но не хотел в это верить, и с его воспаленных губ то и дело слетало едва различимое «братья мои». Когда одной облачной ночью привычные звуки зверей и ветра по ту сторону стены сменились шумом битвы, сердце уже было укрощенного орка затрепетало, сбивчиво выдрагивая путаный ритм надежды и сожаления. Быть может, его и освободят, но что толку, если в этой башне он один?

Воздух перед глазами начал светиться. Золотой свет проникал всюду, освещая и показывая узнику место его заточения, превратившееся в братскую могилу. Плашмя на полу, оперевшись о стены, повиснув на цепях, лежали, сидели и стояли его товарищи. Многих он знал по имени, а с некоторыми делил воспоминания о прекрасном прошлом. И сейчас бремя прожитого медвежьей лапой легло на его плечи, угрожая раздавить…

Теперь, когда свет был в его глазах, настала очередь тела. Мускулы, добытые в сотнях схваток, что давно усохли, напоминая веревки, сейчас наливались былой мощью. Разрасталась шея, так, что ржавый ошейник обхватил ее плотным кольцом, натужно скрипнув и мешая дышать. Узник чувствовал, что раны на спине перестают болеть, что в ногах появляется сила бежать десятки верст. Он вдыхал смрадный воздух темницы, и каждый вдох делал его сильнее. Затрещали кости, что так долго были недвижимы, но боли, как и всегда в случае с магией орков, не было. Узник сделал одно короткое движение торсом — и грохот тяжелых каменных глыб, вырванных вслед за цепями, возвестил о его освобождении. Полетел вниз треснувший ошейник, глухо упав в подушку мха.

К несчастью, люди, занявшие узкие подступы к темнице и не дававшие оркам шанса пробить защиту, всего этого не слышали. А когда их маг почувствовал наконец непреодолимую жажду крови и увидел золотое чудовище позади, излучающее её — было слишком поздно

В несколько прыжков он добрался до первого чародея, одним ударом потяжелевшей руки сломал ему позвоночник и ринулся дальше. Парализованный маг тихо вскрикнул и мягко осел на землю, лишь его посох несколько раз зловеще громыхнул о серо-бурый камень. Сейчас орк был сильнее и быстрее любого людского воина, коих здесь было около двадцати. Но двадцать их было всего, а рассеянные вокруг и толком еще ничего не осознавшие, они были как двое-трое солдат. От чьего-то взгляда он ускользал, чей-то меч парировал, кого-то отталкивал. И когда губы второго мага произносили последнее слово заклинания, сердце его сделало последний удар. Узник резко выдернул клинок из груди полного мужчины и развернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с теми, кто охранял их все это время, кто их пытал. Люди мешкали, наступая на него полукольцом. Он присел, чтобы поднять левой рукой меч оглушенного стражника. Затем резко выпрямился. Сейчас людские мечи выглядели в его руках скорее как гигантские ножи, нежели действительно серьезное оружие, и тем не менее он ударил клинком о клинок, выбивая сноп искр, и взревел гортанным рыком, низким и пугающим, что быстрыми кругами разнесся на мили вокруг. Сколько еще сила его народа будет струиться в нем? Десять секунд? Пятнадцать? Магическая защита пала, и вот-вот должны были прибыть его товарищи. Он знал — их немного, но с этой горстью рыцарей они уж точно справятся. Пятеро человек, с щитами наготове, бросились на него. Кто-то из задних бежал к краю уступа за вышибленным арбалетом. Узник вдохнул полной грудью и сделал шаг вперед.

***

Меха, меха… Богатые на мех шкуры северных волков грели не только тело, но и душу. А он сейчас зависел от любой помощи. После магии Края иначе быть и не могло, потому к ней и прибегали столь редко. Он перевернулся на бок, сгреб в охапку ворох меховых обрывков и скорчился от нового спазма. Бугры мышц змеились под бронзовой кожей, будто бы желая порвать ее и вырваться наружу, в сухую гладь степи. Поначалу боли нет. С магией орков всегда так. Она приходит потом - за все то невозможное, что преодолело тело, за каждый пропущенный удар, за каждый поднятый килограмм, что ранее был неподъемен.

О, их шаманы знали цену магии, и оттого были столь сильны. Но платили не они, а обычные воины. Те, что, приходя домой, видели подросших сыновей, видели полных счастья от долгожданной встречи жен, принимались за хозяйство, возделывали землю, жили, любили, а затем вновь исчезали, теряясь в кровавых морщинах войны, избороздивших планету. Когда-то, вне всяких сомнений, кто-то ее окончит. Люди или орки - истории все равно. Но, если ты каждый день рискуешь погибнуть на этой войне, ты должен ненавидеть врага, должен его уважать, желать уничтожить - иначе никак.

Боль все росла, подступая к голове. И вот уже в виски впиваются два острых гвоздя. Он чувствовал, как вздувшиеся жилы натянули кожу, как череп сжимал бушующий мозг. Нестерпимо. А ведь это только начало… Теряя сознание, он увидел подернувшийся полог шатра - и подол шубы вошедшего шамана. Того самого, что подарил ему свободу и честь умереть в бою. Но он не умер.

***

Они оставили лагерь далеко позади. Накануне он попрощался с женой, поцеловал в носики двух дочурок и приказал сыну, что уже давно рвался на поле битвы, стеречь мать и сестер.

Тишину равнины бередили звуки их шагов. Небо вверху переливалось зеленым, а на востоке пылал пунцовый закат. За каменной грядой - крепость, что должна быть захвачена. Там, внутри ее стен - много людей, много еды и металла. Маленькая битва в большой войне.

Первые из них уже заносили ноги над каменным выступом, а рукой цеплялись за острый камень, карабкаясь вверх. Их обувь тревожила скалу, и ее маленькие частички стремглав срывались вниз, ударяя кому-то в плечо или по голове.

Вскоре уже все орки то сноровисто карабкались вверх, то ловко спускались вниз, то перепрыгивали пропасть, стараясь к ночи успеть подкрасться к человеческой твердыне. Последние лучи голубого солнца ласково лизнули горизонт и исчезли совсем. На небе, одна за другой, зажигались звезды, которые, как это ни странно, ничуть не утратили своего величия, впервые постигнутого им в заточении. Где-то позади ревели самцы тайгалов. Интересно, о чем они переговаривались?

В опускавшейся вокруг темноте различать неровности под ногами становилось все тяжелей, поэтому их отряд ускорился, и у недавнего узника уже не было времени на созерцание природы. Руки и ноги налились кровью - первый предвестник усталости, которую внутренне он совсем не ощущал. Ему даже казалось, что они могли бы двигаться быстрее.

Каменный город спал. Лишь редкий зверь да птица иногда тревожили нависшую над ним тишину. Они разрозненно, поодиночке быстро спустились вниз и нырнули в растущую тут же, у подножия, высокую пожелтевшую траву. На крепостных стенах бродили огоньки - фонари стражников. Пламя в их лампах было непростое, и позволяло видеть в темноте больше, чем простой источник света. Быть может, сегодня кому-то из сторожевых удастся разглядеть в окружающей мгле даже собственную судьбу. Так или иначе, стража продолжала вести себя безмятежно. Иногда к ним заявлялся старший, и лишь тогда они начинали просматривать окрестности, выискивая врагов.

Первые из них, пригнувшись к земле, трусцой заковыляли к громаде стены, укрываемые голосами шаманов. Когда они вплотную подходили к кольцу крепости, то становились вновь видимыми, давая шанс повторить их трюк остальным.

Вскоре уже весь их поход облепил серый камень стен, вжавшись в него спинами и смотря на освещенную лучами огней голую землю перед собой. Выжидая подходящего момента, они взмывали высоко вверх, оставляя позади шлейф из клубящейся тьмы.

Так, никем не замеченные, орки поодиночке проникли в город. Последними, мягко приземлившись на тюк сена, были шаманы, лбы которых взмокли от напряжения. Вокруг было тихо - даже псы не лаяли. Не тратя зря времени, воины отправились туда, где люди хранили свое оружие и доспехи, и где спали те, кто был призван их защищать.

И снова шепот двух шаманов заглушал звуки их шагов. Они просачивались между домами, как горная река бежит меж камней, но только влекло их вперед не течение, а голод войны.

С каждой минутой, шагом рассвет становился все ближе, грозя обнажить своим голубым светом их присутствие. И все же им удалось разыскать казармы. Территория вокруг не охранялась, и двери в каждое из двух зданий почему-то были открыты.

Подождав, пока шаманы даруют им способность видеть в темноте, недавний узник вместе с соплеменником тихо вошли в одно из прибежищ людских воинов. Но едва только взгляд его проник в пустоту помещения, обогнул койки с разбросанными одеялами и неровно стоящие стойки для мечей, едва молния зарождающейся тревоги начала ветвиться в его мозгу, пытаясь достучаться до сознания, как сильный удар в грудь выбил его на улицу, с треском вышибя его телом входную дверь. Орк пролетел несколько аршин, упав к ногам своих товарищей и сжавшись, пытаясь возвратить дыхание. Тот, что шел за ним, отскочил назад, срывая с пояса топор.

Из прохода вышел человек, разгоняя предрассветный мрак серебристым светом еще не остывшего от магии посоха. Со всех сторон послышался шорох шагов - из-за стен, из домов, на крышах - повсюду из темноты вырастали рыцари, чьи кольчуги и латы зазвенели только сейчас. Орки повыхватывали оружие, но шаманы уже заприметили в надвигающейся толпе трех магов, быстро переглянулись, закрыли глаза, и небольшую площадь крепости Кинар, что была перед двумя казармами, пронзил золотой свет.

Он и еще несколько орков, которых магия Края приберегла на потом, бежали от высоких стен крепости, все погубившей.

Там, где-то внутри, горели людские дома. В дыму, неровным пологом опустившимся на улицы, лежали людские воины, и дым уже не мешал им дышать. А рядом с ними лежали орки - окровавленные, теплые, каждый пронзен несколькими клинками, и вокруг каждого еще подрагивающая золотая аура, заставляющая согнувшихся над ними солдат невольно вздрагивать, а держащихся поодаль магов нехотя уважать великую орочью силу отчаяния.

А они стремглав карабкались на острый камень, стремясь оторваться от возможной погони. Когда они уже были близки к тому краю гряды, что смотрел в сторону их лагеря, голубые языки рассвета окатили их спины едва уловимым теплом, стремглав пронесясь прочь. Тогда они смогли разглядеть струйки дыма, роем клубящиеся над дымкой их лагеря. В этот раз хитрость людей превзошла все ожидания.

Мало заботясь о своей сохранности, они ловко спускались со скал, каждым прыжком рискуя разбиться. И все же красный песок вперемешку с камнем, в котором могли расти лишь ивлянка да жох, хрустнув, разметался в стороны от их грузного приземления, и еще долго шуршал под их ногами, пока не сменился тонким слоем земли, кормившей зеленую траву, приминаемую сапогами уцелевших орков из ночного отряда.

Он бежал впереди, думая лишь о том, сумели ли спастись его жена и дети. Что там произошло? Как они не заметили людей неподалеку? Как дали себя обмануть?

Это было глупо, но втайне он надеялся, что сумеет дожить до старости, увидеть красоту повзрослевших дочерей и мощь возмужавшего сына. Надеялся до этого дня. Дарка, Дарка… Грубо смахнув набежавшую слезу кулаком, он продолжил бежать по зеленой степи, освещаемой поднимающимся голубым солнцем.

Никто не ожидал, что из крепости кто-то выберется, а потому некоторые были застигнуты врасплох. Проступив из густого дыма, что был рожден мехами горящего рядом шатра, он по рукоять всадил нож в шею рыцаря, зажимая ему рот, пока закованное в латы тело не обмякло, а зажатый локтем шлем не бряцнул оземь.

Где-то еще нескольких солдат постигла та же участь. Он перебегал от одного жилища к другому, прячась за шкурами, тотемами, нырял в жгучий туман пепла. Землю устилали трупы. Каждый раз, замечая женское или детское тело, он чувствовал камень в груди, пока не рассматривал их лица и не убеждался в том, что это не они. Слышалась людская речь, смех.

Нет, это они, орки, должны были сегодня смеяться, они, а не проклятые человеки. Его обуревал гнев, он чувствовал слабость в теле оттого, что почти утратил надежду. Но когда нет надежды, есть еще ноги и руки, и есть еще тот, кто эту надежду украл. Скоро. Скоро. Только бы узнать, где Дарка с детьми.

В одном из неподожженных шатров орк услышал родную речь. Осторожно приблизившись к нему позади входа, он быстро оглянулся, стал на колени и слегка приподнял натянутый край шатра. Внутри сидела черноволосая мать с ребенком, и сперва орку даже почудилось, что это его жена, но женщина вдруг повернула к нему лицо. Бронзовая кожа ее щек блестела от слез, а покрасневшие глаза источали печаль. В руках она держала окровавленную девочку лет шести, которая тоже еще не утратила жизненного огня. Сердце орка сжалось, и дыхание на мгновение сперло так же, как после того магического удара в крепости. Грудь девочки была красной от набежавшей откуда-то крови, а у женщины между ребер торчала рукоять кинжала. Их глаза встретились. Он - тихий ужас и злоба, она - немая пустота. Женщина ничего не сказала, лишь невинно ему улыбнулась и согнулась над телом дочери. Он хотел было сказать ей, чтобы передала малышку, что, может, ее еще удастся спасти, но впереди послышались людские голоса, и он растворился в сером дыме, принесенным сюда сменившимся ветром.

Вечно это продолжаться не могло, обнаружившие убитых товарищей люди насторожились и стали сбиваться в кучки. А он все крался меж построек, орлиным зрением выискивая знакомый стройный стан.

Кого-то из их отряда поймали и убили. Старого шамана, оставшегося в лагере, волокли по земле, зверски избитого, но еще не утратившего сознания. Когда мимо него, спрятавшегося в тюке сена, тащили этого старика, еще вчера днем бывшего на двадцать лет моложе, с заплывшим пунцовым лицом и переломанными костями, тогда он заметил ее.

Все-таки не сумев скрыться, Дарка бежала, огибая снопы костра, держа в руках дочек. Сына рядом не было. В который раз неведомая сила сжала сердце орка и выжала, как грязную тряпку, куда-то в низ живота.

Тревожный лязг доспехов, и огромный черный клинок, встретившись с телом Дарки, разрубил ее пополам, не забыв прихватить и напряженные руки, державшие детей, и самих детей. Исполинский рыцарь в вороненых доспехах, который выстоял в бойне у казарм и успел добраться сюда, легко взмахнул чудовищным двуручником и закинул его на плечо. С широкого острия капала кровь его родных, орошая покрытую пеплом землю под стальными ногами рыцаря. Сердце орка делало последние удары - он резко встал, взметнув вверх ворох соломы.

- Горош! - Крикнул он имя загибающегося шамана, и тот разлепил суженные от кровоподтеков глаза.

Секунду орк и шаман смотрели друг на друга, после чего колдун кивнул, закатил глаза и безвольно повис на руках своих врагов, разметав длинные белоснежные волосы по пыльной земле.

Шаман был мертв. Но дело его продолжалось - зеленые глаза бронзовокожего орка, что выскочил из укрытия, засветились золотом, плечи его становились шире, и с каждым шагом навстречу людям раздавался оглушительный треск его костей — рост орка увеличивался.

Рядовые пехотинцы мигом отпрянули назад, напрягшись и застыв в оборонительных позах. Их била крупная дрожь. Но черному мечнику такая роскошь была непозволительна, так что он лишь поудобнее перехватил меч и оглянулся назад, на мага, что тоже прибыл только что. Чародей зашептал слова древнего языка, и доспехи рыцаря стали еще чернее.

Тем временем орк увеличивался в размерах, обрастал мясом, пока макушка его не возвысилась над куполами шатров. Он дышал - и воздух содрогался от его мощи. Между бронзовых мышц, разорвавших одежду, проступали сосуды толщиной с человеческую руку, и люди с ужасом наблюдали, как в них пульсировала кровь. Маг завершил заклинание, ударил посохом оземь - и рыцаря окутала густая тьма, дымкой сопровождающая каждое его движение.

Тьма, рожденная лишь для того, чтобы тут же рассеиться громогласным светом. Все произошло мгновенно.

Секунда - и вороненый панцирь мечника уже сжимают огромные золотые руки. Металл раскаляется, тьма бледнеет, и закованный в броню рыцарь кричит наперекор скрежету собственного доспеха, что уже ломает ему ребра и крошит позвоночник, превращая в скользкую кашу бурлящие от жара внутренности. Орк разжал гигантские ладони - и изувеченный рыцарь рухнул на землю, как покореженная жестянка. Вместе с предсмертным хрипом рот его изверг розоватую пену, оросившую островок примятой травы. Последнее, что мечник видел в своей жизни - занесенную над ним ногу, закрывавшую полнеба, и через мгновение опустившуюся вниз. С чавкающим звуком вылетели пунцовые мозги, не в силах более держаться в расколовшемся черепе. Но хозяин двуручника этого уже не слышал.

Воздух пронзил ужас, исходящий от людей. Кто-то из них, не оборачиваясь, бросился бежать, кто-то посмел осквернить его уже не слышащие уши мольбами о пощаде, даже рыжебородый маг, до этого сохранявший спокойствие, впал в ступор, когда их сильнейшего воина раздавили, как комара. Понимание того факта, что никакой их магии не справиться с этими безумцами, дерущимися в последний раз, выбило у колдуна землю из-под ног. Он закрыл глаза, принимая свою судьбу, и через пару мгновений был разорван в клочья бушующим золотым зверем Орды.

Это утро выдалось кровавым, орочий лагерь то и дело пронзали вопли и крики, а окрестности иногда оглашал драконий рык.

Сжимая зубы до трещин, он уменьшался и усыхал, корчась от боли.

Орк снова был здесь - на небольшой полянке у догорающего тотема, где у стены уцелевшего шалаша было разбросано сено, а у покосившейся повозки безмятежно лежал седовласый старик.

Его ноги подкашивались, дряблые вены густой сетью покрывали тело, грозясь завязаться в узлы. Словно догорающий костер, он медленно ковылял к месту, где окончится его жизнь, испуская кожей золотистые змеящиеся лучики света, под которыми дымилась кожа.

Под конец ноги отказали, он подполз к телу своей жены, оперся на дрожащие руки и долго смотрел в ее испуганное лицо, отдавая дань любви потоком горячих слез. Затем он, громко рыдая, сгреб разрубленные тельца дочурок поближе к себе и лег рядом с Даркой, обнимая дряхлеющими руками своих красавиц.

Всего несколько мгновений он лежал так, сквозь соленые слезы смотря на голубое небо. Дым в поле зрения не попадал, и ему показалось, что все это - только сон, и сейчас они просто нежатся на утреннем солнце. Сладкий голос любимой что-то сейчас ему скажет…

Закрывая глаза и теряя сознание, орк почувствовал быстрый топот легких ног и шумное дыхание. Кто-то стал рядом с ним. Умирая, он услышал тревожный крик где-то над собой:

- Отец!

+3
20:32
1018
21:19
+4
Звенели Цепи часть I неправильное оформление в написании заголовка
пожелтевшие от въевшейся в их громоздкие звенья ржавчины
они мрачно звякали каждый раз, когда он они/он — сразу возникает путаница
онозмы, егозмы
куча лишних местоимений
Но пока время их пиршества еще не настало, он отсрочивал его, как мог. он/его
автор сам не путается?
чтобы сгореть в лучах выглянувшей из-за туч багровой луны… Но пока время их пиршества еще не настало, он отсрочивал его, как мог.

То и дело темноту камеры
если в камере темнота, то как мистические насекомые могут сгореть в лучах луны? с каких пор у луны есть лучи?
За набранной витыми прутьями дырой в стене в приличных тюрьмах такие дыры называются окнами, но видимо, тут фрейдизм
крохотный участок ночного неба, сияющего в своей холодной неподвижности чем сияющего? если небо сияло, то почему в дырявой камере темно?
прикоснОвение и не с камнем, а камня
если в этой башне он один? уже башня? eyes метаморфозы тюремные кстати, башня тоже из Фрейда? jokingly
его товарищи. Многих он знал по имени, а с некоторыми делил воспоминания о прекрасном прошлом намек на гомосексуальные отношения брутальных орков? типа как у байкеров?
Воздух перед глазами начал светиться. Золотой свет проникал всюду, освеща угу, в темнице
добытые в сотнях схваток, что давно усохли схватки усохли?
бежать десятки верст с каких пор орки стали в верстах мерить расстояние?
золотое чудовище позади, излучающее её знать бы, какую «ее» «излучало» в позе сзади золотое чудовище…
А когда их маг почувствовал наконец непреодолимую жажду крови и увидел золотое чудовище позади, излучающее её — было слишком поздно

В несколько прыжков он
он — это маг?
спрятавшегося в тюке сена а какой техникой они прессовали и вязали сено в тюки?
Тем временем орк увеличивался в размерах, обрастал мясом, пока макушка его не возвысилась над куполами шатров. закон сохранения массы нарушен
Под конец ноги отказали, он подполз к верхней половине своей жены хорошо сказано сразу вспомнился анекдот про медсестру
банальный, скучный, вторичный, совершенно непонятный отрывок, написанный сухим и корявым языком
и тут точно 20 тыс символов? тянется бесконечно просто

21:34
+3
Не удалось вычленить сюжет ((

Смешались в кучу орки, люди.
И залпы тысячи орудий
слились в протяжный вой…
Уважаемый автор! Извините, я не смогла полностью прочитать ваш рассказ. Почему? Потому что в нем одни описания. Вы только и делаете, что описываете. Чтобы рассказ был интересным надо описания сводить к минимуму: от них устаешь и надоедает читать. Нужно вводить действие. Должны происходить события, интересные события. по тексту, что успела прочитать:
За набранной витыми прутьями дырой в стене — как можно прутьями дыру набрать?
Воздух перед глазами начал светиться. Золотой свет проникал всюду, освещая и показывая узнику место его заточения, превратившееся в братскую могилу.
Теперь, когда свет был в его глазах, настала очередь тела.
— с чего это вдруг воздух то засветился? Откуда свет взялся и что это за свет?
Узник сделал одно короткое движение торсом — и грохот тяжелых каменных глыб, вырванных вслед за цепями, возвестил о его освобождении. — ну класс, сидел сидел, а потом взял и цепи порвал. Чего сидел то спрашивается?
К несчастью, люди, занявшие узкие подступы к темнице — к чему несчастью? к несчастью автора? автор на стороне людей?
Сколько еще сила его народа будет струиться в нем? Десять секунд? Пятнадцать? Магическая защита пала, и вот-вот должны были прибыть его товарищи. — что за сила народа? откуда она у него вдруг взялась? почему раньше не было? или была и пропала? почему тогда пропала, а теперь вдруг появилась?
Кто-то из задних бежал к краю уступа из каких задних?

Богатые на мех шкуры — не поняла, а есть шкуры бедные на мех?
А он сейчас зависел от любой помощи. — зависел от помощи? может нуждался в помощи?
22:39
+1
Вот это я понимаю прожарочка.
laugh не расстраивайтесь, зато вы теперь вооружены и можете пересмотреть материал, и завоевать читателя. Читателю нужно действие, действие и еще раз действие. С ненавязчивым попутным описанием. Писатель должен не рассказывать КАК все происходит, и показывать ЧТО происходит. ну, на мой взгляд…
22:58
+1
Я не расстраиваюсь. На самом деле — все на любителя. Кто-то указывает на ошибки, кто-то восхваляет. Нужно лишь придерживаться золотой середины)
23:36
+2
«Когда одной облачной ночью привычные звуки зверей и ветра по ту сторону стены сменились шумом битвы, сердце уже было укрощенного орка затрепетало, сбивчиво выдрагивая(?) путаНый ритм надежды и сожаления».
На мой взгляд, текст довольно-таки грамотный. Очень понравились описания сражений. С магией орков не знакома, поэтому не всё поняла. А вот сюжет выстроился.
23:43 (отредактировано)
+1
Магия авторская, с ней только тут ознакомиться и можно) Выдрагивая — выстукивая, так мне кажется красивше звучит, органичней, что ли. За путаный благодарю, не заметил.
Путаный от слова «путана»?
08:25 (отредактировано)
Выдрагивая

Так вы не только магию придумываете, а еще и новые слова изобретаете?
А вам это зачем?
В смысле зачем изобретать вылысыпед?
Его же уже изобрели.
Странно.
Не понимаю.
18:53
Путаный то же самое что запутанный, а путаННый — это немного другое. Не думал, что мне тут придется критикам русский язык разжевывать)
Игра слов.
так понятно?
19:02
Вас это забавляет? Похожесть некоторых слов.
Иногда да.
А что нельзя?
Может закон какой есть?)?)?))))))
Не самый удачный пример словотворчества. Есть слово «вЗдрагивая», и лепить ему значение стука, на мой взгляд, неуместно.
21:24 (отредактировано)
Для меня двойное Н в этом слове тоже откровение. Запутанный, да, но путаНый. Если ударение сохранять на том же месте.
08:04 (отредактировано)
+1
пара-другая этих мистических насекомых вгрызутся точеными хоботками в его размякшие мускулы, чтобы сгореть в лучах выглянувшей из-за туч багровой луны… 

Как комары, луна, и мускулы связанны между собой?
Логическая ерунда какая-то.
За набранной витыми прутьями дырой в стене, через которую в темницу 

Не правильно.
Набрать можно текст, бисер на нитку.
раны от плетей надсмотрщика нестерпимо жгло прикоснвение с камнем, что от сотен сидевших здесь до него стал соленым

Камень стал соленным или покрыт солью?
Чтобы камень покрылся солью арестанты должны потеть.
Не логично.
Ну и про ошейник забитый в стенку я не буду делать цитату. С телефона это все же трудно.
Ну что сказать?
Плохо. Логики нет.
От слова совсем.
Нельзя ошейник забить в стену.
Можно только цепь от ошейника.
Я немного пробежался по комментариям.
Магия авторская. Оригинально.
Не айс.
Читать после ошейника расходилось.
14:47
Ошейник нельзя вбить в стену? Что?) Камень соленый и покрыт солью — разные вещи? То есть, если камень покрыт солью, то он не соленый? Окно, забранное решеткой, набранное. Ничего сверхъестественного в этом не вижу.
Ошейник нельзя.
В него голова иначе не влезет.
15:57
Хм, а если вдруг ошейник с запирающим механизмом? Все равно нельзя?
Блин, ошейник это кольцо в которую суют шею.
И оно застегивается. Обязательно застегивается.
Вариант замка без разницы. Хоть на веревочку завяжите.
И это кольцо, сиречь ошейник, забили в стену.
И куда вы, черт вас побери, будите совать шею арестанта?????
Поручик Ржевский — молчать!!!
А вот когда к ошейнику, читай кольцу, приварили/прикрутили/привинтили/ палку, проволоку, трубу, тогда вот это прикрученное — прибитое можно запихивать в стену.
Поручик Ржевский объясните…
18:57
Ладно, не буду упорствовать в придумывании способов воплощение описанного без палки, но вы правильно поняли — это кольцо было частично вбито в стену. Для меня главное именно чтобы сама эта картина была донесена до читателя.
Камень соленый и покрыт солью

Это две большие разницы.
Камень соленный — в структуре камня, в его формуле, кристаллической решетке, в его структуре присутствует соединение соли.
Камень покрытый солью.
На поверхности камня есть отложения соли.
так понятно?
19:04
Так, лента начала засоряться, а ведь ещё не началось.
Пора засучить рукава…
19:13
Хех, в кристаллической решетке есть соль? Что?) То есть, по-вашему, в засоленном куске сала или вяленой рыбы тоже есть соль, на химическом уровне? Или может просто мясо пропитано солью? Что ж, если вы считаете, что камень тоже может насквозь пропитаться солью, и вы недоумеваете, то поясню — камень, покрытый потом, соленый, но соленый потому, что покрыт солью от пота. Так яснее?
Я так не думаю.
Об этом говорите вы.
Или у вас провалы?
Я ничего не думаю.
Я вам объяснил разницу между камень соленый и камень покрытый солью.
19:22
Ладно… раны от плетей надсмотрщика нестерпимо жгло прикосновение с камнем, что от сотен сидевших здесь до него стал соленым[1] раны от плетей надсмотрщика нестерпимо жгло прикосновение с камнем, что от сотен сидевших здесь до него покрылся солью [2]. Видите разницу здесь? Я нет. Потому что соленый, потому что покрыт солью) А вам нелогично, непонятно…
Да выбросите вы эту соль.
Просто жгло раны.
Холодный он, шершавый.
Соль вызывает массу вопросов:
Откуда соль?
Кто потел?
Какая температура?
Сколько пота на квадратный дюйм/рубль вылито?
И так далее.
А камень и так, и так боль вызывает.
Чай не перина…
19:30
Камень вызывает боль? Почему? А дерево вызывает? А какая именно порода камня? А насколько он должен быть шершавым? А какой температуры? Вот так ваши вопросы выглядят в моих глазах.
Напишите:
Прикован к стене.
Читатель додумает.
Детализация иногда бывает губительна…
19:35
Губительна, когда вместо того, чтобы наслаждаться чтением, пытаешься высосать из пальца «нелогичности». Все логично, просто и понятно. «Не сыпь соль на рану» — слыхали такое выражение? Вот я его переработал и вставил, чтобы дополнить образ тюрьмы.
Если вас исполосовать палками вам даже женская ладошка будет вызывать боль.
Упор на спину и в фокус немного камяня. И все. Бинго. Читатель плачет.
Не старайтесь грузить мелочными деталями. Читатель не дурак. Он додумает.
С другой стороны ваши детали ограничивают фантазию читателя. ему нечем занять своё воображение, ему будет скучно.
19:36 (отредактировано)
Вам вот не скучно)
19:37
Женская ладошка да. Но если в рану попадает хлорид натрия, ощущения все же другие. Попробуйте как-нибудь, если не верите.
Вы забываете где ваш текст висит.
Могу пояснить. тусовка.
В другом месте читать бы не стал.
И да. маленький момент — я читал, но не дальше первого абзаца…
Плавали — знаем. ©
19:43
Почему-то вы упорно игнорируете причину этой солености. Что камень таким стал «от сотен сидевших здесь до него». Нет, это, конечно, совсем не важно.
19:47
Ну, тут на любителя. Комментировать что-то, не прочитав это от начала и до конца, если это не дружеская просьба просто глянуть, нормальный ли текст… Такое, знаете ли.
Перфекционионист )))))
Можно показать более драматическим способом тех кто сидел до него.
Просто много читал про подземелья, хотя может быть и не так уж много.
Но короче нигде не встречал такое сочетание темница — камень и соль.
Просто высказал своё мнение.
Оно не истина ежели что)))))
Согласен.
Но не зацепило. К тому же читал на работе, с телефона.
И не зацепило, чтобы не отрываясь.
Если вас покоробили мои слова приношу извинения.
Но от того, что сказал, не отказываюсь))))
19:57
Теперь встретили.
20:01
+1
Вот черт. Я сейчас с интервалом в минут 5 прочитал одно и то же предложение, и во второй раз понял его совершенно по-другому. А мы тут с вами о какой-то чепухе сидим спорим. Забавно получается.
Согласен.
Все когда-то происходит в первый раз)))))
Поздравляю!
Вам открылись новые горизонты.
Теперь вы познали… (впишите слово по своему усмотрению)))))))
Хорошо.
Убедили))))
Закроем тему?
Вот я вам и сказал чем меня текст оттолкнул.
именно из-за этих моментов и на зашло чтение дальше первого абзаца.
21:34
Закрываем.
Заметано))))
drink
Нет. Камень, имеющий соль в своём составе, называется солевой или соляный. А соленый именно посыпан сверху солью или полит раствором соли. Который опять-таки высохнет, оставив соль на камне.
Возможно вы и правы.
У меня по химии двойка была)))))
11:09
Вот и сказочные персонажи мутузят друг друга, им тоже тесно на одной большой планете. Как грустно.

П.С.про очепятки и ляпы написали выше.
Рассказ стилем повествования очень похож на работы Ферестана Д'Лекруа. Примерно в таком стиле у него «Ворон» написан). И если честно это не особо комплимент. Вроде все грамотно и красиво, но читать тяжело. Если упростить текст, то все круто будет) Фентези должно развлекать)) Зачем его писать сложно? Для этого есть классическая литература)
13:36
...«вгрызались точеными хоботками» — возможно, если у «точечных хоботков» есть зубы.
"… Тяжёлый мускат пота"- может быть мускус? «Мускат» — сорт винограда пахнет так изумительно… Мускатный орех — тоже прянность, сами знаете. А вот мускус выделяет мускусная железа млекопитающих- территорию метить. Но орки, конечно, по желанию автора могут и тяжелым мускатом пахнуть. Представляю себе… Мм… Эротично, наверное…
"… подполз к верхней половине жены"- на мой взгляд, не соответствует стилю повествования.
Некоторые описания мне понравились. Атмосфера войны, состояние горя- переданы реалистично. Но… Показалось, что несколько однообразно и длиновато. Каюсь, с середины текста читала по диагонали — процесс утомил, захотелось кульминации. Может быть слишком много подробностей?
Не поняла, почему волшебство проявилось внезапно, после чего Гг стал сильным и здоровым. Если он был способен на такое перевоплощение, что же раньше то не сподобился? Меньше бы проблем было бы! smile
14:36
С половиной жены да, косяк. Почему-то скопировал сюда неисправленный вариант, когда публиковал. Перевоплощение — дело рук шамана, в тексте же это написано.
15:31
Эх, пропустила момент! Виновата… Перечитала, нашла про шамана, который его освободил. Все поняла. Но, и шаман не слишком торопился…
… " бугры мышц змеились" тоже, как-то не очень красиво… Сюрреалистичная вязанка маленьких бицепсов, как шпикачки… стоит перед глазами.
15:37
Змеи бывают большие)
15:04
Признавайся. Вдохновлялся третьим Варкрафтом? Только не говори, что онлайн или дотой. Сохрани мою веру в олдфажество.
15:37
Пф, кто ж вдохновляется игрой на славе оригинала? Конечно третьим!
16:01 (отредактировано)
Есть люди, которые помнят, как штурмовались подземелья Медива, во времена, когда юниты выбирались через шифт. Не больше 9 за раз. А между зданиями нужно было строить дороги. Эх Азерот… Меркнет слава твоя! Задолго до Альянса…
16:09
К сожалению, не настолько олдфаг)
Эх, жаль не дочитал до первой половинки крокодильчика жены.
Вспомнил детскую страшилку:
— Здравствуй первая половинка крокодильчика.
— Здравствуй девочка.
— Здравствуй вторая половинка крокодильчика.
— Пу-у-ук…
19:03
Уже исправил.
Молодец!
17:36 (отредактировано)
Тут главное в тексте, в идее и наборе, дальше появится тот, кто занимается правками и редактированием, потом иллюстратор или 3д визуализатор и все..., через пол-года Вы затмите всех авторов фэнтези в Рунете...! Именно так и бывает...)

Плюс
18:00
Благодарю)
Гы-гы-гы. А правщики кто?
14:37
В каком смысле?
Загрузка...
Alisabet Argent