На крыльях Морфея

Вечер обещает быть тёплым. Я тороплюсь. Бегу. Чемодан не нужен − я туда и обратно на следующий день. Питер ждёт. Спешу на автобус, запрыгиваю чуть ли не на ходу. Еду. В груди гулко стучит сердце – то ли от бега, то ли от радостного предвкушения. Скоро, скоро. Быстрее, быстрее – подгоняю − время не терпит. Водитель лениво жмёт на педаль:

– Еду по графику. Торопитесь – ловите такси.

Я ругаюсь, выскакиваю. Ловлю такси. Давайте, давайте, опаздываю.

– Что ж пораньше не вышли, – добродушно отвечает водитель.

Смотрю на часы. Время уходит. Чем тише я еду, тем меньше часов... минут гулять по знакомым местам. Быстрее, быстрее. Сердце гулко стучит от негодования. Аэропорт. Я бегу по лабиринтам его коридоров и не могу найти выход. Наконец вижу спешащую толпу ребят - девчонки в сари, парни в дхоти. «Харе Кришна, Харе Кришна...» − поют они, на ходу поднимая руки и прыгая. Бегу за ними. В уме мелодично – «Харе Рама, Харе Рама...». Ждут только нас. Мы выходим на взлетное поле, садимся в самолёт и с мантрой взлетаем: «Харе Харе».

Полёта не помню.

И вот я в Городе. Он уже ждёт, вибрируя от нетерпения. Я тоже вибрирую в унисон. У меня целый день для встречи. Для начала в музей. Он огромный – переходы, арки, террасы. Всё воздушное, белоснежное − полупрозрачные старинные вазы, скульптуры, картины. Я прохожу мимо, оглядываю их вскользь. Спускаюсь в замшелые подвалы, здесь пахнет лесом и тайной. Поднимаюсь на крышу. Ветер треплет волосы и надувает парусом воздушный платок у меня на плечах. Я лечуу…

Но время идет, мне нужно спешить, у меня только день. Теперь на другой конец города. Сажусь в троллейбус, еду. Гляжу в окно – это тоже часть встречи. Мелькают дома, плотно прижавшись друг к другу. «Привет», − кричат они мне. «Привет», − машу им в ответ. Сердце гулко бьется от радости. Выхожу. Парк, деревья, скульптуры. Желтые листья обручем вокруг мраморной музы − греют ей ноги. Дальше – дома, подворотни, колодцы. Иду, петляя, заглядываю во дворики, иногда захожу, стою. Они мне истории ведают: «В твою копилку. Напишешь потом. Можешь приврать, мы разрешаем». Эх, запомнить бы… конечно запомню… аккуратно свернув, прячу подальше.

Выхожу на проспект. Люди вокруг. Толпы. Общаются. У них своя жизнь, они здесь надолго. Я лишь на день. Завидую. Вглядываюсь в лица – чем вы так озабочены? Хотите остаться здесь навсегда? Ну да − это стоит заботы. Вот я не могу, у меня только день. Но как хорошо, что он есть. Витрины – направо-налево − кофейни, книжные лавки, салоны. В блинной съедаю огромный блин, намазанный мёдом, чая гранённый стакан в подстаканнике с серебряной вязью. Захожу в букинист – как много всего – алхимия, чернокнижье, апокрифы, буки и веди. Жаль нельзя увезти. Листаю страницы, к лицу подношу, втягиваю запахи многих веков − наслаждаюсь. Старый еврей наблюдает: «Снова к нам ненадолго?». «Да, − киваю − как обычно, на день». «Рад встрече».

Выхожу. В нос шибает запах мутной воды. Ну конечно − я с Невой не увиделась: «Здравствуй». «Шшш…», − отвечает она, и лениво проводит по гранитной ступени ладонью, я ответно тяну свою. Очередное крещение.

Город гордый, языческий − в нем до сих пор витают духи чудные белоглазые. Камень ревниво следит за равновесием зла и добра. Переплёты улиц, каналов держат границы миров. Увидеть их невозможно, но почувствовать можно. За этим и еду на день. Но о том не сейчас. И я не продолжу…

Заряжаюсь энергией до следующей встречи. У меня мало времени, а нужно успеть почувствовать, насладиться. Когда ещё получится, я не знаю. Планировать невозможно − все происходит спонтанно − вечер, дремота, сон... И новая встреча. У меня только ночь...