Харон

Как неправильно это всё: cреди ночи – шаги в саду… Под дождём – ну куда несёт?! – я иду. Только не приду.

Темень, холодно. Ни огня.

И из холода мне:

– Привет.

–Ну, привет. Ты же ждёшь меня?

– Я не знаю. И да, и нет. Ты зачем?

– Да, наверно, срок.

– Ты уверен?

– Не знаю.

– И? Здесь, ты знаешь, конец дорог.

– Покатай меня вдоль реки!

– Вам, живым, не к лицу тоска. Что ж вас тянет-то не к добру?

– Я всю жизнь всё горел, искал… Да боюсь, не найду – умру.

– А лететь?

– Хвост увяз в грязи.

– А любить?

– Да какой в том толк! Ты вези нас, Харон, вези – отрабатывай страшный долг.

Под веслом тяжела вода. Берег встал за спиной, высок. Так уносит река года – перемалывая в песок. А на том берегу сыром отпечатаны в ил следы.

– Ты, Харон, не гони паром. Дай-ка мне зачерпнуть воды.

– Ой, не пей!

–  Рот от жажды сух.

– Потерпи!

– А чего терпеть? Птицы смолкли в моём лесу; красным глазом глядит медведь. А туманы сыры, знобки; а вода – холодна, зыбка… Мы уже посреди реки. Как зовётся твоя река?

– Говорил же, не пей, дурак! Всё забудешь… А впрочем, пей. Впереди, сам же видишь, мрак – так привычнее для теней.Привыкай. Ну, а сможешь – спи. Я и сам бы…

– Какая тишь! Звенья кончены у цепи. Отчего ты, Харон, молчишь? Память сердца…

– Гони её. Пустишь бликами по воде, и отныне она – враньё.

– Кто я? Где я?

– Уже нигде.