Ковер
-- Давайте поговорим о любви, -- предложила изящная девушка с измученным лицом.
Она лежала в палате на самом удобном месте: недалеко от окна, где солнце по утрам играло шалыми зайчиками, а коварный сквозняк не решался пойти в атаку. Девушке было тридцать восемь, и когда-то у нее был муж. Несколько лет назад у нее обнаружили опухоль головного мозга, и с тех пор она стала многоопытной больной. В палате девушка пользовалась авторитетом.
-- А че про нее говорить, -- жизнерадостно откликнулась толстая Валя, чьи необъятные трусы парусились по всей батарее, -- любовь есть, а, значит, надо рыбку съесть, -- и молодо залилась своей шутке, привычно держась за больную спину. В миру Валя работала поварихой и благотворное влияние разнообразных вкусов и запахов выработало у нее неизменный оптимизм и благодушие.
-- Зря веселишься. Это у тебя все просто, любить -- значит трахаться, да самогон жрать. Нет, девочки, любовь — не шутка, а шрам в душе, -- печально выдала высокая женщина с зелеными руками и непривычным именем Сима.
Зеленорукая Сима стала такой благодаря холодовому ожогу. В сильный мороз она в легком халатике побежала в соседний дом застукать мужа с любовницей, а потом у подъезда выла от горя и унижения. Она застудила руки и попала в неврологию, и теперь муж, предусмотрительно тепло одетый, стенал под окнами больницы, вымаливая прощение. Соседки по палате считали Симу везучей обладательницей неверного, но раскаявшегося супруга и завидовали ей.
-- И где только ты, Симка, такого совестливого мужика откопала, -- бурчала толстая Валя,-- мой и гуляет, и пьет, и руки распускает, а чтобы повиниться — никогда.
Лечили Симу в больнице согласно последним достижениям медицины — зеленкой. Она старательно и умело страдала, торжествуя в душе над отвергнутой соперницей.
-- Ну - у, началось, -- себе под нос, но так, чтобы услышали все, проворчала самая молодая обитательница палаты — двадцатипятилетняя Леночка, красавица стервозного типа. Она искренне не понимала, как измученных страданиями женщин могут волновать любовные антимонии. У самой Леночки были подозрения на некоторые «нервные» отклонения, но не более того. Она не желала иметь ничего общего с обитателями многоместной палаты и готовилась перейти в одноместную — люкс, оплаченную « папиком».
Женщины оживились и радостно защебетали, вспоминая интересные и пикантные любовные истории из своей и чужой жизни, на время позабыв о терзающих болях и мрачных мыслях.
Не слышно было только двух человек. В темном и душном углу лежала древняя старуха, косматая и неопрятная. Она пребывала здесь так давно, вела себя так тихо и безучастно, что женщины начали относиться к ней как предмету обстановки, больничной мебели. Старуха никогда ни на что не жаловалась, покорно подставляла иссохший зад под иглу шприца, молча ковыляла в сортир, согнувшись дугой под тяжестью грыж и прожитых лет. Никто и никогда ее не навещал.
Единственной помощницей старухи в больничном быту стала обитательница другого угла, еще более темного и душного, скромная женщина мышиного вида. Звали ее Любой, и была она из тех тихих и неприметных тружениц, что выносят на своих плечах всю тяжесть бытия. Она молча слушала веселую бабью трескотню, но сама в разговор не вступала.
-- А ты что молчишь, притаилась как мышка? -- вспомнила о ней веселая Валя. -- Расскажи что- нибудь интересненькое про неземную любовь, или не встречала такую?
-- Я расскажу вам про ковер, -- вдруг тихо прошелестела Люба и немного сконфузилась.
-- Что, что? Нет, бабы, вы слышали, мы тут про любовь терки трем, а она собралась про собачий коврик мозги пудрить! -- в упоении собственным красноречием развеселилась Валя.
-- И все - таки я расскажу про ковер, -- тихо, но твердо сказала Люба.
-- Заткнись, Валентина, -- осадила собравшуюся в очередной раз пошутить повариху старообразная девушка. -- Давай, Любаша, рассказывай.
Люба оглядела притихших женщин, прерывисто вздохнула и начала свой рассказ.
« Это было в девяностые, как сейчас повадились говорить, «лихие» годы. Для меня и моих близких то было ужасное время. На комбинате, где я проработала много лет, стали задерживать зарплату, а потом и вовсе платить перестали. Когда несколько раз высадили из трамвая как «зайца» и пришлось полтора часа ковылять до работы, силы оставили меня. Ушла я с комбината, а денег за отработанные месяцы мне так и не заплатили. Муж мой к тому времени уже умер, сгорел от водки, на руках дочка, да мама — пенсионерка. Не знала, что и делать, где копейку добыть. Да что я рассказываю, все помнят как тогда люто приходилось, люди голодали, да из окон выбрасывались. Правда, теплилась в душе надежда, что все образуется. А мы жили только тем, что на даче выращивали.
Так вот. Встретила я случайно давнюю знакомую, такую же бедолагу как я. Гляжу, выглядит она неплохо, щечки круглые и сама резвая. И предложила она мне работу.
-- Иди, -- говорит, -- Любашка, к нам в соцзащиту, денег платят мало, зато стабильно. А это сейчас самое главное.
Ну, выбирать не приходилось. Пошла. Конечно, было полегче, чем у станка пахать. Случалось и отпроситься в школу к дочке на собрание и самой побарствовать на больничном. Однако, были свои минусы.
Ходили мы по адресам и обследовали неимущих на предмет получения ими помощи от государства. И чего я только в этих походах не насмотрелась! И больных ребятишек, голодных и несчастных, никому, даже родителям своим не нужных, и спившихся и опустившихся донельзя людей, бывших когда - то на хорошем счету. Тогда я и поняла, что горе и беда всегда рядом с нами бродят, стоит только пошатнуться, да на коленки упасть, так и набросятся на тебя, повалят и сожрут без остатка.
А главное, в жизни нашей нелегкой всегда есть те, кому хуже, чем тебе. Поэтому Бога я не гневила, небольшой зарплате рада была, а вот за людей переживала сильно. Характер такой дурацкий, но так уж меня мама воспитала.
И вот как-то пришли мы в одну квартиру. Вроде все как всегда: стены в прихожей облупились от старости, рамы окон покорежены, пол древний щелястый, того и гляди ногу сломаешь. Нищета — не то слово! Однако, необычного было больше.
Жили в этой квартире два человека: бабушка с дедушкой, на вид им лет по семьдесят. Вокруг нищета да разруха, а сами они чистенькие и умытые, друг друга ласково величают: он ее «Марьюшка», она его «Костик», прямо как в сказке. И с нами разговаривают тихо и спокойно, без надрыва. Интеллигенты, сразу видно.
Ну, старичок поздоровался, извинился, да в комнату подался, а мы вместе с Марьюшкой стали обход делать. А что смотреть, когда и так все ясно. Санузел без ремонта сто лет тоскует, однако, сантехника помыта. В кухню зашли — там кошка сидит, тощенькая, но чем - то хрумкает. Плита газовая древняя, времен царя Гороха, зато на стене картина висит -- портрет Марьюшки в молодости. Ах, красивая она была, глаз не отвести, глаза голубые, а волосы светлые, сейчас такие только крашеные водятся. Засмотрелись мы на «Марьюшку», а она сама говорит:
-- Муж мой меня рисовал, он ведь художник.
-- Настоящий?
-- Да - да, настоящий, Строгановский институт окончил. Ругает меня, что портрет на кухне повесила, а мне так уютней, здесь ведь шебучусь весь день.
-- Художники живут совсем не так как вы, денег у них всегда полно, девать некуда, -- недоверчиво высказалась моя напарница.
-- Да ведь это кто заказы выполнял, или на большой простор вырвался. А мой Костик никогда лозунги, да витрины не малевал, а писал то, что душа требовала. Да вот оказалось, никому это не нужно. Кое-какие картины у него на выставку брали, но продавались они плохо. Конечно, был бы жив сыночек, не позорились бы мы перед государством с протянутой рукой. А так, и моя учительская пенсия, и его, -- слезы, да и только.
-- А что с сыном случилось, бабушка?
-- В Афганистане погиб. Восемнадцать ему было. А как он рисовал, какой из Петеньки художник бы вышел ! Он животных любил писать, да так, что звериный взгляд человеку в душу глядел. Да вы присядьте, выпейте чайку, а я принесу его рисунки, покажу.
Не успели мы ответить, как старушка уковыляла в комнату, оставив нас с чаем и жалкими скукоженными рогаликами.
-- Вот это да, Любаха, настоящие художники нам еще не попадались. Вот бы этот Костик мой портрет нарисовал, - размечталась напарница.
-- Ты что, не поняла? Он на заказ не рисует, только по вдохновению.
-- Негусто за вдохновение выручишь нынче, вон в какой нищете старики оказались. Пенсия — гроши, а сына нет, помощника. Да что это мы расселись? Пойдем комнату смотреть, да и отчаливать пора, еще шесть адресов впереди.
И мы пошли в комнату, квартира - то однокомнатная была. Встали на порог, а дальше шагу не посмели ступить. Почему? А вот представьте маленькую темную конуру в которой и богатства всего — черно - белый телевизор. Зато на полу во всю ширь, от самого порога, раскинулся шикарный, светлый с цветастым рисунком ковер, необычайно красивый. Я подобного никогда в жизни не видела, такой он был яркий и веселый, а уж пушистый... От него все вокруг светлее и уютнее делалось. Казалось, сам ковер — самолет из сказки прилетел к старикам и улегся в их комнатке немножко отдохнуть.
-- Вот это да! -- не удержались мы.
И начали расстегивать молнии на сапогах. Понятно, что красота, раскинувшаяся перед нами, требовала осторожного обращения.
-- Девочки мои дорогие, не утруждайте себя, не разувайтесь, -- замахала руками Марьюшка, а Костик согласно закивал головой.
-- Да как же не разуваться, мы такой ковер топтать не посмеем.
-- А он непростой, а нарисованный.
-- Как нарисованный?
-- Да так, потрогайте.
Мы нагнулись и запустили руки в ковер, но ощутили лишь холод половых досок. Мы видели высокий пушистый ворс, зовущий поваляться и понежиться на нем, но пальцы упирались в твердое дерево.
-- Это муж мне подарок на годовщину нашей свадьбы сделал, - рассказала Марьюшка. - Я всегда мечтала о таком, да пока деньги случались - ковры в дефиците были, ковры появились — деньги кончились. Вот Костик и нарисовал, чтобы меня порадовать. Прекрасно получилось, не правда ли? Как настоящий вышел.
Марьюшка довольно посмотрела на Костика и взяла его за иссохшую узловатую руку. Старичок ласково улыбнулся в ответ и тихонько пожал ее маленькие пальчики.
Девочки, не поверите, но мы,..мы....»
Люба замолчала, глядя в окно, за которым шел мягкий пушистый снег.
В палате стояла тишина.
-- Да-а, вот это настоящая любовь, -- наконец нарушила молчание потрясенная Сима.
-- Романтика, ешкин кот, -- неуверенно поддержала ее Валя. Терзаемая эмоциями, она еще не определилась с выводом.
Женщины, сраженные незамысловатым рассказом, высказывали мнения по его поводу. Кто-то восхищался талантом художника, но большинство говорило о чудесной любви, пронесенной героями Любиной истории через года.
-- Ну вы даете! -- вдруг громко и зло бросила красавица Леночка. -- Чем восхищаетесь, что неземной любовью называете? То, что дед этот семью не мог обеспечить? Видите ли, вдохновение у него. Натуральный неудачник этот Костик, вот и все, а что на полу намалевал, так видно, совесть на старости лет проснулась. Жену пожалел, а сам ведь всю жизнь ей испортил, красавице. Да что с вами разговаривать! -- она странно всхлипнула и выскочила из палаты, громко хлопнув дверью.
В палате озадаченно затихли.
-- Мне кажется, я что-то подобное слышала , -- вдруг подала голос до этого молчавшая девушка — авторитет. -- Точно, у О. Генри есть рассказ про последний лист, там бедный художник засохший лист как живой нарисовал. Слушай, Любовь Петровна, а не придумала ли ты всю эту историю?
Люба вспыхнула и отрицательно мотнула головой.
Женщины недоверчиво шушукались и переглядывались между собой.
-- А чем дело кончилось? -- спросила Сима. Уж она - то нисколько не сомневалась в подлинности услышанного.
Люба благодарно взглянула на Симу, встрепенулась и ответила:
-- Да ничего больше и не было. Поставили мы плюсики в протоколе и пошли дальше. Только после этого случая ушла я из соцзащиты. Как - то все стало казаться ненастоящим и неискренним, все эти обходы, расспросы. А старичков я никогда больше не видела и ...
-- Стойте, -- вдруг истошно заголосила Валя, -- стойте! Вспомнила ведь я, вспомнила! Стариков - то этих бандюганы зарезали. Залезли к ним в квартиру, думали ковром поживиться. А когда облом вышел, со злости и прирезали хозяев, деда — точно, насмерть. Это даже по телевизору показывали, вот!
И, выпалив все на одном дыхании, она с победным видом всезнайки глянула на соседок по палате.
Женщины ужаснулись, запричитали по старикам, возмутились кровожадностью бандитов «лихих девяностых». Но в их причитаниях, в их возмущении явственно ощущалась неискренность и принужденность посторонних людей, движимых лишь жадным и болезненным любопытством.
Наконец наступил час отбоя, и больные стали укладываться спать. За окном величаво падал снег, гордые снежинки ярко сверкали в лунном свете, мороз вступал в свои права, а в больничной палате, несмотря на казенную обстановку, было тепло и уютно. Постепенно под сладостным влиянием уколов и капельниц больные заснули тревожным неспокойным сном.
Люба не спала. Известие о гибели стариков так взволновало женщину, что даже мощные антидепрессанты оказались бессильны перед тоской, охватившей все ее существо. Только сейчас она поняла, что все эти годы ее поддерживало и вселяло веру в лучшее воспоминание о людях, сохранивших яркость и молодость чувств среди беспросветной мглы. И теперь чудесное видение необычного ковра, бывшего для нее «огоньком в пути», казалось, поблекло, стерлось и рассыпалось под грубыми подошвами сапог жестоких убийц.
И еще одна больная не сразу уснула в эту длинную зимнюю ночь. Невидящим взглядом смотрела она в потолок, не чувствуя невыносимой духоты затхлого угла палаты, не слыша стонов и храпов больных людей. Перед ее глазами яркими цветами распускались знакомые узоры невиданной красы, любимая рука согревала ее холодеющие пальцы, и волшебный ковер — самолет уносил Марьюшку и Костика в вечную страну покоя и любви.
Чувствительный я стал. И вот это понравилось:
Перед ее глазами яркими цветами распускались знакомые узоры невиданной красы, любимая рука согревала ее холодеющие пальцы, и волшебный ковер — самолет уносил Марьюшку и Костика в вечную страну покоя и любви.
Теперь скажу про настоящую любовь, тот самый лучик, что должен был осветлить и оживить картину. В данном случае мне ближе мнение «девушки с папиком», чем то, на которое намекает автор. Поясню почему. Судя из сюжета, (других подробностей в тексте мной не замечено), Костик просидел на шее жены всю жизнь — это если коротко) Да, понимаю, что жили душа в душу, понимаю, что интеллигентность, уважение и искренняя любовь, но в сюжете нет подробностей того, что Костик делал ради Марьюшки? Она для него многое, а в чем ответ? В чем тогда смысл жить душа в душу? Ты для меня делай отдавайся без остатка, а я от принципов не отступлюсь? Странно, если честно. В моем понимании это эгоизм и не более того. Отсюда и мой вывод. А ковер на полу… Гм. Понимаю, что материальное — второстепенно, согласна с этим, но опять же по сюжету, этот ковер Марьюшка желала видеть (целые годы мечтала!) и иметь в низменном материальном плане… А он дал рисунок. Так можно и кастрюлю супа нарисовать и считать, что муж всегда накормлен))
Все, закругляюсь) В общем, либо просто Костик с Марьюшкой раскрыты немного однобоко, либо я не понимаю, что в понимании автора настоящая любовь)
Право на существование имеют все точки зрения, для этого в рассказ и была введена Леночка.
По поводу лучика? Все -таки существуют и Валентины, пусть хамоватые, зато веселые. Ведь это тоже жизнь.
А Сима, с ее непоколебимой верой в красивую любовь?
А неврология собирает всех, и раковых с нейропатией после химиотерапии и… Холодовой ожог — в неврологию.
Благодарю за комментарий.
Благодарю.
И особенно проникновенным у вас конец получился.
...«Женщины ужаснулись, запричитали по старикам, возмутились кровожадностью бандитов «лихих девяностых». Но в их причитаниях, в их возмущении явственно ощущалась неискренность и принужденность посторонних людей, движимых лишь жадным и болезненным любопытством» — пересказ, да зачем он (?) при том, что в этом рассказе Вы — О, Генри, и похожи с ним только лишь потому, что он творил, и сотворил, гораздо раньше нас с Вами. Но Вы — Молодчина! Я ведь тоже писал и пишу (иногда теперь) новеллы под впечатлением ИМ написанного… И во мне Вам, пожалуй, нравится творческий намёк на… желтый листок за окном, привязанный к ветке! Вместе с тем, наконец-то, я прочитал то, сюжетное в первую очередь, что давно не читал…… Пять утра — моё время спать!
«Падал»… может быть, надо подумать.
А вот «пересказ». Непонятно, неужели в голове застряли чужие выражения? Умоляю, с этого места поподробнее.
Да, О.Генри люблю, лестное сравнение.
Поскольку табуретка — сначала похвалю.
Очень красиво и душевно. Герои понятны в и красочны.
Но всё таки:
Про странную больницу уже написали. Автор совет переселите всех в санаторий. Ну и уберите подводку про обморожение и пр. Засчёт этого — добавите динамики и сократите слегка затянутый старт.
Ну взаимоотношения героев обсуждать не буду — тут воля автора Только вот ещё момент. Бандитов на ковёр кто-то должен был «навести» — он что не знал что ковёр не настоящий? За такое наводчику бы точно пулю или нож выдали. Поэтому концовка конечно красиво-трагично-печально-просто слёзовышибательно… Но очень не натурально. На мой взгляд начало и концовка сильно портят впечатление. Проработайте и будет шедевр
Написано с «натуры», обычная больница, неврологическое отделение.
Про бандитов. В девяностые было много так сказать, «непрофессиональных» бандитов. У меня в течении четверти века от рук таких «самодеятельных» погибло шестоеро родственников, обычных людей, в разных концах страны.
Жанр мелодрамы никто не отменял. А что это такое? Да просто жизнь, как она есть, в которой бывает АБСОЛЮТНО ВСЕ!
Я просто высказал моменты которые мне режут глаз. Кстати я работал в психоневрологическом интернате Но профиль больницы не узнал…
В целом то вещь классная, просто вот пара моментов — повторю лично меня, царапнула и нарушила целостность образа.
Бывает так-- напились, заглянули в окно, что-то увидели, залезли, грабанули и походя убили.
Это вам не Агата Кристи.
«И больных ребятишек, голодных и несчастных, никому, даже родителям своим не нужныХ, и спившихся и опустившихся донельзя людей, бывших когда — то на хорошем счету».
А художника не осуждаю, все
или почти всехудожники жили бедно, они же художники — не от мира сего. Счастье может в любой дом заглянуть, независимо от достатка, хотя… «Нам деньги счастья не приносят, но с ними легче быть несчастной» ©Но с последним утверждением не соглашусь. Это жеманство обеспеченных, ведь деньги — возможность выбора.
Нищие не могут выбирать.
Что значит сила искусства — от эффекта прочитанного то обстоятельство, что это табуретка, как-то ушло на второй план!
Справедливости ради выскажусь, что ситуация выглядит правдоподобно, ибо чем дальше от Третьего Кольца, тем чудесней становится лес! Что касается взаимоотношений в семье, то здесь тоже возможны самые неожиданные варианты: самопожертвование и эгоизм как в калейдоскопе составляют самые невероятные узоры, умопомрачительные в обе стороны от центра координат. Поставил бы вам два плюса, но второй мне пока нужен!
Спасибо ещё раз и удачи!
И Табуретке.
У меня таких мало, но очень уж задел за живое рассказ соседки по палате. Правда, она сказала всего несколько слов, но мне хватило.
По поводу девушки, наверное, Вы правы. Перебор с эпитетами.
А старушка уже не с нами.Она в своем мире.
Посмотрите «холодовой ожог». страдают периферические нервы.
И неожиданный вывод про «во это любовь» как-то натянут, по моему. Ну прожили они вместе всю жизнь, так в советское время развестись непросто было, можно было сильно карьеру испортить. Многие жили без любви всю жизнь. Он нарисовал картину — так художник, что умел, то и сделал, в чем любовь то? Может, конечно, я безнадежная брюзга, но фактажа не хватает, сути. Бедненькие старики, это как котики.
И совсем не котик. Без лап и хвоста, не мяукаю.
Советую почитать мои рассказы litclubbs.ru/articles/13312-lapy-hvost-i-mjau.html для поднятия настроения.
И еще. Я лично бывала у таких нищих интеллигентных людей. Ну а любовь? От всей души желаю пережить ее.
Мне думается, что жалость и любовь разные вещи, но зачастую подменяются.
А похвалить есть за что!
во-первых, фактурные персонажи женщин, довольно легко визуализируются, и их диалоги живые получаются, не натянутые.
во-вторых, мне как читателю понятно что, где и с кем происходит, а это не часто встретишь в современной литературе, это само по себе уже достоинство слога.
в-третьих, в коротком рассказе женщины разного возраста вовлечены в сюжет. И автор дает возможность всем высказаться, что не так просто гармонично уложить в тексте.
в-четвертых, вызвал довольно бурное обсуждение в комментариях тем самым невольно продолжив сам рассказ, где не все герои поверили в подлинность истории.
Это самое главная удача этого рассказ, как мне думается!
Автору удачи!
Первое предложение у меня сразу вызвало некое недоверие, но решил подождать, дать автору шанс убедить старого зануду и въедливого читателя в том, что автор, как говорится, в теме, но увы, как оказалось, что это не так.
«Она лежала в палате на самом удобном месте...» — если это было бы описание царских палат, то там можно лежать и так, но как оказывается речь идёт о больничной палате, а там всё иначе. А вскоре оказывается, что девушка уже не только вплотную приблизилась к бальзаковской возрастной планке, но даже была замужем. Но автор упорно, как мантру, твердит «девушка, девушка, девушка...»
Но далее вообще пошёл раскардаш. Авторитетом пользуются либо в трудовом коллективе или же на зоне, хотя описание обитателей палаты вполне подходит к этой категории. А с какой любовию и лаской автор описывает девушку и с каким «изяществом» разрисовывает остальных персонажей… Намёк на юмор? Не уверен.
А про зелёнку, которую автор использовала для лечения Симиных рук при обморожении, вообще маразм. Про то, что со временем нас всех ожидает хождение «согнувшись дугой под тяжестью грыж и прожитых лет...» говорить не имеет смысла.
Автор, Вы знаете что такое «грыжа»?
А почему у Вас в одной палате собраны пациентки из разных отделений?
Только не пытайтесь оправдать весь этот бардак современной ситуацией в клиниках и тем, что терапия это очень широко и глубоко. Ложь.
Далее не вижу смысла читать, там точно всё гламурно и амурно, но для меня это уже будет банальной сказкой ни о чём ради не понятно чего. Слезу из кого-либо выдавить?
Автор, перенесите своих героинь из больницы куда угодно и вычеркните все слова о болячках, и тогда может быть я и смогу поверить Вам, как человеку…
С уважением, старый зануда Дио
PS: Сразу хочу предупредить, что обвинять меня в том, что я ничего не знаю о больницах, не стоит, я в курсе событий больше, чем вы можете себе представить.
— Где моя койка?
-Нары… Самое главное место у окна… Место пахана
далее… Нихил поспорит с тобой…
а может муж был импотент или у них тантрическая любовь была… вариантов много!
Лежала в неврологии, в нашем отделении была женщина после холодового ожога. Представьте себе, независимо от Ваших представлений, бывает и такое. Выбежала на мороз покурить. Руки мазали зеленкой. Почему? Спросите у медиков, это было лет семь назад. В рассказе иронизирую над таким лечением.
В нашем обществе не принято говорить мадам. Девушкой называют и пожилых.
Грыжи позвоночные наблюдаю повсеместно. У мужа имеются.
Все больные лежали вместе со мной в одной палате неврологии, еще раз повторяю. Кроме Марьюшки, это уже придумала.
Вообще, к сожалению, я большой специалист по советским, а затем российским провинциальным больницам.
Да, и еще. Сравнивать зону и больницу некорректно.
И да. Авторитетом пользуются в любом коллективе.
Не знаю, как там Ваше общество, но в нашем обратиться к женщине, мол, девушка и так далее, это моветон. Ежели по имени не знаешь пока однопалатника так и тут легко выходишь из не ловкой ситуации, обратившись к нему следующим манером — уважаемый. А в автобусе и «мадам» вполне пристойно, как и просто обезличенное обращение. Тем более, что ниже по тексту Вы всё-таки снизошли до обозначения ЛГ, как женщин.
Но вернёмся к зелёнке, который обозначен фармакологами, как «Бриллиантовый зелёный». Не знаю, при какой клинике находится отделение неврологии, где лечат всё и вся зелёнкой, но подозреваю, что это какая-то больничка в заштатном городишке Задрющинск. Даже в деревенском здравпункте завсегда в наличии имеется не только «Бриллиантовый зелёный», но и даже банальные мази такие как, Левомеколь, Офломелид. Именно эти мази и показаны к обработке повреждённых участков кожи, вызванных воздействием низких температур.
Уважаемый автор, помните я Вас предупреждал, что не стоит писать о том, в чём Вы не сведущи?
— Муж мой меня рисовал, он ведь художник.
— Настоящий?
— Да — да, настоящий, Строгановский институт окончил.
Какой институт? Может бафстрогановский? Слышать такое человеку, который даже чуточку художник, это всё одно, что серпом по энному месту.
То, что вы так походя назвали институтом на самом деле является Московской Государственной Художественно-Промышленной Академией им. С.Г. Строганова.
Чувствуете разницу?
А в каком городе Ваш ЛГ заканчивал данное заведение?
Не обижайтесь, но рассказ более, чем сырой, с кучей ляпсусов и нестыковок.
Зря Вы сюда, на табуретку…
С уважением, старый зануда Дио
Удачи Вам в Вашем творчестве!
Да. представляю как герои изъясняются «по Вашему»:
«Мадам, подставьте попу для уколов», «Мой муж окончил Московскую Государственную Художественно-Промышленную Академию им. С.Г.Строганова»
От души посмеялась!
Право слово, на ровном месте фразу «Мой муж окончил Московскую Государственную Художественно-Промышленную Академию им. С.Г.Строганова» в кавычки не берут просто так.
Вы и мужа умудрились унизить.
Мне не смешно ничуточки.
Вот так и надобно было назвать рассказ, правда тут пришлось бы малость плагиатнуть, но что не сделаешь ради «Палаты №...»…