Пираты Южных морей

Дверь скрипнула, пропуская человека в тесную комнатушку на втором этаже. Само здание на краю маленького портового городка буквально рассыпалось от каждого нового шага по грязным половицам.

В помещении, несмотря на полдень, царил полумрак – немытые годами окна слабо пропускали солнечный свет. Тусклое свечение лампады, стоявшей прямо на полу, ситуацию на спасало. Там же, в пыли, тяжело сопя и бормоча себе что-то под нос, ползала старая женщина. Её скрюченная фигура нелепо перебирала коленями, стучала локтями по грубым доскам и двигалась достаточно резво для своих лет.

Мужчина поморщился. В комнате пахло плесенью и старостью. Он не любил старость. Сторонился бессилия, которое та в себе заключала. А ещё щедро несло табаком. Суровым, моряцким. Этот запах, казалось, пропитал стены и низкий потолок, женщину, и самого вошедшего пропитает вот-вот.

Не обращая внимания на хозяйку, гость осмотрелся. Черные пятна то ли грибка, то ли смога выделялись на выцветших обоях, а единственной мебелью оказались грубо сбитый табурет да узкая кровать с посеревшим бельём.

– Ну и куда ж ты прешь, засранец? Под ноги-то смотри. – Рыкнула женщина, не прекращая выстукивать что-то большим куском угля, зажатым в скрюченных пальцах.

“Что еще придумала эта умалишенная?” – подумал Марко, но под ноги посмотрел. То, что он изначально принял за разводы грязи, оказалось сплошным рисунком и тянулось через всю комнату от стены до стены. Разобраться во всех этих линиях, кружочках и закорючках казалось невозможным, на первый взгляд в них не было никакой системы.

– Так и будешь мачтой сраной стоять, или поможешь бабушке подняться? – женщина, наконец, закончила и отложила уголь.

Марко подошел и взял задыхающуюся бабулю под руку. Для широкоплечего детины в два с лишним ярда росту сухое старушечье тело показалось не тяжелее её одежды. Он усадил хозяйку на табурет, а сам, осторожно переступая через начерченные углём линии, отошёл к окну.

Захотелось срочно открыть ставни, впустить свежего морского воздуха и солнечного света. Дом выгодно располагался на возвышении. Отсюда виднелась большая часть города, порт и морской горизонт. А еще мужчина мог различить мачты “Свирепого”, своей гордости – одного из лучших кораблей этой части света.

– Там под подоконником ниша есть. Достань, плесни бабуле. – ее неровное дыхание всё ещё переходило на утробный свист.

Гость послушно пошарил рукой по стене под окном и нашёл заветное углубление. Достал липкую бутылку мутного зеленого стекла.

– Я знала, что ты когда-нибудь вспомнишь обо мне, бесстыжая рожа. – Бабуля уже достала две железные кружки, по которым Марко и разлил ром.

– Здесь столько изменилось. – заметил мужчина, чувствуя как напиток оставляет огненный след по пищеводу. – Людей стало меньше. Видел только безногого попрошайку на входе, да слепую черную. Больше комнаты никто не снимает?

– Никому эта дыра не нужна, сам видишь.

Бабушка выпила не поморщившись, сразу протянула кружку для новой порции. Гостю не хотелось больше прикасаться к противной липкой бутылке, но он сжал зубы и налил.

– А где твоя соседка, что жила напротив? Симпатичная такая. Как её звали…

– Люси, или Лола… я не помню. Шлюшье имя, в любом случае. Напоила опием сучку, да продала в местный бордель морякам. Деньги были нужны. – Женщина опрокинула вторую. – Да не смотри ты на меня так! Она поначалу тоже страдала, но потом привыкла. Как и все они. Говорят, сейчас стала лучшей шлюхой. Раньше в пивной блевоту с пола вымывала за два серебряных в неделю, а нынче атласные шарфы носит. Зайди и убедись.

Мужчина вернулся к окну, снял цилиндр и прислонился к подоконнику.

– Ещё скажи: благодарить тебя должна?

– Должна-не должна, а девка счастлива. Хорошие деньги, хорошая ебля. Многим большего и не надобно. – Бабушка извлекла из-за пазухи трубку темного дерева, отполированную сухим пергаментом рук за годы пользования. Табак она туда забивала чернее угля и крепче бранного морского словца. – Но ты ведь приехал не о шлюхах поболтать, да не рому моего попить.

Марко вздохнул. Один из самых успешных морских волков современности почувствовал себя юнцом под внимательным взглядом бабушкиных глаз.

– Слушок прошёл…

– Твои друзья из королевского дворца нашептали? Слушок-то? – Женщина затянулась. Крепко, по-мужски. Густое облако дыма на миг скрыло ее лицо.

Марко дернулся, как от пощечины. Но стиснул зубы и продолжил:

– Кто-то ходит по нашим путям. Отбивает наши грузы, вскрывает схроны… Кто-то, кого мы не знаем.

Марко выждал паузу, ожидая реакции, но женщина молча продолжал курить.

– И вот ведь в чем дело. Кто-то сливает им такие маршруты и тайники, о которых знали только в нашей семье. Ты знала. – Мужчина с вызовом посмотрел в смуглое лицо старухи. Та оставалась спокойна, лишь время от времени сплевывая густую черноту слюны прямо на пол.

– Прежде чем приходить ко мне, стоило поискать крысу в своем трюме...

– А я искал. Но, как видишь, пришёл сюда. Бабушка.

– Сам пришёл, или надоумил кто? – Не унималась старуха. – Жопошники из алых мундиров, может?

Марко вздохнул:

– Послушай, ты можешь относиться к этому как хочешь, но сейчас всё иначе. Да, мы… ведем кое-какие дела с королевским флотом. Это выгодно! Разве не к выгоде стремится наша братия? Мы получаем относительную безопасность и стабильную прибыль, они свою долю. Всех всё устраивает.

– Вы платите дань и носите королевские цвета. И смеете при этом называть себя пиратами? – Голос женщины стал жестким, а с каждой фразой всё больше чёрной слюны стекало по подбородку. – Да вам всем флаги давно пора менять на цвет ссанья! Слышишь, ты? Ссыкла кусок. Да будь жив твой дед, он бы тебя да всю компашку твоих мартышек заднепалубных под килем протащил! Бери всё, не отдавай ничего! Знаешь, что это значит?

Следующие несколько фраз витиеватой моряцкой брани заставили даже бывалого морехода втянуть голову. Неспроста когда-то эту женщину боялись все на свете пираты. И по праву гордились, что она одна из них. Лучшая из них!

– Времена уже не те, бабушка. – Сказал Марко, наблюдая за витающими под потолком сизыми облачками. – Чтобы выживать, надо подстраиваться. Промысел стал другим. Мы уже не решаем.

Бабушка вытерла рукавом подбородок и отвернулась.

– Мне разрешили приехать самому. И очень посоветовали тебя убедить. Иначе будет хуже. Люди недовольны. – Он говорил короткими фразами, спокойным, ровным голосом. Хотел быть уверенным, что до неё дойдёт смысл каждого слова. – Просто скажи, кому ты нас сдала?

Женщина покусывала трубку, словно думала о чем-то своём. Марко терпеливо ждал. Он хотел дать ей шанс. Возможно последний из тех, что она заслужила.

– Посмотри на себя. Красавцем стал. Сапоги блестят… Дорогие небось? Пальтишко вон шерстяное, да пуговицы серебряные. Даже цилиндр носишь. Джентльмен, етить тебя кальмаром надвое. – Она вновь посмотрела на внука. – А мне? Мне знаешь, каково было эти годы? Все меня оставили, в этой дыре, в этом дерьме крысином. У меня было всё! Ветер каждого из южных морей жил в моих парусах, их соль впиталась в мою кожу, а порох отложился в костях! А теперь у меня нихрена не осталось. Слышишь? Три серебреника в кошельке, вот и вся я.

Марко мысленно улыбнулся. Он надеялся, что пойдёт по этому пути. В правом кармане его пальто лежал мешочек, набитый золотом. В левом – взведенный пистолет. До второго варианта он надеялся не доводить.

– Здесь тебе хватит…

– Последнее я всадила в этот план. – Женщина даже не посмотрела на деньги в руках мужчины. – Нужно было много готовиться, ушли все сбережения. Включая то, что мои люди у вас награбили.

– Подожди, твои люди?

– Я крысой никогда не была и не стану. Как подумать мог, что бабушка твоя сливает информацию на сторону?

– Да, но это получается… что это ты грабила и жгла мои фрегаты? – Мужчина чуть не выронил мешочек с золотом от удивления.

– Ой, да не гони ты волну, ерзаешь как на мандавошках сидячи. Много ж не взяла. Так, покусывала маленько, для разведки. Мальков да старых не трогала, ты же знаешь мои правила.

Марко почувствовал, как ком подходит к горлу, но решился и спросил:

– Что за план?

Старуха улыбнулась во весь свой беззубый рот и посмотрела на пол. При дневном свете рисунок на полу казался более цельным и похожим на схему. Схему чего-то сложного, но очень знакомого…

– Это порт! – догадался Марко. – Большой порт. Хорошо защищённый. Очень напоминает… а-а…

– Молодец, правильно понял.

– Этот порт относится к королевским. Брать его безумие. – Марко вдруг почувствовал, как у него пересохло в горле. Сделал глоток прямо из липкого горлышка. Забористый ром оказался к месту.

– Я бы тоже сказала, что он неприступен. Защитные сооружения позволяют выдержать любую атаку в лоб. Поэтому, я сделаю хитрее. Достаточно взять только этот участок, а дальше… смотри! – она показывала свой план, продуманный до мелочей. Мужчина лишь удивлялся, откуда эта женщина знает столько деталей. И был бы уже готов согласится со стройным порядком ее идей, если бы не одно “но”.

– Всё хорошо, вот только с самым первым шагом проблема. Сюда не добраться – Марко указал на место схемы, помеченное крестиком. – Тебя разнесут на части пушки вот этого форта. На этом участке невозможно проскользнуть так далеко.

– Невозможно для всех, кроме твоего “Свирепого”. Отличный корабль! А главное – его знают твои “друзья” из алых мундиров. Знают твой флаг, потому, что ты им годами подхвостицу вылизываешь. Они не начнут стрелять, а скорости нам хватит, чтобы уйти за пределы линии огня до того, как заподозрят неладное. Мы окажемся на месте! Дальше – проще. Сам видел.

– Мы? – Марко опешил. Неужели сумасшедшая старуха действительно думает, что он пойдет на такое? Рискнет всем... ради чего? Возобновления былой пиратской славы? Ну ладно, золота, положим, там можно будет собрать столько, что на собственный флот хватит, да вот только блеска его не увидишь за надетым на голову мешком палача.

– Да ты успокойся – пыхнула трубкой старуха, будто прочитав мысли внука. – Я и не думала, что в твоих портках найдутся яйца. Сделаю всё сама.

Одновременно с этим словами в комнату через окно влетел звук выстрела. Марко обернулся. На палубе “Свирепого” творилось что-то странное. Доносились звуки стрельбы, крики людей, расплывались пороховые облачка. Рассмотреть подробнее мешало расстояние, но капитан Марко пытался, до боли щуря красные от злости глаза.

Через несколько мгновений всё смолкло. На корабле отдали швартовы.

– Что? Куда? – Мужчина подскочил к старухе, тряхнул её так, что трубка полетела на пол. – Прикажи им остановиться! Слышишь, старая? Верни. Мой. Корабль!

Он не услышал, как за спиной скрипнула дверь. Рука сама потянулась в карман за пистолетом, но оказалась перехвачена крепкой хваткой. Бывшего капитана грубо развернули, в шею ему уперлось острие кинжала, в лицо – дуло пистолета.

Двое: мужчина-попрошайка оказался не безногим калекой, чернокожая женщина тоже была зрячей. Они заманили его в ловушку с самого начала.

– Я знала, что ты придёшь. Знала, что захочешь поговорить с бабулей. Ты же моя кровь, как-никак. – Старуха обошла плененного мужчину, потрепала морщинистыми пальцами по щеке. Не дождалась ответа и скомандовала:

– Заприте его в комнате внизу. Теперь это его дом.

Когда внука вывели, бабушка ещё раз осмотрела план захвата порта. И закурила трубку.