Концерн «ОТДЫХ»

Я обладаю вполне покладистым характером. Поэтому, когда Мари объявила, что заключила с концерном «Отдых» дополнительное соглашение, я только поинтересовался – о чём. Я ведь не знал, во что это выльется впоследствии.

Оказалось, что в условие нашего пребывания на острове была внесено маленькое добавление, крохотный такой пунктик: фирма, дескать, берёт на себя обеспечение клиентов приключениями. На всё время действия контракта. Вот так, ни больше, ни меньше. При этом сей крохотный пунктик по стоимости превышал все остальные расходы.

– Ну как?! – сияла Мари. – Во-первых, ты всегда мечтал о приключениях, а во-вторых, это не стоило нам ни гроша!

Ну, «во-первых», я ни о чём таком не мечтал, особенно во время свадебного путешествия. По крайней мере, я такого что-то не припоминаю. И уж во всяком случае, даже не заикался об этом. Смысл же тезиса «во-вторых» был мне совершенно непонятен, и я потребовал объяснений.

– Я совершенно неожиданно получила наследство! – объявила моя жена. – Какой-то всеми забытый дядюшка соизволил упомянуть меня в завещании. Я так хотела сделать тебе сюрприз!

В этом – вся Мари. Как правило, сюрпризы у неё получаются.

У меня, конечно, были свои соображения по поводу использования непредвиденных наследств, но я благоразумно предпочёл оставить их при себе. Тем более, что мой призовой фонд за второе место в открытом чемпионате Европы по дзю-до был ещё израсходован не полностью.

Я не могу назвать себя таким уж состоятельным бизнесменом, но считаю необходимым обеспечить себе – нет, теперь уже нам – достойное существование.

Мы с Мари встретились в прошлом году, когда меня волею судьбы занесло в Париж. У меня, естественно, возникли проблемы с языком – достаточно прилично я знаю только английский – и французские коллеги порекомендовали мне некую журналистку Шарлотту-Мари Жевье. Мари оказалась сущим кладом: помимо того, что она бегло говорила на добром десятке языков, она была мила, аккуратна и умна – свойства, довольно редко сочетающиеся в одной женщине. И впридачу наделена той удивительной внешностью, которая даже по-русски называется французским словом «шарм».

Через две недели, когда мои дела были кончены и наступило время отъезда, я обнаружил, что привык к Мари и её будет мне недоставать. Я предложил ей поступить на работу в мою фирму, она немного подумала – и согласилась. С тех пор мы не разлучались.

Должен пояснить, что я возглавляю частное детективное агентство. Не настолько большое, чтобы только сидеть в своём кабинете и давать указания, но достаточно известное в определённых кругах. И сейчас, оставив за себя Германа – он, так сказать, моя правая рука – мы с Мари выбросили из головы все дела и отправились на знаменитый рукотворный атолл Раротонга-2. Должен же у людей раз в жизни быть медовый месяц?!

Этому в немалой степени способствовал и мой спортивный успех. Дзю-до – моё хобби и, как выяснилось, занимался я им достаточно серьёзно.

Но всё это осталось во вчера. И заснеженная Москва, и умница Герман с его мягким взглядом из-за очков, и долгий путь через океан. Здесь, на коралловом берегу, под тихо шелестящими пальмами, будем только мы. И солнце. И небо. И океан. Великий, он же Тихий.

Раротонга-2 принадлежал известному всему миру клубу GoldenEra. Высказывались самые разные гипотезы о количестве вложенных в остров средств, но тот, кто владеет четвертью денег мира, может себе позволить многое. Концерн «Отдых» являлся одним из предприятий GoldenEra, и судя по некоторым крохотным пунктам некоторых контрактов, весьма преуспевающим.

Однако приключения на сегодня, видимо, взяли тайм-аут, и мы с Мари после купания в лагуне («Гарантия: акул нет! Администрация концерна».) вернулись в свой номер свежими и здорово проголодавшимися.

И вот тут раздался звонок в дверь.

Есть такая специальная порода людей: они непроницаемы, вежливы и корректны в любых обстоятельствах. Их невозможно удивить. Их нельзя себе представить без галстука или с пылинкой на рукаве. Они созданы быть премьер-министрами или секретарями. Вот такой экземпляр сейчас и стоял перед нами, наделяя нас с Мари подходящей к случаю профессиональной улыбкой из своего ассортимента.

– Мистер и миссис Петуховы, если не ошибаюсь?

Мари, очаровательно улыбаясь, дала исчерпывающие пояснения. Да, перед ним действительно Феликс и Шарлотта-Мари Петуховы. Да, они действительно прибыли из России буквально полдня назад. И безмерно жаждут услышать, какая же важная причина привела пред их светлые очи таинственного незнакомца. Но ещё больше они жаждут и алкают чисто физически, поэтому таинственный незнакомец должен, входя в их положение, быть по возможности кратким. А если нет, то волен катиться ко всем чертям.

Моя жена любит при случае блеснуть знанием идиом.

– Я буду краток, – невозмутимо кивнул гость. ­– Позвольте представиться: Вальтер Краузе, личный секретарь – (Секретарь! То-то, у меня глаз намётан! Хотя ради разнообразия я бы предпочёл премьер-министра) – личный секретарь генерального директора концерна «Отдых» Синто Танаки. Босс приглашает вас для беседы в узком кругу. Дальнейшие пояснения он предоставит вам лично. Могу добавить, что стол уже сервирован и ждёт. Смею предположить, что обед будет лучше того, который вы можете получить в любом ресторане.

Ого-го!! Сам Танака, богатейший и недоступнейший человек мира! Персона номер один, VIP-number-one, как принято выражаться у них. Откуда-то из потайных глубин подсознания выпрыгнул бесёнок любопытства, шепнул «начинается!» и тут же согласился:

– Мы едем.

Красноречивым взглядом Мари дала мне понять, что она согласно терпеть муки голода не более пяти минут – пусть даже ради десяти Танак – но вслух ничего не сказала. Она была любопытна не менее меня.

Простое логическое умозаключение давало единственно возможное место: виллу «Тропикана», где ежегодно происходила встреча членов GoldenEra. Подобные сборища, хотя теоретически и представляли собой лакомую пищу для журналистов, но на практике обставлялись со всей мыслимой торжественностью, пышностью – и полной закрытостью. Даже мышь не могла проникнуть без приглашения на территорию «Тропиканы», где постоянно жил и творил один из знаменитейших членов клуба, лауреат Нобелевской и множества иных литературных премий Юзеф Големба. Я читал его книги. Они в самом деле великолепны. Признаюсь, в том, что мы выбрали для нашего путешествия именно Раротонга-2, немалая заслуга автора: его описания океана, величия и какой-то космической распахнутости тропических ночей воистину завораживают.

– Мы едем? – повторила моя жена – но с совершенно иным выражением. Она тоже просчитала место и время в пути, и немедленно желала приступить к активным действиям.

– Нет, – решительно возразил Краузе. – Вы почётные гости и воспользуетесь транслятором.

С этими словами он решительно прошел на середину холла и положил на пол маленький плоский чемоданчик. После ряда манипуляций перед нами был крохотный помост – как раз на одного человека. Я, конечно, слыхал о существовании портативных трансляторов, но своими глазами видел впервые. Обычно трансляторные станции имели солидный объём – с хорошую комнату, а такая переносная вещица – удовольствие страшно дорогое.

Тем временем гость закончил настройку и жестом пригласил нас:

– Готово. Приёмная консоль находится в отведённых вам апартаментах. Там вы сможете переодеться и привести себя в порядок.

Может быть, это чисто профессиональное, но я поймал в себе отголосок сомнения: а где действительно активизирована эта консоль? Принципиально она могла находиться хоть на Луне. Но предаваться излишней паранойе времени у меня не было: Мари решительно шагнула вперёд и тут же исчезла в неяркой вспышке разряда. Мне ничего не оставалось, как молча последовать за ней. В конце концов, видимо, это наша туристическая фирма просто начинала отрабатывать вложенные в неё деньги.

Наш гостиничный номер (четыре звезды!) и в подмётки не годился помещению, которое было для нас приготовлено. Вроде бы ничего особенного, но буквально во всём проявлялась тщательная продуманность: и вид из окна был великолепен, хоть небросок, и свежий воздух нужной температуры и влажности струился по комнатам, ласково обтекая наши тела. Освещение и колористика также были подобраны исключительно приятно. Бешеных денег стоит такая внешняя непритязательность.

Отлично вышколенный слуга-китаец уже ждал нас. Он показал нам одежду, развешанную во встроенном в стену гардеробе:

– Можете переодеться, господа. Хозяин через несколько минут ждёт вас в серебряной гостиной – это по коридору направо. Надеюсь, вам здесь понравится.

– Это действительно господин Танака? – не выдержала Мари.

– Такнака-сан ожидает вас, – повторил слуга и вышел.

Мари облачилась в цветастое сари, а я выбрал для себя шорты и лёгкую рубашку-апаш. Как бы там ни было, а напяливать на себя официальный костюм в тропическом климате равносильно самоубийству. Придётся Танаке уж как-нибудь с этим смириться. И вообще, мы приехали сюда отдыхать!

Однако самый богатый человек планеты перехитрил нас. Он был в кимоно – а попробуй угадать, если ты не японец, будничный это наряд или торжественное одеяние.

Танака-сан был любезен. Танака-сан был радушен и предупредителен. Танака-сан был гостеприимным хозяином, а кухня его превосходила все наши ожидания. Но Танака-сан, тем не менее, был волевым и целеустремлённым человеком, что он и дал нам почувствовать после того, как мы утолили первый голод:

– Как вы догадываетесь, мистер Петухов, я пригласил вас сюда по делу. Вы не откажетесь получить миллион долларов в течение недели?

Что-что, а ошеломить нас у него получилось. Если это, конечно, не какой-нибудь трюк. Мы с Мари переглянулись и вопросительно уставились на хозяина. Продолжение не заставило себя ждать:

– Я понимаю ваше… э-э-э… замешательство, – кивнул он. – И от лица фирмы приношу свои извинения за прерванный отдых. Но мне крайне необходимы ваши профессиональные услуги. Я плачу щедро. Если вас не устраивает предложенная сумма, удвойте её.

События разворачивались настолько стремительно, что я с трудом успевал реагировать:

– Не потрудитесь ли вы пояснить, что именно имеется в виду под профессиональными услугами? Вы хотите нас нанять?

– Именно. На неделю. Больше времени мне не понадобится. Но скорее всего, всё кончится за два-три дня. После чего вы вернётесь к столь бесцеремонно прерванному мной отдыху.

Мы ещё раз переглянулись. Да уж... Два миллиона долларов – или пусть даже один – были суммой, которая нам и не снилась. Ради неё вполне можно было чуть-чуть сместить наш медовый месяц – а похоже, что Синто Танака и в мыслях не держал шутить.

– Что мы должны сделать?

Похоже, чудеса и не думали кончаться:

– Ничего. Достаточно вашего присутствия. Вы будете жить здесь – поверьте, сервис тут не хуже, чем вам предложили бы в отеле. Можете располагать своим временем, как вам будет угодно. Единственное условие – не покидать виллу в течение нашего соглашения. Никому не звонить и не связываться иным способом ни с кем за пределами виллы. Вы согласны?

– Скажем так: склонен согласиться, – я весьма осторожно сформулировал свою мысль, памятуя о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловках. – Но ведь это наверняка не всё?

– Не всё, – кивнул Танака. – Будем играть в открытую: на вилле произошло преступление. Убит начальник моей личной охраны. Два часа назад. Я намерен найти и покарать виновника. В то же время в силу ряда причин крайне желательно избежать огласки. Ваше присутствие необходимо, чтобы объяснить, почему полиция не была привлечена к расследованию: по закону, пострадавшая сторона имеет право сама выбирать, кому его поручить. В этом смысле ваше появление на атолле пришлось весьма кстати.

– Вот как! В таком случае, я бы хотел приступить к следствию немедленно. Для этого…

– Для этого ничего не потребуется, – прервал меня Танака. – Как я сказал, всё будет закончено в указанный срок. Вам только останется в своё время ознакомиться с представленными уликами и доказательствами.

– Однако я оставляю за собой право предпринимать свои шаги, направленные к достижению цели. Простите, но я не привык даром есть хлеб.

– Как вам будет угодно, – вежливо согласился Танака. – Но сомневаюсь, что это принесёт хоть какой-нибудь результат… Безусловно, мною будут отданы соответствующие распоряжения всемерно помогать вашим действиям. Но будьте готовы к тому, что никто ничего не видел, не слышал и ни о чём не знает, – он чуть заметно улыбнулся.

– Трудности подобного рода свойственны нашей профессии, – нарушила молчание Мари.

– Что вы! Я ни на минуту не позволил бы себе усомниться в вашем профессионализме. Я лишь имел в виду, что уже предпринятые в этом направлении действия оказались абсолютно бесполезными.

–В таком случае, на чём базируется ваша полная уверенность в раскрытии преступления, да ещё в столь короткий срок?

– У нас свои методы, – сказал Танака. – Поверьте, я знаю, о чём говорю.

– И всё же, платить такие деньги ни за что…

– Ну, это не такие уж большие деньги. Всё зависит от того, с чем сравнивать.

Таким простым ходом самый богатый человек мира указывал нам своё место. По лицу Танаки было ясно, что он видел, что мы оба это поняли.

– Итак, мы договорились? – спросил он.

– Договорились, – сказал я. – Ведь если я не соглашусь, ничего не изменится. Всё равно эту неделю нас отсюда не выпустят?

– Вы деловой человек, – пристально взглянул на меня Танака. – Я рад, что не ошибся в вас. Возможно, в будущем я предложу вам продолжить сотрудничество. А пока разрешу себе вас покинуть. Прошу прощения – дела!

Положение наше было странным и двусмысленным. С одной стороны – что-то вроде домашнего ареста, с другой – целая куча денег ни за что.

– Подозрительно. Ситуация слишком тёмная, чтобы быть законной, – подытожила Мари. – Но почему бы нам не извлечь из неё максимум выгоды?

Мы уже освоились на территории «Тропиканы» и принялись отрабатывать свою зарплату. И тут выяснилось, что ни один человек – ни слуги, ни повара, ни садовые рабочие – ни о чём подобном не слышали.

– Убийство? Что вы, сэр! Кто-кто, вы говорите?! Не может быть! Нет, сэр, извините, но ничем не могу вам помочь. Совершенно не в курсе дела. Сожалею, сэр. Очень сожалею.

Такая или примерно такая ситуация повторялась раз за разом при каждом разговоре с каждым новым собеседником. Проклятая корпоративная дисциплина. Должен признать, команда здесь была вышколена что надо. Убийство – а я уже стал сомневаться в его реальности – невозможно скрыть от всех. Тень Танаки явственно витала над домом, беззвучно хохотала и потрясала самурайским мечом. Единственное, что удалось выяснить – это имя убитого: Стивен Джексон. Что, безусловно, безмерно продвинуло расследование вперёд.

Перелом наступил неожиданно – предложил свою помощь Вальтер Краузе:

– Не угодно ли вам осмотреть труп? Он находится в холодильнике, в подвальном помещении.

Мне, конечно же, было угодно. Моя жена столь же решительно отказалась. В результате мы отправились в подвалы вдвоём. По дороге я узнал, что смерть наступила от двух огнестрельных ранений, одно из которых пришлось как раз в сердце. Второе – в область груди, симметрично первому. Стреляли из пистолета типа «беретта». С расстояния около шести метров (на всякий случай я взял на заметку, что в разговоре Вальтер пользуется метрической системой вместо принятых на западе футов и дюймов). Судя по всему, пистолет был оборудован глушителем, потому что выстрелов никто не слышал. С достаточной степенью вероятности время смерти приходится на период с десяти до одиннадцати часов. Жертва была найдена в холле лично самим Краузе. Труп лежал лицом вниз, фотографии положения тела могут быть предоставлены в любой момент.

Взрыв раздался, как только Вальтер потянул на себя тяжёлую дверь. Упругий толчок воздуха – вот, собственно, и всё: подвал, как и всё здесь, был сработан на совесть. Пострадало только одно помещение – бокс-холодильник. Тот самый, в котором хранилось тело. Поразительное совпадение.

Когда мгновенно появившаяся охрана соизволила-таки допустить нас внутрь, стало ясно, что улик найти мне не удастся вновь: от трупа остались только ноги до колен. Конечно, если не считать уликами сами эти бренные останки. По крайней мере, ясно, что труп действительно был. Единственное, что я установил с точностью – это то, что Джексон при жизни был негром.

– А с чего ты взял, что это был труп Джексона? – невинно поинтересовалась Мари, когда я с обескураженным видом вернулся обратно. – Нам подсовывают ноги мертвеца и какие-то невнятные устные заявления, от которых потом всегда можно отказаться. Мне кажется, что нам лучше опираться только на железно проверенные факты.

– Ну, Краузе-то наверняка его знал! Хотя, и самому мистеру секретарю верить, мне кажется, следует с большой оглядкой... Ты права – нам известно только то, что какого-то негра действительно убили. И, судя по внешнему виду того, что от него осталось – действительно в указанное Танакой время. Трупное окоченение и всё такое. Я пощупал.

– Немедленно вымой руки!!! ­– категорически приказала Мари.

­– Уже.

– Нет, ты вымой так, чтобы я видела!

– Хорошо-хорошо! Успокойся. Уже иду. Интересно, кстати, было бы узнать реакцию нашего японца на сие событие. Если это не его рук дело.

– Не о том ты думаешь, милый, – задумчиво возразила Мари. – Интересно другое: а где это обретается владелец виллы пан Големба? И почему Танака-сан чувствует себя здесь полным хозяином?

Утро, вопреки пословице, мудреней вечера не оказалось и не принесло нам никаких дополнительных соображений. «Тропикана», казалось, вымерла: кроме не слишком разговорчивой охраны да нашего китайца-стюарда нам с Мари на глаза не попалось ни единого человека. Поэтому после завтрака мы отправились ещё раз побродить по роскошному саду и заодно ознакомиться с местностью более детально. Элементарная оперативная рекогносцировка.

Вилла была окружена стеной. Где возможно, стена была замаскировано буйной местной зеленью, но от этого она не становилась менее неприступной. И наверняка была нашпигована всяческой сигнализацией – я даже не стал проверять.

Если где-нибудь на земле и существовало место, в общих чертах повторяющее рай, то оно располагалось именно здесь. Ярость дня смягчалась тенью перистых пальм, лазурное небо томно выгибалось над тёплым океаном, посыпая золотою пыльцой солнца сочную зелень джунглей – но не тех диких джунглей, полных ядовитых насекомых и змей, а приручённых и тщательно ухоженных специально назначенным для этого райским садовником.

– И это ещё не всё. Если вы возьмёте акваланги, то сможете проверить, вправду ли подводный мир не уступает нашему… Хотя, лично мне на это наплевать. Я-то под воду никогда не суюсь, – произнёс голос за нашими спинами.

Мы обернулись.

Человек, так легко угадавший ход наших мыслей, возник за спиной как-то незаметно и теперь стоял, явно наслаждаясь произведённым эффектом. Был он стар, худ, обладал роскошной седой шевелюрой и не менее роскошными усами, которые, впрочем, находились в далеко не идеальном состоянии. Потому что обладатель их был крепко навеселе. Впрочем, не стоило тратить время на описание: живого классика Голембу не узнать было бы просто непростительно.

– Вы, наверное, те самые приглашённые детективы, – продолжал он. – Приношу свои соболезнования... Не хотите ли выпить?

В руке его блеснула литровая бутыль вермута – уже на две трети опустошённая.

– Нет, спасибо, – отказался я. – Я с утра не пью.

– Алкоголь есть обман самого себя, – несколько витиевато произнесла Мари.

– Зря, – убеждённо сказал старик, в упор глядя на нас. – Обман – это то единственное, в ожидании чего человек никогда не бывает обманут. Можете мне поверить.

В доказательство этому он приложился к бутылке и всосал в себя приличную порцию обмана.

– А почему вы нам соболезнуете? – спросила Мари.

– Иметь дело с Танакой не просто… Впрочем, может быть, вам повезёт. В любом случае всё решит наступающая Ночь Поцелуев.

– Ночь Поцелуев? – переспросил я.

– Раз в году на всём острове ночью отключают свет. Традиция, проше пана. Будет что-то вроде карнавала: молодёжь веселится, старики вроде меня ворчат и не могут уснуть. А GoldenEra обделывает свои делишки. Завтра сами увидите.

– Что-то должно решиться сегодня ночью?

– Конечно! Каждый получит своё. И вы тоже, – старик тонко улыбнулся. – Советую после этого не задерживаться на острове. Хвала Езусу, для вас в мире найдётся немало местечек не хуже…

– Однако вы сами, пан Юзеф, предпочитаете всем путешествиям пребывание на атолле. И, как о вас пишут, крайне редко покидаете даже виллу.

– Я – другое дело, – неохотно пробурчал старик. – Я-то вляпался в дерьмо всеми четырьмя лапами…

– А на вилле тоже выключают освещение? – поинтересовалась моя жена.

– О, только не во внутренних покоях. Ведь в эту ночь включается генератор…

Словно спохватившись, Юзеф Големба сухо поклонился и нетвёрдою походкой направился прочь.

Мы подвели итоги. Похоже было, что Танакова неделя, в течение которой расследование должно завершиться, состояла всего из трёх дней. Уже второй человек был полностью уверен, что тайна непременно будет раскрыта. И как-то всё это было связано с местным обычаем целоваться и отсутствием электричества. Бред какой-то.

Мне совсем не нравилось, что рядовое убийство – ну, допустим, даже не столь уж рядовое – обставлялось такой таинственностью. Кто-то здорово темнил. А когда в деле замешаны большие деньги – а кто станет спорить, что они тут замешаны? – последствия могут оказаться самыми непредсказуемыми. Что помешает тому же Танаке избавиться от ненужных свидетелей вместо честной уплаты? Ведь ни одна душа не знает, куда мы пропали из отеля. Инсценировать в местном аэропорту наш отлёт ничего не стоит, и когда полиция – если она, впридачу, соизволит заинтересоваться – увидит наши фамилии в списках какого-нибудь рейса, все вопросы отпадут сами собой. Хотя, Големба вроде обмолвился, что возможность покинуть атолл у нас всё-таки будет.

В случае же пессимистического прогноза наша единственная надежда – Герман. Но и он начнёт беспокоиться ещё очень не скоро…

Всё это, конечно, вслух говорить я не стал.

День тянулся бесконечно. Никаких сведений нам с Мари добыть не удавалось. Более того, казалось, начался тот неудачный период, когда разваливаются самые железные версии, в пыль разлетаются цепочки улик и свидетельских показаний, а здравые мысли берут отпуск и старательно избегают появляться на своём рабочем месте. При этом всё, что только может быть сделано неправильно, именно так и делается. От невезения не застрахован никто, и время от времени такая чёрная полоса наступает в жизни у каждого.

Мы просто изнывали от недостатка информации. И внезапно всё изменилось: на виллу «Тропикана» начали съезжаться участники ежегодного собрания боссов GoldenEra.

Я тут же попытался связать это с «Ночью Поцелуев» – а какой дурак не сопоставил бы воедино оба эти события? Конечно же, толку от этого не прибавилось ни на йоту. Возможность контактов с гостями у нас оставалась чисто визуальной. То есть мы имели право сколько угодно глазеть, как очередная большая шишка выгружается из лимузина и торжественно возносит себя по мраморной лестнице. Не сомневаясь, что никто из них и не догадывался о нашем с Мари существовании. Нам предоставлялась возможность разве что оценивать их вкус и умение одеваться – вернее, оставаться хоть чем-то прикрытыми в этой тропической жаре; но как только мы пытались приблизиться к кому-либо, на дороге моментально вырастала квадратная фигура очередного охранника в тёмных очках и строгом костюме с галстуком. И это, блин, в той же тропической жаре.

Сдавшись, мы отправились купаться и вдоволь наплавались в лагуне – в том числе и с аквалангами, которые по первому требованию безмолвно предоставил всё тот же стюард-китаец. Выяснилось, что стена ограждения продолжается под водой, лишь чуть-чуть не доходя до поверхности: бьюсь об заклад, за пляжем велось столь же неусыпное наблюдение, как и за всей остальной территорией. А подводные красоты, действительно, были великолепны. Я ухитрился поймать чудовищного по размерам краба, Мари же добыла морскую звезду совершенно изумительной расцветки.

И всё это время надо мной довлело ощущение неотвратимо надвигающегося события, которое должно поломать раз и навсегда, казалось, установленный чинный распорядок жизни виллы.

- окончание следует -