Всадник на горизонте

Автор:
Altupi
Всадник на горизонте
Аннотация:
Холодным, зябким утром судьба преподносит Дейенерис подарок. Горе тем, кто не последовал за ней.
Текст:

Степная ночь не очень благосклонна к путникам, особенно к тем, кто родился и вырос в других краях. Дейенерис проснулась, зябко натянула на себя одеяло из мягкой шкуры какого-то крупного животного. На сердце было неспокойно. Она посмотрела на клетки с драконами: ее единственные дети, просунув острые мордочки между прутьев, вглядывались в темноту, но в их взглядах было больше любопытства, чем напряжения.
За стенами шатра скоро розовой дымкой вспыхнет рассвет. Уйдут звезды. Воссияет солнце.
А ее Солнце и Звезды…
Слезы потекли из глаз сами. Дени их не сдерживала. Сейчас, перед утренней зорькой, когда ее маленький кхаласар вкушает последние минуты отдыха перед долгим дневным переходом, она может позволить себе выплакать горе. Слезы облегчали боль потери, помогали смириться с непоправимым, поэтому девушка даже не пыталась стереть две влажные дорожки, бегущие по щекам и с подбородка скатывающиеся на шею и грудь. Третий рассвет она встречает без любимого Дрого, без долгожданного сыночка Рейего, даже единожды не прижатого ею к своему материнскому сердцу.
Никогда она не увидит их.
В мире, где еще осталась магия, чудес не бывает.
Минуты перед рассветом самые короткие. Краткий миг, в котором она пребывает слабой, скоро истечет, уйдет, как песок дотракийского моря сквозь несжатые хрупкие пальцы. Как только золотые лучи коснутся бескрайнего горизонта, она выйдет к своим людям Дейенерис Бурерожденной, Матерью драконов, сильной и решительной кхалиси, гарантом их свободы и защищенности. Такой, какой хотел бы ее видеть бесстрашный Дрого, какой он мог бы гордиться.

Слезы высыхали. Сквозь затмившую взгляд пелену, Дени уловила мимолетное движение своих драконов, и сразу шелест ковыля за тонким пологом шатра сменился встревоженным ропотом ее воинов и служанок. Мужчины и женщины были напуганы, через слово обращались с молитвой к богам.
— Кхалиси, — Мормонт откинул тяжелый полог, нетерпеливо шагнул внутрь, всем своим видом призывая поторопиться, но Дейенерис уже бежала к нему, на ходу накидывая на плечи грубо сотканный платок. Что-то страшное ей виделось в этом внезапном мельтешении, но душа почему-то не чувствовала беды.
— Что там, сир Джорах? — спросила она, проскальзывая в прохладное утро мимо него.
— Кхалиси, вы должны это видеть, — с заминкой ответил рыцарь, выходя вслед за ней, и Дейенерис уже видела. Она смотрела в темную синеву небес, подернутую дымкой перистых облаков, слышала, как взывают к богам ее люди. Дыхание перехватило в груди, стало трудно держаться на ватных ногах, и она оперлась на предложенную Джорахом руку. Нежно-розовый цветок зари раскрывался над безбрежной степью, только лепестки его взросли не в привычном месте. Восток только наливался синевой, солнце всходило — на западе!
— Сир… — больше ни слова не вырвалось из сведенного судорогой горла, но голова поворачивалась от одной стороны света к другой, не в силах поверить, не в силах принять…
— Я тоже это вижу, принцесса, — голос Мормонта был тверд, как земля, на которой они стояли, но во взгляде читалась тревога, словно он ждал нападения колдунов в любую секунду.
— Кхалиси, кхалиси, — распростершиеся в мистическом ужасе дотракийцы заметили появление белокурой Матери драконов и теперь тянулись к ней за защитой.

Превозмогая первую растерянность, Дейенерис обернулась к своим подданным. В зрачках ее фиолетовых глаз отражался набирающий силу рассвет.
— Мой кхаласар, — обратилась она, но в это мгновение ветер бросил ей песком в лицо, растрепал серебристые локоны. Дени вскинула руку, уберегая глаза от усиливающейся песчаной бури. Джорах и остальные делали то же самое.
— Кхалиси, вам лучше пройти в шатер, — Мормонт схватил ее за запястье, потянул под прикрытие кожаного купола.
— Нет, — девушка вырвала руку из тисков его пальцев. — Нет! Песок! Моря! Они высохли!
Надежда, уже не робкая, уже похожая на уверенность, вливалась в ее израненное горем сердце. Пророчество лхазарянской мэйги Мирри Маз Дуур звучало у нее в ушах: «Когда солнце взойдет на западе, а сядет на востоке, когда высохнут моря, а горы полетят по ветру, как…»

Так же внезапно, как началась, песчаная пурга стала стихать, почти прекратилась, открывая просветлевшее небо с плывущим на западе огненным диском солнца. Ветер ревел, набирал мощь, грозясь превратиться в ураган, срывал все на своем пути. Шатры простых дотракийцев не выдерживали, лопались фиксирующие их ремни, утварь, скарб уносились вдаль перекати-полем. Люди держались друг за друга, цеплялись за выступающие из земли камни. Дейенерис крепко держал за талию Мормонт, сам неизвестно как остававшийся на ногах.
Кхалиси, а за ней Джорах и весь кхаласар подняли лица к небу. В высокой синеве над ними неслись огромные глыбы, куски горной породы, мелкое каменное крошево. Зрелище завораживало, никто и не подумал опустить голову, вжаться в землю, спрятаться. Ничего бы все равно не помогло, упади сверху скала, но горы летели по небу, как осенние листья.
Вдруг Дейенерис поняла, что улыбается. Она перевела полный ликования взгляд на своего телохранителя, он ответил ей недоверием бывалого воина, везде и во всем чувствующего подвох. Но Матерь драконов была непоколебима.
— Кхал Дрого вернется, — произнесла она четко, почти по слогам.
Дени отодвинулась от рыцаря, выпрямилась, демонстрируя гордую осанку урожденных Таргариенов. Пусть ее муж видит, что она верит в него, что она ждет, не сомневается.
Солнце поднималось все выше, разогревая лучами воздух, двигаясь на восток. Каменная стая медленно иссякала, скрываясь за горизонтом, жалящие кожу песчинки почти не ощущались. Кхалиси стояла неподвижно, возвышаясь над приходящим в себя кхаласаром.
— Сир Джорах, принесите моих драконов.
Через минуту Дрогон, Рэйгаль и Визерион сидели у нее на плечах, с интересом озираясь по сторонам.

Дейенерис смотрела вдаль. Воздух вновь стал прозрачным. Желтое плоскогорье степи под голубым пронзительным сводом проглядывалось на много верст окрест. Уверенность наполняла все ее естество, еще несколько часов назад стонавшее от мучительной боли. Нет, не зря ей захотелось сжечь мстительную ведьму на погребальном костре Дрого. Черная магия слилась с очищающей силой пламени. Великая цена, которую она принесла за жизнь кхала, не заплачена впустую. Высшие силы восстановили справедливость. Забрали Рейего, но вернули его отца. И, кто знает, быть может, она еще принесет ему сына, крепкого, здорового малыша.
Тихо пищали драконы. Кхалиси оторвала взгляд от горизонта, улыбнулась им, подняла руку, чтобы посмотреть на милостивое к ней солнце.
А когда снова взглянула на выжженную землю, увидела на западе пыльную поземку: всадник мчался во весь опор.
— Там! Там! — закричали одновременно люди, пальцами указывая в сторону приближающегося наездника.
— Не может быть, — ахнул за ее спиной Джорах.
— Может! — с радостным визгом кхалиси кинулась ему на шею, драконы захлопали крыльями, стараясь удержаться. А потом Дейенерис бросилась бежать навстречу своему любимому Дрого. Ноги не слушались ее, она падала и тут же вставала, бежала дальше. Кхаласар замер, боясь, что от любого шевеления всё обернется видением, иллюзией и развеется, словно дым над ритуальным костром.

Но всадник был реальным. Дени уже узнавала желанные черты: высокую могучую фигуру, кожу цвета полированной меди, украшенную колокольчиками косу. Ей казалось, что она даже может разглядеть, как улыбаются его красивые черные глаза.
Дрого приближался. Это был он! Он!
— Мое солнце и звезды, — кричала Дейенерис, не отрывая взгляда от воскресшего мужа.
Ноги в очередной раз подвели ее, она запнулась о камень, упала, рассаживая колени в кровь, но смотрела только на него, он был уже совсем близко. Драконы танцевали на ее плечах.
— Мое солнце и звезды, — шептала она, уже не вставая, оставаясь сидеть на жесткой высохшей траве.
Жеребец под кхалом был горячим, просто огромным, летел, будто за спиной его были крылья. Кхалиси рассмеялась: уж не самого ли Великого Жеребца оседлал ее Дрого, чтоб вернуться к ней из Земель ночи?
Теперь она увидела его очень ясно, тревога на миг затмила ей разум: вдруг Дрого изменился, вдруг больше ее не любит, вдруг это последняя месть казненной Мирри Маз Дуур? Но нет, его обращенный к ней взгляд горел теплотой, той самой, что великий воин дарил только ей.
Сердце Дейенерис разрывалось от счастья, когда всего в полусотне шагов, взбивая клубы пыли, кхал остановил коня, спрыгнул и пошел к ней. Девушка вскочила на ноги, рванулась к нему, упала в раскрытые объятия.
— Мое солнце и звезды, — выдохнула она, поднимая лицо к мужу, прижимаясь к нему всем телом.
— Луна моей жизни, — произнес Дрого, с жадностью всматриваясь в ее искрящиеся любовью глаза, вспоминая каждую ее черточку, поправляя унизанные песочной пыльцой волосы, не обращая внимания на кружащих под ногами драконов.
Их губы слились в поцелуе, долгом, ненасытном, словно после сотни лет разлуки.
Дотракийцы, затаив дыхание, наблюдали за встречей кхала и кхалиси. Люди радовались, что остались под покровительством иноземной девушки. Горе тем, кто ушел.

Другие работы автора:
+1
17:35
304
18:47
+1
Великолепно thumbsup

Одно уточнение
выпрыгнул из седла
Обычно здесь пишут: Спрыгнул с коня

«ИЗ — Обозначает направление действия откуда-нибудь, изнутри чего-нибудь».
19:44
Поправлю) Спасибо!
Загрузка...

Другие публикации