Скажи мне кто твой друг (часть 9)

продолжение

Машина вывернула из переулка и медленно поехала по главной дороге посёлка, Аида вглядывалась в дома, вспоминая где живет старуха Карагоз: «кажется он пятый или шестой от переулка, а, вон, развалюха с повалившемся забором». Собаки во дворе не было, и она смело поднялась на крыльцо.

− Тетушка Карагоз, − в ответ не раздалось не звука, но стоило лишь дернуть за ручку, как дверь неожиданно открылась. Потянуло сыростью и затхлостью старого дома.

− Тетушка Карагоз, вы дома?

− Аида, − прозвучал откуда-то изнутри хриплый голос, − заходи.

Тёмный коридор вёл в убогую комнату, там, на грязной постели, лежала Карагоз.

− Тетушка, вы заболели? − Аида со страхом приблизилась к кровати.

Старуха протянула руку, и намертво сжала костлявыми пальцами её кисть.

− Пришла, это хорошо. Знаю, хочешь спросить откуда мне известно про твоего отца и Талгата, − тяжело прохрипела она.

Аида как будто онемела, и не в силах что-то сказать, лишь испуганно кивнула головой.

− Подслушала. Талгат это Карлыгаш рассказывал. Я пришла попросить её помочь потолок побелить. К воротам подошла, а они с другой стороны стояли. Вот и услышала. А не веришь, спроси сама, хоть у тёти своей, хоть у самого Талгата.

Старуха ещё крепче вцепилась в руку:

− Вот, это тебе, − и свободной рукой что-то вложила в ладонь. Костлявые пальцы сомкнулись в замок, Аида почувствовала жар. Карагоз помолчала, и притянув её к себе, зашептала угасающим голосом:

− Это четки, они помогут. С ними тебе не страшен никакой враг. Всё, что захочешь будет твоим, только попроси. Я отдаю тебе свою силу, − пальцы расцепились, и руки как плети упали на кровать. Старуха глубоко вздохнула, ноздри затрепетали, рот открылся, из него со свистом вырвался воздух. Тело обмякло, а мертвые глаза уставились в потолок.

Аида с визгом выбежала из дома и села в машину. Первое что пришло в голову это вернуться обратно к тёте, но поняла, что это глупо: «тётя узнает, что я была здесь, начнёт расспрашивать. Лучше оставить как есть, старуху всё равно найдут соседи».

И тут она почувствовала, что держит что-то в руке. На ладони лежали деревянные чётки, почерневшие и замусоленные, они выглядели очень старыми, даже древними, как будто долгое время пролежали в земле. Изнутри поднялась волна ненависти. В уме сразу всплыло сказанное старухой об отце: «Значит тётя знала, и молчала, вместо того чтобы рассказать матери». Она повесила чётки на зеркало, завела машину и набирая скорость поехала в направлении трассы.

Единственное чего хотелось − скорее уехать из этого ненавистного места. Взгляд буквально на мгновение упал на старухин подарок, в этот самый момент, из неоткуда, на дороге появилась машущая рукой женщина. Аида резко повернула руль, завизжали тормоза, машину вынесло в бок и развернуло. Подняв клубы пыли, она резко остановилась. Впереди простиралась довольно широкая, хоть и не асфальтированная, но абсолютно прямая дорога, которая примерно через километр упиралась в высокий холм, чётки качались из стороны в сторону, с каждым разом увеличивая амплитуду, по телу пробежала горячая волна: «Это ж курган, о котором говорила тётя». Появилась абсолютная уверенность в том, что нужно делать. Мотор заурчал, машина плавно тронулась в направлении возвышенности.

Когда до подножья оставалось совсем немного, двигатель неожиданно заглох, но Аиду это даже не удивило, решительно сняв чётки с зеркала, она пошла пешком, и чем ближе был холм, тем яснее становились мысли.

«Ну их всех к чёрту. И папашу к чёрту, хотел бы − нашёл и Талгата этого не побоялся. Мать пусть теперь сама разбирается со своею болезнью и со своими мужиками», − Аида забралась на самую вершину скинула одежду, и легла, раскинула руки, держа в левой руке четки, перебирая бусины в пальцах, чётко представляла, как приедет домой, продаст всё, что есть, а после улетит в Швецию. Жана она найдет, он никуда не денется, и свадьба будет и гражданство, всё как они планировали с матерью, но теперь это будет только у неё, а неудачники пусть остаются в своём убогом посёлке. Без разницы, вылечится мать, или нет, теперь это её проблемы.

По телу снова прокатилась волна, горячая, как раскалённое железо, стало тяжело дышать. «Можешь взять всё, что хочешь», − закричала она и жар прекратился. Аида встала и крикнула во всё горло «Эээй…слышишь? отдам всё что захочешь!».

В эту минуту изнутри прорвалось безудержное веселье, в голове зазвучал бешеный ритм, гулко били барабаны, или это кровь стучала в виски. Нечто непонятное рвалось наружу и Аида пустилась в дикий пляс, издавая нечленораздельные звуки, глаза почернели ещё сильнее, лицо исказилось до неузнаваемости, волосы разметались, и наэлектризованные поднялись вверх. Сила, энергия переполняли тело, хотелось всё крушить и ломать. Сейчас она была одним целым с этой землёй и с тем, кто находился в самой глубине этого кургана. Это соединение было на пике безумного удовольствия, экстаза, которого Аида не испытывала никогда в жизни. Ещё мгновение и она умрет от дикой судороги наслаждения, сжавшей тело в пульсирующий комок.

Её ослепила яркая вспышка и, упав в изнеможении, Аида уснула, а когда проснулась, с удивлением увидела, что солнце клонилось к закату. Она с трудом натянула одежду. Тело болело, пришлось спускаться медленно, и добираться до машины, еле передвигая ноги. Сев, она повесила чётки на зеркало и повернула ключ. Машина завелась с пол-оборота, и быстро набрала скорость, двигаясь в направлении новой, прекрасной жизни.

КОНЕЦ