ТУПИК
ТУПИК
Заснуть и не проснуться… Наверное, у каждого бывает такая мысль, но не наоборот, то есть проснуться и не заснуть. Именно так всё было у меня. Что такое сон? Это иллюзия, созданная мозгом в то время, когда всё остальное тело отдыхает.
Я просто заблудился, а точнее – попал в тупик, путь из которого преграждало какое-то невероятное чудовище и, как до меня стало доходить, чудовище это было моим творением. Впрочем, начну всё по порядку.
Холодно, чертовски холодно, меня просто сдувало, что совсем не странно, потому что я сидел на крыше четырнадцатиэтажки, свесив ноги. Вот чёрт! Нет, надо всё-таки начать с самого начала.
Так вот, все истории с чего-то начинаются, и моя тоже началась с банального опоздания на работу, хотя это и повторялось ежедневно, но я же не мог изменить расписание автобусов или запретить автомобильные пробки. Да, конечно, я лукавлю, сваливая всю вину на сложившиеся обстоятельства, хотя на самом деле виноват только я один. В общем, очередное опоздание закончилось тем, что меня пообещали уволить через месяц с работы.
Сегодня закончился мой последний рабочий день, а я так и не смог ничего подыскать.
Около дома какое-то неприятное чувство зацепилось за край моего сознания и стало тянуть его к себе. Непохоже, что неприятности на сегодня закончились. Щёлкнув замком, я почувствовал что-то неладное и настороженно прошёл на кухню, где всё было, вроде, как всегда, а вроде бы, и нет. В ванной словно поселилась пустота. Я никак не могу понять, что же не так.
В зале на журнальном столике лежал белый незапечатанный конверт. Я открыл его. Внутри был лист, исписанный Женькиным почерком. После первых прочитанных слов…Внешне я остался совершенно спокоен, но внутри меня словно разорвало на части. И это именно тогда, когда она была мне нужна больше всего. Все друзья, как назло, разъехались кто куда на новогодние праздники, и даже родителям не поплачешься. Уже три года, как их нет. То есть фактически в городе кроме неё не осталось ни одного близкого мне человека. Новый год предстояло встречать одному, совершенно одному. Мне не хотелось видеть никого, даже телевизор с новогодним концертом. Тоска растеклась по всем клеточкам. Я просто-напросто резко от всего устал.
Телефон молчал, как заговорённый. Так хотелось поговорить хоть с кем-то, но никого. Осталось только одно…
Наливаю себе очередную рюмку. Ради Женьки я бросил курить, а теперь её нет, курить хочется особенно сильно, а держаться не из-за чего. Водка просто не ощущается, поэтому я даже не закусываю. Она разливается вместе с тоской по всему телу, но в отличие от последней, совершенно не касаясь головы.
Половина двенадцатого, скоро новый год, я выхожу на улицу, под курткой лом и водка. Жизнь окончена. И не я с ней кончил, а она со мной. «Это же всё преходящее», - ловлю себя на мысли, которая должна меня остановить. Сколько пустых бутылок осталось дома – две или три? Чёртова тоска, чёртово одиночество, чёртова жизнь, чёртова водка! Всё!
Пока я поднимаюсь по лестнице, меня совершенно не интересует вопрос: а зачем? Это даже не я поднимаюсь, а тоска тащит меня наверх. Не помогло ничего: ни водка, ни сигареты, осталась ещё Верка, как у Высоцкого, но только я знаю, что она мне тоже не поможет.
Против лома нет приёма, если нет другого лома. Замок на двери чердака отлетает. На часах без двадцати.
На крыше меня просто сдувает, и наконец-то возникает вопрос: зачем я сюда поднялся? Выпиваю немного водки. Что я тут делаю? Мне плохо, тоска снова вгрызается в сердце, но что-то ещё борется. Мысль о самоубийстве перестаёт быть мыслью, а становится желанием. Без пятнадцати. Мне так холодно, так страшно, я сам не замечаю, как начинаю войну: всё безумно просто – внутренний конфликт…
Жизнь моя лишена смысла. Куда бежать, куда идти, зачем рыпаться, если тебя всё равно рано или поздно закатает под пресс истории. Всё бессмысленно. Я сажусь на карниз, свесив ноги, допиваю водку, пустая бутылка летит вниз. Передо мною тупик.
«А вот это глупо, потому что тупиков не бывает», – отвечает мне мой внутренний голос. Я начинаю спорить с самим собой. «Не факт, – отвечаю сам себе, – но представим основной закон сохранения энергии, и всё станет понятнее, всё зло непременно переходит в добро и наоборот». Тут меня просто срывает с катушек и несёт в такие дебри, что мне становится жутко самому. «Какое добро, какое зло – это всё условности». Начинается звездопад мыслей. «Добро – это бог, он меня любит, зло – это дьявол, и он меня ненавидит именно потому, что меня любит бог. Но когда у меня всё хорошо, то почему тогда я становлюсь плохим?» Нет, я не так сказал. «Добро вокруг делает человека хуже, а зло лучше? То есть получается, если бог действительно любит меня, то он должен делать мне зло, чтобы я стал лучше?»
Тоска стала уходить. Встаю с карниза. Без пяти. Как же я люблю жизнь! И пусть всё плохо, но тупик оказался выходом. Мне так хорошо, но нога, только что стоявшая на, казалось бы, ровной поверхности, соскальзывает. Нет, я этого не хочу! Весь хмель вылетает из головы, я с нечеловеческой силой хватаюсь за край карниза. Жизнь хотела пронестись перед глазами, но не тут-то было, подтягиваюсь, прилагая все силы, и выбираюсь на крышу. Домой. Завтра всё будет хорошо. И пусть Женька ушла, и я совершенно один и без работы, но теперь я знаю, что я не один.
Вниз решаю спуститься на лифте. Двенадцать часов пять минут. Вокруг крики, звуки открывающихся бутылок шампанского, музыка – люди встречают новый год. Двери лифта открываются, захожу, слышу торопливые шаги и нажимаю кнопку «стоп». В лифт вбегает девушка, двери закрываются.
– Вам на первый? – в ответ какое-то непонятное всхлипывание.
Жму первый. Лифт спускается, но неожиданно судорожно дергается и останавливается.
– Похоже, мы застряли, – радостно говорю я. – Меня зовут Алексей, а вас?
Девушка поднимает голову.
– Лена, – отвечает она.
У меня возникает желание просидеть здесь как можно дольше.
Всё-таки хорошо, что сегодня меня уволили. Надеюсь, я не сплю…
