Радрадрабен

Автор:
Дмитрий Федорович
Радрадрабен
Аннотация:
Звенья двадцать восьмое и двадцать девятое
Текст:

Звено двадцать восьмое

Была ночь.

Судьба выбросила Робина, Беку и Арудона вместе с громадным клубом пара прямо к подножию громадного чёрного утёса, возвышавшегося над бескрайней заснеженной равниной. Где-то внизу, в расщелине, бешено ревела невидимая вода. Мела позёмка, вылизывая снежными языками прокалённые стужей камни. Прямо в скале были вырублены громадные ступени, и образованная ими лестница под головокружительным углом взмывала высоко вверх – туда, где в промежутках между летящими снежными зарядами угадывались тяжелые крепостные башни. Кое-где в бойницах горели бледные жёлтые огоньки, свидетельствуя о том, что и среди такого жуткого холода может найтись закуток, пригодный для обитания человека – а после душной и влажной атмосферы Подножия Мира лютый мороз этого места буквально ошеломлял.

– П-п-пошли скорее! – закричал Бека, устремляясь к лестнице. – З-замёрзнем!

Робин, у которого тоже зуб на зуб не попадал, мимовольно сделал несколько шагов и обернулся:

– Эй, Арудон! А ты что же?!

Арудон, однако, никакого желания последовать за ними не проявлял. Более того, запахнувшись в невесть откуда появившуюся на нём шубу, он воровато повёл глазками и бочком-бочком – точь-в-точь краб! – потрусил куда-то в сторону. И вдруг взмыл в воздух.

– Арудон! – напряжённым голосом повторил граф. –Ты это что?!

Однако колдун, к которому, видимо, возвратилась волшебная сила, предательски покинувшая было его у Подножия Мира, даже головы не повернул. Размахивая щупальцами, он судорожными рывками двигался в чёрном воздухе, то проваливаясь на половину роста человека, то вновь с усилием вздёргивая себя ввысь – но целенаправленно удаляясь прочь по своим колдовским делам. Возвращаться он явно не собирался.

– А мне шубу?! – запоздало крикнул ему вслед Бека, но Арудон Умный бесследно канул во тьме, и лишь очередной порыв ветра швырнул им в глаза горсть колючего, как песок, снега.

– С-скотина, – прочувствованно сказал Бека. – Вот скотина! Ладно, граф, айда наверх, а то на таком ветру в момент дуба врежем… – и запрыгал вверх по ступеням.

В отношении погоды Бека был полностью и безоговорочно прав, и сиятельный граф Айтер, опоясанный рыцарь и владетельный лорд, беспрекословно подчинился и не теряя времени бросился догонять своего безродного спутника.

Лестница казалась бесконечной. Робин и Бека не поднялись даже наполовину, а уже стали появляться опасения, что они могут и не добежать до дверей, а так и замёрзнуть прямо на ступенях. Робин с отчаянием огляделся в поисках хоть какого-нибудь укрытия – и вдруг прямо на него свалился валенок.

– Что за… – начал он, но тут из темноты на него бросилась громадная меховая доха и очень ловко сама собой наделась на почти уже не гнущиеся плечи. Бека тоже барахтался под кучей свалившейся на него тёплой одежды.

– Это ты, Суз? – проскрипел над ухом неприятный стариковский голос, причём самого старика почему-то не было видно. – Или же почтенный Мантул? Чем обязан столь неожиданному визиту?

Ветер тут же стих и стало заметно теплее. Над лестницей вспыхнула маленькая огненная сфера, залившая всё вокруг ровным безжизненным светом. Робин, открыв рот, во все глаза глядел, как сама собой разворачивается сползающая сверху ковровая дорожка.

– Знаешь, Бека, – шепнул он, – я, кажется, знаю, куда мы попали!

– Ну?

– В Долину Ужасов. Помнишь, Глендавейн рассказывала? Холодно тут – раз, волшебники живут – два! А что это, если не волшебство? – ткнул он пальцем в старательно надевающийся на него валенок. Ничего у валенка не получалось, не по размеру был валенок, тем более, что на ногах у графа были сапоги.

– Всё может быть, – согласился Бека. – То-то Арудон так сюда рвался!

– Куда это рвался Арудон? – подозрительно спросил голос. – Да кто здесь, в конце концов?!

– Путешественники, – ответил граф, очередной раз используя удобное и нейтральное слово.

– Какие ещё путешественники?! Здесь не может быть никаких путешественников! Впрочем… Вы, должно быть, искусные маги?

– Нет, – отказался от незаслуженной чести Робин. – Не маги. Просто люди.

– Точно не маги?

– Точно! Я же сказал – путешественники.

– Ну, так путешествуйте себе дальше, – сердито фыркнул голос. – А здесь шляться нечего… Впрочем, погодите, – сам себя перебил он. – Что вы там говорили про Арудона? Вы какого Арудона имели в виду?

– Арудона Умного, – ответил Робин. – Только никакой он не умный, а скорее наоборот. И подлец к тому же.

– Он, – пробормотал голос. – Ладно, ждите, сейчас за вами придут. Потом всё расскажете.

Тут же из-под ног исчез ковёр и огненный шар потух. Хорошо хоть одежда осталась на месте, потому что морозный ветер, словно очнувшись, набросился на них с новой силой.

.

Звено двадцать девятое

Бушевавший Гофларех поначалу хотел было показательно казнить так кстати подвернувшихся под руку Робина с Бекой – или хотя бы навечно заточить их в темницу, но тут насмерть встала Глендавейн:

– Только посмей!! Если сделаешь это – ты мне больше не отец!

– Что?!

– А то! Это мои друзья! Они… Они заботились обо мне, если хочешь знать! И я их в обиду не дам!

– Друзья?! Замолчи, несносная, ты сама не понимаешь, что несёшь! У магов не бывает друзей!

– Нет, это ты, папа, ничего не понимаешь!

Короче, когда слово за словом выяснилось, что во всём, оказывается, виноват коварный Арудон, ярости Гофлареха не было предела. Арудону тут же был послан формальный вызов на дуэль. Картель был составлен по всем колдовским правилам – то есть совершенно без правил: ни время, ни место, ни род оружия не указывались, вызываемая сторона должна была томиться страхом в ожидании ежесекундно готового обрушиться на неё удара. Правда, точно так же Арудон получал право в любой момент ударить первым.

Робин счёл за благо послушаться категорического приказа Гофлареха – сгинуть с глаз, не мешать, не путаться под ногами и не соваться в предстоящую стычку. Не то, чтобы он так уж любил Арудона – не за что того было любить, даже наоборот! – но выступать против хоть и невольного, но спутника, недавно ещё делившего с тобой невзгоды Подножия Мира, было как-то неловко. Правда, и вступаться за него тоже было не с руки: заработал ведь Арудон хорошую трёпку, да ещё как заработал!

Робин с Бекой обосновались в тихой и безлюдной библиотеке: сам Гофларех, давно наизусть заучивший все свои колдовские книги, сюда никогда не заглядывал, зато Глендавейн забегала каждую свободную минуту – проведать друзей, а заодно освежить в памяти то или иное заклинание или разобраться в особо запутанной концепции какой-либо разновидности магии. Волшебница, несмотря на категорическое запрещение отца, явно собиралась поучаствовать в предстоящей стычке. Она была заметно озабочена: кипящий от негодования Гофларех относился к дуэли весьма серьёзно, и на все попытки как-то примирить его с опасным соседом отвечал громогласным фырканьем и обещаниями применить к тому всё более ужасающие кары.

Долина Ужасов предвкушала. Любопытные маги-соседи, вытащив кресла на площадки своих самых высоких смотровых башен, с интересом ожидали небывалой ещё с момента основания Долины битвы. Никто не сомневался в том, что Гофларех не примет никаких извинений и нипочём не спустит Арудону обиды за дочь – правду сказать, Арудон, по общему мнению, и в самом деле перешёл всякие границы.

Сам собой заработал тотализатор. На исход схватки заключались многочисленные пари. Ставки колебались, но в среднем были три к одному за Гофлареха. На кон ставились такие чудовищные суммы и настолько редкостные артефакты, что казалось, всё население Долины поголовно сошло с ума.

Во всей этой круговерти Робин чувствовал себя лишним, и от нечего делать принялся было почитывать кое-какую магическую литературу – но, во-первых, понимал далеко не каждую книгу или трактат, а во-вторых, все его попытки хоть как-то применить полученные знания на практике оканчивались безрезультатно. Не преуспев в заклинаниях, он бросил это бесплодное занятие и, заказав парочку графинчиков из хозяйского винного погреба, мрачно ожидал развязки назревающих событий.

Арудон Умный был встревожен. Более того, он был почти в панике. Колдун спешно окутывал Средостение Мрака всё новыми слоями защитных заклятий. Борта его знаменитого летучего корабля экстренно обшивались тяжёлыми броневыми листами – правда, с неизменной позолотой. Бесчисленные армии крудлов вооружались всеми мыслимыми видами оружия. Из арсеналов выгребли и свалили в большую кучу посреди лаборатории все до единого талисманы – для вящего упрочения боевой мощи. Даже белые медведи со всей округи были согнаны под стены замка, пронумерованы (на спине у каждого зверя светящейся красной краской был нанесён боевой номер) и закреплены за соответствующими участками – хотя как использовать этих злобных и бестолковых зверей, не поддающихся ни магии, ни простой дрессировке, Арудон придумать не мог.

Гофларех тоже готовился. Но, в отличие от Арудона, делал ставку не на силу оружия, а на собственную колдовскую мощь. Чтобы использовать все Шлемы Хаоса, ему пришлось вырастить себе шесть дополнительных голов, зато теперь все артефакты, что называется, были при деле, да и мыслительный процесс заметно ускорился. Правда, существовала досадная вероятность того, что в самый ответственный момент головы вдрызг разругаются и тем провалят всю операцию. Для предотвращения подобного развития событий пришлось принять специальные меры: по жребию была выбрана главная голова, которой остальные принесли торжественную присягу в верности на всё время военных действий. Избранное верховное чело поверх Шлема Хаоса было увенчано Венцом Всевластия.

Наконец, Гофларех решил, что подготовка закончена. Генеральное сражение было назначено на самый ранний рассветный час – хотя Робин сильно подозревал, что старик не утерпит и начнёт раньше. К тому же это было бы верно и из тактических соображений – кто знает, ведь если бы противник каким-то образом прознал о времени штурма (а исключать такой поворот дел было бы недальновидно) – в таком случае, несомненно, у Арудона появлялся лишний шанс сконцентрировать силы в нужном месте и в нужное время, а то и ударить первым.

Так и оказалось. Лишь только большие напольные часы в библиотеке пробили полночь, в замке вспыхнул яркий свет, шедший, казалось, отовсюду, и послышались звуки боевой трубы, бойко выводящей сигнал атаки. Само собой, никаких трубачей на башнях при этом не было. Вообще никого не было – не имелось у Гофлареха ни бесчисленных армий, ни боевых кораблей, ни стай злобных и коварных чудовищ. Вместо этого весь утёс, на котором испокон веку покоилась Обитель Мудрого, вдруг дрогнул, с грохотом приподнялся над Долиной и устремился к Средостению Мрака. Наступление началось.

Робин, конечно же, не утерпел и тут же по качающимся под ногами коридорам устремился на крепостную стену. Он слабо представлял, чем может повлиять на ход событий, но спокойно сидеть среди древних фолиантов в то время, когда Глендавейн может грозить опасность, он не мог.

– Гляди-ка, граф, – закричал Бека, перегнувшись через парапет и указывая куда-то вниз. – А ведь там, кажись, наша подруга! Ай да молодец девчонка!

– Где?!

– Вон, на грифоне! Да не там, левее гляди! Ишь как скачет, словно всю жизнь на этих зверюках ездила!

Действительно, волшебница, пренебрегая видимой опасностью, летела над самыми головами беломедвежьего стада. Если бы какому-нибудь зверю вздумалось подняться на задние лапы – пожалуй, он сумел бы дотянуться до неё кончиками когтей. Робин яростно стиснул рукоять Истребителя Василисков и закусил губу, не в силах спокойно смотреть на такое безрассудство.

– Да не бойся ты так, – попытался успокоить его Бека. – Она небось знает, что делает, волшебница всё-таки. Да и папашка подстрахует в случае чего.

Тут на крепостной стене появился и сам Гофларех. Вид его ужасал и смешил одновременно: все головы, завывая и скрежеща зубами, наперебой выкрикивали дикие – но, видимо, сверхмогучие – заклинания, древняя рвань колдовских одеяний, напяленных одно на другое, потрескивала от перебегающих по телу колдуна искр и микроскопических молний, над главной головой, словно приклеенный, мотался ярко полыхающий нимб.

Захваченный общим наступательным порывом, граф выхватил из ножен меч и высоко поднял его, выкрикнув в окружающий грохот родовой клич Айтеров. При этом он чуть не свалился со стены: Обитель Мудрого вдруг вильнула в воздухе и резко пошла вниз. Похоже было, что Гофларех хочет просто раздавить своим утёсом Средостение Мрака. Робин не удержался на ногах и шлёпнулся навзничь. Это его и спасло: с искажённой от бешенства физиономией повернувшейся к нему ближайшей головы Гофларех метнул в графа какой-то мертвенно-синий шар. Полупрозрачная сфера пронеслась буквально в дюйме от лежащего Робина и с громким хлопком разбилась о каменную стену, окатив его неприятными слизистыми брызгами. От этого холодного и липкого душа всё тело графа внезапно зачесалось и вдруг онемело, глаза сами собой закатились под лоб, темнота хлынула на него с внезапно приблизившегося неба – и рыцарь Айтер, бессильно дрыгнув ногами, потерял сознание.

-- продолжение следует --

Другие работы автора:
+1
08:00
524
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...
Анна Неделина №3

Другие публикации