КИПАРИС И КАШТАН
КИПАРИС И КАШТАН
Зима началась как-то странно. Первое декабря ознаменовалось непрерывным ливнем, а неуспевшие упасть на землю листья были сорваны ветром и прижаты к машинам, земле, в общем, ко всему, к чему только можно. Тут-то и ударил крепкий мороз. И вода, которая ещё продолжала течь и капать, превратилась в длинные стеклянные нити, застывшие на ветвях.
В этот день мне и повстречалась странная парочка южных деревьев, которые я никогда не видел вместе: кипарис и каштан – воспоминания потянули в детство…
В парке появилась новая собака. Старшие ребята почему-то прозвали её Пальмой. Белая, с коричневым пятном на боку, она бегала целыми днями в поисках недоеденной колбасы или шашлыка.
Помню, как мы идём с мамой, и я вижу ту самую собаку, которая крутится возле какого-то странного плотного, вытянутого кустарника.
– Мама, смотри, Пальма!
– Не пальма, а кипарис, – поправляет меня мама.
Но я точно уверен, что это именно та собака. Поэтому с вечным моим упрямством, граничащим с фанатизмом, повторяю: «Нет, пальма!»
Мама спокойна. Привыкла к моей упёртости.
– Сынок, это не пальма, а кипарис, – назидательным тоном говорит она.
В её голосе такая уверенность, что я уже начинаю сомневаться в том, что прав. И мне отчётливо вспоминается случай, когда я написал в диктанте «пшеница» через букву «и». Мама исправила ошибку. Когда я это обнаружил, то с пеной у рта доказывал, что есть же правило: «жи» - «ши» пиши через букву «и». В тот раз мама оказалась права. Может быть, от этого воспоминания моей неправоты тогда в прошлом я так быстро сдаюсь, признаю своё поражение и почти про себя бормочу: «Ну почему так? Ведь вчера же была пальма, а сегодня уже кипарис?» Мама слышит это и удивлённо смотрит на меня: «Как вчера была пальма?» «Ну, вот же, возле дерева», – показываю рукой в сторону собаки. Мама смеётся.
Первое сочинение в школе. Мама помогает мне делать уроки. Задали написать про осень. Пишем про то, какие красивые листья на деревьях и про то, что я очень люблю ими шуршать. Мама помогает сочинять, а точнее, сама уже берёт из моих рук ручку и продолжает писать о каштанах, о том, какие вкусные они жаренные, и что у нас такие не растут. Я сажусь и переписываю сочинение начисто. Алла Гавриловна, моя первая учительница, ставит мне пятёрку за грамотность и четвёрку за содержание. «Слишком уж кулинарное у тебя получилось сочинение», – смеётся она.
Я стою и смотрю на два дерева из моего прошлого, связанных тонкой прозрачной хрупкой нитью изо льда: кипарис и каштан. И ветер сейчас подует, разрушит их связь, и мне становится как-то по-особенному обидно…
