Радрадрабен

Арудон на этот раз не подкачал. Вёл он корабль твёрдой рукой, без всяких вывертов и отклонений от курса. И вёл быстро: белоснежные паруса с вышитыми на них художественной гладью розанами туго надулись и чуть только не звенели: напором встречного воздуха их выгнуло в обратную сторону, да так, что мачты из обычной древесины, наверно, давно бы треснули. Бека сунулся было к волшебнику с непрошеными советами по навигации, но Арудон Умный лишь пренебрежительно отвернулся. Не снизошёл.

– Хоть кливера убрать надо, тормозят же! – не унимался Бека, ожесточённо тыкая пальцем в такелаж.

– Много ты понимаешь! – окрысился колдун. – Это тебе не по морям плавать. Магия – штука непростая. Тут специалист нужен.

– Не лезь, – шепнул Робин, поёживаясь от пронизывающего ветра. – Пусть везёт как хочет. Вишь, сила у него дурная…

И в самом деле, долженствующие по идее тормозить корабль паруса почему-то никак не влияли на скорость полёта. Пожалуй, Робин даже предпочёл бы, чтобы корабль шёл малость потише: летящий в лицо морозный воздух и так выдувал последние остатки тепла из шубы, подаренной Гофларехом.

Сам Гофларех предпочёл не связываться с презираемой им «летучей колымагой» и, застыв как статуя, летел рядом с кораблём, нелепо воздев костлявые руки в толстых меховых рукавицах. Холод, казалось, его нисколько не беспокоил.

Летели долго. Горы внизу становились всё выше, и их занесённые снегом белые вершины то и дело проплывали слева или справа. Когда же какой-нибудь пик оказывался прямо по курсу, Арудон брезгливо кривился и с видимым неудовольствием поворачивал руль, уводя траекторию движения чуть в сторону. Наконец, палец Шараха стал наклоняться и вскоре уверенно показал вниз.

– Спускаемся! – прокричал Робин, показывая знаком, что цель почти достигнута.

Арудон сотворил заклинание, но корабль, ни на йоту не замедлив движение, продолжал свой целеустремлённый полёт, с лёгким свистом распарывая тучи окованным золотом форштевнем. Колдун побагровел, топнул ногой и прогремел ещё одно заклинание – как показалось Робину, куда более сильное – но вновь с тем же успехом.

– Якорь бросай! – не выдержал Бека. – А то занесёт сейчас чёрт знает куда!

Маг злобно оскалил зубы и разразился такой заковыристой колдовской тирадой, что у деревянной фигуры бога смелости Друтеня, украшавшей бушприт, от ужаса перекосило лицо. Сверху над кораблём вспух огненный шар, на мгновение затмивший солнце, а раскаты грома вызвали живописный сход нескольких снежных лавин. Однако всё было тщетно: они летели и летели, лишь появилась лёгкая тряска – видимо, от образовавшихся в атмосфере завихрений. Арудон засопел и круто переложил руль, отчего корабль, заваливаясь на правый бок, стал описывать широкий круг, эпицентром которого являлся огромный мрачный утёс откровенно зловещего вида. За вершину его цеплялся выводок неподвижных серых облаков, вяло перебрасывавшихся между собой хилыми бесцветными молниями.

Загрохотала якорная цепь: это Бека под шумок добрался-таки до кабестана. Арудон обернулся как ужаленный, завопил от ярости и, бросив штурвал, ринулся к нему. В результате палуба опасно накренилась, и вдруг воздушное судно вздрогнуло от мощного толчка. Корабль резко остановился, и Арудон, не удержавшись на ногах, с коротким испуганным взвизгом перелетел через ограждение и исчез за бортом. Бека тоже едва не последовал за ним, лишь чудом удержавшись за подвернувшийся под руку канат. Робин же врезался лбом в мачту и заработал себе приличную шишку.

Тут же они подскочили к борту и глянули вниз.

Арудона видно не было, зато внизу и чуть сзади, ухватившись одной рукой за якорь, их без видимых усилий удерживал буквально лопающийся от презрения Гофларех.

– Чем там занимается это жалкое подобие мага?! – крикнул он, подтягивая корабль к себе и сматывая якорную цепь на руку наподобие простой бельевой верёвки. При этом цепь непостижимым образом ложилась аккуратными кольцами. – Эй, Арудон! Ты заснул, что ли?!

– Нету его! – крикнул Робин. – Упал! За борт упал! Надо срочно спасать – как бы не убился!

– А я предупреждал! – встрял Бека. – Так он разве послушает, флотоводец доморощенный!

– Да хватит тебе, – одёрнул его Робин. – Делать что-то надо! Может, он ещё жив, там же внизу снега много…

– А камней ещё больше! – парировал Бека. – И с такой высоты… Не, точно разбился. Я отвечаю! Вдребезги.

– Как же! – саркастически рявкнул Гофларех, подтягивая корабль к вершине утёса. – Дождёшься от него. От Арудона так просто не отделаешься… Да вот и он, если не ошибаюсь.

– Где?!

– Да вон, поднимается! Орёл наш.

Гофларех явно польстил Арудону. Видимо, тому не хватило времени на более-менее приличное заклятие, поэтому он превратился не в гордого могучего орла, а в горного козла, хотя и с крылышками. Всё тело козла покрывала длинная и густая шерсть. Лицо, правда, осталось прежнее, хотя загибающиеся по бокам черепа рога придавали Арудону несколько легкомысленный и игривый вид. Надсадно хлопая куцыми крыльями, козёл приземлился на вершине горы и, гордо подняв хвост, картинно остановился на самом краю пропасти.

– Ты наконец реализовал свою внутреннюю сущность? – с преувеличенной серьёзностью спросил Гофларех. – Поздравляю.

– Удивляюсь я, – надменно поднимая подбородок, проблеял Арудон, – почему это некоторые упорно не желают видеть дальше своего носа! Ведь ясно же, что мне в таком виде теперь будет гораздо удобней и теплей, чем вам. Взгляните, какая шерсть! Просто золотое руно!

– И запах, – подтвердил Бека.

Действительно, пахло от козла соответственно. Густо пахло. Но в остальном ушлый колдун, видимо, был прав: какие бы заклятия не удерживали в одежде тепло – Робин чувствовал по себе – ледяной ветер Долины Ужасов рано или поздно его выстудит. Ну, надо же, этот козёл Арудон опять сумел извлечь пользу из своего положения!

– Ладно, – сказал Робин. – Обошлось – и хорошо. Теперь надо эту вашу дверь искать. Скорей всего, она в этой горе. Потому как палец аккурат в гору указывает.

– Нет уж, – отказался Арудон. – Я корабль не брошу. Мне сперва разобраться надо, почему управление отказало. Починить.

– Ага, струсил, значит! – откликнулся Бека. – Что же, так, значит, и запишем: Арудон Умный, вопреки сделанному им заявлению…

– Почему сразу струсил?! – возмутился чародей. – Ничего я не струсил! А только не было такого договора, чтобы кораблями разбрасываться. Мне он, если хочешь знать, дорог!

– Уговор дороже денег!

– Нет, – упёрся Арудон. – Пока не разберусь, дальше не пойдём. Это, может быть, опасно! Кто знает, в какие такие чары мы залетели?!

– Я знаю, – сказал Гофларех. – В мои чары. Это я пошутил немножко, а ты сразу и панику развёл. Корабль ему, видите ли, жалко оставить! Да все знают, что ему грош цена и в придачу эта хреновина никуда не денется. И без твоего разрешения никого на себя не пустит.

– Да уж, – осклабился Арудон. – Не пустит! Некоторые, может, и хотели бы, да только кишка тонка!

– Просто некоторым подобный хлам совершенно не нужен, – плюнул Гофларех. – Возиться ещё с ним…

– Эй, сильномогучие, – вмешался Робин. – Может, вы этот вопрос как-нибудь потом обсудите? Нам бы к подножию, а?

– Ничего нет проще, – ответил Гофларех. – К подножию так к подножию. Арудон, ты идёшь?

– Да иду, иду, – недовольно пробормотал козёл. – Так уж и быть. Что бы вы делали без Арудона… – и с места рванул в пропасть, только его и видели.

Гофларех вздохнул, взял графа и Беку за руки и скользнул за ним, да так быстро, что у Робина захватило дух. Через мгновение все четверо стояли уже у подошвы горы, на широком удобном карнизе, будто специально предназначенном для этого.

– Всё правильно: тут это, – в замешательстве сказал Робин, глядя на палец, уверенно показывающий прямо в скалу. – Только вот входа никакого нет. А вы ещё про дверь говорили.

– Дверь-то есть, – протянул Гофларех, оценивающе глядя на скалу. – Только вот открыть её непросто будет… Как думаешь, Арудон?

– Трудновато придётся, – подтвердил козёл, вставая на задние ноги и постукивая копытом по камню.

– Да где эта дверь?! – возмутился Бека. – Не вижу ничего! Камень и камень.

– Увидеть-то просто, – ответил Арудон, снова опускаясь на все четыре ноги. – На, смотри сколько хочешь…

Он ткнул рогами в какой-то выступ, и вдруг по плотной поверхности камня зазмеилась трещина, и как-то незаметно на однородной серой поверхности проявились очертания маленькой арки, сложенной из грубо обработанных блоков, а в этой арке, вплотную к стенам, обрисовалась толстая деревянная дверь с тяжёлыми металлическими скрепами. Ничего особенного, дверь как дверь, только ручка на ней была странно изогнута, а замочная скважина свидетельствовала о диковинной форме отпирающего дверь ключа.

И Робин, и Бека помнили все бесконечные предостережения волшебников, поэтому ни один не решился и пальцем дотронуться до представшей перед ними двери.

– Ну что, увидели? – ворчливо спросил Арудон. – Легче стало?

Бека на сей раз промолчал, и удовлетворённый маг обернулся к Гофлареху:

– Ну-с, что вы имеете предложить, коллега? К объекту экспедицию я доставил, как и было обещано.

– Попробовать заклятие разума… – пробормотал ушедший в себя Гофларех. – Граничные условия не определены… Разве только… Нет, детерминант магии почти нулевой… Вот что, Арудончик – давай-ка вместе, осторожно так, легонько, астральную трансмутацию силы. Подстрахуешь, если что.

Козёл кивнул, и два мага принялись проделывать различные пассы и бормотать длинные непонятные фразы. В воздухе стало что-то потрескивать, то и дело по дверным скрепам пробегали цветные сполохи, но проклятая дверь по-прежнему оставалась закрытой. Робин и Бека сперва стояли и смотрели, но скоро это им надоело: никаких подвижек, несмотря на все прилагаемые усилия, не происходило. Стоять без движения было холодно, поэтому они примостились возле остывающей лужи расплавленного камня (результата бесплодной попытки Арудона с нахрапа прожечь дверь) и коротали время, гадая, скоро ли волшебники сумеют справиться с хитрым заклятием. И сумеют ли вообще.

Шум, возня и трясение земли привлекли внимание всех окрестных медведей, и они плотными рядами сидели, подняв морды к карнизу и терпеливо ожидали возможной поживы. И хотя взобраться по отвесной стене звери никак не могли, энтузиазма их присутствие никому не добавляло.

Наконец, ближе к вечеру утомившиеся Гофларех и Арудон решили сделать перерыв.

– Ничего, мы ещё даже до предметной магии не дошли! – блеял Арудон, воинственно тряся бородой. – У меня припасена парочка амулетиков, специально на такой вот случай берёг. А то может попробуем инверсную магию? Тоже неплохой вариант. Или концентрацию рассредоточения…

Гофларех молчал, хмурил брови и нервно покусывал губу.

– Что, уважаемые, не поддаётся дверка-то? – подзудил Бека. – А кто-то вчера, помнится, уверял, что главное – добраться, а там уж дело в шляпе. Так может, полетим домой, а? Есть уже хочется. А завтра с утра продолжим…

Он вдруг подавился словами: криво усмехнувшийся Гофларех походя бросил на него всего один взгляд, но какой! От этого взгляда воздух перед Бекой свернулся в туманный клубок, который с силой швырнуло в насмешника. Посреди клубка откуда ни возьмись проявилась громадная жареная индейка и смачно впечаталась Беке в живот. Тот, впрочем, не растерялся, поймал её, живо отодрал сочащуюся жиром коричневую ножку и принялся за обе щеки уплетать ароматное горячее мясо. Медведи внизу заволновались и стали озабоченно поводить носами.

– Граф, хочешь индюшатинки? – туго набитым ртом спросил сразу повеселевший Бека. – Вкусно! Единственное нормальное колдовство за весь вечер.

– Мы ещё не закончили! – с ненавистью глядя на глумливого Беку, огрызнулся Арудон, затем с кряхтением подогнул задние ноги и неуклюже сел.

– Заканчивай, заканчивай, – легко согласился пройдоха. – Мы вполне можем обождать недельку-другую. Правда, Робин?

Граф не ответил. Он подошёл к двери и пристально рассматривал её.

Не похоже было, чтобы многочисленные магические атаки хоть чем-то повредили твёрдому как камень морёному дубу. На гладкой поверхности не было ни царапинки, а диковинная ручка всё так же ярко взблёскивала в лучах заходящего солнца.

Робин оглянулся на компанию, рассевшуюся вокруг потемневшей уже лужи (все, даже козёл, увлечённо занялись жареной птицей) и медленно потащил из ножен Истребитель Василисков. Он осторожно зацепил лезвием за ручку, повернул меч поудобнее, пристраивая его наподобие рычага и, решившись, рванул что было силы. Сломать реликвию граф не боялся: всевозможные дорожные приключения давно убедили его в отменной прочности старинного клинка.

Рванул – и тут же покатился кубарем, чуть не слетев с карниза к весьма оживившимся от такого оборота дел хищникам. А дверь, проклятая дверь, стоившая таких усилий двум отнюдь не слабым волшебникам, отворилась настолько легко, что в это невозможно было поверить. За нею клубился плотный туман, скрывая недра горы от любопытных взоров.

– Ты её открыл?! – вскричал мгновенно очутившийся рядом Гофларех. – Как?!

– Просто взял да открыл, – буркнул Робин, благоразумно отодвигаясь от края и отряхивая колени.

– Да она вовсе и не заперта была! – победно объявил Бека, обследовав на замок. – Тут вы перемудрили, господа учёные.

Гофларех крякнул и косо посмотрел на Арудона, которого почему-то именно в этот момент крайне заинтересовал клочок седого лишайника, сиротливо прилепившегося к скале. Козёл попробовал было его жевать, но тут же выплюнул:

– Тьфу! Горько… Н-да. Ну ладно, мы своё дело сделали, значит, теперь, собственно, можно и домой. Гофларех, ты как, со мной полетишь или своим ходом?

– Э, постойте! – всполошился Бека. – Вы что же, вот так нас и бросите тут?

– А как же?! – удивился Арудон. – Договор какой был? Мы вам открываем вход, а дальше уж вы сами… Вот он, вход, пожалуйста, какие ещё к нам могут быть претензии? Идите, куда хотели, только не говорите потом, что вас не предупреждали!

– Так нам туда, прямо в дым этот? – спросил Робин. Весь его прежний запал куда-то испарился, и больше всего граф хотел сейчас вернуться с Гофларехом в замок, где ждала его – очень хотелось надеяться, что ждала! – Глендавейн. – А может, вы нас хоть чуточку проводите?

– Нам туда нельзя, – сварливо буркнул Гофларех. – Ясно же, кажется, было сказано. Магам запрещено переступать границы Зиндана. Там, за порогом, наша магия перестанет действовать. И первое же попавшееся чудовище сможет безнаказанно закусить беспомощным стариком Гофларехом и, гм, козлом Арудоном… Так что толку там от нас не будет, только обуза лишняя.

– Точно, – кивнул Арудон. – Так написано в трактате самого Бар-Маналая.

– А что, там чудовища водятся? – встревожился Бека. – Вы что-то раньше про такое не говорили!

– Может, и водятся, – легко согласился Арудон. – Кто его знает. Там же никто из наших отродясь не бывал.

– Понятно, – саркастически сказал Робин. – Что ж, спасибо за заботу, Арудон Умный.

– Не стоит благодарности, – снисходительно отмахнулся тот. – Если что – вы знаете, где меня искать. Так уж и быть, выручу по старой дружбе. Ну, я пошёл!

Козёл захлопал крылышками и медленно, с натугой подался вверх, где на вершине утёса сверкал золотом его драгоценный корабль.

Гофларех проводил его неодобрительным взглядом.

– Я ещё подумаю, – хмуро сказал он. – Может быть, магам всё-таки можно туда проникнуть. Есть одна зацепка. Надо бы проделать кое-какие опыты... Ну, мне пора.

Гофларех дёрнул щекой и отвернулся, раздражённо жуя губами. Видно было, что вынужденная пассивность удовлетворения у него явно не вызывает.

– Что ж, мы тоже, наверно, двинемся, – неловко сказал Робин старому магу. – Глендавейн привет. То есть Гризонии…

Колдун мрачно кивнул, ещё больше нахмурился и медленно растворился в воздухе.

-- продолжение следует --