Радрадрабен
Звено пятидесятое
Тренировки с мечом требуют сосредоточенности и хладнокровия. Скорее всего, поэтому у Робина сегодня ничего не получалось. То есть получалось всё как обычно, но того особенного хитрого удара, приходящего по наитию, не было. Кто или что было в этом виновато – неясно. Может быть, то, что ночью графа здорово искусали комары. Может быть, виной всему было плохое настроение – а как ему быть хорошим, когда ничего не получается? Нет, не в упражнениях, а так, вообще. Вроде вот она, Глендавейн, рядышком – а словно бы за тридевять земель, чужая какая-то...
Робин на мгновение замер, вспоминая, как волшебница вчера во время общего разговора задумчиво молчала, выуживая прямо из воздуха какие-то маленькие ягодки и по одной отправляя их в рот. И смотрела куда-то в себя, словно ей совсем неинтересно. О чём она думала?
Ну вот, нельзя так! Отвлёкся граф, и даже меч чуть-чуть не выронил. Хорошо, рука сама знала, что делать, а то бы и опозориться мог – вдруг бы кто увидел?
Или всё из-за того, что не выспался? Сперва, как улеглись все – Робин и сам уже стал задрёмывать – потихоньку Бетта подобралась:
– Хозяин, а хозяин! Ты не спишь?
– Не сплю. Чего тебе?
– Хозяин, давай убежим, а?! – а сама чуть не плачет. Днём-то крепилась, вида не показывала, а теперь вся дрожит, бедная.
– Куда убежим?!
– Всё равно куда! А только не могу я больше рядом с этими!.. Я боюсь!
– Чего ты боишься, глупенькая? – как ребёнка погладил её Робин. А ведь верно, она ж почти ещё ребёнок! Как-то за всеми приключениями забросил он её совсем. И что с того, что она ведьма…
– Не бойся. Я ведь рядом, – успокоил он. – Да и кого бояться? Глендавейн хорошая, я её давно знаю, а Кай и вовсе ко мне – то есть к нам ко всем – приставлен для охраны, он нас никаким упырям в обиду не даст. Да и куда мне бежать! Вот погоди, выберемся отсюда, я тебя к хорошим людям пристрою.
– Не хочу я к людям! Я с тобой хочу!
Робин даже крякнул с досады. Бестолковая девчонка, сама не знает, на что напрашивается!
– Мне, между прочим, скоро в Долину Ужасов наведаться придётся. А там детям делать нечего.
– Это кто здесь дети?!
– Гм…
– Ладно! – надула губки Бетта. – В Долину, так в Долину. Ты ещё увидишь, какая я храбрая! А можно, я тут рядышком посплю?
Робин невольно улыбнулся.
– Можно. Спи.
Не успела Бетта уснуть – то есть, наоборот, только-только успела, да и все как раз уснули – объявилась Сепулия. Была она в игривом настроении, и от неё заметно тянуло амброзией.
– Ну что, измучился ждать? – хихикнула она. – Думал, я про тебя забыла? То есть, тьфу, забыл?
– Ничего я не думал, – сдержанно ответил граф. – Думать – это вам положено, а нам, смертным, положено ждать, что придумают.
– Это ты правильно сказал, – милостиво согласилась Сепулия. – А ждать тебе недолго осталось, до утра только. Скоро тут такие события развернутся!..
– Попросить кое о чём можно? – не совсем тактично перебил Робин.
– Можно, – прижмурилась богиня, как сытая кошка. Заметно, была она – или всё-таки он? – сегодня чем-то очень довольна.
– Время-то уходит, а мне в Долину Ужасов надо бы. С Гофларехом повидаться. Вы с ним, кстати, толковали уже о деле?
– Зачем? Рано. Он и сам пока действовал в правильном направлении. А завтра утречком он к тебе в гости собственной персоной заявится.
– Это хорошо! – повеселел Робин. – А то мы тут неизвестно чем занимаемся, Хранитель Весов какой-то объявился, а перед этим ещё упырь… И что за Весы такие?
– Хранитель? – недоверчиво переспросила Сепулия. – Склочный такой тип, да? И во всём драном ходит, за собой не следит совершенно?
– Во-во! Точно так. Упырь говорил, что он и не человек вовсе. А кто он?
– Вот как, значит, – усмехнулась сама себе Сепулия. – Ишь куда забрался! А что не человек, это точно.
– А кто?
– Бог, конечно! Кстати, старый знакомый того, Которого Нет.
– Что-то я вас, богов, не пойму. Так есть он, Которого Нет, или нет его?
– В принципе – есть. Но это всё равно, что нет.
– Ничего не понимаю.
– Да чего тут не понять?! Нет-то его, конечно, нет, да время от времени как бы и есть. Любит, кстати, воплощаться в человеческом облике и шляется по земле туда-сюда. Путешественничек… Да тебе это лучше моего известно.
– Чего-о-о?!
– Чего-о-о! – передразнила Сепулия. – А того-о-о! Бека твой, думаешь, кем был?
– Бека?! Бека Арафейский?!
– Какой он ещё Арафейский! Да никакой такой Арафеи нет и никогда не было!
– Так ведь на Худе…
– Что на Худе? Худ маленький, где там, по-твоему, какая-то ещё Арафея поместиться может?!
Ошеломлённый Робин примолк. И точно, ведь не было на острове места ни для какого поселения, кроме как для самого Худа. Ловко же ему глаза отвели, да и не только ему! Вон Глендавейн – волшебница, а тоже ведь клюнула.
Н-да… Теперь становилось понятно и то, как это Бека сумел обезглавить Шараха – а граф ещё гордился, что причиной тому Истребитель! – и как он умудрялся постоянно выигрывать в кости. Да и клеточка волшебная очень уж вовремя появилась.
– А-а-а… А он сильный бог? Ну, я имею в виду, по сравнению с другими.
– Даже весьма, – с некоторой долей ревности в голосе признала Сепулия.
– А я ему чуть по шее… – начал было граф, но вовремя спохватился. – То есть, я хотел спросить, а зачем это он в такого, ну, неблагородного превратился? Мог бы королём или, по крайней мере, хоть рыцарем…
– Для богов все равны, – усмехнулась Сепулия. – А ему так, значит, было удобней.
– Удобней что?
– Да за Радрадрабеном присматривать! Что же ещё?!
– Вот как! Понятно. А что ж он сейчас-то перестал присматривать?
– А кто тебе сказал, что перестал? Может, он как раз сейчас за нами и наблюдает!
– Ну, я думал…
– Думал он! – поддёрнула Сепулия. – Думать – это нам, богам, положено. Тот, Которого Нет, без причины никогда ничего не делает, а если ты его не видишь, то это не значит, что его нет, то есть нет-то, конечно, нет, а на самом деле…
Тут Сепулия запутала графа окончательно, и вдруг огорошила следующим заключением:
– Так что не волнуйся, я некоторое время с тобой побуду.
– А как же… Прямо в этом теле?..
– Чем это тебе моё тело не нравится? – ревниво вскинулась Сепулия. – Очень даже удобное, молодое тело, всё, что надо, на своём месте, нигде ничего не болит, между прочим. Я себя отлично в нём чувствую.
– А как же конспирация? Ты сам говорил…
– Во-первых, если уж конспирация, то не «говорил», а «говорила», а во-вторых, именно для конспирации любому богу позволяется становиться кем угодно, это не зазорно. Даже Бекой Арафейским… Так что завтра я подойду, представишь меня как какую-нибудь давнюю знакомую, понял? А пока ложись спать. Утро вечера мудренее.
– Откуда это, по-твоему, у меня здесь возьмётся давняя знакомая? Тут, как я понимаю, не то что человека – оборотня шелудивого днём с огнём не сыщешь!
– Ну, мало ли!.. Вот вы же сами откуда-то взялись?
– Хм, мы… Ладно, убедила. Как скажешь. То-то они удивятся!..
– Ну, удивятся или не удивятся, это уж моя забота. Ты сам смотри не удивись.
.
Звено пятьдесят первое
Удивиться Робину пришлось с самого утра, сразу после тренировки. Даже не столько удивиться, сколько расстроиться: исчезла Глендавейн. На том месте, где она спала, остался лишь клетчатый шерстяной плед и свиток пергамента. На пергаменте, впрочем, не было ни одной буквы.
– Это магическое послание! – подсказал вездесущий Кай. – Нужно просто развернуть.
– Так разворачивай! – с досадой выговорил граф.
– Развернуть может только тот, кому предназначено, – отказался тот. – Больше ни у кого не получится. Раз письмо тебе, ты и должен это сделать.
– А оно мне?
– Ну не мне же! Разворачивай.
– А как?
– Печать сорви!
На свитке и впрямь болталась на шёлковой ленточке большая сургучная печать с вытиснутым на ней то ли драконом, то ли кузнечиком-переростком. Робин рванул, и в тот же миг манускрипт ожил: пергамент словно бы покрылся бесчисленными искрящимися волокнами, сотканными из сгустившегося воздуха, и сам собой вылетел из рук. Коснувшись земли, он завертелся с такой быстротой, что невозможно было уследить за ним глазами, и в образовавшемся блестящем вихре появилась Глендавейн. Некоторое время она молчала, словно собираясь с мыслями, и наконец проговорила:
– Я решила, что так будет лучше. Вам всем незачем подвергать себя ненужному риску. Арудон так просто не отступится, а когда я буду одна, у меня будут развязаны руки, и я сумею с ним разобраться раз и навсегда. И не нужно меня искать, я на некоторое время отправляюсь в такое место, что… В общем, всё равно не найти. Кроме того, мне хочется побыть одной и немного подумать. Вот и всё, – она глубоко вздохнула и, чуть улыбнувшись, добавила: – Будьте счастливы!
Тут же вихрь стал меркнуть и через мгновение угас. Там, где только что стояла волшебница, не осталось никакого следа, даже трава не была примята. Граф беспомощно взглянул на Кая, но тот развёл руками:
– Я ничего не могу сделать.
Вот тебе и раз! Ушла. Робин даже поговорить-то с ней толком не успел, всё откладывал для более удобного случая. Вот и дооткладывался!
Оставалась последняя надежда – Радрадрабен. И с этого-то пути теперь его не сбить никому – ни волшебникам, ни богам, ни самой судьбе.
Робин крепко сжал челюсти, играя желваками. Ничего, посмотрим ещё, кто посмеётся последним!
– Ладно, – решительно скомандовал он. – Что зря время терять. Тут внизу в расщелине есть небольшой водопадик. Пошли умываться!
Вода в ручье была такой холодной, так что у графа даже заломило зубы. У Бетты время от времени тоже перехватывало дыхание, и она чуть слышно ойкала. Кай же, как ни в чём не бывало, с наслаждением плескался и брызгался наподобие проказливой русалки. Он щедро намылил шею и плечи, и теперь, по-щенячьи повизгивая от восторга, смывал с себя последние остатки сна.
Робин был мрачен и с хмурым выражением лица наблюдал за его ребячеством. Внезапно он заметил, как неподалёку воздух заколыхался, словно над раскалённой жаровней, и из этого воздуха вдруг высунулась рука, все пальцы которой были унизаны драгоценными перстнями. Послышался звук, словно бы от рвущейся материи, и глазам изумлённой компании предстал Арудон Умный, судорожно выбирающийся из нехотя поддающегося его отчаянным усилиям пространства. Справедливости ради надо отметить, что выбираться ему с одной ногой было ох как непросто, однако ни Кай, ни Бетта, ни тем более Робин не поспешили прийти к нему на помощь. Арудон всё же сумел благополучно выкарабкаться и, прыгая на одной ноге и бурча себе под нос какие-то невнятные ругательства, вновь по самое плечо запустил руку в прореху мироздания. Покопавшись там, он с силой дёрнул и выволок из дыры тяжёлый золотой костыль. Отверстие со звучным хлопком открываемой пробки выпустило его – и исчезло, а колдун, сердито шипя, присел на ближайший камень и тяжело перевёл дух. Затем он злобно огляделся и, вызывающе подняв подбородок, ткнул пальцем в направлении Робина. Однако сказать ничего не успел: над головами внезапно грохнуло с такой силой, что этот звук наверняка поднял бы в небо целую тучу орущих галок со всей округи – беда только, что никаких галок в округе не было. Лишь с одного из скрюченных деревьев слетело несколько хилых листиков – и всё.
Оказалось, что таким экстравагантным образом объявился Суз.
Граф стал озираться, пытаясь угадать, откуда появится главное действующее лицо – Гофларех. Очень не хотелось ему попасть под какой-нибудь камнепад или там огненный дождь. Однако будущий тесть прибыл весьма скромно и неброско – просто проявился чуть в стороне, материализовавшись без всякой помпы и шумных эффектов. Он аккуратно смахнул с рукава несуществующую пылинку и приветственно кивнул Сузу и Арудону. Арудон тут же снова вскочил.
– Ты! – надменно указал он на Робина. – Собирай свои манатки, отправишься с нами. Остальным, если жизнь дорога, вести себя смирно и почтительно. А мы, владыки вселенной, пока кое-кому здесь нанесём визит.
– Ну-ка потише, владыка! – поднял руку граф. – Я так понял, что это любезное приглашение в Долину? Тогда запомни – мы отправляемся туда или все вместе, или не отправляемся вообще.
– Нам там без надобности все, – пробормотал откуда-то сверху Суз.
– Я сказал – ты слышал, – отрезал Робин.
Бетта испуганно взглянула на Суза и спряталась за спину графа.
Ни Гофларех, ни Кай пока участия в разговоре не принимали. Гофларех из-под кустистых бровей метал по сторонам испытующие взгляды: он никак не мог понять, куда подевалась его непоседливая Гризония. Голем же был абсолютно безмятежен и вообще доволен жизнью, словно визит могучих злых волшебников – наилучшее, что могло сегодня случиться. Казалось, он ничуть не озаботился ни численным перевесом, ни явным превосходством в квалификации: а ведь любой из жителей Долины Ужасов – это тебе не какая-нибудь рукотворная тварь!
– Ты что, не слышал, граф?! Я сказал, что нам нужен только ты! – повысил голос Суз.
– Позволю себе возразить, – благодушно усмехнулся Кай, отжимая волосы – Безопасность рыцаря Айтера лежит на мне, и я не собираюсь перекладывать свои обязанности на кого-либо ещё.
– Тебя не спрашивают! – заревел Арудон, а Суз вдруг разделился на множество маленьких Сузиков, которые заклубились в воздухе, словно рой шершней, и ринулись на Кая. Тот моментально поднёс мокрые ладони к лицу и крепко дунул.
Навстречу осиному рою устремился другой рой – множество радужных мыльных пузырей. При соприкосновении с каждым отдельным Сузиком мыльный шарик тут же обволакивал его, и скоро можно было видеть целую гроздь – что-то наподобие исполинской лягушачьей икры, где в центре каждой икринки бесновался заключённый в непроницаемую оболочку крохотный Суз. Кай спокойно и неторопливо собрал все сферы до одной, потом сделал рукой некий расплывчатый жест, в результате чего пузыри слились в один прозрачный кокон, который стал темнеть и причудливо менять форму. Из сердцевины этого образования слышалось разъяренное пыхтение, писк и беспомощное царапанье.
Через некоторое время в руках у Кая оказался вполне обычный с виду кувшин, горлышко которого голем старательно залепил вишнёвой смолою, тут же выколупнутой для этого случая из уха. Поставив на смолу печать в виде оттиска большого пальца, Кай небрежно швырнул его на середину ручья и довольно потёр руки.
– Течением сосуд отнесёт в океан, а там солёная вода разъест узы и он освободится, – с извиняющейся интонацией произнёс голем, невинно поднимая брови. – Прошу прощения за самоуправство.
Арудон оторопело закрыл рот и вопросительно уставился на Гофлареха. Лицо того исказила беглая гримаса, и колдун на мгновение стал похож на «мага, себя одолевающего» с картины в Альманзуровском жилище. Тем не менее, он также сумел «одолеть себя» и выдавил кривую усмешку:
– Не стоит придавать значение… э-э-э… некоторой нервозности отдельных здесь присутствующих магов – то есть уже, гм, не присутствующих... Не требуется и никаких извинений. Вынужден признать – чародейство превосходное. Поздравляю. Я вижу, Альманзур, последние пятьсот лет ты не терял времени даром. Суза смог бы остановить далеко не каждый.
– Альманзур?! – воскликнул ошарашенный Робин. – Какой Альманзур?! Это же Кай!
– Как же! – саркастически откликнулся Гофларех. – Самое обычное явление, юноша: несложное заклинание по отводу глаз, и пока все думают, что старик Альманзур сидит себе в своём Сырте, он, под видом Кая, конечно же, в самой гуще событий… Когда произошла подмена, коллега – в самой глубокой точке моря, разумеется? И ты надеялся, что я куплюсь на это?
Кай скромно улыбнулся и молча пожал плечами.
– Впрочем, кое-кто действительно ничего не заметил, – усмехнулся Гофларех, искоса поглядывая на Арудона. – А кое-кто, естественно, всё знал, но не стал это афишировать.
– И я, это… Тоже не стал афишировать, – пробормотал Арудон.
– Мы с коллегами намеревались… – не глядя на него, продолжал Гофларех. – Впрочем, это ещё успеется. Я приглашаю вас в Обитель Мудрого – всех без исключения. Помолчи, Арудон, я знаю, что делаю!
Гофларех царственно обернулся и концом посоха очертил широкий полукруг. Тут же прямо перед ним возник величественный каменный портал – очень похожий на вход в город бога, Которого Нет, как показалось Робину, только вот надписи никакой на фронтоне не наблюдалось. И точно так же, как там, невозможно было рассмотреть, что скрывается в перспективе прохода.
– Прошу! – важно произнёс Гофларех, выпячивая нижнюю губу. – Обитель ждёт вас.
Он подал пример и вступил в портал первым, за ним проковылял сердито насупившийся Арудон. Робин вошёл в ворота со смешанным чувством обречённости и недоумения: во-первых, он не доверял Гофлареху – хотя ничего другого ему не оставалось, а во-вторых, совершенно непонятно было, куда это подевалась обещавшая быть Сепулия. Напуганная Бетта следовала за графом, крепко ухватившись за его указательный палец, совсем как маленькая девочка, и только Кай – или всё-таки Альманзур? – был по-прежнему безмятежен, словно только что проснувшийся идиот.
И лишь за мгновение до того, как портал задрожал и растворился в воздухе, в него следом за всеми прошмыгнул невесть откуда появившийся вампир Восса из клана Их-Вох.
-- продолжение следует --
