Радрадрабен

– Вот именно это я и имел в виду! – торжествующе бросил Гофларех, минуя застывшего на середине движения Кая. – Эй, кто там! Живо сюда стеклянный колпак, осторожно накрыть и не тревожить!

– Как это не тревожить?! – вопросил озадаченный Арудон, плотоядно разглядывая неподвижную фигуру и обходя её со всех сторон. – Сейчас, по-моему, как раз самое время, Гоф! Да мы его…

– Ничего не «мы его»! Ручонки убери! Если на Альманзура сейчас хоть муха сядет, колдовство повредится. Сам должен знать, чародейство – штука тонкая. Лови его потом! Поэтому будет он стоять там, где стоит. Недолго, конечно – до тех пор, пока я Радрадрабеном не завладею…

– Не я, а мы!

– Что?! А… Ну, конечно – мы. Тогда пусть оживает сколько хочет, ему это не поможет. Тогда я из него вешалку сделаю. Или канделябр. Весьма экзотично выйдет, как по-твоему?

Робин с тревогой поглядел на Гофлареха. Вот ведь старый интриган, сумел-таки подцепить Кая! И ловушку, конечно, заранее подстроил – предусмотрительный, гад! Как же теперь с Радрадрабеном будет? Так-то хоть какое-никакое, но было равновесие сил, а сейчас все козыри на руках у Гофлареха. Глендавейн нету, а Бетта хоть и ведьма, да мала ещё, от неё в случае чего не то что пользы никакой, а наоборот даже – только руки свяжет… Эх, и где это Сепулия подевалась?!

– А вы проходите! – снисходительно разрешил довольный собой Гофларех. – Ты, граф, у меня не первый раз – ну, то есть, я хотел сказать, сам знаешь, где и что. А девчонка твоя пока может со слугами посидеть.

– Да ладно, пускай лучше со мной.

– Ну, как хочешь. Отдыхай, а я пока план обдумаю. И гляди у меня, без фокусов! Может, завтра с утра и к Цудуляру наведаемся.

– А я знаю, как справиться с Цудуляром! – гордо заявил Арудон. – Я тут гадал недавно…

Гофларех насторожился. В гадательной магии Арудон в Долине считался признанным мастером.

– Ну и как? – сварливо спросил он.

– Есть два варианта, – раздуваясь от спеси, сообщил Арудон. – Первый – это просто незаметно подкрасться сзади и долбануть чем-нибудь тяжёлым по голове.

– Нету у него головы! – Гофларех с ходу отмёл эту версию. – К тому же незаметно подкрасться не выйдет. Не такой он дурак. А второй вариант?

– Второй вариант сложнее, – Арудон сделал картинную паузу.

– Ну, ну!

– Сначала надо принести жертву. Половину всех твоих сокровищ.

– Почему это именно моих?

–Так уж у меня карты вещают. Иначе жертва потеряет смысл.

– Э-гм… А кому жертва? Богам?

– Как раз богам не обязательно. Тут весь смысл в точном размере жертвы: надо ровно половину. Ну, или даже больше. А кому – это безразлично. Можешь мне принести. Я тебя по старой дружбе, так и быть, выручу.

Гофларех на это щедрое предложение ничего не ответил. Он тяжело смотрел на Арудона, ожидая продолжения.

– Потом следует пожертвовать половину твоих артефактов, – продолжал тот. – Опять-таки можно мне. После чего я сообщу точные координаты.

– А просто так ты не можешь сообщить?

– Могу, конечно. Но учти, волшебство будет иметь совсем не ту силу.

– Хм-м… А координаты чего?

– Дерева. Если быть точным – дуба.

– Какого ещё дуба?!

– На котором висит сундук, в котором волшебная палочка, с помощью коей мы поймаем павлина, в хвосте которого есть специальное перо, каковым и можно защекотать до изнеможения кого угодно. Но это ещё не всё!

– Опять не всё?! А потом что?

– А потом подойти сзади – и чем-нибудь по голове.

– Да нет у него головы! – не своим голосом завопил Гофларех. – Впрочем, я ошибаюсь – у него есть голова. Это у тебя нет головы! Можно подумать, что Кадаламус тебе вместо ноги мозги оттяпал!

Чем бы закончилась вспыхнувшая перебранка при отсутствии примиряющего начала в виде Суза, осталось неизвестным. Разрешил ситуацию внезапно постигший Арудона сильнейший приступ хронического расстройства желудка: посрамлённый гадатель поспешно ретировался в уборную, а Гофларех, воинственно раздувая ноздри и красивыми колечками пуская из ушей пар, остался на поле брани единоличным победителем.

И тут, наконец, соизволила появиться Сепулия.

Уж чем она сумела воздействовать на патологически недоверчивого Гофлареха – да и на всех остальных тоже – неизвестно; у богов, конечно, свои методы, но только подозрительные и осторожные аборигены Долины Ужасов не выказали никакого особого удивления, когда граф Айтер представлял всем свалившуюся как снег на голову “старую добрую подругу”. Которая, безусловно, пожелает составить им компанию в завтрашнем предприятии.

Надо сказать, Сепулия и сама постаралась. Она и так была достаточно эффектна – Робин был уверен: все без исключения мужчины при встрече провожали бы её глазами – но сейчас она превзошла самоё себя. Даже Бетта завистливо вздохнула, когда приосанившийся Гофларех гоголем прошелся вокруг “подруги”, а мигом позабывший о всяких притязаниях на Глендавейн Арудон принялся нашёптывать гостье какие-то глупости. Самое удивительное, что всё это Сепулии определённо нравилось!

День прошёл как-то обыденно: в назначенное время молчаливые слуги подавали на стол и убирали посуду; Гофларех с Арудоном (и, естественно, с Сепулией) то и дело шушукались о чём-то в кабинете, куда простым смертным вроде Робина и Бетты вход был заказан; накрытый стеклом Кай всё так же нелепо торчал посреди зала. Подойти к магу не было никакой возможности: установленный хозяином замка невидимый барьер мягко, но непреодолимо отталкивал любого к нему приближавшегося.

Раздосадованный Робин удалился в излюбленное место – библиотеку, где, меланхолично перелистывая порыжелые листы древних магических руководств, в который раз пытался научиться хоть какому-нибудь простенькому заклинанию. Однако все усилия были тщетны: магия не входила в число отпущенных ему богами талантов. Граф даже позавидовал Бетте – у той получалось хоть что-то, пусть вовсе не так эффектно, как обещали древние наставники, составлявшие учебник, но всё-таки – получалось.

– Странно, – вслух сказал он. – Ведь когда мы с Бекой волшебной клеткой управляли, всё было нормально, а теперь – хоть тресни, ничего не выходит! Почему это, а?

– Клетка – это артефакт, – подумав, пояснила Бетта. – С артефактом всё просто, он сам знает, что и как делать, и чтобы заклинание сработало, не нужно быть волшебником. Простому же человеку для колдовства специальный амулет нужен, я так слышала. Тогда всё и пойдёт как по маслу. Только где ж его взять, амулет-то!

– То-то и оно, – согласился граф. – Если б эти амулеты на каждом шагу встречались, то и волшебников было бы пруд пруди… Постой, а мой Истребитель разве не амулет?

– Нет, это тоже артефакт.

– А какая, в сущности, разница?

– Я же говорила: артефакт работает сам по себе, независимо от владельца. Он же у тебя работает?

– Вроде да…

– Вот. Артефакт предназначен выполнять какую-то одну задачу, в лучшем случае – две. А амулет позволяет применять чары любому, кто им владеет, причём чары могут быть самыми разнообразными.

– Вот оно что. Так у тебя, стало быть, амулет есть? Или это врождённые способности?

– Я сама по себе амулет, – застенчиво пояснила Бетта. – Так тоже бывает.

Граф вытаращил глаза.

– Постой! Так если я тебя у Хогана купил – ты не обижайся, это он сам так мне объяснял! – стало быть, у меня тоже есть амулет, то есть ты! А магия-то всё равно не работает!

– И не должна, – пожала плечиками Бетта. – В данном случае купить амулет мало. Чтобы у тебя что-то стало получаться, тебе необходимо, – она покраснела, – жениться на амулете.

– Вот как, – осёкся Робин. – Нет, я уж лучше без магии…

.

Ночью в Обители Мудрого произошёл пожар.

Конечно, ничего исключительного в таком повороте событий не было: в конце концов, никто от пожаров не застрахован. Бесспорно, гореть неприятно и опасно, если это пожар в обычном замке – но во владениях магов подобные эксцессы бывают непродолжительны и, как правило, разрушениями и жертвами не сопровождаются.

Так и вышло: сработала магическая защита, и поднятым по тревоге слугам уже через несколько минут не оставалось ничего другого, как с проклятиями откачивать из помещений натёкшую воду.

Самое подозрительное, что возгорание началось как раз с того зала, где стояла фигура незадачливого доброго волшебника. Стеклянный колпак был опрокинут и покрыт копотью, но самого Кая не было и следа! Не осталось ни обгорелого остова, ни даже кучки пепла.

На трясущегося от злости Гофлареха страшно было смотреть.

– Я узнаю, чьих рук это дело! – зловеще заявил он. – А когда узнаю, этому кому-то очень не поздоровится!

Тут же, не сходя с места, он сотворил смертоносное, чудовищное по мощности заклятие. Гранитный утёс, на котором стояла Обитель, ощутимо содрогнулся от применённой для этого силы. Взметнулись тучи снега, оказавшие в окрестностях белые медведи в панике разбежались кто куда.

Заклятие скрупулёзно обследовало весь замок, подозрительно заглядывая в лица всем встречающимся, но никаких поджигателей обнаружить не смогло и с виноватым оханьем издохло.

– Вот как, значит, – желчно выдавил Гофларех. – В прятки играем, значит! Ну, ладно... Что ж, граф, с Цудуляром повременить придётся. Я в тылу врагов оставлять не намерен! Сперва я нанесу визит Хранителю Весов. Давно поговорить собирался.

– А при чём здесь Хранитель Весов? И что это за Весы такие?

– Очень даже при чём. Он бог, а на этих Весах равновесие Мира. И он, подлец, знать обязан!

– Что знать?

– Всё, что в этом мире творится. В том числе и то, кто это со мной в моём собственном доме в прятки играть собрался! А ты, граф, кстати, тоже со мной отправишься – не хочу оставлять тебя без надзора. Только от меня ни на шаг, кто знает, как там встретят…

Внезапно вмешалась Бетта:

– Я тоже хочу с вами! – полузакрыв глаза, быстро проговорила она. – Это моё слово не изменить, не избыть и не нарушить…

Гофларех был достаточно наслышан о её пророческом даре; может быть, поэтому он даже не попытался протестовать. Он дёрнул щекой и не глядя на ведьму, процедил:

– Ладно, там видно будет.

Однако всё произошло совсем не так, как желала Бетта. Гофларех, отведя графа в сторонку, украдкой сунул ему в руку красивый серебряный перстень:

– На, надень на правый мизинец.

– А что это? – полюбопытствовал Робин. – Ну, как я надену, а меня в обезьяну превратит? Или вовсе всякую жизнь вышибет?

– Да не бойся! – досадливо морщась, зашептал колдун. – Ничего с твоей драгоценной жизнью не случится! Это, если хочешь знать, обычное Кольцо Перемещения, я тут слепил наскоро. Просто повернёшь один раз вокруг пальца – и ты уже на месте. И никаких порталов строить не надо! И никаких девчонок с собою таскать тоже.

– Ух ты! – восхитился Робин. – И так куда угодно попасть можно?!

– Размечтался! – осадил его Гофларех. – Так я тебе и позволю куда угодно! Ищи тебя потом. Только в пещеру Хранителя и обратно сюда. И только ты один, запомни, ни на кого больше оно не рассчитано! А то ишь – хочется ей! Мало ли, кому чего хочется! Хотеться – это одно, а отправиться – совсем другое…

– Ну… Ну и хорошо, – согласился граф, который и сам не желал лишний раз подвергать опасности доверившуюся ему девчушку. – Так оно, наверно, и впрямь лучше будет. А как же ты сам, без кольца-то?

– За меня не волнуйся, – ответил маг. – Крути давай!

Робин пожал плечами, вздохнул и крутанул перстень – против хода солнца, как ему и объяснял Гофларех. Графу показалось, что тело небольно кольнули тысячи тупых холодных иголок. Свет померк, закружилась голова, глаза сами собой закрылись, а когда они открылись снова, перед ними был уже знакомый фиолетовый лес и аккуратно запечатанный Глендавейн вход в пещеру. 

-- продолжение следует --