Продавец ощущений

Глава 6. Джоан Бойль, десантница

Я не совсем представляла себе, что я буду делать после, но видеть, как Пауль пытается голыми руками пробить этого железобетонного монстра, было выше моих сил. Что мне оставалось? И как теперь выпутываться из этого положения, в которое я поставила нас всех? Тем не менее, какую-то передышку мы всё же получили, и я надеялась, что Пауль, как всегда, найдет выход. Тем более что делать это надо было срочно: я далеко не в совершенстве знала обычаи торговцев, и на чём-нибудь они меня обязательно бы подловили.

Пауль, казалось, безучастно сидел и смотрел прямо перед собой невидящими глазами. Я знала это его состояние крайнего сосредоточения и старалась не мешать ему. Внезапно он очнулся.

– Вот что, малышка, мы должны сыграть ещё один акт пьесы, – весело сказал он. – Из любой ситуации надо извлекать максимум полезного. Теперь мы знаем, кто в свите принца подсадная утка Папы Вани. Надо попробовать разыграть блеф. В самом деле, чем мы рискуем?! Тебе придется ещё чуть-чуть побыть принцем. Договорились?

Я согласно кивнула. Принц так принц. В общем, мне было безразлично, кого играть, хотя образ Пауля я знала гораздо лучше, чем Жибаба – это к тому, если его решил бы сыграть сам Пауль. Через секунду случайно заглянувший соглядатай мог бы увидеть мирно беседовавших принца-торговца и землянина-охранника. На всякий случай я наспех сунула Паулю в память всю имеющуюся у меня информацию по дворцовому обиходу.

Внезапно возникла досадная помеха: выяснилось, что ни он, ни я не знаем имени этого стража-предателя, что, скорее всего, было бы подозрительно для принца. Пауль поморщился и махнул рукой:

– Стража! – позвал он голосом принца.

Почти сразу же из-за колонны мягко выступил Яхо.

– С кем говорил мой друг перед поединком? – спросила я, и вдруг с облегчением поняла, что принц и не должен знать имени стражника, потому что он не видел начала. И если бы он позвал его по имени, то именно это-то и было бы подозрительно!

– Со мной. С супругой. Одну фразу – с джаббом Го-Рези.

– Позвать джабба Рези, – распорядилась я. – И остаться.

– Слушаюсь.

Джабб Го-Рези через минуту почтительно склонился передо мной.

– Пусть джабб сядет и выслушает милорда Бойля, – пригласила я. – Можно начинать.

Пауль вздохнул и повернулся к стражнику:

– Перед поединком Го-Рези сказал мне “ты уже труп”. Было?

– Пусть господин простит меня, – ответил джабб. – Я и в самом деле так думал.

– Не в том дело! Ни один представитель расы космоторговцев не скажет “ты”! Джабб не космоторговец?

Го-Рези порывисто встал – вернее, попытался это сделать. Железная ладонь Яхо вдавила его в кресло, другая рука вырвала пику. Соображал начальник стражи мгновенно.

– Я сопоставил факты, – продолжал Пауль. – И, в конце концов, всё встало на свои места. Ты агент Папы Вани, так? Папа проявляет повышенный интерес – надо признать, оправданный! – к товарам, доставленным на Землю. Поэтому ты и украл цилиндры-активаторы. Кстати, где они?

Пальцы Яхо чуть сжались на шее джабба.

– В моей комнате... В стене... Там тайник...

– Пусть всё немедленно доставят сюда, – вмешалась я. – Землянину можно продолжать.

– Благодарю, принц... Итак, точки над iпоставлены. Предателю-джаббу стоило бы навсегда исчезнуть, и вполне заслуженно исчезнуть... Думаю, никто не стал бы разыскивать его, а? Нет, пусть Яхо-Ингур повременит, – остановил его Пауль, – звёзды сегодня милостивы к джаббу Рези. Принц соглашается сотрудничать с Папой Ваней – если тот достаточно серьёзный партнер. Не стоит терять выгоду, какой бы призрачной она не была. Поэтому сейчас уважаемый Яхо отпустит уважаемого Рези, а тот, в свою очередь, позаботится о том, чтобы уважаемый Папа Ваня лично – подчеркиваю, лично – прибыл на переговоры с принцем. И как можно скорее, промедление будет расценено принцем как оскорбительное неуважение. Я правильно изложил суть?

Я задумчиво кивнула, сложив руки под подбородком, как часто делал Жибаб, затем повернулась к Го-Рези:

– Кажется, у нашего... э-э-э... подопечного нет оснований не согласиться. Да и выбора, в общем, тоже... А кстати, не испробовал ли он на себе действие генератора ощущений?

Го-Рези отрицательно покачал головой:

– Не успел.

– Жаль, – огорчилась я. – А впрочем, это к лучшему: иначе высшему джаббу пришлось бы... э-э-э... Нет, не стоит об этом. А что касается Яхо-Ингура, то начальнику охраны должно быть стыдно за промах, допущенный при подборе кадров. Я выражаю неудовольствие, – я помолчала, давая возможность Ингуру проникнуться сознанием своей вины, и встала.

– Достаточно. Я утомлён. Пусть мой друг Пауль ещё на минутку задержится, остальные свободны. Внутренний распорядок – как обычно.

– Пусть его высочество распорядится также, – поднимаясь, вставил Пауль, – чтобы землянин Сарычев получил полный курс восстановления.

Я вяло кивнула.

Яхо-Ингур отсалютовал, сгреб Го-Рези за воротник и вышел. Краем глаза я заметила, как в начале лестницы он поставил незадачливого джабба на ноги и пинком ноги отправил его в долгий горизонтальный полёт.

– Ну, а теперь что делать? – сам себя спросил Пауль, и сам же ответил. – Ничего, наверное. Очнется Сарычев – пусть занимается поиском Жибаба. А мы будем тянуть время, сколько сможем. Или сколько нам позволят. Этот Яхо-Ингур – не такой простак, я уверен. Рано или поздно – а скорее, рано – он поймёт, что с принцем что-то не так. Ума не приложу, куда девался этот проклятый торговец... Ведь не могли же его, в самом деле, захватить люди Папы Вани! При этаком-то сторожевом Ингуре! Или могли? Эвакуировать землян из купола нельзя, выходы наверняка закрыты, да это и вызовет подозрения. И мне от принца выходить тоже нельзя, Яхо опять привяжется со своим поединком. Ты знаешь, малышка, а ведь я пока даже не представляю, как его можно победить.

– Принц же как-то победил, – парировала я. – Благородные иначе не становятся низшими джаббами, это не рядовые охранники. Уж этот-то пункт я изучила досконально. Может, попробовать яд? Нанести на кольцо... Хотя нет, с ними такое вряд ли пройдёт, да это и не по правилам. Разве что на крайний случай. Знаешь, Пауль, я тоже не могу ничего придумать.

– Значит, пока всё остается как есть, и у нас остаётся некоторое время, совсем небольшое, которое мы должны использовать как можно лучше.

Что мне нравится в моем муже, так это способность сохранять спокойствие в любых ситуациях. Вот и теперь, чтобы не терять зря времени, он принялся рассказывать мне – включив, конечно, запись – впечатления от действия серебряного цилиндра.

– Я попал в общество, – начал Пауль, играя цилиндриком, – которое представляет собой остаток человечества после глобальной мировой войны. Война эта, по моим прикидкам, завершилась где-то лет тридцать назад – по отношению к тому, местному отсчёту времени. Откуда торговцы набрали таких впечатлений, не знаю. Видимо, моделирование варианта развития событий на Земле... Но продолжаю. К указанному времени сложилось несколько устойчивых групп населения. Погибли ведь далеко не все. Первая – остаток от городского населения и их потомки. Таких как раз меньшинство, именно по городам и наносились основные удары. Они стихийно организуются в банды, рыскают везде в поисках пищи и представляют собой отпетый сброд. Ничего святого. Никаких моральных принципов.

Вторая группа – остатки армии. Эти более организованы, лучше вооружены и поэтому значительно опаснее.

Третья группа – так называемые фермеры. Единственные, кто производит какую-то пищу, поэтому постоянно подвергаются нападениям. Вот вкратце все, если не считать очень мелких групп типа “заранее ушедших” (это те, кто в преддверии катастрофы построил себе подземные убежища и сейчас доживает там последние дни) или, скажем, гонцов. К ним-то как раз и относится мой герой. Вернее сказать, даже я сам: проникновение настолько глубокое, что можно говорить о полном отождествлении.

Так вот, гонцы – это связь для фермеров. Поскольку электричества, как я понял, там нет, организовано что-то вроде живой почты. Гонец запоминает послание, иногда довольно объёмное, и переносит его адресату. Связь фермерам необходима для согласования, к примеру, цен на свою продукцию или организацию совместного отпора бандам. Поэтому гонец – фигура уважаемая и значительная. Плюс к тому, иметь в своем клане гонца – это выгодно и экономически. Гонцы физически натренированы, это хорошие работники и надёжные защитники. Поэтому, когда гонец отходит от дел и собирается осесть в каком-нибудь клане, его принимают с радостью и почётом. В данный момент я, как гонец, несу послание от клана Джейков клану Уитни. Судя по фамилиям и природным данным, действие происходит где-то на атлантическом побережье северной Америки, но может быть, я и ошибаюсь.

Мы ещё довольно долго сидели с Паулем за журнальным столиком, он что-то уточнял и перезаписывал. А я ждала, чем все это кончится. Меня преследовало ощущение, что в любую секунду дверь может распахнуться и разъяренный Яхо-Ингур потащит нас с мужем... А куда, собственно, он может нас потащить?

Тем не менее, ожидание было для меня тягостным и тревожным, хотя Паулю я, естественно, не показывала своей озабоченности. Хватит у него и своих проблем. Однако я чувствовала, что ситуация вот-вот должна как-то разрешиться. Так и случилось.

Дверь распахнулась, и в комнату быстрым шагом вошел принц Жибаб. Настоящий Жибаб. За ним на расстоянии двух шагов следовал начальник стражи и ещё какой-то незнакомец. Выражение лица Яхо ничего доброго нам не предвещало.

.

Глава 7. Мартин Прайс, гонец

– Господин Прайс! – повторился шепот. – Тут есть лодка!

Мартин вдруг осознал, что держит автомат наизготовку, хотя и не помнил, как тот очутился у него в руках. Он опустил ствол. Уже не было смысла стрелять: как бы там ни было, если это был враг, Мартин давно был бы мёртв. Он вновь соскочил на палубу и твёрдо встал двумя ногами. Бдительность в любом случае терять не стоит. Если кто-то сумел узнать его в такой темноте, значит, глаза у него будь здоров. А знали его многие. Как друзья, так и враги.

– Кто здесь?

– Это я... Тереза Уитни. На меня напали, взяли в плен... Я убежала.

Из черноты выскользнула гибкая тень и неслышно приблизилась к нему.

Десять тысяч чертей!! Уж кого-кого, но Терезу он не ожидал встретить тут совершенно. Мартину нравилась Тереза – кажется, даже взаимно; он даже подумывал о том, что через год-другой можно бы и примкнуть к клану Уитни. Если, конечно, к тому времени сохранится клан и он сам. Впрочем, сейчас на разговоры не было времени.

– Где лодка?

– Вот. Там ещё есть. Я нашла целый склад...

Это оказалась добротная надувная лодка армейского образца, из тех, что, по словам деда, выдавали пилотам военных самолетов на случай вынужденной посадки на воду: тонкая, прочная, почти невесомая, укомплектованная веслами, парусом и спецбаллоном для автоматической накачки. Клад, а не лодка. Единственный недостаток – одноместная. Да ладно, как-нибудь обойдёмся.

Мартин и Тереза почти не разговаривали. Некогда было, да и не о чем пока было разговаривать. Подобные события случались постоянно: помимо одежды, еды, лекарств и оружия ценились также и красивые женщины. Тереза Уитни была красива, и легко можно было представить, что её похищение было специально спланировано и осуществлено одной из каких-либо группировок. Самое обычное дело.

Мартин вновь спустился в трюм и добыл вторую лодку, остальные наскоро замаскировал: жалко было портить такие вещи. Авось не найдут, а самому ещё когда-нибудь, глядишь, пригодятся.

Погода тем временем начинала портиться. Поднялся ветер, наползли низкие слоистые тучи и скрыли луну. Начал накрапывать мелкий холодный дождь. Это и хорошо, не так слышен плеск, если что. Тереза тщетно куталась в обрывки курточки – здорово ей досталось, подумал Мартин. Он достал из вещмешка тонкий, но тёплый плащ и накинул на плечи девушки. Она не сказала ни слова, но благодарно пожала ему руку.

Прайс и Тереза спустились на воду. Гонец с удовлетворением отметил, что девушка достаточно свободно управляет своим телом – значит, не ранена и не утомлена. Он скрепил тросом борта обеих лодок, это должно было дать дополнительную устойчивость, и поставил оба паруса. Только бы с берега не заметили...

В конце концов, нет худа без добра. Если бы не Тереза, ему пришлось бы делать солидный крюк вокруг залива: владения Уитни располагались на противоположном берегу. Хотя Мартин плавал как рыба, вплавь десять миль одолеть нереально – ну, хотя бы из-за акул – а для надувной лодки это расстояние в самый раз, тем более, что ветер попутный. Главное, сооружать ничего не надо, надул – и вперед. Раньше, несколько лет назад, Прайс пару раз пытался преодолеть залив на лодке – куда там! Не дали не то, что спустить на воду, не дали даже построить. Сейчас же все складывалось очень удачно. Слишком даже удачно.

Мартин бросил взгляд назад. Чёрная громада корабля заметно отодвинулась назад, чуть выделяясь под скупо освещённым небом. Луна не в силах была пробить облачность, но иногда, прорываясь сквозь прорехи в тучах, какой-то чуть заметный подсвет все-таки давала. Девушка смирно сидела в соседней лодке, зябко поджав под себя голые ноги, и пыталась закрыться плащом от измороси и брызг, которые ветер срывал с гребней волн. Прайс невольно задержался на ней взглядом дольше, чем следовало. Досадуя за это на себя, он вскрыл банку из неприкосновенного запаса и протянул ее Терезе:

– На. Только осторожнее с ножом: проткнешь лодку – потонем.

– Спасибо, – Тереза признательно улыбнулась, откинула со лба непокорную прядь и принялась есть. – Я уже двое суток не ела.

Молодец девчонка, подумал Прайс. Не суетится, не лезет со своими переживаниями. А самой уйти от банды – это суметь надо, одного везения тут мало. Молодец.

– Я как раз к вашему клану иду, – сказал он. Важные вести. Теперь вместе пойдём, уже недалеко. Доставлю в целости. Думаю, старый Феликс будет мне благодарен.

– Я тоже, – тихо и серьёзно сказала Тереза, поднимая на него огромные глаза.

– Через год вернусь за тобой, – внезапно решившись, сказал Мартин. – Будешь ждать?

– Буду, – ответила она, вновь опуская взгляд. – Я больше ждала...

Ветер крепчал, он свистел в ушах и хлопал примитивным парусом, временами захлёстывая воду в лодки, но Мартин не замечал этого. Он выпрямился во весь рост и жадно вдохнул полной грудью солёный воздух, подняв лицо к чёрному небу. Струйки воды стекали за шиворот, холодя разгорячённое тело.

Это продолжалось недолго. В этом мире не место для радости. Мартин хорошо умел владеть собой. Он привёл в порядок мысли и принялся вычерпывать воду, скопившуюся под ногами. Если забывать про ветер и дождь, рискуешь никогда не достичь берега. С океаном шутки плохи.

Берег наметился в утренней дымке далекой серой полосой. Побережье в этом районе было скалистым и изрезанным, и Прайс тщательно и осторожно выбирал место, где можно безопасно пристать. Вон там, за скалой, должен стоять дом Уитни. Дождь кончился, ветер почти разогнал тучи. Солнце нехотя поднималось над хмурым свинцовым морем. Терезу под утро сморил сон, она свернулась клубком в своей лодке. Плащ сбился во сне, но Мартину не хотелось ее будить. Только сейчас он рассмотрел, как много на ее смуглом загорелом теле было синяков и ссадин. Наверняка горят от солёной воды. Однако держалась она достойно. Подходящая подруга для гонца в этом неприютном мире. Пока ещё, гм, гонца...

Он осторожно грёб коротким веслом, убрав паруса, краем глаза продолжая следить за кромкой берега. Обогнув скалу, Мартин замер, не зная, что предпринять.

На месте усадьбы клана Уитни теперь было пепелище. Когда-то добротный дом с мощным частоколом перестал существовать. Ночной дождь загасил пожар, ни единой струйки дыма не поднималось над обгорелым остовом.

Больше ничего отсюда было не разглядеть. Прайс ещё раз обшарил глазами побережье – вроде бы никого; поколебался секунду, глядя на Терезу, затем, оставив автомат и куртку, скользнул в воду.

Вода, против ожидания, не обожгла холодом. Мартин набрал воздуха и нырнул. Он мог долго оставаться под водой, до берега было не больше кабельтова, и ему пришлось всплывать всего два раза. Последний раз он вынырнул за громадным уродливым камнем, обросшим буро-зелеными водорослями, осторожно выглянул и, убедившись в полном безлюдьи, двинулся вперед мягкой поступью разведчика. Пистолет он держал в руке, но так, чтобы со стороны это не было заметно.

Дом был разрушен полностью. То, что оставалось от недавних его обитателей, даже трудно было назвать трупами.

Мартин подумал, что правильно сделал, избавив Терезу от этого зрелища. Он наскоро нарубил ветвей и прикрыл останки. Впоследствии надо будет похоронить их по-человечески, решил он, а теперь главное – увести отсюда Терезу.

Гонец ещё раз огляделся, на всякий случай запоминая мельчайшие детали, и двинулся в обратный путь.

Когда освежённая сном Тереза Уитни открыла глаза, она увидела хмурого Мартина, который сосредоточенно грёб, держа курс против ветра вдоль недалекого берега.

– В общем, так, – отрывисто сказал он, на секунду оставляя весла. – Незачем теперь тебе возвращаться. Некуда.

Она поняла. Некоторое время Мартин продолжал грести, давая ей время освоиться с упавшим на нее горем. Затем резко повернул к берегу и в несколько взмахов вывел лодку в полосу прибоя. Выскочив на галечную отмель, он вытянул ее повыше, куда не добирались языки волн.

– Ты теперь глава клана Уитни, – сказал он. – Не знаю, может, сейчас не время об этом говорить, но моё предложение придется на год ускорить. А сейчас тебе лучше побыть одной. Если сможешь, поплачь. Я тут буду поблизости, если что. Когда можно будет – позовёшь. Передам послание, если оно тебе ещё нужно – я же все-таки гонец...

– Не нужно, – еле слышно произнесла Тереза мёртвыми синими губами.

Он хотел что-то добавить, но только обречённо махнул рукой и пошёл вдоль берега, злясь на свое бессилие помочь, несмотря на всю физическую силу и умение.

.

Глава 8. Пауль Бойль, инструктор

В дверь постучали. Однако, вместо разъярённого Яхо-Ингура к нам ввалился весёлый и взъерошенный Сарычев. Грудь его пересекал еле заметный шрам.

– Ерунда! – объявил он, перехватив мой взгляд. – Рассосётся через два дня, мне обещали. Но вообще этот зеленый огонёк из пики – бр-р-р, ну и гадость! Боль невыносимая!

Он без приглашения оседлал стул, положив руки на спинку. Глаза его весело сверкали, но разбойничья физиономия уже выражала озабоченность. Хотя все знали, что тот, кто поверит выражению лица Сарычева, непременно будет обманут в своих ожиданиях.

Я, вообще-то, посоветоваться пришёл, – сообщил он, бесцеремонно отправляя в рот мой бутерброд. – Мне тут такого нарассказывали... Не обращайте внимания, после ихнего восстановителя жрать хочется зверски, – с трудом ворочая языком, продолжал он. – Ты вроде не смог зарубить этого быка, а, Пауль? В чём дело?

– Положи сейчас же! – возмутилась Джоан. – Не смей всухомятку! Я сейчас кофе...

– А сам-то ты много навоевал? – огрызнулся я.

Улыбка Виктора стала ещё шире.

– Дурачьё! Поверили! – залился он беззвучным смехом. – Как есть поверили! И это Маэстро! Хрен ты в штанах после этого!

Я достаточно хорошо знал Виктора, поэтому предпочёл пропустить колкость мимо ушей.

– Так ты нарочно, что ли?!

– Факт, нарочно! Между прочим, распоряжение Ингура никто не отменял, эти эсэсовцы до сих пор торчат при выходе, как миленькие, никому ходу нет. То есть отсюда нет, сюда-то пожалуйста. Я смотался, предупредил, чтобы лишние не лезли. Мало ли что.

– Выпустили?!

– То-то и оно, что выпустили! Я-то уже наказан смертью, то есть как бы освобождён от приказа. Так у них законы устроены. Соображать надо!

Да, в чём Сарычеву не откажешь, так это в скорости оценки ситуации. Мгновенно всё просчитал. И принял решение. В самом деле, предупредить тех, кто снаружи, было необходимо, а радиоволны через купол не проникают. Для десантника лишняя смерть не помеха, а дело сделано. Ловко!

Вернулась Джоан с тремя чашками дымящегося кофе и горой сандвичей. Виктор заурчал от удовольствия и накинулся на пищу:

– Благословляю руку доброго самарянина! – с набитым ртом провозгласил он. – То бишь самарянки. Я уже чувствую, как неуклонно превращаюсь из хищника в обычного человека. И для чего только природа тратила миллионы лет на эволюцию, когда достаточно немного приличной еды?! Но вернёмся к нашим баранам, сиречь к быкам. Вы уже решили, как объегорить нашего рогатика?

– Ещё нет. Вообще-то он непобедим. По крайней мере, у меня такое чувство.

– Ну и дурак! – возмутился Сарычев. – Ты тоже непобедим, так что вы пока на равных. А как же все-таки поотшибать ему рога? – он оглянулся на Джоан и, понизив голос, спросил. – Ты по яйцам пробовал?

– Да нет у него ничего такого, – неохотно ответил я. – И вообще, ты бетонную стену кулаком проломить сможешь? Примерно тот же эффект. У него шкура какими-то чешуйками покрыта. Очень твёрдыми. И мускулатура – дай Бог. Я ему всего две царапины оставил на память. Так что есть некоторые затруднения.

– Ну да? – недоверчиво посмотрел на меня Виктор, продолжая жевать. – Ничего, сейчас что-нибудь сообразим. Выкрутимся! Аннушка, будь добра, ещё кофе. А кстати, зачем тебе подчинённый джабб? Что ты потом с ним будешь делать?

Однако судьба была против предоставления нам времени на раздумывание. Явился долгожданный Яхо и церемонно пригласил меня продолжить поединок. Условия требовали, чтобы поединок был возобновлен в тех же условиях, в которых был прерван, поэтому принцу Жибабу пришлось волей-неволей предоставить для схватки свои покои: против законов чести даже принц был бессилен.

Я захватил с собой записи впечатлений, которые сделал накануне. Цилиндрик с ощущениями я сунул в нагрудный карман. Честно говоря, меня заинтересовала судьба Мартина Прайса, и я хотел попросить принца дать мне возможность досмотреть её до конца. Тем более, что времени это практически не занимало: часы, проведенные в сознании гонца, в нашем мире были эквивалентны нескольким секундам.

Неугомонный Сарычев узнал у Яхо, что принц вернулся с ещё одним подчинённым джаббом очень высокого ранга и непревзойдённой боевой выучки. Теперь должность начальника стражи становилась спорной, и Яхо должен был после поединка защищать её – конечно, если бы выиграл схватку со мной. Меня, однако, последнее никак не устраивало.

Всей компанией мы отправились к принцу. Сарычев переглядывался с хмурой Джоан и, ухмыляясь, болтал всякий вздор, пытаясь хотя бы немного развлечь мою жену.

Принц Жибаб встретил нас в прекрасном настроении. Он возлежал в тени портика, образованного рядом стройных дорических колонн, на нем в этот раз была белоснежная тога и легкие сандалии. Кудри торговца украшал лавровый венок.

– Милорд Бойль должен простить меня за внезапную отлучку, – безмятежно проговорил принц. – Обстоятельства сложились так, что мне пришлось лично вмешаться в события, происходившие достаточно далеко. Герцог Уриа позволил себе попытаться предъявить права на мою невесту Гаринэ. Естественно, мне пришлось воспрепятствовать этому, был поединок, и в результате я получил очередного джабба... Ничего существенного.

– Его высочество изволил предупредить о своем отсутствии, но по случайности поручил это Го-Рези, который утаил известие, – продолжил Яхо-Ингур. – Поэтому я в присутствии сюзерена приношу милорду и всем землянам официальные извинения за причинённые неудобства. Однако вызов был объявлен, и теперь настало время покончить счёты.

Я, выигрывая время, отчитался перед космоторговцем о пережитых событиях и предоставил подробный отчёт на мнемокристалле. Одновременно я изучал изменившуюся обстановку. Перемены были разительны. О восточном колорите теперь не было и речи, интерьер был оформлен в стиле древнего Рима с некоторым влиянием античной Греции. И за все время ни я, ни Джоан не уловили ни единого звука со стороны апартаментов Жибаба!

– В заключение не могу удержаться, чтобы не отметить тонкий вкус принца, – сказал я. – Однако, на мой взгляд, вот здесь, в центре недостаёт небольшого фонтана. Без него в антураже нет классической законченности.

– Наша раса не любит воды, – холодно сказал Яхо. – Принц милостиво согласился оставить в неприкосновенности холл до завершения поединка. Прошу присутствующих пройти к нужному месту.

Мы направились в холл. Молчаливые янычары расступились и замерли у стен. Я остановился возле массивной нефритовой колонны и неторопливо снял с себя всю лишнюю амуницию. Яхо-Ингур тоже принял свой бычий вид. Мы по очереди подняли руки и традиционно повернулись, давая возможность сопернику проверить отсутствие оружия.

– Милорд Бойль! – обратился ко мне принц. – Объективно мне невыгодна победа Ингура. В этом случае мне придется организовывать ещё один турнир, а время официальных торгов – как это у вас говорится? – на носу. Как начальник стражи меня вполне устроит джабб Уриа, так что я буду болеть за милорда. Это ни в коем случае не следует понимать как недовольство службой предыдущего начальника стражи. Прошу джабба Яхо помнить об этом. Бойцы готовы? Начинайте!

Яхо-Ингур уверенно пошёл вперед. Он знал, что я не в силах пробить его оборону, поэтому победу считал уже заранее предрешённой. Тем не менее, никаких вольностей в защите, свидетельствующих о недооценке соперника, не допускал. Движения его были выверены и точны.

У меня оставалось только одно секретное оружие, которое я решил применить в самом крайнем случае. Пока же бой шёл с переменным успехом – вернее, вовсе без успехов с чьей-либо стороны. Мне для реализации своего плана необходимо было как можно больше разозлить Яхо, одновременно создав впечатление, что я выдыхаюсь. Но очень осторожно, чтобы опытный противник не заподозрил подвоха.

Довольно долго мы ускользали от ударов друг друга. Я сосредоточился на минотавровой морде и пытался кольцом нацарапать на ней эмблему космодесанта. Мне это понемногу удавалось. Глаза Яхо налились кровью и блистали такой яростью, что я невольно поёжился в преддверии второй половины своего плана. Однако пора!

Я на мгновение раскрылся и тут же получил ужасный удар. Обычного человека после этого нужно было бы по частям нести в восстановитель. Я отлетел через всю комнату и позволил Яхо нанести ещё два удара своими бронированными конечностями и лишь после этого ускользнул ему за спину. Чёрт побери, как больно, оказывается, бьёт бычье копыто!

На мгновение я отвел взгляд на зрителей. На лице Джоан застыло вопросительное и удивлённое выражение. Сарычев, подняв брови, крутил и покусывал ус. Принц Трой добродушно улыбался и пил через соломинку что-то прохладительное. Он лукаво подмигнул мне и погрозил пальцем.

Я был мгновенно наказан за свое невнимание, пропустив подряд два удара рогами в корпус. Брызнула кровь. Ну, пора, а то Яхо может надоесть моя подозрительная живучесть.

Я сконцентрировался и ударил обеими ладонями по бычьим глазам. Пока Яхо отмигивался, я сотворил туманный фантом и быстро ушел за спину Ингура. Яхо взревел и невероятным прыжком, опустив голову, метнулся к фантому. Он пригвоздил его рогами к нефритовой колонне и очень удивился, не почувствовав ни малейшего сопротивления. Рогатая голова со всего маху приложилась к полированному камню. Вот так-то, используем твою собственную силу, братишка!

Яхо был... Ну, выражаясь человеческим языком, в нокдауне. Не знаю, как уж называется такое состояние у минотавров. Не теряя ни секунды, я прижался головой к его рогам, объединил свое сознание с сознанием начальника стражи и, выхватив из кармана цилиндр ощущений, нажал кнопку.

.

Глава 9. Пауль Бойль, гонец

На этот раз я решил взять игру на себя. Мартин, конечно, классный парень, но мне сейчас необходимо было всё своё умение. Плюс недюжинная сила гонца. Потому что для того, что я задумал, моей физической силы было бы, пожалуй, маловато. Я трезво смотрю на вещи, и если кое-кто меня в чём-то превосходит, могу честно это признать.

Мы очутились на самом берегу моря – на это я и рассчитывал. Посмотрим, голубчик, как ты отреагируешь на такое количество воды! Судя по косвенным данным, плавать-то ты не умеешь!

Яхо-Ингур шевельнулся в моих руках. Я стиснул его что было силы и потащил к кромке берега. Когда мы оба были уже по пояс в воде, он окончательно пришёл в себя.

Ярости его не было границ. Видно было, насколько ему приходится плохо. Неуязвимое тело сотрясала крупная дрожь, сражаться он вынужден был практически с закрытыми глазами, чтобы не видеть ненавистную воду, но сказать, что мне от этого стало намного легче, я не мог. Тем не менее, согласуя свои движения с прибоем и пользуясь тем, что копыта Яхо гораздо сильнее скользили по гальке и обросшим слизью валунам, чем мои ноги, мне удалось затащить его на глубину. Теперь исход зависел от того, кто окажется выносливее. Я захватил стражника за шею и изо всех сил пригнул вниз, мордой прямо в колышущиеся водоросли. Я чувствовал, как его пальцы рвут мой живот, и не успевал регенерировать повреждённые ткани. Вода вокруг нас окрасилась в красный цвет, но и Яхо-Ингур тоже терял последние силы. Движения его замедлились, он судорожно пытался пробиться к поверхности. Я безжалостно топил его, сам с каждой секундой слабея и захлёбываясь болью.

Через бесконечно долгое количество времени из-под воды вырвался мощный клуб воздушных пузырей, Яхо отчаянно изогнулся, дёрнулся и обмяк в моих руках.

Схватка была окончена. Еле переставляя ноги, я выволок каменную тушу на мелководье. Голова кружилась: я потерял слишком много крови. Берег качался, и по нему, то совсем близко, то отдаляясь, ко мне со всех ног бежала девушка с автоматом. Тереза Уитни.

– Всё хорошо, малышка. Если я очнусь, мы поженимся, – прошептал я и рухнул к ее ногам.

Я очнулся от солёных брызг, падающих мне на лицо. Почему-то они были тёплые. Я открыл глаза и увидел заплаканное лицо Терезы, склонившейся надо мной.

– Я и так достаточно мокрый, – с трудом разлепив губы, произнёс я. – Или ты считаешь, что несколько дополнительных граммов соли мне не повредят?

– Живой! – она расширила глаза. – Марти, милый! Живой!

– Возможно, – согласился я, морщась от боли. – Хотя это пока ещё спорный вопрос. Но пусть будет по твоему. Не возражаю.

Я снова закрыл глаза и мысленно прошелся по телу, восстанавливая его. Стало легче. Вот так можно и дуба дать, подумал я. Со всеми своими навыками и способностями зеркальника. Ну не пришел бы я в сознание, и что тогда? Почётная смерть, легенда и вечная память. Здесь-то восстановителей не бывает.

Чуть побольше повозившись с глубокими ранами на животе, через минуту я поднялся на ноги. Заодно я ликвидировал и полузаживший порез, который Мартин получил ещё на кране. Тереза с ужасом следила, как на моих руках быстро исчезают последние следы крови.

– Ты... Ты... нелюдь! – вдруг закричала она, шаря вокруг себя руками. – А я-то думала... Надеялась... Полюбила на свою голову... Ах ты тварь...

Полный магазин разрывных пуль в живот из автомата Калашникова – это достаточно много даже для зеркальника. Поэтому я не стал дожидаться, пока Тереза осуществит свое намерение, а мягко и осторожно вынул оружие из ее рук. Да уж, хорош защитничек, довёл человека до истерики...

Сконцентрировавшись, я мгновенно усыпил девушку. М-сознание так же исправно служило мне в этой реальности, как и в моем родном мире. Ничего, справимся, дело поправимое.

Я тщательно убрал из памяти Терезы все произошедшее после схватки, да и саму схватку тоже. Хотя она и видела ее только издалека, но оставлять в воспоминаниях такую зазубрину не годилось. Кроме этого, я несколько смягчил горе и переживания по поводу гибели родных. Уж как-нибудь огорчений в её жизни и без того достанет. По доброте душевной заодно я удалил ей из мякоти бедра сидевший там с детства небольшой осколок и даже разгладил шрам от него. Пусть пользуется, нам нетрудно.

Сверившись с часами (благодаря Джоан у меня, да и у каждого зеркальника абсолютное чувство времени), я запрограммировал ей сон ещё на двадцать минут, после чего поспешил к брошенному телу Яхо-Ингура.

Волнами труп снесло на глубину, и мне пришлось несколько раз нырять, пока я его обнаружил. Вытащив тело на берег (хорошо ещё, что не было акул; впрочем, кто знает, может, они обломали бы зубы о такую добычу?), я принялся ждать конца сеанса ощущений. В прошлые разы сеансы длились ровно по три часа, и я не видел причины, почему сейчас сложившаяся традиция была бы нарушена.

Когда до трех часов оставалось секунд пятнадцать, я расплылся туманом, обтекая со всех сторон тело злополучного начальника стражи.

Кажется, я увидел в вашем мире всё, что хотел. Прощайте, Мартин и Тереза! Желаю вам счастья.

.

Глава 10. Пауль Бойль, инструктор

– Браво, милорд! – восхищённо воскликнул принц Жибаб. – Вижу, мой гость и друг проявил себя как нельзя лучше! Я даже подумываю, ха-ха, не вызвать ли милорда на поединок: мне нужны люди, которые умеют добиваться своего!

– Благодарю за честь, но в нашем обществе несколько иные предпочтения и обычаи, – уклонился я, осматриваясь.

Сарычев из-за спины принца показал мне большой палец. Джоан изо всех сил сдерживала торжествующую улыбку.

– Эй, кто там! – скомандовал принц. – Приготовьте восстановитель для джабба Яхо.

Яхо-Ингур, ничком лежавший на полу, пошевелился и с трудом встал:

– Нет. Не нужно. Пусть приказывает высший джабб...

– Уважаемый Яхо совершенно свободен, – объявил я, – и может всецело распоряжаться собой, как ему угодно. Что касается меня, я не претендую...

– Нет! – принц предостерегающе поднял узкую ладонь. – Так не годится. По нашим законам, низший джабб может получить свободу только тогда, когда заслужит её каким-либо выдающимся деянием. Не оскорбляйте джабба отказом! Для него потеря чести равносильна смерти. Сейчас он предан милорду душой и телом. Милорд может вполне положиться на него. Джабб Ингур будет охранять моего друга Пауля при любых обстоятельствах. Не так ли?

– Даже когда в числе посягнувших окажется его высочество, хотя это и обречено на неудачу, – поклонился мой новоприобретённый джабб. Последний словесный оборот показался мне несколько двусмысленным. Да и не требовалась мне никакая охрана. Вообще-то я привык полагаться на самого себя. И, конечно, на Джоан.

– Ну что ж, – вздохнул я. – Хорошо. Это теперь мои проблемы. Не смею больше задерживать внимание...

– Пусть принц простит своих надоедливых собеседников, – вмешалась Джоан, – но дела, к сожалению, далеко не кончены.

– Не кончены? – удивился принц. – Что желает этим сказать прекрасная леди?

– В то время, пока я имела честь носить внешность достопочтенного принца, – продолжала моя жена, – я имела дерзновение от имени его высочества назначить личную встречу некоему опасному преступнику, за которым долго и безуспешно охотятся наши правоохранительные органы. Я хотела воспользоваться...

– Напрасно, – нахмурился принц. – У нашего высочества нет никакого желания встречаться с преступниками, к какому бы обществу они не принадлежали. Это внутреннее дело землян, и я отказываюсь...

– Что я слышу?! – перебил принца внезапно появившийся на пороге комнаты элегантный толстяк. – Мне передали совершенно обратное. А я не из тех, кто откладывает дела в долгий ящик.

Толстяк был одет в безукоризненно сшитый костюм с идеально подобранным галстуком. Вся его плотная фигура, от тщательно уложенной прически до удобной добротной обуви, дышала солидностью и властностью. Вот только бугорок слева на боку под пиджаком мне очень и очень не нравился.

– Подозреваю, что это и есть упомянутый преступник, – недовольно сказал Жибаб. – Что за беспокойная планета! Впрочем, если угодно, мои апартаменты к услугам леди. Общайтесь. Мне же позвольте откланяться.

– Нет, так дела не делаются, – заявил толстяк. – Я пришёл к принцу, и я буду разговаривать с принцем, нравится это кому-нибудь или нет.

– Как он надоедлив! – воскликнул принц. – Стража!

Толстяк поднял пухлую руку. Негромко хлопнули выстрелы из стволов с глушителями, и стражники мягко опустились на пол. Их место молча заняли фигуры в черном с пистолетами.

Индифферентный Яхо-Ингур не шелохнулся: у него теперь был другой императив, а мне с его точки зрения пока ничего не угрожало.

– Кому ещё непонятно? – иронически осклабился пришелец. – Папа Ваня не любит непонятливых. Это так, к сведению... Однако, продолжим разговор! Прошу присутствующих садиться. Особенно вас, принц.

Жибаб недоумевающе посмотрел на меня:

– Что он говорит?

– У представителей расы космоторговцев нет обращения на "ты" или на "вы", – сухо заметил я Папе Ване. – Извольте обращаться в третьем лице, если желаете быть понятым.

– Ах, да, прошу прощения, запамятовал, – ответил тот. – Пусть принц сядет и спокойно слушает. Моя охрана, как выяснилось, надёжнее вашей... Ещё раз простите – надёжнее охраны принца.

Жибаб, вдруг озорно улыбнувшись, присел за стол.

– А как ты, толстый, сюда пролез? – полюбопытствовал бестактный Сарычев, нагло уставившись на мафиози в упор.

– Фи, – скривился папа Ваня, – до чего вульгарный слог! Ладно, так и быть, отвечу. Но это в последний раз, дальше вопросы буду задавать я. Итак, все просто: здесь кое-что было сделано ещё до того, как появился купол. Хороший хозяин должен владеть ситуацией на своей территории и заранее принимать необходимые превентивные меры... Не скрою, пришлось понести определенные финансовые затраты. Но теперь пришло время, когда всё должно окупиться. И принц просто обязан мне в этом помочь, хотя бы в силу простой справедливости. Я прав? Бизнесмены нашего масштаба вынуждены быть предусмотрительными и дальновидными. А также благосклонными друг к другу.

– Понятно, – сказал Сарычев. – Они, гады, тут ходов подземных ещё раньше накопали!

– Я рад, что вы это так хорошо усвоили, – холодно уронил Папа Ваня. – А теперь, сявка, заткнись и не мешай мне работать. Ещё одно слово – и ты покойник.

– А позволительно ли в свою очередь мне сказать одно слово? – обратился я к Папе Ване.

– Хорошо, но только одно.

– Ингур! – сказал я.

Ингур понял. Он встал и пошёл прямо на Папу Ваню, не обращая внимания на бешеную трескотню пистолетов. Пули, визжа на рикошете, отлетали от него, вырывая на груди куски мундира. Бывший начальник стражи прошел сквозь кинувшихся на него телохранителей, как сквозь паутину. Папа Ваня попятился и выхватил из-под полы маленький автомат.

– Стой! – завизжал он, нажимая курок. – Стой, сука!

Я не заметил в размеренных движениях Ингура ни малейшей нервозности. Он ухватил папу за шиворот, пальцем отвёл в сторону ствол и, проведя ладонями по бокам, выудил из карманов гангстера ещё два пистолета. Крутанув их на пальцах, он лихо, как в кино про ковбоев, несколько раз нажал на спуск. Поднявшиеся было телохранители снова упали.

Яхо вернулся к столу, держа толстяка на вытянутой руке и, бросив его в кресло, встал сзади, положив ему руки на плечи:

– Больше не опасен. Милорд доволен?

– Да, – кивнул я. – Благодарю.

На Папу Ваню было жалко смотреть. Только что это был всесильный глава мафиозной группировки, от одного движения которого зависели жизнь и смерть многих людей. Сейчас же он лихорадочно просчитывал свои шансы и кусал от злости губы.

Надо отдать ему должное: он довольно быстро справился со своими чувствами. Достав из кармана расчёску, он поправил растрепавшуюся шевелюру. Затем быстрым движением попытался кольнуть Ингура остро заточенной ручкой, но сломав острие, тут же понял свою ошибку. Мы не стали заострять внимание на столь мелком нарушении светских приличий. Папа Ваня сник.

– Вот теперь всё, – сказала Джоан. – Поблагодарим принца за долготерпение и снисхождение к нашим нуждам. Безусловно, наше начальство ещё официально выразит космоторговцам признательность за сотрудничество.

– Клёво! – сказал Сарычев. – Честно, так я не думал, что всё будет так просто. С вашим Ингуром и то было куда больше хлопот.

– Простите? – снова не понял принц.

– Я хочу сказать, что начальник стражи принца заставил нас поволноваться гораздо больше, чем этот Папа, – поправился Виктор. – Но, может быть, это ещё не конец и к нам сейчас заявятся новые гости? Я бы на месте Папы приготовил бы ещё пару подлянок – так, для страховки.

– Нет. Стража это предупредит. Всегда к услугам очаровательной леди и её коллег! – галантно откликнулся Жибаб. – Но как предполагается поступить с преступником?

– Гораздо больше теперь меня заботит другое: куда я дену Ингура, – сказал я. – А про мафиози найдётся кому позаботиться.

– Можно я скажу, милый? – хитро взглянула на меня Джоан. – Я думаю, что есть очень изящный выход из этой ситуации.

– Заранее со всем согласен.

– Тогда вот для джабба Яхо-Ингура задание, которым он может заслужить свободу... Сейчас мы отпустим Папу Ваню. Он волен будет идти на все четыре стороны, но Яхо-Ингур последует за ним везде и всюду. И будет наставлять его, следить за тем, чтобы отныне жизнь Папы была направлена на исправление тех ошибок, которые он допускал в предыдущий период. Это будет очень полезно, потому что Папа Ваня в некоторых кругах пользуется достаточно высоким авторитетом. Правда, мне почему-то кажется, что задание не будет продолжительным, но это только моё личное мнение. Что же касается определенных трудностей при выполнении – они, к сожалению, гарантированы. Ну, как?

– Блестяще, – сказал Жибаб.

– Класс! – откликнулся Сарычев. – И дело сделано, и из наших никто не засветится.

– Остается выполнять, – резюмировал я.

Яхо-Ингур кивнул и вскинул руку в салюте. Затем легко поднял из кресла обалдевшего Папу Ваню:

– Пошли.

.

Глава 11. Джоан Бойль, десантница

Был вечер. Мы сидели на самой верхней террасе дворца, где дул ровный холодный ветер, чуть слышно подвывая в переплёте ограждения. Принц, закутавшись в легкую меховую накидку, задумчиво глядел вниз, на купающийся в последних солнечных лучах далеко под нами массив золотой осенней лиственницы. Длинные частые тени от перил лежали перед нашими ногами, словно шкура гигантского солнечного тигра. Холодные жёлтые отсветы горели на толстых лобовых стеклах нашего шаттла, и от этого он казался освещённым изнутри.

– Какая жалость, – грустно произнес Жибаб. – Как обычно, самые лучшие минуты жизни летят быстрее всего. Впрочем, не стоит обращать внимания.

Он повернулся к нам, как всегда доброжелательный и улыбающийся.

– Я позволил себе пригласить своих друзей сюда, чтобы попрощаться, – объявил он.

Брови у Пауля чуть заметно приподнялись. Он вопросительно глянул на торговца:

– Принц считает, что нам необходимо покинуть резиденцию?

– Вовсе нет, – засмеялся тот. – Просто принц объявляет о том, что сегодня покидает резиденцию он сам.

– Значит, завтра переговоров не будет? – не выдержала я.

– О нет, переговоры состоятся, – успокоил принц. – Просто завтра, в точном соответствии с договоренностью, на вашу планету прибывает торговый принц Жибаб-Трой.

Я почувствовала, как вздрогнул Пауль.

– Как изволил сказать принц? На вашу планету?! – резко переспросил он.

– Ну да, на вашу; или я недостаточно ясно выразился? – явно наслаждаясь произведенным эффектом, подтвердил Жибаб.

– Простите, а кто тогда вы?

– Всё в свое время, – уклонился принц. – Будьте добры предупредить, чтобы организовали торжественную встречу. Принц славный малый, но несколько тщеславен и может закапризничать. Хотя мы с ним имели соответствующую договоренность, и он великодушно разрешил воспользоваться резиденцией, телохранителями и своим добрым именем. Кроме того, какую-никакую рекламу его товару я тут сделал...

Принц – или псевдопринц? – хитро прищурился, и что-то неуловимо знакомое промелькнуло в выражении его лица.

– Ну, ладно, не стану больше вас мучить, – сжалился он. – Привет вам от Вероники, если ещё не забыли...

– Дядька Иван?! – в один голос воскликнули мы.

– Ну, другим-то об этом знать вовсе не обязательно.

– Здорово! – подал голос молчавший до сих пор Сарычев. – Ну и разыграл ты нас, дед!

– Почему бы, думаю, не развлечься, да заодно и не проведать старых знакомых? – довольно пожал плечами Иван. – Тем более, что у меня как раз выдалось немножко свободного времени. Согласитесь, получилось весьма неплохо. Мне, по крайней мере, было довольно весело. И приятно. Умеют пожить торговцы!

... Шаттл набирал высоту, по спирали поднимаясь над ярко освещённым дворцом. Приближалась поверхность купола, и Пауль, оглянувшись на меня, вырвал какой-то проводок из приемной аппаратуры.

– Сейчас экранирующее действие исчезнет, – виновато сказал он. – Ну не хочется мне слышать Давида, хоть убей...

-- конец --

.