Реквием по мечте

Утро в общей спальне для слуг добрым не бывает.

– Шант, парадная форма и к хозяину, – рявкает ненавистная коробочка магофона голосом управляющего.

Да чтоб тебя, рано же ещё! Хорошо хоть оба комплекта с вечера приготовил, зная, что этот урод любит вот такие вот номера выкидывать. Уже через какие-то две минуты я вывалился в коридор, напугав стайку девочек-служанок, и рванул к лестнице, ведущей в хозяйское крыло.

– Шант здесь, господин.

Отработанная до автоматизма поза – стоя на коленях, нагнув голову и подставив шею. Удар, хоть и ожидаемый, перетягивает затылок. Дьявол бы побрал этот ежедневный ритуал подчинения! Хорошо, что только один раз, а то ходить целый день с дикой головной болью не очень-то приятно. Честно получив положенных с утра «хозяйских», я вскочил, вытягиваясь в струнку.

Взгляд мазнул по серому лицу слуги, скорчившегося в углу гостиной, и приклеился к столику рядом с белоснежным диваном. На серебряном подносе, украшенном монограммами, валялись две пустые ампулы из-под аскотина. Сила Изначальная! Он что же, обе за один раз?! Где-то глубоко внутри дёрнулась, и натянулась струна ожидания – духи знают, куда его понесёт после такой дозы концентрированной магии.

– В позу, – рот главы Четырнадцатого Дома Высших перекошен в жуткой гримасе, по чёрной вязи родовой татуировки, ломаными линиями спускающейся от уха на шею, пробегают золотые всполохи.

Медленно, чтобы не спровоцировать его ещё больше, я поворачиваюсь, расставляю ноги, и упираюсь в стену ладонями.

Первый удар Призрачной Плети обрушивается на спину почти мгновенно. Следом ещё один, ещё. По рёбрам, по пояснице. Тело непроизвольно дёргается. Больно.

Терпи, Ванар Шант, ты знал, на что идёшь.

Ещё удар. Снова. По почкам, по пояснице. Зубы сжимаются до хруста, пытаясь удержать крик, когда туго свитые потоки чужой Силы вгрызаются между ног. Больно.

Терпи, Ванар. Скоро им всем конец, и ради этого ты здесь, помнишь?

Ещё удар, ещё. Собственная сила, отторгая чужую агрессию, ломает тело короткими судорогами, превращая его в единый комок боли. Тонкая струйка крови, вспыхивая золотыми искрами, стекает из прокушенной губы прямо на белоснежный аттаванский ковёр. Как же больно! Что же ты делаешь, сука…

Терпи, Ванар, терпи. 

Ещё раз по почкам. По рёбрам, по пояснице. По голове. Сознание путается, ноги подрагивают, с трудом удерживая тело в вертикальном положении. Нельзя упасть. Если двинуться – озвереет и забьёт насмерть. Кто-то кричит. Кто же так страшно кричит? Неужели я?

Терпи, Ванар, нужно выжить. Кто выжил, тот и победил, помнишь?

– Хватит с тебя, пожалуй, – слегка охрипший голос хозяина уже не отдаёт безумием.

Несколько секунд тишины, в течение которых я пытаюсь удержать в вертикальном положении стремительно немеющее тело, а потом в точку под черепной коробкой вонзается целительная волна, заживляя и восстанавливая повреждённые ткани. В первые мгновенья это почти так же мучительно, как и удары Плети, а потом боль понемногу начинает стихать.

– Не дёргайся, тебе же хуже будет.

Заботливый какой. Магоман грёбаный. Сначала почти до смерти забил, а теперь лечит. Скотина высокорожденная. Тело уже почти в норме, лишь слегка подрагивают от слабости колени.

– Вот и всё. – Изилиар ди Сарас, встряхивает руками, останавливая потоки Силы, – готовь маголёт, я опаздываю.

Маголёт, это хорошо, вести магмобиль после того, как едва не отправился к Праотцам, было бы проблематично.

***

Маголёт сверкающей каплей выскальзывает из гаража прямо в безоблачное небо. Сыто урчат заряженные под завязку кристаллы. Несколько минут полёта, и утопающие в зелени парков дворцы Золотой долины остаются позади, сменяясь унылой панорамой города.

Серый город, расчерченный на кварталы серыми полосами дорог. Жилище серых обывателей, чья жизнь так же беспросветна, как дым сотен заводских труб, полукольцом охватывающий столицу с востока.

Глаза непроизвольно скользят к однотипным коробкам многоэтажек на окраине, в одной из которых ждёт Кати. Сестрёнка, единственный близкий человек на всём белом свете.

Так, Ванар, не раскисай. Делай что должен, и будь что будет.

– К Департаменту Безопасности, – хозяин расслабленно щёлкает пальцами, высекая огонёк, подкуривает тонкую палочку сигары.

Сердце подскакивает и проваливается куда-то в желудок. Неужели? Два года работы под прикрытием, сотни тысяч мятежников в постоянной боевой готовности, ждущих твоей отмашки. Неужели получится? Неужели прямо сегодня?!

– Да, – ди Сарас встречает мой короткий взгляд улыбкой сытого кота, – ты правильно понял, меня приняли. Рад, что будешь служить члену Совета Десяти?

Ты ждёшь моей радости? Серьёзно, конченный ты ублюдок?! Я порадуюсь, но только тогда, когда ты, и сотни подобных тебе с приставкой «ди» к родовому имени сдохнут, до капли отдав свою Силу на благо голодающих детей.

Спокойно, Ванар, вовсе незачем так сжимать штурвал. Хозяин должен видеть перед собой униженного и забитого слугу, а не пылающего яростью члена Сопротивления.

– Конечно, господин, я очень рад.

***

– Посторонним вход воспрещён, – вежливо, но непреклонно заявляет здоровенный детина, как в перчатку затянутый в чёрную с красными вставками форму спецвойск. – Ваш шофёр может подождать в специальной комнате для обслуги, а вас, господин ди Сарас, уже ждут в Зале Совета.

– Это не просто шофёр, это мой личный телохранитель, – немного небрежным жестом хозяин достаёт из кармана кристаллическую пластину с моими данными и суёт её под нос охраннику, явно наслаждаясь и своим новым статусом, и привилегиями, идущими к нему довеском.

Спецовик сканирует кристалл, и полупрозрачные двери с шелестом разъезжаются, открывая доступ в самый таинственный и охраняемый Департамент страны.

Шаги гулким эхом отдаются в тишине пустых коридоров с рядами безликих дверей, изредка разбавленными висящими в простенках картинами. Присмотревшись, я узнаю изображения магических битв древности, героическое прошлое, мать его, которое мы бездарно просрали, свернув на путь в никуда.

Когда, в какой момент корпорации, возглавляемые элитой, начали диктовать свои условия простым гражданам страны, а в пункты приёма Ведомства Крови выстроились очереди? Когда желание насладиться плодами техномагического прогресса превратилось в продажу собственной Силы ради выживания?

– Жди меня там, – Изилиар ди Сарас махнул рукой в сторону неприметной двери, мигающей схематичным изображением человечка со щитом. – Этажом ниже есть столовая для таких как ты, можешь даже сходить поесть. Заседание продлится не менее двух часов.

Профессионально обшарив взглядом массивные двери из калхатинского дуба, и отметив пробегающие по периметру молнии защитного полога четвёртого уровня сложности, я коротко кивнул, аккуратно прикрывая за хозяином тяжёлую створку.

Сердце колотится как безумное. Два, духи тебя задери, часа! На такую удачу я даже не надеялся. Если за-кладка пройдёт без эксцессов, то можно будет исчезнуть уже сегодня.

Нервное возбуждение мешается со страхом в гремучий коктейль, растекаясь по венам горячими волнами, и дурманя голову не хуже доброй порции абсента.

Вдох-выдох, Ванар Шант, вдох-выдох. Делай, что должен, и будь что будет, ты помнишь? Сначала закладка, а потом мечты о свободной жизни в обществе без тиранов и угнетателей.

Круто развернувшись на каблуках, я помчался по гулкому коридору. Заученный план здания вспыхивал перед глазами, подсказывая даже такую мелочь, как вход в санкомнату. Поворот, ещё поворот.

У неприметной двери со скучающим видом стоит охранник, но мне внутрь и не нужно. За этой дверью, я знаю, ещё одна. Вход в комнату-коробку из закалённой магоброни, толщиной в руку взрослого мужчины. Но вас это не спасёт, господа. Уже не спасёт.

– Служивый, где тут столовая, не подскажешь?

Крохотный выжигатель, мощностью в Жизненную Силу молодого и одарённого мага прилепился к косяку, кольнув пальцы энергией активации. Всё. Через пару секунд глава Сопротивления получит подтверждение о выполнении задания, а ещё через три минуты выжигатель активирует заряд, полностью нейтрализующий находящийся за этой дверью артефакт, блокирующий магию простых людей. Всё.

Ты отдал свою жизнь не напрасно, Наран. Надеюсь, ты слышишь меня, друг, пируя с Предками в садах Эдема.

– Пошёл вон отсюда, голодранец, – моментально насторожившись, охранник чуть приподнимает магострел.

С удовольствием. Отдёрнув руку, как будто сообразив, что сделал что-то не то, я согласно кивнул, и не спеша направился дальше. Только бы не забеспокоился, не остановил. Не начал выяснять, что тут делаю. Поворот, второй.

Спокойно, Ванар, главное сделано, осталось только покинуть здание. Громила на входе конечно проблема, но у тебя преимущество в виде внезапности, а значит, вполне реальный шанс выбраться из этой передряги живым.

Поворот, ещё один…

– Дяденька, пожалуйста, отпустите. Я же ничего не сделала, – молоденькая девочка-уборщица трясётся под оценивающими взглядами трёх охранников.

Не смотри туда, Ванар, не твоё дело. Охрана с прислужницами всегда балуется, не смотри. Иди вперёд, за следующим поворотом твоя свобода.

– С одного удара? – один из спецовиков подбрасывает на ладони пять новеньких золотых, поблёскивающих чеканным профилем главы Совета Десяти.

Самый крупный из троих молча достаёт дубинку, и разворачивает девочку лицом к стене.

Что?! В позу?! Он что, собирается… Нет. Не-е-ет!

Тяжёлая литая дубинка с противным хрустом опускается на девичью спину. Сука! За что-о-о?!

Не думая, не оценивая, я просто рванулся вперёд, подхватив падающую девушку у самого пола, грохнулся вместе с ней на колени, пытаясь на ощупь определить повреждения. Позвоночник сломал? Или обошлось?

– Дяденька, а я стоять не могу, – девочка цепляется за мою шею, доверчиво заглядывая в лицо ярко-голубыми глазами.

– Это ещё кто такой? Слышь, вали отсюда, а то и тебя заодно с ней пришибу. Мне для этого одной пули хватит.

Уходи, Ванар. Иди, и помоги тем, кто останется жить, а ей уже ничем не поможешь.

– Дяденька, мне страшно, – тонкие пальчики цепляются за ворот шофёрской формы, – дяденька, а умирать больно?

Где-то далеко, усиленная магофонами, завыла сирена. Отряды Сопротивления пошли на штурм. Давайте, ребята, уничтожьте всю погань, жирующую за счёт простых людей. И этих садистов, продавшихся высокорожденным за возможность творить что угодно.

Спецовики тревожно переглядываются, звериным чутьём угадывая, что случилось что-то серьёзное, но ещё не до конца понимают что. Коротко переглянувшись с остальными, тварь всё-таки достаёт магострел.

Чёрный провал дула упирается в худенькую спину напротив часто колотящегося сердечка, и я вдруг понимаю, что не смогу уйти. Не смогу бросить её здесь, с ними.

Одной пулей, говоришь? Ладно, сволочь, встретимся в садах Эдема, и предки нас рассудят.

– Нет, девочка, это не больно. – Я подтягиваю безвольное тело так, чтобы наши сердца соприкасались, – это быстро и совсем не больно.

Прости меня, Кати.

Делай, что должен, Ванар Шант, и будь что бу…