Отец

Где бы я ни был, c кем бы ни говорил, какие бы речи ни вел – я вспоминаю последние слова отца.

Должно пройти время после смерти кого-то, чтобы можно было однозначно ответить на вопрос: «Каким он был человеком?» Хороший или плохой – как можно судить об этом, пока человек жив? И я близок, теперь – по-настоящему близок к ответу.

Когда я пришел к отцу, нельзя было точно сказать, жив он или уже нет – настолько он был плох. Волосы лежали на черепе жиденькими прядками, а глаза впали внутрь глазниц. Кости выпирали настолько сильно, что казалось, будто кожи нет вовсе. Он лежал неподвижно, даже грудь его не поднималась в такт дыханию, однако, стоило мне войти и закрыть дверь, как он поднял тяжелые веки и уставил на меня черные, как угольки, глаза.

Я сел рядом, он попытался протянуть мне руку, и я подхватил ее. Отец повернул голову, по дергающейся челюсти я видел, что он хочет что-то сказать, но ему никак не удавалось. Наконец, он издал сдавленный хрип, сделал глубокий вдох, затем выдох, и заговорил.

На каждом сеансе тренингов личностного роста, которые я провожу для таких же отчаявшихся, как и я когда-то, я говорю им его последние слова. «Будь честным, - он сказал, - хотя бы перед самим собой». Он признался, что сам редко следовал этому принципу, и теперь глубоко раскаивается. Раскаивается передо мной, лежа в кровати, доживая последние минуты.

Я говорю своим слушателям – «Отдавай. Дари миру и окружающим все, что можешь. Не жди награды, отдавай безвозмездно. Только берущие люди никогда не будут счастливы, потому что им всегда мало. Если ты отдаешь, значит, тебе ничего не нужно. У тебя уже все есть – и это счастье. Это мне сказал мой отец, когда умирал».

Отец определенно был берущим человеком. Знакомясь с новыми людьми, он сразу думал, что сможет с них получить. При этом сам ничем не делился. Даже улыбкой или похвалой. Даже с единственным сыном.

Отец извинился передо мной за все те часы, которых мне не уделил. Он извинился, что не обращал внимания на мои успехи. Он не был слишком строг, этого утверждать нельзя, ведь до моих неудач ему также не было дела. И теперь он извинился передо мной, и это далось ему довольно легко – всего-то и нужно было оказаться на смертном одре.

Я еду в поезде и, играя в карты со своим одноразовым попутчиком, я говорю ему: «Человек – единственный источник своих проблем и побед. Все, что происходит с тобой – это результат твоих действий и слов. Это сказал мне отец перед тем, как отправиться на тот свет».

Раньше бы он этого ни за что не признал, по крайней мере, наполовину: в своих успехах он винил только себя, даже если и пальца не ударил. Но все беды ему приносили другие. В том числе и сын – тем, что позорил его или недостаточно уважал. Умирая, отец признал свою неправоту и извинился передо мной.

Я бросаю на тротуар доски, встаю на них и обращаюсь к прохожим: «Будь со своими близкими – их очень легко потерять. Уделяй им время, одного звонка вполне достаточно, чтобы обеспечить им хорошее настроение на весь оставшийся день. Это наказал мне отец, пока жизнь покидала его».

Он извинился за то, что не пришел на мою свадьбу. За то, что до последнего был против моего брака. Он держал меня за руку и просил только о двух вещах: чтобы мы с женой жили в согласии и прощения.

Отец развелся с матерью, когда мне было три. За всю жизнь я не слышал от него ни одного хорошего слова о ней. Тогда он искренне жалел о том, что женился на ней. Сейчас он искренне жалел, что позволил ей уйти.

Стоя перед своими слушателями на сеансе своего тренинга, я говорю им: «Мой отец был плохим человеком в жизни».

Пока мой попутчик в поезде тасует колоду, я говорю ему: «Но это ничего не значит».

Обращаясь к прохожим с моей импровизированной сцены на улице, я говорю: «Умирал мой отец хорошим и достойным человеком».

С тех пор, как он умер, я следую этим правилам.

Помню о своих близких. Мы с женой живем счастливо и планируем второго ребенка. А через пару дней я встречаюсь со своей матерью впервые за долгие годы.

Делюсь с людьми всем, что у меня есть. Мои тренинги пользуются успехом, многие кардинально изменили свою жизнь. Все, благодаря заветам моего отца.

Я честен перед самим собой.

Я каждый день вспоминаю, как держал отца за руку, пока его челюсть дрожала. Я видел, что он хочет что-то сказать, но ему никак не удавалось. Наконец, он издал сдавленный хрип, сделал глубокий вдох, затем выдох…

И умер.