Первый день на новой работе

Это был первый день Сергея на новом месте. Всё казалось таким большим и страшным, потому что, наверное, всё новое кажется таковым. А иногда не кажется. Красно-чёрная форма сновала туда-сюда, создавая видимость деятельности. Такая же форма вела Сергея по длинным коридорам, похожим на лабиринт. То и дело до ушей мальчика доносились слова «библиотека», «душ», «расписание» и другие, но они никак не складывались в мысли в голове Сергея. Наверное, он всё ещё был в шоке от переезда. Затем новоприбывшему показали его апартаменты. Это была маленькая комнатка, оформленная в минималистическом стиле. Там не было ничего лишнего: однотонные стены, окошко, санузел и две кровати, на одной из которых расположился новый сосед.

Была уже почти ночь, и Сергей сразу же лёг спать, но не смог сомкнуть глаз. Он думал о том, как быстро и рано всё произошло. Как далеко теперь дом, семья и друзья. Как сложна будет новая жизнь. И ещё о множестве разных «как». Утро подкралось незаметно, поглощаемое потоком этих мыслей.
Будильник прозвенел. Начался первый рабочий день. Первым, кого увидел мальчик с утра, был, конечно, его новый сосед. Он показался каким-то грозным, суровым, большим. Его массивное тело тяжело поднялось с кровати и потащилось к умывальнику. «Выглядит так, как будто кого-то убил», подумал Сергей и решил больше даже не смотреть в его сторону, мало ли что. Он тоже поднялся и начал натягивать серую рабочую одежду, выданную ему ещё вечером.
После завтрака все приступили к своим обязанностям. Работа была тяжёлая: уборка отходов. Казалось, что токсичный запах прямо висел в воздухе и был так едок, что вот-вот мог разъесть респиратор, который выдавали всем работникам. Респираторы были действительно какие-то не очень надежные, но это лучше, чем ничего. Сергей с детства был жутко брезгливым, потому каждый заход был как вечность, а работа – как каторга. И даже возгласы силуэтов в форме про благо страны, честь и прочую чепуху не поднимали настрой. Усталость подступала быстрее, чем предполагалось, и в какой-то момент мальчик упал, рассыпав весь груз. Даже не успел он опомниться, как тот суровый мужик подбежал к нему, схватил за руки и поднял.
- Ты осторожнее будь, - просипел он, - А то и штрафануть могут.
К счастью, вскоре наступил перерыв. Вся гурьба тружеников вывалилась во двор, где были лавочки, несколько столиков и маленькая спортплощадка. Сергей скромно прилёг на лавочку в самом углу дворика и начал вглядываться в голубое небо. Вновь увлечённый своими мыслями, мальчик даже не заметил, как рядом подсели трое в серой одежде.
- Эй, парень, - донёсся голос сверху.
Сергей медленно встал. Оказалось, что голос принадлежал его соседу по комнате.
- Тебя как зовут?
Мальчик ответил тихо и немного замешкавшись:
- Серёжа.
- Очень приятно. Меня зовут Дмитрий, а это Стас и Александр, - он указал на двоих, что сидели рядом.
Один из мужчин был низкорослый и плешивый, а второй высокий и худой. У всех троих были отчетливые мешки под глазами и лицо, глубоко изрисованное морщинами.
- Ты так не бойся. Я, может, и выгляжу грозно, но совсем не конфликтный, - Дмитрий звучно рассмеялся, но потом внезапно осёкся, - Здесь одному нельзя, так что мы решили взять тебя к себе в компанию. Такой мальчишка как ты, тем более, один пропадёт.
Сергей молчал и рассматривал собеседников с опаской. В таком месте он ждал любого подвоха.
- Раз уж ты такой молчун, давай мы для начала о себе расскажем, - снова заговорил Дмитрий, - Я работал поваром в столовой. Сижу за экстремизм.
- Я был рабочим на заводе. Здесь по статье «вредительство», - продолжил его мысль низкий.
- Когда-то я был учителем русского и литературы, а теперь нахожусь здесь, как говорят, за «нарушение общественного порядка». Эх, а ведь был просто председателем клуба книголюбов. Но в наше время, видимо, собрание и митинг – уже одно и то же…
- Да не заговаривай ты парню зубы! – перебил его Дмитрий, - Тебе лишь бы повозмущаться… Ну а ты что, Серёжа? Не бойся, видишь, все свои.
Сергей молчал. Он не хотел ни с кем говорить, но, в то же время, очень хотелось, чтобы кто-то понял и поддержал.
- Я пока никто. Мне восемнадцать. Рисую. Размещал свои работы в интернете. Я не понимаю конкретно, за что меня сюда отправили. Но на суде сказали что-то вроде «развращение» или «порнография».