Мексиканская дженга 18+ (часть пятая)

Уже, наверно, в сотый раз Хамон успел пожалеть о том, что не приказал своим наёмникам закопать изуродованный труп в горах. Осторожность сыграла с толстяком злую шутку.

Карлос с тоской посмотрел в окно. Во дворе его прекрасной виллы хозяйничали те, чьего общества он избегал вот уже много лет. Угрюмые личности с подозрительно оттопыренными пиджаками. Определённо там, в кобурах, висел целый арсенал.

Отправив весточку Мануэлю Сааведра, он и предположить не мог, что наркобарон примчится в его дом в тот же вечер, да ещё приведёт с собой «кавалерию». Мерзавец самым наглым образом растоптал все правила поведения в гостях, втянув Хамона в охоту на людей. Толстяка так и подмывало позвонить своим знакомым из полиции, но он прекрасно осознавал, что может погибнуть во время перестрелки. Да и слава стукача – не лучшая реклама для бизнеса. Поэтому, скрепя сердце, он согласился устроить в своём доме штаб-квартиру по поимке Берта. Мануэль снизошёл до рассказа о геройствах своего бывшего телохранителя. Украденная сумма в миллион долларов для колумбийского бонзы значила столько же, сколько для Карлоса сумма в десять–двадцать тысяч. Немало, но и не настолько много, чтобы мчаться за тысячи километров и лично участвовать в загоне жертвы. Да ещё привести с собой самых отмороженных негодяев по эту сторону границы.

Люди Хамона стайкой перепуганных зайцев толпились у входа в особняк. Зато армия Мануэля чувствовала себя как дома. Многих из них Карлос не пустил бы и на порог своей роскошной виллы, но теперь за их спинами был сам сеньор Сааведра. Глаза бы на него не смотрели! Мерзавец унижал толстяка в его собственном доме, раздавая распоряжения как какой-нибудь шестёрке.

В первый же вечер Хамон подсунул ему Глорию, надеясь, что смазливая проститутка разговорит Мануэля и выведает причины столь сильной ненависти к бывшему подчинённому. Утром девица явилась к нему вся в слезах, и вытребовала с Карлоса тройную сумму за услуги, оказанные его гостю. Тот не колеблясь выложил деньги. Описания ночных кувырканий извращенца на целый час лишили толстяка аппетита. Глории было не до разговоров прошедшей ночью. Это он понял.

Пока Карлос смотрел из окна и был занят любимым делом – жалел себя – ко входу вперевалочку подошёл сам виновник последних его бед. Один из наёмников Хамона затравленно посмотрел на окна гостиной, и хозяин особняка неохотно кивнул. Почти сразу раздался топот на лестнице. Через несколько секунд дверь распахнулась, впуская в комнату ходячий колумбийский мешок с проблемами.

Любой режиссер вестернов много бы отдал за то, чтобы заполучить в свои руки такого фактурного актёра. Это был типичный плохой парень без всяких скидок на обманчивую внешность. Огромная как котёл голова, неухоженная борода с застрявшими в ней хлебными крошками, испитые глаза, покрытые красной сетью прожилок, рост под два метра и могучее телосложение.

Увидев Хамона, Мануэль радостно хрюкнул. Это хрюканье вот уже второй день выводило хозяина дома из себя. Наркобарон с первой же встречи таким вот мерзким способом шутил над кличкой Карлоса. Хамон ловил смущённые взгляды своих людей и мысленно насылал на неблагодарного гостя громы и молнии. Но, только мысленно! Провоцировать опасного шутника было чревато непредсказуемыми последствиями.

– Поздравляю, Хамон, ты сегодня выиграл счастливый билет! Я с утра позвонил Кортазару. Он согласен часть своего товара перевозить через тебя. Пришлось уговаривать старого мошенника, так что с тебя выпивка.

Карлос мысленно застонал. Педро Кортазар был одним из королей наркотраффика. Работал он далеко на западе, поэтому никогда не пересекался с Хамоном. Это был последний человек, чьё внимание он хотел бы привлечь.

Мануэль взгромоздился на жалобно скрипнувший стол и потянулся к коробке, которую Хамон непредусмотрительно оставил на виду. Сплюнув на ковер откушенный кончик дорогой сигары, наркобарон тщательно прикурил её, пустил струю дыма к потолку и продолжил:

– Можешь не благодарить. Мы расшевелим твой жалкий бизнес. Есть большая партия кокки, которая прибудет в Тихуану на следующей неделе. Ты уж постарайся переправить её без эксцессов. Курьеры Педро привезут и твою долю. Хоть в деньгах, хоть в кокке. Хороший товар, качественный.

Хамон пискнул что-то нечленораздельное. На его взгляд, этот писк означал решительный отказ, но Мануэль удовлетворённо кивнул, хлопнул в ладони, подводя итог беседе, и вышел, кинув через плечо:

– Собирай своих людей. Выезжаем завтра на рассвете.

***

Берт уже начинал сомневаться в том, что поступил правильно, послушавшись Джулию. Первые минуты после того, как непонятная тварь растворилась в пропитанной лунным светом ночи, он был занят тем, что успокаивал бьющуюся в истерике спутницу. Из её бессвязных воплей телохранитель понял, что «они нашли её». Кто эти «они» и какое отношение имеют к странной ночной гостье, она не объяснила, но испугать испугала.

Переход от истерики к холодной решимости был не менее жутким. Девушка, словно очнувшись от кошмара, тряхнула головой и отодвинулась от обнявшего её Берта.

– Нам надо уехать отсюда как можно дальше. Слуга давно бы привёл их к машине, если бы они были поблизости!

Слушать такие странноватые слова от полураздетой девицы с ещё не высохшими слезами было бы смешно. Но она была по совместительству и хладнокровной убийцей. Если добавить к этому списку совершенно невозможный, нелогичный вид давешнего «паука», становилось ясно, почему Берт завёл двигатель и посильнее притопил педаль газа, когда Джулия уселась на соседнее сиденье.

Он гнал машину всю ночь, а к утру его сменила спутница. Берту казалось, что он поспал всего пару часов, но прошёл почти весь день. Дорога петляла по ниточкам серпантина, прыгала через головокружительные пропасти, оседлав гребни мостов. Бывший телохранитель наркобарона предпочел бы не ехать по основной трассе и вообще отсидеться в горах. Здесь была масса второстепенных дорог, ведущих к действующим и уже выработанным золотым и серебряным рудникам, а по контрабандистским тропам можно было попробовать перейти на ту сторону границы. Здесь, на трассе, ведущей на восток, они были как на ладони. Учитывая то, что полиция могла применить беспилотные летательные аппараты с видеокамерами, чтобы отслеживать автомобили с воздуха, было крайне неразумно передвигаться по магистрали. Горы здесь покрыты густыми сосновыми лесами. Скрыться под кронами вековых деревьев не составляло труда.

Берт робко попробовал донести эту мысль до Джулии, но она решительно покачала головой

– Поверь, тот, кто прислал слугу, куда опаснее твоего бывшего хозяина и полиции вместе взятых. И для него не помеха ни леса, ни горы. Единственный выход – выйти за радиус действия.

Это было сказано непререкаемым тоном. Так выговаривают сопливому мальчишке. И брутальный мужчина, ещё день назад ни во что не ставивший мнение любой смазливой девицы, покорно замолкал, чтобы через час снова начать канючить. Что-то изменилось в Берте. Что именно, он и сам не мог бы сказать. Нет, он не влюбился, конечно. Возможно, это было подчинение сильной воле, возможно - страх. Примитивный громила понятия не имел о таких материях, как ментальная связь или родство душ. Он впервые встретил женщину, которой не смел перечить, которую оберегал и которой подчинялся, как пес. Это ощущение было таким новым и завораживающим, что он поневоле поглядывал на спутницу, увлекшись игрой «а чем она меня проняла?».

Тонкие пальцы, крепко сжимающие рукоять переключения передач, и боль в спине от глубоких царапин, нанесённых острыми как бритва ногтями. Ветер, бесстыдно треплющий подол юбки и оголяющий бёдра, и красные следы от пальцев на белоснежной коже, когда он в порыве экстаза сжимал ноги девушки, желая притянуть ближе и проникнуть глубже. Она не надела лифчик. Нарочно? Чтобы он увидел её возбуждение? Джулия мельком взглянула на пускающего слюни Берта и впервые за весь день улыбнулась. Конечно, нарочно...

Машина притормозила, не доехав сотни ярдов до моста через глубокое ущелье, и, сыто урча мотором, съехала на заросшую травой грунтовую дорогу, ведущую вниз. Уклон был довольно крутым и окончился небольшой площадкой, нависшей над пропастью. Высоко вверху нависала громада моста, глубоко внизу блестела ленточка узкой горной речки. В гранитной стене обнаружился зев узкой пещеры. Вероятней всего, это был вход в давно выработанную серебряную шахту, каких в горах было множество.

Берт вдруг осознал, что сейчас повторяется история их первой близости. С точностью до наоборот. Теперь Джулия сидела за рулем, теперь он соблазнял её, приникая губами к затвердевшим соскам и нежно массируя кончиками пальцев желанную щёлку. Джулия вновь громко и бесстыдно стонала в пламени его безудержных ласк. Так поет и плачет скрипка в руках музыканта.

В какой-то момент она вдруг резко оттолкнула Берта, потом и вовсе вытолкала его из кабины. Он не понимал, что происходит, до тех пор, пока она, откинув юбку на спину, не подставила ему попку, встав коленками на самый краешек пассажирского сидения. Мужчина протянул руки, раздвинул ягодицы, просунул палец под кружевную полоску, отодвигая её и едва сдерживаясь, чтобы не впиться в разбухшую мокрую плоть губами. Джулия снова застонала, вводя его в безудержный экстаз. Теперь он был в том состоянии, что никакие летающие пауки и мстительные наркобароны не могли заставить его оторваться от объекта своего вожделения. Не теряя времени, он нетерпеливо вошёл в горячее лоно. Для этого ему пришлось крепко прижаться к ней, ощущая животом жар, исходящий от ее тела, и упругость белых ягодиц.

Крики и стоны Джулии заглушали равномерный шлепающий звук и вызывали из его горла утробное ответное рычание. Девушка изгибалась, помогая ему, сводя с ума новыми ощущениями. Он не знал, что его вынудило сделать свое дело до конца. Волной накатило наслаждение, а он продолжал нежно, но крепко прижимать к себе подругу, чувствуя, как пульсирует внутри неё восставшая плоть.