Мексиканская дженга 18+ (часть восьмая)

Сразу вслед за страшной посылкой сверху на дорогу спрыгнуло существо, пришедшее, казалось, из мира кошмаров. Перепончатые крылья, огромные, покрытые буграми мышц руки и ноги, когти на концах пальцев и крокодилья голова. Было неудивительно, что вся банда Мануэля сразу открыла огонь по странной твари. Очереди отбросили монстра немного назад, но явно не причинили ему никакого вреда. Мимо Берта прошмыгнула массивная фигура – толстяк, пришедший с наркобароном, спешил скрыться в шахте. Телохранитель, подозревавший, что с гостем не справятся все оловянные солдатики Мануэля, еле преодолел в себе трусливое желание сделать то же самое. Это был хоть и хороший, но бессмысленный ход. В таком укрытии не скрыться от метаморфа. Но одно он мог сделать наверняка – попробовать увести Джулию подальше с глаз Сааведры.

Наркобарон, наблюдая за тем, как движется на его отряд пригибающийся под градом пуль монстр, на время позабыл о девушке. Он выпустил её волосы, и она теперь стояла, покачиваясь, возле своего мучителя. Похоже, что у Джулии был шок. Она застыла при виде тех, кто мучил её последний год, как застывает мышь под взглядом кобры. Берт осторожно взял её руку и потянул в сторону пещеры. Девушка словно очнулась ото сна. Удивлённо взглянула на телохранителя и, к величайшему его облегчению, сделала первый шаг. Они были уже возле шахты, когда в ходе сражения произошли изменения. Выстрелы и крики наверху смолкли, а пожаловавший к ним монстр бросился на солдат Мануэля, раскидав их словно кегли. Стоило ли говорить, что их босс уже был возле пещеры? Теперь он стоял рядом с Бертом и Джулией. На лице наркобарона не отражалось ни одной эмоции. Только внимательный взгляд, перебегающий с одного участника драмы на другого, говорил о том, что Сааведра лихорадочно пытается найти решение.

Тем временем на площадке развернулась настоящая бойня. К монстру присоединились ещё четыре уродца. Все они выглядели по-разному. Кто огромной птицей, кто носорогом. Форма их тел ежесекундно менялась. Они мгновенно отращивали шипы, крылья, зубы. Их чешуя оставалась абсолютно пуленепробиваемой, поэтому стрелковое оружие наёмников оказалось бесполезным. С тем же успехом боевики могли молотить монстров пластмассовыми лопаточками, которыми дети играют в песочницах. Запах пороха смешался с тяжёлым запахом крови. Пришельцы не церемонились и буквально рвали тела своих противников, как капризный ребёнок рвёт лист бумаги. Странно, но в их действиях ощущалась некоторая система – они не подходили к группе, в середине которой неподвижно стояла бледная перепуганная Джулия. Силы метаморфам было не занимать. На глазах у оставшихся в живых один из них легко, словно картонный макет, отбросил в сторону то, что осталось от пикапа. Машина взлетела на пару метров и приземлилась на бок возле застывших Мануэля, Берта и Джулии. Чудовище добралось, наконец, до прятавшегося под ней человека, и превратило его в дымящийся мясной фарш.

Содержимое кузова рассыпалось на площадке перед входом. Канистры с бензином, сухие стебли кукурузы… Мануэль и Берт переглянулись и приняли решение. Пока метаморфы добивали остатки воинства, они рассыпали полукругом у входа стебли и щедро полили их бензином. Жалкая попытка оградиться от смерти. Краешком глаза Берт заметил, что Джулия подобрала сумку со своими вещами. Женщины! Её бывшим хозяевам наплевать, будет ли она одетая или нет. Впрочем, вслух он ничего не сказал – было не до этого.

Бой окончился так же неожиданно, как и начался. Просто не осталось в живых никого, кроме пяти метаморфов, наркобарона, его бывшего телохранителя, полуголой девицы, прижимающей к груди сумку и спрятавшегося в шахте толстяка. Берт щёлкнул зажигалкой, поджёг пучок сухих стеблей, и бросил импровизированный факел в сторону пропитанного бензином полукруга. Прежде чем пламя взметнулось в небо, он успел заметить, что тот самый, первый нападающий, трансформировался в молодого человека довольно приятной наружности. Метаморф был совершенно обнажён, лицо его светилось весельем и куражом. Именно это выражение больше всего напугало телохранителя. Так смотрят на курицу, безуспешно носящуюся от стены к стене, в надежде убежать от хозяина, пришедшего, чтоб свернуть ей шею

***

Переход от света к тьме мог быть разительным, если бы не яркое пламя возле входа, Узкий проход освещался достаточно для того, чтобы можно было разглядеть и брёвна, подпирающие свод, и коридор, уходящий немного вправо и вниз. Берт дёрнул за руку Джулию, намереваясь броситься в глубину шахты, но девушку неожиданно перехватил за талию наркобарон.

– Они пришли за ней! Мы отдадим её ублюдкам!

Берт задохнулся от возмущения. Неужели идиот колумбийского разлива не понимает, что метаморфы не оставят после себя свидетелей? Видимо, Мануэль достаточно испугался, и потерял способность рассуждать логически. Берт уже раскрывал рот, намереваясь высказать всё, что думает о «гениальном» плане наркобарона, но тот сам принял решение.

– Ты, Берти, больше не нужен.

Сааведра поднял пистолет. Берт наблюдал эту картину как в замедленном кино. Вот смертельная игрушка уставилась на него чёрным зрачком дула, а через долю секунды раздался выстрел.

Пуля сорок пятого калибра – один из символов американской гигантомании. Как правило, для стрелкового оружия вполне достаточно девяти миллиметров. Одиннадцать с лишним миллиметров, или сорок пятый калибр – это больше для внушительного внешнего эффекта. Ведь, результат один и тот же – смерть при попадании в голову. Девятимиллиметровая пуля оставляет аккуратную входную ранку, и выходное отверстие со спичечный коробок. Пуля, выпущенная из современного автоматического «Кольта», снесла жертве половину черепа. Мануэль секунду стоял с поднятой рукой, в которой зажимал пистолет, затем кулём свалился под ноги Берту.

– Скотина! – взревел появившийся из глубины шахты толстяк, выпуская всё новые пули в уже мёртвого наркобарона. – Как же ты мне надоел, мерзавец! Сдохни!

Стрельба в закрытом помещении почти оглушила Берта. Он тупо смотрел на разъярённого спутника Мануэля, не зная, что предпринять.

Толстяк некоторое время любовался поверженным врагом, затем выразительно посмотрел на телохранителя и ткнул себя ребром ладони в кадык. Берт тут же понимающе осклабился.

– Да, он и меня достал. Что будем делать?

– Хамон, – протянул вместо ответа руку новый союзник. – Думаю, что нам надо как-то оградиться от этих ненормальных. Помоги перевернуть этого кабана. У него должна быть парочка гранат.

Действительно, в одном из многочисленных карманов армейской безрукавки, в которую был облачён Мануэль, обнаружились две наступательные гранаты. Огонь у входа уже начинал угасать, когда Берт и Карлос ухитрились закрепить гранаты в трещине над входом и протянуть от кольца за угол скрученную из лоскутов материи верёвку (прощай рубашка Берта и остатки топика Джулии). Взрыв оказался на удивление слабым – гораздо громче прозвучал шум обвала. Сразу стало темно. Когда шорох осыпающейся породы немного стих, Берт спросил:

– У кого-нибудь есть фонарь? Нам надо отправляться дальше.

Тут же вспыхнул огонёк смартфона Джулии, выхватив из темноты их усталые потные физиономии. Хамон печально покачал головой.

– Увы, дальше тупик. Там решетка. Такая толстая, что её и танком не выбить. Хозяева на всякий случай заперли свой рудник.

Неприятный сюрприз... Берт не тешил себя надеждой. Рано или поздно до них доберутся. Скорее рано, ведь негодяи понимали, что по следам Мануэля скоро сбежится вся полиция по эту сторону хребта. Зная их звериную силу, можно было не сомневаться, что они раскидают завал вручную.

Телефоны были у всех троих, но в глубине горного массива сигнал пропадал напрочь, лишая возможности позвать на помощь. Пока толстяк и Берт шёпотом обсуждали ситуацию, Джулия отошла к самой решётке и возилась с содержимым сумочки. Когда, минут через пять, она вернулась, на её лице играла лёгкая улыбка, а место топика заняла широкая белая рубашка с короткими рукавами.

– Я с этими приключениями скоро совсем без одежды останусь, – хихикнула девушка.

– Ты и без одежды красивая, – сделал угловатый комплимент Берт.

Он, почему-то, совершенно не паниковал. Нервное напряжение вернулось откатом. Хотелось смеяться, шутить, говорить пошлости. Все трое шёпотом крыли на все корки Мануэля и его невезучую шайку, жалели, что нет больше гранат, строили планы по взлому решётки. Они были похожи на маленьких детей, прячущихся от волка в картонной коробке, уверенные, что их не достанут острые клыки. Эта эйфория длилась до первого шороха, раздавшегося со стороны завала.