Казнь поэта

— Вот тебе! — королева бросала рукописные книги в огонь камина. — Всё сгорит, ничего не останется! 

— Ваше Величество, ваше Величество  мы нашли этого замухрышку! — начальник стражи с довольным видом отрапортовал с порога. Королева строго посмотрела на рыцаря и тот смутившись добавил. 

— Ну этого поэта нашли. Связали и доставили на площадь.

Королева кивнула в знак одобрения. 

— А как казнить будем? Ваше Величество, через повешение или четвертование? Или снесем топором его башку!

Королева опять нахмурилась. 

— То есть голову… 

— Я еще не решила, — её Величество задумчиво посмотрела на картину, на которой был изображен обвиняемый поэт. Когда-то по ее желанию, придворный художник изобразил поэта верхом на коне с оружием наперевес. Королева взяла из камина уголек и нарисовала изображенному на картине поэту усы, рога и длинный хвост. Затем отошла в сторону и слегка склонила голову, рассматривая результат.

— Нет, не то! — королева схватила картину и отправила ее в огонь вместе с золоченой рамой. 

— Поделом этому прохвосту! Я на вашем месте, Ваше Величество, сжег бы его точно так же! 

— Пока я на моем месте! И мне решать, что и как делать! 

— Прошу прощения, — старый рыцарь поклонился и не оборачиваясь вышел из зала.
Из раскрытого окна раздавалось и крик, и ликование, и свист многотысячной толпы. 

— Так быстро? — королева вышла на балкон и увидела эшафот с виселицей, большой котел с кипящим маслом и палача, который отдавал приказания слугам, как лучше поставить колоду для его работы. Палач заметил королеву и наклонился поприветствовать. Затем достал из ящика начищенный до зеркального блеска топор и предварительно положив на колодку кочан капусты, разрубил его ровно пополам. Толпа еще громче заревела от удовольствия и начала бросать на эшафот еще овощи. Но палач, пригрозив им кулаком, сбрасывал ногой долетевшие до эшафота головки капусты. Вдалеке раздался свист, и все увидели, как к месту казни под всеобщее улюлюканье тянули осужденного. Мужчина был весь в синяках и из носа капала кровь, видимо особо ретивые подданные не преминули выказать так свое почтение уже давно опостылевшему всем писаке. 

— Будешь знать, как называть меня толстой коровой! — крикнула одна горожанка довольно-таки плотного телосложения и со всей силы ударила бедолагу палкой по голове. Палач что-то крикнул слугам и те выставив копья отогнали особо рьяных «помощников». 

— Ещё чего не хватало, — прошептал палач. — Только я имею право наносить рабочие надрезы и увечья.

Вскоре поэт уже стоял на коленях положив голову на колоду. Палач надел колпак себе на голову по всем правилам своего ремесла и взяв топор в руки стал сбоку для финального аккорда. На площади наступила гробовая тишина. Палач медленно поднял топор и посмотрел на королеву, все замерли. Но королева не спешила отдавать приказ, она что-то шептала себе под нос и как-то странно улыбалась. 

— Совсем забыла последнюю строчку! Как там последняя строка?

Слуги пожали плечами, палач опустил топор и посмотрел на поэта. 

— Как последняя строка, её Величество спрашивают. Говори быстрей, мне в другой город ещё ехать. Итак, тут с тобой задержался на целый час.

Поэт встал с колен и подняв голову произнес:

                           Примите жизнь мою как дар
                           Лишь рядом быть прошу за это
                           Я больше жизни вас люблю
                           Моя мечта Антуанетта.
Королева прошептала последнюю строчку, вытерла слезу и пошла во дворец. Палач, пожимая плечами в недоумении посмотрел на поэта, затем на королевского слугу. Тот побежал вслед за королевой и через минуту вернулся.

— Ну что? Казнить? 

— Нет!

— Повесить? 

— Да нет же! 

— А что? Я зря что ли два часа топор точил?

— Отпустить! 

— Давай хоть руку ему отрублю, — палач не сдавался. 

— Я тебе, отрублю! Если хоть один волос с него упадёт! Тебе самому голову снесут!

— А меня то за что? — палач выпучил нижнюю губу и недовольно начал спускаться с эшафота. — Делайте, что хотите! А я умываю руки!

Люди потихоньку начали расходиться и лишь поэт со связанными за спиной руками остался стоять один в полнейшем недоумении. 

— Эй, как тебя там? — с балкона мужчину окликнул один из слуг. 

— Меня зовут…

— Да неважно как тебя зовут, давай бегом переодевайся и дуй во дворец. Королева с тобой хочет поговорить, да быстрее, пока она не передумала. Королева не любит ждать…