Молодой шаман: Мир духов. Часть 3

Павел продвигался все глубже в чащу вместе с приставленным к нему духом. Уже около трех недель шла охота на новое поколение. По меркам этого мира, сколько прошло в материальном, он не знал. Но после битв силы восстанавливались, да и разум «работал» полноценно, помутненний не было. Значит немного и тело не истратило всю энергию. За это время шаманы сразились с многими новыми и успели многое узнать о них, в частности о том, на что они способны. Их «козырь» Степан назвал «проникновением»: иногда, во время боя, у духов под капюшоном появлялся красный огонек, взглянув на который шаманы ощущали, как в их души, словно щупальца, начинает кто-то проникать. С учетом того, что изгнанный Степаном дух действовал через тайные желания своей жертвы, то мужчины предположили, что новые духи и тут ищут эти самые желания, все же они спрятаны именно в душе. Противостоять же этому вторжению получилось с помощью второй части симбиоза, что образовывался при перемещениях: разуму. Проникнуть в него дух не мог, и при достаточной сосредоточенности, на предмете или какой-либо действии, образовывался некий щит, не пускающий «щупальца» и в душу. Но самым надежным было просто избегать контакта со светом. Что будет, если дух все же проникнет в душу, шаманы решили оставить на уровне догадок. Попутно шаманы осваивали открывшиеся перед ними возможности. Но если Павел ограничивался простыми «переделываниями», то Степан веселился как ребенок, создавая все, что только приходило ему в голову. Сбавил обороты он лишь тогда, когда ему сообщили, что если он перестарается и истратит все силы, то его душа не сможет удерживать разум, и он растворится в этом мире. Что он попросту умрет.

Но в любом случае, с этими фокусами скоро придется попрощаться: по заверениям семерки, они сейчас прочесывали логово последних новых, оставшихся в живых. Павел и Степан с приставленными напарниками, и еще двадцать семь более крупных групп окружили чащу и продвигались к ее центру, сжимая кольцо.

Они шли довольно долго. Шаман уже подумал, что, возможно, оставшихся духов нашли и перебили другие группы и, если уж так, пожелал, чтобы это поскорее завершились. Хоть он и был инициатором всего этого дела, нахождение в мире духов его вовсе не радовало.

Но неожиданно по «телу» пробежала, усиливающаяся с невероятной скоростью. В руках шамана тут же появилось два крупнокалиберных пистолета, а у духа сверкнуло лезвие топора. Встав друг к другу спиной, они озирались по сторонам, выискивая противников. Но их нигде, ни в кустах, ни на деревьях, не было, но дрожь все усиливалась. Даже когда она стала нестерпимой, они никого не видели. И лишь в последний момент Павел заметил, как кто-то летит на него сверху. Он отпрыгнул и лезвие проскользнуло в сантиметрах от него. Этот бросок был рассчитан только на Петра, потому его спутник успел выставить блок, на который и пришелся удар, откинувший его далеко назад. Как мы его не увидели?, со злостью подумал Павел и тут же открыл огонь. Дух без труда уклонялся от выстрелов. И тут под плащом загорелся яркий красный огонь. Увидев это, Павел тут же отпрыгнул в сторону. Этот дух был очень силен, даже за то мгновенье, что шаман смотрел на свет, он почувствовал попытку вторжения. Успокаивало только то, что новых противников не появилось. Затормозив и резко выдохнув, он запрыгнул на дерево, возле которого должен был стоять дух. Увидев его, он спустил курок. Несколько пуль попало в цель, но от остальных тот успешно уклонился. В этот момент черный накинулся на духа. Непродолжительное время они обменивались ударами, но было ясно: черный не справится. Перехватив его очередной выпад, дух уже готовился покончить с ним, но в этот момент Павел спрыгнул сверху, наставив пистолеты в голову и спустив курки. Выстрелы были мощными, способными свалить любого. Но он даже не шелохнулся. Схватив шамана, он кинул его в деревья, которые он тут же проломил. Черный же успел отскочить и в его руке появился камень с рунной. И как только он приземлился, из нее хлынул струя огня, накрывшая духа. Но он вырвался из нее и, весь горящий, кинулся в атаку. Павел уже было выбрался из-под придавившего его дерева и, чуть скривившись от боли, кинулся на помощь, но неожиданно сражающихся обволокла туманная завеса, и шаман нырнул прямо в нее. Там, где недавно были духи, было пусто, и Павел просто пролетел облако насквозь, врезавшись в ближайшее дерево. До него доносились звуки схватки и скрежета металла по металлу, но неожиданно наступила тишина. Когда же мгла рассеялась, также внезапно, как и появилась, шаман увидел, духа. Огонь на нем погас, оставив лишь многочисленные следы. Он держал крепкой хваткой черного, вцепившись клыками ему в глотку. Тот пытался вырваться, его рука светилась, но с каждой секундой свет становился все более тусклым. Затем он принялся бить духа по голове, но это с трудом можно было назвать ударами. Его «тело» становилось все тоньше, иссыхая на глазах. От этого вида шамана пробрал страх, он хотел отвернуться и не смотреть. Но не мог. Он смотрел, как зачарованный, не в силах оторваться. В конце-концов дух разжал хватку, и на землю упал черный плащ.

- Ты один из прибывших шаманов, верно? – спросил он спокойным, сладким голосом. Он был на столько мягок и чарующим, что на секунду Павел заслушался его. – Не знаю, как вы узнали о нас, но вы, черти, все испортили. Скрытие нашего появления, набор сил, все это оказалось бесполезным. Из-за вас. Неужели не могли сидеть смирно и ждать, как подобает людям. Ну, ничего. Думаете, это конец? Как бы не так.

В этот момент вновь загорелся красный огонь. И он заставил Павла действовать. Идти в ближний бой было самоубийством, потому, вновь создав два крупных пистолета, он высоко подпрыгнул. Выстрелив, он толкнулся от дерева, в которое до этого врезался, в сторону другого. Уперевшись об него ногами и вновь сделав залп, отлетел к следующему. И потом снова, и снова. Еще при первом прыжке у духа появился щит, такой же, как у того, с кем сражался Степан. Он умело им пользовался, отражая выстрелы. Но когда дух уже хотел прыгнуть за шаманом, поняв, какое дерево будет следующим, тот кинулся на землю, приземлившись прямо перед носом своего противника. И навел стволы, практически засунув их под капюшон. Выстрелив, он подпрыгнул, а на месте, где он стоял, появилась глубокая яма. Щит на руке духе засветился зеленым светом, и уже через секунду это был кнут, искрящийся алыми вспышками, конец который тут же полетел в сторону шамана, «схватив» его за ногу. В ту же секунду все «тело» зажгло, как от электрического удара. Взяв кнут двумя руками, дух потянул его вниз, впечатав шамана в землю. Боль пронзило все «тело» и время замедлилось. И в этой замедленной съемке Павел смог увидеть своего противника, летящего на него в прыжке с копьем в руках. Сжав зубы, шаман приподнял согнутые ноги, направив ступни к противнику. И в последний момент, после яркой вспышки, на них появились железные сапоги. И как только Павел выпрямил колени, в духа полетело два огненных сгустка, откинувшие его назад. Ботинки тут же исчезли.

Когда шаман выпрыгнул из ямы его ноги тут же подогнулись и он упал. С трудом поднявшись, Павел осмотрелся вокруг. Огонь, которым черный пытался убить врага, начал распространяться и уже перекидывался на кроны деревьев, что были над сражающимися. Попрыгать больше не выйдет. Хотя, он и так больше не смог бы. Дух тем временем также поднимался, и пламя за его спиной поднималось вместе с ним. Было видно, что стоять ему было не легче, чем шаману. Следы от сгустков были видны, удар не оказался смертельным. Но он обескровил его и теперь его можно убить. Они стояли, смотря друг на друга и тяжело дыша. Дух первым возобновил бой. Не имея больше возможностей уклоняться, Павел не стал от него уклоняться. У обоих в руках появились клинки. Они обменивались ударами и выпадами. По возможности шаман старался держать противника на расстоянии и быть подальше от его «глаз», но дух оказался проворнее, и когда Павел отскочил от очередного удара и уже сменил позицию, то наткнулся прямо на красный огонь. Он тут же оцепенел, «тело» словно налилось свинцом и отказалось ему повиноваться. Он чувствовал, как в его душу пытаются ворваться, как его щит, что он успел поставить, бьют невидимым оружием. Дух тем временем стоял и переводил дух. Затем он усмехнулся.

- Никогда не думал, что будет, если дух проникнет в душу? Думал, наверняка предположения строил. А я тебе скажу, как только это произойдет, ты перестанешь представлять угрозу. Тайные желания есть у всех людей, вам от них не избавиться даже на пороге смерти. И как только я доберусь до них, то прими их вид. Жаждешь девушку? Ты ее увидишь. Желаешь кого-нибудь убить? Тем лучше, будешь сражаться со мной как с человеком. И даже если я не убью тебя в этом состоянии, сил после такого у тебя останется разве что для поддержания жизни. Ты обречен, шаман. Сопротивление лишь отсрочивает твою смерть.

И Павел перестал сопротивляться. Но перед тем, как был опущен щит, на его лице мелькнула улыбка. Дух ворвался в душу.

***

МарвʼТирлан пробирался все глубже и глубже в душу шамана, ища то, что ему нужно. Наконец он что-то почувствовал и ринулся в этом направлении. Вскоре он увидел девушку. Поначалу виделась она смутно, но он смог разглядеть густые угольно-черные волосы и два голубых огонька. И чем ближе он приближался, тем отчетливее была картина: острые черты лица, короткие ресницы, тонкие брови и такие же губы. Далеко не красавица, что он в ней нашел? Дух уже собрался уходить, но резко понял, что не чувствует никакого влечения к этой женщине. Не ее образ был его целью. Но что тогда? Он вновь вернулся к девушке.

Он смотрел на нее сверху вниз, глазами ребенка. Она улыбалась и что-то говорила, но МарвʼТирлан не слышал ни слова. В нем появились чувства, что шаман испытывал к этой женщине. Это была любовь. Но она была разбавлена болью. Сцены с ней стали быстро проноситься, и чем дальше они продвигались, тем сильнее становилась боль. Наконец они остановились, и дух увидел девушку в постели, побледневшую и исхудавшую. Перед ней сидел мужчина и осматривал ее. В конце-концов он поднялся, покачал головой и вышел. Человек, чьими глазами дух это наблюдал, подбежал к кровати и упал на колени. Девушка попыталась улыбнуться и положила руку ему на щеку. Но по ее щекам ручьем текли слезы. В этот момент боль стала просто невыносимой. Но вскоре она стала перерастать в гнев. События вновь стали пролетать перед духом: надгробие, тренировки, мужчина, что осматривал женщину, вновь тренировки, испытания, непосильные маленькому ребенку. И все это под музыку гнева. Наконец стали мелькать духи. Десятки, сотни…И остановилось это лишь на нем самом. МарвʼТирлан увидел себя. Это было тот образ, за которым он пришел.

С ужасом дух вырвался из души шамана и увидел своего противника, откинувшего разум до состояния простейшего осознания себя. Теперь это была душа, переполненная гневом. По сути это был большой сгусток гнева. МарвʼТирлана передернуло: он почувствовал, на сколько возросла его сила. Но как? Как! Да, желание убить его может быть сильным, но оно не может перекрыть то, что находится в душе. Тогда почему, почему так?! Шаман, со звериным ревом, кинулся в атаку.

***

То, что было после того, как Павел опустил щит, прошло для него как в тумане, он ничего не помнил. Когда же пелена спала, он ощущал себя полностью опустошенным, сил практически не было. Место же сражения было похоже на ад: огонь был везде, он распространился на все деревья. Под одним из которых валялся дух. Без ног и одной руки, опустив голову на грудь. С трудом, не раз упав, Павел поднялся и на трясущихся ногах направился к нему.

- Как…- слабым, еле перекрывающим треск горящего дерева, голосом спросил дух. – Как?...

- Та девушка, - Павел говорил так же тихо, громче он не мог, - была моей сестрой. Она была единственным родным человеком, оставшимся у меня. И она стала жертвой духа. Шаман…он пришел слишком поздно, ее было уже не спасти. Тогда, ведомый гневом, я поклялся, себе и ей поклялся, что стану шаманом, что не позволю случится подобному у других. А когда стал, то дал клятву вновь. Что не изгоню, а изничтожу любого духа, посмевшего угрожать людям. И каждый раз, когда я сражался, смерть моего противника становилась моим желанием. – встав в плотную, Павел взял духа за макушку и приподнял ее, а во вторую руку, с трудом, еле светящимся огоньком, материализовал кинжал. – Других желаний у меня больше нет. В этом плане я уже давно не человек. Все, что мне нужно, это вы.

С этим словами он замахнулся и нанес удар под капюшон. А затем еще один и еще один. Он бил, пока не убедился, что дух повержен. Тогда, отбросив его, шаман рухнул. Последние силы иссякли и он чувствовал, как разум начинает покидать его. Посмотрев наверх он захотел увидеть небо, пусть даже и не своего мира. Но все, что он видел, так это горящие кроны деревьев. Выдохнув, он закрыл глаза.