Сказки для эльфа. Часть 4.

Глава 6.

- Сказка. Я расскажу тебе сказку. Это случилось в январе. Почему в январе? Сейчас январь, а я не помню названий остальных месяцев. Я во сне это видела… Знаешь, всё казалось таким реальным. Но это неважно. Слушай сказку, Лай.

Январская ночь была безлунной, а от копоти и облаков звёзды светили так тускло, что разглядеть их не могли бы самые зоркие человеческие глаза. Однако глаза на лице, обращенном к небу, не были человеческими. Оттого созвездие, которое разглядывал молодой вампир, казалось ослепительно ярким.

«Смотри, как красиво», - пробормотал он на ушко своей спутнице, вдыхая запах светлых волос. «Это созвездие Летучей Мыши… Иногда, когда я смотрю на неё, мне кажется, будто она машет крыльями. Ты когда-нибудь замечала, что звёзды зимой дрожат и пощелкивают? Вчера я видел, как мышь почесала себе за ухом острыми когтём…»

«Ага», - равнодушно обронила девушка с ярким макияжем, даже не взглянув на небо.

Она знала, что созвездие не может почесать себя за ухом. «Отведи меня домой, я замёрзла».

Это звучало, словно приказ, и вампир поморщился – в его нежизни и так присутствовало достаточно существ, чьи требования ему приходилось выполнять. Подчиняться капризам девушки не хотелось. Хотелось есть. Девочка упорно отказывалась слышать его зов и, кроме того, вызывала у него раздражение привычкой одну за одной смолить, не затягиваясь, тоненькие сигареты. «Ты лучше голодай, чем, что попало есть, и лучше будь один, чем вместе с кем попало»… - пробормотал он про себя, но вслух добавил только «хорошо» и лёгкой поступью пошёл следом за решительно свернувшей в сторону ближайшего подъезда девушкой. У дверей подъезда он задержался на секунду, попытавшись обнять строптивицу. Но та дёрнула плечом и, стянув с руки перчатку, начала поспешно нажимать кнопки домофона. «Ступай, а то тебя мама в окно увидит. Я не хочу с ней полночи объясняться. Я позвоню!» «Хорошо», - снова согласился юноша и, не оглядываясь, пошёл прочь от подъезда.

Путь в сторону жилища занимал у него всего несколько минут, хотя обычный человек потратил бы не менее получаса, пока, проблуждав по проходным дворам, вышел бы к девятиэтажному студенческому общежитию. Но вампир знал пути, и очень скоро оказался перед крыльцом общежития, во дворе которого много лет разрушалась старая котельная. Общежитие давно отапливалось газом, все котлы и трубы из котельной ушлые студенты сдали в металлолом, и помещение пустовало, пока в прошлом году не было облюбовано вампиром для своего логова. Единственным недостатком жилища было то, что рядом ходило много еды – ведь охотиться в своём районе не позволит себе ни один вампир.

Юноша пригнулся, собираясь нырнуть в щель, обманчивая узость которой не позволяла даже общежитским крысам думать о посещении его дома. И тут он услышал странную мелодию. Она заставила его выпрямиться и медленно поднять голову в поисках её источника. Верхом на перилах балкона пятого этажа сидела девчонка в джинсах и толстом свитере, растянутом до колен. Именно мотив напетой ей простенькой песенки заставил вампира забыть о вечном голоде и улыбнуться, взглянув наверх.

«На далёком небосводе

Облака за тучей ходят,

И толкаются все в куче

Стайкою ягнят.

А в пещере спит летучий

Мышь, Великий и Могучий,

И во сне он видит тучу

А ещё – меня…

Это я по небу рею

Тоненьким бумажным змеем,

На потеху серой туче

И большим ветрам…

Перепончатые крылья –

Змею люди смастерили

Вот тебе гораздо лучше,

Ты Крылатый сам…

Для чего тебе, Крылатый,

Змей бумажный, зверь помятый?

Вон, обрывки дуралея

Полетели вниз…

Только ленточка цветная

В облаках еще мелькает

Повяжи её на шею -

А потом проснись…»

Как неизменно случалось в таких случаях, забавная девчонка почувствовала его взгляд и непроизвольно дёрнулась. С её ноги упала синяя матерчатая тапка и шлёпнулась на асфальт рядом с вампиром. Певица укоризненно посмотрела на ногу в толстом вязаном носке и скорчила возмущённую гримасу. Стоя на одной ноге, она посмотрела огорчённо вниз на тапку, словно примериваясь, не удастся ли ей достать её прямо с балкона. Видимо, решив, что не стоит и пробовать, она приветственно помахала рукой вампиру.

«Принесите мою тапку, пожалуйста. Тапку. Она там где-то упала… Я теперь босиком!»

В подтверждение своих слов она помахала юноше уже ногой, и тот поднял тапку с парапета. «Кидайте, я поймаю!» - самоуверенно заявила девушка, подставляя руки. Помотав головой, вампир сунул тапку в карман куртки и по балконам очень быстро полез на пятый этаж. Девушка стояла на одной ноге, смешно шевеля пальцами другой, и с интересом наблюдала за его путешествием. Добравшись до цели, юноша подал ей тапку и дурашливо раскланялся. Девушка в ответ расхохоталась и присела в глубоком реверансе, держа свитер кончиками пальцев, словно подол юбки.

Вампир не стал говорить ей, что она не могла его видеть – ведь он был укрыт сумраком. Он не сказал ей, что мог просто взлететь на балкон, а не карабкаться по перилам. Не сказал ни в этот вечер, ни на рассвете, когда она вышла проводить его до лестницы в длинной измятой майке. Он не стал внушать ей ложные воспоминания об этой ночи – он знал, что она не позволит себе забыть его. Он выпил лишь один глоток её крови, не боясь, что не сможет остановиться – одно дыхание её стоило тысячи жизней, взятых им до этого. А созвездие Летучей Мыши задумчиво скребло коготком за ухом в вечном поиске лунной блохи.

- Ой, ржу , не могу… Какие бабы дуры… Надо же, в какой мерзости сказку усмотрела. Отсыпь, чего курила, - на подоконнике сидел худющий мальчишка в очках с острыми клыками, не умещающимися во рту.

- Гарри Поттер, сегодня не твой день. Сказку про колдуна я рассказывала позавчера, поэтому вали отсюда… И окно закрой, дует!

Всё-таки не выдержала… А ведь дала себе обещание сразу же, как только началось, не разговаривать с приходящими. Одной сумасшедшей на семью более чем достаточно.

Кажется, вампир слегка опешил… Потом он легко спрыгнул с подоконника (окно, кстати, всё-таки прикрыл) и направился к кровати Лайаны. Бесцеремонно перегнувшись через Вилену, он заглянул в лицо лежащей неподвижно младшей, прицокнул языком и сел рядом с девушкой.

- Ей остался один день. Она не здесь. Не обманывай себя. Ты рассказываешь сказки просто, чтобы не молчать. Я тоже не любил тишины. Раньше, когда был человеком. А теперь мне всё равно. В сравнении с вечным чувством голода страх перед тишиной ничто...

- Красиво говоришь, вампирчик. Вот только зубки тебе говорить мешают – фефект фикции! – слова мальчишки разозлили Вилену. Глядя прямо на него злыми глазами, она треснула по костлявому плечу и больно ушибла костяшки пальцев. Вампир перехватил её кулак и поднёс к губам маленькую узкую ладонь.

- Зато с девочками целоваться прикольно. Доказать? Сто пудов, ты никогда не целовалась с вампиром. А ты вообще с кем-нибудь целовалась?

Вилена закрыла глаза.

Глава последняя

- Сказка… Сейчас, сейчас расскажу тебе сказку про эльфа, маленькая принцесса. Я вспомнила её, Лайанка. Ту, которую мама рассказывала.

В свете больничного ночника черты обтянутого пергаментом кожи лица Лайаны смягчились, а огромные глаза смотрели в темноту осмысленными черными провалами.

- В тёмном лесу стоял замок, в котором жил одинокий эльф. Каждое утро он выходил гулять в лес по тропинке, которую мог отыскать лишь он один. От посторонних взглядов замок был надёжно укрыт непроходимым колючим тёрном. А на опушке тёмного леса стояла покосившаяся избушка, где жила молодая девушка. Была она хороша собой. Родители её давно умерли, и поэтому некому было отвести её к другим людям. Девушка жила, не зная печалей и не испытывая радостей, и никто не говорил ей, что надо жить иначе. Однажды утром девушка пошла за водой к ручью. У ручья она увидела эльфа, который стоял и ловил форель. «Какая красивая рыбка», - прошептала девушка, глядя на трепещущее серебристое тело. «Возьми её себе. Я не ем рыбу», - и эльф бросил рыбку девушке прямо в подол длинного платья. Рыбка затрепыхалась там. Девушке жаль было маленькую форель – она быстро погибла бы на воздухе. Она взяла рыбку в руки и выпустила её в ручей. «Извини, я напрасно лишила тебя добычи, я не могу удержать еёв руках», - сказала она, с улыбкой глядя в прекрасное лицо эльфа. «Лгунья», - улыбнулся в ответ эльф, и руки их, опущенные в ручей, встретились. И вода замирала, огибая сплетённые пальцы, стараясь не нарушить счастья двоих… Прошло время, у эльфа и человеческой женщины родилась дочка, а спустя несколько лет ещё одна. И не было на свете детей прекраснее, чем рожденные в любви девочки, унаследовавшие лучшие черты от матери и отца. Вот только мать с рождением второго ребёнка начала стремительно стареть. И тогда вспомнил эльф старинное предание о том, что ребенку-эльфу родители дарят половины своих душ, а вторую половину отдать не могут, ведь нет на земле места существу без души. Потому только один ребёнок рождается в эльфийской семье. Вот только женщина не была эльфом, потому отдала она вторую половину своей души младшей дочери, а сама начала стремительно стареть. Её не хотелось, чтобы любимый мужчина видел её такой. Однажды на рассвете молодая женщина, чей лоб уже обезобразили первые морщины, а в чёрных волосах заблестела седина, взяла своих дочерей и увела их в мир людей – в домик на той самой опушке, где жила раньше их мать. Отец не пошёл с ними – мир людей был чужим для него. Иногда он приходил в домик на опушке, долго молчал и смотрел на жену, потом, неслышно ступая, уходил. Всё реже появлялся он в тёмном лесу. По вечерам эльф он сидел в своём замке, глядя на огонь в камине. Иногда на рассвете он ловил в ручье форель. Ловил, чтоб выпустить и посмотреть, как мелькнёт серебристая спинка в прозрачной волне…

- Всё было совсем не так, - раздался глухой голос из угла, в котором, укутанный в чёрный, словно ночная тень, плащ, возник эльф. – Не было никакой форели в ручье. Это фантазии вашей матери. Мы просто встретились однажды с ней в лесу и понравились друг другу. Она старела, как все люди, я только замедлял вокруг неё время. Ей казалось, что она лишь моргнула – а проходил целый год… Я мог замедлить время и вокруг вас, не знаю, почему она так рассердилась, когда я предложил. Половина моей души давала возможность оставаться вечно юной одной из вас.  Надо было выбирать, кто будет стариться – она или ты. Твоя мать никогда не слушает меня. И выбирать не захотела. Не знаю, чего она ждала от меня. Ясно же было, что эльфийские девочки не будут счастливы в мире людей. Женщинам непременно надо настоять на своём. Зачем, зачем она увезла вас? Так попусту тратить короткую человеческую жизнь. Я ведь просил её сообщить мне, если с Младшей будет твориться неладное, я же ей говорил! А если бы я не успел? Если бы не услышал твой зов, что могло бы случиться?

- Я знала, что ты придёшь, - шептала Вилена, не слушая его… Она заворожено наблюдала, как эльф, выбравшись из угла, склоняется над кроваткой Лайаны, как он, прижимая младшую дочь к груди, сбивает в кучу несколько подушек, шепчет над ними слова на незнакомом языке. - Я знала… Папа, пускай… Пускай она не стареет, я выбрала, раз мама не смогла.

Эпилог

- Сестра, нашатырь. Нашатырь подайте. Бедная девчонка, врагу не пожелаешь такой участи… Ну, наконец-то. Что ж ты… Вы… Так уж. Я предупреждал ведь – максимум пара недель… Мать-то из санатория не приехала? Нет… Ну, поможем, чем сумеем… Может, позвонишь матери-то?

Вилена безучастно взяла из руки врача протянутый ей сотовый телефон, нажала кнопку вызова и задумчиво произнесла в трубку, не обращая внимания на сочувственные взгляды врачей:

- Алло. Здравствуй, мам. С Лайанкой всё в порядке. Она... Папа забрал её домой. Теперь всё будет хорошо…