"Берег Птицелова" глава10 Музыки не будет

Было двадцать минут шестого, когда Птицелов постучал в дверь. Красивую дверь - толстые моренные доски, аккуратно уложенные наискосок, кованые вензелями петли и причудливая ручка в виде головы уутура.

Птицелов старался не думать о том, что буквально каждая встреча с людьми оборачивалась для него неприятностями. Как глупая улитка, вечно ползущая на крыльцо, рискуя быть раздавленной, Птицелов, оказавшись среди людей, раз за разом шел совсем не туда, куда стоило бы.

Темный силуэт большого дома с башенкой и флюгером впечатляюще смотрелся на фоне звездного неба. Калитка оказалась открыта. По дорожке из каменных плиток Томаш добрался до широкого крыльца. Света на кухне он видеть не мог, освещенные окна выходили в сад, на другую сторону, но Птицелов все же постучал. Постучал, потому что злился.

В пять двадцать пять Эрик впустил Томаша в дом, а в пять тридцать вломился без стука в спальню к брату, энергично пнул его в бок.

- Вставай сейчас же. И ты, Итта. Ну! Быстро.

- Что, Птицелов явился? - сквозь сон вяло буркнул Эмиль. - Уже? Уложи его спать в гостевой. Рань раньская. Я не встану.

- Встанешь как миленький. Птицелов не один пришел, с новостями. Говорит, в долине бандиты и вообще какая-то муть. Так что тащи свой зад вниз, Эм. Живо!

Итта проснулась, открыла глаза и быстро натянула одеяло по самую шею:

- Ты очумел, так врываться? Совсем берегов не чуешь?

- Нормальные люди вообще в пижамах спят! Лучше растолкай этого. В твоих же интересах. Если он все проспит, прилетит всем, и тебе - первой.

- Ладно, - придерживая одеяло, Итта села на кровати. - Что случилось-то?

- Якобы в таверне ночевали пришлые рыбаки, с ними - горбатая девица, рыбачка, прикинь?! Ночью прибыл какой-то отряд борзых мужиков. Ввалили в таверну с мечами, пригрозили Аронье, забрали девицу, вынесли связанную и отчалили в сторону Гавани. Ну как? Интересно?

- Более чем!

- Вообще не интересно, - Эмиль злобно натянул одеяло на голову. - Не мог сам сходить в таверну выяснить?

- Зачем в таверну? Что выяснять? Догонять надо!

- Ты - идиот. - Эмиль резко скинул одеяло, спустил длиннющие ноги с кровати. - Сначала надо рыбаков потрясти, что за девица. Дай штаны. Вон, на стуле.

- Может, я и идиот. Но ты встал, - гыкнул Эрик и, увернувшись от брошенной подушки, выскочил из спальни. - Быстрее давайте!

Эмиль спустился со второго этажа потирая замерзшие предплечья, зевая и откашливаясь. Он поздоровался с Томашем за руку и молча прошел на кухню, где зачерпнул из ведра воды, выдул целый ковш, вылил еще один ковш себе на кудри, потом взял сырое яйцо из корзины, стоявшей на столе, тюкнул яйцо вилкой и выпил сырым.

Потом попросил Птицелова рассказать все, что произошло в таверне, еще раз и подробно. Выслушав, Эмиль выпил второе яйцо и мрачно сказал Эрику:

- Сделаем так. Ив пусть дома ждет, вещи собирает, еду с собой. А ты лошадей седлай, прокатимся за похитителями. Но наперво мы с Иттой до таверны махнем, поразнюхаем. И да, Томаша спать положите. Я так понимаю, две ночи человек не спал.

- Понял.

- Молодец. Время только не тяни. Мы через час вернемся. - Эмиль прошёл в коридор, взялся за тулуп и крикнул: - Итта! Готова?

- Почти, - по лестнице сбежала смуглая девушка с длинными, порядком растрепанными волосами. Одергивая свитер и застегивая на ходу мужские штаны, она, ничуть не смущаясь застывшего посреди гостиной Птицелова, дружелюбно поздоровалась, тоже напилась из ковша и шумно умылась над рукомойником.

- Вы ложитесь поспите. Не стесняйтесь, - сказала девушка Томашу. У нее были необычайно черные глаза и добрая, красивая улыбка. - У нас все просто. Там постелено в гостевой. Ив скоро встанет, сделает завтрак. Кстати, я - Итта.

Затем она надела куртку и выскочила из дома вслед за Эмилем, который уже был готов. Краем глаза Томаш увидел, что оба прихватили по мечу. Вот просто вытащили из кладовки, как лыжи, к примеру, или метлу.

- Вы, ребята, что, действительно собрались догонять бандитов? - Птицелов от удивления с трудом подбирал слова. - Вдвоём?!

- Втроем. Итту возьмем. Без нее тут не справиться.

- Итта - его женщина? - Томаш махнул рукой в сторону только закрывшейся двери.

- Его, - кивнул Эрик. - Потом объясню про Итту. Вода на кухне, туалет во дворе, вон дверь в гостевую. Располагайтесь.

Обычно разговорчивый Эрик на этот раз ушел от объяснений - спешил в конюшню.

Птицелов решил ничему не удивляться, и так знал, что парни с приветом. Он вошел в гостевую комнату и поставил свечу на стол. За окном чернел сад, где еще и не начинался восход.

Комната была красиво убрана, мебель темного дерева, бордовые стены увешаны картинами в рамах, жаль в полумраке нельзя было толком разглядеть сюжеты. Птицелов любил картины с тех самых пор, как побывал в Таллигане, да и сам был непрочь почиркать карандашом.

Кровать оказалась большая, на двоих, со множеством подушек и огромным пуховым одеялом. Не чета той соломенной койке в таверне. Он лёг и постарался не думать, что грязный, как чумной волколак. Просто утонул в перине, словно в теплой летней траве. Сначала дремал чутко - слышал, как вернулся Эмиль со своей подругой, слышал, как кричит во дворе Эрик, открывая ворота, слышал лошадиное фырканье. Долго до него доносились звуки, словно кто-то хлопочет на кухне, звон посуды, скрип дверей. Но постепенно Томаш уснул, уснул крепко, глубоко, надолго. Далеко ушел духом, как не уходил давно. Так спят люди, которым удается хотя бы на время вверить ответственность за свою жизнь кому-нибудь другому, сложить с себя необходимость принимать решения, люди, долго мучимые собственными драконами и враз отпустившие их на волю: будь, что будет.

Эмиль стучал в двери таверны недолго. Аронья ждала, пока посланный за охранниками Ромир вернется и открыла сразу. Долговязому музыканту и его подружке она не обрадовалась.

- Что забыли? Рано поди зеньки туманить.

- Не кудахтайте, Аронья, мы по другому делу. Мне с Титом поговорить.

- Поговоришь с ним! Спит, как сыч - никто добудиться на может. Иди отсюда, верзила. Не до вас.

- Госпожа Аронья, - ласково вмешалась Итта. Она чуяла чужой испуг и сомнения, слабый дух. - У вас случилась беда. Мы пришли помочь. Нам нужен Тит, срочно.

- Вот придет охрана и поможет. Совсем совести у людей нет - не в свое дело носы совать. Уходите! - Хозяйка резко дернула на себя чугунную ручку двери.

- Вы уж сделайте милость, потерпите наши длинные носы. - Эмиль ловко втиснул в щель грязный сапог, быстро выудил из кармана аргумент - тусклую полтинную монету, сунул Аронье. - Вот вам, за беспокойство и хлопоты. Так как, наверху племянничек ваш?

- И откуда у вас, бездельников, деньжата водятся… - женщина цапнула денежку осторожно, незло ругнулась себе под нос, и отошла в строну, пропуская хитрецов внутрь.

Итта схватила со стола керосиновую лампу, а Эмиль - кувшин с водой. В три прыжка влетели на второй этаж. Тит отыскался быстро, он спал на спине, открыв рот и оглашая хрюкающим храпом маленькую комнатушку. Воздух был спертый, сильно пахло перегаром. Итта распахнула окно.

Холодная вода в лицо и делов-то: Тит зафыркал, затряс башкой, а когда открыл глаза, то подскочил, как ошпаренный и, грязно ругаясь, вцепился трясущимися с похмелья пальцами-сосисками Эмилю в грудки тулупа. Рябой капитан был огромен, как бык, но разбудивший его тощий наглец все равно торчал над ним на голову.

- Все нормально. Не суетись. - Эмиль спокойно опустил ладонь на могучее плечо разъяренного громилы. - Дорожишь своей посудиной, так ведь?

- У тебя крыша поехала, музыкантишка? - Тит ухватил схватил Эмиля за горло, придавил сильным пальцем пульсирующую артерию, - Что с моей посудиной? Говори!

Безуспешно дернувшись в сторону и судорожно сглотнув от железной хватки, Эмиль выдавил:

- Сейчас придет охрана долины, устроит проверку. И если заподозрит что - арестует судно. Пару недель простоя. Или месяц. Соображаешь?

- Допустим. - Тит чуть ослабил руку, дал засранцу свободно дышать. - С какого бешеного пса вдруг проверка?

- Хороший вопрос. И еще хороший вопрос - как этого избежать. Просто отвечай честно. Тем более, сейчас охрана придет, тоже начнет вопросы задавать. Заодно потренируешься.

- Ты… ты… ты причем здесь? - сквозь зубы процедил Тит, но Эмиля отпустил. - Ты же, вроде, это... - музыкант?

- Я - да, но музыки сегодня не будет. Только разговор. Ты в курсе, что пока дрыхнешь, рыбачку вашу бандиты увели?

- Что-о-о? - Тит выпучил красные, опухшие с пива и выжженные морской солью глаза. - Как увели? Что ты мелешь?

Эмиль неторопливо поправил ворот свитера на пострадавшем горле, одернул тулуп, отчего меч сверкнул ножнами.

- Пить надо меньше, дружище. И меньше трепаться. Шесть всадников тут орудовали. Мечом в Аронью тыкали. Посему вопрос. Верно ли, что в команде эта девица завелась потому, что у тебя с ней шуры-муры?

- Да какое твое дело?! - снова взвился Тит.

Эмиль молча перевел взгляд на свой меч и на меч подруги.

- Судно, Тит, прекрасный твой баркас. Я хочу помочь. Так верно?

Тит выдал рычащий вздох, взял со стула графин, убедился, что воды в нем, к сожалению, не осталось, и обреченно приложил холодным боком к виску. Видать, голова болела не на шутку.

- Нет, - ответил он хмуро. - Ничего не было. Я таких худосочных не люблю. Тем более горбатых. Бородач к ней с голодухи клеился, да. Только она его в море сбросила, вот с палубы прямо за борт. Больше не лез. Да и по-правде, боятся ее в команде. - Тит переложил графин к другому виску, посмотрел в темное окно, где-то там качалась на волнах его гордость - баркас-тяжеловес. - Польга - ведьма - это ясно. Но зла ей никто не желал. Уж да. Надо же какие дела. Увели.

- Вот ты мне и скажи - кому она могла понадобиться?

- Да как кому! Всем, кто подзаработать хочет. Мы с ней двадцать трюмов подняли. К исходу сезона богачами бы стали. Эх, жалко, как жалко. Хотел ведь подлатать своего красавца. Гарпун купить модный, с тройной лебедкой...

- Получается, ее кто-то сдал.

- Думаешь, я?

- Ничего я не думаю. Зачем тебе это? Но кому-то ваша ведьма поперёк горла встала. Факт. Присмотрись к команде на всякий случай. Откуда ты вообще ее взял, Тит?

- Сама прибилась, парнем прикинулась.

- Неправда, - вставила Итта. - Уж простите, что вмешиваюсь.

Тит очумело уставился на девушку с мечом, потом швырнул кувшин в угол. Голос его поник, гонору поубавилось:

- Старый знакомый подфартил. Рыбак с Перепусков. Просил пристроить, чтоб с голоду не сдохла. Сказал - ее отец пропал в море. Тоже был пришлый. Вроде б даже беглый.

- Оттуда? - Эмиль резко схватил рыбака за локоть. Глаза его строго сощурились. - Тит?!

- А откуда ещё? - дернул рукой Тит, освобождаясь от назойливого парня. - Конечно. Ты говор ее услышишь - сразу поймешь. Если найдёшь, конечно.

- Уж постараюсь. Спасибо, Тит. Извини, что разбудили.

- Вам-то оно на кой? Знаете ее?

- Нет пока. Тебя знаем, капитан. И закон. Вон, охрана явилась. Спускайся, расскажи им все.

Внизу в таверне уже было людно. Пришли разбуженные посыльным мальчиком гвардейцы охраны, начали допрос с Ароньи, другие рыбаки недовольно толпились рядом. Эмиль и Итта подошли.

- Ты уже здесь?! - подивился начальник, пожимая Эмилю руку. - Опять вперед поспел?

- Случайно вышло. Спал бы и спал, если честно. Тита допросите. Он кое-что расскажет. Девушку украли чужие. Предположительно нелегалы с южного. И предположительно она тоже нелегал. Мы попробуем их догнать. Дорогу в обход бандиты не знают. А вы посылайте в Гавань депешу…

- Разберемся уж.

- Разберетесь, не спорю. Я просто черкнуть кое-что хочу срочной почтой. Возьмете?

- До Талески? Возьмём, что с тобой делать? Тем более, если нелегалы, то без Гильдии точно не обойдётся. Аронья, дай длинному бумагу и карандаш.

Эмиль написал записку для Тигиля. А потом подозвал Ромира, незаметно сунул парнишке в кармашек монету и сказал:

- Подежурь у дома нашего сегодня. Пригодишься.