Засыпай

Глава 1

Анастасия

Каждый день, работая в этом месте, мне приходится сталкиваться с разными людьми. В это сложно поверить, но товары, которые вы выкладываете на ленту и разговоры в очереди раскрывают вас, как книгу. Порой мне приятно наблюдать за вами: кто-то влюблен, кто-то получил зарплату, у кого-то день рождения, но чаще случается иметь дело с тварями. Кто бы мог подумать, что эта участь достанется обычной продавщице в местном супермаркете.

Недалеко от кассы я разглядела направляющихся в мою сторону девушку с ребенком. Мальчик плакал, а мать, с виду очень раздраженная, тянула его за руку. Я их видела не в первый раз, и знала их стандартный набор: дешевая бутылка водки, пачка тонких «Parlament» и презервативы «Зодиак». Сегодня было тоже самое. Однако, картина слегка меняется, когда они приходят всей семьей: муж и сын светятся от счастья, но от жены по прежнему веет безразличием.

Перед ними в очереди еще три человека, как и полагается, я произнесла заученную фразу:

– Кассы №46 и №48 свободны, пожалуйста, проходите туда, – женщина не отреагировала, продолжая рассматривать свежие журналы.

Мальчик начал кричать сквозь слезы:

– Мама! Ну, пошли домой, пожалуйста! – он совсем повис на руке матери, но она не обращала на него внимания. – М-а-а-а-м! Ну, м-а-а-а-м!

Шум раздавался по всему магазину, люди в очереди начали оборачиваться. Я старалась обслуживать клиентов, как можно скорее, чтобы между ними не возникло конфликта, но бабуля на кассе долго считала мелочь.

– Мам? Когда папа придет? Я не хочу, чтобы к нам сегодня приходили чужие дя... – мальчику закрыла рот звонкая пощечина, он отцепился от руки и в истерике забился на полу.

Один из посетителей не выдержал:

– Девушка! Вам же сказали, что свободны еще две кассы, шли бы вы...

Пожилому мужчине также не удалось завершить фразу.

– Да, пошел ты! Где хочу, там и стою!

Бабуля наконец-то набрала мелочью сто рублей, быстро закинула в истрепанные пакеты продукты и заковыляла к выходу, чувствуя, что ей тоже может достаться.

– Ну, и хабалка вы! – воскликнул оскорбленный мужчина и покинул очередь.

– Здравствуйте, пакет надо?

– Здрасти. Нет.

Пробивая продукты, я заметила боковым зрением, как девушка оценивает меня взглядом.

– Знаете, почему я не пошла в другую кассу?

– Нет, не имею понятия, – постаралась я ответить помягче.

– Во-первых, я не люблю, когда мной командуют, а, во-вторых, ты мне чем-то нравишься. Взгляд у тебя ни такой осуждающий, как у других кассирш что-ли...

Из ее сумки раздался звонок.

– Черт побери, да кого еще?

Она начала рыться в сумке, в то время, я почти успела оглохнуть на одно ухо от рева ее сына.

– Алло, Ярослав? А ты чего звонишь?

Пока она разговаривала, я пристально следила за ребенком. До чего же мне его жаль: скрутился на грязном полу, лицо того гляди взорвется от напряжения. Мне до боли знакома его обида. Я не выдержала, вышла из-за кассы и направилась к малышу.

– Эй, давай вставай, ты как?

Ребенок удивленно на меня посмотрел и сразу же затих. Очевидно, он не ожидал, что добьется чьего-то внимания.

– Пойдешь со мной?

Мальчик уже потянул ко мне руку, как раздался женский крик:

– Отошла от него, дура!

Я не успела повернуться, как почувствовала, что мою щеку что-то прожгло. Опять раздался детский плач.

– Заведи своих детей, а потом их и жалей! – она со всей силой схватила сына за воротник, так что на мгновение его лицо напомнило сливу, и подняла его одним движением. – Заткнись, слышишь? Пошли домой, отец скоро приедет.

Я все еще сидела на полу, держась за щеку. Женщина оставила на кассе водку и презервативы, но захватила сигареты. Крики становились тише, они вышли. Поднявшись на ноги и подойдя к кассе, денег за сигареты я не обнаружила.

* * *

Закончив вечернюю смену, я отправилась домой. Когда идешь среди толпы, то мысли в голове чище и спокойнее, это как слушать звуки бушующего моря, вроде бы разъяренная стихия, но она тебя умиротворяет. А вот когда проходишь по безлюдным улочкам, голова раскалывается от количества мыслей. Сейчас я думала только о том ребенке.Такие две разные картины: блеск в глазах — когда рядом отец, страх — когда рядом мать. Как можно причинить боль такому маленькому человеку?

Я уже подходила к дому и не понимала от чего тряслась: от злости на ту женщину или от вечерней прохлады. Зайдя в квартиру, я заперла дверь и погладила выбежавшего из комнаты кота. В моей жизни достаточно людей, поэтому дома я предпочитаю, чтобы меня встречал тот, кто не умеет говорить.

Часто так случалось, что после испытанных за день эмоциональных переживаний я долго не могла уснуть. Еще с детства я отличалась особой впечатлительностью, поэтому важное для меня событие, произошедшее днем, я неосознаннопродолжала во сне. Было на руку, если сны были наполнены радостными моментами (что было редким явлением), потому что кошмары творили со мной безумные вещи. Уже предполагая, что ночка выйдет неспокойной, я с малых лет пила перед сном успокоительное.

Я полезла в аптечку и очень расстроилась, когда не нашла таблеток. Стала припоминать, когда вообще в последний раз их принимала. Последние пару лет выдались спокойными, поэтому сон стал вполне походить на здоровый. Хотя пару месяцев назад я увидела, как на дороге какой-то мужчина сбил щенка и даже не остановился. Тогда перед сном я взяла последнюю таблетку, пообещав себе на следующий день купить новую пачку. Аптечка в моих руках говорит, что обещание выполнено не было. Я стала глазами искать часы. Нет, слишком поздно, ближайшая аптека уже закрылась, а круглосуточная слишком далеко. Ладно, завтра все равно выходной, если не удастся уснуть ночью, то еще целый день впереди.

Съев быстро свой ужин, я легла поудобнее в кровать, настраивая себя на нужный лад. Кот Ёка устроился у меня под боком, я гладила его ушко и думала. Вот, какое мне дело до чужих жизней? Каждый живет как может, и я не имею право кого-то осуждать. Может быть у этой женщины был сегодня сложный день, может быть она поругалась с мужем, может быть проблемы на работе. И сколько бы я не перечисляла в голове, ничто не смогло ее оправдать в моих глазах. Я выключила свет и старалась ни о чем не думать. Спустя какое-то время мое сознание начало проваливаться в пропасть. Я начала засыпать.

* * *

– Мама, я вернулась, – скромно донесся детский голос из коридора.

– Здравствуй, Анастасия.

На пороге стояла маленькая девочка с большими зелеными глазами. Было видно, что она чего-то боится.

– Анастасия, что с твоим платьем?

– Я его случайно порвала, – девочка нервно мялась на месте.

– При каких же это обстоятельствах?

– Я... я... я каталась с девочками с горки...

Раздался мгновенный звук удара руки по нежному детскому личику. Девочка сдержала слезы.

– До тебя, Анастасия, сложно донести одну истину: девочкам не позволительно так себя вести, если в жизни они хотят чего-то добиться.

Мать продолжала пристально смотреть в распахнутые детские глаза. После недолгой паузы женщина продолжила:

– Значит, прибегнем к мерам посерьезнее...

– Не-е-т! Прошу, мамочка! – незамедлительно выкрикнула девочка, бросаясь в ноги к женщине. – Я умоляю! Я больше никогда...

– Это не обсуждается, Анастасия. Иди в свою комнату и готовься. Ни один проступок не останется безнаказанным в нашей семье. Так воспитывала моя бабушка мою мать, так воспитывала моя мать меня, так же и я буду воспитывать тебя.

Холод, исходящий от женщины, дал понять Анастасии, что шанса на спасение у нее нет.

Комната в подвале. Нет ни единой лампы. Лишь слегка доносится свет разожженной печи. По середине комнаты стоит металлический стол.

– Ты знаешь, что нужно делать, дорогая.

Хрупкое дитя, еле перебирая ножками, подошла к столу. Если не обращать внимание на треск поленьев в печи, можно было бы услышать, как стучат зубы маленькой Анастасии. Она нехотя сняла с себя платье, забралась на холодный стол и легла на него животом. По ее отточенным движением понятно, что делать такое ей приходилось не в первый раз. Тем временем женщина, надев массивные рукавицы, достала из-за печи металлический стержень — это было клеймо — на конце которого приварена буква «Ж». Пока суровая мать нагревала инструмент, девочка начала тихо хныкать.

– Потерпи, скоро все кончится – женщина достала раскаленный прут, и решительными шагами приблизилась к ребенку.

Знак клейма настолько раскалился, что осветил спину малышки. Сегодня будет поставлена седьмая отметка.

– Ты должна терпеть, Анастасия, ты – женщина.

Комната наполнилась детским визгом. Печать разъедала нежную тонкую кожу, кровь начала бурлить под железом, беспомощное тельце дергалось от боли, но в планах у матери не было отпускать свою дочь.

* * *

– А-а-а-а-а-а-а!

Я вскочила с кровати от нехватки воздуха. В комнате было еще темно, на часах 3:00. Оказавшись на полу, я ощутила, что сердце того гляди выпрыгнет наружу. Я доползла до окна и открыла его настежь. Меня окутала влажная прохлада. На улице шел дождь.

– Так и знала...

Немного успокоившись, я решила зайти на кухню. Залпом глотая ледяную воду из под крана, я поняла, что второго такого кошмара за ночь мне не перенести.

– Лучше дождусь утра, схожу в аптеку и досплю днем...

Чтобы окончательно избавиться от остатков кошмара, было принято решение залезть под прохладный душ. Я сняла пижаму и уже поставила одну ногу в ванну, как в отражении зеркала я заметила что-то на своей спине. Немного повертевшись, подыскивая нужный ракурс, я осознала, что мне не показалось. В районе лопаток была рана, напоминающая уродливую букву «Ж».

– А-а-а-а-а-а-а!

Я упала на пол и начала истерично плакать, хватаясь руками за лицо.

* * *

Казалось, что все это длилось целую вечность. В себя меня привел стук во входную дверь.

– О, нет...

Я быстро вскочила на ноги и прикрыла обнаженное тело халатом с крюка на двери. Быстро поправив волосы, я понеслась в коридор. В «глазок» я увидела соседку Полину и отперла замок.

– Адачка, что случилось?! Ты кричала!

– Привет, все нормально, – мой голос звучал слишком хриплым. – Просто кошмар приснился.

Я старалась выглядеть сдержанной, но сердце в груди так сильно билось, что, казалось, Полина тоже его слышит.

– Точно? Уж больно долго ты кричала. Может мне посидеть с тобой?

– Нет, не надо. Вдруг Женька проснется, а тебя рядом нет. Иди, все хорошо.

– С Женькой ничего не будет, у меня Паша со смены приехал.

Она продолжала изучать мое лицо. Угораздило же жить по соседству с психологом! Не соврать нормально...

– Поля, – я взяла ее за руку и неловко улыбнулась. – Все хорошо, честно. Иди ложись, и я пойду.

Мое прикосновение будто успокоило ее. В ее глазах оставалась тревога, но я знала, что границу она не переступит.

– Хорошо. Спокойной ночи.

– И тебе!

Я быстро захлопнула дверь, но продолжала смотреть в «глазок», дабы убедиться, что соседка ушла к себе. После я скатилась по двери на пол. Было сложно о чем-либо думать, меня одолевала усталость. Ко мне подбежал Ёка и уселся рядом. Облокотив голову на шкаф, я незаметно для себя уснула.

* * *

Когда я проснулась, было почти 11. С хрустом выпрямляя тело, я сразу же направилась к зеркалу, убедиться, не приснилось ли все это. Нет. Рана была на спине между лопаток. Более того, она начала болеть и слегка кровоточить. По мне пробежался холод.

Наливая горячий кофе в кружку, я не могла сопоставить в голове, как это могло произойти. Я попыталась вспомнить, что мне снилось, но картинки из сна растворялись в моей голове, словно салфетка в воде. Я не могла ухватиться за воспоминания.

Чушь какая-то. Когда она успела появиться? Может быть Ёка... Нет, на него не похоже. Да и рана не выглядит, как обычный порез, случайно я бы не смогла так себя покалечить. Возможно вчера на работе, когда относила на склад коробки и проходила между подъемником и стеллажом зацепилась за гвоздь... Не уверена... Порез слишком рваный и... искусный. Такое впечатление, что этот знак специально вырезали. Почему же я почувствовала это только сегодня. Какая-то злая шутка. Может, в кровати пружины вылезли, и я... Бред! Стоит ли идти по этому поводу к врачу? Да и к какому? И что он мне скажет: «Деточка, просто будь аккуратнее на работе»? Так, надо успокоиться. Ничего страшного не произошло. Это же не сыпь. Не растет и не чешется — значит, все нормально.Тем более я ненавижу врачей...

Мое открытие ввело меня в уныние. Я закрыла глаза и сдерживала эмоции, как...

– Ёка!

Кот, ошпаренный кипятком, с визгом умчался с кухни.

– Мне точно нужны таблетки...

За пару глотков я разделалась с чашкой кофе, быстро оделась и выбежала из квартиры. К моей неудачи, я столкнулась с соседкой.

– Привет! Как ты? Выспалась? Женя, стой здесь, никуда не убегай! – поприветствовала меня Полина, выходя из своей квартиры.

– Привет! Да, отлично выспалась, а ты? Извини, что потревожила ночью...

– Все хорошо, не беспокойся. После нашей ночной встречи, я уснула без задних ног.

Она стояла с широкой улыбкой, как будто ждала от меня продолжения истории.

– Ну, я пойду?

– Хорошо, а ты куда? Может, нам по пути? Я как раз с Женькой на прогулку вышла.

– О-у, мне в аптеку надо.

– Да? Что-то случилось?

– Нет, только куплю чего-нибудь для сна, чтобы кошмары не мучили...

На этих словах я махнула соседке рукой, и выбежала из подъезда. У меня такое чувство, что не так-то просто мне будет от нее отделаться.

* * *

Добежав до ближайшей аптеки, я, как назло, забыла название лекарств.

– Вот, черт! Хоть бы «фотку» сделала, растяпа...

Я достала телефон и быстро попыталась отыскать лекарства хотя бы внешне похожие на мои.

– Тресиктам... Зобафрекс... Кюпинакс... Квентизан. Да, похоже на то.

В аптеке была только пухлый фармацевт с недовольным лицом.

– Здравствуйте, дайте, пожалуйста, Квентизан.

Пару секунд женщина не двигалась, я уже было подумала, что она спит, но вдруг услышала ответ:

– Нет такого!

– Вы уверены...?

Женщина опять замерла.

– Уверена!

– Но, Вы ведь даже не проверили...

– Девушка, вы издеваетесь?

– Извините, до свидания...

Уходя, я так и чувствовала, как она сверлила взглядом мою спину.

– И что теперь делать... – раздосадованная я оперлась на перила аптеки и начала думать.

Неужели можно попрощаться со спокойным сном? Я этого не вынесу... Надо дойти до других аптек.

Я обежала еще три аптеки, во всех на меня смотрели, как на наркоманку, и только в последней девушка решила со мной завязать нормальный разговор:

– Так, Квентизан... сейчас посмотрю в базе!

Пока девушка клацала по клавишам компьютера я нервно молилась про себя. Хоть бы здесь оказалось это средство.

– Нет, извините, такого нет.

Проклятье...

– Вы хорошо посмотрели?

– Да. Честно говоря, за всю свою практику я о таком еще не слышала. А отчего он?

Вот тут-то я задумалась. А правда от чего?

– Я принимала его от бессонницы.

– Давайте, я сейчас спрошу у заведующей.

За пару минут отсутствия фармацевта за мной успела скопиться небольшая очередь.

– Я узнала. Был препарат со схожим названием, но его уже давно сняли с производства. Не помните, когда Вы его покупали последний раз?

– Ой..

Пораскинув мозгами, я вспомнила, что последнюю пачку забрала из маминой квартиры после того как...

– Два года назад, вроде бы.

– За это время такой препарат вполне могли снять с производства. Но у нас есть аналоги.

– Фух... – нервно вздохнула я. – Отлично, а сколько стоят?

– Минутку, сейчас проверю.

Быстро введя какое-то название, девушка-фармацевт озвучила цену:

– Самый дешевый – четыре тысячи пятьсот сорок рублей.

Я непроизвольно выпучила глаза и приоткрыла рот.

– Это точно, лекарства сейчас очень дорогие, – улыбаясь, смотрела на меня девушка.

– Да уж, ну, думаю у меня найдется столько.

Я уже полезла в кошелек, как услышала:

– Только все эти лекарства по рецепту. У Вас есть с собой?

– А без него нельзя...?

– Нет, извините, такие правила. Это очень сильные антипсихотические препараты, чаще всего их назначают тем, кто страдает от шизофрении.

Странно. Мама мне никогда об этом не говорила...

– Вы не знаете, какой врач может дать рецепт для этого лекарства?

– Точно не знаю, скорее всего психиатр. На крайний случай сходите к терапевту, может от бессонницы он выпишет Вам что-то попроще.

– Спасибо...

Я отошла от кассы и услышала облегченные вздохи товарищей по очереди.

По дороге домой, мою голову атаковали мысли. Мне во что бы то ни стало нужно найти средство для сна, иначе я не смогу работать, а еще хуже, если я сойду с ума и... Мой взгляд упал на вывеску магазина.

– Хм... алкоголь... на время сойдет.

Уже через десять минут я подходила к подъезду с огромным целлофановым пакетом, набитым бутылками разного дешевого алкоголя. С площадки во дворе раздавался детский смех. Я разглядела Полину с ребенком, она стояла ко мне спиной. Дабы избежать неловкой ситуации, я быстро прошмыгнула в дверь, пока соседка меня не заметила.

«Жигули», «Джин & Тоник», «Marquis de Rouge ». Выкладывая весь ассортимент на стол, я невольно задумалась, смогу ли завтра вообще встать на работу. Но выхода не было.

– Ладно, сегодня пока так. А если кошмары не отступят, придется пойти к врачу, чего я очень надеюсь избежать.

Я хотела поскорее снять с себя футболку, потому что сзади она была полностью сырой. Ни то жара разыгралась не на шутку, ни то я сильно нервничала из-за всей этой беготни, но я чувствовала, как с меня стекал пот. Раздевшись в ванной комнате, я решила еще раз осмотреть спину, и чуть не упала в обморок от увиденного. Вся моя спина была в крови, кровь стекала ручейками по пояснице прямо в трусы. Язва между лопаток пульсировала. Я осмотрела одежду, к счастью, футболка и джинсы были черные, а вот трусам уже не вернуть прежнего вида. Однозначно нужно было принять душ, но как только вода коснулась моих лопаток, я невольно прогнулась под струей и завизжала. «Отметка» жгла и щипала.

Остаток дня я провела в слезах перед глупым сериалом, заглушая физическую и душевную боль алкоголем.

* * *

Как же трудно продрать глаза. Во рту так сухо. Неужели уже утро. Пошарив рукой по прикроватной тумбочке, я случайно опрокинула жестяную банку. По комнате разнесся мерзкий запах пива. Со второй попытки удалось отыскать телефон. Как и ожидалось, я проспала, моя смена началась час назад. В добавок еще и пара пропущенных звонков от заведующего магазином. Я попыталась резко соскочить с кровати, но в голове сильно забарабанило. Пришлось сбавить свой пыл, и опуская ноги на пол, я наступила с собственную блевотину. Да уж... Зато ночь была спокойной. Посмотрим, что будет на работе.

Я умылась и сразу же начала одеваться. Опять зазвонил телефон. На экране отобразилось «Босс Хорен». От испуга я не сразу ответила, но все-таки взяла трубку.

– Алло, – я не узнала собственный голос.

– Эй! Где тебя носит?! У нас народу полно, кассы не успевают работать! Алло! Чего молчишь? (все это с армянским акцентом)

– Я скоро буду, у меня дома ЧП произошло.

– Какое это еще ЧП?! А, ну, бегом в магазин! Я тебе такое ЧП устрою! Премии лишу!

Я не успела с ним согласиться, как он сбросил вызов. У меня не было времени на раздумья, в чем отправиться на работу, так что я нацепила на себя первую попавшуюся футболку, быстро собрала рюкзак и покинула квартиру.

В магазине и правда негде было и мухе сесть. Я незаметно пробралась к своему месту и закричала: «Свободная касса!». Ко мне с разных сторон побежали люди. Я старалась работать, как обычно, но руки меня не слушались, и перед глазами все плыло. Из-за такого состояния я и уронила на пол коробку с яйцами у одного из покупателей в очереди.

– Извините, пожалуйста...

– Ну, наберут же дурех! Хоть бы проспалась, а потом на работу шла! Перегаром несет, руки дрожат! Стыдоба!

– Извините, я сейчас принесу новую пачку...

– Не надо мне ничего! Полчаса в одной кассе стояла, а теперь еще и товар попортили.

Женщина пенсионного возраста нервно устремилась к выходу, оставив корзину на ленте.

К середине рабочего дня, мне было совсем нехорошо. Во рту сухость, головная боль и тошнота. Повезло только, что Хорена еще не встретила. Обслужу последних трех человек и выйду на обед.

Народу в магазине значительно поубавилось. Бродила только пара-тройка человек, среди которых я заметила знакомые лица. Маленький мальчик шел молча, держась за палец высокого красивого, но до ужаса печального мужчины, очевидно, его папы. Да, это же был сын той ненормальной девушки, с которой на днях у меня произошел конфликт. Видно было, что ребенок еле сдерживал слезы и тихонько подтирал сопли под носом рукавом курточки. За отцом с сыном следовала женщина пожилого возраста. Она была очень хорошо одета, и от нее веяло интеллигентностью и холодом. Маленькая шляпка, белые хлопковые перчатки, трость вместо привычной всем клюшки у такого возраста дам, замшевый костюм и аккуратный клатч. Ее лицо мне тоже показалось знакомым, но меня это не удивило, я много кого вижу во время работы. Что-то всех их объединяло. Они медленно и в полном молчании проходили между стеллажей. Когда же они остановились напротив моего рабочего места, я заметила, что все они были в черном. Ребенок не выдержал и расплакался.

– Малыш, что такое? – отец присел рядом с ним на корточки.

– К маме хочу...

Пожилая женщина молча наблюдала за разговором в паре шагов от них.

– Родной, с этим теперь будет сложно...

– Ну, почему?!

– Слушай, мы уже обсуждали это. Давай еще раз поговорим дома? Хорошо? – было видно, как отцу сложно подобрать слова.

Мальчик ничего не ответил, а только горько заплакал. Мужчина обратился к пожилой даме:

– Что нам еще осталось купить?

Сморщенные губы женщины слегка зашевелились:

– Все чего она заслуживала, мы приобрели.

– Вы опять за свое?! Сколько же можно! Даже сейчас вы продолжаете строить из себя ледяную неприступную крепость! Неужели смерть дочери не заставит вас сдаться?

Смерть?!Это слово, как звук хлыста, раздалось у меня в голове.

– Это не повод изменять самой себе. Тем более моя дочь не была ангелом.

– Да что же вы за человек такой! Я любил ее больше жизни! Она мать вашего внука! Ну, будьте же гуманнее! – он уже не держал себя в руках, более того он стал энергично ими размахивать.

– Вот эта твоя «любовь» и закрывала тебе глаза на все ее грехи. Ты был слеп и глуп, пока она развлекалась с другими мужчинами и губила себя всякой дрянью. Ты даже не знаешь твой ли это сын. И это все из-за ваших «чувств», – последнее слово она произнесла очень едко, однако на лице даже мускул не дрогнул.

Точно статуя...

Лицо мужчины приобрело багровый цвет, на виске взбухла вена, а руки сжались в кулаки. Он схватил ребенка и вышел через кассу, но в дверях обернулся и добавил:

– Вы даже не догадываетесь, как она корила себя, потому что не соответствовала вашему идеалу!

– Она была слаба. Для женщины это непозволительная роскошь.

В этот момент меня будто окатили ледяной водой. Дама медленно, будто паря в воздухе, прошла мимо меня, оставив на прощание фразу:

– Прошу прощение за эту сцену.

Теперь я могла с точностью заявить, что видела ее лицо. Будто чья-то рука затянула меня опять в то место. Темный подвал. Жестокая сильная женщина. Маленькая беззащитная девочка. Раскаленный металл. Анастасия. Ее звали Анастасия.

До моего плеча неожиданно дотронулась чья-то рука, я вскрикнула.

– Ой, извини, что напугала.

Сзади ко мне подошла коллега.

– Что сегодня с покупателями? Эти уже третьи, кто ушел прямо с кассы, так ничего и не купив.

Ее ноздри задергались, как у кролика.

– Ух, ну и перегаром же от тебя несет. Стоп, а это что такое? Ада, у тебя вся футболка в крови!

– Вот блин!

– Что это с тобой? Ты вчера хорошо погуляла?

Несмотря на привычку коллеги подшучивать над тобой в неловкой ситуации, она выглядела напуганной.

– Тебе пластырь дать?

– Да, было бы здорово.

– Сколько?

– А-а-а, дай всю пачку?

Я ввела собеседницу в небольшой ступор, но та не отказала.

– Спасибо огромное.

– Тебе помочь наклеить?

– Нет, я сама.

Я пулей умчалась в подсобку. Забежав за стеллажи, я стянула с себя футболку.Угораздило же меня натянуть сегодня светлую! Хотя с такого похмелья...

Застежка лифчика как назло располагалась на больном месте. Расстегнув его, я стала изгибаться, чтобы достать руками «метки». Вдруг кто-то зашел в помещение. Я замерла в надежде, что меня не заметят, но шаги по звуку устремлялись в мою сторону. Из-за угла показался Хорен с огромным пластиковым ящиком, доверху набитым батонами хлеба. Когда он меня заметил, то громко ругнулся матом, и пара батонов полетела на пол. Он поставил ящик, потянулся за хлебом, который укатился к моим ногам, и его взгляд медленно прошелся по мне от талии до груди. В этот момент я стояла, как вкопанная, чувствуя себя виновником какого-то преступления.

– Ты чего тут устроила?

– М-м-мне надо...

– И что тебе тут надо? Ты чего опоздала сегодня? И чем это пахнет?

Он стоял ко мне так близко, что я чувствовала обнаженным телом его волосы на руках.

– Я просто...

– Ладно, – сказал он, как отрезал. – Первый раз прощаю. Но завтра работаешь в две смены.

– Х-х-хорошо...

Хорен молча удалился. Я проводила его взглядом, потом села в угол и заплакала.

Глава 2

Повернись

Прошло уже около двух месяцев с того таинственного происшествия. С тех пор я мало с кем поддерживала отношения. На работе старалась не обращать ни на кого внимания, а если не было рядом Хорена, то сидела в наушниках. Свою квартиру я превратила в обитель затворника: окна наглухо зашторены, замки запирались на все обороты, на улицу выходила только на работу (там же покупала себе еду), связь с внешним миром оборвала, соседей избегаю (особенно Полину). Шрам кстати зажил, и я старалась вообще забыть про то, что там у меня на спине. Зеркало в ванной перевесила так, чтобы отражение спины не показывалось, когда залезаю в ванную. Появилась, правда, другая проблема — я начала пить. Конечно, не так много, как после той жуткой ночи, но пару бутылок пива перед сном я пропускаю.

– Ада! Ада, подожди меня! – донесся из-за спины голос Лизы, когда я уже подходила к магазину в утреннюю смену.

Я была в наушниках, и мне очень не хотелось их снимать, чтобы начать утренний разговор с коллегой. Не потому, что она надоедливая, а потому что это утро. В утренние часы я предпочитаю пребывать в тишине и покое, без присутствия посторонних лиц, так проще собраться с мыслями и подготовиться к тем трудностям, которые будут ждать тебя впереди рабочего дня. Вообще с Лизой мы с первого моего рабочего дня очень хорошо ладим. Несмотря на разницу в возрасте в 10 лет, мне было с ней комфортно поболтать обо всем. Однако сейчас со мной происходили странные вещи, в которые я не хотела бы вовлекать кого-то еще. Надеюсь, это не на долго, было бы чертовски больно потерять единственного хорошего собеседника в моей жизни. Она иногда даже называла меня подругой.

– Ада, ты чего не слышишь? Я тебя еле догнала!

– Привет, извини, я была в наушниках.

– А-а-а, вижу-вижу, ты в последнее время их даже на работе носишь. Не боишься, что Хорен увидит, или покупатели пожалуются?

– Боюсь, – с недоверием ответила я. Но лицо продолжало смотреть вперед, не выражая эмоций.

– За меня можешь не беспокоиться, я ничего не скажу, – она игриво толкнула меня в плечо.

В голове не укладывается, как женщина в 30 может быть такой легкой в общении. Мне всегда казалось, что в таком возрасте ты уже должна быть обремененной мужем алкоголиком и двумя спиногрызами, и ни о чем, лишь бы поскорее выйти на пенсию, твои мысли не должны быть заняты, не говоря уже о пустой болтовне в девчонкой сильно моложе тебя. Что-то из перечисленного, кстати было про нее правдой.

– Ладно, – сухо ответила я в надежде, что на этом разговор сойдет на нет.

– А ты кстати в курсе, что у нас новенькая? Я с ней вчера в вечернюю работала, такая у нее морда. Думаю, долго она здесь не протянет.

– Возможно.

Как только мы зашли в магазин я сразу же оторвалась от собеседницы и ринулась в туалет. Закрыв шпингалет и включив воду в старом ржавом кране, я начала себя успокаивать.

Так держи себя в руках. Главное не срывайся ни на кого. Да, тебе сейчас нелегко, но это не повод портить с кем-то отношения. Лиза умная женщина, она наверняка понимает, что у тебя сейчас какие-то проблемы. Скоро все закончится. Давай сделаем глубокий вдох. Вот умница, а теперь выдох. Окей, так еще несколько раз и давай выходи, а то кто-то заподозрит не ладное.

Слегка смочив лицо прохладной водой, я посмотрела в зеркало, а точнее в тот заляпанный кусок, который от него остался.

На кого я стала похожа. Алкашка чистой воды. Надо завязывать. Иначе я уже знаю, к чему все это приведет.

С другой стороны кто-то дернул дверь.

– Эй, Ада, это ты там?

– Да.

– У тебя все в порядке?

Я выключила воду и отперла дверь.

– На тебе лица нет... Ты плачешь?

Зачем она это спросила? Теперь я и правда плачу...

– Милая, ты чего? Иди сюда, давай присядем, поговорим.

Она приобняла меня одной рукой, а второй взяла под руку. Не на долго я поддалась эмоциям.

– Ну-ну, все хорошо, иногда это полезно — немного поплакать.

Она взяла ладонью мой подбородок и мягко, будто это делает мама, развернула мое лицо.

– Что случилось? Рассказывай.

– Фух... Извини за эту сцену...

– Все нормально. Успокоилась?

– Немного... Слушай... Сейчас со мной происходят сложные вещи, ты не обращай внимание, ладно? Мне не легко в этом признаваться, но ты единственный мой... — я не могла никак решиться это сказать. — ...друг, и из-за своего поведения, я бы не хотела тебя потерять...

Неужели я это сказала? На душе стало легче...

– Не бери это в голову! Кстати, раз уж мы друзья, то почему никогда вместе никуда не выбирались? Как идейка?

Выбраться куда-то? А вдруг это пойдет мне на пользу?

– Да, только у меня нет особо денег куда-либо выбираться...

– Здесь ты права, что-то я погорячилась, с нашими-то зарплатами...

Мы обе рассмеялись.

– Ну вот, это другое дело!

– Да... – призналась я застенчиво.

– Ладно, раз уж мы не можем себе позволить кафе и рестораны, приходи завтра ко мне вечером? Я детей бабушке отдам, а муж у меня в ночь на работу уйдет. Мы с тобой откроем бутылочку красного и поговорим по душам, что скажешь?

Меня раньше никто не приглашал в гости. Боюсь даже признаться себе в том, что я безумно рада такому предложению.

– Я согласна, – улыбка без спроса наползла на мое лицо.

– Отлично. Готова выходить? А то, пока ты тут пряталась, я видела, как пришел Хорен, и он, скажу тебе по-правде, был совсем не в духе. Так что никаких наушников! Поняла?

– Договорились. Спасибо тебе.

– Не за что.

Мы обе в хорошем настроении вышли в зал и разошлись по своим местам.

Благодаря сегодняшнему разговору с Лизой, рабочий день прошел не так напряженно, как все предыдущие. От мысли, что у меня есть друг на душе становилось теплее. Только ближе к вечеру в мою голову стали закрадываться сомнения.

Ночью, лежа уже с Ёкой в постели, я думала: "Возможно, это будет не единственная наша «посиделка». Так приятно осознавать, что я кому-то интересна. Но о чем же мы будем говорить? Чем вообще делятся друзья?"

Лиза дала мне свой адрес, завтра вечером я приду к ней в гости. Мои глаза медленно смыкались под мелодичное мурлыканье кота. Я чувствовала себя расслабленной и, как сложно в это поверить, счастливой. Впервые за долгое время ночью мне снилось что-то приятное.

* * *

Наконец-то наступило утро. Я проснулась в прекрасном настроении. Пока заваривался чай, я побежала посмотреть, в чем бы мне сегодня пойти в гости к своей подруге.

С каждой минутой мне все проще и проще ее так называть. Так, главное надеть что-то такое, что могло бы закрыть мою спину.

Достав черное ничем неприметное платье, я была довольна выбором. Я быстро скинула с себя пижаму и нацепила давно забытый мной наряд.

В последний раз я надевала его на похороны мамы...

– Ёка, как тебе?

Кот лениво оторвался от важнейшего занятия за сегодняшний день — вылизывания лапы – одобрительно сощурился и вернулся к своим делам.

– М-да. У кого я вообще спрашиваю.

После плотного завтрака, я собрала рюкзак и отправилась на работу. Выходя из подъезда, вдалеке показались Полина с Женькой. Не знаю, что на меня нашло, но я решила их догнать.

– Полина погоди!

– О-о, здравствуй! Ты куда такая красивая идешь?

– На работу, а в платье, потому что вечером пойду в гости, – скромно ответила я. – А вы куда?

– Женьку в садик веду. Обычно мы на автобусе, но сегодня погода хорошая, решили прогуляться ножками, ведь мы уже большие, да, малыш?

– Дя! – звонко выпалил мальчик.

– Покажи тете сколько тебе уже годиков?

– Вот! – ребенок протянул мне руку с двумя расставленными пальцами.

– Здорово!

– Мой ты хороший, – соседка опустилась на корточки и поцеловала сына в щеку.

В то время, как кто-то бежит тискать за щечки чужих детей, я предпочитаю оставаться в стороне, либо в крайнем случае общаться с ними на равных. Конечно же, это не означает, что я их не люблю. Просто природа обделила меня «тискалкой».

– Ладно, Адачка, было приятно поболтать, но мы пойдем налево, так короче.

– Удачи.

– И тебе! Женя, помахай тете ручкой.

Ребенок хаотично задергал ладошкой в мою сторону. Полина рассмеялась, и они продолжили путь.

Придя на работу, я увидела новенькую. На вид она была одногодкой Лизы. Возможно, армянка, плотного телосложения и с туго затянутыми в высокий хвост окрашенными в цвет соломы волосами, у которых давно отрасли корни. Во время моего прихода она расставляла бакалею на полки. Хорошее настроение окутало меня с ног до головы, что я готова была порхать по помещению. Я решила поздороваться с новой коллегой и пошла в ее отдел.

– Привет, я Ада, а тебя, как зовут? За мной молочный отдел закреплен.

Женщина с покрасневшим от утренней нагрузки лицом строго посмотрела на меня.

– Здрасти. Для Вас Ева Арутюновна.

Меня как-будто кипятком ошпарило от ее ответа. Я неожиданно вспомнила, почему не любила все эти обряды знакомства. Отметка «настроение» скатилась по шкале вниз на несколько делений, мне захотелось сразу же удалиться.

– Приятно познакомиться...

Я уже разворачивалась, как она добавила:

– В вашем отделе кстати ценники перепутаны. Хорошо будет их поменять, чем быстрее, тем лучше.

Меня вдруг пробрало неутолимое чувство несправедливости.

– Я первую половину дня за кассой работаю, а потом уже в отделе.

Пафосно разворачиваюсь и опять слышу ее реплику:

– Ты, по-первых, со мной так не разговаривай, – она оставила работу и выпрямилась в полный рост.

Выше меня на голову...

– А, во-вторых, слушай, что я говорю, иначе потом будешь разбираться с Хореном Ованесовичем.

Мне не надо было повторять, ее настрой и так меня убедил, что лучше сначала сделать, то что она требует. Лишних проблем мне сейчас совершенно не хотелось. Но настроение было подавлено окончательно, я даже разозлилась на себя, что нацепила это глупое платье. В своей привычной одежде я чувствовала бы себя куда более защищенной.

* * *

Дальнейшая моя работа шла не очень хорошо. Улыбку для покупателей натянуть мне не удавалось, товары по акции предлагать забывала. Я только и делала, что пялилась в спину этой Еве.

Я хотела познакомиться, а она сразу прочертила границы. В коем-то веке хотела выглядеть дружелюбной, но меня не оценили. Правильно Лиза сказала, эта новенькая немного того.

Работала новая коллега, не могу не заметить, очень качественно и шустро. Покупателям улыбалась, по сценарию говорила, в добавок ко всему еще и в зале успевала работать.

Все мы по началу такие...

Под конец рабочего дня, когда народ в магазине стал убывать, я вспомнила, что сегодня меня ждет приятный вечер. Но вдруг ко мне подошла новенькая:

– Зайди к Хорену Ованесовичу, ему есть, что тебе сказать.

Она не стала ждать от меня какого-то ответа и прошла мимо.

Неужели «настучала»?

Я закрыла кассу и направилась в кабинет босса.

– Заходи!

– Вызывали?

– Да, вызывал! Мне Ева сказала, что ты сегодня с ней спорила утром?

– Не совсем так...

– Тебя что старших совсем не учили уважать?

Сперва его тон меня заставил напрячься, но потом он слегка смягчил обстановку своей улыбкой.

– Ладно тебе, не бойся. Но учти, не будешь ее слушаться, место свое потеряешь. Она жена моего брата, я ее люблю и уважаю. Поэтому не потерплю плохого отношения к ней, понятно?

– Да, – нехотя выдавила я.

С минуту мы молча смотрели друг другу в глаза. Я не выдержала, покраснела и отвернулась.

– Мне можно уже идти?

– Торопишься, я гляжу, куда-то?

– Можно и так сказать.

– Ну тогда ладно.

Я уже схватилась за ручку двери, как вновь услышала его голос:

– Ты сегодня красивая.

– Спасибо...

Я закрыла дверь с другой стороны и немного постояла.

Приятно...

* * *

Я уже подходила к дому Лизы. Время было совсем позднее. Я даже и не подумала, как мне потом возвращаться домой. Хотя куда больше меня волновал вопрос, как мне себя вести, и не сказать бы чего лишнего.

Проверяю в телефоне, тот ли это номер квартиры, звоню в домофон.

– Кто?

– Это Ада!

– Ага, открываю!

Я поднялась на лифте на седьмой этаж, а когда вышла увидела ее уже в дверях в домашнем разноцветном халате.

Вот блин, а я вырядилась...

– Вау! А у тебя оказывается есть талия! Ты чего так приоделась?

Вот о чем я и говорила...

– Да, так это... В гости же пришла.

Как же неловко я себя чувствовала. Будто пришла на костюмированную вечеринку, но никто не пришел в костюме кроме меня.

– Да уж, подруга, ты странная. Ладно, не обижайся, я шучу. Это я что-то сглупила, надо было тоже переодеться. Давай рюкзак. Проходи на кухню, я сейчас в комнате быстро детские игрушки соберу, а то только ребят к бабушке отправила.

Я неуверенно прошла на кухню. Все было так, как я и ожидала: кухонный гарнитур советской выдержки; желтые обои от сигаретного дыма; детские рисунки на холодильнике; запах кошачьего туалета и ужин на засаленной скатерти.

– Ты кстати лучше в ванную не заходи! Там у нас ремонт не закончен, если надо руки помыть, то лучше на кухне. – донесся крик из-за стены.

Я сполоснула руки и скромно села за стол в углу.

– Так, я все. Слушай, ты меня извини. На самом деле, ты очень классно выглядишь. Мне должно быть стыдно, что гостья пришла ко мне впервые, а я встречаю ее в таком виде.

– «Забей», – с улыбкой бросила я.

– Ладно, давай ужинать. Вот смотри, я шарлотку испекла.

– Здорово.

– Нарыла из запасов пару баночек шпрот в масле, тут вот огурчики малосольные. Я их не очень ем, но свекровь все время притаскивает. Может быть тебе понравятся, я тогда тебе еще в дорогу пару банок дам, а то их уже девать некуда, – она пальцем провела по горлу. – Ну, а для веселья у нас вот.

Из нижнего шкафа на стол переместилась бутылка неизвестного мне красного вина.

– Кстати, если нам вдруг этого окажется мало, то я сбегаю в гараж. Там у мужа заначка. Он-то думает, я ничего не знаю, но поверь мне, когда выйдешь замуж, у тебя появятся сверхспособности. Так, чего я все трещу. А ну давай выкладывай, видела сегодня эту новенькую?

Я пожаловалась ей на Еву, высказала мнение по поводу ее прически, и про то, как она не пошла со мной на контакт, так же добавила, что та курит, как паровоз.

– А еще, что меня поразило, она оказывается стукач.

– Да ладно?!

– Угу, она пожаловалась Хорену, что я плохо работаю.

– У-у-у, а он что?

Она внимательно меня слушала. От этого мне только хотелось говорить больше и больше.

– И что, он прям так и сказал тебе?! Тогда за это надо точно выпить! Подай свой стакан.

Она небрежно наполнила оба наши стакана красной вонючей жидкостью и добавила:

– За то, чтобы мужики всегда обращали на нас внимание!

Мы чокнулись, немного вина от удара стаканов выплеснулось на шарлотку. С этого и закрутилась наша болтовня. Мы обсуждали Еву и Хорена. Пришли к выводу, что брать на работу родственников, а потом угрожать другим сотрудникам, работающим намного дольше новенькой — это несправедливость. Неожиданно Лиза выпалила, что Хорен положил на меня глаз, что я активно начала отрицать.

– Посмотри на себя! Ты же бомба!

– Нет, нет, нет... – мялась я на стуле и от стеснения начала закрывать лицо руками.

– А ну цыц! Смотри на свою фигуру! Худоба, но сколько в этом секса!

– Ой, все хватит!

– А ну, встань!

– Нет! – я начала отмахиваться от нее руками.

– Я кому говорю встань!

– Ну хватит уже...

Мое лицо уже горело не только от стыда, но и от выпитого алкоголя. Мы осушили бутылку вина. Лизе все-таки удалось вытянуть меня из-за стола.

– Посмотри на себя! Высокая, ну не такая, как я, конечно, но все же. Стройная. А ну распусти волосы из своего дурацкого хвоста!

Я потянулась руками к волосам, но остановилась.

– Так, чего ждем?

– Ну это как-то все смешно...

– Хм... Пока ты тут распускаешь волосы, я кое за чем сбегаю.

Она выбежала из кухни, но зацепилась обо что-то в коридоре и упала.

– Все нормально!

Я рассмеялась. Когда же она вошла на кухню, мои волосы уже спускались по плечам.

– Вот. Надевай. Я их носила, пока еще не была беременной. Вообще какая была жизнь раньше... Ну ладно, сейчас не обо мне. Надевай.

Она протянула мне красные туфли на высоченном каблуке.

– Ты чего? Я в жизни такие не видела, не говорю уже о том, чтобы носить

– Давай-давай я помогу. Я тоже сперва боялась их, но потом, когда привыкла, уже не хотелось из них вылезать. В них ты почувствуешь уверенность.

Пока я пыталась забраться на каблук, она держала меня, но от этого было мало помощи, мы были обе пьяные и шатались.

– Ну вот...

– Они мне великоваты...

– Плевать! Смотри на себя, ну не чудо ли?

Я увидела свое отражение в стекле балкона. Это правда, я была шикарна.

– Нравится?

– Безумно...

– Тогда дарю.

– ...

– Отказ не принимается. Я все равно уже не могу на них ходить. Хранила, как напоминание о своей молодости.

– Ну они мне все равно велики...

– Ну и ты храни их. Будешь смотреть и вспоминать, какая ты можешь быть красивая.

– А знаешь что? У тебя есть красная помада?

– О-о-о-о-о, моя девочка!

Мы наперегонки побежали в комнату, хватаясь друг за дружку, лишь бы придти первой, но моя новая обувь не позволила мне это сделать. Дальнейший вечер был не забываемым.

Я чувствовала себя таким ребенком, что уж говорить о Лизе. Мы устроили у нее в комнате целый показ мод, она мерила много своих платьев, а те, что были ей не по размеру, она кидала мне. Она показала мне, как правильно подводить глаза и использовать тени. Потом мы все-таки добежали до гаража ее мужа, и меня повергло в шок, сколько у него было банок пива под половицей в углу.

– Ого...

– Да, да, такая она семейная жизнь. Но ничего, у меня от него тоже есть секреты.

– А что ты ему скажешь, когда он заметит пропажу?

– Скажу, что он свинья, нажрался и даже не помнит, сколько бутылок выпил.

Мы стащили у ее мужа 2 банки пива и одну бутылку водки и побежали обратно к ней в квартиру, включили музыку на телефоне и стали танцевать. Со стороны, возможно, все это напоминало дикое содрогание, но нам было очень весело. Алкоголь так сильно раскрепостил наши тела, что мы чувствовали себя уже не просто подругами, а чуть ли не сестрами. Мои движения были то соблазняющими и легкими, то яркими и вызывающими.

– Давай, детка! Шевели бедрами! – кричала мне Лиз.

Я пропиталась уверенностью к себе и чувствовала свою красоту.

– Вот так, вот так!

К звериным воплям подруги добавились шлепки по моей заднице. Честно говоря, меня это даже заводило. Вдруг раздался звонок в дверь. Мы быстро выключили музыку и притихли.

– Соседи, наверное, вызвали полицию... – прошептала подруга.

– И что теперь...

– Тс-с-с. Сидим тихо, они уйдут.

Мы сидели вдвоем на полу, облокотившись на диван. Ее голова лежала у меня на плече.

– Знаешь, Ада, раньше моя жизнь была намного ярче. Спасибо тебе, что помогла мне вспомнить молодость.

– Помогла вспомнить? Я вообще не знала, что так можно веселиться.

– Я раньше была такой заводилой, а потом муж-дети, и вот в кого я превратилась... Встретила гостью в домашнем халате! Это же уму не постижимо!

– Успокоишься ты уже со своим халатом или нет?

– Эх, Адка, хорошая ты девчонка. Вот моей совет: к черту женитьбу, к черту детей. Они ведь тушат внутри нас весь огонь...

– Прекрати ты о себе так говорить! Ты еще ого-го!

Я схватила ее за плечи и слегка встряхнула.

– Не-е-е. Ты просто не знаешь какая я раньше была. Мужики за мной толпами бегали, я из клубов не вылезала, а как на мне сидели платья... Кстати. А у тебя-то мужик есть?

Я притихла. Она повернулась ко мне с удивленным пьяненьким лицом.

– В 20 лет и не было?

Я продолжала стыдливо молчать.

– Ну ты даешь...

– Наоборот.

– Что наоборот?

– Наоборот «не даю».

Лиза немного потупила, но через пару секунд мы обе рассмеялись.

– И что ни разу не было?

– Не-а.

– И не хотелось?

– Слушай, давай не будем.

– Стой, ну ты хоть целовалась?

– Ой, все, мне пора домой.

Я попыталась подняться с пола, но она дернула меня вниз за руку.

– Так давай научу?

– Чего?

Я выпучила глаза, но она так крепко держала меня за руку, что я поняла – это не шутка.

– Ну так что? Хочешь?

– Может лучше я домой?

– Трусишь? А представь, как страшно будет с парнем? Ох, парень будет в шоке от такого...

– Ладно, хватит. Уговорила... Что надо...

Не успела я задать вопрос, как она прижалась своими губами к моим. Первая же мысль была оттолкнуть ее, но потихоньку я начала расслабляться. Ее губы зашевелились, я понятия не имела, что мне делать. Тема парней меня особо никогда не интересовала. Конечно, я знала, что когда-нибудь встречу того самого, с которым удастся построить семью. Но всегда мне казалось, что это будет еще нескоро. И вот мне уже 20, я сижу пьяная на полу в чужой квартире и целуюсь с девушкой на 10 лет старше меня.

– Расслабься, – невнятно пробормотала Лиза, не отрываясь от моих губ.

Вскоре мое тело стало понимать, что от него требуется. Губы помягчели и лучше задвигались в такт губам напарнице. Лиза подключила в дело язык. Сперва он меня обескуражил, я не понимала, зачем она старается засунут его мне в рот, но потом я постепенно стала касаться ее языка своим. Было щекотно, но очень приятно. Я решила тоже сделать шаг со своей стороны, и слегка скользила ладонями по ее платью.

– М-м-м-м-м... Неплохо... – ответила подруга.

В голову ударил жар, кажется, я начала втягиваться в процесс. Мои руки обнимали напарницу за шею, плечи, талию. В какой-то момент я совсем осмелела.

– Так, стоп! Ада, ты, конечно, здорово это придумала, но хочу предупредить, что я не из «этих».

– Ой, прости, я правда что-то погорячилась.

– Ничего страшного, – она продолжала держать меня за голову и смотреть прямо в глаза. – Ну что, понравилось?

– Да...

Я очухалась от возбуждения и смущенно отодвинулась от нее.

– Мы по молодости часто с девчонками так баловались. Некоторые увлекались и... Ну ты понимаешь. Так что я тебя за это не сужу. Но я, к счастью или к несчастью, по мужикам.

– Ладно... – я постаралась улыбнуться, но от стыда это было сделать сложно.

– Слушай, у меня в холодильнике в таганке жареная картошка осталась. Пойдем разогреем? Я чайку еще налью. На дворе глубокая ночь. У меня Виталик в 6 утра приедет с работы. Так что у нас в запасе еще пару часов, чтобы оклематься, и я тебя провожу на такси.

– Ты права.

Оставшееся совместное время мы провели в спокойной обстановке. Убрали все вещи, выбросили мусор, доели картошку с шарлоткой.

– Спасибо тебе за приятный вечер, Лиз.

Мы стояли на улице у подъезда. Таксист ждал в машине.

– Было бы за что, – уставшим голосом ответила подруга.

– Мне правда все очень понравилось.

– Верю.

– Ладно, увидимся на работе. Спасибо за огурцы и, конечно, же за туфли.

– Всегда пожалуйста, если огурцы не понравятся, смело выбрасывай, я так часто делаю, когда Виталий не видит.

– Буду знать! Пока!

Я села в машину и помахала ей рукой.

* * *

Зайдя в квартиру, я услышала недовольное «Мяу» своего кота.

– Ну, не обижайся, хозяйке нужно было развеяться.

Быстро помирившись с мохнатым сожителем, я отправилась на кухню выложить банки из пакета. Но как только я поставила пакет на табуретку, то почувствовала, что к горлу что-то подступает. Через минуту моя не вымытая тарелка в раковине была наполнена мерзкой жижей.

– О-ох.

Со стоном я приземлилась на ближайшую табуретку. Ёка продолжал неодобрительно на меня смотреть с подоконника.

– Я слышала, будто рассол помогает от похмелья. Сейчас проверю...

Открыв консервным ножом закатанную банку, я сделала три богатырских глотка.

– Фу, ну и гадость. Лиза была права.

На часах было почти шесть утра. Надо отправляться спать. Не раздеваясь, я рухнула в постель. Дальше последовало десять часов спокойного сна.

Проснулась я от того, что к горлу опять подступал комок. Не успев добежать до туалета, я изверглась на пол.

Жесть. Но это того стоило... Интересно, как там Лиза.

Мой мозг не смог долго удерживать мысли и отключился. Позывы рвоты прерывали мой сон еще последующие несколько часов, что заставило задуматься: "А не отравилась ли я?".

Надо бы взять отгул...

Я взяла телефон и стала набирать свою единственную подругу, самой отпрашиваться у Хорена было бы страшно, заодно узнаю, как у нее дела. Но Лиза не отвечала.

Наверное занята... Придется самой.

Я целых несколько минут пыталась собраться с духом и отпроситься. За два с лишним года я ни разу этого не делала, но и в таком состоянии показываться нельзя.

Была не была.

– Алло!

– Добрый день, Хорен Ованесович, это Ада.

– Кто?

– Я работаю в магазине на кассе.

– ... А вспомнил. Чего надо?

– Я немного приболела, хотела бы отпроситься на завтра.

– Не хорошо. Ты же знаешь, что у нас нет замены.

– Я понимаю, но это только на один день.

– На один день говоришь? Ладно. Но только на один! Попрошу Еву заменить тебя, должна ей будешь.

– Ладно, спасибо.

Ева... Вот это я вляпалась. Что же она заставит меня теперь за это делать?

Я не долго переживала по этому поводу, потому что быстро уснула.

* * *

Мой отгул затянулся на целых две недели больничного. Не знаю, что именно оказалось причиной моего отравления, но после той встречи с Лизой я поклялась больше не пить алкоголь и не есть соленые огурцы. Не смотря на всю свою нелюбовь к врачам, мне все-таки пришлось вызвать «скорою», так как извергать из себя горькую зеленую консистенцию я была уже не в силах. Таким образом я пролежала под капельницей три дня, а потом еще неделю с лишним дома. Все это время меня не оставляла в покое одна мысль: почему я не могу дозвониться до Лизы. Не могла же мне присниться та ночь. В любом случае скоро я уже выйду на работу и узнаю в чем дело.

Когда закончился мой лежачий режим, было так непривычно выходить на улицу. Ноги уже и забыли, какого это работать сообща, а голова слегка закружилась, как только я вдохнула свежего воздуха.

Зайдя в магазин, он показался мне таким чужим. За столько долгую работу в этом месте я впервые покинула свой пост больше, чем на выходной. У холодильников с молочной продукцией я увидела Лизу и Еву. Они не заметили моего прихода, потому что увлеченно что-то обсуждали. Я тихо подошла к ним сзади и схватила Лизу за плечи.

– Привет! Ого-о-о...

Подруга с визгом подскочила и повернулась ко мне лицом. На нем плавно от носа к левому глазу растекся остаток желто-коричневого синяка. Она совсем не рада была меня видеть.

– Ты чего делаешь-то? Совсем что ли...?

Ева окинула меня леденящим душу взглядом. Никто со мной не поздоровался.

– Прости... Я тебе звонила все эти дни, ты трубку не брала, что-то случилось? И что с твоим лицом?

– Неважно... Давай потом поговорим, я сейчас занята.

– Ладно...

Уйдя в подсобку, я готовилась к вечерней смене. В помещение зашла «новенькая», я старалась не обращать на нее внимание. Ева стояла в проходе со скрещенными на груди руками и молча на меня смотрела.

– Что такое? – не выдержала я.

– Я работала за тебя все эти дни, Хорен сказал, что я могу потребовать с тебя «должок».

– Ты отработала за меня только мой первый отгул, остальное время я была на своем законном больничном.

– Это не отменяет того, что я впахивала за нас двоих. Хорен разрешил мне уходить пораньше, а ты возьмешь раскладку товара в моем отделе на себя.

– Но...

– И не задавай лишних вопросов Лизе, ты еще не доросла до взрослых проблем, которые кстати ты ей создала.

У меня отвисла челюсть. Она не стала ждать какого-либо ответа от меня и вышла. Какое-то время я просто сидела.

Могла ли она все это выдумать?

У меня уже не оставалось свободного времени, так что я вышла на свое место без лишних разбирательств. Мы с Лизой вдвоем остались в вечернюю смену. Ева отправилась домой и помахала рукой на прощанье моей подруге, та ответила взаимностью.

Я чувствую себя брошенной. Ее как-будто подменили. Откуда такое лицемерие? У нее из-за меня дома проблемы? Что я такого натворила вообще? Нужно все выяснить.

Гнев протекал по моим венам, я не могла дождаться конца смены, чтобы разобраться с подругой. Голова была забита только мыслями о справедливости. Руки бесконтрольно выполняли резкие движения, веко над правым глазом начало дергаться.

Наконец-то я дождалась закрытия магазина. Я чувствовала, Лиза меня избегает. Она уже заранее собрала свои вещи, закрыла кассу и направилась к выходу. Я не могла все так оставить, бросила работу и побежала за ней. Она шла впереди быстрым шагом, явно не желая ничего мне объяснять.

– Эй! Постой!

Она только ускорилась.

– Стой! Как это понимать?!

Я схватила ее за плечо, но она нервно дернулась и продолжала двигаться вперед. Тогда я схватила ее сумку, она развернулась ко мне лицом.

– Отвали! Я русским языком повторяю.

– Что я сделала?!

– Ты бы знала сколько у меня из-за тебя проблем появилось!

– Что за чушь?! Это из-за Евы?

Мы с криками продолжали перетягивать ее сумку. Никто не хотел уступать.

– Она меня терпеть не может!

– Да потому что у нее дочка одного возраста с тобой, вот она тебя всерьез и не воспринимает. Ты бы знала какая у нее жизнь тяжелая, а она все на себе тащит. У нее четверо детей, муж, две работы. Она может совет правильный дать! А ты? Что ты мне можешь дать? Из-за тебя меня муж избил! И телефон отобрал! Зря мы тогда в его гараж лазили. Видишь теперь мою рожу?!

– Это же твоя идея была!

– Ты ничего не понимаешь в жизни! Ева мне помочь может, а от тебя одни проблемы!

Она последний раз дернула со всей силы сумку и оторвала ремень. Я бросила в нее то, что осталось в руках и ушла.

– И туфли мои верни! – единственное, что мне крикнула на прощание моя подруга. Моя бывшая подруга.

* * *

– Не-е-е-т! Не-е-е-т! Я не могу в это поверить! – орала я дома в подушку. — А-а-а-а! За что?! Что я сделала?!

Звонок в дверь.

– Идите к черту!

Звонок в дверь.

– А-а-а-а-а! Отстаньте от меня!

Звонок трезвонил изо всех сил.

Неужели это опять Полина? Что же она всегда препирается, когда ее не зовут...

Глянув в «глазок», я убедилась, что это она.

– Что тебе надо? Уходи! Дай мне побыть одной!

– Адачка, в чем дело? Что случилось?

– Убирайся! Ты туго соображаешь?

– Ада, я сейчас принесу успокоительное.

– Иди ты к черту со своим успокоительным!

Я уселась на пол у двери и положила голову на руки. Захлопнулась соседская дверь. Как не странно, но я стала потихоньку приходить в себя.

Волшебный голос психолога. Что б ее...

– Ада, я оставлю успокоительное под дверью. Ты можешь меня не впускать, просто забери лекарство. Я уйду к себе, главное не переживай. Слышишь?

– Да...

– Все, я ухожу. Не беспокойся, я не буду к тебе лезть. Ты со всем справишься. Но если вдруг тебе будет нужна моя помощь, я буду у себя. Ты можешь зайти в любое время. Договорились?

– Да...

Опять закрылась дверь напротив. Я мигом вскочила и проверила через «глазок», не наврала ли она мне.

Никого... Взять или не взять?

Подождав пару минут, я медленно открыла дверь на щель, в которую сможет пролезть моя рука. Нащупала какой-то флакон и схватила его. Заперла дверь на все замки.

«Валерьяны настойка». Всего лишь?

Я не стала мелочиться и разбавила в стакане воды добрую половину содержимого флакона.

– Знаю, что эта штука нравится котам...

На запах прибежал Ёка и начал тереться об мои ноги.

– Ну уж нет дружок, сегодня собутыльник мне не требуется.

Мое состояние постепенно стало приходить в норму. Глаза немного пощипывали от засохших слез. Все мои проблемы стали казаться для меня чем-то далеким и не серьезным. Я начала засыпать.

* * *

Проснулась я от того, что грохнулась с табуретки на кухне.

– А-а-ай!

Кот все еще был рядом и ждал своей порции валерьянки.

– Так! Так! Сколько времени?! Ёка, брысь!

Я метнулась в комнату за телефоном, совсем забыв, что на кухне висят часы.

– Фу-у-ух, не проспала...

В запасе у меня была куча свободного времени, поэтому я решила быстро позавтракать и придти пораньше на работу, чтобы разложить товар на полки в отделе Евы. Первой в магазин приходит уборщица, поэтому там будет кто-то, кто сможет меня впустить внутрь. Мой взгляд упал на бутылек с успокоительным. Полина меня однако же выручила, надо будет ее как-нибудь отблагодарить. Но лекарство я пока оставлю у себя, к ней зайду через пару дней, чтобы к тому времени ее интерес с моему состоянию поубавился.

Перед выходом я заметила маленькое черное платье. Оно валялось в углу коридора, помятое и скомканное, серое от того, что собрала всю пыль с пола, когда я вчера в ярости топтала его ногами. Сейчас такой поступок кажется детским и нелепым, но орагнизму требовалось выплеснуть злость, пусть даже таким безобидным способом.

Больше мне это не пригодится.

С этого дня я стала работать больше, потому что выполняла какую-то часть за Еву, которой я якобы что-то должна, — Бред! — но это в какой-то степени радовало, так как мы стали меньше пересекаться, и я почти не видела ее каменную морду. С чем мне повезло наверняка, так это с тем, что мое рабочее место располагалось за ее кассой. Таким образом я спокойно могла работать в наушниках, не беспокоясь, что она меня заметит. Порой, когда в моей линии никого не было, а она обслуживала еще пару человек, я грела ее спину своим ненавистным взглядом.

Когда у нас троих совпадали смены, а это бывало редко, мне давали понять, что мне не рады в этом месте. Лиза с Евой часто ходили на перекур, и за стеклянными дверьми я видела, как они стреляют глазками в мою сторону.

Обсуждают...

Если очень постараться, то я могла понять свою бывшую подругу. Ей и правда от меня никакого толка. Они с Евой нашли друг друга: две женщины за 30, несчастные в браке, заваленные хлопотами с детьми и вкалывающие за копейки, чтобы хоть как-то прокормить семью. Да, им однозначно будет веселее проводить время вдвоем, жалуясь на свою не состоявшуюся жизнь. Постепенно осознав это, мне становилось легче, но потом я резко вспоминала, как она ввела меня в свой круг доверия, а потом дала пинка под зад меньше, чем через сутки. Я не могла понять, кого же я ненавидела больше: ту, которая меня предала, или ту, на которую меня променяли. Вдруг я вспомнила, что захватила те туфли, что Лиза мне подарила на нашей вечеринке.

Ну что ж, так и не выдалась возможность, мне научиться на них ходить.

Достав из рюкзака красные лабутены, я направилась в курилку. Они заметили меня сразу же, как я вышла из дверей магазина, поэтому мне пришлось приближаться к ним под обстрелом холодных осуждающих взглядов. Обе затушили по сигарете и в ожидании от меня объяснений, обернулись.

— Вот, держи, ты просила вернуть, — я протянула Лизе пакет с обувью.

— Могла бы просто в подсобке рядом с моими вещами оставить.

Ева молча смотрела на происходящее.

— Но, вот решила сделать так. Ладно, не буду мешать.

После того, как я отошла от них на пару шагов, Лиза что-то крикнула:

— Стой! А это еще что-такое? Они такими не были...

— Что-то не так?

Я подошла посмотреть, и разглядела, что на одной из туфель была небольшая царапина на каблуке.

— Это, наверно, когда мы с тобой в гараж бегали... У меня как раз тогда туфля слетела.

— Ты обалдела? Ты испортила мои туфли! Чего мне теперь с ними делать?

— Да, ладно тебе, — я немного оторопела от такой реакции. — Ты же все равно их не носила...

— "Не носила"?! Зато я их любила!

Лиза с истерике ушла в магазин вместе с туфлями. Мы с Евой смотрели ей в след.

— Было бы неплохо, если бы ты вернула ей деньги за туфли.

— Чего-о-о? Вы издеваетесь, что ли надо мной?! Какие деньги?! Она сама их на меня напялила в тот день! Сама притащила в тот гараж! Сама подарила мне их! А теперь я что-то кому-то должна?! А, не пошли бы вы все?!

Такой реакции я от себя никак не ожидала. Я даже заметила, как у Евы глаза шире распахнулись от моих слов. Ева схватила своей мясистой рукой меня за плечо, чуть надавливая большим пальцем на ключицу. Я не вырывалась, мне было интересно узнать, на что она пойдет.

— Ты вернешь ей все деньги. Я лично за этим прослежу.

Другой рукой она схватила провод, который шел у меня из уха, и дернула со всей силы. Наушники полетели на землю, потащив за собой телефон из кармана. Последним, что она сделала, так это толкнула меня назад, и я приземлилась на лавочку в курилке. Ева медленно ушла. Подобрав свои вещи и убедившись, что они в целом состоянии, я еще немного посидела на улице, чтобы придти в себя.

* * *

Это самый шумный клуб в городе. Из-за его малых размеров в это место стекаются люди с разных районов. Сюда приходят только самые красивые девушки и парни, между которыми в шумной атмосфере пробегают искры. Уже с прохода виден ряд аппетитных девушек, сидящих вдоль бара. Танцпол битком набит молодыми подвыпившими людьми. Всем здесь не больше 25, в каждом играют гормоны, и все они хотят жары. Что толку стоять в стороне и посасывать коктейль, нужно идти и брать ту самую, с которой получится оторваться до утра.

Они все такие разные: вон та — в ярко-желтых обтягивающих брюках, наверняка, не первый год ходит в тренажерный зал, но она уже с парнем; а эта — в черных джинсах, значит, у нее неподходящие дни; иногда удается увидеть и такую — в легком полупрозрачном платье на высоком каблуке, но беременную. Самое сложное в поиске партнерши в клубах не только пробраться сквозь толпу, но и разглядеть ее внешность в момент работы стробоскопа. Если обход внешнего круга танцпола ни к чему не привел, то нужно идти в центр, либо сразу на выход.

Вот та, с которой я сегодня уйду. Ровно по центру танцевала умопомрачительная девушка. Нужно срочно ее занять, пока кто-то другой не успел. Длинные глянцевые ноги легко пританцовывали в туфлях на тонком каблуке. Широкие бедра плотно обтягивала кожаная короткая юбка. К телу мягко прилегала прозрачная блузка, через которую просвечивается белый бюстгальтер. Ее руки и тело изгибались словно змеи. Как же она соблазнительна. Слишком много народа. Пока буду сзади.

Смесь ее пота и духов сводит меня с ума. Она так легко двигается в такт музыке, будто ничто иное, как танец ее не волнует. Мы близко друг к другу, и она совсем не против. Поскорее бы увидеть ее лицо. Сначала она будет строить из себя недотрогу, а в итоге первая на меня залезет. Все это я уже проходил.

С каждым ударом колонок мое тело прижималось к ней ближе. Она так заманчиво виляет бедрами, это явно знак, чтобы я схватил ее за них. Слишком жарко, а все эти целующиеся мокрые люди вокруг только подливают масла в огонь. Мне надоело ждать, мне нужно ее увидеть, мне нужно засунуть свой язык ей прямо в глотку.

— Эй, симпатяга. Повернись ко мне, а?

В ответ она только сильнее прижалась ко мне ягодицами.

— Малыш, здесь так жарко, повернись, я кое-что сделаю.

Дразнит. Я попытался взглянуть на ее лицо, но она только игриво мотнула головой. До чего же шикарные волосы, они такие мягкие. Я взял прядь волос и вдохнул их запах. Нужно остановиться, так можно и влюбиться ненароком. Она увлечена игрой, она дразнит меня, сколько же все это будет продолжаться?! Я схватил ее запястье, и она тут же перестала двигаться, будто испугалась.

— Эй, иди ко мне. Сколько уже можно?

Она стояла неподвижно, но было ясно, что поворачиваться она не собиралась.

— Так, мне все это надоело! Кого ты из себя строишь?

Пришлось применить силу. Я грубо развернул ее за плечи и пришел в ужас. В ту же секунду музыка в клубе затихла и все повернули головы в нашу сторону.

— Что за...?

Это какая-то шутка. Где та красотка? Такого не может быть... Ее лицо... Оно ужасно...

Она моргала своими впалыми глазами и словно пожирала меня взглядом, от чего у меня подступил ком к горлу. Я отшатнулся от нее на пару шагов назад, притворившись, что у меня не было на нее никаких планов. Она продолжала таращиться на меня, одновременно с этим облизывая свои сморщенные затянутые внутрь губы. Кажется у нее нет ни единого зуба. А что с ее щекой? Что это за черное мокрое пятно? Запах гнили перебивал запах чужих потных тел.

— Ну что, к тебе или ко мне?

— Чего-о-о?

Я сделал еще несколько шагов назад и засунул руку в задний карман джинсов.

— Ты так нежно терся об меня, не может такого быть, что ты не хочешь продолжения.

После каждого ее произнесенного слова у нее слегка тряслась кожа на подбородке.

Она стала приближаться ко мне, я хотел было отойти еще дальше, но толпа затянула проход. Ее движения все еще оставались сексуальными, но лицо... Она уже была так близко, что я чувствовал запах из ее рта. На моем лбу проступил пот. Она дотронулась своей ладонью до моей руки.

— Пошли?

Я не выдержал этого кошмара. Раздался выстрел. Ее откинуло назад, но она сумела удержать равновесие. Под ключицей слева на блузке стало медленно проступать бардовое пятно. Она прижала место выстрела другой рукой и заорала:

— Ты чего?! Я разве тебе не понравилась?

Я стоял в ступоре, но потом не выдержал и стал палить в нее пока не опустошил магазин пистолета. Вокруг начался шум, люди начали толкаться, кто-то стал кидать в нее банки из под пива, самые смелые принялись бить ее чем под руку попадется. Рой молодых пьяных людей оттащил ее от меня. Но ни что не могло заставить ее замолчать, и среди звериных криков только и слышалось: "Я же так хороша!"

Вдруг перед глазами все поплыло, я зажмурился и схватился за голову. Она явно меня чем-то заразила...

Я вижу все отсюда. Я как птица. Теплый ветер обдувает мое лицо. С улицы доносятся детские счастливые крики. Это мои братья и сестра. Я никогда их не понимала. Кажется, я вижу и маму. Она раскачивает их на карусели. Почему меня она никогда так не качала? Хотя мне уже все равно. Мне здесь лучше. Я выше их, я сильнее, я свободнее. Ну, и пусть, что я одна. Подул ветер и как будто запутался во мне, что я чуть не потеряла равновесие. Мне не страшно, а даже интересно. Кажется, они меня заметили. У братьев такое удивленное лицо, а Адель, как всегда ничего не поняла. Она всегда туго соображает, только почему-то глупой в семье считают меня. Вот, они уже начали кричать. Теперь меня заметила мама. Кажется, она разозлилась. Или испугалась? Почему-то мне так смешно. Она все равно меня не достанет.

— Сатэ, ты что задумала?! Быстро слезай оттуда!

— Мам, она опять спит!

Адель оказалась все-таки не такой глупышкой. Так интересно за ними отсюда наблюдать. Они такие маленькие. Букашки. Все равно не успеют.

— Сатэ! Либо ты зайдешь обратно в комнату, либо я пришибу тебя, когда доберусь до квартиры! Проснись же ты наконец!

В коем то веке мне совсем не страшно от ее угроз. Я медленно стала отпускать руки от оконной рамы. До чего же здорово быть на грани жизни и смерти. Кажется, что я сейчас управляю целым миром. Этим огромным и жалким миром. Мать, явно, начала нервничать. Попалась. Я не смогла удержаться, чтобы не улыбнуться.

— Сатэ! Это уже не смешно! Стой там! Ты просто спишь! Стой и ничего не делай, я уже бегу!

Я стала перекатываться с пятки на носок. Это так здорово, прям как в цирке, только здесь меня никто не страхует. Мать уже подбегает к подъезду. Интересно увидеть ее лицо, когда она не обнаружит в сумке ключей.

— Стой! Сатэ, слышишь меня? Ты просто спишь! Не двигайся! Где же эти чертовы ключи... На помощь! — она начала барабанить кулаками по железной двери. — На помощь! Откройте кто-нибудь дверь! У меня сейчас дочь сбросится с десятого этажа! Кто-нибудь! — она сорвалась на плачь.

Нет, мамочка, теперь ты меня не достанешь.

— Сатэ, слушай меня, ты просто спишь! Зайди обратно в комнату, прошу тебя! Сатэ! Ну, проснись же ты! На помощь! Сатэ, ты просто спишь!

— Нет, мама! Это ты спишь!

Шаг вперед и вот я уже чувствую, как несусь вниз.

— Сатэ-э-э-э!!! Не-е-е-е-т!!!

Мать бросилась под окна.

* * *

Опять знакомое мне чувство, будто я среди сна выныриваю из воды. Пару минут я не могла придти в себя. За окном уже светло, похоже, я проснулась раньше будильника. Дотянувшись до телефона, я убедилась, что еще слишком рано, чтобы вставать.

— Сегодня мне в вечернюю смену, можно еще поваляться.

Часто бывает, что ты видишь сон, но после пробуждения он тут же исчезает из твоей головы. Вот и сейчас я не могла вспомнить. Но чувство во всем теле подсказывало, что мне снилось что-то неприятное. Ёка спал рядом, я погладила его животик, он ответил мне успокаивающим мурчаньем. Я снова уснула.

Проснулась я так же резко, как и в первый раз, но уже от звонка телефона.

Неужели я проспала?!

Первое, на что я посмотрела в телефоне - время. Час дня. Что Хорену вдруг от меня потребовалось? Я прокашлялась, чтобы устранить хрипоту в горле и взяла трубу.

— Алло.

— Много плохих новостей.

Умеет же он начать разговор. По мне пробежал холод.

— Что случилось?

— Лиза. Мне сейчас звонил ее муж. Он нашел ее утром мертвой в постели.

Я потеряла дар речи.

— Пока еще ничего не ясно, но врачи сказали, что скорее всего внезапная остановка сердца.

У меня вспотели ладони, я продолжала молчать.

— Алло? Ты слышишь?

— Алло... Да...

— Это еще не все. Ева...

— Она что тоже?! — неожиданно вылетело из меня.

— Нет! Этого еще не хватало! Она увольняется. Сказала что-то про вещий сон. Короче говоря, несла бред.

Фу-у-у-х. Не знаю почему, но я почувствовала облегчение.

— Я все это говорю к тому, что сотрудников у нас очень мало осталось. И слишком много всего на меня навалилось. Нужно переждать какое-то время. Магазин временно закрою.

— Но...

— Я понимаю, что тебе нужны деньги. Но так надо. Найдешь пока другую работу. Я сообщу, когда все устаканится.

— А зарплату выплатите?

— Все я сказал!

Сбросил. И как же теперь быть? Черная полоса сменилась еще более черной...

Немного потупив в экран телефона, я решила, что не нужно медлить. Чем быстрее найду новую работу, тем лучше. Это не единственный магазин в округе.

Накинув на пижаму халат, я отправилась на кухню выпить кофе и переварить все услышанные новости. Пока закипал чайник, я смотрела в окно.

Что же на самом деле произошло с Лизой. Так сложно осознавать: вот был человек, а вот его уже нет. Даже не верится. А я надеялась, что мы будем подругами. Еще Ева уволилась. Сдается мне, что она просто чего-то испугалась. Вещий сон? В это вообще кто-то еще верит? С другой стороны, я даже рада, что больше всех их не увижу. Мне тоже нужен отдых.

Заварив растворимый кофе и сделав бутерброд с сыром, я уселась в угол кухни. Сразу же прибежал кот.

— Ни минуты без меня не можешь! Иди ешь корм, это мой бутерброд.

Ёка начал тереться об ноги и облизывать мои щиколотки.

— Вот, подлиза! Нет, ничего не получишь.

Он настойчиво давил на жалость, но потом перешел в наступление, встав на задние лапы и начав тянуться носом к моей еде. Я стала серьезно смотреть на него, а он на меня.

— Ну ла-а-а-дно... сейчас дам кусочек сыра!

Он облокотился передними лапами на мое бедро, и заполучив свой лакомый кусок, стал спускаться вниз, но когтем зацепился за халат. Край халата потянулся следом за котом и оголил мое бедро. Пара секунд борьбы и Ёка высвободился.

— А это еще что такое...

На ноге из под халата показалось небольшое пятно. Оно было похоже на родимое, но только темно-серого цвета и слегка влажное.