На грани войны Часть 7 Лия (финал)

Лия

Жизнь. За что человека наградили таким даром. Тысячи лет самые великие мудрецы пытались понять это. Одни говорили, для воспитания его бессмертной души, другие чтобы отделить святых от грешных, третьи просто в подарок. Для чего его проворачивали в мясорубке событий, рвали сердце, эмоциями страсти, нередко отбирая сам смысл существования. И вот пропустив её сквозь тело, вкусив всё, что она приготовила на своей вековой кухне, то может показаться: – это и не дар вовсе.

– Елизавета Владимировна Воронцова, – прочитал вслух юноша по имени Ян надпись на мемориальной доске. Очень хотелось обнять, утешить, рассказать какая большая и интересная жизнь ждёт его впереди, поблагодарить ведь он подарил то, чего лишила своей безжалостной рукой судьба. Не довелось мне испытать по-настоящему глубокого чувства, нравился лишь кузен Базиль, а его во вполне понятной причине, любить было нельзя.

После упокоения появилось странное чувство, когда ты везде и нигде, видишь всё и отовсюду. Каждому даётся три дня, чтобы проститься со всем, что было дорого, вот только кого я знала при жизни, уже давно умерли. Стало просто и легко, блаженство переполняло и всё вокруг засветилось от какого-то счастья. И даже горечь моих друзей нежна и радостна, ведь в ней была жизнь, настоящая такая, что свойственна только идущим вперёд с открытым сердцем и высоко поднятой головой.

Они вышли из склепа, а я уже была здесь. Как же всё изменилось, за эти полвека, с трудом узнавала дорогу, по которой так любила ездить на своём пони, Шарлотке, она стала намного ровней, плюс её зачем-то покрыли, то ли гудроном, то ли битумом. И тут стук копыт, как будто Шарлотка, почуяв угощение, мчится ко мне сквозь годы навстречу. Из-за поворота осторожной рысью выехал мужчина верхом на прекрасном коне просто огромных размеров, вороной масти. Его черты легко уловимы, подумать только, сын Базиля и отец Вика. Ну вот почитай и свиделись.

Всадник останавливает коня, тот сразу присмирел и положил уши, почуял, успокоила его прикосновением, не бойся, мне нравятся лошади. У, Вика отчество Николаевич, стало быть, Николай Васильевич, он, переливаясь красками строгости, чести и великодушия, испытующе всматривается в глаза уже не детей.

Вперёд вышла Стеф, как-никак от командования её ещё никто не отстранял.

– Не надо спрашивать ничего, мы не сможем ответить просто все слова умерли.

– Хорошо. Будет желание, расскажете сами. Нет, пусть осядет пылью в болоте, – сын и отец в одном лице, то же наполняется чувством светлой грусти, я это тоже вижу, – в два десять, пополуночи, южане подписали безоговорочную капитуляцию. Пришла телеграмма, к нам едет великий князь, Михаил Михайлович, приём назначен на двенадцать. Судя по всему, будет торжество, в честь нашей победы. Ваше присутствие, по какой-то причине, обязательно. Вас все ищут. Когда найдут, скажете, что были в долине по поручению, полученному через мою голову, в земской управе, я потом подтвержу.

***

Родной город тоже изменился до неузнаваемости, появились огромные отели и доходные дома, павильоны с минеральной водой и фонтаны с обычной, великолепная смотровая площадка, на Минги Тау и замечательный променад.

В самом большом зале, где, скорее всего, в обычное время танцевали или играли в гарпастум, и названное почему-то на испанский, манер Плазой, уже к одиннадцати стало собираться блестящее общество. Офицеры в парадной форме, волею судьбы, так и не успевшие на войну. Местное светское общество во главе с Князем и княгиней Воронцовыми. Духовенство. Чопорные царедворцы, приехавшие вместе с великим князем. Разбившись на группы по интересам, шумно обсуждают последние новости, валившие на их головы как из рога изобилия. О занимаемых городах, куда войска входят торжественным маршем в парадной форме, с букетами осенних цветов, летящих к ним со всех сторон. Сенсационную отставку в кабинете министров, связанную с поставками железнодорожных вагонов, для перевозки казённого газолина. Ну и, конечно, абсолютно возмутительные шляпки, показанные на неделе высокой моды в Париже, вот зачем такое, вообще, придумали, кто это всё будет носить, а главное, когда они появятся в продаже.

Мои друзья составляли самый маленький кружок, среди молодёжи, почти все отошли от ночных переживаний. Стеф взяв за руку, беседовала со Светланой, Вик что-то усердно втолковывал кузине Марго, Мария и Алекс писали стих на двоих в чей-то альбом, Лира рассказывала Марте Лиговской о своей Агате. Я не подслушивала, было достаточно просто находиться среди них. Лишь Ян отошёл к окну и старался рассмотреть что-то в облаках.

Ровно в двенадцать прозвучали фанфары и все притихли. После некоторого замешательства на середину залы вышел очень высокий человек в белоснежном мундире лейб-гвардии конного полка. Его встретили аплодисментами, освободив посреди залы большое пространство, великий князь крепко пожал руку номинальному хозяину князю Воронцову, тем самым поприветствовав всех собравшихся. Зала загудела. Михаил Михайлович поднял руку, требуя тишины. Мгновенно наступила торжественная до серебряного звона тишина.

– Одержана великая победа, противник деморализован и уничтожен, прежде всего, морально. Оставим анализ историкам. Пусть они ломают копья в бесконечных дискуссиях. Мы же сегодня будем говорить об истинных отцах нашей победы. Это славные военные, и пускай присутствующие здесь не участвовали, в самих сражениях в этот раз противник испугался одной лишь вашей решимости. Давайте также не забудем о доблестном тыле в лице присутствующего земского общества, что без вас армия, лишь остро отточенная сабля. И главное, без кого эта победа не была бы столь безоговорочна и столь блестяща. И в моих руках именные указы Николая Михайловича о награждении этих героев. И их нужно немедленно огласить.

Глашатаем выбрали молоденького подпоручика, Московского пехотного полка, очень модного Петербургского поэта. Он вышел и с присущей только ему манере, объявил: что за исключительные старания на поприще защиты отечества награждены высшим орденом Российской империи – орденом Александра Невского… А далее назывались имена. Названные тут же выходили в центр залы, и великий князь девочкам саморучно накидывал орденские ленты и крестом в банте, мальчикам же на шею кресты повязывал седой генерал в форме Сумских гусар. Всё правильно ими были Стеф, Вик, Мэри, Алекс, Лира и, конечно же, Ян.

Мои друзья, поначалу жутко робея, но ободрённые похвалами, несущиеся со всех сторон, с честью вынесли очередное испытание в своей жизни. Далее, великий князь уже от себя лично, обратился к юным героям. И так как он является главой попечительского совета министерства образования, вручил юношам патенты на военное училища по выбору, а девушкам приглашения в Смольный институт. Подытожив всё словами, обращёнными к девочкам:

– Непременно воспользуйтесь приглашением, в следующем году в Смольный поступает и моя племянница Анастасия, и вы были бы прекрасным примером для подражания.

Торжественную часть объявили закрытой. И всех присутствующих пригласили на банкет.

– Стеф ты будешь рядом с княжной Анастасией! – восторженно зашептала Света, обнимая сводную сестрицу, – это же твоя самая заветная детская мечта.

– Да, действительно самая детская…

***

Детская мечта. Вот что хочет ребёнок, набить рот конфетами, нарвать орехов в соседском саду и поедать их с друзьями в секретном штабе, купить целый куль свежих пироженок от Потоцких и непременно самым горьким кофе, чтобы казаться постарше. А вот пройдёт время, вернёшься домой после длительного отсутствия, зайдёшь в ту самую кондитерскую и, конечно, купишь, три или даже четыре. Сколько съешь? Да не более одной, а остальное раздашь. И кофе, уже с молоком, или даже со сливками, и орехи ты уже смотришь, как едят другие. А конфетку можно съесть, вот только одну и то в день, а может быть и в неделю или даже в месяц. И тут ты поймёшь, что тот мальчик или скажем, девочка умерла, не физически конечно просто ты уже никогда не посмотришь их глазами на зелень альпийских лугов, полёт сокола, не восхитишься яркостью радуги. И обернувшись, погрустишь, конечно, но совсем, немного и вновь бросишься в водоворот жизни.