Турецкое солнце

Солнце взбиралось к зениту и жгло разложенные на турецком берегу тела. В этом было что-то адское, но странным образом воспринималось отдыхающими как наслаждение.

Тем не менее, я оказалась среди постояльцев отеля, любопытство взяло верх, и я решила испробовать на себе, то к чему всегда относилась недоверчиво – пляжный отдых.

Я долго пряталась под охраной кондиционера в номере, следила с балкона за ленивыми перемещениями на лежбище у бассейна внизу.

Впереди вырисовывались десять дней такой скуки, и я искала собеседницу.

Случай столкнул нас у туалета в баре, я стояла в ожидании освобождения. И когда терпению моему подходил конец, дверь после долгой возни открылась, на меня вышла девушка странной красоты.

Я бы сказала, что это непроявленная красота. На которую никогда  не обратят внимание фотографы, ее красота не находится в настоящем, она в будущем.

Причем таком, которое никогда не наступит, а только моментами проявляет себя как мифический коммунизм вдохновлявший на подвиги целый народ.

Касание взглядов изменил мои ожидания от унылой жизни в отеле. Вечером я уже искала ее.

Почему? Это сложный вопрос, притягательность ее была не только для мужчин. Но и женщина угадывала в ней ту магию, что привлекает любого самца сразу, остается только разобраться, нужен он или нет – что может быть лучше? И мне захотелось прикоснуться к этому волшебству – или я только надумала его от скуки?

Тяжелое турецкое солнце выпало за горизонт, жара не отпустила свои липкие объятия, но все же ослабла.

Нелепые аниматоры изображали неудачливых любовников. Но ночь была сильнее глупости, прижатый днем запах моря теперь оживился, вывалился на берег, коснулся зелени неведомых мне растений и расцвел сложным букетом из водорослей и цветов.

Замысловатые светильники на столбах сочились праздничными огненными пятнами.

Я опознала ее в толпе по фигуре Нефертити.

- Вам нравится это кривлянье? – Я подошла к ней сзади и почти шепнула на ухо вопрос.

И по тому, что она не обернулась, не напряглась, я поняла, - швартовый принят.

- Прикольно. Не хочется сидеть просто так, я люблю, чтобы мое время забирал кто-то.

Она не пыталась увидеть меня, только чуть дрогнула длинная шея и затылок как радар повернулся на звук моего голоса.

- У меня муж турецкоподданый, – неожиданно со смехом сказала она после часа нашего сиденья в баре, за синей и хрустящей «Маргаритой», - турок короче.

- А как ты с ним живешь, о чем говоришь, об овощах на рынке? – Я искренне удивилась тому, что не могла представить для себя.

- Не знаю, мы не говорим особенно. Он что-то бормочет обычно. Мне все равно. Живу как-то. Он покупает, я продаю, вот и живем. Но страшно! – Она бросила на меня быстрый взгляд и в темноте только память моя знала, что глаза у нее осторожно голубые, без движения в синеву.

- А что страшно-то? Купил – продал, это знаешь ли все что угодно можно преподнести в терминах экономики.

- Страшно, что я в порнухе снималась. – Выстрелила она куда-то в пустоту. – Тут у них все так сложно.

- Ну и у нас все сложно в таком деле. А как все вышло то?

- Как как, сядь да покак… – Она мотнула короткой прической темных и блестящих волос, помолчала глядя на странную картину на стене – белый квадрат истекающий карамельным сиропом.

– Ты знаешь, я всегда хотела быть артисткой. Чтобы мной восхищались, искали внимания.

- Пошла бы в театральный, стала бы актрисой.

-Ты смеёшься? Какая из меня актриса, ноги раздвигать? А артистка должна быть другой, то несчастной, то еще какой. Не умею я этого,хочу быть просто красивой. Вот чтобы, такая как есть. Да и долго все это – учиться, поступать, все такое. А мне сейчас надо.

- Слушай, если у тебя муж турок, то что ты делаешь в этом отеле? Жила бы в его дворце или что там у него, в бунгало.

Ей не приходило в голову это противоречие, и темная голова ее замерла. Только у детей бывает так - движение мысли останавливают движения тела.

- Не муж он мне. Жена у него есть. А здесь меня держит так. Типа любовница.

- А чего так тебя тогда съемка в порно так обеспокоила?

- Чего? – Она замялась немного. Потом засмеялась и шепнула почти беззвучно. – А то, что я никогда не снималась в нем.