Лакки

Эмилия неспешно шла к барной стойке, продираясь через танцующих людей и щуря глаза, которые начинали слезиться от сигаретного дыма. Один из охранников почтительно поклонился ей, не ожидая приветствия в ответ. Эмилия ухмыльнулась, задумавшись над способами, с помощью которых ее отец так дрессирует своих солдат. Музыка не смолкала ни на минуту, заставляя Эмилию двигаться ей в такт, как бы сильно она не старалась этого не делать — джаз был ее главной слабостью. Поправив сползающую горжетку, Эмилия остановилась в середине зала, наблюдая за тем, как двое мужчин сцепились в драке за одну из танцовщиц.

— И что такое прелестное создание делает здесь в это время? — приобнял Эмилию какой-то мужчина, выдыхая алкогольные пары прямо ей в лицо.

— Убрал бы ты руки, если не хочешь остаться без них, — с подобным субъектами Эмилия никогда не церемонилась, этому она училась от отца, наблюдая за его манерой общения с людьми.

— А чего это мы такие строгие? — мужчина явно был не из пугливых, а жаль.

Эмилия собиралась продолжить словесную перепалку, то тут подоспел Марио — один из капо ее отца — грубо схватил мужчину и потащил к выходу. Музыка не смолкала ни на секунду, драки были обычным делом в баре ее отца, как, собственно, и в любом другом питейном заведении этого города. Эмилия не очень-то любила бывать в таких местах, но дон Тровато никогда не упускал случая продемонстрировать красоту своей единственной дочери, за руку которой боролись несколько влиятельных семей не только в Америке, но и в Италии. Эмилии не нравилось быть «племенной кобылой» для продажи, но с детства отец твердил ей о том, что она — его главное сокровище, и кому попало он ее не отдаст. Мама Эмилии была американкой, подарив дочери белую кожу, зеленые глаза и чудесную фигуру, привлекающую внимание любого мужчины, глянувшего на Эмилию. «Характер у тебя папин, это точно», — приговаривала Кейт Тровато, глядя на то, как маленькая Эмилия грозно топает ножкой, требуя выполнения ее желаний. Но продолжалось это недолго, со временем Эмилия научилась смотреть на людей, работающих на ее отца, по-другому. Четкая дисциплина и иерархия не позволяла им ослушиваться желаний молодой синьорины Эмилии, но часто ее приказы доводили солдат клана Тровато до серьезных наказаний. Понять, что ее отец — не самый добрый человек на этом свете, было сложно, но необходимо, чтобы научиться выживать в доме.

— Все хорошо, синьорина Эмилия? — неожиданно прямо перед девушкой возник вернувшийся Марио, пытающийся прикрыть галстуком брызги крови на рубашке.

— Да, спасибо, Марио, — слегка улыбнувшись, ответила Эмилия, не ощущая внутри никаких переживаний по поводу того, что могли сделать с мужчиной, вздумавшим посмотреть в ее сторону. Она сама себе поражалась — настолько привычной для нее стала темная сторона жизни отца.

— Вы бы аккуратнее сегодня, здесь полно чужих, наши покерные залы дают свою прибыль, — радостно улыбнулся мужчина.

Эмилия сморщилась — слышать о покерных залах отца, расположенных в задних комнатах бара, ей не хотелось. Она была против азартных игр, но высказывать дону Тровато это не имело смысла, к женщинам редко прислушивались. Отец открыл покерные залы около недели назад, и теперь в баре не было отбоя от клиентов. Постоянно сновали туда-сюда важные мужчины в дорогих костюмах, приезжающие на Кадиллаках вместе со своими любовницами. С женами такие места просто-напросто не посещали.

Кивнув Марио, Эмилия продолжила свой путь к барной стойке — хотелось выпить виски, и чем быстрее — тем лучше. За одним столом с ней и ее отцом сидел дон Романо вместе с двумя сыновьями. Одному было девятнадцать лет, он был моложе Эмилии на год, а другому уже двадцать пять. Оба были невысокими коренастыми итальянцами, плохо говорящими на английском, а что важнее — неженатыми. Эмилия сразу поняла, в чем здесь дело — очередное сватовство. Как же ей это все надоело — ловить на себе похотливые взгляды от сопляков, гордящихся в этой жизни лишь одним — своим происхождением, будь оно неладно. Смотреть на их похабные улыбки сил уже не было, поэтому Эмилия решила ненадолго покинуть эту компанию.

— Привет, красотка, — Эмилия сразу заметила у бара свою лучшую подругу — Терезу — огненно-рыжую красавицу, выступающую на сцене бара по субботам. Послушать голос Терезы приезжали многие богатые мужчины Чикаго, но Эмилия знала, что благосклонностью подруги пользовался лишь один — дон Россо, с которым ее отец вел свои дела с незапамятных времен. Тереза не планировала выходить замуж, ей вполне нравилась та роскошь и красота, которыми ее обеспечивал любовник.

— Привет, Тереза, — улыбнулась Эмилия, присаживаясь на высокий барный стул рядом с подругой. — Сегодня здесь просто ажиотаж, — девушка убрала с лица прядь своих иссиня-черных волос, выбившуюся из-под ее миниатюрной шляпки с вуалью. Хорошо, что мода на длинные волосы давно прошла, и теперь не приходилось убивать кучу времени на сооружение громадных причесок, ее волосы едва касались плеч, и убирались назад легким движением руки.

— Я заметила, — выпуская сигаретный дым изо рта, отозвалась Тереза. — Будешь? — предложила она Эмилии сигарету, но та отказалась, думая о том, что достаточно надышалась дымом на сегодня. — Жаль, что мой котик не смог прийти, — вздохнула она под смешок Эмилии, которая никак не могла понять, как можно называть дона Россо котиком. Это просто не укладывалось в голове юной девушки.

— Здесь было бы слишком мало места для такого количества мужчин с раздутым самомнением, — кивнув в сторону столика, за которым ее отец все еще увлеченно о чем-то беседовал с доном Романо, хмыкнула Эмилия.

— Опять пытаются заполучить тебя, подруга? — ухмыльнулась Тереза. — Вышла бы ты уже за кого-нибудь замуж, нарожала бы детей и жила бы в свое удовольствие.

— Спасибо за то, что ставишь крест на моей жизни, подруга, — саркастично отозвалась Эмилия, решительно не согласная с таким положением дел. Девушка с детства мечтала о том, что выйдет замуж за кого-то, кого полюбит всей душой. Но чем старше становилась, тем больше убеждалась в том, что любовь — это сказки для детей. Но выходить замуж за кого-то, кого ей предлагал отец, тоже не очень-то хотелось.

— Я не ставлю крест на твоей жизни, а предлагаю посмотреть на нее реалистично — ты не выйдешь замуж по любви. Да и сама подумай — какая любовь? Вокруг тебя одни солдаты дона Тровато, в кого тебе влюбляться?

Эмилия промолчала, зная, что подруга абсолютно права, влюбляться было категорически не в кого. «А может мне действительно уже принять чье-то предложение?» — вдруг задумалась Эмилия. Отец никогда не выдал бы ее замуж насильно, но отбор женихов был исключительно его занятием, он не спрашивал даже мнения жены, поэтому надеяться на то, что ей предложат кого-то привлекательного, не стоило.

Эмилия попросила у бармена виски, и, получив желаемое, пригубила напиток. Виски обжигал горло, чудодейственным образом повышая тонус и настроение. Эмилия практически не вслушивалась в трескотню Терезы, она и без этого знала, о чем говорит подруга — мужчины, деньги и несправедливость жизни. Музыка набрала темп, заставляя людей двигаться в еще более бешеном ритме; больше всего девушка любила звучание тромбона, добавляющего мелодии объема. Краем глаза Эмилия заметила непонятное движение у входа в бар — кто-то ссорился с охранником. Девушка с интересом стала наблюдать за перепалкой, это было единственным ее развлечением в данном заведении.

Джованни был одним из солдат ее отца, метящим на место капо, несмотря на свой юный возраст, он желал сделать карьеру в семье дона Тровато; спорить с ним решались разве что те, кто был выше него по званию. Сейчас же Джованни навис над каким-то мужчиной в широкополой шляпе и плаще, пытающемся войти в бар. Эмилия знала, что очень часто полицейские пытаются проникнуть в подобные заведения под видом клиентов, поэтому у охранников должно быть чутье на таких персонажей. Эмилия улыбнулась, глядя на то, как Джованни слегка отодвинул край пиджака, показав мужчине кобуру. Он явно не собирался шутить. Девушка передвинулась немного правее, чтобы видеть вход целиком — можно было увидеть, что на улице уже появилась очередь из людей, желающих попасть в заведение. Неожиданно мужчина толкнул Джованни, явно потеряв терпение. «Это была большая ошибка, дорогой», — подумала девушка, глотнув еще виски.

Незнакомец попытался пройти мимо, но был остановлен, и сделал это не Джованни. Эмилия с удивлением наблюдала за тем, как еще один незнакомый ей мужчина ударом в челюсть отбросил напавшего на Джованни назад, а затем и вовсе выволок его из бара на улицу. Порядок был восстановлен, Джованни снова встал на свой пост, постоянно высматривая вмешавшегося мужчину, и Эмилия делала то же самое — ее интересовало, кем же был этот человек. Сквозь одно из витражных окон, расположенных рядом с входом, Эмилия увидела того самого мужчину, но разглядеть его не удавалось, слишком далеко он был, да и на улице стояла кромешная тьма.

Эмилия разочарованно отвернулась от входа и, потребовав у бармена еще виски, вернулась к разговору с Терезой, которая, оказывается, подсела поближе к Эмилии.

— Ты на кого там так откровенно пялилась? На Джованни?

— Ты в своем уме? — возмутилась Эмилия. — Нет, конечно! Просто интересно было, кто это помог ему. Ты не знаешь?

— О, подруга, тебя заинтересовал мужчина, которого ты даже не разглядела? Это что-то новое, — рассмеялась Тереза. — Нет, я не знаю, кто это. По крайней мере, посмотреть бы на его лицо, быть может, узнаю. О, возвращается, пойдем поближе!

Эмилия не успела понять, как оказалась втянутой в людской поток, двигаясь вслед за своей подругой ко входу. Почему-то внутри появилось какое-то странное ощущение тревоги, которое девушка не могла объяснить сама себе.

— Привет, Джованни, милый! — промурлыкала Тереза, дойдя до охранника и одаривая его своей самой соблазнительной улыбкой.

— Тереза, чудесно выглядишь, — Джованни отвлекся от созерцания входа, как только заметил рядом с собой рыжую красавицу. — Синьорина Эмилия, — кивнул он, слегка напрягшись, заметив дочь босса.

— Я же просила звать меня просто Эмилия, Джованни, — улыбнулась девушка. Джованни и Эмилия были одного возраста, выросли практически рядом друг с другом, так что ее всегда смущало его почтенное обращение к ней.

— Как прикажете, — кивнул Джованни, слегка поджав губы, и Эмилия поняла, что ей не следовало говорить этого.

— Надеюсь, что твоя профессиональная гордость не пострадала, парень, — рядом с Эмилией остановился тот самый мужчина, ради которого Тереза и притащила ее сюда. Голос у него был приятный, чуть хрипловатый.

— Если только совсем немного, спасибо, Лакки, — протянул ему руку Джованни, улыбаясь уголками губ.

Эмилия решилась, наконец, посмотреть на мужчину с интересным прозвищем — Лакки. Он был среднего роста, хорошо сложенный, что подчеркивал его костюм. Вместо галстука на нем был черный аскот*, из-под которого выглядывала тонкая нить шрамов. В помещении мужчина снял шляпу, поэтому Эмилии удалось разглядеть его лицо — полные губы, обрамленные бородой-эспаньолкой, как будто постоянно слегка улыбались, но зеленые глаза смотрели настороженно, давая понять, что он всегда готов дать отпор. Светлые волосы были чуть короче, чем того требовала мода, но это ему очень шло.

Эмилия с трудом отвела глаза от мужчины и потянула Терезу обратно к барной стойке, чувствуя спиной, как кто-то наблюдает за ней.

— Лакки — надо же, давно не слышала о нем. Твоему отцу не понравится, что он здесь, — проговорила Тереза, закусив нижнюю губу, как только они уселись на стулья.

— Почему не понравится? — тут же среагировала Эмилия. Почему-то ей хотелось бы встретить этого Лакки здесь снова.

— Он — известный в городе шулер, детка, — ухмыльнулась Тереза. — Отсюда и прозвище — счастливчик, говорят, что в покере он никогда не проигрывает. Обчистит он твоего отца.

— А разве можно это считать обманом? Покер — это игра, кому-то везет, кому-то нет, — туманно отозвалась Эмилия, думая о своем.

— Да, но Лакки не играет честно, детка, — отозвалась подруга.

— Кто же это распространяет про меня такие ужасные слухи? Неужели такая прекрасная леди может верить в них? — Эмилия подскочила от неожиданности, услышав совсем рядом с собой приятный мужской голос.

— Я лишь говорю о том, о чем судачат все, сэр, — мило улыбнулась Лакки Тереза. — Выпьете с нами?

— Разве это не я должен предлагать выпить таким милым дамам? — вернул ей любезность Лакки.

— Я, пожалуй, пойду, — Эмилия попыталась проскользнуть мимо Лакки, но тот, видимо, не был настроен так просто отпустить девушку.

— И мы даже не познакомимся? Стивен Джонсон, к вашим услугам, синьорина, — не дожидаясь ответа Эмилии, мужчина аккуратно поднес ее руку к губам и поцеловал. Девушка смотрела на него, как зачарованная; она, конечно, видела красивых и опасных мужчин, но этот мужчина был кем-то совершенно особенным.

— Эмилия Тровато, — не узнавая свой голос, ответила девушка, продолжая смотреть в глаза нового знакомого.

— Рад познакомиться, Эмилия, — отозвался мужчина, делая шаг ей навстречу, но девушка не позволила ему приблизиться, спешно направившись к столику, за которым оставила отца.

Эмилия не понимала, что с ней происходит — кровь прилила к лицу, наверняка, делая его пунцовым, во рту пересохло — она никогда не чувствовала себя так неловко, как несколько секунд назад.

— Все хорошо, дочка? — тут же обратил внимание на ее состояние отец, стоило ей только появиться в его поле зрения.

— Да, пап, просто здесь очень жарко, и у меня разболелась голова, — отозвалась Эмилия, стараясь не смотреть на мужчин на столом.

— Наверняка синьорина, как и все дамы, слаба на здоровье, поберег бы ты ее, Винченцо, — улыбнулся дон Романо. — Давай поговорим о делах в другой день.

Эмилия была готова возмутиться, что со здоровьем у нее полный порядок, но, получив надежду убраться отсюда подальше, девушка ухватилась за этот шанс и устало покивала в знак согласия с доном Романо. Больше всего сейчас хотелось оказаться в своей комнате, подальше от всего этого шума и людской назойливости, Эмилии было просто необходимо привести в порядок свои мысли.

***
Эмилия неспешно прогуливалась по магазинам, безучастно разглядывая абсолютно ненужные ей вещи. Всё это уже порядком наскучило, но мама была неумолима, складывалось ощущение, что она собирается скупить весь магазин.

— Дорогая, это платье было бы тебе очень к лицу, — Кейт Тровато поднесла дочери очередное платье для примерки, но Эмилия только отмахнулась, сегодня совершенно не было настроения что-то покупать. — Тебе не угодишь, — покачала головой мать, разочарованно глядя на дочь.

— Мам, пойдем посидим в кафе и поедим мороженого, — улыбнулась Эмилия, стараясь загладить свою грубость.

— Пойдем, что уж теперь, все равно день испорчен, — кивнула мать, всем своим видом показывая, что она смертельно оскорблена.

Эмилия закатила глаза и направилась вслед за мамой. В кафе людей практически не было, что не считалось удивительным фактом — среди недели днем вообще было редкостью увидеть кого-то за праздным делом, а не за работой. Эмилия заказала свое любимое шоколадное мороженое и сняла шляпку.

— Я отойду в уборную, хорошо? — улыбнувшись, мама покинула Эмилию, оставив ту наедине со своими мыслями.

А мысли у Эмилии были совершенно нездоровыми — из головы никак не выходили красивые зеленые глаза и хрипловатый голос ее нового знакомого. Девушка совершенно не могла понять природу чувства, зародившегося у нее, но это ей абсолютно не нравилось. Отец весь остаток вечера допрашивал ее, заинтересовали ли ее братья Романо, но в голове Эмилии был только мистер Стивен Джонсон — самый известный шулер в городе.

— Какая же неожиданная и приятная встреча. Позволите? — сердце Эмилии пропустило удар, когда она наяву услышала голос мужчины, мысли о котором не покидали ее. Подняв голову наверх, она встретилась взглядом с зелеными глазами, смотревшими на нее с интересом.

— Скоро вернется моя мама, — отозвалась Эмилия, не узнавая свой подрагивающий голос. «Возьми себя в руки, Эмилия Тровато, что это еще за новости?» — пыталась как-то привести себя в чувство девушка.

— Вы знаете, всю ночь мне не давали покоя ваши глаза, я даже чуть было не проиграл однажды, — улыбнувшись, мужчина все же присел за столик Эмилии, не обращая внимания на ее попытки сказать, что это неприлично. — У нас с Вами одинаковый цвет глаз, Эмилия, разве это не знак?

— Знак? Какой еще знак?

— Я надеюсь, что увижу Вас сегодня вечером на том же месте, буду ждать каждую минуту, — улыбнувшись, Лакки поспешил ретироваться, и буквально через минуту за столик присела мама Эмилии.

— Что-то случилось, дорогая? На тебе лица нет, — обеспокоенно посмотрела на Эмилию мама.

— Нет, все хорошо, мам, — через силу улыбнулась Эмилия, надеясь, что ее руки перестанут дрожать. — А ты не знаешь, папа собирается сегодня в бар? — девушка сама не поняла, как у нее вырвался этот вопрос.

— Не знаю, родная, но он ведь почти каждый вечер ходит. А что случилось?

— Я хотела бы сходить с ним, — уклончиво отозвалась девушка.

— С чего бы это вдруг? — мама подозрительно смотрела на Эмилию. — Ты ведь не любишь бывать там.

— Да, но Тереза просила меня прийти, ей скучно одной.

— Ой, мало ли, что там делает эта девчонка, давно я тебе говорила — не надо с ней дружить, до добра она тебя точно не доведет.

— Мам, а давай я сама буду выбирать себе друзей? — вспылила Эмилия. Этот разговор мама вела с ней уже очень давно, но девушка всегда стояла на своем — окружение она будет выбирать сама, хватает того, что мужа ей выбирает отец.

— Если отец будет не против, то иди, разве же я для тебя авторитет? — Эмилия тяжело вздохнула, осознав, что мама обиделась на нее второй раз за день — это было обычным делом, но начинало потихоньку надоедать.

— Я люблю тебя, мама, — положив свою руку на руку матери, проговорила Эмилия, стараясь загладить свою грубость.

— Я тоже люблю тебя, малышка, — мама тепло улыбнулась Эмилии, а значит, она оттаяла.

***
Терезы в баре сегодня не оказалось, поэтому Эмилии приходилось выслушивать нравоучения отца по поводу выбора жениха.

— Ты ведь понимаешь, родная, что я готов терпеть твой крутой нрав только потому, что ты — моя копия? — в очередной раз завел эту тему дон Тровато. — Тебе бы уже давно пора выйти замуж и нарожать мне внуков!

— Папа, мне хотелось бы жить с тем человеком, от которого меня хотя бы не будет воротить, вы ведь с мамой женились по любви! — вспылила Эмилия, ее начинал порядком выводить из себя этот разговор.

— Не сравнивай себя с нами, тогда была совсем другая ситуация, — махнул на нее отец, закуривая сигару и выпуская кольцо тяжелого дыма.

Эмилия ничего не ответила отцу, резко поднявшись с места и направившись к выходу. Хотелось глотнуть свежего воздуха и успокоиться, спор с отцом никогда бы не закончился в ее пользу. На улицу уже спустилась ночь, поэтому девушка встала поближе к фонарю, так она чувствовала себя более защищенной. По дороге проезжали автомобили, изредка останавливались возле бара, и Эмилия могла лицезреть людей, приехавших сюда за легкими деньгами и развлечениями.

Девушка настолько ушла в свои мысли, что не заметила, как из подъехавшего Кадиллака вылезла шумная компания. Эмилия бросила недовольный взгляд на нарушителей порядка, но тут с замиранием сердца обнаружила среди них Лакки. Мужчина не заметил ее, поэтому девушка спокойно могла наблюдать за тем, как он закуривает сигарету и забавно закусывает нижнюю губу, стараясь сдержать улыбку на лице. Эмилия никогда бы не могла подумать, что какой-то мужчина сможет вызвать в ней такие скомканные чувства. Словно почувствовав ее взгляд, Стивен обернулся, а Эмилия не нашла ничего лучше, чем отвернуться от него, надеясь, что он не заметил ее или не узнал.

— Я рад, что ты пришла, — голос над ее ухом возвестил о том, что надежды остаться незамеченной рухнули.

— Это бар моего отца, не думай, что я пришла сюда ради тебя, — отбросив все условности и правила хорошего тона, отозвалась Эмилия, поворачиваясь к Стивену.

— А я пришел сюда ради тебя, — мягко произнес мужчина, взяв ее за руку. — Игра здесь хуже некуда.

— Как мило, — криво улыбнувшись, Эмилия попыталась высвободить свою руку, но мужчина, видимо, был настроен на то, чтобы удержать ее. — Я ведь и закричать могу. Знаешь, что с тобой будет в этом случае?

— Я готов рискнуть ради того, чтобы побыть с тобой еще немного, — серьезно произнес Лакки, глядя девушке прямо в глаза.

— У тебя проблемы с головой? — наконец освободившись от хватки мужчины, задала риторический вопрос Эмилия.

Не дожидаясь ответа, девушка отправилась домой пешком. Сейчас ей было плевать на то, как на эту глупую выходку среагирует ее отец или мама. Эмилия ругала сама себя за то, что приехала в бар, что поддалась внезапному и непонятному чувству. «Нужно было оставаться дома», — в очередной раз поругала себя девушка. Как назло начал накрапывать небольшой дождичек, грозящий перерасти в настоящий ливень — небо было затянуто тучами, из-за чего на улице стало еще темнее, чем было. Редкие фонари освещали дорогу для Эмилии, но чувства защищенности больше не было, и девушка решила поймать такси. Рядом с девушкой остановился Кадиллак, из которого вышел Лакки.

— Я подвезу тебя, и это не обсуждается, — он жестом пригласил ее сесть внутрь.

В другой раз Эмилия бы поспорила и заупрямилась, но она уже достаточно продрогла, поэтому без лишних слов села в машину. За рулем Стивен не пытался заговорить с девушкой, только изредка поглядывал на нее, словно в первый раз увидел. Эмилия старалась не обращать на это внимания, уговаривая себя, что ничего хорошего из этого знакомства не выйдет.

— Останови здесь, не нужно подъезжать к воротам, иначе у отца появятся лишние вопросы, — попросила Эмилия на углу перед своим домом.

— Я не боюсь лишних вопросов, — отозвался Лакки, усмехнувшись.

— Зато я боюсь, — отрезала Эмилия.

Видимо, ее ответ был достаточно красноречивым, потому что мужчина резко остановил автомобиль.

— Спасибо, — кивнула Эмилия и собралась выходить из машины, но Стивен снова взял ее за руку, заставив вздрогнуть.

— Почему ты постоянно сбегаешь от меня? — улыбнулся он, аккуратно поглаживая ее запястье своим большим пальцем.

— Это неприлично, — тихо отозвалась Эмилия, чувствуя, как ее лицо становится пунцовым.

— Что именно? — так же тихо переспросил Стивен, наклонившись к Эмилии. — То, что я держу тебя за руку, или то, что безумно хочу поцеловать?

Эмилия в панике смотрела в эти горящие глаза и не могла подобрать слов для ответа. «Ты ведь тоже этого хочешь, разве нет?» — подсказал ей внутренний голос, но девушка категорически не желала его слушать. Стоило только один раз уступить своим низменным желаниям, и остановиться потом будет невозможно.

— Если ты и дальше будешь молчать, то я приму это за согласие, — подал голос Лакки, продолжая удерживать девушку.

— Мне надо идти, мама будет волноваться, — мягко проговорила Эмилия, во второй раз за вечер заставив Стивена отпустить ее руку.

— Позволь пригласить тебя куда-нибудь, — не сдавался мужчина, стоило только Эмилии взяться за ручку автомобиля.

— Ты ведь понимаешь, что мой отец не одобрит это?

— Тебе так важно, что одобрит твой отец? — вопросительно выгнул бровь Лакки.

— Нет, но мне важно, чтобы из-за меня никто не пострадал, — с этими словами Эмилия решительно вышла из машины, попав под начавшийся наконец-то ливень.

Единственное, чего хотелось сейчас — скорее попасть в свою комнату и забыться. Выслушав все причитания матери, Эмилия закрылась у себя и буквально упала на кровать. Руки все еще тряслись, а сердце стучало быстрее обычного, и Эмилия точно знала, кто был тому причиной. «Он ведь ничего такого не сделал, мы даже не говорили толком, что со мной?» — никак не могла понять девушка.

— Дорогая, тебе принесли какое-то письмо, — постучала в дверь мама. — Я просунула его под дверь.

Эмилия ничего не ответила, но письмо подобрала. Она понимала, что ведет себя как капризный ребенок, но такой она в сущности и была. Письмо было без адресата, а значит, его принес не почтальон, а посыльный. Вскрыв конверт, Эмилия обнаружила только один лист бумаги, где ровным почерком было выведено: «Whitehotel. Завтра в полдень». Перечитав эти слова, Эмилия поняла, что придет туда, несмотря на все условности и запреты.

***
Лакки нервно постукивал пальцами по поверхности столика, за которым он сидел в ожидании самой прекрасной юной девушки, которую он когда-либо встречал. Почему-то ему казалось, что она придет, он видел в ее глазах интерес, и даже больше. Вот уже несколько дней ловелас Лакки, меняющий девушек чаще, чем хотелось бы, не мог выкинуть из головы Эмилию Тровато. Его лучший друг Джеймс просто умолял забыть про эту девушку, но это было сильнее Стивена. Он чисто физически не мог находиться вдалеке от нее больше одного дня, она нужна была ему, может быть, даже сильнее, чем воздух.

Лакки резко наклонился вперед, только завидев фигуру такой желанной Эмилии. Она вошла в холл отеля, оглядываясь, словно опасаясь чего-то. Стивен быстрым шагом направился к ней.

— Эмилия, — только и смог выдавить из себя Лакки, целуя руку девушки и наблюдая за тем, как она краснеет. Несомненно, это было прекрасным зрелищем. — Присядем?

Эмилия робко кивнула и направилась за Стивеном, крепко держа его за руку. Лакки усадил девушку напротив себя и заказал две порции виски. Эмилия оглядывалась по сторонам, стараясь не смотреть в глаза Стивену, а мужчина впервые в жизни не знал, о чем завести разговор. Она казалась слишком уточненной и воспитанной, чтобы пытаться произвести на нее впечатление, как на обычную девушку.

— Зачем ты позвал меня? — наконец, первой завела разговор Эмилия.

— А зачем ты пришла? — вопросом на вопрос ответил Лакки, закусив губу и слегка улыбнувшись.

— Затем, чтобы положить этому конец, — вдруг с горячностью начала говорить девушка. — Если мой отец узнает об этом, то твоя смерть будет на моей совести, а я не хочу с этим жить.

— Боюсь, что это сильнее меня, — аккуратно провел пальцами по ее руке Лакки, улыбаясь тому, как девушка снова краснеет. — Я не отойду в сторону, чтобы наблюдать, как тебя выдают замуж за какого-нибудь племенного итальянского жеребца. Ты должна быть моей.

— То, что ты говоришь — неприлично, — зашипела Эмилия, опасливо глядя по сторонам.

— Пусть так, — согласился Лакки, — но это чистая правда. Я, конечно, привык лгать девушкам, но не в этом случае.

Официант принес виски, и молодые люди отпрянули друг от друга. Эмилия вцепилась в бокал с виски так сильно, как будто намеревалась его раздавить. Лакки отпил из своего бокала, продолжая пристально разглядывать девушку. Он сам себе не мог объяснить, что же он ощущал по отношению к Эмилии, но это не было похоже на простую похоть.

— Мое дело — предупредить, — выдала девушка, не решаясь отпить.

— А мое дело — продолжить ухаживать за тобой, пока не ответишь согласием.

— Это у тебя называется ухаживанием? — скептически спросила Эмилия, выгнув одну бровь в вопросительном жесте.

— Я не очень хорош в таких вещах, потому что не привык слышать отказа, — улыбнулся Лакки.

— Откровенно, — проговорила девушка, — а я не привыкла отдаваться каждому встречному, — с этими словами Эмилия гневно поднялась на ноги и направилась к выходу.

— Ты все равно будешь моей, мы ведь оба это понимаем, — схватил ее за руку Лакки, привлекая к себе.

— Что ты делаешь? Отпусти меня немедленно, а то я закричу, — зашипела ему в лицо Эмилия, хотя Стивен совершенно точно ощущал, как она сама сделала шаг еще ближе.

— Кричи, — прошептал Лакки, нежно касаясь своими губами сладких губ девушки. Эмилия сначала замерла, но потом все-таки ответила на поцелуй мужчины, расслабляясь в его объятиях.

— Мне нужно идти, — прошептала Эмилия, разрывая поцелуй. — Меня ждет водитель.

— Я надеюсь, что еще увижу тебя, — Лакки провел большим пальцем по нижней губе девушки, вызвав у нее прерывистый вдох.

Эмилия поспешила уйти, ничего не ответив, а Стивен тут же нашел глазами ту, что утешит его хотя бы на недолго, иначе он уже не был уверен, что сможет держать себя в руках. Блондинка, сидящая у бара, призывно улыбалась ему, предлагая подойти к ней, и Лакки не собирался упускать эту возможность.

***
— Это не обсуждается, Эмилия! Я устал ждать!

Эмилия только что вернулась из отеля, где встретилась с Лакки. Ей казалось, что губы до сих пор горят после того поцелуя. Она застала родителей в гостиной, бурно что-то обсуждающих. Как выяснилось позже, обсуждался вопрос свадьбы Эмилии и старшего сына дона Романо.

— Папа, это нечестно! Ты же только недавно говорил, что подождешь, пока я определюсь! — Эмилия тоже сорвалась на крик, ощущая, что с ней поступают очень несправедливо.

— Я не могу ждать вечно, дочка, — уже спокойнее произнес отец. — Ты должна понимать, что на тебе лежит ответственность. Ты — не дочь какого-то там молочника, ты — наследница огромного состояния, и я хочу, чтобы рядом с тобой был достойный мужчина!

— А как же мои чувства? Ты видел эту гориллу? Ты думаешь, что я могу к нему что-то испытывать? — слезы хлынули из глаз, но Эмилия не обращала на это внимания. — И что дальше? Я уеду в Италию и буду рожать там детей?

— Да, как настоящая женщина! — рявкнул отец. — Все, мы закончили этот разговор, брысь к себе в комнату. Джованни, проследи, чтобы она ничего с собой не сделала.

Эмилия сорвалась с места в сторону своей комнаты, слыша, как за ней по пятам следует Джованни, будь он проклят. Заперев дверь, девушка дала волю эмоциям и выплакала все слезы, что скопились у нее за долгое время. Стоило только представить день свадьбы, этого противного итальянца рядом с собой. «Да я даже имени его не помню, настолько все плохо!» — подумала Эмилия, подгибая колени к груди, ощущая себя преданной отцом.

— Эмилия, как ты? — из-за двери раздался голос Джованни.

— А как я могу быть, по-твоему? — сорвалась на него девушка. — Я выхожу замуж не за любимого мужчину! Вся моя жизнь будет одним сплошным кошмаров без проблесков надежды, — уже тише проговорила Эмилия.

— Мне очень жаль, — голос Джованни прозвучал совсем близко, и девушка резко привстала на кровати. — Что я могу для тебя сделать?

Парень сидел на краю ее кровати, глядя на Эмилию с жалостью и пониманием. Девушка хотела было спросить, как он попал внутрь, но потом поняла, что это очевидно - вскрыть обычный замок ее комнаты для такого профессионала труда не составило.

— Ты можешь найти мне адрес одного человека и отвезти меня туда? — вдруг решилась спросить Эмилия, в ее голове эта идея возникла совершенно спонтанно, но показалась очень логичной и правильной.

— Твой отец будет недоволен, — покачал головой Джованни.

— Джо, это мой единственный шанс хотя бы ненадолго стать счастливой, пожалуйста, помоги мне, — взмолилась Эмилия. — Отец никогда об этом не узнает, никто не узнает.

— Хорошо, я скажу, что мы едем к Терезе, — после недолгого молчания сказал Джованни, направляясь к двери.

— Но ты даже не знаешь, чей адрес нужно найти, — нахмурилась Эмилия.

— Я знаю адрес Лакки, я бывал у него в гостях, — бросил Джо, выходя из комнаты.

Джованни не зря был на таком хорошем счету в клане Тровато - он все всегда подмечал. Видимо, интерес к Лакки не укрылся от его внимательного взгляда. Эмилия знала, что он был влюблен в нее с детства, но прекрасно понимал, что ему не позволят быть с дочкой босса, да и Эмилия никогда не проявляла к нему никаких чувств, кроме дружеских. Было очень нехорошо пользоваться его чувствами сейчас, но девушка понимала, что это единственный шанс увидеть Лакки, может быть, в последний раз.

***
Лакки только что вернулся домой с крупным выигрышем, все-таки не зря его прозвали счастливчиком. Его босс — Артуро, будет очень рад, увидев такую кучу денег. Когда-то Артуро был самым известным шулером на этом побережье, но так было до тех пор, пока ему не переломали все пальцы. Зато на смену себе Артуро подготовил четырех бойцов, среди которых был и Лакки — мальчишка-сирота, живущий на улице. Сейчас у него была квартира в одном из самых престижных районов Чикаго, свой банковский счет и лучшие девушки этого города. Тут же перед мысленным взором мужчины предстала Эмилия Тровато, единственная девушка, которую не так просто было добиться.

Совсем неожиданно раздался стук в дверь, и Лакки запихнул сумку с деньгами под кровать. Вытащив из кобуры пистолет, мужчина аккуратно продвинулся к входной двери, встав сбоку, а затем приоткрыл дверь и замер. На него смотрели самые прекрасные зеленые глаза на свете.

— Эмилия, что ты здесь делаешь? — удивленно спросил Стивен, открывая дверь шире, давая девушке возможность войти. — Как ты вообще узнала мой адрес?

— Забыл, что я дочь дона Тровато? — улыбнулась девушка, проходя внутрь и поглядывая на пистолет в руке Лакки. — А ты ждал кого-то особенного?

— Извини, — спохватился мужчина, убирая пистолет в кобуру и закрывая дверь на все возможные замки. — Обычно незваные гости ко мне не ходят.

— Значит, ты не рад, что я пришла? — Эмилия улыбнулась, слегка закусив нижнюю губу, копируя жест Лакки.

— Зачем ты пришла? — решил уточнить мужчина, думая при этом только о том, как сильно он хочет сделать эту малышку своей.

— Не могу жить с мыслью о том, что никогда не узнаю, что это такое — быть с мужчиной, которого так желаешь, — тихо отозвалась Эмилия, опустив глаза в пол.

Сердце Лакки пропустило удар, а затем забилось сильнее. Он медленно подошел к девушке и, взяв ее за подбородок, заставил смотреть в свои глаза.

— В этом случае пути назад уже не будет, ты уверена в том, чего хочешь?

— Я бы не пришла сюда, если бы не была уверена, — в глазах Эмилии застыло какое-то непонятное чувство, но сейчас Стивен не хотел об этом думать. «Она здесь, со мной», — отстукивало сердце, и Лакки поцеловал девушку, зная, что никогда больше ее не отпустит.

Примечание к части

* узкая полоса ткани на шее с остроугольными концами, обычно из светло-серого узорного шёлка, предшественник современного галстука.

Эмилия впервые была в таком месте, как это. Игорные дома были не редкостью в Чикаго, но дом такого размаха девушка видела впервые. В углу стояла небольшая сцена с музыкантами и периодически появлявшимися там певцами. Официанты разносили напитки отдыхающим в заведении людям. Эмилия ожидала, что на танцполе будет пусто, ведь это игорный дом, но она ошибалась. Танцпол был забит людьми, отплясывающими под бодрые мелодии, играемые оркестром. Плотно занавешенные окна скрывали от прохожих яркие люстры, освещавшие большое помещение с кучей игральных столов. За одним из них сейчас играл Лакки. Видеть любимого мужчину в деле было одним из приятнейших зрелищ.

— И как долго ты сможешь прикрываться мной? — рядом с Эмилией встала Тереза, только что закончившая выступать здесь.

— Так долго, насколько смогу, — улыбнулась Эмилия, стараясь не думать о том, что будет, если отец узнает, что она лгала ему.

— Он, видимо, очень хорош, раз ты так рискуешь, подруга, — протянула Тереза, глядя на то, как Лакки отпивает из своего бокала, подмигивая при этом Эмилии.

— Он не просто хорош, подруга, он — самый лучший, — Эмилия улыбнулась еще шире, чувствуя, как безмерное счастье заполняет ее сердце, ведь она не врала — Стивен и правда был самым-самым. Рядом с ним Эмилия чувствовала себя счастливой и самой желанной. Она утопала в любви к Лакки, абсолютно не оглядываясь назад.

— А как там подготовка к твоей свадьбе? — Тереза выпустила сигаретный дым и посмотрела на Эмилию.

— Этим занимается мама, мне все равно. Я даже жениха еще не видела, — пожала плечами Эмилия. — Ну, видела, конечно, один раз, но не помню, какой он из себя. Да и вообще, честно говоря, мне все равно, за кого выходить замуж против воли.

— Да, ты в полном дерьме, — подытожила Тереза, обнимая Эмилию. — Он знает? — она кивнула на Лакки, направляющегося к ним.

— Еще нет, — тихо ответила Эмилия. — Я не знаю, как ему сказать.

— Скажи, как есть, пока не стало поздно, — прошипела Тереза. — Привет, Стив, — тут же, натянув профессиональную улыбку, поздоровалась подруга.

— Привет, Тереза! Отлично пела сегодня, ты просто украшение этого заведения, — вернул ей улыбку Лакки, при этом по-хозяйски обнимая Эмилию и целуя ее в висок.

— Приятная лесть, что может быть лучше? Ладно, голубки, мне пора, до встречи, — махнув на прощание, Тереза решительным шагом двинулась к выходу, и Эмилия заметила возле двери одного из парней дона Россо. Значит, подруга сегодня дома ночевать не собирается.

— Ты в порядке? — Лакки повернул девушку лицом к себе. — Ты какая-то бледная.

— Просто здесь мало воздуха, — улыбнулась Эмилия, обнимая Стивена и утыкаясь ему в грудь. — Ты скоро закончишь?

— Я уже закончил, — Лакки сильнее сжал кольцо рук. — Сейчас поедем, можешь собираться.

Эмилия вымученно улыбнулась, глядя в спину Стивена, который, судя по всему, пошел за выигрышем. «Я должна буду рано или поздно сказать ему», — в очередной раз пыталась уговорить себя девушка, но снова отмахнулась от этой назойливой мысли, понимая, что ничего хорошего это не сулит. В конце концов, после свадьбы она уедет на Сицилию, и Лакки благополучно заменит ее какой-нибудь другой девушкой.

***
— Может быть, ты все-таки никуда не поедешь? — с надеждой в голосе спросил Стив, продолжая неотрывно следить за тем, как Эмилия одевается и пытается привести себя в порядок.

— Мы уже говорили об этом, — Эмилия с укором посмотрела на Лакки. — Ты ведь знаешь, кто мой отец, он не любит, когда я не появляюсь дома.

— А рассказать о нас ты ему не хочешь?

— Если тебе так не терпится умереть, то пожалуйста, но я не хочу иметь к этому отношения, — Эмилия подошла к Стиву. — Я люблю тебя и не хочу потерять. Потом мы что-нибудь придумаем, но пока так будет лучше, — девушка, конечно, врала, но со своим малодушием поделать ничего не могла. «Сейчас не самый подходящий момент», — убеждала она себя в том, что говорить о своем замужестве еще рано.

— Мы завтра увидимся? — Лакки, казалось, в очередной раз сдался.

— Надеюсь, — улыбнулась Эмилия, целуя мужчину на прощание.

Внизу ее уже ждал Джованни, который молча направил автомобиль к дому. Эмилия не знала, почему, но по какой-то причине она ему доверяла. Ко всему прочему, отец очень удачно приставил Джо к ней, так что теперь он был ее личным водителем и телохранителем. Эмилия старалась стереть с лица довольную улыбку, зная, что дон Тровато сразу заподозрит неладное. Последние три недели Эмилия не разговаривала с родителями и старалась как можно реже с ними пересекаться. Но возвращаться домой было необходимо, потому что охранники докладывали отцу, когда его дочь уезжает, а когда приезжает.

— Тебе это не понравится, — вдруг подал голос Джованни. Автомобиль почти подъехал к дому, и Эмилия, оторвавшись от своего окна, посмотрела туда, куда смотрел Джо — во дворе их дома стояло несколько незнакомых Кадиллаков. Также Эмилия заметила, что охранников во дворе стало вдвое больше, но все они были какими-то незнакомыми ей.

— Это они? — только и смогла выдавить из себя девушка.

— Да, дон Романо с сыном приехали, — нейтральным тоном отозвался Джованни. — Будем надеяться, что все уже спят, и тебе не придется выслушивать лекцию о том, что леди не возвращаются домой в четыре часа утра.

— Как думаешь, а это может как-то повлиять на решение дона Романо? — вдруг Эмилии пришла в голову отличная мысль.

— Что именно? То, что тебя не бывает дома? Вряд ли, — покачал головой Джо. — Ему нужен этот брак для укрепления своих позиций в Америке, так что, думаю, что его это несильно будет волновать.

Эмилия не была уверена, что дону Романо будет до такой степени все равно, так что попытаться все-таки стоило. Эмилия вышла из машины, дождавшись, пока один из охранников, Томас, откроет ей дверь. Улыбнувшись Тому — шестнадцатилетнему парнишке, который всего пару месяцев был солдатом Тровато, Эмилия решительно пошла в сторону дома.

Судя по голосам, доносившимся из гостиной, в доме еще никто не спал, что было удивительным фактом, учитывая то, что дон Тровато предпочитал ложиться спать до полуночи, если он не отдыхал в одном из своих заведений. Эмилия остановилась в дверях гостиной, замерев в неожиданности, потому что наткнулась на колкий взгляд черных глаз незнакомого ей мужчины.

— Эмилия, дорогая, рад, что ты вернулась так скоро, — отец был просто сама любезность. Он подошел к девушке, и, приобняв ее за плечи так, что Эмилии показалось, что у нее кости треснут, подвел ближе к гостям. — Познакомься со своим будущим мужем — Фернандо Романо.

Мужчина с черными глазами поднялся и наклонился к Эмилии, целуя ее руку. Эмилия же никак не могла сообразить, почему в ее памяти совсем никак не всплывает его внешность, она никогда не думала, что у нее до такой степени плохая память на лица.

— Фернандо — мой самый старший сын, — улыбнулся дон Романо. — Он хорошо говорит по-английски, так что, не думаю, что у вас будут какие-то проблемы с тем, чтобы договориться в постели, — и мужчина похабно рассмеялся.

— Для того, чтобы договориться в постели, не нужно знание языка, отец, — улыбнулся Фернандо, у него был на удивление приятный голос. — Достаточно языка тела.

— Я бы с тобой не согласился… — начал возражать сыну дон Романо, но Эмилии это слегка надоело.

— А может быть, мы не будем обсуждать постельные отношения? Вы еще не забыли, что в помещении кроме вас есть две женщины? — Эмилия не на шутку разозлилась, ее всегда коробили подобные разговоры.

— Прошу простить нас, мы действительно не должны были говорить таких вещей, — серьезно проговорил Фернандо, глядя на возмущенную девушку. — Мы можем рассчитывать на то, что вы простите нас?

— Можете, — за Эмилию ответила ее мама, предупреждая гневную тираду дочери.

Эмилия возмущенно посмотрела на мать, проглатывая свою гневную речь. Ей совершенно не хотелось прощать этих мужланов, но Кейт Тровато слишком хорошо знала дочь, чтобы избавить всех от ее истерики. Эмилия присела на край дивана рядом с матерью, прекрасно зная, что пока отец не отпустит ее, уйти ей не удастся. Фернандо опустился на диван напротив, разглядывая девушку с неподдельным интересом. Эмилии стало не по себе от этого взгляда, кроме Стива никто не смел так смотреть на нее.

— Эмилия, солнышко, дон Романо хотел бы ускорить свадьбу, поскольку скоро Фернандо придется много работать, вы поженитесь через две недели, — мама старалась говорить дипломатично, чтобы не получить очередной эмоциональный всплеск от дочери, но этого Эмилия уже не могла перенести.

— Ускорить свадьбу? — стараясь держать себя в руках, переспросила Эмилия. — А если я не хочу ничего ускорять? Или вы перепутали меня с племенной кобылой, которую можно заставить делать то, что она хочет?! — сдерживаться долго не получилось.

— Эмилия, учитывая тот образ жизни, который ты ведешь, радовалась бы, что вообще кто-то собирается на тебе жениться, — спокойно отозвался дон Романо, поднимая еще большую волну возмущения в груди Эмилии.

Девушка уже собиралась продолжить свою истерику, но тут на ноги поднялся Фернандо.

— Отец, я бы предпочел, чтобы ты не разговаривал с моей будущей женой в подобном тоне, — старший сын Романо даже не глянул в сторону отца, но его тон был предельно понятен всем. — Эмилия, не согласишься ли ты со мной прогуляться?

Эмилия только кивнула, понимая, что это лучший шанс уйти из дома, чтобы не смотреть на виноватое лицо матери и торжествующее — отца.

Фернандо предложил погулять по саду, раскинувшемуся сзади виллы Тровато. Эмилия любила этот сад, в котором играла еще будучи ребенком, а теперь все это останется здесь, а она поедет на Сицилию, чтобы жить среди совершенно незнакомых ей людей. Фернандо молчал, разглядывая сад так, как будто это ему было интереснее всего, а Эмилия старалась унять свой темперамент, чтобы иметь возможность хоть немного спокойно поговорить с итальянцем. Мужчина был значительно выше своих братьев, которых Эмилия видела в баре отца несколько недель назад. Что больше всего поражало девушку, так это то, что она не видела в Фернандо совершенно никаких общих черт с доном Романо, как будто они и не были родственниками.

— Я понимаю твое возмущение, — наконец, начал говорить Фернандо. — Неприятно, когда все решают за тебя, но ты должна понять, что на тебе лежит большая ответственность. К сожалению, ты родилась в семье мафиозного босса, — Эмилия вздрогнула, услышав последние слова. Никто при ней не называл так ее отца, хотя она прекрасно осознавала, кем он является. — Я тоже не хочу жениться против своей воли, если позволишь быть откровенным с тобой, но для меня это шанс стать кем-то.

— А сейчас ты никто? — хмыкнула Эмилия.

— Мой отец взял меня на воспитание, когда мне было два месяца, — Фернандо остановился и посмотрел в глаза Эмилии. — Его жена не могла иметь детей, но он ее очень любил, поэтому отец дал мне свою фамилию. Так я и стал старшим сыном, который должен был унаследовать всю империю отца. Мать умерла, когда мне было восемь, и отец практически сразу женился во второй раз. Через год у них родился Антонио, и отец стал активно готовить его к тому, чтобы он смог забрать бразды правления всем тем, что было у нашей семьи, — мужчина опустил взгляд, как будто ему тяжело было об этом говорить. — Если я женюсь на тебе, то мне оставят бизнес, который у отца на Сицилии. Ему важно породниться с Тровато, потому что это укрепит его позиции здесь, тогда в Италии я буду предоставлен сам себе. Я хочу, чтобы ты поняла, что это и для тебя возможность стать свободнее.

— Свободнее от отца и более зависимой от малознакомого мужчины? — с сомнением протянула Эмилия.

— Я не буду врать — ты очень красивая девушка, и говорить, что я бы не хотел получить тебя, было бы идиотизмом. Но я не хочу, чтобы ты чувствовала себя пленницей в моем доме, поэтому я обещаю тебе, что буду очень терпелив. Я хочу, чтобы эта свадьба состоялась. Но перед этим мне нужно знать — у тебя уже были мужчины? — Фернандо задал последний вопрос с абсолютно ничего не выражающим лицом, но Эмилия понимала, что ее ответ для него важен.

— Да, — подняв на него глаза, твердо ответила девушка. Втайне она надеялась, что, услышав это, мужчина возмутится и отменит свадьбу, но этого не произошло.

— Спасибо за откровенность, — кивнул Фернандо. — Увидимся на свадебной церемонии, — и мужчина быстрым шагом двинулся обратно к дому, не дожидаясь, пока Эмилия последует за ним.

Девушка в растерянности замерла, размышляя над тем, чтобы все-таки сбежать с Лакки в Лас-Вегас, как он и предлагал.

***
Сегодня в баре «Тровато» было полно народу, впрочем, как и обычно. Эмилия сидела рядом с отцом и рассеянно оглядывала публику, надеясь, что не высмотрит там Лакки. Чтобы лучше видеть, девушка подошла ближе к перилам второго этажа, где располагался их столик и, слегка опершись на них руками, продолжила наблюдать.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, — раздался рядом голос ее будущего свекра.

— Спасибо, — сдержанно ответила Эмилия, все еще храня в памяти тот день, когда отец впервые ударил ее после ухода Романо. Сейчас девушка лучше себя контролировала, страх перед родным отцом — до чего довела ее жизнь.

— Я хочу извиниться за то, что сказал тебе в прошлый раз, — Эмилия еле подавила смешок. Прошла почти неделя, а дон Романо наконец-то набрался смелости извиниться? Или это не смелость, а стратегический ход?

— Вы не должны извиняться, — покачала головой девушка, помня о том, что говорил ей отец — дон Романо не может быть в чем-то виноват перед ней, это она спровоцировала его своим поведением.

— И все-таки виноватым я себя чувствую, — слегка улыбнулся мужчина. — Я услышал много нового о себе от собственного сына, видимо, ты произвела на него такое сильное впечатление.

— Ваш сын похож на хорошего человека, — отозвалась Эмилия.

— В отличие от меня? — хохотнул Романо. — Да, яблочко далеко от яблони упало, — протянул он.

Эмилия собралась уже сказать ему о том, что знает о их маленькой тайне, но тут в бар ввалилась толпа, среди которой девушка без труда заметила Стивена. Сердце пропустило удар и замерло. «Его не должно здесь быть», — не верила своим глазам девушка, ведь они договорились, что в бар ее отца Лакки больше не пойдет. Поздоровавшись с охранником, Стив прошел к барной стойке и подмигнул Эмилии, подняв глаза. У девушки все внутри сжалось. «Только бы дон Романо этого не увидел», — подумала в ужасе Эмилия, аккуратно поворачивая голову в сторону будущего свекра. Но тот, к счастью, был очень занят флиртом с одной из официанток.

— Я отойду на минуту, — проговорила Эмилия, разворачиваясь к отцу.

Получив разрешение, девушка стремительно направилась вниз к барной стойке. Нужно было заставить Лакки уйти, но как это сделать, Эмилия пока не представляла. Если уж Стивен что-то вбивал себе в голову, то оставался непреклонен до конца. Эмилия невольно залюбовалась тем, как Лакки в расслабленной позе оперся на барную стойку и флиртовал с официанткой. Это было привычным делом — Стивен флиртовал со всеми подряд, но Эмилия знала, что в итоге он все равно принадлежит только ей.

— Ты из ума выжил? — с ходу начала разговор девушка, взглядом давая официантке понять, что ей здесь нечего делать.

— Ты о чем, малышка? — улыбнулся Лакки, нежно прикасаясь к ее щеке пальцами. — Прекрасно выглядишь сегодня, как и всегда.

— Сейчас не до комплиментов, — прошипела Эмилия. — Если мой отец узнает…

— Как он может узнать? Мы же ничего не делаем, — продолжал улыбаться Стивен. — Ты слишком мнительна, крошка.

— Я выхожу замуж.

Эмилия сама не поняла, как с ее губ сорвались эти слова, но сказать было нужно, свадьба должна была состояться уже совсем скоро. Лакки замер, с удивлением глядя на Эмилию, которая закусила губу до крови в ожидании какой-то реакции от него.

— За кого? — наконец спросил Стивен.

— За сына дона Романо, — тихо отозвалась Эмилия.

— Как давно ты знаешь? — мужчина сделал шаг к ней. — Когда ты приехала ко мне в первый раз, ты уже знала?

Эмилия только кивнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Ей было больно знать, что это, скорее всего, их последний разговор, и он протекает в подобном русле.

— Понятно, — растерянно кивнул Лакки и направился к выходу.

Эмилия смотрела вслед любимому мужчине, понимая, что не имеет права останавливать его или просить встать на ее место. Все было кончено, сейчас это было более, чем понятно. Эмилия медленно побрела обратно за столик отца, зная, что он будет злиться, заметив ее совсем не минутное отсутствие. Слезы стояли в глазах, но Эмилия знала, что больше она не может проявлять такую слабость, пора было взрослеть и становиться сильнее.

***
Джованни нервно расхаживал перед дверью кабинета дона Тровато, еще никогда босс не вызывал его лично, это было неожиданно, а потому парень и не знал, как к этому относиться. Джо поправил галстук, сдавливающий ему шею, как удавка, и затравленно посмотрел на дверь, в которую несколько минут назад вошел Марио, который привел Джованни в семью Тровато. Джо понимал, что ничем хорошим это не пахнет, но все-таки надежда умирает последней. Парень прекрасно осознавал, что предал семью в тот момент, когда решил покрывать интрижку Эмилии. Но и поступить иначе он не мог, девушка всегда чувствовала себя одинокой и никому не нужной, родители смотрели на нее как на красивую куклу без души и разума. Джованни любил Эмилию, и далеко не так, как любят сестру, в отличие от нее, поэтому парень и решил помочь ей.

С Лакки он был знаком несколько лет, успешный шулер всегда привлекал к себе много внимания, поэтому знакомых у него было полно. Стивен часто обращался к Джованни за помощью в делах, связанных с грязной стороной жизни преступника, и Джо помогал ему, потому что считал его своим другом, единственным другом. Лакки был балагуром и сразу находил общий язык со всеми, в противовес Джованни. И когда Джо наконец-то был приглашен в дом к Стиву, их дружба стала более очевидной, хотя на людях ни один, ни другой никогда особенно этого не демонстрировали.

Встреча с Эмилией в баре стала для Лакки роковой, Джованни понимал это с самого начала, но остановить друга было невозможно, настолько сильной была его влюбленность. А сейчас Джо был готов принять свою участь, участь предателя. Он не знал, как именно дон Тровато все выяснил, но не видел другой причины своего присутствия здесь.

Дверь кабинета открылась, и оттуда вышел Марио. Один взгляд на капо дал Джованни понять, что его песня спета, худшие подозрения оправдались.

Джо медленно прошел внутрь и прикрыл за собой дверь. Дон Тровато стоял спиной ко входу и смотрел в окно, отпивая из бокала виски.

— Вы звали меня, дон? — обратился к боссу Джованни.

— Ты помнишь, что такое омерта*, малыш Джо? — протянул Тровато, поворачиваясь к своему солдату.

— Да, я помню, дон, — кивнул Джованни, не отводя взгляда от босса.

— А у меня возникло стойкое ощущение, что не помнишь. Тебе нравилась мысль о том, что моя дочь — шлюха? — отрывисто проговорил дон Тровато, подходя к Джованни.

— Нет, дон, я никогда бы не стал думать так о Вашей дочери…

— Тогда какого черта ты поддерживал ее стремление трахаться со всеми подряд?! — рявкнул Тровато.

— Не со всеми подряд… — начал говорить Джо, но был остановлен жестом.

— Я не хочу этого знать, — резко сказал босс. — Скажи мне, парень, ты собираешься быть капо в моей семье?

— Да, дон, — кивнул Джованни.

— Тогда, быть может, ты вспомнишь о своих обязательствах? — дон Тровато опустился в кресло. — Я не хочу знать, с кем она спала, мне это не интересно, но я хочу знать, что этот парень больше не переспит с ней.

— Я понял вас, дон, — Джо не знал, как он сумеет это сделать, но понимал, что если не он, то пошлют кого-то другого, но тогда трупов может быть больше. — Я все сделаю, вы не будете больше беспокоиться.

— Я надеюсь на тебя, Джованни, не хотелось бы терять такого солдата, — кивнул дон, жестом отпуская его.

Джо прислонился к стене, едва выйдя из кабинета Тровато. Он не решился спросить, откуда дон знает о похождениях своей дочери, но догадывался, что ему сказал кто-то из людей Романо, которые вечно крутились в злачных местах этого города. Эмилия не могла знать солдат Романо в лицо, поэтому они с Лакки легко могли попасться.

— Я должен проследить за тобой, щенок? Или ты все-таки сделаешь это? — к Джо подошел Марио, сжимающий руки в кулаки. — Ты подставил меня, гаденыш.

— Я все сделаю, Марио, — поспешил заверить капо Джованни. — Я прошу прощения.

— Все будет зависеть от твоего поведения. Черт, ты ведь один из лучших солдат!

Джованни медленно побрел в сторону выхода, пытаясь настроить себя на то, что ему придется убить своего друга.

— Возьми с собой Томми, пусть поучится! — крикнул ему вдогонку Марио.

***
За окном пролетали деревья и небольшие аккуратненькие домики пригорода Чикаго. Автомобиль несся на предельной для него скорости, но мужчин, находившихся внутри, это мало волновало. Лакки прекрасно понимал, что это последняя поездка на его любимом Кадиллаке, ребята Тровато явно были настроены очень серьезно. Малыша Томми Стивен вырубил легко, а вот с Джованни даже пытаться не стоило — он был настоящей машиной для убийств. Сложнее всего давались мысли о том, что он больше никогда не увидит лица Эмилии, не поцелует ее сладкие губы.

Оглядываясь назад, Лакки мог сказать, что не жалеет ни о чем. Если бы кто-то там, наверху, дал ему возможность избежать казни, и Стивен оказался бы в баре «Тровато» в первый вечер знакомства с Эмилией, то Лакки все равно поступил был также. Он снова подошел бы к привлекшей его внимание девушке, снова бы поцеловал ее руку и наблюдал бы за забавным румянцем, возникшем на ее щеках. Последние три месяца его жизни несомненно можно было назвать самыми лучшими. Лакки казалось, что только ради них он вытерпел всю несправедливость жизни. Ради этих месяцев он выжил после того, как его порезали в подворотне прихвостни конкурента, а доктора все удивлялись, как это он мог умудриться выжить. Он выжил, чтобы встретить единственную девушку, сумевшую заполнить собой всю его жизнь. Ради Эмилии сейчас он был готов принять свою смерть как мужчина.

— Останови здесь, Стив, — приказал ему Джованни. Лакки видел, как тяжело парню даются слова, вероятно, сложно убивать друга.

Стивен остановил автомобиль на обочине рядом с каким-то полем; место было очень живописным.

— По крайней мере, я умру в очень красивом месте. Спасибо тебе за это, Джо, — ухмыльнулся Лакки, не теряя присутствия духа.

— Не разговаривай со мной, пожалуйста, Стив, — парень говорил полушепотом. — Я должен сделать то, что приказано.

— Да, должен. Иначе пришлют кого-то другого, — кивнул Лакки. — Так сделай это быстрее, парень, а то у меня складывается ощущение, что ты не парень вовсе.

Стивен вздрогнул, когда его шеи коснулся шнур гарроты, сдавливающий горло. Лакки закрыл глаза, рисуя мысленный образ любимой.

***
Свадебные колокола трезвонили, наверняка, на весь Чикаго. Эмилия вышла из церкви под руку с Фернандо, старательно сдерживая слезы. Она не знала, жив ли еще её Лакки, или, быть может, уже валяется в какой-то канаве. Она выглядывала в толпе Джованни, но не могла найти его глазами. Он еще не вернулся? Или просто не может показаться на глаза девушке?

— Улыбнись, жена, иначе гости решат, что я тебя насильно под венец затащил, — ласково прошептал ей на ухо Фернандо, напоминая, что теперь она принадлежит ему.

Эмилия улыбнулась, чувствуя, как по щеке скатилась предательская слеза. Все было совсем не так, как она ожидала. Эмилия надеялась, что под венец ее поведет любимый шулер с зелеными глазами, но вместо этого девушка убедилась, насколько жизнь бывает жестокой. Вдруг в толпе зевак мелькнуло лицо Джованни. Эмилия тут же настойчиво попросила мужа пройти к автомобилю, надеясь по пути пересечься с Джо.

— Счастья молодым! — крикнул Марио, когда чета Романо почти дошла до своего свадебного кортежа, и его выкрик поддержали все гости.

Эмилия встретилась взглядом с Джованни, и тот медленно и печально кивнул ей, прикрыв глаза. Он сделал дело. Эмилия сглотнула ком, застрявший в горле, сдерживая рыдания и истерический хохот. Она понимала, что должна держать лицо перед своим мужем, своими отцом, матерью, отцом жениха. Ей всю жизнь придется держать лицо, не показывать своих настоящих эмоций. Любовь, счастье и надежды — все это осталось вместе с Лакки — где-то там, где его тело никто не найдет.

— Надеюсь, что у тебя нет морской болезни, не хотелось бы откладывать первую брачную ночь, если ты еще не передумала, — улыбнулся Фернандо уже в машине.

— Я сделаю все, что скажешь, — равнодушно отозвалась Эмилия, стараясь не думать о ненавистных прикосновениях мужа.

— Я не хочу насиловать тебя, — муж аккуратно дотронулся пальцами до ее лица, поворачивая к себе. — Приди ко мне добровольно.

— Я добровольно приду к тебе, — стараясь улыбаться, проговорила Эмилия, понимая, что единственное, чего она хочет — выброситься за борт корабля.

Автомобиль тронулся с места, увозя молодоженов к пристани, откуда отходил корабль на Сицилию. Эмилия надеялась, что больше никогда не увидит своего отца, хладнокровно отдавшего приказ казнить единственного мужчину, которого его дочь любила всем сердцем.

«Почему же ты не отступил, когда тебе дали шанс, дурачок? — тоскливо подумала Эмилия, откидываясь на сиденье и закрывая глаза. — Я никогда больше не буду твоей…»

Примечание к части

*«кодекс чести» у мафии

— Мама! К тебе кто-то приехал! Мама! — Эмилия оторвалась от бумаг, которые подписывала, и выжидательно посмотрела на дверь своего кабинета. «Этот мальчишка никогда не научится манерам», — устало подумала женщина, откидываясь в кресле и устало потирая глаза. После смерти Фернандо все дела легли на плечи уже давно не юной Эмилии Романо. Свекор скончался вскоре после смерти мужа, а братья мужа не претендовали на этот бизнес, так что вот уже почти год вдовствующая Эмилия могла чувствовать себя властительницей своей жизни — она ни от кого не зависела и никому не подчинялась.

— Мам? — дверь приоткрылась, и в дверном проеме показалось лицо ее двадцатилетнего сына Стефано. Он был поразительно похож на своего отца — такой же светловолосый и зеленоглазый. Эмилия до сих пор была благодарна Фернандо, который не отказался от мальчика, и воспитал его, как собственного сына. Старший дон Романо никогда не верил в то, что первый внук — действительно его, но Фернандо каким-то образом умел влиять на своего отца, и скоро эти разговоры прекратились. «Мне кажется, что он очень похож на тебя, у него твои зеленые глаза», — улыбался муж, играя с маленьким Стефано, а Эмилия только кивала в знак согласия, очень надеясь, что никто из знакомых ее мужа не видел Лакки и никогда не скажет Фернандо о том, что его сын больше похож на своего биологического отца.

— Родной, мы же договаривались, что ты не будешь кричать на весь дом, как будто тебя убивают, — укоризненно посмотрела на сына Эмилия. — И когда ты научишься стучаться?

— Ну, мам, ты же ничего такого не делаешь, — улыбнулся Стефано. — Зачем стучаться?

— Правила приличия, дорогой, вот зачем, — вздохнула Эмилия. — Что случилось? Кто там ко мне приехал?

— Джованни Капелли, он сказал, что ты знаешь его.

Эмилия замерла — она уже очень давно не видела Джованни. Последний раз он приезжал на крестины Стефано, больше они не виделись. Эмилия знала, что после того, как Марио занял пост консильери, Джованни стал капо, но это все, что она слышала о том, что происходило в семье Тровато после ее отъезда. Отца она видеть не желала, да и он не горел желанием надолго оставлять свои дела в Чикаго, поэтому пробовал наладить отношения только первое время. Удавалось ему это не очень хорошо, так что вот уже пятнадцать лет они не виделись, а мама умерла вскоре после свадьбы Эмилии. Так что ее семьей стал Фернандо Романо и их общие дети: Стефано, Ромоло и Франка. Пятнадцатилетний Ромоло был очень похож на своего отца, и не только внешне, он был таким же спокойным и рассудительным, Эмилия почему-то думала, что именно он займет место Фернандо, когда вырастет. Стефано тянуло в Америку, он не очень-то любил Сицилию, хотя прожил здесь всю жизнь. А тринадцатилетняя Франка не думала ни о чем, кроме того, чтобы выйти замуж и стать хорошей женой и матерью. В этом на Эмилию она была совсем не похожа. Сейчас младшие дети гостили у своего крестного — дона Перини — влиятельного человека на Сицилии, который всегда покровительствовал молодой семье Романо.

— Мам? Что с тобой? — Стефано подошел ближе и заглянул в глаза Эмилии. — Мне сказать, чтобы он ушел? Это я быстро, — женщина видела, как взгляд Стефано стал жестким — отголосок воспитания Фернандо.

— Нет, не нужно. Проводи его ко мне в кабинет, — покачала головой Эмилия. — И сделай так, чтобы нам не мешали, хорошо?

— Как скажешь, мам. Но я буду прямо за…

— Нет, за дверью стоять ты не будешь, — жестко отрезала Эмилия. «Не хватало, чтобы ты еще услышал то, что не предназначено для твоих ушей». — Если так хочешь, то поставь там кого-то из охранников, хорошо? — уже мягче добавила женщина, увидев растерянность в глазах сына.

Стефано только кивнул и поспешил выполнить просьбу матери. Эмилия сама не заметила, как стала превращаться в своего отца, но это было необходимо, если она хотела выжить на Сицилии; здесь все женщины были сильными.

Эмилия подошла к окну и выглянула на улицу, щурясь от яркого солнца. Море сегодня было спокойным, значит, ближайшее время погода меняться не будет. Она полюбила Сицилию, полюбила виллу, в которую ее привез Фернандо. Удивительно, как человек может ко всему привыкнуть. Сейчас Эмилии даже вспоминать было стыдно, как ужасно она говорила на итальянском; на Сицилии с ней разговаривали только по-итальянски, пришлось быстро учиться. Их с Фернандо дети знали оба языка — и английский, и итальянский, на этом настаивала Эмилия.

— Здравствуйте, синьора Романо, — раздался голос Джованни сразу же после того, как открылась и закрылась дверь.

— Здравствуй, Джованни, — Эмилия обернулась и встретилась взглядом со своим другом. Джованни постарел: проседь в волосах, морщины на лбу, и безумно уставшие глаза. Эмилия улыбнулась и жестом пригласила мужчину присесть в кресло напротив.

— Ты хорошо выглядишь, Эмилия, — вернул ей улыбку Джованни, положив шляпу на стол. — Как будто бы не тебе скоро исполняется сорок один год.

— Спасибо, что напомнил, — саркастически проговорила Эмилия, поморщившись при упоминании своего возраста. — Зачем пожаловал?

— Я приехал, чтобы лично сообщить тебе печальную новость. Твой отец скончался вчера, прими мои соболезнования, — вид Джованни говорил о том, что он действительно сожалеет о смерти дона Тровато.

— Спасибо, — отозвалась Эмилия, ощущая внутри пустоту. Не потому, что она не любила отца, нет. Конечно, он не был самым лучшим отцом на свете, но Эмилия любила его, она хотела бы его простить, но не могла. Теперь его нет. Осадок же останется с ней на всю жизнь — она так и не нашла в себе силы помириться с отцом. — Кто примет его дела? Марио?

— Нет, — покачал головой Джованни. — Марио умер от сердечного приступа три года назад, я думал, что ты знаешь.

— Информация сюда приходит не очень быстро, если самой не интересоваться. А меня не очень-то волновало, как обстоят дела в клане Тровато. Значит, ты? Теперь все, что нажил мой отец, отойдет тебе?

— Нет, — снова покачал головой Джованни. — Твой отец переписал завещание буквально за две недели до того, как болезнь совсем скосила его. Он оставил все Стефано, надеясь, что тот продолжит его дело.

— Нет! — резко воскликнула Эмилия, вмиг представив себе, чем это обернется для ее сына. — Не смейте втягивать в это Стефано!

— Он очень похож на него, я даже сначала подумал, что это сам Лакки стоит передо мной, — грустно улыбнулся Джованни.

— Не смей говорить о нем! Не в этом доме! — Эмилия поднялась и начала расхаживать туда-сюда по кабинету. — Я не позволю Стефано стать таким же, как его дед.

— Он ведь всегда хотел поехать в Америку, — пожал плечами Джованни. — Дон Тровато рассказывал мне, что в письмах внук всегда писал ему о том, как его манит тот берег. Так, может, ты не будешь отбирать его мечту и дашь ему действовать, как мужчине? То есть самому решить, чего он хочет.

— Он еще ребенок…

— Ему двадцать лет, Эмилия, он далеко не ребенок, — Джованни тоже поднялся на ноги. — В двадцать лет ты уже была беременна, о каком детстве может идти речь? Он взрослый мужчина, которому пора уже заводить свою семью. Ты не можешь держать его возле своей юбки всю жизнь. Подумай об этом, а завтра я приду за ответом. На похороны ты не приедешь, как я полагаю?

— Ты правильно полагаешь, — кивнула Эмилия. Она не чувствовала в себе силы отправиться в Америку, по крайней мере, не сейчас.

***
— Франка, перестань бегать! — не выдержала Эмилия наконец. Она сидела на веранде и пила чай, стараясь сосредоточиться на каких-то приятных мыслях, но получалось плохо. Стефано отплыл в Америку неделю назад, и теперь Эмилия себе места не находила. У нее так и не хватило мужества рассказать ему правду о его происхождении, так что она надеялась, что никому не придет в голову рассказать сыну о молодости его матери.

— Мам, там кто-то идет! — крикнула дочка, остановившись посреди двора и глядя на дорогу, уходящую вниз по склону. До виллы проехать не машине было нельзя, поэтому гостям приходилось идти пешком несколько миль.

— Иди в дом! — приказала Эмилия, тут же напрягшись. Она не ждала сегодня гостей, и как назло отпустила почти всю охрану, надеясь побыть в тишине с детьми. Ромоло уехал на лошади к своему другу, поэтому Эмилия и Франка были здесь одни.

— Мам, мне же интересно, — надула губы Франка, все же двинувшись в сторону двери.

— Иди-иди, — Эмилия закрыла за дочерью дверь, сердце почему-то бешено колотилось.

Непрошеным гостем был мужчина, Эмилия поняла это по одежде и походке. Походка. Женщина тревожно вглядывалась в приближающегося мужчину, думая о том, почему же его походка кажется ей такой знакомой. Мужчина не смотрел на нее, поэтому разглядеть его лицо не представлялось возможным, и Эмилия решила вступить с ним в диалог раньше, чем он сможет подойти к ней на расстояние выстрела.

— Что вам здесь надо? И кто вы? — обратилась она к гостю на итальянском. Мужчина остановился, но ничего не ответил.

— Кто вы? — Эмилия повторила свой последний вопрос на английском.

— Никогда бы не подумал, что ты станешь жить в таком месте, — хрипловатый, до боли знакомый голос, выбил Эмилию из колеи. Она спустилась по ступеням, наплевав на безопасность, чтобы все-таки заглянуть в лицо этому человеку.

На полпути Эмилия остановилась, потому что мужчина, наконец-то, поднял голову, и женщина с ужасом осознала, что смотрит в зеленые глаза Стивена Джонсона. Чувствуя подкатывавшую тошноту, Эмилия сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы привести себя в чувство. Нет, она не упадет в обморок.

— Скажи мне хоть что-нибудь, — попросил Лакки, закусив губу таким привычным и родным жестом, что сердце Эмилии сжалось в сладком трепете. Это точно был он — живой.

— Ты жив? — это было единственное, что Эмилия смогла выдавить из себя.

— Да, малышка, я жив, — криво улыбнулся Лакки, разводя руками.

— Я уже давно не малышка, — выдавила из себя Эмилия, чувствуя, как внутри поднимается ярость. Она ведь оплакивала его все эти годы, оплакивала свою любовь, а он — вот, стоит здесь живой и улыбается. — Как ты мог так поступить со мной? — не контролируя себя, закричала Эмилия, подлетая к Стивену и отвешивая ему пощечину.

— Так было нужно, — виновато потупил взгляд мужчина. — Твой отец никогда бы не успокоился, поэтому Джованни и предложил инсценировать мою смерть. Мы нашли какого-то бездомного, убили его и усадили его труп за руль моего автомобиля, а затем подожгли. А дону Тровато Джо сказал, что при побеге я слетел с дороги и машина загорелась. Этого ему хватило, ну а я смог скрыться в Мексике, жил там все это время, пока не узнал, что твой отец погиб.

— Почему ты хотя бы как-то не дал мне знать, что ты жив?

— Я не хотел рушить твою жизнь, Эмилия, — Лакки аккуратно взял женщину за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Ты бы снова начала метаться и не смогла бы спокойно жить. А теперь посмотри — у тебя большой и красивый дом, трое детей, бизнес. Я рад, что смог обеспечить тебя всем этим, просто отойдя в сторону.

— Пойдем, — Эмилия почувствовала, как по щеке катится слеза. — Я накормлю тебя, ты наверняка устал с дороги.

— Я не собирался задерживаться здесь, просто хотел еще раз увидеть тебя, — Стивен мялся на месте, словно не решаясь последовать за Эмилией.

— Ты не видел меня двадцать лет, и даже не зайдешь в дом? — вопросительно выгнула бровь женщина.

— Если только ненадолго, — наконец решился Лакки и проследовал за Эмилией.

***
— Мам! Как здорово, что ты приехала! — Стефано сжал Эмилию в объятиях, не скрывая своей радости.

Эмилия все-таки решилась вернуться в тот город, с которого началась ее жизнь. Теперь здесь многое было по-другому, но единственное место осталось неизменным — дом Тровато. Эмилия улыбнулась, когда нашла в коридоре отметки ее роста — никто так и не перекрасил здесь стены. Стефано с уважением относился к воспоминаниям своей матери, но все же попросил разрешения сделать в доме ремонт, и Эмилия согласилась. Да, воспоминания — это хорошо, но нельзя было постоянно жить в прошлом.

— Как у тебя дела, родной? — улыбнулась Эмилия, глядя в смеющиеся глаза сына. — Проблем никаких нет?

— Мам, мужчины не говорят о делах с женщинами, ты ведь знаешь, — Стефано потупил взгляд так же виновато, как и его отец месяц назад, и Эмилия почувствовала, как внутри все сжимается.

— Да, не говорят, — согласилась женщина, проходя мимо сына в его кабинет. — Я хочу рассказать тебе кое-что, — выдохнув, начала Эмилия. Лучше было рассказать все сразу и перестать мучиться. — Твой отец, он...

— Я знаю, мам, — улыбнулся Стефано. — Знаю, что папа не был моим родным папой. Я не идиот, — видя замешательство матери, поспешил все объяснить сын. — Трудно не понять, что ты не родной отцу, когда твои брат с сестрой как две капли воды похожи на него. Но папа всегда любил меня, и я не видел повода заводить этот разговор. А когда мне исполнилось восемнадцать, то дедушка Романо написал мне об этом в письме, — Стефано неопределенно повел плечом. — Я не хотел расстраивать тебя, поэтому не стал ничего говорить. А когда переехал сюда, Джованни подтвердил этот факт. Мам, все в порядке, но лучше бы об этом знало как можно меньше людей, иначе свою власть мне не удержать, даже несмотря на то, что я наполовину Тровато.

— Ты простишь меня? — Эмилия чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она была очень виновата перед сыном за то, что всю жизнь лгала ему о его происхождении.

— Я люблю тебя, мам, — Стефано привлек женщину к себе и поцеловал в лоб.

— Я люблю тебя, сынок, — прошептала Эмилия, радуясь тому, что наконец сбросила этот груз с души.

— Я извиняюсь, Эмилия, — в кабинет заглянул Джованни. — Ты уверена, что это было лучшей идеей? — весь его вид говорил о том, что он против того, что задумала женщина.

— Это семейное дело, Джо, расслабься, — в кабинет, минуя консильери Стефано, прошел Лакки. Эмилия не успела подготовить сына к тому, что он увидит, но Стивен никогда не отличался терпением.

— Это он? — осипшим голосом спросил Стефано, во все глаза глядя на своего отца, на которого был так сильно похож.

— Я не знаю, что говорят в таких случаях, парень, — неловко пожал плечами Лакки, поворачивая голову к окну, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы. — Я не знал о твоем существовании, пока не пришел к твоей матери. Я не буду пытаться заменить тебе человека, который тебя воспитал и сделал тем, кем ты являешься, но я хотел бы быть частью твоей жизни.

Стефано явно не знал, как реагировать на это и что говорить. Он стоял как вросший в пол, не двигаясь и не моргая. Эмилия старалась не расплакаться; Стефано всегда был для нее очень важен, и его чувства значили для нее много, как для его матери. Сейчас он был в смятении, и женщина отчетливо поняла, что должна дать ему время подумать.

— Пойдем, Стив, это все слишком сложно для него сейчас, — Эмилия подошла к Лакки и взяла его за руку. — Дай мальчику прийти в себя.

Стивен кивнул и двинулся к выходу вслед за Эмилией. Месяц назад он воспринял новость о своем сыне примерно так же, как и Стефано сейчас знакомство со своим отцом — стоял столбом и не смог выдавить ни слова. Эмилия чувствовала, как подрагивает рука ее любимого мужчины, пока они шли к двери.

— Стойте! — голос Стефано заставил их остановиться и повернуться к сыну, который уже не сдерживал слез. — Я не хочу терять еще и этого папу, оставайтесь ночевать здесь, я хочу услышать всю историю целиком.

Эмилия улыбнулась, глядя на то, как Стефано быстрым шагом преодолел разделяющее их расстояние и обнял отца. Наконец Эмилия могла спокойно спать, зная, что Стефано все знает о своем происхождении, а Лакки будет лежать на соседней подушке.

Они не хотели жениться, слишком много времени было потеряно, но дожить оставшееся время вместе — лучшее, что только можно было придумать. «Я всю жизнь тебя любила», — сказала Эмилия Стивену в своем доме на Сицилии, и нисколько не приврала.