Леденящая ошибка

Леденящая ошибка

За окном шумели кали дождя. Я заварил зелёный чай, посмотрел в запотевшее окно и стал ждать её.

Капли дождя струящиеся по стеклу давали мне некоторое чувство вновь навеянной грусти. Они успокаивали меня, но тревога где-то внутри, идущая по грудине от третьего левого к правому пятому межрёберному промежутку, не оставляла меня гнетущим образом.

Закурив я открыл окно, затянулся, выдохнул и в тумане разглядел её.

Она спускалась по длинной узкой дорожке, в чёрном платье. Свет луны подсвечивал её очертание, и она словно плыла ко мне со своей прекрасной улыбкой. Это вселенная. Это моя личная, томная вселенная. Спустя несколько секунд она была в миллиметре от меня. Коснувшись моих губ, проведя рукой по волосам, она произнесла нежным и тонким как арфа голосом:

– Здравствуй. – я улыбнулся в ответ и ещё раз поцеловал её.

Она приходила ко мне в моменты моей самой жуткой боли и отчаяния.

Около десяти лет назад я попал в аварию и находясь между небом и землёй я познакомился с ней.

Эта девчонка дала мне возможность быть в двух мирах одновременно. Попасть к ней я мог через книгу, которую она оставила в искорёженном автомобиле. Я долго не мог понять, чем именно приметна эта книженция, пока она не отправила меня к двери, через которую открывалось другое измерение.

Эта штука могла отправить меня гулять по планетам в доли секунд и в это невозможно было не влюбиться, собственно также, как и не влюбиться в неё.

Называла она себя Шеён, но не любила, когда к ней обращались по имени, я до сих пор так и не понял почему.

Это являлось самой реальной жизнью, которую я очень остро чувствовал и конечно же нуждался в ней.

Она не отпускает меня. Выхода нет. Мне уже не выбраться из параллельности, чему я был несомненно рад.

Я был влюблён в девочку, которая по сути возможно была несуществующим эквивалентом бытия, я любил её.

Каждый раз, когда подходил к двери, через книгу, я отчетливо видел её глаза, они являлись своего рода ключом к ней. Это было странно и давало ощущение того, что будто за мной кто-то следит.

За этой загадочной дверью пряталось неприметнейшее окошко, которое было запрещено открывать.

Как мне объяснила Шеён, это вход твоей боли в сознание. Отворив его, ты будешь уничтожен силой своей же печали и грусти, прожив с ней в муках около одной ночи. Не более того, ибо те, кто решался отворить это окно дольше не протягивали.

Я всегда имел некий соблазн разбить это окно и почувствовать то, что оно могло мне дать. Но как только эти мысли посещали меня, в ту же минуту появлялась она. Обнимала меня за плечи и в такие моменты мне казалось, что меня пробивает заряд молнии. Очень остро я её чувствовал и мне не могло это не нравиться.

По сути это была в прямом смысле, неземная любовь.

Несколько секунд мы целовались с неистовой нежностью, прежде чем меня одолела нотка неудержимой злости. Как-то по-особенному на меня действовали эти стены. Я развернулся, выпустив её из рук, резко ударил ногой в то самое окно, которое вызывало во мне огромный интерес и бурю эмоций.

Стекло разлетелось. Подул сильный холодный ветер, который сносил с ног и из чёрного квадрата бездны посыпались острые осколки льда.

Лёд сильнейшим образом ранил нас обоих. Это было мучительная боль, которую не смог бы вынести обычный человек.

В какой-то момент в моём сознании прозвучал голос, будто исходящий из канализационного люка:

– Ты должен отпустить её!

Через мгновенье один из осколков скользнул по моей шее и наступила кромешная темнота.

Очнулся я на полу, в ванной своей квартиры.

– Почему в ванной?! – пробормотал я.

На теле кровоточили раны, но боли я не чувствовал. Просто меня окружало много крови, а в голове творился сумбур, вертелись какие-то слова, фразы, которые я не мог собрать ни в единое предложенице.

Голова..., да голова, я чувствовал, что у меня болит голова.

– Ударился, когда падал – подумал я.

Я чувствовал не только головную боль. Я чувствовал пустоту. Будто бы в груди образовался квадрат, через который фонил холодный воздух и осколки льда от окна рвали оставшуюся грань моей плоти.

Я должен был вернуться. Должен был вернуться за ней. Я не мог дать остаться ей там одной, в этой холодной черноте. Я взял книгу и начал искать дверь. Мои поиски окончились часа через три. Обычно я быстрее попадал в проход к двери, но сегодня система дала сбой, и я запутался в лабиринтах льда.

Мне было холодно. Невыносимо холодно. Подойдя к двери вплотную, я не обнаружил там её глаз. Я испугался. Страх распластался по моим застывшим от холода венам.

Дверь была избита. Похоже, что её изрезали ножами. Ножами изо льда, того самого.

Толкнув дверь от себя, я обнаружил то, что внутри всё было в снегу. Справа в углу от окна, стояла фотография в белой рамке. На ней была изображена Шеён. Снимок был изрезан и испачкан кровью. Опустившись на колени, я взялся за голову и понял, что это конец. Сильнейшая боль растерзала оставшуюся плоть, и я почувствовал, как моя душа вышла в окно, в тот сокрушимый холод. В эту секунду я понял, что произошло то, чего я боялся всю жизнь и не жизнь тоже, обрести и потерять единственную любовь.

Очнулся я в белой палате, совершенно потеряв счет времени. Палата была заставлена стеллажами с тысячью книг. Я приподнялся, и моя голова закружилась. Я вернулся в первоначальное положение. Через пару минут ко мне подошел парень, со шрамами на лице и отрешенным тоном произнёс:

– В твоей палате достаточно книг, возможно ты сможешь найти именно ту, с которой всё началось.