Оборотень. Full version

Оборотень

Старый дом был не похож на другие сельские строения: простые бревенчатые стены, крыша из потемневшего от времени шифера, окна в деревянных рамах. Среди аккуратных рядов современных коттеджей, соревнующихся друг с другом в красоте и дизайне, эта избушка каким-то образом не казалась страшным или уродливым строением: напротив, сюда тянуло каждого прохожего обещанием уюта и дружелюбного тепла.

День за днём, в любую погоду, ватага ребятни собиралась на лавочке возле забора: большие и маленькие, парни и девушки, в разной одежде и достатка лишь для того, чтобы перекинуться парой слов с хозяином - дедом Федором. Никто не знал, сколько ему лет, но родители каждого из этих детей и подростков сами могли бы поклясться на чем угодно, что во времена их детства дядя Федя был точно таким же: седым, подвижным стариком, в котором сочетались доброта и строгость. Некоторые из предков сами нет-нет, да и приходили сюда вспомнить молодость, другие относились к таким посиделкам достаточно нейтрально: они говорили, что старый хрыч безобиден, хоть и с некоторыми заскоками. Третья (и самая меньшая) часть родителей считали хозяина дома настоящим психом. Этому мнению поспособствовал недавний рассказ старика в летних сумерках у костра о том, что он верит в оборотней и однажды одного из них лично убил своим топором для колки дров. С тех самых пор дед рубит только осиновые поленья чтобы древесина сточила всю кровь оборотня, якобы впитавшуюся в металл.

Тот вечер был уже далёк и неспешно приближалась осень, разукрашивая всё вокруг яркими красками, звуками и запахами: великолепные, шуршащие ковры расстилились под стволами деревьев, чинно роняющих листву от малейшего дуновения всё ещё тёплого ветерка; где-то в садах доспевали на ветках разноцветные плоды поздних сортов яблок и ягод, распространяя вокруг тот самый неповторимый аромат с небольшой кислинкой. День за днём прохлада всё больше остужала землю и воду, белила по утрам траву, нехотя отступая под лучами всё ещё изредка ярких лучей солнца. Пройдёт ещё немного времени и темная громада леса, неожиданно неприветливого и враждебного, окружит каждое село и деревню в мрачном кольце своей неприступности.

** ** **

= Вот они, помощнички, - ворчал старик, весьма бодро раскалывая разнокалиберные поленья тяжёлым колуном. Движения были выверенными, экономными, но беспрерывными, словно у многофункционального робота-автомата на конвейере с той лишь разницей, что ни один механизм во время работы вам не улыбнётся и не пошутит:

= Один рубит, семь - в кулак трубят! Ну-ка, сколько вас тут богатырей? - дед Фёдор поставил очередное полено на колоду, поднял топор и окинул насмешливым взглядом завороженных и притихших ребят: - Таак, шесть принцев и пятнадцать красавиц. Итого, двадцать один? Я прав? - на этих словах он опустил колун. На горку лежащих на земле дров с тихим стуком упали две половинки.

= Дядя Федя, может быть, Вам помочь? - спросил ломающимся голосом один из юнцов. Кирилл, кажется. Этот парень в будущем мог превратиться во весьма крупного мужчину: уже сейчас он отличался среди своих сверстников шириной плеч, высоким ростом и прорисовывающейся мускулатуре через одетую явно не по погоде футболку. 

Старик улыбнулся юноше:

= Ну конечно, голуба душа, тебе давно пора погреться. Опять куртку подруге отдал? Зубами ещё чечётку не выбиваешь? Смотри, а то в старости обзаведешься полным ртом серебра - в подтверждение своих слов дед Фёдор улыбнулся пошире. Упомянутые им кусалки умудрились сверкнуть благородным металлом в скудном свете дня.

Кирилл попытался войти во двор и замер в нерешительности — никак не мог найти вход. Штакетник забора казался сплошным безо всякого намёка на дверь или калитку.

= Ну, что застыл? - добродушно поддразнил старик Кирилла

= Дядя Федя, не могу войти, - пожаловался тот

= Слыханое ли дело, - обратился хозяин дома, не прекращая своей работы, к увеличившимся в количестве по ту сторону забора зрителям и слушателям, - очки, значит, на мне а плохо видишь ты. Как такое может быть? - взрыв смеха подростков, детей и взрослых прервал его речь на добрых полминуты - Вот она, калитка, перед тобой. Толкай вперёд и входи.

Кирилл в удивлении закрыл глаза и затем снова открыл: калитка была прямо перед ним. Парень недоуменно почесал голову и воспользовался приглашением.

= Ну, что, касатик, - обратился дед Фёдор к подошедшему гостю, - давай, не спеша, как я тебя учил, грейся. Хочешь,  надень рукавицы, чтобы руки не осушить от топорища: оно временное, дубовое. Работай осторожно! Справишься?

= Справлюсь, дядя Федя, - ответил юноша, надевая рукавицы и поднимая топор.

Кирилл хорошо помнил стариковские уроки и старался делать всё правильно: не размахивался из-за спины, ноги держал на достаточной ширине для лучшей опоры и не спешил для сохранения энергии и сил.

= У тебя хорошо получается. Принесу тебе свой плащ - похвалил пожилой мужчина, заходя в дом.

Осталось всего три плахи - три достаточных удара, когда один из друзей, Максим, крикнул с лавочки:

= Кирюха, а одной рукой слабо расколоть?

= Нет, не слабо! - ответил парень товарищу, - просто так  делать нельзя! 

= А вот и слабо, раз гнилые отмазки лепишь, - поддержал Максима Андрей, самый задиристый из их компании. - Слабо, слабо, слабо!

= Да чтоб тебя! - огрызнулся парень, встал по-другому, перехватил топор одной рукой, сделал размах и с силой опустил. Большая инерция, недостаток опыта, неправильная траектория удара, всё ещё не разогретые мышцы и банальное невезение сыграли с юношей злую шутку: Кирилл увидел, словно в замедленной съёмке, как орудие труда для колки дров даже не задев половинку полена, стоящую на колоде, пронеслось мимо самой колоды, врезаясь в ткань, разрубая кожу, кромсая мышцы, ударяясь в кость. Парень ещё не осознал что именно произошло и завороженно наблюдал как ярко-алая кровь пропитывала джинсы, текла по топору, смешивалась с бурой ржавчиной и возвращалась назад. Кирилл с недоумением вытащил колун из своего бедра, посмотрел на него и отбросил в сторону. Лишь через несколько долгих, словно сама жизнь, секунд пришла боль: вначале далёкая, тупая и незаметная она начиналась из места, где металл соприкоснулся с костью, поднималась сквозь растерзанную плоть и затем охватила всё, порождая крик. Юноша повалился на землю, обхватив пострадавшую конечность руками. Он беззвучно рыдал, пытаясь в бессильных слезах найти утешение произошедшему и не слышал вопросы товарищей, бестолково переминающихся с ноги на ногу и не находящих в себе мужества подойти поближе.

Неожиданно всё изменилось: старческий голос одним словом прекратил всю пустую суету, творящуюся вокруг и расчистил себе дорогу прямо к лежащему парню:

= Разойдись!

Дед Федор в одно мгновение оценил ситуацию, сел на колени рядом, осматривая рану. План действий возник в голове моментально: любыми способами остановить кровотечение и спасти жизнь. Короткими, понятными приказами он занял окружающих людей и каждому дал задание, причем всё это заняло всего десяток секунд, пока пожилой мужчина умело оказывал помощь. Как бы ни спешили добровольные помощники, они опоздали. Издав влажно-сытый звук, рваная рана, медленно и неохотно, затягивалась сама собой, выталкивая наружу осколки кости, попавшую грязь и свернувшуюся кровь. Через несколько секунд горячая кожа парня стала ровной и гладкой, словно никогда и не была повреждена а ещё спустя пару мгновений юноша открыл глаза. Дед Федор вздрогнул, словно не подозревающий розыгрыша ребенок - во вгляде, некогда принадлежавшего человеку не осталось ничего человеческого. Это был взор хищника, изучающего новую, ещё невиданную добычу перед тем, как наброситься на неё и попробовать на вкус

= Хочу есть, - хрипло сказал Кирилл, бывший Кириллом лишь только внешне. Где-то там, в глубине души этого создания, людской разум вёл борьбу с первобытным инстиктом и пока ни та ни другая сторона не могла взять верх. Любая мелочь, маленькая случайность могла навсегда изменить этот хрупкий баланс, превратить человека в зверя или наоборот.

Парень, дрожа всем телом, поднялся на ноги. Друзья, товарищи и просто знакомые уже со всех сторон бежали к нему, бросая по пути с таким трудом найденные предметы, о которых просил старик. Те, кто заметили состояние юноши списывали всё на слабость после потери крови, нервы или простую усталость, но большинство из не обращали внимания ни на что.

= Я же говорил, что ему слабо, - нагловатый голос Андрея вывел Кирилла из состояния равновесия. Из груди парня раздался низкий рык, показывающий проигравшего во внутренней борьбе: свет разума был загнан в самый тёмный уголок его естества и восставшая из небытия животная агрессия торжествующе подняла флаг победы.

Зарождающееся чудовище согнуло ноги в коленях, подобно пружинам, готовясь к прыжку. Его губы кривились в угрожающем оскале, пальцы рук сгибались в кулаки для того, чтобы снова разжаться и с каждым таким движением ногти всё больше напоминали когти дикого хищника. Бывший хороший человек, сын, товарищ и друг прыгнул, но тот, о ком всё уже поспешили все забыть, успел первым. Старик, до сих пор так и не вставший с колен, схватил крепкой хваткой обеими руками трансформируещееся существо и дёрнул на себя изо всех сил. Лишившись опоры, недоборотень упал с высоты собственного роста, ударившись головой в осиновое полено и затих.

Дед Федор подошёл к павшему нечеловеку, оценивая ситуацию: тот, кто был ещё недавно улыбчивым и весёлым парнем ещё меньше напоминал такового. Пробивающаяся тут и там шерсть, острые когти, меняющее форму тело - всё говорило о том, что ещё немного и человек в Кирилле умрёт, повинуясь жуткому злу тех времён, когда древние люди жались поближе к костру и прислушивались к каждому звуку, сидя в пещере. В наступающей темноте в серебристом свете луны бродили чудовища, жутким воем парализуя добычу.

Старик оглянулся вокруг: и мрак деревенской ночи, плюющей на далёкий электрический свет фонарей был ему ответом: требовалось закончить дело, каким бы горьким оно ни было.

** ** **

= Итак, Вы утверждаете, что спасали личность и жизнь потерпевшего, Кирилла Одинцова, с целью непревращения его в оборотня? - следователь внимательно посмотрел на обвиняемого - нечёсанного, небритого и благоухающего сложным запахом навоза, костра и пота старика. Трудно было определить: в своём ли уме данный человек, хотя экспертиза определила: психически здоров, отдаёт отчёт своим действиям.

= Да, всё так и было - ответил подозреваемый неожиданно глубоким, словно корни дерева, голосом. - Я рубил его топором столько раз, чтобы наверняка убить а затем воткнул ему осиновый кол в сердце, пригвоздив к земле. Мне не хотелось смотреть, как мой воспитанник, почти что внук, превращается в чудовище. Кстати говоря, где мой колун?

Следователя передёрнуло. Ещё ни разу, за всю свою карьеру, он не видел совершившего преступление человека настолько спокойного и уверенного в своей правоте.

= Конвой! - громко произнёс слуга закона и, дожидаясь когда ему откроют двери одиночной камеры, продолжил: - На мой взгляд, чудовище - это Вы. А топор Ваш в надёжном месте - в экспертной лаборатории.

Следователь вышел и за ним громыхнула стальная дверь, запираемая на массивный замок.

Старик прислушался. Где-то там, за стенами его тюрьмы раздался волчий вой.

Конец.