Контактный зоопарк

Изображение _Alicja_ с сайта Pixabay

Глава первая

Операция по удалению камней из желчного пузыря у меня прошла успешно. Поздним вечером я ходила по коридору больницы, и мысли, ещё вчера бывшие о жизни и смерти, сегодня приняли другое направление. А именно о хлебе насущном.

Навестившие сослуживцы принесли две бутылки минералки — и всё. Больше носить мне передачи было некому. А есть хотелось до спазмов в пустом желудке.

Больница засыпала, медсестру кто-то из больных вызвал в палату, в коридоре я осталась одна. Вернее, вдвоём: я и холодильник. Не сомневаясь ни минуты, я решительно открыла дверцу заветного агрегата.

На полках стояли баночки с бульоном, с куриными грудками, кашами, но моё внимание привлекала скромная пол-литровая баночка томатного сока.

Помните глаза Рокфора из мультика при виде сыра? Вот такие бывают у меня, когда вижу томатный сок.

Вожделенная красная жижа, солоноватая, словно кровь, — и ты, как вампир, не можешь устоять перед её цветом и вкусом.

Банка переместилась в карман больничного халата. Доковыляв как можно быстрее обратно в палату, я вытащила из тумбочки открывалку и так же, переваливаясь как утка, устремилась в туалет. Больше спрятаться было негде.

Конечно, я была неопытным воришкой. Ловкий экспроприатор спокойно бы вернулся в палату и выпил сок, сидя на больничной койке.

Но запретный плод слаще в миллионы раз, если ешь — а в моём случае пьёшь — его тайком.

Сок был прекрасен: в меру посолен, приправлен черным перцем и гвоздикой.

Наслаждение от прекрасного напитка, кайф от безнаказанности. С этими чувствами в состоянии близком к эйфории я вернулась в палату. Комната была четырёхместная, но пациентов было двое: я и женщина неопределённого возраста. Отросшие седые корни волос говорили о солидном возрасте. А вот гладкая, я бы даже сказала, подозрительно красивая кожа на лице — скорее, о хорошем пластическом хирурге, чем о молодости.

Познакомиться мы не успели, она поступила в отделение, когда я лежала в реанимации после операции. А когда я вернулась, она уже спала.

Да и ни к чему мне с ней знакомиться. Завтра меня выпишут.

И я уснула.

Пробудило меня грубое похлопывание по плечу.

— Эй, вы чего крысятничаете? — сквозь сон услышала я голос. Очнувшись, поймала на себе пронзительный взгляд чёрных, бездонных глаз.

Я послала бабку куда подальше и перевернулась на другой бок. Но соседка упорно шептала мне в ухо: «Крыса ты, молодая! Жрать любишь, так будешь жрать без перерыва».

Дальше я, видимо, уже уснула, потому что тарабарские слова, которые услышала, могли только присниться.

Утро было чудесным. Не открывая глаз, я сладко потянулась — жизнь была прекрасна. Сегодня меня выпишут, впереди месяц больничного: еда, прогулки и телевизор.

— Ааааа, — нарушил умиротворение утра крик медсестры. — Крыса, крыса!

— Да, должна была быть крыса, а получился хомяк, — спокойно отвечала моя соседка по палате.

Я открыла глаза, и только теперь поняла, что что-то не так. Мир вокруг вдруг стал огромен: высокие потолки и люди-великаны.

Хотела сесть на кровати, а вместо этого мячиком скатилась на пол. И тут посмотрела на свои руки. Это были лапы с когтями, покрытые рыжей шерсткой.

— Аааа! — снова завопила медсестра.

И я тоже закричала ,вернее заверещала, запищала, прикусила себе язык, чтобы проснуться. Такого ужаса не могло быть наяву.

Кто-то в тапочках наклонился и поднял меня с пола.

— Это мой хомяк. Прекратите орать! — приказала соседка по палате, засовывая меня в небольшую, неизвестно откуда взявшуюся клетку.

— Ну, знаете, Андриана Чилентановна, это уже беспредел, — это наш лечащий врач вошёл в палату. — Я вас выписываю. Диету дома можете соблюдать. Я вам памятку дам.

И врач вышел из палаты, уводя за собой рыдающую медсестру.

— Вот и славно, — Андриана постучала по прутьям клетки ухоженными пальцами с французским маникюром.

Я пыталась кричать и протестовать, но всё бесполезно: меня никто не понимал.

И скоро ведьма с клеткой в руке уже садилась в такси, отправляясь домой.

— Ишь, как стрекочет,— хохотнул шофер такси. — Возмущается, не нравится, а может, голодный.

Версии он выдавал всю поездку, так и не дождавшись от пассажирки подтверждения ни одной из них.

Пока Андриана поднималась на второй этаж, меня жутко укачало, поэтому я плохо помню адрес и следующие два часа или больше.

Очнулась , учуяв восхитительный аромат яблок.

Открыв глаза, увидела в кормушке ломтики фруктов и моркови и принялась их уничтожать. Насытившись, стала прятать оставшиеся кусочки за складки щёк.

— Ну-ну, как быстро деградировала, а ведь не старая еще женщина.

— Жаткнись, — ответила я, плюясь дольками яблок.

— Фу, как грубо. Сама заткнись! — прокричала моя бывшая соседка прямо в клетку.

— Вы, вы меня понимаете? — залепетала я, выплевывая припасы.

— Конечно, ведь я тебя такой сделала, — и мучительница села в кресло напротив журнального столика, на котором стояла моя темница.

— За что вы так со мной, — слезы брызнули из моих хомячьих глазок.

— А не надо брать чужое. Это мой сок был, его в наследство соседка по палате оставила, — парировала Андриана.

— Хорошо,— успокоилась я. — Верните всё обратно.

— Погожу чуток. Осознаешь — отпущу.

— Уже, простите великодушно!

— Нет, рано. А пока вот, знакомься. Хозяин квартиры, Иван Иванович — ворон-насмешник. Оказался в таком виде из-за шуток над моим нарядом. Я тогда только в ваш мир материализовалась. Стресс и всё такое, ну вы меня понимаете. А тут он газетку из почтового ящика забирал. Это, — гладя запрыгнувшую ей на колени белоснежную кошку, продолжила Андриана, — юная особа, Николь, в окно удумала прыгать. Я как раз Иван Ивановича ловила в коридоре, на пятый этаж успел упорхнуть. А там она, вниз сигать собралась. Красивая, молодая, с бутылкой эля. Вот теперь у нее девять жизней, а к суициду не тянет.

И волшебница поднесла кошку к открытому окну и попыталась выбросить животное на улицу.

И хоть этаж был второй, кошка вцепилась когтями в руку экзекуторши, впрочем, не причиняя последней ни капли вреда.

— Жить хочет, даже кошкой, — резюмировала Андриана и отпустила животное.

— А это Иегупоп девяносто пять. Нет, это не возраст, — видя, с каким почтением я смотрю на попугая, сказала ведьма. — Это год рождения. Закладки с наркотиками оставлял в моем подъезде. Я эту ауру преступника на раз чую. Теперь вот пусть попробует что-нибудь спрятать.

И правда, в клетке птицы не было даже ванночек с водой и кормом. Они стояли отдельно. И пользоваться ими можно, только просунув клюв между прутьев.

— А это — женщина неопределённого возраста, которая за еду убьёт и не поморщится.

— Лжете всё, про меня точно обманываете. Это я просто от наркоза не отошла еще.

— Да полно врать-то, — Чилентановна была беспощадна.

— А вы безответственная, так вот превращениями заниматься. Это незаконная магическая деятельность.

— Фу-ты, ну-ты, хомяки о законе заговорили. Ешь и спи, ты ведь о таком отпуске мечтала? — и Андриана, закончив экскурсию по своему зоопарку, ушла по делам.

Кошка тут же стала пытаться вытащить попугая из клетки, вряд ли думая о его свободе, а не о своем желудке. Ворон Иван Иванович сел на полку с книгами и стал изучать корешки с названиями. А я, повинуясь инстинкту, снова стала запихивать за щеки кусочки еды.

Потом, передохнув, выплюнула всё обратно и попробовала наладить контакт с товарищами по несчастью.

— А она кого-то уже расколдовывала? — спросила я, ни к кому не обращаясь.

— При мне — нет, — сказала кошка Ника и, оставив попугая в покое, прыгнула на журнальный столик.

Потом, мурлыча песню «Она не твоя», стала пытаться зацепить меня когтями за ухо.

Иван Иванович, шурша крыльями, слетел с книжной полки и, устроившись на подоконнике, низким простуженным голосом сказал: «Всего лишь пошутил, что ей помела не хватает и ступы. А ведь она мне понравилась, хотел познакомиться». Ухажер-ворон вздохнул и заснул, спрятав голову с седым хохолком под крыло.

Разговор пришлось прекратить: вернулась Андриана Чилентановна.

Она раскладывала покупки на кухне, когда в квартиру позвонили.

Ведьма, раздражённо шаркая тапочками, прошла в коридор.

— Здравствуйте, бабушка, — послышался мужской голос с лестничной площадки.

— Какая я вам бабушка?

— Мы — социальная служба. Вам положена путевка в санаторий, несите паспорт и все документы, — в комнату, оттесняя волшебницу, зашли мужчина и женщина.

Андриана растерянно плюхнулась в кресло, а ворон Иван Иванович прокаркал: «У меня всё в комоде в спальне».

— Да кто же вас за язык тянет?— поинтересовалась я.

— Но сначала сделаем прививку, без неё в санаторий никак нельзя, — проговорила женщина, доставая из сумочки шприц. Второй визитёр встал сзади и своими ручищами вдавил волшебницу в кресло.

— Чёрные риэлторы, — отчетливо проговорил попугай.

— Риэлторы, щёрные! — шепеляво завопила я, плюясь мюсли. Кошка Ника вцепилась когтями в руку со шприцем. Иван Иванович сел на голову второго бандита и стал клевать в лысую макушку. А Андриана быстро сообразила, что к чему, и прошипела заклинание. Всё на мгновение замерло. А потом вместо грабителей по полу поползли два огромных таракана. Их тут же поймал Иван Иванович и в клюве отнес в банку из-под корма. Волшебница захлопнула крышку.

Но не успели мы все облегченно вздохнуть, как в квартиру снова позвонили.

— Кого опять нелёгкая принесла? — ворча, ведьма снова пошла открывать двери.

Совсем как обычная бабуся ворчит, подумала я, переводя дух после недавнего приключения.

— Здравствуйте, Андриана Чилентановна, я соседка по площадке. У меня к вам огромная просьба.

— Ну проходите, — нелюбезно сказала наша мучительница, и я увидела симпатичную молодую женщину в джинсах и футболке, а за ней следом мальчика лет пяти.

Мальчик был прехорошенький: с тёмными локонами, с огромными голубыми глазами.

Всё портили зеленые точки на лице и руках.

— Вот, ветрянка, в садик нельзя, а мне срочно надо на работу. Если не выйду, хозяйка за отработанный месяц не заплатит.

— У вас есть хозяйка? — удивлённо спросила Андриана.

— Не у меня, у магазина. А впрочем, и у меня. Так посидите с Илюшей? Он спокойный. Вы ему мультфильмы включите, он целый день просидит на диване. А еду я занесу, просто сразу не стала брать. А у вас микроволновка есть? — и юная мамаша устремилась на кухню.

— Нет у меня ничего! — прокричала ей вслед колдунья.

— Вот же она. Я сейчас контейнеры с едой принесу. Вы курочку любите? Там и вам хватит.

— Мама, мама, это — зоопарк? — наконец подал голос малыш.

— Ой, и правда, сколько у вас животных. У вас контактный зоопарк? А у нас слишком маленькая квартира, негде их держать.

Женщина усадила сына на диван, нашла пульт от телевизора и включила детский канал.

— Я сейчас контейнеры с едой занесу, не закрывайтесь.

Наконец-то мама мальчика распрощалась: «Вечером приду, часов в девять».

Андриана даже возмутиться не успела.

Потом колдунья села в кресло напротив дивана и вдруг подлетела к мальчику. Вернее, это мне так показалось. На самом деле кресло было на колесиках. Но то, что пожилая дама так легко сдвинула его с места, показалось мне магией.

— Мерзкий огр, тоже пробрался в этот мир?!

Мальчик удивлённо посмотрел на тётку, загораживающую ему экран телевизора.

— Не радуйся раньше времени, ядовитое семя. Сейчас я тебя уничтожу.

И Андриана протараторила абракадабру, состоящую из глухих шипящих. Повторить смогли бы, наверное, только змеи.

Илюша вдруг из красивого мальчика стал превращаться в сморщенного старичка. Засеребрились сединой его кудри, кожа покрылась морщинами и только голубые глаза никак не желали блёкнуть и стареть.

Андриана замолчала. И молчала довольно долго, словно сама себя заколдовала.

Потом забегала по комнате, отчаянно причитая: «Что я наделала. Проклятый огр, если бы не наша давняя вражда, разве бы я так обмишулилась?»

Потом она унеслась на кухню, и скоро запахло валерьянкой или корвалолом, я в этом плохо разбираюсь. Наверное, всё-таки валерьянкой. Кошка Ника странно заурчала, словно в неё вселилось девять её сущностей.

Вернулась ведьма в полной прострации. Она откатила своё кресло назад и упала в него, видимо, совсем без сил.

Мальчик встал с дивана и подошел к Андриане.

— Тётя, вам плохо? Скорую вызвать? Я бабушку два раза спасал. И вас спасу. Где ваш телефон?

— Не надо, малыш, мне уже хорошо, не бойся. Хочешь, поиграй с кошкой или с хомяком.

Ника, лизнувшая на кухне валерьянку, стремглав забралась по шторам к самому потолку, откуда прыгнула на люстру, сверкая глазами.

А меня вытащили из клетки и прижали к себе маленькие детские руки, покрытые седыми волосками и складками старческой кожи.

Мальчик шептал ласковые слова, а я с ужасом слушала удары его сердца. Оно то билось, то замирало слишком надолго. Я забыла точное медицинское слово, но в том, что это очень опасно, я была уверена.

— Давай покорми ребенка, уже обед, — вывела я ведьму из ступора. Пока обед разогревался, а Илья сидел на кухне, я, позвав колдунью в комнату, рассказала о реально большой проблеме.

— Всё, я этого не переживу, — застонала ведьма.

— Да не ной, просто верни всё назад, ну а потом, когда пацанчика заберут, и нас расколдуешь.

— Не могу, — завыла волшебница. — Нельзя ничего вернуть назад в этом мире. Заклинания действуют только в одном направлении. Думаешь, я не хотела Иван Ивановича в человека вернуть? Сидели бы с ним, в шахматы играли.

— Вот щет! То есть? Как не можешь? — возмутилась спикировавшая с люстры кошка Ника.

— Не могу, в волшебном мире моё место другая баба заняла. Та, которая меня придумала.

— Да чёрт с нами, мальчику помоги! — пробовала я воззвать к разуму охваченной паникой Андрианы.

— Это что значит — чёрт с нами?! Я не согласен, это моя квартира, — Иван Иванович слетел со шкафа и стал важно ходить по ковру, нудно перечисляя свои жизненные достижения.

Кошка выразила свой протест, оцарапав мне пушистую спину.

— Я покушал, — остановил спор старческий голос мальчика. — Что-то я устал, а где у вас спать можно? И ребёнок-старичок, не дождавшись ответа, лёг на диван и закрыл глаза.

— Эх, знать бы, по чьей милости я тут оказалась, — шёпотом сказала Андриана Чилентановна, укрывая заколдованного мальчика пледом.

Глава 2

Женщиной, придумавшей колдунью Андриану Чилентановну, была гардеробщица Влада. Необычное имя досталось ей от предков-поляков. Кроме имени, ничего примечательного в графоманке не было. Красоты польских дев она не унаследовала и родственников за границей не имела.

На всех домашних животных у неё была сильнейшая аллергия, поэтому жила она одна. Сосед, успешный бизнесмен, подарил пенсионерке компьютер: он тогда баллотировался в депутаты и спешил делать добрые дела.

До этого тётя Влада доставала весь подъезд пишущей машинкой «Москва», клавиши на которой западали и по ним приходилось стучать изо всех сил.

Творить Влада начала лет с четырнадцати, даже носила свои первые опусы в издательство. Ей вежливо писали отзывы, боясь ранить неокрепшую детскую душу. А надо было вовремя врезать правду-матку. Глядишь, не терроризировала бы эта стареющая нимфа интернет своими «романами».

Колдунью Андриану и её волшебный мир графоманка придумала на конкурс фэнтези. Работа провалилась с треском. Влада про неё забыла, хотя и разместила на всех писательских ресурсах, где была зарегистрирована. Но года через три на почту пришло сообщение с давно забытого сайта: «К вашей работе добавлен новый комментарий».

Восстановив пароль, наша писательница прочитала следующее: «Занятная вещица. Ведьма — бомба, вот бы мне такую жену». И подпись: «Иван Иванович».

Случайно или нет, но так звали нового соседа по подъезду, интеллигентного пожилого мужчину. Сосед был вдов, как утверждала дворничиха. Женские фантазии Влады всегда разрывались между культуристами и очкариками.

Вдохновившись отзывом, Влада решительно села за компьютер и написала почти на одном дыхании продолжение приключений Андрианы, но уже в нашем мире. С удовлетворением поставив точку в последнем предложении и произнеся «Вот бы мне такую жизнь», графоманка легла спать.

Проснулась гардеробщица от журчания воды и пения птиц.

«Неужели телевизор забыла выключить?» — подумала она спросонья.

Открыв глаза, увидела высокий потолок в витражах, люстру из кружащих в танце хрустальных бабочек. Вспомнив советы из медицинской передачи, попробовала пошевелить пальцами, потом ногами, руками — и в страхе замерла. Все работало, как должно, значит плохо с головой — крыша поехала. Влада села рывком на диване и огляделась.

Убранство дома было таким, каким его придумала графоманка в своём романе: высокие потолки, кожаные диваны светлых тонов и шторы пастельного цвета на огромных окнах. На полу — белый пушистый ковёр.

По дому засновали бесшумные роботы-уборщики. Всё пришло в движение, день начался.

— Как я точна в деталях! — с восторгом от своего таланта произнесла гардеробщица и подошла к панорамному окну.

На лужайке перед домом был фонтан, где вместо воды — холодное шампанское.

Над строением — прозрачный свод, защита от обитателей страны Фантазии и всякой вредной живности.

Вдруг купол содрогнулся от страшного рёва и многочисленных ударов.

Влада повернулась к стене, на которой было множество экранов. Система «Безопасный дом» показывала толпу маленьких человечков, пытающихся кирками, лопатами, вилами повредить купол. Кроме «малышей» еще два огра. Их рёв и разбудил графоманку.

Влада хорошо учила в школе историю и помнила, чем кончаются любые революции: кровь, смерть и разрушение.

Графоманка включила на пульте громкую связь.

Какофония звуков наполнила комнату, и женщине пришлось повысить голос, чтобы её услышали и замолчали.

— Господа, минутку терпения — и я выслушаю ваши требования, но от одного из парламентариев, только одного.

Толпа угомонилась не сразу, а потом вперёд вышел великан огр.

К ограм, особенно такого милого зеленого цвета, Влада испытывала симпатию. Не всякий мужчина может полюбить толстую, жабьего цвета принцессу.

Чудище поведало Владе страшную историю мести Андрианы. Циклоп не может уснуть, даже одним глазком. Всех волшебница сделала вегетарианцами; гномы слепнут, работая на полях; дракона она лишила крыльев: у волшебницы от его полётов мигрень приключилась. Эльфов сослали высоко в горы, где они варят эль из эдельвейсов и ткут ткань из лунного света, чтобы не замерзнуть. А его, огра, лишила любимой работы — перемалывать кости и зерно.

Бывает, по весне вода прорывает запруду и заливает всю низину, а в дождливые годы разливается до дома колдуньи.

Вот в этом году и подтопило стены её дома. Андриана гостила где-то, а как вернулась — тут и озверела совсем. Каждому соседу наказание придумала.

А ему, огру, самое страшное: высушила реку. Мельница не работает, жена не может спечь пирогов на весь честной мир.

Графоманка узнала в волшебнице себя. Сколько раз она призывала на головы соседей или случайных людей всевозможные кары за придуманные ею же грехи. То соседка невежливо поздоровалась, то слесарь косо посмотрел на её старенькую, плохо отмытую ванну. А уж посетители театра, праздные избалованные люди, даже не подозревали, какими словами про них думала эта с виду тихая безликая гардеробщица.

А ещё Влада с ужасом поняла, что не помнит сюжета своей книги. А может, Андриана зажила собственной жизнью в этом придуманном мире?

— Я прошу вас разойтись по домам, а я обязательно попробую помочь.

На самом деле решать проблемы, тем более чужие, было для Влады подобно казни.

— Гады, вот гады, — бубнила ошарашенная действительностью графоманка-гардеробщица.

Ей нужно было срочно снять стресс, и она вспомнила о фонтане с холодным шампанским.

Выпив бокала три и почувствовав негу во всём теле, она вернулась в дом и, прихватив милую сиреневую женскую сумочку Андрианы, возвратилась в сад. Там её ждал гамак-невидимка. Непонятно зачем, но, описывая дом волшебницы, Влада его придумала. Хотя от кого прятаться Андриане? От роботов?

В сумочке лежала книга заклинаний, больше похожая на девичий дневничок с картинками.

Катание на гамаке, щебет птиц и алкоголь даровали отдых.

Графоманка как в тумане видела снующих по саду гномов ищущих клад и парочку огров, купающихся в фонтане.

Влада, лёжа в невидимом гамаке, и сама была невидимкой. Скоро все стихло, нежданные гости ушли.

В сумочке волшебницы нашлись ножницы, ими Влада отрезала крепления гамака. Потом закуталась в него и решила пойти посмотреть, что творится в доме.

Жилище пытались поджечь. «Умный дом» включил систему пожаротушения, ковёр в зале плавал в воде, экраны были отключены. Слава богу, купол устоял.

На кухне в мраморном полу зияла дыра: гномы, исконные рудокопы, вырыли подземный ход и так проникли в дом Андрианы.

Роботы на аккумуляторах откачивали воду и чинили всё, что можно ещё спасти. Надо было срочно осваивать науку колдовства. В доме стало сыро и неуютно, поэтому горе-волшебница решила пройтись по саду. Дошла до самых хрустальных дверей.

Там её кто-то поджидал. Влада была уверена, что этот кто-то ждал своего часа мести.

Это был накачанный мужчина средних лет, очень высокий, одетый в потёртую овечью шкуру. Возможно, пастух. Каштановые с проседью кудри трепал ветерок, а чёлка всё время падала на единственный глаз очень красивого зеленого цвета.

— Циклоп! — поразилась Влада, испугалась и хотела уйти, но громкий плач заставил ее остановиться.

Всё-таки Влада была женщиной, поэтому вид плачущего мужчины даже у такой эгоистки, как она, вызвал приступ жалости. И графоманка вышла за ворота.

— Что с вами? — прокричала она циклопу, забыв, что невидима.

— Кто здесь? — ошарашенно спросил великан.

Влада осторожно сняла гамак с головы.

— О, говорящая голова! — удивился циклоп.

Пришлось снять гамак-невидимку.

— Может, я вам помогу?

— Фея, тогда я пропал! — силач снова попытался заплакать, но Влада прикрикнула на него, как на пьяницу-соседа, и циклоп успокоился.

— Андриана наказала меня бессонницей. Помоги мне, милая фея.

Комплимент, даже от чудовища, был приятен женскому уху Влады, и она решила: «А почему бы не потренироваться на этом пастухе?»

Понять заклинания было невозможно. Для их составления Влада использовала генератор случайных букв, но ко многим были небольшие рисуночки. Например цветочек или мотылек.

— С мотылька и начнём, — и «фея» с трудом, но смогла выговорить заклинание, показывая рукой на циклопа.

Великан вдруг превратился в эльфа и, хлопая радужными крыльями, взлетел над стеклянным куполом. Он пищал, но что, Влада от волнения понять не могла. Женщина попробовала прочитать тот же заговор, но наоборот. И — о, чудо! Циклоп мгновенно стал огромным и плюхнулся на крышу , и было видно, как он, расплющившись, «стекает» по куполу.

— Что же делать? — заплакала недоучка-волшебница. — Здесь «ала» два заклинаний, не меньше.

— Каких «ала»? — отдышавшись, пробасил циклоп

— Неважно, — листая книгу, ответила Влада. Графоманка одновременно искала заклинание и рассказывала циклопу о перемещении Андрианы в свой, совсем не волшебный мир.

Она нашла страницу с нарисованными очками и, вспомнив о страдании гномов, которые слепнут на солнце, закрасила окуляры в книге чёрным карандашом.

Пришлось колдовать раз тридцать, ведь гномов было много. Очки получились очень даже модные: как у Гарри Поттера, но с тёмными стёклами.

Потом всё это богатство было спрятано в заплечный мешок циклопа. Подхватив «фею», великан мощной рукой посадил её себе на плечо. И скоро Влада, держась за большое ухо, весело болтала ногами и пела, страшно фальшивя: «Мы в город изумрудный идём дорогой трудной».

К сожалению, Гудвин в этой придуманной графоманкой стране не жил.

В полях было видно гномов, собирающих урожай, которых «добрая» Андриана вызволила из подземелья, чтобы работали на свежем воздухе. И хоть все фрукты и овощи в придуманной стране были великанами, гномы справлялись.

Циклоп поведал малышам, что пришла добрая фея и дарит спасение от Солнца.

Гномов осталось немного. Часть, в основном старшее поколение, ушла назад в пещеры, а молодежь без особого энтузиазма надевала наколдованные Владой очки.

Потом, правда, они привязали к дужкам разноцветные резинки, и им даже понравилось работать в защитных очках.

Мельница, которой владела семейная пара огров, представляла жалкое зрелище: сухая запруда, замшелое колесо.

Огр из мультфильма был для стареющей дамы утешением и надеждой. В списке эротических фантазий немолодой Дульсинеи огр был на втором месте, на первом, конечно, нестареющий Арнольд Шварценеггер. Кстати, циклопа она так и назвала: Арни.

— Так, может, не надо водяную мельницу, — предложила Влада огру. — Может, ветряную?

— Перестроить нетрудно, да какие у нас тут ветра.

— Ах, если бы я могла вернуться и написать, что здесь дуют сильные ветра, — размечталась графоманка. И тут же одёрнула себя: «Какие ветра? Чтобы дом ураганом унесло?»

— А может, кто-то покрутит это мельничное колесо, например большой бурундук или белка. Они это любят, — снова включила фантазию гостья из техномира.

— Знаю я одного дракона — проказник еще тот. Ему Андриана запретила летать. Дракон обиделся и заперся в пещере. Я думаю, ему понравится крутить колесо. А платить буду пирогами, моя жена их вкуснейшие печет.

Оставив жену огра заниматься тестом, они втроём отправились в лес уговаривать дракона.

Весёлый солнечный подлесок сменился чащей и буреломом, потом стали попадаться камни, валуны. Скоро тропинка закончилась заросшим плющом — входом в пещеру дракона.

Между чахлых листьев горели два жёлтых глаза величиной с блюдце.

— Эй, дракон, есть работёнка, тебе понравится. Будешь бегать в колесе мельницы, а за это моя половинка будет кормить тебя плюшками и пирогами с грибами.

— Очень он грибочки уважает, — прокомментировал предложенную сделку огр.

Загорелись сгнившие ветки — это владелец пещеры приветствовал гостей пламенем, и на поляну перед путешественниками вышел дракон. Ну как дракон... скорее, дракоша. Ростом меньше огра. Вместо крыльев — маленькие толстенькие лапы с когтями, сложенные на уморительно пухлом животике.

— А еще вы похудеете и, наверное, сможете летать, — уговаривала дракона Влада.

— Но только после сбора урожая, — поторопился вставить своё условие огр-мельник. — А вот эта сказочница обещала наказать злую Андриану и выполнить наши желания.

Влада опешила от такого заявления, но промолчала. Там видно будет, к чему всё это приведет.

Дракон, грустно вздохнув, приблизил свою голову со смешным гребешком к лицу Влады.

И, высунув фиолетовый язык, облизал «фею».

— Вы ему нравитесь,— объяснил поведение друга огр.

Сказочное чудище несолидно шмыгнуло драконьими ноздрями и молча засеменило по дорожке из леса.

На развилке они попрощались: дракон и мельник пошли к бывшей реке, а Влада и Арни к дому волшебницы.

«А может, не такая уж я графоманка», — думала Влада, попивая шампанское и листая книгу заклинаний. Арни мыл свежую клубнику и ждал робота, взбивающего сливки.

В мире фантазии время шло в десятки раз быстрее, чем в реальном мире.

У Влады уже день заканчивался, а в настоящем прошло только два часа.

На следующее утро Влада торжественно призвала циклопа, и они отправились к мельнице.

Заклинание с крыльями было найдено. Осталось его проверить.

Издалека виднелось белое облачко муки, поднимавшейся над мельницей: так усердно крутил дракон колесо.

Он вылез из него весь в поту, но с довольным видом продемонстрировал всем свой изрядно уменьшившийся живот.

Перед Владой стояла дилемма: либо дракона спасать, либо мельнику-огру помочь.

Если у дракона будут крылья, он не сможет крутить колесо и все останутся без пирогов, а если не помочь, он впадёт в депрессию и сожжёт деревню гномов и саму мельницу.

— А мы сможем без дракона попасть в горы к эльфам? — шёпотом спросила графоманка циклопа

— Нет, слишком высоко.

— А может, вы покрутите колесо, пока я слетаю? — нагло попросила Влада Арни.

— Кто? Я?

— Да. Работая на свежем воздухе, может, потом уснёте, а то я пока не нашла заклинаний, чтобы сон вам вернуть.

— На ягодах и овощах недолго смогу работать, — вздохнул циклоп.

— А и правда, давайте устроим барбекю и шашлыки.

— Из кого?

— Ну, овечки там.

— Да нет никаких овечек, коров, коз, оленей. Не-ту! Андриана всех веганами сделала!

— Ну, это дело поправимое, — и Влада стала листать книгу.

Сама она помнила вкус бараньего шашлыка, который едала в ранней юности с неким молодым человеком. Поэтому и нашла заклинание про барашка.

Для начала сотворила трёх овечек. И — о, чудо! — всё получилось! Потом было корова с теленком, пара лошадей, с десяток кур и уток. Это было похоже на игру «Моя ферма» в телефоне, но более увлекательно и зримо.

Остановил её дракон.

— Ну хватит, хватит, утомишься — и крылья не получатся, — урезонил он Владу, возомнившую себя богиней.

Графоманка, чтобы перевести дух, съела пирожок с грибами, подаренный женой огра, потом открыла книгу.

— Не получится — верну всё назад, — и дама смело прочитала заклинание.

Дракон побледнел, чешуйчатая спина стала прозрачной, гребешок превратился в золотые кудри. И скоро на поляне перед мельницей бегал пухлый голопопый малыш с крыльями и вопил: «Спасите, верните меня!»

И, хоть ангелочек Владе очень понравился, пришлось вернуть дракона назад.

— Дайте мне, — дракон вырвал книгу и стал её листать короткими лапками.

— Вот же, вот оно! — и он протянул ошарашенной Владе рисунок с кем-то, похожим, скорее, на птеродактиля, чем дракона.

— Ну отчего же, можно и попробовать, — и «фея», выплевывая буквы, проговорила заклинание. Дракон сначала покрылся иголками, иглы трансформировались в шипы. Между пальцев дракона стали расти перепонки — и вот уже выросли огромные крылья, похожие на просмолённые паруса. Дракон, покраснев от натуги, попробовал взмахнуть ими. И чудо! Крылья поднимали пузатую тушку, всё выше и выше, дракон улетел далеко и его не стало видно.

— К эльфам мы не попадём в гости, — огорчённо сказала Влада.

— Полетает — вернётся, — утешил её Арни.

— А вдруг Андриана возвратится?

И всем стало неуютно и холодно, и друзья пошли к огру в гости, чтобы попить чай с пирогами.

Арни-циклоп был рассеян и молчалив, Влада ловила на себе его грустный взгляд и терялась в догадках, что же случилось. Млела от ожидания признаний в нежных чувствах. И пусть она уже немолода и всё это может оказаться галлюцинацией повреждённого маразмом мозга, но до дрожи хотелось любви.

Глава третья

Всё прояснилось неожиданным образом, когда они вернулись домой. Роботы уже починили дом, прибрались, засыпали подземный ход и по кругу купола построили стену высотой метра два и шириной не меньше.

Графоманка села на диван, а Арни — прямо на пол, на ковер у её ног.

— Милая фея,— хриплым от волнения голосом начал разговор циклоп, — я знаю, почему ты не можешь найти заклинание от моей бессонницы.

— И почему? — пересев на ковёр, спросила Влада. Близость Арни и интимная обстановка — всё это было так волнительно.

— Никто меня не заколдовывал. Это меня совесть мучит, — и Арни заплакал.

— Какая совесть? Всё ясно как день — тебя заколдовала Андриана.

— Нет! Это я виноват во всех бедах нашего сказочного мира.

— Ты?

— Да. Я купался в запруде у мельницы и ногой нечаянно разрушил дамбу, но не починил, а сбежал. И катался на драконе над домом Андрианы так низко, что у неё что-то в доме случилось: искры летели и огоньки гасли. А ещё это я подговорил гномов устроить подкоп и всю эту заваруху.

— Но зачем?

— Чтобы спасти Андриану и попросить за всех нас, — и циклоп уткнулся головой в плечо Влады.

— Ну полно, мой друг. Всё же разъяснилось, мы всё исправили, и теперь ты можешь спать спокойно.

— Не могу, — заупрямился Арни, — потому что понял: по моей вине Андриана пропала в вашем мире.

Тут уж Влада опешила: она-то была уверена, что это сила её воображения перевернула всё вверх дном.

— Она мне очень нравилась. И вот однажды я пришёл в этот дом, мы пили шампанское. Я уже хотел ей признаться в своих шалостях, но тут пришёл друг огр, кричал за прозрачной стеной, просил оживить реку. Конечно, это было не вовремя. Волшебница рассердилась, достала вот эту книжечку, — Арни взял в руку книгу заклинаний. В его ручище она была как детский блокнотик.

А в этот час в квартире собрался совет. Возглавил его ворон Иван Иванович.

— Всё-таки мужчина, — нехотя проголосовали за него дамы.

Попугай в расчёт не шёл. У него были ломки, и птица валялась на полу клетки, без остановки выдавая пулемётной очередью запас ненормативной лексики. Хорошо, что ребёнок крепко спал.

— Дамы, я смею предположить: в эту бездну нас могла погрузить только Влада Витальевна. Мне рассказывали, она возомнила себя писательницей. Это, право, смешно, — и ворон поправил сползающие с клюва очки.

— Да, да, — подтвердила догадку соседа кошка Лика. — Она у меня часто выспрашивала о моих парнях, о сексе и словечки записывала.

— Сленг, — уточнила я.

— Но как мы нарушим её личное пространство? — патетически воскликнул ворон.

— Ерунда, дело житейское, — ответствовала Андриана. — Я так её пространство нарушу, что мало не покажется.

И ведьма решительно положила меня в карман курточки, а Иван Иванович и кошка Ника полетели и пошли на третий этаж самостоятельно.

Дверь, обитая дерматином, открылась сама. Магия подчинялась Андриане в нашем мире безотказно.

Квартира писательницы была как поношенная одежда: старый ремонт, унылые цвета, поцарапанная мебель. И только компьютерный стол был красив и нов, а монитор, как у хорошего геймера, — тридцать два дюйма.

В новой технике Андриана была несведуща, поэтому здесь мы целиком положились на Нику.

— Изи, — кошка лапой изящно показывала, куда нажимать.

А потом, запрыгнув на стол, жала клавиши, словно и не была превращена в домашнее животное.

Где именно искать заклинания, мы не знали.

— Логично предположить, в рукописи под названием «Андриана», — выдал гипотезу Иван Иванович.

Таких папок не нашлось. Это был провал.

— А может, у неё почта откроется, там, в облаке или на диске, что-нибудь найдём, — предположила кошка-хакер.

И нам сказочно повезло: у почты был сохранённый пароль, а на диске — один единственный файл по имени...

— Андриана! — закричали мы хором.

Все эти приключения вызвали во мне такой аппетит, что я заверещала хомячьим голосом: «Я есть хочу. Ну почему ничего не взяли, хоть морковку или яблоко?»

— Да не ори, — и волшебница отнесла меня на кухню. Увы, в холодильнике графоманки-гардеробщицы не было ни овощей, ни фруктов. Колбаса, сосиски, консервы. И начатая пачка томатного сока.

— Со-о-ок!!!— закричала я и прыгнула на полку холодильника.

Алый овощ вызвал во мне приступ агрессии. Я своими торчащими вперёд зубками перегрызла пачку и стала лакать живительную влагу.

Бац — и дверь холодильника закрылась. Андриана ушла в комнату к компьютеру.

Я пыталась толстыми боками, испачканными в соке, толкать дверцу, хоть это и было глупо. Та оставалась непоколебима.

А если сейчас нас расколдуют — и я, взрослая тётка, окажусь в холодильнике? Я на своих коротких звериных ножках добежала до стенки холодильника, вообразив, что кручу ненавистное колесо в клетке, и, разбежавшись изо всех сил, толкнула дверцу. И она открылась!

Я приземлилась на вязаный половичок у холодильника.

— Повезло, что он старый, прокладка высохла, — констатировал Иван Иванович, приветствуя карканьем моё возвращение. Андриана подняла меня с пола и поставила перед экраном монитора.

Кошка, зажав когтями колёсико компьютерной мыши, листала страницы вордовского файла.

— Эх, говорила мне мама идти на курсы скорочтения, — мурлыкала Ника.

Книга заклинаний была описана на сто пятьдесят второй странице.

— Не то. Это для лысины огра. Это для того, чтобы всегда хорошая погода, это — чтобы спина не болела, — расшифровывала Андриана текст.

— А что мы вообще ищем? — смогла я наконец-то подать голос.

После пережитого стресса я, казалось, на самом деле превратилась в хомяка: так лень было по-человечьи думать и тем более говорить.

— Пи-пи-пи, — вылетело из моего хомячьего ротика.

— Вы неприлично ругаетесь, — урезонил меня Иван Иванович.

— Я тупею, забываю слова, — запаниковала я.

— Не ты один. Ой, одна, — Иван Иванович от страха спрятал голову под крыло.

— Щет, быстрее надо, — и Ника доверила мышку колдунье.

— Мы ищем заклинание, чтобы я возвратилась, — ответила мне Андриана.

— То есть как? А мы? — возмутились все.

— Там книга, я смогу вернуть всё назад.

— Опять двадцать пять, — Иван Иванович очнулся ото сна. — С чего начали, к тому и вернулись. Расколдуй нас немедленно!

И вдруг в моём хомячьем мозгу возникла мысль, достойная приза зрительских симпатий.

— Ребята, а давайте напишем этой горе-писательнице послание. Андриана, напишите, что ей надо произнести, — я утомилась и снова захотела кушать.

— А ведь крыса дело говорит, — похвалила меня кошка Ника.

— Пишите скорее прямо в этом опусе, — Иван Иванович от волнения захлопал крыльями.

Мы всем «зоопарком», сдерживая эмоции, наблюдали, как Андриана Чилентановна набивает текст одним пальцем.

Волшебная книга в руках циклопа засветилась, как цветной фонарик. Арни открыл нужную страницу.

На листе сияли буквы послания.

«Влада, я, колдунья Андриана, нахожусь в твоём мире. Здесь у меня целый зоопарк соседей. Иван Иванович и Ника, и ещё одна тётка, ты её не знаешь. А самое страшное, что не только им досталось. Я превратила мальчика Илью в старичка. И если ты не поможешь, он умрет. Я очень виновата. Не знаю заклинания, которое сможет всё вернуть обратно. Помоги!»

— Мальчика жалко и Иван Ивановича. Нику, запутавшуюся влюблённую девочку, и даже незнакомку. Люди, они не виноваты в моём одиночестве, в моей бесталанности, в обидчивости и злобе. Я сама такой стала, но я хочу быть другой: лучше, добрее и просто счастливее, — и Влада заплакала.

— Помогая другим, сам становишься лучше, — грустно произнёс Арни.

Графоманка посмотрела в красивый глаз циклопа.

— Ну же, Арни, верни всё назад, — сказала она, втайне надеясь, что циклоп всё же испытывает к ней нежные чувства и всё придумал, чтобы ей понравиться. — Нет, подожди, — и графоманка положила гамак-невидимку в карман халата.

Но циклоп разрушил все её романтические ожидания. Арни поступил так, как недавно обошёлся с Андрианой: поднял книгу заклинаний и ударил «фею» по темечку. Все буквы в книге и в голове Влады перемешались. Всё закружилось перед глазами, и она потеряла сознание.

За окном уже сияла луна, когда мы покинули квартиру Влады.

— Я всегда считал её глупой женщиной, — огорчённо прокаркал Иван Иванович.

— Да, это всё от одиночества. А так она ничего тётка. Была, — промурлыкала Ника. Я, сидя в кармане халата колдуньи, молча плакала.

Чуда не произошло. Скоро придёт мама Ильи, мы останемся животными, Андриана — злой ведьмой, и мир...

Треск — и я больно стукнулась попой о ступени.

— Ну что за наглость, могла бы... — и я замолчала.

Андриана Чилентановна исчезла! Испарилась!

На ступеньках сидела девушка, блондинка с удивительно яркими голубыми глазами, просто красавица. А ещё импозантный мужчина средних лет, очень даже ещё ничего. А я в больничном халате, в мохнатых тапочках. Я кокетливо поправила волосы. Иван Иванович помог нам с Никой встать, и все вместе мы вернулись в его квартиру.

— Мальчик как мальчик, — без грамма умиления констатировала девушка, глядя на проснувшегося Илью.

— А эти — не совсем, — Иван Иванович показал на оставшегося попугаем наркодилера и тараканов-риэлторов.

Скоро пришла мама Ильи и забрала его домой.

— А давайте пить чай, — предложил хозяин квартиры.

— Нет, я к маме. Она, наверное, места себе не находит, — и Ника, подмигнув мне, помахала на прощание рукой.

В квартире сверху Влада топала ногами по полу. Все файлы в компьютере были уничтожены.

А может, и правда, ну его, это писательство. Может, её призвание — любить и быть любимой?

Закутавшись в гамак-невидимку, гардеробщица спустилась на второй этаж и позвонила в нужную квартиру. Иван Иванович открыл дверь и с удивлением никого не обнаружил. Мужчина вернулся в комнату, продолжив чаепитие и милую беседу.

— А как же вас всё-таки зовут? — разливая свежезаваренный, пахнущий яблоками чай, спросил хозяин квартиры.

— Фаина Филипповна, — ответила я, краем глаза заметив пожилую даму, кутающуюся в странную сетку или шаль.

Наверное, это дух его мамы. Ревнует, но мне всё равно. Иван Иванович предложил после чая сыграть в шахматы, и я, конечно, согласилась.

История эта, для нас и не только, имела счастливый конец. Мы с Иваном Ивановичем стали парой, Ника поступила в МГУ, а самое удивительное случилось с мальчиком Ильёй.

Его мама умоляла нас дать адрес Андрианы Чилентановны — великой целительницы.

Оказывается, у Илюши на самом деле было больное сердце. А после того дня у Андрианы в контактном зоопарке мальчик стал абсолютно здоровым. Даже в футбольную секцию его приняли.

А Влада по-прежнему пишет романы, любовные. Кто знает, где она берёт сюжеты? Может, прямо сейчас стоит у вас за спиной, укутавшись в гамак-невидимку.