Пионерский детектив

Не по сентябрьскому жаркое солнце заливало ярким светом свежеокрашенное одноэтажное здание Кошкинской восьмилетней школы. На клумбах по обе стороны от крыльца красовались тяжелые шапки множества разноцветных георгинов – особый предмет гордости директора школы. Над входом легкий ветерок шевелил кумачовый плакат: «Добро пожаловать в страну знаний, юные строители коммунизма!»

Мир школы - удивительный мир. Здесь человек становится невероятно счастливым по шесть раз на дню, едва заслышав звонок, зовущий на перемену.

Вот и в тот день: не успели окончательно затихнуть долгожданные трели, а из дверей школы уже выбежали мальчишки и девчонки в школьной форме, и двор зазвенел от множества детских голосов.

Ученики младших классов – самое буйное племя любой школы. За ними невозможно уследить: бегают наперегонки, толкаются, дерутся, дразнятся, оглушительно кричат, даже когда играют в классики или без устали скачут через скакалки.

Старшие школьники ведут себя более степенно. Девчонки, сбившись в небольшие группки, над чем-то таинственно хихикают или неспешно прогуливаются парами. Их одноклассники показывают приятелям интересные «финты» с мячом, смеются над рассказами друзей или ожесточенно до хрипоты спорят. Бывают и такие, что сидят с учебниками, лихорадочно пытаясь выучить домашнее задание.

Среди этой озорной толпы выделялись растерянно притихшие четвероклассники. Из младших школьников они уже выросли, и теперь с заметным пренебрежением поглядывали на «сявок» с «октябрятскими» звездочками, гордо поправляя новенькие пионерские галстуки.

У них теперь так же были отдельные учителя по всем предметам, как у старшеклассников, поэтому ребятам казалось несолидным вести себя, как «мелюзга». Но более взрослые школьники их равными тоже не считали.

Когда Петька Семин с Жекой Кузиным из 4 «а» робко приблизились к ребятам из 5 класса, тут же получили подзатыльники.

- Брысь, милюзга. Нечего уши греть!

Пришлось отбежать подальше.

- Неужели не видят, что на нас пионерские галстуки? – обиженно заметил Жека, потирая затылок. – Чего драться-то?

- Выпендриваются, - буркнул Петька

Зато к ним тут же подскочил третьеклашка Витька Боев и предложил.

- В пятнашки сразимся?

- Что мы – малышня, что ли? – гордо отказался Жека.

- Ой-ой, воображалы какие нашлись…

И тут раздался звонок – внезапный, непонятный, и от того тревожный. Все школьники в недоумении застыли посереди двора.

На школьное крыльцо вышла старшая пионервожатая Любовь Ивановна Котова. И дети, и учителя между собой ласково называли её Любочкой. Энергичная жизнерадостная девушка, можно сказать, вдохнула жизнь в местную пионерскую организацию.

Каких только соревнований не придумывала Любочка: и по выпуску стенгазет, и по успеваемости, и по сбору колосков в подшефном совхозе. И это уже не говоря про обязательные для советской ребятни сборы макулатуры, металлолома и смотры художественной самодеятельности.

Но сегодня лицо обычно улыбчивой Любочки было настолько серьезным, что даже наивным первоклассникам и то стало понятно – случилось нечто страшное.

- Строимся по классам! – громко скомандовала она.

И пока недоумевающие школьники, бестолково суетясь, выстраивались в линейку, на крыльцо со скорбными минами вышли все школьные учителя во главе с директором – Сергеем Фёдоровичем Кнышем.

- Ребята, - проникновенно обратился директор к школьникам. – Большое горе потрясло сердца всех неравнодушных жителей нашей планеты. 11 сентября в результате путча кровавого диктатора Пиночета, погиб выдающийся государственный деятель, борец за справедливость и за мир во всем мире - президент Чили товарищ Сальвадор Альенде.

Сергей Федорович по образованию был историком, поэтому умел говорить долго, страстно и замысловато. Вот и сейчас он с надрывом вещал об утрате, которую понесло человечество, а притихшая детвора пялилась на взрослых, пытаясь понять, о ком идет речь.

Может, из трехсот школьников кошкинской восьмилетки и были с десяток особо въедливых отличников, которые помнили, что Чили – это страна на юго-западном побережье Южной Америки, её президента зовут Сальвадор Альенде. Остальные судорожно пытались сообразить, почему у учителей столь скорбный вид, словно они разом потеряли всех родственников?

Надо сказать, что советские дети были не менее политизированы, чем взрослые. На стенах кабинетов начальных классов красовалось изображение маленького Володи Ульянова. Оно вызывало некоторое недоумение у юных строителей коммунизма, не сведущих в моде прошлого столетия – почему будущий вождь пролетариата одет в девчачье платьице с рюшами?

В старших классах ученики видели перед собой уже портрет «дедушки Ленина». Надвинув на лоб кепку, он, казалось, прищуривался в ехидной усмешке: «Вижу, вижу, как вы готовитесь к урокам. С такими лоботрясами коммунизма не построишь. Стыдно, товарищи, не знать закон Джоуля-Ленца!»

Были не забыты старательной советской пропагандой и современные руководители страны. Школьные коридоры огромной страны украшали многочисленные портреты членов политбюро, но особенно выделились изображения генсека. Вот Леонид Ильич при всех орденах и медалях сажает в компании школьников дерево, а вот он повязывает радостному мальчику пионерский галстук.

Но среди многочисленного сонма престарелых членов политбюро, которых ученикам кошкинской школы предписывалось почитать, как «отцов родных», не было Сальвадора Альенде.

- Кто это? – сразу же отреагировали двоечники.

Они давно уже не стыдились своего невежества даже в столь важных вопросах. Зато всезнайки отличники, которые еженедельно проводили в классах обязательную политинформацию, посмотрели на них с заметным превосходством.

А тут ещё Сергей Федорович истошно завопил, нагнетая такого ужаса, словно к городку Кошкино приближались самолеты НАТО.

- Мы отомстим за смерть дорогого товарища Сальвадора Альенде! Давайте поклянемся, ребята, что будет учиться ещё лучше, и навсегда останемся верны ленинским заветам!

Сообразив, что в связи с кошмарным происшествием от них не потребуют, обязавшись гранатами, бросаться под танки, школьники облегченно выдохнули. А призыв «учиться, учиться и учиться» они уже давно пропускали мимо ушей.

Но школьники рано обрадовались. Место директора заняла Любочка.

- Пионеры и комсомольцы! – звонко воззвала она. – Давайте уже сегодня посильно поможем коммунистам Чили в борьбе с кровавой хунтой Пиночета! Предлагаю сдать по двадцать копеек в фонд помощи пострадавшим в путче!

Тяжелый вздох пронесся над линейкой.

Поборы подобного рода были в СССР обычной практикой. Жили в ту пору люди небогато, годами собирая деньги на холодильник или телевизор, и даже женское пальто с меховым воротником покупалось в кредит. А тут то и дело на работе собирают на что-то деньги: то в фонд мира, то на покупку карандашей для школьников Анголы, то в поддержку политических узников. Анжела Дэвис, Мартин Лютер Кинг и Нельсон Мандела изображались на многочисленных плакатах со страдальческими лицами, в арестантских робах и за тюремными решетками.

А что такое двадцать копеек в 70-е годы? Мороженое «Пломбир», и главное - билет на сеанс в кино. Самая большая радость для школьников той поры.

- Ой, - горько застонал Жека Кузин. – Мать теперь денег на кино ни за что не даст.

Наталья Кузина растила сына в одиночку, родив парнишку от заезжего студента.

Быть секретарем в правлении колхоза, конечно, неплохо – работа непыльная и даже в какой-то степени престижная, но, увы, малооплачиваемая. В семье Кузиных отродясь лишней копейки не бывало, и отдать двадцать копеек борцам за свободу Чили для Жеки означало остаться без волшебного мира кино, где отважные и мудрые индейцы отчаянно боролись с жестокими «бледнолицыми».

Мальчишки той поры зачитывались Фенимором Купером, а уж фильмы с главным «индейцем» страны Советов Гойко Митичем «Чингачгук – Большой змей», «Апачи» «Винету – сын Инчу-Чуна» были настолько любимы детьми, что их пересматривали десятки раз.

А в субботу в клуб должны были привезти «Оцеолу». Красочная завлекательная афиша уже висела у кассы, и мальчишки возбужденно сверкающими глазами разглядывали чеканные черты мужественного лица вождя семиолов.

Петьке Семину было жаль приятеля, но как ему помочь он не знал, потому что свои карманные деньги уже потратил на покупку конструктора и надеялся только на щедрость отца, тоже любившего фильмы про индейцев.

Сразу же после линейки Любочка созвала командиров отрядов и поручила им собрать деньги у одноклассников. Недавно выбранного на эту почетную должность Петьку, она выделила особо:

- Это твое первое пионерское задание.

Поначалу, Петька даже возгордился, что ему доверили столь важное дело. Однако узнав о поручении, Валентина Семина озабоченно нахмурилась и дала сыну большой кошелек, затейливо расшитый синим бисером.

- Лучше бы деньги кто-то из взрослых собирал: или классный руководитель, или сама Любовь Ивановна. Всё-таки сумма немалая… почти шесть рублей! Глаз с кошелька не спускай, и не вздумай на перемене в классе оставить.

- Ну, мам… не думаешь ли ты, что среди наших ребят есть воры?

- Не думаю, но оставлять все же нельзя.

Вскоре Петька убедился, что собирать деньги - дело хлопотное и неприятное. Ребята неохотно несли по двадцать копеек, хотя никто не осмеливался отказаться.

Но вот, наконец-то, Петьке принес рубль дольше всех «тянувший резину» Генка Болдырев. Но на купюре чернилами был написан телефонный номер: «4-66-73».

- Эй, рубль-то испорченный, - возмутился Петька.

- Ничего не испорченный. Матери его на работе дали. Гони сдачу! – сжал кулаки обиженный Генка.

Драку предотвратил их классный руководитель – учитель математики Алексей Михайлович. Покрутив купюру так и сяк, он сказал:

- Номера на месте. Не рваный. Подойдет.

Петька отсчитал Генке сдачу и, облегченно выдохнув, закрыл кошелек. Надо было нести деньги Любочке, но Жека болтался где-то на улице, а без него Петька робел идти к пионерскую комнату. Там всегда на переменах торчали старшеклассники.

- Всё, - сказал Петька другу, когда тот вернулся в класс. - Собрал. Пойдешь со мной относить деньги на следующей перемене? Вдвоем веселее.

- Пойду, - благородно пообещал Жека.

Пионерская комната размещалась в длинном узком помещении в самом конце коридора. Здесь собирался пионерский актив, выпускали школьную стенгазету и разрабатывали сценарии праздников, поэтому на всех переменах в «пионерской» возбужденно гомонили ребята в красных галстуках.

Однако пионервожатую парнишки обнаружили в компании физрука Игоря Петровича и Алексея Михайловича возле пустующей сейчас школьной раздевалки. Молодые люди оживленно переговаривались:

- После отпуска денег совсем нет, - жаловался Игорь Петрович, поигрывая оранжевым баскетбольным мячом. – Михалыч, займи хоть «треху» до аванса?

- Прости, старик, сам копейки считаю. Не знаю, как неделю дотянуть.

- А ты, Люба, деньгами не богата?

- Я бы с удовольствием, но туфли недавно купила.

- Позарез деньги нужны. Чупыриха квартплату опять повысила, и требует, чтобы я деньги прямо сейчас отдал. Новый телевизор купить надумала.

- О, - огорчилась Любочка. – Чупыриха она такая… прямо не знаю, как тебе помочь.

И тут она заметила робко мнущихся в сторонке ребят.

- Вам чего?

- Да вот, - Петька показал ей кошелек. – Я деньги для этого… Альенде принёс.

- Товарищ Альенде погиб, - рассеянно напомнила Любочка, и, вытащив из кармана кофточки ключ, сунула его Петьке. – Откройте ящик моего стола и положите деньги туда. А на следующей перемене пересчитаем.

Ребята уже направились к пионерской, когда она крикнула вслед:

- Там замок заедает. Если не сможете закрыть, оставьте ключ в скважине.

И Любочка вернулась к прерванному разговору.

- Всем, выходит, денег не хватает, - философски вздохнул Жека, плетясь за приятелем. – Ну, учителей-то в клуб и бесплатно пропустят. А вот я, похоже, «Оцеолу» так и не увижу.

- Может, как-нибудь договоришься с Чупырихой? Вы же соседи. Поможешь ей чего-нибудь сделать.

Чупину Евдокию Петровну все звали Чупырихой за жадность и склочный характер. Помимо того, что сдавала комнаты жильцам, она ещё работала в клубе билетершей.

- Да Чупыриха за копейку душу вытряхнет!

Мальчишки зашли в пионерскую комнату. В нос ударил специфический запах туши, старых газет и пыли. К их удивлению, там никого не оказалось – видимо, теплый денек заставил пренебречь общественной работой даже самых ретивых пионеров.

Стол у пионервожатой был старинный, с покрытой потрепанным дерматином столешницей с единственным, закрытым на замок выдвижным ящиком.

Мальчишки сначала по очереди пытались его открыть, Все измучились, но он не поддавался, пока Жека каким-то особенным образом не повернул ключ. Внутри ящика среди скрепок, карандашей и баночек с тушью находилась бумажная коробка. В ней лежала перетянутая черной резинкой толстая стопка бумажных купюр и тускло поблескивала россыпь «десятиков».

Петька задумался. Что делать? Высыпать из кошелька собранные деньги? Но Любочка же сказала, что их нужно пересчитать. И Петька положил в коробку кошелек. «На следующей перемене заберу».

После того, как друзья с таким трудом открыли ящик, они приложили не меньше усилий, чтобы его закрыть. Однако как они не старались, казалось, ключ намертво застрял в замке.

- Вот ведь! Чуть пальцы не сломал! - фыркнул Женька.

- А ну его… всю большую перемену здесь проторчали. Пойдем, а то ещё на урок опоздаем.

И вправду, Петька едва отошел от пионерской, как прозвенел звонок.

- Бежим, а то опоздаем! - обернулся он к другу и обнаружил, что его рядом нет. Недоуменно оглянувшись, мальчишка заметил, что Жека только выходит из пионерской комнаты.

- Ты чего там застрял?

- А, шнурок развязался.

- Давай, быстрее!

И мальчишки побежали, едва успев прошмыгнуть в класс перед самым носом Алексея Михайловича.

Урок шел как обычно, когда математик, объясняя новый материал, рассеянно выглянул в окно. После чего он озадаченно замер, а потом, буркнув что-то невнятное, выскочил из кабинета.

Добрая половина класса сразу же прильнула к окнам.

Кошкинская школа была выстроена в форме буквы «Г». Пять лет назад к старому зданию приделали новую столовую, а также два кабинета: математики и физики, из окон которых хорошо просматривался не только весь школьный двор, но и находящийся в противоположном конце двора стадион, где сейчас шел урок физкультуры.

- Интересно, куда это он так рванул?

- Может, в уборную... ну, живот скрутило.

- Это ты вечно около уборной отираешься. Думаешь, никто не знает, что сигареты у отца воруешь?

- Шмокодявка ты брехливая! Ты меня видела?

- А вот и видела! Сам шмокодявка!

Намечающуюся драку предотвратило появление во дворе математика. Но направился он не в сторону уборной, а к идущей от школьного стадиона Любочке. Неожиданно пионервожатая остановилась, вгляделась в клумбу, а затем, шагнув на бордюр, зачем-то склонилась над кустами георгинов. Надо сказать, что Сергей Федорович увлекался их разведением, и получал клубни этих цветов изо всех уголков СССР от таких же увлеченных флористов. Школьники боялись даже подходить к его любимцам, и им было непонятно, почему девушка настолько пристально разглядывает цветы. Но когда Алексей Михайлович подошел ближе, девушка отошла от клумбы и направилась ему навстречу.

Молодые люди о чем-то оживленно переговорили, и вместе вернулись в школу.

- А у них любовь, - хихикнула Галька Климова.

- Вот дура, какая любовь во время уроков? – Жека больно дернул её за косичку. - Для этого танцы в клубе существуют. После них любовь и крутят.

- Ой, чего дерешься! Я все Алексею Михайловичу расскажу!

- Ябеда!

- Сам дурак!

Петька знал, что Галька нравится другу, поэтому Жека все время с ней пререкается и норовит, то за волосы дернуть, то мелом испачкать, а то и просто обозвать.

- Ой, да больно он ей нужен! Любочка, - с таинственным придыханием заметила Файка Громова, - влюблена в Игоря Петровича. Я слышала, как об этом сестра с подружками шепталась. Когда она физрука видит, всё время волосы поправляет и губы кусает. Ведь помадой Сергей Федорович запретил учительницам губы красить.

- Ну, про помаду Файка-то всё знает, - язвительно заметил Толик Губенко. – Её мать моей матери жаловалась, что она помаду у старшей сестры стащила, и не только губы, но и щеки себе размалевала, как мотря!

- Сам ты «мотря»! Ничего я не брала. Чего ты врешь!

От мечтательности Файки не осталось и следа, а на голову клеветника обрушился учебник математики. Толик в долгу не остался и щелкнул задиру по лбу линейкой. Завопив от возмущения, Файка ударила его книгой с ещё большей силой. Переплет старенького учебника не выдержал, и испещренные цифрами листы печально закружились по классу.

- Ну, я тебе сейчас задам, выпендра, - и разозлившийся Толик вооружился собственной «Математикой»

Наверное, его книгу ожидала столь же жалкая участь, но в этот момент появился учитель. Окинув грозным взглядом раскрасневшихся и растрепанных учеников, он сухо призвал их к порядку.

Вернулся после встречи с Любочкой Алексей Михайлович необычайно сердитым. Он кричал на учеников даже по пустякам, а потом и вовсе поставил пять двоек.

Однако вскоре в дверь постучали. Удивленный Алексей Михайлович сначала выглянул в коридор, а потом и вовсе закрыл за собой дверь.

- Семин, выйди! – приказал он по возвращении.

Недоумевающий Петька вылез из-за парты под удивленными взглядами одноклассников.

- Чего это он натворил, – ударил в спину чей-то шепот, – если среди урока вызывают?

Петька почувствовал себя неуютно. И вроде бы никаких особых проступков не совершал, но Алексей Михайлови на него так странно смотрел!

Оказывается, в коридоре парнишку ожидала взволнованная Любочка.

- Петя, ты положил деньги в ящик стола?

- Да, - недоуменно захлопал глазами Петька, - как вы сказали.

- В том-то и дело, что денег вашего класса нет. Я всё несколько раз пересчитала.

Несчастного мальчишку окатило жаром. Такой беды с ним ещё не случалось.

- Ну как же так, - растерянно пробормотал он. - Я положил в стол кошелек – синий, бисером вышитый такой…

Любочка внезапно так взглянула на него, что Петька осекся. Судя по помрачневшему лицу пионервожатой, она ему не поверила. И тут он вспомнил о друге:

- Так Жека же со мной был. Спросите его!

- Да, помню я, что вас двое было, - нахмурилась девушка. – Я ещё раз спрашиваю, куда вы дели деньги?

- Да не брали мы!

- Стыдно пионерам врать. Но раз не хотите признаваться, пришло время всё узнать Сергею Федоровичу.

Школьного директора мальчишки и девчонки той поры боялись больше всего на свете, и когда Женьку и Петьку привели к Сергею Федоровичу, они от страха не смогли вымолвить ни слова. Мысли куда-то разбежались, во рту пересохло, голос пропал, некуда было деть дрожащие, ставшие огромными руки, а главное – очень захотелось в туалет. И на борьбу с этим желанием уходили все силы.

Между тем, в поисках денег Любочка лично перерыла их портфели и обыскала карманы, но ничего кроме двух рогаток, мелких камешков, старого шнурка, кусочка гудрона, мелка, резинового лягушонка (чтобы пугать девчонок), разноцветного стёклышка и сломанного значка ГТО не нашла.

- Тьфу! Не стыдно в карманах такую грязь разводить, - брезгливо сморщилась она, вытирая руки носовым платком. – А ещё пионеры!

- Вот именно - настоящие пионеры так не поступают! – поддержал её директор. - Вам не стыдно носить красные галстуки?

Мальчишки подавлено молчали, изо всех сил сдерживая слезы.

- Не хотите признаваться, куда дели деньги, - рассердился Сергей Фёдорович, - немедля отправляйтесь домой за родителями.

Из школы пареньки выползли ни живые, ни мертвые. В одночасье приказала жить самая любимая иллюзия мальчишек и девчонок их возраста – вера в разумность взрослого мира. С точки зрения Петьки и Жеки, Любочка и директор должны были принять на веру их невиновность хотя бы потому, что они на самом деле не брали этих денег.

Все Семины были на работе, кроме прадеда – Агафона Анисимовича Хохлова – бывшего кавалериста и ветерана трех войн. Как не раз горько шутил Николай Семин, «орденоносец» ему достался в «приданное» к красавице жене: «Чтобы жизнь с Валентиной медом не казалась!» Дед отличался лютым характером - если что не по нраву, костылем мог огреть не только правнука, но и мужа внучки.

Петька побаивался домашнего тирана, но делать нечего – сжавшись в предчувствии неминуемого подзатыльника, он рассказал прадеду всё, как было. И, не выдержав тяжести нанесенной обиды, уже не смог сдержать слёзы.

Однако суровый дед, хоть и угрожающе засопел, наказывать внука не стал:

- Убери нюни, ты же будущий солдат! В собственной глупости некого винить. Урок на всю жизнь будет, что нельзя к чужим деньгам так беспечно относиться. Разве они легко даются родителям твоих одноклассников? Каждая копейка потом людским полита. Не смогли ящик закрыть, надо было пионерку вашу дожидаться!

- А урок…

- Лучше урок пропустить, чем вором прослыть.

И Агафон Анисимович полез в шкаф за пиджаком с многочисленными орденами и медалями.

Разговаривал старик Хохлов с директором наедине, оставив внука ждать за дверью, но Петька услышал всё до слова. Будучи глуховатым, Агафон Анисимович кричал так, словно вновь призывал свой кавалерийский эскадрон идти в атаку.

- В нашей семье воров отродясь не было и не будет! За что парнишку ославили, когда даже убийц в тюрьму не сажают, пока суд не докажет их виновность?

Дед много лет был заседателем Народного суда, поэтому в подобных вопросах хорошо разбирался, и законы знал.

- Не надо, дедушка, на меня кричать – не остался в долгу и директор. - Мы всего лишь хотели разобраться, что произошло.

- Здорово вы разобрались! Так в тридцать седьмом году в НКВД не допрашивали. Напали на парнишек: «куда дели деньги» да «куда дели деньги»! Кошелек он этой бестолковой пигалице отдавал? Отдавал! Почему она сразу не взяла, зачем паренькам приказала, чтобы деньги в плохо закрывающемся ящике оставили? Может, сама на них виды имела?

- Что вы такое говорите? В конце концов, Любовь Ивановна видела только кошелек, но мы не знаем – были ли там деньги?

- Да вы что, издеваетесь надо мной, что ли? - взвился Агафон Анисимович, - Неужели мальчонка пустой кошелек совал бы пионерке этой бестолковой да ещё в присутствии двух учителей? Голову-то включите!

- Я ведь не посмотрю, что вы - ветеран…

- Да хоть обглядитесь! Я отсюда отправляюсь в райком партии, а понадобится, и в обком съезжу, не поленюсь – расскажу, как вы тут настоящих воров прикрываете. А потом в милицию заявление напишу – пусть следствие по всей форме проводят. Ишь, чего удумали - на детей кражу спихнуть!

Надо сказать, что школьные директора той поры очень не любили, когда вверенным им учреждением интересовалась милиция, а уж райком партии, тем паче. Любое, даже самое незначительное происшествие могло испортить показатели, считавшиеся главными в работе руководителей любого уровня.

- Не будем горячиться, Агафон Анисимович… не будем! Конечно, если бы вор забрал все деньги из стола, тогда однозначно пришлось бы вызывать милицию и писать заявление, чтобы открыли уголовное дело. Но из-за пяти рублей с копейками незачем навлекать позор на всю школу. Своими силами обойдемся. Сейчас позовем Любовь Ивановну и во всем разберемся.

Петька облегченно выдохнул, сообразив, что гроза миновала. И когда запыхавшиеся Жека с матерью появились у кабинета директора, ситуация уже в основном была решена. Любочка выбежала от начальства в слезах, потому что именно её обязал директор внести недостающую сумму. А почти шесть рублей при зарплате в восемьдесят – деньги немалые.

Петьке стало не по себе, когда он увидел заплаканное лицо обычно жизнерадостной девушки. И хотя паренек сам немало пострадал в этой истории, ему стало жаль Любочку.

Дед ушёл, а Петька задержался на школьном дворе. Ему нужно было дождаться Жеку. Увидев его мать, Алексей Михайлович сразу же захотел обсудить с ней “двойки” её сына.

Уроки закончились. Во дворе школы никого не было, кроме клюющего носом вахтера. Но на стадионе ещё шла тренировка. Петька рассеянно оглядел двор. “А что Любочке понадобилось в георгинах? - подумал он, посмотрев на цветы. - Чего она там выглядывала, когда её отвлек математик?”

Путь к клумбе преградил дворник Семеныч. Его метла противно скрежетала, сметая с асфальта первые осенние листья.

- Георгины зачем поломали, стервецы? Мне сегодня за вас досталось. А я что… моё дело мести, а за клумбой пусть вахтер наблюдает.

- Я ничего не ломал, - испугался Петька.

- Сажать да поливать - вас нет, а вот топтать и ломать - всегда, пожалуйста, - сердито бубнил Семёныч. - А годы-то уже не те, поясницу ломит.

Дождавшись, когда дворник убрел в другой конец двора, Петька подбежал к клумбе. Он сразу понял, почему Любочка остановилась - увидела, что кто-то сломал цветы. Их уже увядшие шапки свешивались с обломанных стеблей. Мальчишка был ниже пионервожатой и, чтобы всё разглядеть, ему пришлось раздвинуть покалеченные георгины. Семёныч ворчал не напрасно: в центре клумбы было месиво из листьев и стеблей, словно туда упало что-то тяжелое. Но не это заставило Петьку отшатнуться, а лежавший среди уже увядших георгинов материнский кошелек.

“А вдруг деньги на месте?” - промелькнула отчаянная надежда.

Но кошелек оказался пуст, и мальчишка оставил его на прежнем месте. “Почему же Любочка не подняла кошелек? Наверное, математик помешал. А может, наоборот, она его здесь спрятала?”

Петька сел на скамейку. Вскоре на крыльце появился приятель с разгневанной матерью. Грозно пообещав сыну, что разберется с ним после работы, Наталья Кузина ушла. Жека подошёл к другу.

- Сами двойки ни за что ставят, а потом ещё и жалуются, - с досадой пробурчал он.

Понятно, что у Жеки были свои неприятности, но кошелёк в клумбе не давал Петьке покоя.

- А я нашёл кошелек.

- Да ну?

- Он среди сломанных георгинов.

Жека тут же подбежал к клумбе.

- Точно, здесь! - воскликнул он, засунув нос в цветы. - Значит, всё-таки Любочка его туда бросила? А кто цветы сломал? Кошелек-то вроде бы не тяжелый. А ты почему его не забрал?

- Пусть кто-нибудь другой на него наткнется, а то все подумают: раз кошелек так быстро нашёл, значит, сам его и выбросил.

Тут приятели увидели возвращавшегося дворника и быстро юркнули за куст сирени.

- Не верю я, что Любочка воровка, - прошептал Петька приятелю, наблюдая, как ворчащий дворник проходит мимо и заворачивает за угол школы.

- Но кто-то же деньги украл? - нахмурился Жека.

Петька задумался.

- А кто знал, что мы кошелек в стол положили?

- Любочка, физрук и Алексей Михайлович, - перечислил Жека. - Но ведь любой мог заглянуть в пионерскую. Увидел, что из замка торчит ключ, ну и залез в стол.

- Не скажи… Звонок прозвенел, едва мы вышли оттуда. Ребята уже разбежались по классам.

- Математик нам встретился у кабинета.

- Значит, как говорят Знатоки, у него алиби.

Ребята любили сериал “Следствие ведут Знатоки” и восхищались умом знаменитых сыщиков. Они посмотрели друг на друга загоревшимися глазами.

- А давай станем сыщиками, как Томин или Знаменский? - предложил Жека. - Чур, я - Знаменский.

- Тогда я - Томин.

- То-то все удивятся, когда мы поймаем вора: и Толик, и Генка, и… Галька.

Идея показалась Петьке интересной.

- Надо выяснить, кто и где был в то время, когда исчез кошелек. Если Алексей Михайлович не мог…

- А вот и мог, - живо возразил Жека, у которого были свои счёты с математиком. - Помнишь, учитель вышел из класса, чтобы зачем-то встретиться во дворе с Любочкой? Может, он сначала заглянул в пионерскую.

Мальчишки посмотрели на здание, мысленно прикинули расстояние от их класса до пионерской.

- Если бегом, успел бы.

- Чтобы учитель бегал по коридорам? Ты что, совсем чекане?

- Сам ты чекане, - обиженно огрызнулся Жека. - Ноги-то у него ого-го, какие длинные. Где нам надо бежать, он запросто шагами обойдется. Так вот - увидел Любочку во дворе, понял, что пионерская пустая, ну и спер кошелёк.

- А во двор тогда зачем выскочил?

- Может, следы заметал? Мол, я - не я: вышел просто так погулять, о деньгах ничего не знаю.

Петька постучал пальцем по лбу:

- Ты хоть немного думай! Какой учитель уйдет с урока, чтобы погулять?

- Ну, не знаю тогда, - оскорбился Жека. - Может, что-нибудь увидел такое…

- Что такое может произойти на школьном дворе, что мы не видели, а он заметил? Мог и Игорь Петрович украсть, - заметил Петька. - Деньги ему нужны для Чупырихи.

Это предположение совсем не понравилось Жеке, который любил физкультуру.

- Ты чего? Игорь Петрович с Любочкой в это время был. Мы же видели, как она со стадиона возвращалась. Файка говорит, что у них любовь. Её сестра с Любочкой дружит. Разве один любимый человек другого любимого человека будет обкрадывать? А Алексею Михайловичу тоже деньги нужны. Помнишь, он жаловался, что копейки считает.

Мальчишки задумались.

- Учителя ещё в школе. Вдруг кто-то решит забрать кошелек. В одном фильме говорили, что преступник всегда возвращается на место преступления. Давай, устроим засаду как настоящие милиционеры.

- Тогда бы вор в пионерскую вернулся, - снисходительно фыркнул Жека. - Нет, преступник придет заметать следы: уничтожить улику, пока её дворник не нашёл.

Зевающий вахтер зашел в школу.

- Сейчас учителя ключи сдавать будут. Пора прятаться.

И приятели залезли на старую яблоню. Отсюда хорошо просматривалась и клумба, и школьное крыльцо. Один за другим школу покидали учителя, но ни математика, ни пионервожатой не было.

Первой на крыльце появилась Любочка. Подошла к георгинам и заглянула в кущу цветов, но не стала трогать кошелек. Она затаилась за тем же кустом сирени, где только что прятались от дворника ребята. Мальчишки замерли, боясь шорохом выдать своё присутствие.

Так они и сидели, каждый в своей засаде, когда во дворе появился Алексей Михайлович. Он также заглянул в злополучные георгины. Настороженно осмотревшись, учитель поднял кошелек и сунул в карман пиджака. После чего быстро ушёл со двора.

“Значит, деньги украл всё же Алексей Михайлович. Но когда же он успел забросить кошелек в цветы? Ведь на уроке так и не дошел до этого места. Может позже, когда нас уже повели к директору? Что же тогда разглядывала в георгинах Любочка?”

Петька посмотрел на пионервожатую. Та заметно повеселела и, вскочив со скамейки, едва ли не пританцовывая, отправилась домой.

- Что я тебе говорил! Математик стибрил деньги, - гордо ухмыльнулся Жека. - Знаменский - голова!

Ребята уже хотели спуститься с дерева, когда увидели, что со стадиона возвращаются усталые восьмиклассники с физруком. В этот раз Игорь Михайлович держал в руках футбольный мяч, и даже не покосился на георгины. Дождавшись, когда они исчезли в дверях, пацаны спрыгнули с дерева.

- А я говорил тебе, что это математик, - ликовал Жека. - Он такой злющий! Всё цепляется чего-то!

- Домашку делай, он и цепляться не будет.

Жека не на шутку обиделся:

- Ты его друг или мой?

- Твой, - уныло подтвердил Петька. - “Но математику я тоже люблю”.

От всех этих сложностей у него заболела голова. К тому же “сыщики” здорово проголодались. Да и немудрено: из-за разгоревшегося скандала мальчишки так и не сумели пообедать, а близился вечер.

- В животе бурчит, - пожаловался Жека. - Завтра с ребятами поговорим. Может кто-нибудь видел, как математик из пионерской с кошельком выходил. Знаменский и Томин всегда свидетелей искали.

И мальчишки разбежались по домам. Но и дома Петьку не оставили в покое: сначала пришлось пересказать всю историю отцу, а потом припозднившейся матери.

- Какая легкомысленная девица, - осудила Валентина Любочку. - Знала, что ящик плохо закрывается, и всё равно оставила деньги без присмотра. Хорошо ещё, что вор не все деньги украл. А то возвратом денег не отделалась бы.

- Девчонка ещё совсем, - вступился за пионервожатую отец.

- И что из того? Сейчас встретила её на улице. Идут с физруком, смеются, пломбир едят. Букет цветов у неё. На месте этой девицы, я рыдала бы от стыда. А ей хоть бы хны!

Петька до такой степени устал, что кое-как сделав уроки, улегся спать пораньше. Однако ночью мальчишка внезапно проснулся, и встревоженно заворочался с боку на бок: “Если у Любочки и физрука не было денег, мороженое на что купили? За два пломбира надо сорок копеек выложить. Да и цветы не меньше рубля стоят”. В полудреме ему виделись то странное лицо Алексея Михайловича, то плачущая Любочка, то мяч в руках физрука.

Он пришел в школу одним из первых, а вот Жека припозднился.

- Ну и что? - сразу же заступился он за физрука. - Может, ему занял кто-то не три, а пять рублей. Вот Игорь Петрович и решил цветы Любочке подарить. У них же любовь!

- Ну, как-то всё это…

- Стопудово, что вор - математик!

- А вдруг всё-таки Любочка? Решила физруку помочь с квартплатой, ну и…

- А кого она вчера тогда в кустах караулила?

Петька беспомощно пожал плечами.

- Ладно, сейчас всё выясним до конца!

Жека внезапно сообразил, как узнать, кто бросил кошелек в георгины.

- В этом крыле кабинеты началки. А на сломанные георгины выходят окна третьего класса. Надо Витьку спросить: наверняка сявки заметили, что у них под окном делалось.

Однако пацан не обрадовался, увидев приятелей.

- Как в пятнашки играть, так я - малышня, а как что - так Витька помоги? А правду про вас говорят, что вы деньги из пионерской украли, а на Любочку всё свалили?

Петька и Жека переглянулись. Ребята не ожидали, что о них пойдут столь нехорошие слухи. Разозлившийся Жека уже размахнулся, чтобы дать “леща” зарвавшейся “сявке”, но потом вспомнил, что Витька нужен по делу.

- Чего ерунду городишь!

Чтобы улестить третьеклашку, Жека даже не пожалел рогатки.

- Вот, бери! Стреляет лучше автомата. А теперь говори: ты видел, кто в цветы кошелек бросил?

Витька сначала испробовал рогатку, и только потом заявил:

- Не видел я никаких кошельков. Мяч только летящий видел - оранжевый такой, баскетбольный.

- Так это мяч так сильно повредил георгины? - удивился Петька. - Там словно слон топтался.

- Не знаю. Мне из-за цветов на подоконнике не видно было, ни кто его бросил, ни куда он приземлился, - с сожалением вздохнул Витька. - Понаставят всякой ерунды.

- А Любовь Ивановну или математика под окном не видел?

Но вконец обнаглевший Витька вдруг рванулся с места:

- А вот попробуйте, догоните меня! Тогда скажу! Ну что, слабо?

- Тьфу, придурочный! Будем мы ещё за ним бегать! Только зря такую хорошую рогатку отдал, - и Жека презрительно “цвыркнул” слюной.

Увы, друзья не заметили, что с другой стороны к ним подошёл восьмиклассник Трушкин - всем известный драчун, и плевок попал ему на ботинок.

- Ах вы, мелкотня шелупонная! Да я вам…

Пришлось убегать. И только убедившись, что Трушкин отстал, мальчишки смогли перевести дыхание. Невдалеке о чем-то щебетала стайка одноклассниц. И тут Петьку озарило.

- Эй, Файка, - подошел он к девчонкам, - отойдем?

Одноклассницы противно захихикали. Зато Файка разговаривала с ним без девчачьих ужимок.

- Чего тебе?

- Ты у окна сидишь. Не видела, вчера во время математики Любочка на стадион шла с физруком?

- Нет, - качнула головой Файка. - А вы пытаетесь разобраться, кто деньги украл?

- Вроде того, - смутился Петька.

- Ну-ну, - недоверчиво протянула девчонка и добавила. - Любочка появилась во дворе, когда математик домашку спрашивал. Юлька Суслова вчера в столовке дежурила и слышала, как Любочка попросила у буфетчицы взаймы три рубля. Тетка Булка (такую кличку дали буфетчице) сказала, чтобы она приходила после звонка. Дескать, трешку займет, но её сумка в подсобке хранится.

“Украв почти шесть рублей, не идут к буфетчице занимать трешку, - подумал Петька. - И у физрука тогда не пять рублей было, как думает Жека, а только три. На что же он покупал цветы? Может, Чупыриха раздумала телевизор покупать и согласилась подождать до аванса?”

- А зачем тебе знать, когда Любочка ходила на стадион? Думаешь, это она деньги украла? - поинтересовалась Файка.

- Не знаю. Любочка три рубля занимала, чтобы отдать Игорю Петровичу - ему квартплату Чупыриха повысила, - пояснил Петька, как будто перед ним была не болтливая девчонка, а верный друг Жека. - А вот Алексей Михайлович почему из класса выскочил посреди урока, я понять не могу.

Файка снисходительно улыбнулась.

- Да приревновал он, увидев их вдвоем. Из окна кабинета стадион хорошо видно.

- Так ты же говорила, что Любочка влюбилась в физрука?

- А Алексей Михайлович в неё.

- Да ну… - опешил Петька. - Разве так бывает?

- Ну, ты и чекане! - Файка покрутила у виска пальцем.

- Чего?! - тотчас взвился Петька, показав ей кулак. - Ты не очень-то язык распускай.

- Так ты же меня об Алексее Михайловиче спросил, - оскорбилась Файка. - Чего теперь обижаешься?

- Да я не обижаюсь. Просто не знаю, что и думать. Кто-то же деньги эти украл? По всему выходит, что математик. У него было время заскочить в пионерскую и вытащить деньги из ящика.

- Нет, это не Алексей Михайлович, - убежденно заявила Файка. - Вчера в буфете его любимые пирожки с капустой продавались. Он всегда по десять штук берет. А тут уже последний урок закончился, а он все не идет. Тетка Булка послала Юльку Козыреву за ним, а Алексей Михайлович отказался от пирожков. Сказал, что денег нет. Так тетка Булка ему в долг полный кулек наложила - сказала, что после аванса деньги отдаст. Мне Юлька вчера рассказала, когда мы гуляли. Ну сам посуди, если бы у математика пятнадцать рублей было, неужели он полтинник на любимые пирожки не потратил бы?

- Да, пирожки с капустой он любит, - согласился Петька.

Внезапно Файка сочувственно прикоснулась к его руке.

- Вот увидишь: все будет хорошо. У нас вчера Барсик на самую верхушку березы забрался, а слезть не смог. Так жалобно мяукал. Думали всё, конец коту. А бабушка плеснула на ствол дерева валерьянки, и Барсик моментально вниз спустился.

- Да ну?

- Сама видела.

Петька немного подумал.

- Наверное, мой кошелек для вора тоже чем-то вроде валерьянки оказался. Он, как и Барсик, просто не смог удержаться, сообразив, что сможет так легко раздобыть деньги.

- Ну, тогда это точно не Любочка. Ведь у неё все время была возможность взять деньги.

Файка убежала к подружкам, а Петька задумчиво поплелся в класс: “А ведь точно - вожатая испугалась, когда Алексей Михайлович предложил одолжить физруку трешку из денег для Альенде. К тетке Булке побежала. Нет, это не она. Но тогда кто: Алексей Михайлович или Игорь Петрович?”

- Не получился из меня Томин, - пожаловался Петька другу.

- Почему? - не согласился Жека. - Мы же выяснили, что вор - математик.

- Как сказали бы Знатоки, улик мало.

- Зато какие! Он же схватил кошелек? Значит, следы заметал, - тут Жека грустно вздохнул. - А сегодня Оцеола. Где деньги-то взять?

Уроков в субботу было мало, и Петька успел до начала сеанса даже немного вздремнуть после бессонной ночи. Когда Сёмины подошли к Дому культуры, то увидели, что в ожидании открытия кассы в очереди уже стоит Жека.

- Ты сумел достать деньги? - Петька с трудом протолкнулся сквозь толпу к другу.

- Ага, - просиял Жека и гордо показал зажатый в кулаке рубль. - Вот.

- О-го, да тут и на мороженое хватит! - восторженно воскликнул Петька, - Где ты его взял?

- Где-где, Чупыриха дала. Я ей грядки под чеснок вскопал. Она похвалила меня и сказала, что хотя утром телевизор купила, за такую хорошую работу даже последний рубль отдать не жалко.

“Значит, физрук все-таки расплатился с хозяйкой, раз она купила телевизор. А откуда же взял деньги на мороженое и цветы? Любочка-то заняла у тетки Булки только три рубля?”

Петька смотрел на друга, зажавшего в руке рубль, ошеломленными глазами. Всё сразу же сложилось: и время между звонком и кражей, и летящий в георгины баскетбольный мяч, и цветы с мороженым.“На физкультуру ребята позже из раздевалок выходят, Игорь Петрович их у выхода из школы дожидается. Оттуда до пионерской значительно ближе, чем от кабинета математики. Он знал и про деньги, и про плохой замок. Скорее всего, видел, как Любочка за “трешкой” для него к тетке Булке отправилась, и не удержался от кражи… как Барсик от валерьянки. А потом, когда шел на стадион с ребятами, закинул в георгины баскетбольный мяч. Я сам видел его в руках Игоря Петровича. А когда доставал мяч, хоть георгины и поломал, деньги в карман переложил, а от кошелька, на всякий случай, избавился”.

- Ну-ка, Жека, покажи мне свой рубль? - попросил он.

- Зачем? - разжал тот ладошку.

У Петьки сразу же противно заныл живот: на купюре виднелись знакомые цифры - “4-66-73”. Он с силой потянул друга за рукав из очереди.

- Куда ты меня тащишь? - безуспешно сопротивлялся Жека. - Я же очередь потеряю.

Путаясь в словах и задыхаясь от волнения, Петька рассказал о своих выводах внимательно слушающему отцу и явно недовольному таким оборотом дел Жеке.

- Этот рубль… Его Генка Болдырев принес. Я ещё не хотел брать, но Алексей Михайлович рубль внимательно рассмотрел и сказал, что он не испорченный.

- Может, математик уже успел им с кем-нибудь расплатиться, - неприязненно буркнул Жека. - И Чупырихе его на сдачу дали.

- Не стал бы учитель им с кем-то расплачиваться! Знал, что рубль приметный, и проследить его путь в Кошкино будет легче легкого. Он же математик - мыслит логически. Значит, деньги всё же украл Игорь Петрович.

“Оцеолу” мальчишки посмотрели, но как ни пытались вникнуть в сюжет фильма, удавалось им это плохо. Злополучный рубль теперь лежал в кармане у Петькиного отца. Он собирался отнести его директору школы и обсудить с ним, что делать дальше. А вот у мальчишек не выходила из головы Любочка, которая бегала по всей школе, занимая деньги для Игоря Петровича, а он тем временем украл кошелек.

- Но почему Любочка всё свалила на нас? - горько удивился Петька, возвращаясь с отцом из клуба.

Николай Семин утешающе похлопал сына по спине.

- Могу только предположить, что произошло. Но ведь ты у нас Томин… доказательства потребуешь!

- Пап, ну ты чего?

- Ладно, не сердись, - отец ласково взлохматил ему волосы. - Судя по вашему рассказу, когда девушка нашла кошелек, она не знала о краже, а тут ещё появился ревнивый математик и отвлек Любу. Только потом, когда выяснилось, что деньги пропали, она решила подкараулить у клумбы вора. Думаю, Люба отказывалась верить, что любимый парень мог так поступить. А до остальных ей и дела не было. Так же, как вам с Жекой до нас, когда зимой по тонкому льду шайбу гоняли.

- Ну, папа, это когда было! - Петька немного помолчал. - А Алексей Михайлович, зачем кошелек из георгинов достал?

- Как ты верно заметил, он - математик. Наверное, долго думал: складывал, вычитал… а решил задачу неправильно, посчитав, что деньги украла Люба для физрука. Он же не знал, что девушке буфетчица в долг дала, вот и подумал, что она общественные деньги украла. Ну и кинулся спасать - уничтожать улики.

Николай Семин с улыбкой посмотрел на сына.

- И какой вывод ты сделал из этой истории?

- Когда вырасту, женюсь на Файке. И хотя она ворует губную помаду у старшей сестры, мне кажется, на эту девчонку можно положиться. Хочешь, расскажу, как её бабушка сняла с дерева их Барсика?

- А то!

Вечерние сумерки сгустились. Уже плохо было видно дорогу, и отец взял Петьку за руку. Как же здорово было идти рядом, ощущая тепло отцовской ладони и поглядывая на зажигающиеся окна в домах, разговаривать о вещах серьезных и интересных.