Хард ( главы 1,2)

1. Глава первая, в которой рассказывается о том, как поход за хворостом неожиданно может привести к удивительной и чудной находке.

-Ланц! Ланц! Несносный мальчишка! – дородная женщина приоткрыла дверь, да так чтобы из дома не выходило тепло. Узкая щель дверного проёма дыхнула кислым, подгоревшим варевом.

В очаге испуганно задрожали маленькие язычки пламени.

- Ланц! Дрянной ребёнок! Я знаю, знаю, где ты прячешься! – женщина погрозила грязным, засаленным пальцем в сторону обросшего буро-зелёным мхом сарая.

- Бездельник! Быстро ступай в лес и принеси хвороста, да не ленись! А то останешься снова без ужина!

Мальчик не отзывался. Женщина поежившись, метнула испепеляющий взгляд в хмурую и безмолвную стену, и захлопнула дверь.

Ланц, мальчишка лет семи осторожно слез с чердака, покосившегося на один бок сарая, где у него находилась тайная комната.

- Вот вредная баба, нанёс давеча ведь! - пробурчал он самому себе.

В этот момент дверь в доме вновь распахнулась, и на пороге, переминаясь с ноги на ногу, появился отец мальчика.

- Ланц! Мама что сказала?

- Она мне не мать! – Ланц упрямо сжал губы.- Моя мама на небесах.

- Скоро и ты отправишься вслед, но не на небеса, а прямиком в ад! – прошипела из мутной глубины дома мачеха. – А ты, старый дурень, поскорей закрывай двери, весь дом выхолодишь.

Отец виновато посмотрел на обрубок правой руки и поспешно захлопнул двери.

В подслеповатом маленьком окошке тут же показались кривляющиеся физиономии сводного брата и двух младших сестёр, таких же рыжих и противных как их мать.

Надо бы пояснить достопочтенному читателю, что с тех пор как барон фон Грюнберг издал указ, запрещающий рубить деревья в его лесных угодьях, и отрубил по этому случаю первому попавшемуся дровосеку руку, а этим дровосеком оказался, несчастью отец Ланца.

Утомлённое за хмурый, промозглый зимний день, солнце торопилось завалиться в тёплую, уютную кроватку, в маленьком домике, где-то там, в тёплой и волшебной стране по имени лето.

Мальчик спешил из последних сил. А это, я вам скажу было не просто идти по засыпанной снегом, петляющей в надвигающемся сумраке, дороге.

С первых же его маленьких шагов, ноги категорически и бесповоротно промокли, но Ланц не замечал таких мелочей. Вперёд его гнал страх.

Мой достопочтенный и уважаемый читатель и сам понимает, что в дикий, необузданный черный лес, стонущий не людскими голосами, рычащий как лев и плачущий как младенец. Хихикающий и чавкающий. Сладко зазывающий глупых прохожих в своё чёрное чрево соблазнительными девичьими вздохами. Напевающий тёплым материнским голосом колыбельную песнь твоего детства. Лукаво нашептывающий самые сокровенный твои мысли и тайные желания.

Что я могу сказать вам, дорогой мой читатель?! И в ясный летний полдень заходить одному в такой лес было бы неразумно, глупо и безрассудно!

Ланц торопился. Ветер проснувшись, принялся забавляться позёмкой, укрывая белым саваном унылый, засыпающий мир.

Плотная, неотвратимая черная стена надвигалась, бесповоротно и окончательно нависала над маленьким человечком.

На какое - то мгновение мальчик остановился.

- Ланц! Ланц! – раздалось совсем рядом.

Мальчик обернулся.

- Мама?!

- Ха, ха, ха..- раздалось зловеще из тьмы в ответ.

Шумно, над самой головой, на замшелой еловой ветке, уселся филин.

-Уф, уф, уф…

Ланц мигом вылепил ледяной снежок и запустил в птицу.

- Гад такой!

Филин,немного подумав, тяжело взмахнул крыльями и медленно растворился в лесном мороке.

Мальчик шагнул в самую чащу! С каждым шагом его окружала сумрачная леденящая бездна. Сугробы недружелюбно обнимали худые коленки, снег самым наглым образом забивался в старые башмаки. Залатанные штаны и подвязанное маминым, побитым молью платком пальтишко, с каждым шагом пропитывались снегом, превращаясь в заледенелую корку.

Костлявые ветки, скрюченными лапами царапали замёрзшее лицо и подло забрасывали нависший на них снег за шиворот.

Искать хворост под сугробами было совершенно бессмысленно. Ланц шёл в самую чащу, где должны лежать ещё днём поваленные лесорубами сухие деревья.

Через несколько минут мальчик понял, что окончательно заблудился.

Он пошёл наугад, продираясь сквозь колючие кусты, утопая в сугробах.

Ему очень хотелось сесть, заплакать и больше уже никуда не идти.

Он не заплакал, а просто сел, проломив хрустящий как вафельки, ледяной наст.

« Вот если я умру сегодня, я попаду к маме на небо?» - Размышлял он, закрывая глаза.

- Ланц!

И снова тот же голос, такой знакомый…

Мальчик поднялся и пошёл на зов.

- Ланц! Ланц!

Уже совсем близко… Внезапно чёрная лесная стена расступилась и он оказался на освещённой поляне. Ланц присел от удивления и протёр глаза.

Поляна не исчезла, а совсем наоборот ещё ярче заблистала, мягким серебряным светом.

Ланц присмотрелся и прямо перед собой на старом пне, увидал небольшое яблоко, именно оно и источало этот волшебный серебряный свет.

Мальчик подошёл поближе, и осторожно протянув руку, взял яблоко.

Яблоко было тёплое, необычайно тяжелое. Ланц повернул его и весь мир начал вращаться подобно карусели. Его закружило и понесло…

2.. Глава вторая, в которой рассказывается о том, как игра в кости может привести к самым неожиданным результатам.

В этот самый момент стражники ночного дозора имеющие быть на еженощном обходе городской стены, предварительно закрыв наглухо городские ворота, совершенно не собирались заниматься своими обязанностями. Дардальд и Аргальд, потягивая из надтреснувшего кувшина кислое вино, закусывали пареной репой, мощно отрыгивали, смачно сморкаясь на грязный пол.

Шла игра в кости.На кону было божественное создание- красавица Андельгильда. Ну, если уже быть достаточно точным то не сама она целиком с предложением руки и сердца и последующим обладанием оного роскошного тела, а только танец на воскресном празднике в заведении Мычащего Пса Грандальга.

Андельгильда слыла не только первой красавицей в городе, но и девушкой разумной и добропорядочной! И если честно добавить, то весьма перспективной невестой.

Её достопочтенный батюшка Грандальг, которого за злой нрав и неразборчивый говор, прозвали Мычащим Псом, держал трактир. Трактир в самом центре! Да! На городской площади, вот прямо напротив костёла. Так что почтенные граждане, никоим образом не смели появиться на святом причастии, не заглянув в заведение Мычащего Пса.

Воскресные горячие обеды, как правило, бывали поздние. Дабы прихожане, вдоволь намолившись и проголодавшись, имели возможность основательно подкрепить свою плоть и воспрянуть духом.

Подавались рыбные супы из трески с фрикадельками. Из кусков рыбы, головы и костей варили бульоны, добавляя в них морковь, сельдерей, петрушку и незадолго до готовности – поджаренную муку.

Затем аккуратно процеживали через густое сито, добавлял снова мелко нарезанную морковь и фрикадельки из рыбного филе.

Соль и перец. Варили ещё минут десять и перед тем как снять с огня, добавляли желток.

Чаще подавали суп из кольраби ранних сортов. Разводили его мясным бульоном с добавленными отварными белыми грибочками.

Заправляли оное сливками, яичными желтками и сливочным маслицем.

Но чем, на самом деле славился Мычащий Пёс, так это изготовлением славного ипокраса.

А учитывая тот факт, что всякий обладатель дурного запаха изо рта, причислялся к пособнику дьявола то, стало быть, каждый уважающий себя христианин, имел законное основание посещать подобные заведения! Мало того, напиваться до состояния полного адиабатического процесса. Как для удаления зловонного запаха из нутра, а равно избавления от прочих дьявольских штучек. Штучек, которые систематически проявлялись в виде лиловых, сыпных пятен на груди, «золотой» коросты на ушных раковинах и прочих неведомых церкви адских проделок сатаны.

И так, дорогой мой читатель, как я уже поведал, двое стражников, лентяев и мерзавцев, совершеннейшим образом не собирались подниматься в такую отвратительную погоду на городскую стену, а яростно предавались греховной и весьма азартной игре в кости. Разумеется, следуя законам динамики, таинства везения, а так же прихоти девоньки - изменщице по имени Фортуна, один из них проигрывал, а другой соответственно уже млел от предвкушения обвить своими дубовыми ручищами, гибкий стан красавицы.

В этот весьма напряженный момент, прямо через открытые настежь городские ворота, самым наглейшим образом вошёл неизвестный.

Неизвестный был закутан в дорожный, непромокаемый плащ.

Голову его покрывала широкая кожаная шляпа. Мощные ботфорты со шпорами указывали на то, что боевого коня он потерял по дороге, прямо посреди зимы и адской вьюги.

Незнакомец было беспечно прошёл мимо сторожки, в которой решалась воскресная судьба красавицы Андельгильды, но в самый последний момент, по известным ему одному причинам, передумал.

В этот самый ответственный момент, когда Аргальд затрусив до головной боли и шума в ушах деревянный стаканчик, выбросил избитые фортуной кости на стол, дверь ехидно распахнулась, и на пороге появился незнакомец.

Как я уже поведал вам, незнакомец был одет в плащ со стоячим как легавая перед выстрелом воротником, огораживающим плотным частоколом его лицо. На голове громоздилась огромная кожаная шляпа. Из всей этой сумеречной фигуры, выделялись только сверлящие до глубины души черные глаза.

Пожалуй, оба ночных стража не удивились такому неожиданному появлению, еслиб не одна деталь. Кости, брошенные на стол, рукою тоскующего по плотским утехам Аргальда, самым вызывающим образом застыли в воздухе и, пожалуй в ближайшее время не собирались подчиняться всем известным законам природы.

- Пёс бы тебя побрал! – взревел нагулянным быком Аргальд.

- Весьма интересное предложение! – воскликнул незнакомец.

Затем не мешкая он вытянул руку из-под плаща, в которой оказалась черная трость с мощным набалдашником в виде змеиной головы, и коснулся Аргальда.

В тот же миг, охранник завертелся, завыл падая на четвереньки, и на глазах изумлённого Дардальда превратился в злобно рычащего, лохматого пса.

Незнакомец поманил пса.

-Фьють, фьють,фьють.

Пёс покорно затрусил к ботфортам, сначала осторожно обнюхал, а потом яростно принялся слизывать с ботфортов грязный, тающий снег.

Кости наконец-то пушечным залпом грохнулись на стол. А за ними следом, головой о дубовые доски стола упал в беспамятстве Дардальд.

Незнакомец свободной рукой невозмутимо порылся в складках плаща и вынул странную блестящую вещь. Вещь весьма схожую на веточку, с листком на самом кончике.

Веточка блеснула серебром, облагородив своим светом мерзкую сторожку.

- Ищи! – приказал незнакомец, протягивая псу странную вещь.