Мёртвые струны

«Черт, до чего же болят пальцы! И зачем я только записалась на эти дурацкие уроки игры на гитаре? Как будто без них прожить нельзя. Но нет, наслушалась рок-музыки, и тоже великой гитаристкой стать захотела. И ведь теперь не бросишь - родители не дадут. Они уже гитару мне купили. Дорогую. Красивую. А что мне теперь эта гитара, если от ее струн так пальцы болят? И как на ней еще люди играют, это же мазохизм настоящий. Наверняка в Средневековье гитару использовала инквизиция как орудие пыток. А теперь это самый популярный музыкальный инструмент. И почему я не выбрала что-нибудь попроще? Треугольник, например.

Ну вот, теперь пальцы синюшными стали. И как я теперь с таким ужасом в школе появлюсь? Мне же стыдно будет перед другими девчонками, с их-то ухоженными, не измученными гитарой пальцами. И маникюр мне теперь не сделать! И зачем я только записалась на эти дурацкие уроки игры на гитаре?»

С севера подул сильный ветер. Хоть сейчас и стояла середина мая, но теплую солнечную погоду иногда омрачали холодные ветра или сильные ливни.

Зажмурившись, чтобы в глаза не попала пыль, Марина и не заметила, как к ней подошел невысокий щуплый мужичок в тщательно выглаженном полосатом костюме и в больших солнцезащитных очках. Он несколько нервно улыбался и с непередаваемой надеждой в глазах смотрел на школьницу.

- Добрый день, юная леди, - обратился он к девочке своим дрожащим, несколько высоковатым для мужчины голосом. – Ох и погодка сегодня переменчивая! То пекло адское, то ветер морозный. Ух!

- Ты кто такой? Чего пристал ко мне? – Марина хотела было обойти странного человека, но тот быстро перегородил ей дорогу.

- Ах, как невежливо! А я ведь помочь хочу.

- Знаю я вашу помощь, потом не расплатишься, - и вновь попытавшись уйти, Марина потерпела неудачу.

- Отнюдь, милая леди, отнюдь. Цена фиксированная, по-человечески невысокая. Вы, если я не ошибаюсь, на гитаре учитесь играть. Да-да, учитесь, я не ошибся. И пальцы болят, небось. Да-да, болят. А я как раз продаю волшебные струны! Сколько ни играй на них, как сильно ни дави – совершено никакой боли и дискомфорта!

- Ага, игрушечные!

- Никак нет, юная леди! Самые, что ни на есть, настоящие. Из натурального, экологически чистого материала.

- И что же Вы хотите за них? – пусть мама и наказывала Марине не общаться с незнакомцами и уж тем более совершать с ними какие-либо сделки, но возможность получить струны, от которых не болят пальцы, здорово подкупала школьницу.

- Всего-то ничего, моя дорогая. Душу.

- Душу? – Марина от удивления даже на месте подскочила. – Да ты издеваешься надо мной! Что за глупые шутки?

- Никаких шуток, - напряженная, натянутая улыбка мужичка сменилась на ядовитую, коварную, злобную.

Легким движением руки он снял с себя солнцезащитные очки. И тогда Марина увидела его глаза. Кроваво-красные, без единого намека на радужку. Они заставляли сердце сжиматься и пропускать пару ударов, тело - неметь, а душу - вопить от ужаса. Девушка невольно вскрикнула, а мужчина, злобно хихикнув, вернул очки на прежнее место.

- И до сих пор думаете, что шутка?

- Н-нет, - сейчас Марина поняла, что все более, чем серьезно. Ведь перед ней стоит нечто особое, сверхъестественное, потустороннее. Неужели это…?

- Вы - Дьявол? – осторожно спросила девушка.

- Никак нет, - покачал головой мужчина. – Но я у него на хорошем счету. Так что не ссорьтесь со мной. – На последней фразе он шутливо пригрозил пальчиком и засмеялся. Марина тоже засмеялась, правда, несколько нервно.

- Итак, – сложил руки в молитвенном жесте прислужник Дьявола. – Вы согласны на сделку?

- А не слишком ли дорого? За какие-то струны душу отдавать!

- За струны – дороговато, не спорю. Но за славу, популярность, любовь, которую Вы приобретете, став известной гитаристкой, - самая что ни на есть приемлемая цена. Да, придется чуть-чуть потрудиться, но каков будет результат!

- А сразу популярность и славу нельзя, что ли, достать? – скрестила руки на груди Марина.

- Нельзя, - покачал головой мужчина. – Как можно продать то, что нельзя потрогать, понюхать или попробовать на вкус? Слава – это не какая-то еда. А вот струны, что не вредят пальцам, продать можно. Как будете распоряжаться с ними – Ваше дело.

- Могу я немного подумать?

- Конечно, почему нет? Думайте, сколько пожелаете, но лучше, если сутки. Да, сутки. Двадцать четыре часа. И я приду. Я Вас найду, где бы Вы ни были…

***

- Мариночка, солнышко, покушай чего-нибудь, - мама пятнадцатилетней школьницы вот уже два с половиной часа порхала над своим птенчиком, пытаясь хоть как-то расшевелить ее. С того момента как Марина вернулась домой, девушка истуканом сидела на кровати и о чем-то напряженно думала, не отводя взгляда со своей гитары. Ни просьбы, ни угрозы матери на нее не действовали. А родительница была не на шутку напугана состоянием своего ребенка. Обычно веселая, жизнерадостная, болтливая девушка, пышущая здоровьем и самоуверенностью, сегодня была какая-то странно задумчивая, молчаливая бледная. Она то и дело напряженно грызла ногти, нервно крутила кончики волос. Выглядела как-то болезненно и сломлено.

Неожиданно резко Марина встала с кровати, напугав тем самым мать. Школьница взяла в руки гитару и начала играть выученную в музыкальной школе мелодию. Пальцы болели, то и дело неправильно брали аккорды и не поспевали на переходах. Марина старалась, терпя боль и напряжение. Старалась, как никогда раньше. Но в один момент перенапряженный безымянный палец соскользнул с нижней струны, разодрав кожу и залив кровью струну. Нервы Марины не выдержали. Девушка в бешенстве бросила гитару на кровать и разрыдалась, закрыв лицо руками.

Напуганная безумным состоянием дочери, мать бросилась утешать ее, попутно перебинтовывая раненный палец. Но Марина прогнала родительницу. Ей нужно было остаться одной. Девочке нужно было осознать, что без помощи дьявола ей гитару не осилить.

***

- Значит, решились, - невысокий, щуплый мужчина широко улыбался желтыми неухоженными зубами хрупкой миловидной девчушке. – Значит, идете на сделку. А не передумаете?

- Чего уж тут передумывать? – фыркнула Марина, с опаской поглядывая на дверь. А вдруг мама услышит их разговор и зайдет в комнату? – Я уже все решила.

- Вот и хорошо, вот и отлично, - потер ручки прислужник дьявола. – Тогда договор следует закрепить. – И тут же, словно из неоткуда, в его руках появилась стопка бумаг, где подробно и обязательно мелким шрифтом были расписаны все условия сделки. – Распишитесь, моя дорогая. Но учтите: исключительно кровью.

- Кровью? – удивилась девушка.

- Конечно ею, родимой. Кровь - это самые несмываемые, самые древние чернила. И договора с дьяволом подписываются только ей. Ах, неужто испугались?

- Ну, уж нет, - гордо вскинула голову Марина. Хотя, по правде сказать, ей действительно было страшно. – Я ничего не боюсь, а крови у меня в избытке. Где нужно расписаться?

Мужичок торопливо начал листать бумаги, ища необходимое для подписи место. Но нетерпеливая девочка вырвала бумаги из его рук и стала внимательно изучать договор. Иначе вдруг что-то важное упустит?

- Ах, музыка… - мечтательно протянул помощник Дьявола, немигающим взглядом наблюдая за клиентом. – Что может быть лучше музыки? Она и успокоит, и вдохновит, а, быть может, расстроит или взволнует. Если человечество и создало что-то прекрасное, так это музыку. Нежную, ангельскую, жестокую, дьявольскую. Она прекрасна. Она бесконечна. А Вы как думаете?

- Так же, - ответила Марина, которая, честно говоря, практически не слушала мужчину.

- Рад, что мы думаем в одном русле, - гаденько улыбнулся прислужник. – Надеюсь, Вы так же согласитесь и с тем, что если и есть у слова «музыка» синоним, то это слово – «душа».

- Да-да, конечно, - так же отмахнула девушка.

- Отлично, - коварно протянул мужчина. – Так знайте же, раз свою душу Вы продали, теперь кровавые струны – Ваша душа.

- А? – оторвалась от бумаг девочка, которая, кажется, прослушала важную информацию.

- Ах, ничего, - отмахнулся от нее мужчина. – Вы готовы подписать договор?

Не говоря ни слова, Марина сняла бинт с раненого пальца, по которому маленькими капельками растекалась кровь. Найдя место для подписи, девушка, не задумываясь ни на мгновение, провела по бумаге пальцем. Жуткая улыбка озарила лицо дьявольского помощника:

- А теперь играйте в свое удовольствие, моя дорогая. До самой смерти.

И в тот же миг мужчина исчез, словно его и вовсе не было в комнате. А саму девушку неожиданно пронзил невесть откуда взявшийся холод. Стуча зубами, школьница обхватила себя руками. И в то же мгновение поняла, что крови на безымянном пальце больше нет, да и сама ранка затянулась. Удивившись, Марина стала тщательно осматривать свою комнату. Вдруг случилось еще что-то странное и волшебное? Но кровать, шкаф, письменный стол, компьютер, огромный плюшевый заяц на подоконнике и кактус остались такими же, какими были минуту назад. Изменилась только гитара. Точнее, ее струны.

Кроваво-красные, они манили к себе, вводя в некий транс. Хотелось взять в руки музыкальный инструмент, и играть, играть, играть не переставая. Играть, пока не отсохнут руки. Пока не упадешь в обморок от усталости. Струны переливались в свете заходящего солнца, вызывая еще больше восторга и восхищения.

Марина, не помня себя от счастья, тут же бросилась к гитаре. Позабыв о страшной сделке и до сих пор пронизывающем ее холоде, девушка начала играть заученную мелодию, с восторгом осознавая, что от струн действительно не болят пальцы. Теперь стало намного проще брать аккорды. Ведь теперь для того, чтобы надавить на струну, не требовалось практически никаких усилий. Более того, струны словно были из какой-то жидкости, ведь на ощупь девушка их едва чувствовала.

Со счастливой и безумной улыбкой Марина играла упражнения, поражаясь и восхищаясь и дьявольским подарком, и своим мастерством. А ее мама, завлеченная в комнату музыкой, с толикой ужаса и восторга смотрела на свою дочь.

***

Прошло несколько дней. Музыкальные способности Марины выросли прямо на глазах. Буквально вчера упражнения на гитаре были для нее пыткой. А уже сегодня девушка без проблем играет «В траве сидел кузнечик», «Во поле березка стояла», и уже порывается выучить что-нибудь вроде «Звезда по имени солнце» и «Кукушка» Виктора Цоя. И это при том, что держит гитару в руках только вторую неделю. Нынче музыкальный руководитель был преисполнен гордостью свою ученицу, а друзья стали восхищаться Марининым талантом. Родители никак не могли нарадоваться, что их дочь раскрыла свои способности и нашла призвание. Да и сама Марина стала чувствовать себя намного увереннее. Ведь никто не знал, что неожиданному успеху девушка обязана волшебным струнам и Сатане.

Все свободное время школьница отдавала гитаре. Едва вернувшись из школы, она бросала на кровать сумку и брала в руки музыкальный инструмент. Ласково проводя ладонью по грифу, она брала первые аккорды и играла. Как легко и мастерски у нее это получалось! Словно она с малых лет не выпускала гитару из рук. Исполнив весь свой репертуар, девушка открывала заранее купленную книгу с лучшими песнями под гитару и начинала учить. Пусть поначалу у нее получалось и не очень хорошо - пальцы заплетались или вовсе заскакивали на другую струну, - девушка не отчаивалась. Она знала, что через день-два, а то и вовсе – к вечеру – мелодия будет осилена и разлетится нежными звуками по всей комнате. А что? Когда струны настолько мягки, что даже после беспрерывной пятичасовой игры не болят пальцы, можно весь репертуар Агаты Кристи выучить за один вечер.

Но девушка не знала, что с каждым аккордом, с каждой сыгранной мелодией, она становилась зависимой от гитары. С каждым днем Марине становилось тягостнее ходить в школу, в гости, в магазин. Да хоть куда! Шестиструнная звала ее, манила. И школьница все больше убеждалась, что если не возьмет гитару в руки, то просто не проживет этот день. Девушка забыла об учебе. Какие домашние задания, когда есть «Сказочная тайга» и «Кукла колдуна», которые просто необходимо сыграть этим вечером?

Родители, поначалу преисполненные гордостью за дочь, начали беспокоиться за ее психическое здоровье. Девочка напрочь забросила все ранние увлечения, полностью отдавшись музыкальному инструменту. И хоть поначалу это можно было списать на восторг от чего-то нового, то теперь это казалось страшной, неизлечимой болезнью.

И тогда родители решили на некоторое время прекратить занятия дочери на гитаре. И летний лагерь за городом – прекрасная для этого возможность.

Строго-настрого запретив Марине брать с собой музыкальный инструмент, мама и папа отправили ее в подмосковный лагерь «Раёк». Первое время школьница была крайне недовольна нынешним положением дел. Она то и дело жаловалась в телефонном разговоре, что каникулы и без того испорчены, да еще и гитару отобрали. Но уже через неделю девочка практически забыла о своем музыкальном инструменте и разговаривала на отвлеченные темы. Мама с папой вздохнули спокойно.

Но одной ночью родителям позвонили из лагеря и сообщили, что их дочь скоропостижно скончалась.

***

Той трагической ночью Марина проснулась во втором часу от страшного зуда в пальцах. Они болели так, будто девочка вновь играла на гитаре с обыкновенными струнами. Но ведь она не прикасалась к музыкальному инструменту целую неделю! Оглядевшись, девочка с восторгом и ужасом обнаружила у ног свою гитару. Марина взяла в руки шестиструнную, и хотела уже заиграть любимую мелодию, но вдруг вспомнила, что в комнате, помимо нее, спят и другие девочки. Что же делать? Подождать до утра? Но сейчас девушке казалось, что если она не сыграет хотя бы простое упражнение, страшный зуд в пальцах только усилится.

«Да я тихонечко. Никто и не услышит».

О, как нежны и шелковисты струны. Как ласково и душевно звучит мелодия. Она убаюкивает, словно мамина колыбельная, уносит куда-то далеко, в добрые, нежные, детские дни. Марина даже не замечает, как звучит аккорд за аккордом. Она слышит лишь звук. Милый, прекрасный, родной.

Руки девушки слабеют, но она не замечает этого. Румяное круглое лицо школьницы все быстрее теряет краски, становясь болезненно бледным. Изо рта вырывается страшный хрип, будто Марине не хватает воздуха. Безжизненный пустой взгляд девушки пробежался по комнате.

Марина сыграла последнюю ноту.