Проект Десма

А вот у меня всё началось с Головастика и Коротышки. Это я так сладкую парочку окрестил, что возле костра ещё до Хреньки нарисовалась. Человека и евойного робота.

Сидели мы в этот день с корешами на берегу речки без названия. Вокруг тайга, в осенние одёжки убранная, дым последние остатки гнусьего воинства разгоняет. Красотень!

Помнится, кожа под доспехами чесалась неимоверно. Сто раз проклял Витьку и его пристрастие к этнографии, перемешанное с фанатичной любовью к ролевым играм. Хотя, если вдуматься, тот факт, что наш непоседа обрядил четырёх операторов гидростанции в колоритные костюмы и выгнал поутру на свежий воздух, спас вашему покорному слуге жизнь. Впрочем, об этом попозже. Вдоволь помахав отнюдь не искусственными мечами, оставив с десяток зазубрин на клинках и доспехах, бригада ГЭС развела костерочек, извлекла из вещмешков харч с выпивкой и принялась за короткие и содержательные тосты, перемежаемые благодатным бульканьем и самозабвенным чавканием.

Треск в кустах был таким громким, что заставил нашу компанию наполовину протрезветь. Первая мысль — «Медведь!»

Не успели по дереву выбрать, как на поляну Коротышка вывалился. С двухэтажный дом. Смесь экскаватора с осьминогом, ептыть.

Ахнули мы, диковинную фигнюшку рассматривая. Слышать про такие слышали, видео с просторов тырнета сматривали. Но вживую гигант внушал, да ещё как.

— Шалом, православные!

С края платформы, что на башке шестиногого робота расположилась, свесился Головастик. Лысый мужичок в остроносых сапожках, брюках-галифе и ядовито-синем фартуке поверх кольчужной рубахи.

— Алейкум ас салам, коль не шутишь, — отозвался Витёк, с явным интересом рассматривая необычный наряд пришельца. — Присаживайся, мил человек. Вкуси от трудов праведных.

Блин, так и сказал: «Вкуси».

Головастик хохотнул, живо съехал по крутому боку своего скакуна и вперевалочку к нам двинул.

— Вы откуда такие красивые?

Кто как, а я покраснел. Вид у нашей компании ещё тот таёжный. Шапки на меху, доспехи, шаровары. Потому первым в тон ему вдарил:

— Сам-то тоже чай не урод.

Пришелец широко улыбнулся, лапищу протянул:

— Игорь... Евгеньевич. Доктор наук.

Стас, самый молодой из нас пятерых, присвистнул. Было от чего. Мы хоть к науке пятым боком относимся, но уважение к головастикам имеем. Да и не Москва наша глухомань, чтобы здесь ездовые академики на каждом углу встречались.

Я ответил на рукопожатие. Ладонь у Головастика широкая, хват крепкий. Никак не скажешь, что кабинетный червь. Если насчёт доктора наук не приврал, конечно.

— Фома. Мы смена с ГЭС. Развлекаемся вот в свободное время. А вы откуда в наших краях?

Спрашиваю, а сам кольчужку рассматриваю. Непростая. Явно современные технологии использованы. Вон как воронением кольца поблескивают.

— Я с Объекта. Тут у нас ЧП небольшое.

Вот оно чего! Из подземного бункера чел, значит. Есть такой на ГЭС. Засекреченный, что задница президента. Только и знали про него, что ходить туда не след. Поймают и пропишут по самые гланды.

— ЧП?

Интересуюсь вежливо. Кивает. А вот ответить не успевает. Потому как Хрень появляется.

Современного человека удивить можно только очень необычным. Несколько зданий, оседлавших грозу, были тем самым, что заставило наши нижние челюсти дружно хлопнуться о землю. Молнии водопадом струились с днища Хрени, поддерживая её на весу. В какой-то момент показалось, что сияющая конструкция пройдёт через поляну, сжигая мужиков в папахах и лысого с роботом. Слава Богу — пронесло. Длилось представление несколько секунд, но казалось, что прошли годы.

— Чёрт! Она дала команду!

Игорь стоял, устремив взгляд в сторону, куда убралась Хрень. Морда лица такая грустная, что засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.

— Она?

— Десма. Искусственный интеллект, управляющий нашей разработкой. Альтруистка Десма, решившая за людей вопрос существования современного оружия. Говорил — нельзя делать её самообучающейся. Рано или поздно она сделает неправильные выводы.

— Эээ... вот эта летающая Хрень — Десма?

— Она в зданиях, да. Смотри, что натворила эта дурра.

Мы обернулись. Костёр гас. Но не так, как гаснут костры. Пламя словно втягивалось в недогоревшее дерево.

— Скажи огню «Прощай!», – буркнул Головастик. Как-то грустно буркнул, аж до дрожи довёл.

— Ни фига! — взвился Витёк. — Ща разожжём!

Десяток переломанных охотничьих спичек и всё...

Это было невероятно, но факт. Похоже, процесс горения навсегда покинул наш мир…

• * *

Как там у Высоцкого в песне: «Капитан, никогда ты не станешь майором». Это про меня. Скоро сорок три года, а я всё в капитанах бегал. Только уже отбегался, был опер-важняк, а ныне обычный преступник. Вот жизнь проклятущая, был муровец — стал бандит. Только я ни о чем не жалею, давил я всякую погань, и давить буду. И продажные присяжные не спасут, губил других, паскуда — мажь лоб зелёнкой. Пафосно звучит, понимаю. Но мне уже всё равно. Как швырнул удостоверение на стол полкану — всё, закончился капитан МУРа Руслан Айдамиров, встречайте нового душегуба.

Долгих три года мы пасли эту банду. Только взять не могли, слишком высоко главари сидели, корочками депутатскими прикрывались. А главный у них, Часовщик — все ниточки в руках держал. Сколько ребятишек синтетической дурью сгубили — не счесть. Но я тоже не вчера родился, с такими акулами наскоком нельзя. Материал нарыл убойный, и видео, и прослушка — всё в дело пошло. Взяли сволочей всех скопом, с товаром, не отвертятся. Этот Часовщик единственный, кто сопротивление оказал. Пареньку из группы захвата в грудь из глока саданул. Хорошо, бронник спас, но ребра поломал.

Сидел передо мной этот упырь на допросе и улыбался.

— Я про тебя всё знаю, капитан. Жена у тебя симпатичная, Наташей зовут. И как она русская баба за тебя, чурку, вышла? Ещё дочку родила. Ты ведь чеченец, верно? Здесь тебе не Кавказ, нохча. Надо кумекать на кого рыпаться, а перед кем хвостом вилять. Ты волчара позорный, а я волкодав. Зубы об меня поломаешь, дурачок.

Злость меня на части разрывала, но я держался:

— Давайте по существу, гражданин Мерзоев. Чистосердечное признание…

— Так и я по существу, — заржал он. — Дочка твоя, Светка, вся в соку. Четырнадцать тёлке. А если мои ребята её на хор поставят? Как думаешь, скольких выдержит?

Тут я и саданул ему по роже. Смачный удар получился, перстнем-печаткой, подарок жены, прямо по зубам. Так что не я, а он зубы обломал.

От дела меня понятно отстранили, неполное служебное впаяли. Только я всё одно рад был, что уроду врезал. А когда его уводили сказал мне: «Я, чеченоид, такие вещи не прощаю. Скажи адью своим бабам».

А потом был закрытый суд, меня даже свидетелем не пригласили. Все участники преступной группы получили минимальный срок, от восьми до десяти лет. Кого-то даже отпустили. А Часовщик — пятёрку всего! Типа, он не при делах, паровозиком за компанию. Вне себя от ярости я вломился в кабинет начальника. «Это как понимать? — ору. — Пять лет организатору наркосиндиката?».

А полковник на меня волком смотрит:

— Ты задержанного избил! Весь отдел опозорил! У меня через твою дурость проблемы нарисовались! Этот Мерзоев помощник депутата. Уже жалобы, как из рога изобилия сыпятся! Ты нас всех подставил! Не думал, отчего ты с седыми висками до сих пор капитан?! Работать не умеешь!

Вот тогда я и швырнул ему на стол удостоверение. Посоветовал найти тех, кто умеет.

Впервые пожалел, что не пью. Так хотелось раздражение в вине утопить. Сдержался. А потом случилось страшное. До сих пор в себя не приду. Решил развеяться, на охоту съездить. Соратники два года назад на днюху королевский подарок сделали — арбалет канадского производства, Excalibur Matrix Mega 405. Стильная и мощная вещица, со скоростью полета стрелы 124 метра в секунду, даже оптика имеется и виброгаситель. Немного тяжеловат, зато компактный и разборный, в небольшой саквояж умещается. Кстати, по российским законам охота на зверя с арбалетом запрещена. Только я уже во все тяжкие пустился. Сначала задержанного избил, теперь вот на запрещенную охоту поехал.

С пятидесяти метров молодую косулю уложил. А как глянул на неё горемычную, так и сердце ёкнуло. Смотрит на меня остекленевшим мокрым глазом с таким укором, что внутренности от жалости переворачиваются. Отдал её загонщикам и в Москву дёрнул. Отвёл душу, называется…

А в столице меня уже поджидала беда. Да такая, что впору умом тронуться. Подхожу к дому, а там полиция, скорая, толпа зевак. Знакомый опер меня за рукав поймал: «Не ходи туда, Руслан. Не нужно тебе это видеть». Отпихнул я его, пулей на свой четвертый этаж влетел. До сих пор вспомнить страшно. А у Светочки моей глаза, как у той косули… И Наташа с перерезанным горлом… и матушка. Никого не пощадили. Перед глазами туман дрожит, стены с потолком на меня наползают и вокруг кровь, кровь… А еще помню на зеркале пальцем кто-то часы намалевал и стрелка на двенадцати… Часовщик…привет, значит, оставил, сука…

Похороны плохо помню. Спасибо друзьям, на себя взвалили. И там сидя на земле перед свежими могилами дал я себе клятву: найду сволочей и убью. Всю жизнь в Москве прожил, русским себя считал, а тут понял: правы мои предки — кровь врагу прощать нельзя.

На наш отдел даже полагаться не стал. Мне не арестованные нужны, а трупы.

Все фигуранты по делу известны. Я же их три года разрабатывал. Первым в моём списке был Паша Бирюк, этот наверняка расправой руководил. С него и начал. Здоровый бугай, но трусливый. Увидел меня и обделался. Всех подельников сдал. Чиркнул я ему ножом по горлу и даже удивился, никаких чувств, кроме отвращения. Как же быстро я в нелюдя превратился. Страшно ведь должно быть жизнь человеческую забрать, почему же мне не страшно? Может, всегда я в душе убийцей был? Плевать. Не думал тогда об этом и сейчас не думаю.

Табельное оружие сдал. Только у всякого бывалого опера левые стволы имеются. Вот и мне пригодились. Двоих негодяев прямо в баре застрелил. Официантка так завизжала, что я чуть не оглох.

А еще одного на улице подкараулил. Отпечатки с пистолета стёр и в мусорку выкинул.

Оставался главный — Часовщик. Он уже на Южном Урале прохлаждался. За ним и отправился. В чемодане арбалет и снайперская винтовка.

Оказалось, что господин Мерзоев искупает вину на Астюжинской ГЭС в строительной бригаде. Хорошо устроился. Через пару лет по УДО выйдет. Если со мной не повстречается раньше.

Городок Таганаевск мне понравился. Чистенький, опрятный, люди добросердечные. В охотничьем магазине прикупил я непромокаемый черный плащ с глухим капюшоном и антимоскитной сеткой. Удобный длинный. Правда, я в нем выглядел, как смерть в балахоне, но это даже хорошо.

Две недели я проводил разведку и изучал местность. Зеков на объект привозили в восемь утра и забирали в семь вечера. Здесь Часовщика достать было удобнее, чем на зоне, что в двадцати километрах, там и охрана и камеры слежения. А здесь на три сотни уголовников всего отделение вертухаев. Как ты сказал, сволочь: «скажи адью своим бабам?» Подожди, паскудя Часовщик, скоро и твои часы остановятся навеки.

• * *

— Дядь, объясни ты толком, — умоляюще пискнул струхнувший от событий Стас.

Игорь на секунду задумался, потом махнул рукой.

— Ааа... лучше от меня узнайте. Десма работала над дистанционным отключением процессов высокотемпературного сгорания. Ну, горение и в наших организмах есть, но не высокотемпературное. Речь о сгорании пороха, топлива, дров. Представь, пролетает такой остров над военной базой, и оттуда ни самолет не взлетит, ни танк не выедет, ни пушка не выстрелит.

— Ого, — присвистнул я, — получается, что ваша лаборатория занималась таким вот анти оружием?

Наш незваный гость поморщился и покачал головой.

— Увы, профиль у нас был совсем другой. Мы занимались совершенствованием искусственного интеллекта, в смысле доводили до ума проект «Десма». Наша подопечная самообучалась, осознавала себя, как личность и, обладая мощным инструментом для анализа миллионов терабайт информации, протягивала логические цепочки.

Посмотрев в наши остекленевшие глаза, Игорь хохотнул, потом объяснил с расстановкой, как маленьким:

— Десма изобретала разные примочки, вроде летающего острова и магнитных полей, ликвидирующих высокотемпературное сгорание. А мы пытались проследить за ходом её мыслей и воспользоваться результатами. Не очень-то у нас это получалось. Мы до сих пор ничего не знаем ни о механизме полёта на молниях ни о принципе отключения горения. В последние дни эта электронная мерзавка стала совсем скрытной. Я ведь не зря сбежал сегодня из лаборатории. Спинным мозгом почувствовал, что пахнет керосином.

— Ты сказал, что она альтруистка...

— Да, по-своему. Начиталась книжек о мире во всём мире. Решила стать новой мессией.

— Нескладуха получается, гражданин доктор. Она же — ваше детище. Со всеми кнопками отключения и возможностью не давать читать размышления борцов за мир.

— Нескладуха, — согласился Головастик, — но только так, предоставив ей возможность самообучения и свободу, мы смогли добиться изобретений, которые, походу, отправят этот мир к праотцам.

— Думаю, что вы преувеличиваете, — вмешался в разговор до сих пор молчавший Дима — третий мой спутник.

Дмитрий и Николай — в миру электромонтажники — были одеты в одинаковые чёрные черкески и чёрные же каракулевые кубанки. Как реконструкторы — отличные фехтовальщики, к тому же молчуны ещё те.

— Боюсь, что нет, — грустно покачал головой Игорь. — Взять хоть тепло. Где его добудешь на севере? Скоро стемнеет, а костра вам не видать.

Я вздрогнул. В голове одна за другой — мысли. Все не очень оптимистичные:

Быстро вернуться к ГЭС не получится — «уазик» хрен заведёшь. В лесу без костра не переночуешь. Да и любой медведь ввиду вышедшего из строя ружья — опасность ещё та. Стоп! ГЭС!

Словно в подтверждение моих слов, Головастик прищёлкнул пальцами:

— Надо срочно двигать к станции. Она сейчас дороже золота. Электричество без процесса сгорания — это тепло от электроприборов, подзарядка для робота и связь с миром.

Долго обсуждать не пришлось. Сдохший «уазик» и костёр более чем красноречиво указывали на необходимость пуститься в поход немедленно. Что мы и проделали, приторочив к спине Коротышки весь наш скарб.

• * *

Изворотливая тварь, даже здесь в руководители продвинулся. Смотрел я на него сквозь оптику прицела и плавно за спусковой крючок тянул. Только не выстрелил. Над головой какой-то треск раздался. Глянул в небеса и аж волосы на голове зашевелились. Не знаю, как описать. Вроде участок земли, вместе с домами, словно с корнем выдернули и в высь закинули. И парит этот летающий город под облаками… А внизу молнии беснуются, переплетаются, трещат от соприкосновения, сверкают, аж глазам больно. И вокруг белым бело. Я даже зажмурился. А когда вновь взглянул в пламенеющее закатное небо — объект исчез. Что это было? Или морок кто навел, или мираж? Фантастика натуральная.

Стряхнул я с себя оцепенение и вновь снайперку в руки взял. Видать, не одному мне летающая штука привиделась. Вон и зеки стоят и в небо таращатся. И среди них Часовщик холеную морду вверх задрал. Прощай, сука…

Щелчок. Осечка. Что за дьявол? Безотказная ведь СВЧ была. Снова тяну за крючок — осечка! Третий раз — снова нет выстрела.

Глянул я, как Часовщик среди других зеков затерялся, и взвыл от бессилия. Схватил винтовку, патроны проверил. На капсюле отметина. Сработал значит боёк, почему же выстрела не было? Мистика какая-то!

Сменил магазин и вновь к оптике прильнул. А на объекте бойня. Солдаты в зеков автоматами тычут, а вспышек от выстрелов нет. А парни в черных робах их ножиками пыряют. Две минуты и нет вертухаев. Что же это делается? Почему оружие не действует. Уж не этот ли летающий город во всём виноват? Как теперь Часовщика достать? Только из арбалета, но это с близкого расстояния стрелять надо. Вот ведь проблема нарисовалась.

Вытащил зажигалку, пощёлкал. Даже искры нет. Что-то неладное с этим миром случилось. От размышлений меня отвлекли голоса вдалеке. Даже смех услышал. Зашвырнул я бесполезную винтовку в кусты, туда же и саквояж кинул. Сам метнулся к ближайшему дереву, затаился.

Смотрю, удивительная процессия. Впереди здоровенный шестилапый робот, как танк сквозь кусты ломится. Видел одного такого. Дредноут называется. Даже модель помню. WR-00. Нам его в прошлом году прислали, всем управлением на это чудо смотреть ходили. Полкан объяснил, мол, для усиления. На случай чрезвычайных ситуаций и массовых волнений. Но нам, операм, этот монстр ни к чему. Так и пылится на складе. Только наш, полицейский, гладкий был, полированный. А этот какими-то бородатыми рожами и непонятными символами испещрён. Откуда он в этой глуши?

Следом пяток ребятишек топает. Зелёные совсем, думаю, не старше двадцати пяти, один вообще сопляк, лет восемнадцати. И одеты вычурно: шапки каракулевые, кафтаны древние. Один даже в доспехах. У всех слева на боку сабли болтаются. Короче, странная компания. Идут, смеются. И понимаю, что направляются они прямиком к электростанции. Не ведают, что там творится. Убьют же салажат.

Долго я не думал. Вышел из-за дерева и путь им преградил.

Похоже, моё внезапное появление произвело на них сильное впечатление. Робот резко остановился, аж сервоприводы взвизгнули. Ребята тоже встали как вкопанные, глаза округлили. Но, чувствуется, непуганые, быстро оклемались. Тот, что в доспехах пафосно воскликнул:

— О, Смерть, где твоя коса?!

— Кто старший? — спрашиваю.

Тут люк на роботе откидывается и показывается лысая башка мужика лет сорока или старше. Глаза весёлые, улыбка до ушей:

— Шалом, уважаемый!

— И вам не хворать, — отвечаю. — Только я не еврей. Разговор есть. Вы, так понимаю, старший в этой группе?

— По возрасту да, — кивает лысый. — Но мы из разных ведомств. Я по научной части, ребята — по технической. Меня Игорь Евгеньевич зовут. А вас как величать?

— Руслан. Можно без отчества. Куда направляетесь?

— А ты дядя, часом, не мент? — спрашивает один из ряженых. — К чему эти вопросы?

— Витек! — осадил его лысый. — Повежливей. Человек постарше тебя раза в два.

— Полицейский, — не стал я лукавить. — И вопросы мои непраздные. Мне совершенно не интересно, почему вы нарядились в дурацкие кафтаны и навесили на себя сабель.

— Почему дурацкие? — насупился второй паренек. — Вы про реконструкцию слышали? И это не кафтаны, а черкески. А это называется бешмет, — ткнул он себя в грудь.

Лысый уже выбрался из дредноута и я убедился, что одет он так же нелепо, как и остальные. Ну, хоть не салага.

— Игорь Евгеньевич, — обратился я к нему, — Дело серьёзное. Не знаю, заметили вы или нет, но процессы горения отныне не действуют. Я, так понял, что идете к ГЭС. Там сейчас ЧП. Уголовники перебили всех вевешников, так что забирайте ваших подопечных и уходите в Таганаевск, пока не поздно.

— Вот чёрт, — сразу сник лысый. — Как я сразу не догадался. Огнестрельное оружие не работает. Десма добилась своего. Вот и первые жертвы.

— Десма? Кто это?

— Сейчас всё объясню. Давай, Руслан, отойдем в сторону и покумекаем.

То, что мне рассказал Игорь походило на фантастику. Какой-то летающий искусственный разум да ещё с моральными принципами. Бред полный, но похож на правду.

— Потому, обязан я проникнуть на объект, — закончил учёный. — Только там есть возможность связаться с Десмой и попытаться убедить её отменить глобальный апокалипсис. Эта ГЭС неспроста в такой глуши стоит. Официально электричество идёт в Таганаевск, в дополнение к тому, что тамошняя ТЭЦ производит. На самом деле львиная доля энергии уходит на обслуживание Объекта. Хотя бы на эту хрень, что здания вычислительного центра в воздух подняла. В радиусе сотни километров больше нет источников электричества. А такое расстояние Десме без подзарядки не пролететь. Она привязана к электростанции, зависит от неё. К тому же там есть операторская, откуда можно с ней связаться. Шантажировать взбесившийся ИИ... Всю жизнь об этом мечтал!

— Ну что же, а мне надо туда по личным соображениям, — кивнул я. — Значит, пойдем вдвоём. А ребята пусть уходят.

— И не подумаем! — воскликнул паренёк с библейским именем Фома, и такой же упертый. — Игорь без нас не справится!

Называется посекретничали. Электрики-реконструкторы, оказывается, поближе подтянулись. У любопытной Варвары...

— Там матёрые уголовники, убийцы и насильники, — попытался я нагнать на них страха. — Знаете, что они с такими молоденькими и красивыми мальчиками делают?

— Знаем! — заорал Витек. — У нас оружие хоть и самодельное, но боевое, хочешь я тебе прямо сейчас голову срублю?!

— Кретины. Не понимаете, куда лезете. Хоть Стаса с собой не тащите. Пацан ведь совсем.

— Мне почти девятнадцать, — выпятил тот грудь. — Я с ребятами. И потом, если глобальный кирдык грядёт, то не пофиг ли, где помирать?

Вот таких идиотов я встретил.

— На Велеса вся надежда, — угрюмо сказал Игорь.

— Это кто? — удивился я.

— Мой боевой конь, — похлопал он ладонью по огромной железной лапище дредноута. — Мне главное пробиться к пульту связи, а там видно будет. Пан или пропал…

— Хорошо, — махнул я рукой. — Давайте обсудим план действий. Скоро ночь. Выступаем на рассвете.

• * *

Охренеть, как желания могут сбываться! В извращённой форме. Бегали в свободное от работы время по лесам. Робингудов изображали. Добегались, ага. Сбыча мечт, ёптыть.

Вот так и началась наша война местного значения. Этот новый чел в черном балахоне сразу себя за главного поставил. Принялся нам тактические задачи ставить, куда кому идти, как действовать. Только Головастик сразу его осадил. Воевать сказал всегда успеется. Люди должны уметь договариваться.

— Не понял, — нахмурился чеченец, — с кем договариваться собрался?

— С зеками, — улыбнулся Игорь. — Или они не люди? Все хотят жить, а не умирать от холода. Насколько я понимаю, теплой одежды у них нет. Перехватим управление станцией — сможем диктовать условия. Хоть Десме, хоть бандюганам.

— Ты это серьёзно? — прищурился Руслан.

Честно говоря, не очень мне понравился наш новый знакомый. Какой-то он слишком мрачный и таинственный. Так и не сказал, зачем ему на объект. А глаза у него нехорошие. Голубые, но замёрзшие. Не знаю, бывают ли у кавказцев такие. Я, правда, чеченцев раньше не встречал, но думал они все кареглазые. А у этого словно морозное море, холодные и ощущение, что не глубина в них, а омут бездонный. Посмотрит на тебя — словно камнем придавит.

— Я, между прочим, в универе этику преподавал, — улыбнулся Головастик. — Людей заинтересовать умею. Сам посмотришь…

— Не посмотрю, — огрызнулся мент, — с тобой не пойду. У тебя своя задача, у меня своя. Счёт есть к одному упырёнышу. В переговоры с бандитами не верю. Предлагаю разделиться. Толпой идти глупо. На севере периметра есть удобный проход. Сначала овраг, потом сетка с колючкой. Две смотровые вышки, но зеки ими не пользуются.

— Ну, раз так, — развёл руками Игорь, — дело хозяйское. Тогда слушайте и запоминайте. Если со мной что случится, есть особый сигнал. На главном пульте управление наберите комбинацию три нуля семнадцать. Это вызов Десмы. Не знаю, ответит или нет, но это шанс. Просите её, умоляйте, к разуму взывайте, шантажируйте веерными отключениями, короче, пытайтесь.

— Да что с тобой может случиться в такой броне? — засмеялся Витёк. — Ты практически неуязвим.

— Всякое бывает, — не разделил его веселья Головастик. — Кстати! Мне нужны хорошие фехтовальщики, чтобы спину прикрывать.

Сказал так и пристально на меня взглянул.

— Чего за хрень? — возмутился я. — Ты же в танке.

— Спина моя — слабое звено. Прощальный подарок от Десмы. Когда мы с ней поругались, она сказала: «Никогда этот монстр не будет стрелять в живых существ». Вырвала из Велеса спаренный пулемёт вместе с креплением. Как будто стрелять из него возможно. Истеричка! Теперь у меня сзади, на высоте трёх с половиной метров — дыра длиной в сорок сантиметров и шириной в пятнадцать. Жердиной до меня дотянуться — как два пальца об асфальт, или ножик метнуть. Вот и спрашиваю, кто из вас лучше всех саблей машет?

Дима и Николай руки подняли. Я подумал и тоже к ним присоединился. Почему-то компания Игоря Евгеньевича вызывала у меня большее доверие.

— Ясно, — хмыкнул чеченец. — Стаса с собой возьму, — и на Витька посмотрел. Тот пожал плечами:

— А чего? Я, пожалуй, войду в команду товарища полицейского.

— Прекрасно, — одобрил тот. — Рассвет. Пора выдвигаться.

Так мы и разделились. Чеченец с Витькой и Стасом в кусты нырнули, а нас Головастик к главным воротам повёл.

Ясен перец, такую дуру, как Велес, не заметить нельзя. Мы и десяти шагов сделать не успели, как нас окружила толпа зеков. Человек двести или триста пялились на меня с друзьями, крышу Коротышки оседлавших. Я даже решил, что все здесь. Значит, чеченцу с ребятами не так сложно до лаборатории добраться будет. Внимание мы на себя отвлекли капитально. Стоим, молчим, и зеки молчат, смотрят на нас, глазами хлопают. Первым какой-то сморчок в татуировках опомнился:

— Брателлы, к нам живой танк пожаловал!

Тут Игорь Евгеньевич заговорил в своей обычной манере:

— Шалом, бродяги! Кто у вас за главного?

— Говорящий танк! — блеснул золотыми фиксами сморчок.

Как-то мне не по себе стало. Особенно, когда на асфальте бурые пятна разглядел. Видимо здесь уголовники солдат резали. А Игорь Евгеньевич не смутился:

— Хотим с парнями просить вашего разрешения пройти к пульту управления гидростанцией. Дело касается жизни и смерти.

Из толпы зеков шагнул человек в ярко красном спортивном костюме с надписью СССР. Странно он смотрелся среди чёрных роб. Видно, что привык командовать. Морда надменная с напускным равнодушием. А костюмчик явно с чужого плеча, натянут, как на барабане. Видать бывший хозяин постройнее этого быка был.

— Меня Часовщик зовут, — лениво протянул он. — А ты кто, железный дровосек. Обзовись.

— Зовут меня Игорь. Я работал в лаборатории. Теперь вот с ребятами пришли катастрофу предотвратить. Надеемся на ваше сотрудничество и помощь.

— Сотрудничают ссученные! — выкрикнул сморчок, но Часовщик так глянул на него, что тот сразу заткнулся.

— А чего за бронёй прячешься? — усмехнулся главарь. — Боишься фэйс нам предъявить? Ты же с людьми разговариваешь. Не по понятиям это.

Тут я напрягся. Вижу, провоцирует бандит Головастика. Но наш ученый не испугался, или вид сделал. Откинул люк и голову высунул:

— Смотрите, коли хотите.

— Лысый, как коленка, — заржал сморчок.

— Ну, давай, мели, — потребовал пахан. — Что за кипишь приключился?

Говорил Игорь хорошо. Я даже на время забыл, где нахожусь. Заслушался. Так толково всё разъяснил, про сбесившуюся Десму, про наступающий глобальный апокалипсис, про то, что вырезать всех, кто способен поддерживать станцию в рабочем состоянии ай-ай-ай как нехорошо, а будет совсем хорошо, если мы сообща попросим искусственный интеллект не губить человечество.

Вот только главарь не впечатлился. Длинно сплюнул сквозь зубы и сказал:

— Ты хоть и яйцеголовой, но дурак. Нам, наоборот, по кайфу. Всё правильно твоя электрическая лярва сделала. Пусть канает отсюда и весь грёбаный мир гасит. Насрать. Ты чего, не въезжаешь, бивень, что если всё в зад вернётся — нам хана. Пришлют сюда два взвода спецназа и покрошат нас в мелкий винегрет. А так мы ГЭС оседлали. Кто ей владеет, тот в шоколаде. Мы теперь короли, малыш. В одном прав — поторопились обслугу мочить. За то, что привёл нам новую, пожалуй, орден тебе повесим. Так что, танкист вылась из брони и к нам присоединяйся. А клоунов твоих в пультовую и под наблюдение. Будут пахать. Вижу, играют сопляки в казаков. И мы поиграем… в королей. Ну чего, сынки, сдавайте ножички. А ты, лысый тоже выходи, расскажешь, как этой машинкой управлять.

Знаете, иногда бывают ситуации, когда в мозгах словно кто рычажок смещает. Был человек добрый, демократичный, дипломатичный. И тут — щёлк. Злыдень злыднем. Вот, видать, Головастик этот переключатель нащупал.

Велес такой зачётный гол забил, что мы всей толпой ахнули. Потому как вместо ворот проход на станцию служил, а вместо мяча — бандюган, точнее его деформированные ошмётки.

Пока мы ошалело смотрели на результат пинка, Головастик продолжал тотальное уничтожение. Велес задавил нескольких уголовников, пока те не успели брызнуть в стороны из-под массивных лап гиганта.

Мы чудом удержались на броне, а когда очнувшиеся противники принялись атаковать, пытаясь дотянуться арматуринами до наших ног, обнажили клинки. Если вы думаете, что сабли очень мощное подспорье против кучи уголовников, вооружённых кое-как, то спешу заверить — это не так. Ровная площадка, на которой мы стояли, заставляла одной рукой постоянно держаться за встроенные ручки и биться, точнее отмахиваться другой рукой. А эта мразь лезла на Велеса, как кодла муравьёв на жука. Тем не менее, нам пока удавалось сбрасывать их вниз, отрубая пальцы и накалывая, как бабочек на булавку. Крики, мат-перемат, топот боевой машины. В этой кутерьме смотреть куда-нибудь, кроме противника сложновато. И я считаю, что мне просто сказочно повезло, что в самый ответственный момент ангел-хранитель дёрнул мой подбородок кверху. В пылу схватки Головастик подвёл машину близко к административному зданию. То, что я увидел в окне этого здания, мгновенно переключило меня в режим «флеш». Я взвыл, ухватил подвернувшегося Димку за шкирняк и спрыгнул с брони. Спрыгнул чертовски вовремя, ибо ухмыляющийся Часовщик и парочка его шестёрок перевернули хорошо мне знакомую бочку, вылив её содержимое на Велеса, троих-четверых бандюганов и бедолагу Николая. Поток хлынул также в отверстие, которое мы так отчаянно защищали. Поток кислоты...

Крики людей на броне заглушил грохот, с которым бронированный гигант врезался в стену. Похоже, что с Игорем и, возможно, с Димкой было покончено. Ещё через секунду нам стало не до них. Двое против толпы озверевших уголовников. Мы славно дрались. Я слегка похуже, чем Колька, всё-таки, он сабельным боем почти десять лет занимался. Нас буквально задавили массой, и когда парнишку прикончили, метнув ему в голову топор, тоже хорошо знакомый по пожарному щитку у ворот охраны, я понял, что пушной, наконец, и до меня добрался. Предвестницей северного зверька стала арматура, опускающаяся мне на голову. Я, занятый выдёргиванием клинка из очередного зека, катастрофически опаздывал. Щербатая улыбка моего палача внезапно перекосилась, превратившись в гримасу боли. Заболит, конечно, когда из глазницы арбалетный болт торчит.

Стало полегче. В бой вмешалась команда чудика в капюшоне. Обошли-таки бандитов. Жаль, поздно. Головастика и ребят уже не вернуть.

• * *

На счёт охранников на вышках я погорячился. Часовщик далеко не дурак. Одна сторожевая башня действительно пустовала, а вот на другой расположился наблюдатель. И смотрел зек точно в нашу сторону. Я даже подумал, что заметил. Но нет, отвернулся.

— Витек, давай ключ от бункера.

— Это ты о чём? — начал парень, но я перебил его:

— Времени нет на болтовню. Я знаю, что у каждого из вас есть электронная карта. Давай мне.

— А я чего, без рук? Сам открыть не сумею?

— Вы останетесь здесь. И будете ждать от меня сигнала, а если его не будет — уходите к городу.

— Да пошёл ты! — огрызнулся Витек, — мы уже обо всем договорились. Идём вместе. Да и не сможешь ты запустить программу на пульте.

До чего же упертые ребята. Витька — ладно, похоже, мальчишка боевой, но зачем он мелкого с собой тащит? Так не хотелось рисковать жизнью Стаса, но делать нечего.

— Ладно. Попробую снять часового. Если получится — бегите ко мне со всех ног.

Пользуясь тем, что зек отвернулся — вынырнул из кустов и припустил к оврагу. Участок небольшой, но открытый. Успел. Скатился вниз и замер. Тишина. Приготовил свой экскалибур и дыхание затаил. Стрелять надо быстро, навскидку. Если промахнусь — второго шанса не будет.

Помог неожиданный шум вдалеке. Даже сюда крики долетели. Выходит, не договорился Игорь с бандитами.

Я осторожно выглянул. Зек, привлеченный шумом старательно пялился вдаль. Под остроконечной крышей отчетливо виден загривок, мясистый такой, как у председателя правления банка. В него я и загнал болт. Точно под затылочные бугры. Встал в полный рост и махнул ребятам. Потом побежал к оградительной сетке, на ходу вынимая штык-нож. Незаменимая вещь для перекусывания стальной проволоки.

На все про всё десять секунд и вот мы уже на объекте.

— Чешите в свой бункер! Я следом, только гляну, как у наших дела.

На этот раз Витек спорить не стал. Кивнул Стасу, и они припустились в сторону приземистого здания, на стене которого аршинными буквами значилось «Стой! Запретная зона!»

Пусть разбираются со своей Десмой. У меня другая задача: с Часовщиком поквитаться.

А вот и он, паскуда. Свесился из окна и покрикивает на подручных. А под ним у стены замер шестилапый робот Игорька. Стоит, накренившись, как подбитый танк, весь какой-то облезлый, словно оплавленный. Чем же его достали? На асфальте окровавленные тела Димки и Николая. Один Фома отбивается. Крутит саблей, отгоняет от себя нападавших. Но уже ясно, скоро и его убьют. Один зек метнул в паренька заточку, но Фома её ловко отбил. А вот другого уголовника не сразу заметил, тот сбоку железной палкой замахнулся. Вот и получилось, что болт, который я для Часовщика приберег, на этого гада пришлось потратить. С тридцати метров засандалил точно в глаз.

— Ко мне, Фома! — кричу, а сам спешно арбалет заряжаю.

Паренёк понятливый. Бросился ко мне со всех ног. Сверху Часовщик орёт:

— Взять ублюдков живыми!

Вся толпа на нас кинулась. Только трусливые они твари. Как увидели, что я арбалет поднял — остановились. Да я еще страха нагнал:

— Первому кто рыпнется — всажу стрелу в башку! Ну, кто хочет стать единорогом? Выходи!

— Чего стоите, падлы?! — шипит сверху главарь. — Взять тварей!

Вот бы его кончить? Ведь ради него я здесь. Пристрелить, а потом сдохнуть можно. Порвут они меня на куски.

— Дуй в бункер, — шепчу Фоме, — а я их пока подержу.

Он не стал спорить, завернул за угол, только его и видели. А мы с зеками в гляделки играем. Они мне гадости выкрикивают, обещают не сразу убить. Про мою жопу фантазии высказывают.

Вдруг слышу крик Витька:

— Руслан! Мы внутри! Дверь держим!

Только и Часовщик его услышал.

— Руслан? Что-то мне знакомо это имя? Важняк, ты что ли? Вот ведь гость дорогой! Не по мою ли душу в этакую глушь забрался, нохча?

Скрываться смысла нет. Левой рукой капюшон с головы содрал и улыбнулся:

— Да это я, козёл. Ну, кто же у нас станет единорогом? Не решили?

— Ох, что я с тобой делать буду, чеченоид! — расхохотался Часовщик. — Самому страшно становится.

— А я решил, — сказал я и вскинул верный экскалибур. Стрела, освобожденная тугой пружиной унеслась вверх. Хороший выстрел. Помню удивленную рожу моего кровника, когда у него посреди лба черное древко выросло.

А потом я побежал, легко и радостно. Думал, зеки за мной кинутся, но никто не побежал.

Место, где расположился засекреченный объект, трудно было перепутать с каким другим. Воронка с целый квартал. Видать отсюда и выдернула здания вычислительного центра Десма. На дне ямищи, среди остатков фундамента — вполне сохранившийся вход в бункер. У железной двери Витёк топчется:

— Скорее, Руслан!

Влетел я внутрь, а у самого улыбка до ушей. Всё, Руслан Айдомиров, нашёл ты убийц своей семьи. Нашёл и рассчитался. Завершил кровную месть. А что дальше будет — уже не важно.

Потом мы спускались в какое-то подземелье и через ещё одну дверь попали в огромное светлое помещение. Кругом столы, стулья, какое-то оборудование. Витек за мной дверь запер. Гляжу, Стас и Фома перед каким-то пультом колдуют. Наверное, это и есть центр связи со взбалмошной Десмой.

Мне делать нечего, я уселся за большой стол, арбалет положил. Не знаю, получится у ребят мир спасти, а я свою программу выполнил. Между делом заметил, что вторая дверь не очень надёжная. Не выдержит она, когда за нами придут. А придут обязательно. Сейчас зеки короткую сходку проведут и нового пахана выберут. А тот, разумеется, прикажет нас в расход пустить. Хорошо, что первую, сейфовую, разве что взрывом можно снести. Только взрывов в этом новом мире не будет уже. Что же, можно расслабиться и подождать. Авось выкарабкаемся.

• * *

Дед мой любил говаривать, что не надо искать приключений на собственный зад. Мол, они, приключения эти, сами меня догонят — мало не покажется. Горячка боя постепенно спадала, сменяясь осознанием всей трагичности нашего положения. Погибших было безумно жаль. А ещё не верил я в то, что удастся договориться с взбесившимся ИИ.

Набрать нужную комбинацию на пульте и нажать на ввод — пара секунд. Реакции - ноль. Либо аппаратура связи накрылась, либо Десме всё равно. Мы со Стасом наперебой лебезили, угрожали, ругались в микрофон, пока сверху, со стороны коридора, не послышался равномерный стук. Я приоткрыл дверь, выглянул. Свет из комнаты добивал до вершины лестницы. Стучали в верхнюю, сейфовую дверь. Я не строил иллюзий. Бандюганам вниз не пробиться, но и мы тут, как в мышеловке. Обложат, будут ждать. Вылезем, как миленькие. Снова стук, потом... Удар. Да такой, что аж стены затряслись. Что за на?.. У них не может быть взрывчатки.

Ещё удар. Третий выбил дверь, и она закувыркалась вниз по лестнице. Ааа... Всё ясно. В проёме я увидел стальное копыто Велеса. Как я мог забыть про робота? Нам, короче, кирдык.

Заперли нижнюю дверь перед самым носом сыпанувшихся вниз зеков. На неё сразу град ударов посыпался. Хорошо, что Коротышка вниз не может спуститься. Впрочем, похоже, что подельники Часовщика и без него справятся.

Мы втроем обнажили клинки, мент взвёл арбалет. Всех не грохнем, но жизни свои дорого продадим. Применить оружие так и не пришлось. Гопоту, только-только дверь выбившую, целый каскад молний накрыл. Десма висела над ямищей, щедро поливая потоками электричества наших врагов. Над площадкой разносился дрожащий от злости женский голосок:

— Сдохните, милитаристы! Миру-мир! Никаких войн!

Похоже, что кукушка у механической тёти поехала на полную.

— Брось!

Я оглянулся. Мент положил на пол арбалет и выразительными жестами приказывал мне и ребятам проделать то же со своим оружием. Было страшно до усрачки. Но мы нашли в себе силы. Я даже доспех скинул. Когда шагали из бункера, руки вверх подняли, как пленные фрицы. Десма повисела малость, потом, довольная, полетела в сторону Таганаевска.

— Не дойдёт, — хмыкнул Витёк. — Энергии не хватит.

Я покачал головой. Свихнувшаяся пацифистка, похоже, не нуждалась в подзарядке. Видать придумала какую-то финтифлюшку. Потому как шизики, они не обязательно дураки.

— Что делать будешь, чемпион?

Я вздрогнул. Ментяра ещё тот подкрадун.

— Потерплю, пока Десма весь мир к миру приучать будет. Здесь, на станции. Конечно, она не вечная, но мы хоть как поддержим её в рабочем состоянии. Будем в Таганаевск электричество поставлять, в обмен на жратву и одежду, а захотят нас захватить — пригрозим, что Десму позовём.

— Хмм... и всё ж вам охрана понадобится. Примете на полставки?

— Хорошего человека чего ж не принять.

Мы пожали друг другу руки. Мент достал пачку сигарет, поглядел на неё с досадой, вздохнул и зашвырнул в сторону развалин. Я ухмыльнулся. Армагеддец, несмотря на всю свою пакостность, оказался с полезными примочками.