О МарьИванне и рептилоидах

Нет… удержаться не смогла,

Что, в общем-то, не странно…

В инопланетные дела

Залезла МарьИванна.

Кругом бардак – то пыль комет,

Угрозы астероидов,

И, прямо, скажем, спасу нет

От этих рептилоидов.

.

Куда не плюнь – они ж везде,

При чине, на оплате.

Сидели б там – в своей звезде,

Так нет же – лезут тати…

А главный их хамелеон,

Со слов кумы и свахи,

Был без сомнения - Антон

Петрович Черепахин.

.

Ну, чистый змий – ни дать, ни взять,

Ни пьёт, ни матерится,

Глаз не кладёт на грудь, на стать

И даже не косИтся.

Кивнёт при встрече головой,

Натянуто, не гибко,

На морде двинет кожурой,

И вроде бы – улыбка.

.

И вот решила разузнать

Ту тайну МарьИванна,

Взаправду ль Черепахин тать

И суть его туманна,

Иль он обычный индивид,

Не чёрт переобутый -

Простой привычный паразит,

Но малость перемкнутый.

.

Критерий ею выбран был

Непогрешимо верный –

Закон для всех рептильных рыл,

Всеобщий, биосферный.

Бескомпромиссный постулат

В прошедшем и грядущем,

Коль ты, дружок, по сути, гад,

То будь яйцекладущим.

.

Но как сей выяснить момент,

Узреть без вероломства,

Тот Черепахинский сегмент

Для деланья потомства?

Или задать вопрос, прям в лоб

И не гадать на гуще,

- Кладущий ты, Петрович, жлоб,

Иль не яйцекладущий?

.

Но раз знакомый прохиндей

Ей нашептал на ушко,

Мол, Черепахин, - эге-гей,

Не друг он, а подружка.

Ему, мол, в общем-то, начхать

На гнёзда и на кладки,

У эге-геев, иху мать,

Бездетные повадки.

.

От этой новости, в сердцах,

Смурнела МарьИванна,

Ей думалось о подлецах,

О тех и этих – бранно.

И поисков её запал

Затух под тем злодейством –

Ей Космос в душу наплевал

Рептильным эге-гейством…