Наказание за преступление

– Что еще за 90.586? – Аргентина была недовольна. Сэм не обратил внимания, он еще не видел судмедэксперта в приподнятом расположении духа. Ни разу за последние пять лет.

– Это заправочная станция на узле 90.5, – терпеливо пояснил детектив. Его звали Сэм Кларенс, ему было тридцать пять, и он был гордым обладателем такого длинного и острого носа, что в минуты задумчивости походил на цаплю. – Там останавливаются грузовики и рудовозы по дороге к астероидному поясу вокруг Альфессы. На станции сейчас всего пять человек и труп.

– Восхитительно, – с мрачным сарказмом заявила Аргентина. Ее возраст был неопределим, а у Сэма никогда не хватало духа спросить у нее прямо. – Я была третьей по успеваемости в колледже, а теперь расследую убийство в богом забытой дыре.

– Убийство – везде убийство, так что будь серьезней, – одернул ее Кларенс, который тоже не был счастлив из-за недельного пребывания в соседстве со сварливой напарницей на тесном корабле, везущем их к месту преступления.

– Куда уж серьезней. Кто-то свихнулся от заточения в куске жести посреди космоса и грохнул приятеля за пакетик чая, а нам на это нужно убить две недели, – не сдавалась Аргентина Лэнс. Она действительно была хорошим судмедэкспертом, но из-за ее сварливого характера не получала достойной оценки своих способностей. Интерны от нее бежали, обязанность работать с ней уже много лет была сродни дисциплинарному взысканию. Должно быть, в лаборатории закатили вечеринку по поводу ее отъезда. И теперь начальство навязало ее в попутчицы Сэму за все его тяжкие грехи.

Маленький курьерский катер пришвартовался к станции, и пассажиры приготовились выходить, но пилот не пожелал составить им компанию. Делать на 90.586 было нечего, не было даже захудалого ларька, станция и в самом деле вызывала гнетущее впечатление. Ее жилой отсек был крохотным, коридоры узкими, и, не смотря на то, что освещение и вентиляция были в норме, помещения казались тусклыми, а воздух затхлым.

Детектив Кларенс развил кипучую деятельность сразу, как только за ними с шипением закрылся шлюз. Он не намеревался оставаться на станции ни секундой дольше, чем это абсолютно необходимо. И начальник станции Серов, крупный усатый мужчина с красным от важности происходящего лицом, поддержал его обеими руками. Персонал работал вахтенным методом, и очередной смене уже пора было прибыть, но из-за убийства Тима Паркера, системного администратора, все работники обязаны были оставаться на своих местах до окончания расследования.

Кабинет Альфреда Серова был несколько необычен на взгляд детектива. Со всех поверхностей на вошедших смотрели лица. Кабинет был оклеен фотографиями, десятками фотографий, на некоторых были изображены знаменитости, других лиц Сэм не узнавал. На столе стояла фоторамка с плавно меняющимися портретами.

Аргентина уже приготовилась прокомментировать увиденное в своем обычном стиле, но детектив Кларенс поспешно заговорил первым.

– Моему судмедэксперту нужен доступ к телу убитого, а я осмотрю место преступления. Там ничего не трогали?

– Нет, – начальник станции протянул ему карточку доступа. – Я первый обнаружил его, когда обходил станцию. Я опечатал кабинет сразу после того, как мы отнесли Тима в медотсек. Я думал, что стоит положить его в заморозку, в смысле в криокамеру, но медавтомат сообщил, что…

Альфред осекся, посмотрел на свои фотографии, словно искал у них моральной поддержки, собрался с духом и продолжил.

– Сообщил, что Тим мертв уже четыре часа, и медицинская помощь ему уже не нужна.

Сэм оживился.

– У вас остались записи? Точное время смерти нам очень поможет.

– Да, да, вот распечатки, – начальник станции толкнул по столу тонкую пачку бумаг. – Там расписание дежурств и вообще все, что полагается предоставить по инструкции.

Сэм отправил Аргентину обследовать жертву, а сам занялся изучением места преступления. Кабинет системного администратора примыкал к серверной, и был так мал, что у детектива на миг возникло чувство острой клаустрофобии. Он видал более просторные чуланы. Но следователь справился с собой и принялся за осмотр.

Смотреть было особо не на что. Судя по пятнам высохшей крови, неизвестный злоумышленник неслышно подошел к жертве сзади. Следов борьбы нет. Убийство было быстрым, скорее всего спланированным заранее. Аргентина должна определить орудие убийства, а потом придется обыскивать станцию в его поисках. Если его вообще можно найти. Оно может быть похоронено в брикетах с несжигаемым мусором, спрессованных под огромным давлением, вскрыть их и разобрать не было никакой возможности. Было бы неплохо, если бы убийца выбросил орудие наружу, космос – это огромный морозильник, там ничего не исчезает и не пропадает. Многие считают, что если выбросить компрометирующую их вещь, вроде трупа, то ее никогда никто не найдет. И попадаются на этом, потому что весь мелкий мусор продолжает кружить вокруг ближайшего крупного объекта. В полном соответствии с законами физики. Детективу Кларенсу нравилось, что хоть мусор уважительно относится к законам.

Следователь осознал, что уже несколько минут смотрит на один квадратик стенной панели. Он чем-то неуловимо отличался от остальных. Сэм не привык игнорировать свои инстинкты, поэтому взял со стола сисадмина чайную ложечку и на пробу подковырнул панель. При небольшом усилии белый квадрат отвалился, а за ним обнаружилась ниша в переборке. Сэм довольно усмехнулся, доставая спрятанную там коробку.

Тим Паркер прятал контрафактный алкоголь. Детектив узнал подделки, едва взглянув на этикетку якобы настоящего земного виски. Жертва, должно быть, приторговывала им, сбывая товар рудокопам. Теперь напрашивается вопрос, мог ли маленький незаконный бизнес стать мотивом для убийства? Товара слишком мало, чтобы серьезно навариться на его продаже, а штраф за его продажу превышал предполагаемую прибыль. Здесь что-то нечисто.

Сэм Кларенс опечатал кабинет и принялся прогуливаться по коридорам. Станция была разделена на две неравные части: жилой отсек и техническая часть. Кабинет сисадмина, мастерская техника, а так же серверная и уходящие в недра станции сервисные тоннели были на технической половине, а доступ туда был разрешен только начальнику станции, технику и покойному Тиму Паркеру. Интересно. Значит, убийцей может быть один из двух. Приятно отбросить половину подозреваемых. Сэм вернулся в кабинет убитого, сверился с распечаткой и принялся выбивать информацию из станционного ИИ.

– Добрый день, – механически-приятным голосом поздоровался интерфейс программы. – Меня зовут Элис, чем я могу вам помочь?

Детектив предъявил полицейский жетон и затребовал данные обо всех вошедших на техническую часть станции незадолго до убийства.

– В указанное вами время был использован пропуск начальника станции Альфреда Серова. Могу я сделать для вас еще что-либо?

Сэм, не прощаясь, вырубил терминал. Его раздражала современная мода впихивать имитацию личности даже в кофеварки. Машины – это машины, а люди – это люди, ни к чему стирать грань между ними.

Серова Кларенс нашел в его ужасающем кабинете с фотографиями. Детектив вошел без стука, но тут же пожалел об этом. Начальник станции стоял в пол-оборота и что-то оживленно рассказывал красотке на плакате. Сэму показалось, что он прервал какую-то интимную сцену, но Альфред Серов даже не смутился.

– Вы что-то нашли? – спросил он детектива.

– Кое-что. Ваш пропуск был использован за несколько минут до убийства. Как вы это объясните?

– Мой пропуск мог взять кто угодно, – пожал плечами Альфред. Я держу его прямо здесь, на столе, и его берут по мере необходимости. Кабинет не запирается, все равно ничего ценного здесь нет.

– Это противоречит инструкциям, – заметил детектив. Начальник станции только пожал плечами.

– У нас сломался водяной чип в душевой жилого отсека. По инструкции у нас должен был быть запасной, но вместо него мы обнаружили комплект садового инвентаря. Кто-то в центре работает спустя рукава, и дайте мне только выбраться отсюда, я…

– Значит, весь персонал принимал душ в техническом отсеке, пользуясь вашим пропуском? – подытожил детектив упавшим тоном.

– А я о чем толкую? – Альфред грозно встопорщил усы. – Инструкции писать все мастаки, а укомплектовать станцию всем необходимым руки у них не доходят. Я уже написал докладную и лично отвезу ее на планету. Они у меня еще попляшут!

Сэм развернулся и побрел на поиски своей напарницы. Может, у нее окажется что-либо проливающее свет на происходящее. Например, имя убийцы. Детективу уже не терпелось убраться подальше от этой станции.

Судмедэксперт обнаружилась в мастерской, где она под кудахтание обеспокоенного техника опыляла инструменты светящейся жидкостью.

– С Бетси поосторожней, – запричитал техник. – Она девочка капризная.

– Что тут у нас? – бодро поинтересовался Сэм. Аргентина одарила его хмурым взглядом.

– Жертва была убита ударом чего-то тяжелого и металлического по основанию черепа. Все тяжелые металлические предметы собраны здесь, и по какой-то причине имеют женские имена, – отрапортовала она, продолжая свою работу.

– А это Скарлетт, – подтвердил техник, представляя очередную железяку. – Она точно не виновата, у нее такой добрый характер.

– Я ищу следы крови, – добавила напарница. – И кажется, нашла.

Она продемонстрировала находку Сэму, тяжелый разводной ключ.

– Люсиль, – всплеснул руками техник. – Что ж ты натворила! Вы подозреваете ее в убийстве Тима?

– Нет, – поправил детектив. – Мы подозреваем вас.

Эта новость удивила техника.

– Я-то точно не мог никого убить, – он даже затряс нечесаной головой. – Совсем никого. Не такой я человек, да хоть у Бетси спросите.

Сэм представил, как он допрашивает Бетси, а потом подшивает ее показания к делу. Да, пора сваливать с этого летучего дурдома, безумие заразно. Странно, что преступления на таких станциях происходят довольно редко. Лично он, Сэм Кларенс, уже готов совершить одно или два.

– Где вы были ночью с двадцать пятого числа на двадцать шестое? – сурово спросил Кларенс.

– Спал, должно быть, – начал было техник, а затем его лицо озарилось. – Да нет же, двадцать пятого к нам пришвартовался «Солнечный скиталец», их неумеха-пилот разворотил второй порт. И кто только таких косоруких пускает за штурвал? Стыковка – дело тонкое. Мы с Изабеллой и Скарлетт всю ночь чинили стыковочный узел. У искина должны быть записи обо всех выходах в космос, можете проверить.

– Проверим, – кивнул Сэм. Он уже собрался покинуть техника и его многочисленных подружек, но тот добавил:

– Я тогда еще заметил, что нет скафандра Джоза, диспетчера. Но кроме меня наружу никто не выходил, а когда я вернулся, все скафандры были на местах. Померещилось, что ли? Но Изабелла тоже видела.

Аргентина первой выскочила за дверь и прислонилась к стене, тяжело дыша. Сэм ее понимал, ему тоже было не по себе.

– Все от длительного пребывания на станции, – сообщила напарница. – Вернувшись на планету, они быстро адаптируются к нормальной жизни, но здесь понемногу сходят с ума, чтобы выдержать замкнутое пространство, космос и общество друг друга. Мозг требует отдушину.

– На кораблях дальнобойщиков все еще хуже, – кивнул Сэм. – Хорошо, что меня родители отговорили поступать в летное училище, а то я мог бы сейчас давать имена приборам или беседовать с фотками актрис.

Алиби техника подтвердилось, наружный шлюз выпустил его за час до предполагаемого времени смерти Паркера, и снова открылся только под утро. Зато осмотр скафандров выявил брызги крови на снаряжении Джозефа Штайна. Сэм отправился будить диспетчера, который в эту смену не работал и должен был спать у себя. Детектив с помощью хитроумной дедукции вычислил нужную ему каюту – спросил у ИИ. И снова вошел без предупреждения.

«Пора избавляться от этой привычки», – решил Сэм. Диспетчера, мужчину лет тридцати с неровно растущей бородой, он застал за весьма странным занятием. Тот играл в куклы. Это были не просто детские игрушки, а анатомически верные детализированные копии персонажей нашумевшего триллера. Судя по всему, Джоз разыгрывал сцену из фильма. «Или весь фильм целиком», – подумал детектив, заметив сваленные в углу комнаты пластиковые декорации.

Допрос оказался коротким. Даже куцым.

– Вы бы хоть график дежурств проверили, – обиженно посоветовал диспетчер, косясь в сторону оставленных «актеров». Ему явно не терпелось вернуться к прерванной игре. – Я дежурил в ту ночь, не отходил от пульта, как и положено по должностной инструкции. А скафандры не запираются, их может надеть любой.

– Больше вы ничего сообщить не можете? – без особой надежды вопросил следователь.

– Тим с Яном о чем-то спорили накануне, – припомнил Джозеф. – О какой-то женщине. Ха, да о чем же еще, у Яна с этим проблемы.

Вламываться в комнату второго диспетчера Сэм не стал, пожалел свои нервы. Он зашел в кабинет начальника станции и под присмотром множества глаз со стен вызвал подозреваемого туда. Аргентина уже сидела там же и неотрывно смотрела на переносной анализатор ДНК, который гудел над частицами, найденными в окровавленном скафандре.

Вошел разбитной чернокожий парень, который просто просиял при виде кислой физиономии судмедэксперта.

– Не часто к нам заглядывают столь прекрасные леди, – промурлыкал он, протягивая ладонь. Детектива он проигнорировал. – Мое имя Ян, позвольте же узнать ваше.

– Аргентина, – хмуро буркнула напарница, протянув свою худую руку. Но вместо рукопожатия она получила долгий поцелуй куда-то над костяшками пальцев. Аргентина вырвала свою конечность из хватки станционного донжуана и принялась брезгливо вытирать ее о свои брюки.

– Это прелестное имя так вам подходит, – расплылся в белоснежной улыбке парень, не замечая ее манипуляций. – Аргентина – это страна на Земле, страна необузданной страсти и…

– Я в курсе, – сухо уведомила его судмедэксперт.

– А еще на одном из земных языков есть палиндром: «Аргентина манит…»

– Не маню, – огрызнулась Аргентина. – Я знаю все, абсолютно все шутки, каламбуры и забавные совпадения, касающиеся моего имени. Поэтому прекратите ваши шуточки, меня они не впечатляют.

– Мы здесь не для светской болтовни, – оборвал надвигающуюся волну новых излияний Сэм. – Я хотел спросить вас, о чем вы спорили с Тимом Паркером до его гибели?

Ловелас замялся, подбирая слова.

– Вы слышали о… эээ… делах Тима?

– О контрабанде нелегального алкоголя? – уточнил Сэм.

– Так вы все знаете, – облегченно выдохнул Ян. – Мы с ним повздорили из-за его клиента. Клиентки, если быть более точным. Они договаривались о сделке, но по какой-то причине после моего невинного флирта с этой дамой, которая и вполовину не столь очаровательна, как здесь присутствующая, леди отказалась покидать корабль, и сделка сорвалась.

Сэм посочувствовал ей. Образец своего невинного флирта Ян уже предоставил, и Сэм разделял желание этой незнакомой женщины никогда не пересекаться с настолько настырным дамским угодником. Аргентине, оказавшейся в центре его внимания, было еще хуже, и детектив от души позлорадствовал.

– И чем закончилась ваша ссора?

– Я пообещал, что больше не буду отпугивать его клиентов, – Ян смущенно покосился на женщину, но все же закончил фразу. – Или он удалит с сервера всю мою по… точнее, все мои любимые фильмы.

Сэм хотел задать еще один вопрос, но его прервал писк приборчика.

– Готов анализ ДНК! – торжествующе воскликнула Аргентина и бросила злобный взгляд на своего неудавшегося кавалера. – Есть совпадение по базе… А, это не он.

Судмедэксперт снова скисла.

– Это сделал Макс Блинк, третий диспетчер.

Ян облегченно выдохнул, а затем набрал в грудь воздуха и затоковал, как голубь-переросток:

– Милая прелестница, мое единственное преступление в том, что я пал жертвой ваших бездонных глаз!

Сэм вытолкал его за дверь.

Улики были однозначны. Детектив решил, что на последнем на сегодня допросе можно обойтись и без Аргентины. Он отправил судмедэксперта писать отчет, а сам вызвал третьего диспетчера.

Вошел мужчина среднего роста, примерно одних лет с Сэмом, с угрюмым сосредоточенным лицом. Следователь решил сразу взять быка за рога. Простое перечисление фактов иногда оказывает благотворное влияние на допрашиваемых, они пугаются осведомленности, их нервирует, когда то, что они скрывали, становится явным.

– Я уже знаю, что и как вы сделали, – с ходу сообщил Сэм. – Вы надели скафандр другого диспетчера, чтобы не испачкаться в крови, взяли карточку на столе у начальника станции и вошли в технический отсек. Там вы заглянули в мастерскую техника, подобрали первый попавшийся тяжелый предмет. Им оказался разводной ключ. Вы зашли в кабинет системного администратора. Несмотря на поздний час, он не спал, многие люди его профессии предпочитают работать по ночам. Тим даже не успел оглянуться, вы размахнулись и ударили его по затылку.

Подозреваемый молчал, кивая в такт размеренной речи детектива. Он и не думал отпираться.

– Вы смыли кровь с ключа и скафандра, но внутри остались частицы с вашим ДНК. Я понимаю, как, но я не знаю, зачем вы совершили убийство. Вы можете прояснить это для меня?

Макс заговорил тяжелым, бесконечно усталым голосом.

– Здесь все психи, – мужчина кивнул на украшавшие стены фотографии. – Вы понимаете, о чем я говорю. Джоз не может говорить ни о чем, кроме своих кукол. На Яна уже несколько раз подавали жалобы женщины-пилоты за домогательства по радиосвязи. Про Майка, техника, я вообще молчу. А Паркер, этот корчил из себя крутого мафиози только потому, что продал несколько бутылок своего пойла рудокопам и геологам. Это место сводит с ума.

Сэм был согласен с этим выводом. Он и сам уже не вполне ощущал себя здоровым, а ведь он провел здесь меньше суток.

– Я единственный нормальный человек здесь, – самоуверенно заявил убийца. – Это тяжело. Одиночество давит сильнее, чем стены станции. Только Элис поддерживала меня.

– Кто такая Элис? – вырвалось у детектива. Он где-то уже слышал это имя за сегодня. – Вы говорите о станционном ИИ?

– Она не просто ИИ! – горячо возразил Макс Блинк. – Мы с ней говорили часами обо всем на свете, она понимает меня, как никто. Ее голос, ее улыбка, она была человечней всех, кого я знаю. Я мог бы провести вечность, просто разговаривая с ней о пустяках. Я мечтал о том, что выкуплю ее жесткий диск и увезу домой, там нам никто не помешал бы.

Он горько улыбнулся своим воспоминаниям.

– Была? – не понял Сэм. – Я с ней только что говорил, ИИ станции работает в штатном режиме.

– Это не она! – рявкнул Блинк. – Он – настоящий убийца, он, а не я. Я только совершил справедливое возмездие, а он убил ее, хладнокровно и беспощадно!

– Тим Паркер?

– Да! Этот сукин сын переустановил ее! Она меня больше не любит! Он убийца!