Временная петля. Действие третье.

8 сентября 1380 г, район впадения реки Непрядва в Дон, юго восток Тульской области, средневековая Русь.

Утро выдалось туманным и хмурым. Седые тучи неспешно ползли по мрачному небосводу, норовя упасть и пролиться вселенскими водопадами. Изрезанная оврагами и мелкими ручейками местность едва походила на равнину, и в её складках расположилась воинская рать. Навязать бой на пересечённой местности входило в стратегический план, и затрудняло действия вражеской конницы.
Звенели отрывистые команды и лязгало железо. Войско пребывало в ожидании. Ветер погнал туман с притока Непрядвы, накрывая пеший авангард серыми клубами.
Святогор находился на левом фланге. Из этого места пространство до самой реки просматривалось как на ладони, и согласно летописям, дружина находилась резерве, так и не приняв участия в битве. Впереди показались два всадника. В одном из верховых Святогор угадал князя Дмитрия. Окутанный тёмным плащом, он мало чем отличался от остальных дружинников. Типичный русич со славянскими чертами лица, Дмитрий выглядел немолодо и устало. Однако чёткие движения, прямой стан и властный голос указывали на высокое положение ратника. Святогор не имел возможности просто так взять и покинуть строй, но камера, вмонтированная в основание шлема, бесстрастно фиксировала всё подряд. Понемногу события разворачивались. "А кому нужна эта историческая правда? - закралась крамольная мысль, - для чего он здесь рискует? Чтобы потом разного рода бумагомараки всё перековеркали на свой лад, и заново переписали? Ну ничего, он сохранит копию на нестираемом жёстком диске, и спрячет её подальше. Когда-нибудь этот бесценный материал всё равно пригодится".
Вновь прогремели трубы, и полки двинулись навстречу передовым отрядам беклярбека Мамая, нестройные ряды которых уже угадывались сквозь растворявшийся туман. Воинства сходились. Липкий воздух пропитался напряжением, казалось, вот-вот засверкают все молнии разом, и разорвут пространство на куски. В центре скопления татар появился огромный воин на могучем коне. Это и был легендарный Челубей (Темир-Мирза, Таврул), тот самый, из школьного учебника, непобедимый великан, гроза искусных бойцов. Несмотря на внушительные габариты, гигант проявлял проворность и гибкость, лихо выставляя скакуна на дыбы. "Мистер Тайсон и знаменитый Поветкин вместе с доктором Стальная Кувалда - Кличко, все разом, и в подмётки ему не годятся", - почему-то подумал Святогор. С таким лучше не повстречаться на узкой тропе. Удар франкенштейна явно не выдержит защита из высокотехнологичного кевлара. Подкинув тяжёлое копьё, словно сухую ветку, он стал вызывать соперника.
Так исторически сложилось, что поединки устраивали с античных времён перед любым сражением. Воинство проигравшего бойца должно было сложить оружие, что позволяло избежать потерь. По другой версии, сторона побеждённого атаковала первой. Это приводило к потере тактического преимущества и отряды лучников успевали выкосить атакующих чуть ли не до половины. Однако часть историков утверждала, что никакого поединка накануне Куликовского сражения не было, и Челубей никогда не существовал. Этакая легенда с выдуманным персонажем. Ни русский, ни тем более ордынский политический уклад, не предусматривали таковые дуэли, и у татар подобные споры напрямую запрещались Ясой Чингисхана - сводом законов монгольского права.
Но Челубей вышел, и звал соперника на бой. Лицо громилы выражало абсолютную уверенность в победе над любым противником, беспечный вид указывал на то, что терминатору плевать с высокой колокольни, с кем предстоит скрестить свой меч. Он расслабенно покачивался в седле, и лениво теребил поводья. Святогор не был профессиональным историком, и не знал, к чему такое происходит, но вызов был брошен, и следовало отвечать.
Воин со стороны русских дружин появился. На вороном коне, он проскакал перед своим полком и повернул коня на Челубея. Вскинув руку, он воскликнул:
- Сей муж ищет подобного себе. Я переведаюся с ним! Преподобный игумен Сергий, помоги молитвою своей (первоисточник).
Это был инок Троице-Сергиевского монастыря Александр Пересвет. Пришпорив коня, он двинулся на середину поля. Челубей поскакал навстречу. Казалось, вечность всадники сближались. Гривы коней развевались на ветру, и воины ставили оружие наизготовку. Святогор знал исход поединка из летописи, но как всё будет на самом деле, было неизвестно.
Удар и лязг доспехов, кони пали на колени. Всадники, сжимая копья замерли на месте. История отсчитывала мучительные мгновения, но бойцы были недвижимы. Словно отлитые из бронзы, демонстрируя рельеф мускулатуры, они сплелись в смертельном броске. И тут произошло движение. Вначале Челубей скривил гримасу боли. Потом он пошатнулся, и медленно стал подаваться назад. Его лицо выражало недоумение, и в то же время неимоверное стремление удержаться во что-бы то ни стало, скулы напряглись, зубы скрежетали. Затем он отпустил своё копьё, и с грохотом свалился в мокрую траву. Раскинув руки, он лежал не шевелясь, устремив невидящий взор в сизое небо. Он был мёртв. Его скакун поднялся, и рысью припустил к татарам. Пересвет склонил голову. Ухватившись за гриву коня, он балансировал в седле. Святогор видел, что русич ранен, и едва сохраняет равновесие. Но он держался. Развернув коня, Пересвет поскакал к своим. Ужасный воин Челубей пал на ратном поле, и Пересвет таким вот образом сохранил многие жизни. Смерть Челубея выглядела геройски. Тибетский монах, прошедший воспитание по системе "маг-цзал" державшейся в строжайшем секрете борьбы Бонч-бо (Бон-по?), и получивший дан бессмертного, предположить не мог, что в этом поле найдёт свою погибель. Таких искусных мастеров было очень немного, и Челубей был выставлен Мамаем специально для того, чтобы сломить дух русичей ещё до начала сражения. Однако, кто сказал, что мастерство русского боевого искусства в чём-то уступает тибетскому, или какому-то другому? И Пересвет был подготовлен. Его учили с детства держать меч и поучаствовал он во множестве схваток.
Темник в окружении отборных телохранителей Золотой Орды наблюдал за поединком с невысокого холма. То, что произошло, не сразу уложилось в его голове. Мамай замер как вкопанный, челюсть отвалилась, глаза вращались в жутком танце. Нанятый им же непобедимый чемпион оказался ещё как победим, а русский воин преспокойно скакал к своим. Беклярбек в ярости затопал ногами и отдал приказ о нападении. Стороны сошлись. Щиты сомкнулись, и первая волна ордынцев, ударившись о копья, откатилась. В наушниках Святогора раздался треск, и голос Бельского прошелестел издалека:
- Гена, ты меня слышишь?
- Да, шеф, плохо, но слышу. Я получаю картинку. Заснял бой монгола с Пересветом. Наш победил.
- Следи за временной шкалой, она там у тебя своя. Как только дойдёт до красной отметки, сразу возвращайся в модуль.
Святогор взглянул на запястье. Красная точка уже мигала, и поле боя надлежало покидать. Святогор попятился, оглядываясь на рощу, где и был спрятан модуль. Пока всё шло по нотам. До ближайших деревьев оставалось менее ста метров, как вдруг из за холма показался конный отряд татар, помчавшийся наперерез. Святогор выругался. Отступать назад было поздно, его заметили, вперёд же он не успевал. Над головой просвистела стрела. Святогор поднял щит, и метнул дротик в ближайшего всадника. Монгол завалился на бок. Одна нога застряла в стремени, и лошадь поволокла его по камням. Святогор продолжал бежать. Теперь монголы повернули в его сторону. В спину полетели стрелы и боевые топоры, отскакивая от сверхпрочного пластика. Один топор сбил с головы шлем, и тот покатился по траве. Святогор осел. Где-то рядом стрекотали наушники.
- Гена, сию минуту найди шлем и одень. Чип теряет стабильность. Надень его, иначе я не удержу поле.
Кравцов же погружался в сияющее бирюзой пространство.
- Надень дурацкую шляпу, это приказ!
Мутная пелена заволокла взор, и Кравцов оказался в тоннеле. Он летел сквозь чёрный коридор, и где-то вдалеке начали угадываться очертания Римского колизея. Шедевр античного зодчества приближался. Позади, беспорядочно вращаясь, летел модуль. Контрольный блок в нём начал гаснуть, табло мигнуло напоследок, и потухло.