Любовь и Ненависть

Автор:
Никита Нарожный
Любовь и Ненависть
Аннотация:
Auf wiedersehen madame, быть может встретимся там,
Auf wiedersehen madame, мы увидимся там.
Максим Р.
Текст:

Антидот. Часть третья.

     Весна. Май подходит к концу. В моей комнате темнота. Весь дом сокрыт пеленой тьмы, словно на клетку с попугаем накинули черную ткань. Я слышу пугающий рык и лай, что доносится из-под земной коры. Земля с диким грохотом расступилась. Это цербер…его цепь ослабла…грешники вопят. Дьявол во всем своем величии восходит сначала на первую ступень, следом на вторую, на третью. И так миновав седьмую – последнюю - он вошел в дом. Вместе с ним сквозняк подхватил тот смрад, ту гниль, которую источают бездны Тартара. Его глаза как два рубина горят мировым пламенем ненависти, что готово обрушиться на меня. Его рога, обгоревшие от собственной ярости - почернели. Его пасть растянулась в безумной улыбке обнажив желтые клыки. Вдруг он преклонил голову, его взор устремился на меня, еще секунда и он сорвется с места и пронзит мою грудь своими рогами, затем легкие, почки, печень, вынет все внутренности, обескровит и заберет душу! Передо мной склонился настоящий зверь, из его рта стекали слюни, он скалился и рычал, а его горящие глаза с азартом сверкали. Рывок, еще рывок и я схватил дьявола за горло, вся ярость, накопленная мной, стремящимся потоком, как антидот, разливалась по венам. Мое сердце билось как никогда, стук был такой силы, что задрожали стекла, следом и стены дома, все вокруг сотрясалось как при землетрясении, потолок рушился - я все еще любил! И в этот момент резким движением руки я обломал дьяволу рога. Вопль чудовищной силы раскинулся по городу, небеса задрожали и бездна, что горела багровым пламенем, сомкнулась.

     Тишина… 

     Теперь он был как козлик, на месте величественных рогов остались жалкие обломки. Я взглянул ему в глаза, всмотрелся пристальней, но увидел лишь свое отраженье.

     Там, на востоке, в Эдеме, находились настоящие наслаждения. Девушки и молодые люди, красивые телом и прикрытые только белой, почти прозрачной тканью, гуляли по прекрасному саду, в тенях которого протекают реки, а на пышных деревьях красуются золотые яблоки. Некоторые из них отдыхали на лугах, другие, своими мелодичными голосами, напевали в такт струнам арфы, ангельский гимн. Мир во имя всего живого, прекрасного, вековечного и благородного! Эдем цветет любовью.

     На земле небо затянуло серыми тучами и с первым раскатом грома появились и первые капли дождя. Срывался небольшой дождик, словно сама природа испытала облегчение к началу лета. На улицах температура опустилась до десяти градусов по Цельсию. Земля и асфальт у моего дома потрескались, из расщелин исходил пар. Скорее всего это от жары, такое бывает. Этим утром дождевая вода смывала всю тоску и печаль, навеянную весной.

     И наконец, в мире где нет доступа солнцу. В мире где нет любви и радости. В мире где обитает скверна, ужас и бесчеловечность. Там, простирается безжизненная равнина, кое-где поросшая ивами и тополями с черной корой. За ней, на дне пропасти, открывается мутная трясина Ахерон. Она сливается с черными водами Стикса, девять раз опоясывающего мир мертвых. Даже боги остерегаются нарушать клятвы, данные именем Стикса: воды эти прокляты и безжалостны. Они вливаются в Коцит, реку плача, дающую начало Лете, реке забвения. И где-то в глубине, куда нет доступа живым, гордо восседает трёхголовый пес Цербер, огромный, беспощадный, мертвый. Он охраняет покои самого Дьявола и оберегает врата, между миром мертвых и живых, что запечатаны самим временем. Харон уже совсем скоро пристанет к берегу и высадит своих попутчиков. Другие же стоят на том берегу и бесконечно ждут своей очереди, развратничая и зверствуя. В той лодке было семеро: Харон, Гея, Нюкта, Аполлон, Эрос, Уран и Я. В моих руках обломки Его рогов. В скором времени все закончится. Мы были в черных плащах и с капюшонами на головах. Я крепко сжал почерневшие обломки и посмотрел глубоко в воды Стикса. Снизу доносились приглушенные крики, изуродованные люди, животные и существа, которые мне неизвестны, корчились от боли, а их гримасы застыли от ужаса. В тех водах отражались пятеро, но нас с Хароном река посчитала исключением. Вены выступили на моих руках и шее, мышцы достигли предела напряжения. Лодка прильнула к берегу, тихо стукнув носовой частью об острые скалы. Я не стал дожидаться остальных, а спустился вниз, сбросил мантию и кинулся вперед. Харон хмыкнул, вздохнул и продолжил свое путешествие. Дьявол оскалил зубы, а Цербер сорвал цепь и встал во весь рост, величественно подняв голову. Гея, Нюкта, Аполлон, Эрос и Уран не посмели шевельнуться, оставаясь у берега. И вот когда я был в ста метрах от своей цели, Цербер взмахнул лапой и рассек мне грудь. Я пробежал некоторое расстояние, оставляя за собой кровавый след из обломков сломанных костей. В конце, когда я смог сделать последние два шага, что-то с невероятной скоростью вырвалось из моей груди и ярчайшим, голубым потоком света устремилось наружу, на вверх. Дьявол печально покачал головой и указал на следующих пятерых, стоявших на берегу реки. В той скверне куется ненависть.


     Дипломную работу я уже не допишу, и не смогу защитить, но это и не важно, мне все равно не нравится моя специальность и я плевал на красный диплом. Я любил лишь одну и продолжаю любить. За четыре года мной управляли Ненависть и Любовь. Я ненавидел себя, ненавидел сварку. Но любил ее.
     Amo te!

Другие работы автора:
+1
12:20
280
Загрузка...
Ольга Силаева