Минотавр
Автор:
Радик(talking)Байрашев
Текст:
.
Мир - лабиринт. Ни выхода, ни входа,
Ни центра нет в чудовищном застенке,
Ты здесь бредёшь сквозь узкие простенки
На ощупь, в темноте - и нет исхода.
Х. Л. БОРХЕС
.
.
Сужающихся стен на сумрачном граните
Лежит печать тоски, хранящая обычай
Кругами замыкать безумие обличий,
Когда взрастает шерсть на розовой ланите.
.
Я здесь всегда один - без путеводной нити
Бреду, как в мрачном сне,
в котором с мордой бычьей
Ищу чудовище, чтоб стать его добычей.
О боги, лишь живьём меня не хороните!
.
За каждый угол я, спасенье за которым,
Гляжу с мольбой... и вновь бреду по коридорам.
Но милосердие к страданию отриньте,
.
Ибо, бессчётный раз взойдя в пустые двери,
Я прозреваю миф
об отречённом звере,
Что избавленья ждёт от муки в лабиринте.
"… об отречённом звере,
Что избавленья ждёт от муки в лабиринте".
Убрать Борхеса из аннотации.
«Не пасует».
Борхес даёт ёмко и точно.
Выглядит, как итог текста, который идёт дальше. Получается, что аннотация тяжелее, чем стих. И таким образом обесценивает произведение.
Ну, я так воспринимаю.
Без строк Борхеса, будет лучше.
Можно в аннотации указать:
"… По следам Борхеса."
И пусть читатель сам разгадывает, что имелось в виду. :)
Это чисто композиционный момент. Так бывает в произведениях. :)
Но Борхес (его строки), будь он в аннотации, будь он в эпиграфе, остаётся ведущим компонентом в этом тандеме.
имхо.
(А мне бы этого не хотелось)
Именно. А прочувствовать, на фоне Борхеса сложно.
Идею.
Борхес утверждает:
Мир есть ловушка (лабиринт) и мы обречены скитаться в нём вовеки веков.
(Такова его идея).
Вы утверждаете:
Блуждая, Ваш ЛГ звереет.
Он ищет, того, кто сделает его жертвой, но при этом он надеется спастись.
Тщетно.
Отриньте милосердие, говорит ЛГ. Я (каждый из нас) и есть Минотавр. И каждый один на один с лабиринтом.
(Вот такая идея читается).
Вот, что я имел в виду, говоря «идея».
Лабиринт
Мир — лабиринт. Ни выхода, ни входа,
Ни центра нет в чудовищном застенке.
Ты здесь бредешь сквозь узкие простенки
На ощупь, в темноте — и нет исхода.
Напрасно ждешь, что путь твой сам собою,
Когда он вновь заставит сделать выбор,
Который вновь заставит сделать выбор,
Закончится. Ты осужден судьбою.
Вдоль бесконечных каменных отростков
Двуногий бык, роняя клочья пены,
Чей вид приводит в ужас эти стены,
Как ты, блуждает в чаще перекрестков.
Бреду сквозь лабиринт, уже не веря,
Что повстречаю в нем хотя бы зверя.
Пер. В. Алексеева