Сквозь лазейку

Сквозь лазейку плотных зеленых штор проникал одинокий луч света, разместившийся в центре темной комнаты, расположенной на пятом этаже многоэтажного здания на самой окраине города. Но к черту луч, шторы, особенно, когда они зеленые, и, тем, более здание с окраиной. Ведь в самом центре комнаты, на полу, подставляя лицо лучу света сидел Павлентий и рефлексировал. И пришло к нему Озарение... И было тому Озарению имя - экзистенциальный кризис.

Павлентий откинулся назад, опираясь на локти и задумываясь о сущности материального и идеального мира. О неминуемой смерти, бесцельности собственного существования, бессмысленном и жалком перешагивании через ступени жизни, с периодическими подскальзываниями и зависаниями. О собственной свободе и последующим за ней одиночеством, о боли и, наконец, о том, насколько опасно девушкам иметь интимную близость с конями. Но к черту коней и ступени, особенно, когда в вопросе экзистенциального кризиса они не уместны. Ведь речь о том, что вот уже на протяжении нескольких месяцев в эту самую комнату не заглядывало никого, кроме мамы, проверяющей жив ли Павлентий, и солнечного лучика, принесшего Озарение.

И подумалось Павлентию, что что-то идет не так.

Он встал, вытер о шорты руки, подошел к окну и выглянул во двор. По детской площадке, загаженной бездомными котами и домашними псами, вальсировал пакет из "Пятерочки", под известную лишь ему и ветру мелодию. Но и пакет к черту, и котов, и "Пятерочку" со всеми ее акциями, и хозяев собак туда же, но предварительно измазав в говне. И символизм тоже к черту, об этом можно подумать потом.

Павлентий закрыл портал для света в его темное царство, пропитанное экзистенциальным кризисом, биполярным расстройством, муками правой и левой руки (иногда правой, иногда левой, а изредка - одновременно) и, как ему казалось, неудачными творческими потугами. В углу стоял одинокий арбуз, любовно отобранный Павлентием на местном рынке. В центре арбуза была выколупона небольшая дырочка, а сверху полосатого пуза накинут платок в цветочек. Но и дырку тоже к чёрту, как и арбуз с тряпочкой в цветочек.

Павлентий подошел к компьютеру и лениво щелкнул по кнопке "enter" - монитор загорелся мягким голубоватым цветом.

"Добро пожаловать" - мерцали буквы на экране и Павлентий привычно вбил пароль: "vse_tlen11". Он даже не догадывался, что мать давно подобрала нужные буковки и в курсе, по каким сайтам блуждает ее сын. Сильнее всего ее напрягала - ЛитЭра.

Миновав чат слоновой распутности и разврата, Павлентий перешел к Гуглу и предался сетевому бродяжничеству. Очнулся спустя десять часов, когда в ушах эхом прозвучал кряк звукового оповещения, а вскочившее окно сообщало, что авторизация на сайте znakomstv_s_razummymi_tyan.net пройдена успешно. Прикрыв глаза и помассировав веки мягкими подушечками указательного и большого пальцев, Павлентий попытался вспомнить, какими ветрами его занесло в эту наполненную яркими пикселями ячейку безысходности, именуемую в народе дном социально-виртуального общества. В профиле одной обворожительной коротковолосой брюнетки с крупным бутафорным акнэ на носу и бровями, похожими на пушистую гусеницу,была табличка с информацией:

Взгляды на жизнь: радикальный феминизм;
Любимый фильм: Человеческая многоножка
Любимый писатель: Дмитрий Рус
Любимый поэт: Ваня Пинженин

Павлентий нахмурился и вспомнил строки: "В моем магазине знают, что я не один, что у меня есть толстый теленок Витя". Павлентию стало интересно, что Ваня делал с теленком (или что теленок делал с Ваней), раз если б не он, то "послал бы весь Питер, всю Москву, весь Урал и весь Крым". Закрыв страницу с пестрыми фотографиями, миновав блоги на ЛитЭре и безумный чат слонов, Павлентий встал и подошел к окну, резким движением распахивая зеленые шторы (хотя кого, кроме самого Павлентия, собственно, еб*т, что они зеленые). Полная луна освещала всю ту же детскую площадку, пакет из "Пятерочки", застрявший между переклад нами низкого забора и фекалии собак, котов и их хозяев. Махнув занавеску обратно, Павлентий вернулся в центр комнаты и резко сел, как ему думалось - по-турецки. Прикрыв глаза, обернулся, помогая себе руками. Медленно открыл глаза... Прямо Павлентию в нос упирался тонкий лунный луч, сбивший силой своего сияния край занавески. И принес луч Озарение... И закончился у Павлентия экзистенциальный кризис. Да и к чёрту этот экзистенциальный кризис...